Наследие. История Потерянного

– Старый Крыс. Вы здесь? Зачем?

Капрал Матиас внимательно прислушался, стараясь максимально незаметно придвинуться ближе, стоя в первом ряду стрелков-солдат, приготовивших винтовки к «работе» несколькими минутами ранее. В ответ командиру прозвучал чем-то противный уху, хрипловатый голос:

– Как обычно, Ваше Превосходительство. Собираю молодых дев для нужд местных групп, искренне поддерживающих режим ВК.

– А, понятно. Смотрите только, не переусердствуйте. Всех не заберите.

Незнакомец пошел прочь, заходя попутно в ряды оборванных, испуганных беженцев. Он дергал по очереди девушек, испуганно прикрывавшихся ладонями, сильно трогал волосы, вымазывая их грязными руками, и без того покрытые пылью и песком. Некоторых он звал с собой, грубо прикрикивая, и притягивая за локти, показывая таким образом, что надо идти за ним. Матиас уже плохо видел развитие событий, из-за того что стоял слишком далеко, и сквозь ряды беженцев не видел, куда незнакомый оборванец ушел дальше. Примерную траекторию его движения было видно лишь по тому, как двигались беженцы волнообразно по тем местам, где он проходил, расталкивая собой их плотную толпу. Матиас услышал дребезжащий звук, и странное тарахтение. Из-за угла выехали несколько ржавых, колесных транспортных средств, обитых листовым металлом вокруг грузовых кузовов, и снабженных стандартной легковой кабиной, уже лишенной краски, и покрытой вековым слоем пыли и грязи, вперемешку с водой и ржавчиной. Они тарахтели так, будто ржавчина и пыль забили даже двигатель, странно было то, что это была явно самоделка. Там не использовался реактор, который был в ходу уже минимум тысячу лет. Система была явно взята еще с древней технологии топливного движения. Посему машины источали из-под днища позади заднего моста черный, пропитанный смолой, будто портянка кровью, смог. Странные машины остановились, и с близкого к ним «ребра» толпы вышел оборванный незнакомец с палкой, за которым неровной колонной шло около тридцати девушек разной фигуры, веса, и возраста. Он подал знак рукой водителям, и они развернули транспорт задом к выведенной колонне. Человек с палкой открыл задвижки позади, и сделал знак девушкам лезть в кузов. Сталь, нагретая полуденным солнцем, в вечернее время начала остывать, и на ней хоть как то можно было усидеть. Девушки послушно начали забираться туда, почти все помогали другим, т.к. машины были довольно высоки. Незнакомец, названный командиром Старым Крысом, вдруг оглянулся в сторону стоявших солдат. Затем медленно перевел взгляд на командира, который с непроницаемым видом, скрестив руки на груди, наблюдал за забирающимися в кузов беженками. Крыс многозначительно кашлянул, и указал тонким, длинным пальцем на Матиаса. Разумеется, капрал это увидел. Капитан Рагг вопросительно взглянул сначала на оборванца, потом на командира. Еле заметно ухмыляясь, «черный» осмотрел Матиаса еще раз, и кивнул Крысу. Быстро как молния, тот подбросил свою палку вверх, и подхватив рукой, метнул ее как копье в сторону капрала. Матиас схватился за нее рукой, легко поймав, и вдруг обнаружил, что она довольно таки тяжелая. И это даже совсем не палка, а шест, сделанный из какого-то металлического сплава. Толпа солдат вокруг быстро разбежалась минимум на несколько шагов в стороны, и не напрасно. Капрал два раза обернулся вокруг своей оси, и бросил шест назад, в оборванца. Но его опередили. Командир, используя мерцающий шаг, поймал шест на полпути, и уже легко отбросил к Крысу, чтобы тот смог поймать. Выхватив ППМ из-за пояса, командир выстрелил в Матиаса, но неожиданно обнаружил, что промахнулся. Форма клонов и младших офицеров была сходна, и отличалась только нашивками, обнаружить которые можно было лишь вблизи. Командир метко снес голову постороннему клону, и ощутил рядом с собой чье-то присутствие. Резкий удар в плечо вызвал хруст и довольно ощутимую боль, к которой добавилось ощущение расшатывания и боль в переносице. Из носа хлынула кровь, и «черный» догадался, что ему очень быстро после плеча успели дать еще и в лицо. Открыв глаза, инстинктивно закрывшиеся от удара в переносицу, он увидел что под формой был действительно посторонний. Сигнал от Крыса был верным. Скинув уже ненужную броню, неизвестный врукопашную сдерживал половину взвода, другая пыталась достать его, но ей было не пробиться сквозь толпу своих соратников. Разбросав по сторонам часть клонов, неизвестный что то крикнул в сторону колонны с техникой. Прибывший танк повернул башню в сторону ворот. Раздался выстрел. Размагниченная болванка с адской скоростью ударила в подъемный механизм, и сбила шестерни в стороны. Огромная ржавая цепь спала вниз, убив своим весом одного из клонов, карауливших беженцев позади. Тем временем танк успел перезарядиться, и выстрелил еще раз, в корпус ворот. Болванка выбила ржавый, довольно толстый лист металла наружу, оставив в остове огромную брешь. Беженцы кинулись бежать туда. Командир, оправившись от ударов, схватил за руку одного из бегущих детей. Бросив его к земле впереди себя, он собирался размозжить его голову сапогом, и вдруг ощутил сильный кинетический удар в спину. Затем в плечо. Их становилось все больше, и странная влажность наполнила промежуток между формой и телом. Командир упал на землю, а тем временем сбитый ребенок, плача и вереща, держась ручонками за лицо побежал, догоняя толпу людей. Командир понял, что его обстреляли из штатного танкового пулемета. По левой половине тела и спине пришлась основная часть от выпущенного боезапаса. Командир начал отползать, боясь быть задавленным бегущей наружу толпой. Отчетливо, среди всего шума и гомона он услышал шаги позади себя. Ему на лицо упала серая, изъеденная молью часть накидки. По въедливому запаху крыс, и мусора, командир понял, кто стоит над ним. Старый Крыс наклонился:

– Не ранены?

Командир кивком показал, что его надо перевернуть спиной вверх. Крыс все понял по крови, которая уже сочилась из под формы, растекаясь по сухой земле прямо ему под ноги. Опершись на шест, оборванец неожиданно живо побежал в сторону самозваного Матиаса. Пулеметы танка повернулись в его сторону, и открыли беглый огонь. Со стен слетали куски штукатурки, оставляя дыры и выбоины в бетоне. Часть попадала в землю, вызывая всполохи сухой глины и глинозема. Оборванец подскочил уже к самому самозванцу, и занес шест чтобы нанести удар, как со стороны танка раздался тонкий крик:

– Арсений, держите!

По воздуху, плоской стороной пролетел клинок, и словно осенний лист упал в руку самозваному капралу. Тот вывернулся вокруг своей оси, и шест с глухим звоном столкнулся с клинком, высекая искры. Глаза Старого Крыса встретились с незнакомцем. Они горели ярко- голубым цветом, холодным, мертвым огнем. Продолжая движение по инерции, незнакомец лишил равновесия Крыса, отведя клинком в сторону его шест. Сделав оборот, он попытался достать Старого Крыса из под низа, ведя полукругом. Крыс успел упереть шест в землю и парировал. Самозванец попытался ударить сверху, по той же дуге, но оборванный Крыс успел вывернуть шест кверху, отбив также и этот выпад. Делая оборот вокруг своей оси, Крыс попытался достать острым четырехгранным концом самозванца-капрала, но тот полуоборотом тела ушел от удара. Четырехгранник оставил борозду на броне в области живота, выбив пару искр. Не желая терять инициативу, Старый Крыс движением руки подтянул шест к себе, и размахнувшись, ударил его боковой стороной. Незнакомец, названный Арсением отпрянул, и кончик шеста снова скользнул по броне, оставив продолговатую вмятину. Крыс прокрутил в руке шест, и изменил позицию. Арсений стоял, прикрыв нагрудник брони плоской стороной клинка, направленной концом лезвия вниз. Крыс резко подскочил, пытаясь в прыжке достать до горла четырехгранником. Арсений ушел мягким поворотом, не снимая блокирующей стойки. И не напрасно. Старый Крыс сделал резкий шаг назад, и ударил с полуоборота, целясь между подмышкой и спиной противника. Арсений парировал, неудачно подставив под увесистый шест лезвие. Энергия удара согнула его кисть, причинив довольно сильную боль от растяжения связок. Пытаясь кистью вывернуть в сторону, Арсений не сдержал давления, и рукоять клинка выскользнула из рук. Пользуясь инерцией, Крыс резко вернул шест назад, ударив Арсения в правое плечо. Что то мерзко хрустнуло, и сделав возвратное движение, Крыс сильно ткнул четырехгранным концом в левую ключицу своего противника. Арсений отшатнулся, и тут же получил удар ребром шеста в бок. Согнувшись, он попытался заблокировать рукой зеркальный же удар справа, но это было ошибкой. Шест ударил ему в предплечье, и с хрустом пролетел дальше, зацепив острым концом щеку. Кровь брызнула легкой струйкой в противоположную сторону, Арсений упал на одно колено. Крыс упер шест в землю, и ударил в солнечное сплетение открытой ладонью свободной руки. Арсений упал навзничь, и ощутил что не может пошевелится. Что-то будто сковало его. Не понимая в чем дело, он попытался напрячься, и встать хотя бы в локтях, но удар острым концом металлического шеста в то же место быстро свалил его обратно оземь.

– Бессмысленно. Я своим предпоследним ударом лишил тебя возможности двигаться. Короткий импульс чужой энергии прямо в нервные волокна сразу выбил тебя из равновесия. Не правда ли, ты сейчас не можешь даже пошевелить пальцем? – Крыс наклонился почти к лицу Арсения, и тому в нос «ударил» запах тления и крысиной жизнедеятельности. – Что ж… В следующий раз ты подумаешь, с кем затевать драку. Пара десятков убитых клонов это не достижение. Знаешь, даже хорошо, что ты не можешь сейчас делать удивленные глаза. Но да, я знаю кто ты. Тот капитан не нужен мне, как и основная часть беженцев. А вот ты… еще придешь ко мне, ведомый жаждой мести, которая ведет тебя всю твою жизнь. Сделаю тебе одолжение, чтобы ты все видел сам.

Крыс взял Арсения под руки, и повернул на бок, в сторону танковой колонны. Арсений увидел, сквозь двоящееся дома и технику, как рейдеры в оборванной форме и остатках чьей то брони вытаскивают из танка спасенную им с креста девушку, имя которой он так и не успел узнать. Судя по всему солдаты уже убежали за беженцами, или повезли спасать своего командира. А может и то и другое разом. Как бы то ни было, сейчас Арсения они не волновали. Он видел как ее потащили прочь, волоча за волосы по земле двумя парами рук. И следом, как у одного из рейдеров, стоявших у танка, в руках оказалось несколько стеклянных бутылок. Что в них было, Арсений с такого расстояния не мог увидеть, но через мгновение понял это и так. Рейдер кинул связку бутылок прямо в танк, и следом бросил окурок от самокрутки. Арсений попытался громко прокричать, но вышло неясное хрипение:

– Михаил! Твою ж мать, он же сгорит… – Арсений напряг все силы, но смог лишь упасть лицом в грязь.

Будто из дальних глубин в его уши ворвался сладко-тошнотворный голос Крыса:

– Конечно, он сгорит. И ты ровно ничего не можешь сделать. Но его муки все же кончатся быстрее, чем у твоей преступной подружки с ногами от лани и личиком нимфы, хотя и изрядно потрепанным. Спаси ее, если успеешь. – Крыс плюнул совсем рядом с Арсением в лужу крови, и пошел прочь. Арсений видел, как вздымается дым из корпуса бронемашины, и изредка появляются всполохи яркого пламени. Дым был все чернее, плавился пластик и другие синтетические материалы. Арсений напрягся, и пополз, упираясь подбородком в пропитанную водой и кровью глину, смешанную с землей и песком. Пытаясь упираться хотя бы плечами, он полз, как дождевой червь, поочередно используя разные плоскости своего обездвиженного тела. Будто ощущая что-то интересное, Старый Крыс обернулся уже на выходе из города. Он легко увидел, как Арсений ползет в грязи, пытаясь добраться до танка в бессмысленной попытке спасти калеку, будучи сам недвижим. Крыса сложно было удивить, а еще сложнее – восхитить. Но к своему удивлению он обнаружил, что именно это он испытывает сейчас, глядя на эти безнадежные попытки спасти другого человека. Будто желая отдать дань уважения достойному сопернику, Крыс достал из-за пояса ППМ. Он приметился в горящий изнутри танк, и выстрелил.

Арсений видел лишь летящий трассер от заряда, который через мгновение ударился в танк, в то место где листы брони сочленяются друг с другом. Если удачно попасть в нужное место, можно было подорвать реактор. Особенно часто туда стреляли крупнокалиберными болванками другие танки, в надежде разбить бронеплиты с помощью этой незакрепленной щели, и кинетической силой повредить защиту реактора, спровоцировав детонацию. Трассер исчез в черном дыму, и вдруг раздался взрыв. Ужасный грохот, будто рядом с самым ухом слышащего, выстрелило огнестрельное ружье. С рядом стоящих домов облетели до конца остатки штукатурки, куски кирпичей падали вниз, увлекаемые силой тяжести. Ударная волна на несколько секунд подняла волосы Арсения и держала их «на весу». Поднялись клубы пыли, а дым частью ушел вверх, а частью вслед за потоками сжатого взрывом воздуха, распластался по земле, закрыв лежащему на животе Арсению весь обзор. Въедливый дым будто обжигал глаза, горло и гортань, вызывая бесконтрольный, сильный кашель. Захлебываясь кашлем и ядовитыми парами, которым был пропитан дым, Арсений почувствовал, что может двигаться. Превозмогая боль во всем теле, он поднялся на полусогнутых, и попытался разглядеть ворота к выходу. Тут он вспомнил, что Михаил перекинул ему в НПК данные о том, где скрываются беженцы бабы Гели. Это был единственный шанс на спасение. Но в ту же секунду пришло еще одно воспоминание недавних событий… они сами ехали им на выручку вместе с Михаилом, но все пошло прахом. В бессилии Арсений снова упал на землю, в этот раз оставшись сидеть, взявшись за голову руками. Она ощутимо болела, глаза слезились от дыма. Ужасно болело сломанное предплечье, ключица, с правой щеки капала на лицо и стекала дальше кровь. Погнутая ударами броня только усугубляла боль от переломов. Бок ныл, скорее всего Крыс повредил какие- то органы. Арсений сплюнул и выругался. Все произошло настолько быстро и нелепо, что он не успел использовать даже половины своих умений. Такая ситуация явно говорила о том, что Крыс профессиональный боец, или был им когда то. Арсений снова встал, напрягая весь остаток сил. Борясь с болью, он поковылял в сторону танковой колонны, и увидел, что взрывом многие машины отбросило в стороны. Практически на месте остался лишь подорванный танк, на котором они приехали сюда. Наверное, Михаил был прав, это оказалось безумной идеей, лишенной шанса на успех. Арсений бессильно припал к одному из целых танков, посматривая на горящий до сих пор остов. На все, что осталось после взрыва.