Хроники Терны. Эпизод 1. На дне

© Андрей Александрович Житин, 2018

ISBN 978-5-4490-3571-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Эта история о войне, начало которой уже никто не помнит, о любви, преданности своей семье и своему долгу, о честной дружбе и о смерти. Началась эта война уже многие столетия назад. Мы же начнем с того момента, когда в эту историю вошли наши герои. Случилось это на маленьком деревянном причале в весенний пасмурный день.

– Ну что ты плачешь? – спросил он у своей матери, вытирая ей слезы.

– Как же мне не плакать? – ответила она ему. – Ты не должен идти! Мы сможем найти другой выход! Мы что-нибудь придумаем!

– Мы уже пытались, ты же знаешь: это единственный выход, – стал убеждать ее парень.

Худенькая, невысокая женщина, одетая в серый длинный плащ, продолжала молить его остаться. Она не могла остановиться плакать и говорить. Одной рукой она держала его руку, а другой гладила его волосы. Ее слезы текли не переставая. Она хотела в последний раз, возможно, насмотреться на своего взрослого любимого сына, сказать ему, как сильно она его любит. Извиниться за всё возможное и невозможное, что случалось между ними.

Прозвучал первый сигнал динамика, висевшего на столбе высоко над ними. Звук эхом разнеся по всей набережной. Из-за этого люди, находившиеся в тот момент на причале, а их было много, засуетились, появилась суматоха, давка и неразбериха. Все пытались спешить попрощаться, каждый хотел сказать что-то важное на прощание своему родному. Этот говоривший, точнее кричавший, считал, что вот именно он знает то, что нужно сказать, чтобы этому человеку стало легче. Голоса всё усиливались, становились всё громче и громче. Прозвучал следующий сигнал, длинный, протяжный и неприятный. Он смог успокоить в раз все волнения всех находившихся на пристани людей. Наступила полная тишина.

Сергей – так звали того парня – крепко обнял свою мать. Воспользовавшись моментом неожиданной тишины, склонив голову ниже, он произнес ей тихо на ухо слова. Слова, которые бы потерялись секунду назад в том шуме. Они остались бы известны лишь ей, но не сейчас. Они были слышны не только ей, но и всем, кто был рядом.

– Прости меня, мама! Я так сильно вас люблю, тебя и Машу! Передай ей, что… – он резко умолк, ухватив себя за мысль, что многое пока его сестренке знать не нужно.

Он виновато опустил свой взгляд, явно выбирая слова для продолжения, затем посмотрел матери в глаза и сказал:

– Передай ей только то, что я ее люблю, – он взял нежно обеими руками ее голову и повторил медленно и как можно мягче в голосе, – я ее люблю! Я! Я принял такое решение. Она не виновата, просто так получилось. Просто так сложилось.

– Хорошо Сережа, я скажу ей об этом! И когда придет время, расскажу и всё остальное, – уверила она его и более ничего не сказала. Она лишь обняла его крепче, уткнувшись ему в грудь.

Все остальные, слушавшие этот разговор, без дальнейших слов и реплик и со слезами обняли того, с кем пришли проститься. Так прошло несколько минут.

За то время, что было между двумя сигналами, к причалу пришвартовался боевой катер, походивший на короткий и толстый карандаш с острыми гранями. Из него вышли трое в военной форме. Одежда на них была абсолютно черного цвета, без каких-либо опознавательных элементов на ней, но эту одежду и военных, носивших ее, знали все. Их не любили, но все уважали. Просто все свыклись, что они есть и так нужно. Военные сразу привлекли к себе внимание толпы, и теперь все смотрели лишь на них.

Двое остались у катера. Третий направился к остолбеневшей толпе, видимо, старший. Этот военный выглядел, каким-то печальным и уставшим. Был он высокого роста, худого телосложения, на вид лет сорока. Головного убора на нем не было, поэтому все увидели его короткую стрижку с седыми волосами. Он слегка прижимался к плечам от холода, также подняв воротник своей шинели с той же целью. Но когда приблизился ближе, он изменился. Он выпрямился, стал более статным, но главное – изменилось его лицо. Выражение на лице стало каменным, без каких-либо эмоций и чувств. Набрав в грудь воздуха и немного подумав, военный начал говорить. Он произносил реплику, которую повторял раз в месяц, а то и чаще, и знал, что говорит ее не в последний раз:

– Добрый день! – он сделал паузу, чтобы дать время успокоиться начавшемуся волнению, и стал говорить громче, выделяя каждое предложение. – В это нелегкое время мы собрались здесь, чтобы благословить на правильное дело! Благословить на защиту нашего дома, нашей империи молодых, но очень отважных ее подданных. Она требует от вас преданности, стойкости и самопожертвования. Будьте смелыми и ваше имя запомнят! Мы запомним ваши имена! Империя запомнит ваши имена! Вы простились с родными, и вам пора.

Так прозвучала его короткая речь. Вместе с ее окончанием вновь наступила безмолвная тишина. Первым от толпы отделился и направился к катеру парень, что прощался с матерью. Подняв небольшую спортивную сумку с вещами, он поцеловал ее на прощание и ушел. Сергея не впечатлили слова, сказанные военным, он просто не мог больше смотреть на терзающие муки и слезы своей матери. Он считал, что эти слова глупые, они нужны лишь для фанатиков и глупцов. За последние месяцы он специально приходил несколько раз на причал, чтобы услышать их. Может быть, эти слова помогли бы ему, но с каждым разом он отчетливей понимал, что они не для него.

За Сергеем следом вышла ярко накрашенная, с яркими разноцветными волосами девушка. За ней шагал парень маленького роста в очках с большими линзами. На лице у него была юношеская светлая щетина, в общем, на вид вообще ребенок. Втроем они прошли мимо военного, с недоверием, косо смотря на него.

– Хорошо, – он одобрительно, по-отцовски кивнул им в ответ. Потом сделал непонимающее лицо, посмотрев по сторонам. – А где четвертый?!

Суровым командным голосом он обратился к тем двум стоявшим у катера: «Куда он подевался?! Сюда бегом!»

– Не можем знать, господин! – ответили подбежавшие солдаты.

– Он был в списке прибывших новобранцев, – старался оправдаться парень помоложе, видимо, бывший самого малого ранга. Он тыкал пальцами в свой планшет, что-то пытаясь найти. Его поиски были недолгими.

– Вот, нашел! – радостно объявил он.

– Хорошо, Андрей. И где четвертый?

– А он здесь, на пристани, – с недоумевающим лицом пояснил Андрей.

Кто-то из толпы обратился к военным: «Господин, он тут!»

Толпа расступилась по бокам деревянного помоста, открыв им проход. И все увидели виновника. Четвертый парень оказался настолько пьян, что мирно спал, облокотившись на пустую бочку. Эта картина вызвала у всех полное отвращение к парню.

– И как звать нашего самого храброго защитника?

– Гуляев Павел Владимирович. Ему двадцать пять лет, написано «из добровольцев».

– Интересно. Гуляев – подходящая фамилия. Ну, ладно заносите Павла Владимировича – добровольца. Время идет.

– Есть!

Андрей спрятал за спину свое устройство. Поманил второго, чтобы тот помог ему, потому как Павел был очень доброго телосложения и весил порядком – килограмм сто. Вдвоем они взяли парня под плечи и потащили к катеру. Тот не сопротивлялся, но поднять голову или пойти самому был не в состоянии, поэтому, спотыкаясь, матерясь, он волочился за ними.

– Ну всё, расходитесь! – обратился военный к людям.

Его смиренно послушались, и толпа стала отступать от причала обратно в свой небольшой городок. Но напоследок их задержал еще раз его командный голос, прозвучавший за их спиной:

– Ах, да, постойте! Тем, кто захочет винить кого-то в смерти своего знакомого, ребенка, внука или друга. Мое имя Благов Григорий – командующий двенадцатым пунктом смерти! – сказав последние слова, Григорий повернулся в другую сторону, в сторону океана, достал сигарету из внутреннего кармана шинели, закурил и посмотрел вверх на пасмурное небо.

Пристань за считанные минуты быстро опустела. Григорий остался один на деревянном помосте, так как позади него толпы уже не было, а новобранцы взошли на катер. Он, не переставая смотреть вверх, вдыхал густой дым от сигареты, которая стала намокать от начавшегося небольшого дождя. Капли воды ударялись о его лицо, придавая ему некое облегчение, умиротворенность. Докурив сигарету и склонив голову, он обратно прижался к плечам и направился к катеру. Был третий день пятого месяца тысяча трехсотого года новейшей эры на планете Терне.

1 глава

Буквально за короткое время маленькие падающие крапинки дождя сменились на крупный проливной дождь. Дождь усиливался благодаря подбегающим грозовым тучам. Началась гроза. Океан потемнел. Ветер гнал на побережье волны, что раз за разом увеличивались по размерам. Они в свою очередь ударились о деревянную конструкцию, грозя ей полным уничтожением. Боевой катер отошел от пристани и направился прямо в открытый океан, идя навстречу бушующему ненастью. Храбро противостоя водным преградам на своем пути, он и не думал останавливаться.

– Начнем знакомство, пожалуй, – начал Благов. Он пристально смотрел на своих новых бойцов, пытаясь увидеть, что они из себя представляют. Маленькое помещение внутри катера разделилось на две части. В одной, ближе к столу управления, находился Григорий с двумя помощниками. Они, в свою очередь, были заняты управлением лодки. А в углу другой были молодые ребята с лежавшим у их ног Павлом. Андрей передал командиру планшет, отсоединив его от подвески со своей спины, и тот увлечено начал изучать материал про ребят.

Ближе всего к выходу стоял Сергей. Он равнодушно осмотрел внутренность машины, она его не впечатлила. Посмотрел на Благова, ему он почему то не понравился, и решил, что остаток надводного пути будет смотреть на удаляющийся берег, пока это возможно. Хотя из-за усиливавшейся бури было уже трудно разглядеть городок и береговую линию. В ту же сторону смотрела девушка. Она стояла рядом с Сергеем и также думала о чем-то своем. Ей также не было интересно их будущее, сердцем и душой она оставалась еще там, на деревянном помосте. Сергей, увидев, как легко она была одета, захотел ее обнять и согреть. Но подумал, что это будет расценено не правильно. Он снял с себя черную короткую кожаную куртку и накинул ей на плечи.

– Спасибо, – поблагодарила она и укуталась в его куртку, не переставая смотреть вдаль.

– Не за что. Как тебя зовут? – спросил он.

– Меня Вика, – неохотно ответила девушка. Дальше разговора не получилось, наступила пауза и молчание. Она всё стояла в таком же положении, не разговаривая и не двигаясь, показывая тем свою неготовность к общению.

Когда земли совсем уже не было видно и можно было сказать о том, что маленькое судно затерялось в этом бушующем просторе, Андрей обратился к командиру:

– Нам пора погружаться капитан. База дала добро.

– Да, да, начинайте погружение, – не отрываясь от чтения, отмахнулся от него Благов.

Катер остановился. Вход в катер закрылся толстой и непробиваемой прозрачной дверью. А внутри него пришли в действие неизвестные механизмы, послышались звуки закрывающихся задворок. Лодка стала медленно погружаться и вскоре окончательно пропала среди волн, словно ее и не существовало, а волны всё так же продолжили путь к берегу.

Наконец Благов закончил изучение материала, который давало ему портативное устройство.

– В первый раз всегда страшно погружаться, но, поверьте, это чувство пройдет, – успокаивая, начал он объяснение. – Мы стараемся по возможности спускаться на пункт только в очень плохую погоду. Тогда шансы на его вычисление сводятся к нулю, хоть он и хорошо защищен и скрыт, но опасность сохраняется всегда. А от нас зависит очень многое, поэтому надо быть осторожными. Когда мы прибудем на место, я сделаю вам экскурсию и ознакомление. Я расскажу предварительно план вашего обучения, в чем заключается ваша служба и о правилах нахождения на пункте двенадцать. Мой вам совет: смиритесь, уже поздно что-либо менять, и поменьше думайте, так легче. Поверьте мне. У кого-нибудь есть вопросы?

Он наклонился, чуть подавшись грудью вперед. Его взгляд вновь многозначительно всмотрелся в новеньких, ожидая, что в этот раз его смогут удивить. Но его огромный опыт говорил о том, что и в этот раз ничего новенького не произойдет и вопросов не будет. Нет, конечно, вопросы могут быть заданы, но совершенно не те. Он хотел бы услышать особенные слова, которых ждет уже давно. Услышать вопрос, который он сам задавал когда-то. Простояв с замиранием пару секунд, расслабившись, достав очередную сигарету, он начал искать по карманам свою зажигалку.

– Да куда же я её засунул? – вслух спросил он сам себя.

– Простите, а кто-нибудь возвращался? – послышался ему тихий вопрос.

– Что? – сухо переспросил Григорий, словно ничего не услышал или же посчитал за глупость услышанное, тем самым дав возможность спросить нечто другое или изменить данный вопрос. Но в душе он улыбнулся, потому как давно ждал именно его. Если вы давно знаете человека и бывали с ним в разных событиях, хороших или плохих, вы определенно можете сказать, когда этот человек счастлив, буквально всего один раз посмотрев на него. Если бы у Благова был такой человек, он бы не узнал своего друга. Он бы удивился, насколько тот счастлив был в этот момент. Хотя его лицо даже не изменилось, слегка покраснело, но это было незаметно, а вот глаза… В них появилось нечто странное, похожее на блеск.

– Я спросил, господин, кто-нибудь возвращался? – громче и тверже послышался голос Сергея.

– С пункта – да, конечно, как закончится его вахта, – кивая головой, отвечал капитан, пытаясь увести тему разговора в другое русло.

– Нет, простите, я спрашивал про нечто другое.

– Я так понял сынок, ты хочешь знать, возвращался ли кто-нибудь с боя? – по выражению лица Сергея, Григорий понял, что именно это он и спрашивал. Была еще одна вещь в этом лице, которая заставила Благова проникнуться парнем. В его взгляде не было страха или обреченности. Он начал обдумывать, что бы сказать этому парню. Но судя по докладу о новобранцах, который он прочитал, ему показалось, что девушка тоже желала знать этот ответ. Ответ был готов и прописан в уставе смертников. Но в итоге Григорий подумал: «Да пошло всё!»

– Вы двое здесь оказались не из-за глупости или по наивности, слепо веря в судьбу. Поэтому вам двоим я так скажу: оставьте эту мысль, она погубит вас! Сделает вас слабыми!

Он подошел ближе к ребятам сквозь едкий туман дыма от своей прикуренной сигареты. И уже тихо, почти шепотом, закончил словами:

– Но все-таки вы должны кое-что твердо знать. Надежда, она должна быть всегда, лишь надежда сможет вернуть человека из любой безнадежности! И вы должны верить в нее!

– Господин, мы на глубине восемьдесят метров и готовы присоединиться к базе, – объявил Андрей.

– Отлично, начинайте! – отдал команду Благов, отвернувшись от ребят.

Боевой катер – мини-подлодка села на дно океана. Рельеф этого места походил на некрутой спуск с горы. Через стеклянную дверь из-за плохой погоды ничего не было видно, тем более когда подлодку окутал поднятый песок со дна океана. Но по звуку снаружи было понятно, что катер ударился о твердую металлическую поверхность.

Поверхность стала опускаться ниже, приводя подлодку в квадратное помещение, по периметру которого светились множество красных огней. После того как подъемное устройство полностью опустилось, над машиной начал закрываться потолок, сводя друг с другом с разных сторон металлические пластины. Когда помещение осталось запертым от внешнего пространства, то оно стало освобождаться от воды, на это понадобилось всего несколько минут. Красный свет сменился на яркое солнечное освещение. Он осветил всё вокруг.

– Ну, вот мы и прибыли на объект, – с лживой радостью в словах произнес Благов и с такой же улыбкой на лице. – Андрей, отведи наших гостей в их номер, а я пока приму командование. Думаю, что экскурсию мы проведем позже.

Первым в открытую дверь подлодки вошел Благов и, открыв дверь грузового подъемного лифта, ушел по коридору налево.

– Все за мной! – приказал ребятам Андрей, указывая в сторону двери.

– А он? – поинтересовалась Вика, показывая на Павла.

– Сам придет, как очнется. Тут с ним нянчиться некому, ну, если не считать Аню. Всё, идем.

За дверью лифта оказалось еще светлее. Коридор за нею шел в двух направлениях, а потом было видно, что и сам врезался еще в коридор. Андрей повел ребят в противоположную сторону от той, куда ушел командир. После того, как было пройдено несколько поворотов, они вошли в свою будущую комнату. Она напоминала комнату в общежитие, только без окна.

– Вот, эта ваша комната. Всё, я вас довел, мне срочно нужно вернуться к Димону, помочь ему. Так что вверяю вас Анне, – он стал оглядываться по сторонам, а увидев камеру над потолком, помахал ей рукой.

– Алло, жестянка, давай сюда, – произнес он.

Камера повернулась на Андрея. У входа загорелся дисплей. И на его приветствие в комнате появилась лицо-голограмма молодой девушки. Аватар для голограммы был подобран удачно: милая девушка с чувственными чертами лица, словом, совершено нереальная.

– Добрый день, Андрей. Я рада тебя видеть живым. Как прошла утрешняя надводная прогулка? – поинтересовалась голограмма нежным женским голосом.

– Очень мокро. Это новобранцы, – он показал на ребят, – нужно рассказать вступительный курс.

– Я тебя поняла. Мы сейчас этим займемся. Тебя, кстати, вызывает капитан.

– Ладно, только заскочу к Димону. Не скучайте, и скоро увидимся, – сказал Андрей и вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась, опустившись вниз.

Ребята обошли голограмму, чтобы посмотреть на её лицо. Она смотрела в сторону двери, они решили, что, видимо, она могла проецироваться только так. Дождавшись, когда ей будут смотреть в лицо, будто для нее это было важно, она вновь заговорила.

– Простите меня, в комнатах для пилотов я могу создаваться только в таком положении, но это временно. Этим уже занимаются техники. В других отсеках и в главном управлении я более улучшенная.

– Круто! Программа считает себя живой, наверное, последняя модель. Вот бы покопаться в ее программах, – удивился парень, который до этого момента не произносил ни слова.

– А ты в этом разберешься? – спросил у него Сергей.

– Да, я выучился на программиста и техника по вычислению. Меня, кстати, Лева зовут.

– Меня Сергей, а это Вика.

– А меня Аня, – кратко влез в разговор компьютер. – А где ваш четвертый?

– Он сейчас не в теле. Потом появится, – ответил Сергей.

– Спасибо за комплимент, Лев, – поблагодарила Аня. – Тогда начнем без него. Не переживайте, устраивайтесь поудобней, информации будет немного. Итак, из курса географии и истории в школе вы знаете, что на планете Терна существуют две непримиримые державы, которые воюют друг с другом, сколько они существуют. На севере планеты находится Северная Федерация. Она занимает весь северный континент. А на юге находится наш дом – империя Мерриум. Наша родина располагается не на одном континенте, как федерация. Она занимает один основной континент и четыре больших острова, и множество мелких островов, поэтому должна быть первой в океане. Империя создала щит. Он надежно защищает ее границы. Ученые и специалисты, посчитав, что создание мощного флота – это очень дорого, решили водное пространство отдать пунктам. Опорные пункты лучше всего справляются с задачей сдерживания врага в океане и защиты границ. А весь военный потенциал был отдан воздушным силам. Империя верит в объекты, и поэтому возложила на нас всю ответственность. Мы должны не допустить прорыва врага к нашим берегам.

Но дальше Аня не продолжила лекцию, ее прервал сигнал тревоги. Звук с протяжным воем стал слышаться повсюду.

– Зеленый сигнал тревоги, – пояснила она, и голограмма исчезла.

Тревога не прекращалась, а всё так же продолжалась. Трое в комнате растерянно смотрели друг на друга, не зная, что делать, может, нужно куда-то идти или же ждать тут. Ответ возник сам, в виде той же Ани.

– Ребята, проследуйте за мной. Командир решил, что вам стоит это увидеть, так что, пожалуйста, идемте, – попросила Аня и снова исчезла.

– Ну, смелее, – прозвучал ее голос за подымающейся дверью, – а я вас проведу.

Ребята встали и направились на звавший их голос. Повернув вправо от двери их комнаты, они увидели еще четыре точно такие же двери. Как только они вышли из комнаты, дверь за ними закрылась и в коридоре зажегся дополнительный свет. Коридоры этого объекта были узенькие настолько, что два человека смогли бы с трудом разойтись, встретившись в нем. Сверху тянулась длинная широкая полоса, светясь нежным синим цветом. Под этим свечением тянулось множество проводов. Они переплетались, уходя в стены. Затем оттуда же выходили другие провода и продолжали тянуться дальше. По стенам шли трубы разного диаметра, повторяя пути проводов. Пол же светился дневным светом, был он похож на мрамор и имел рисунок камня, высеченного в горной породе. Вся обстановка идущим, не понимающим, куда они бредут, казалась фантастической, а место каким-то невообразимым, не из этого мира. На перекрестке в десяти шагах снова появилась Аня. Она сильно изменилась: теперь она изображалась в полный рост, высокой, стройной девушкой, одетой в белоснежную рясу, с черными длинными волосами. Она могла передвигаться по помещению, поворачиваться, показывать жесты руками. За ней следом по стенам двигались синие огоньки, повторяя ее движения. От огоньков на стене к голограмме были направлены тысячи невидимых лучей. Они создавали плотное изображение, уже с небольшого расстояния было невозможно отличить его от реальности.

– Дальше моя визуализация намного лучше! – радостно сообщила она ребятам.

– А что значит зеленый сигнал тревоги? – поинтересовался Сергей.

– Зеленый сигнал – это первый уровень опасности границы. Наш враг изредка пытается пробиться через нас. Видимо, этим враг хочет изучить наши возможности. Второй уровень – синий, нарушителей более четырех. Третий уровень – красный – полномасштабная атака, когда объектов больше двенадцати, – ответила Аня.

Сергею понравился голос Ани. Он был нежным, похожим на голос двадцатипятилетней девушки, уже неюный, но еще не взрослый, но в нем всё равно улавливалась электронная основа звуков. Дальше Сергей не стал расспрашивать ее о чем-либо ещё и шел молча, хотя вопросов было очень много. Вика и Лева тоже шли, не разговаривая, пытаясь переварить слова, уже услышанные. Но только это стало даваться, как на них обрушилась еще более сильная информационная встряска. Они вошли в просторное помещение. Оно было таким же ярким и светлым. В нем находилось примерно человек тридцать. Половина людей копошилось, бегала к различным мониторам, а другая сидела, уткнувшись в компьютеры и в какие-то различные устройства. Подпотолком горела зеленая подсветка. Свет в ней медленно потухал и вновь загорался. В центре у огромного экрана стоял Благов. Он надел наушники и с кем-то по ним общался. Возле Благова стояли молодые парни и девушки возрастом не старше тридцати лет. Они отличались от всего персонала тем, как были одеты. Их форма была разного цвета. Четверо парней были в комбинезонах чисто синего цвета. А один парень и три девушки – во всем черном, но одеты более легко: в футболки и в штанах. Стоя особняком от всех, они сдержанно наблюдали за работой персонала, смотрели на экран и не двигались. А их словно никто и не замечал, кроме Благова. Он постоянно поглядывал на них, мнимо советовался, угадывая их реакцию на его действия.

– Господин, на радарах появились еще три судна, – обратила его внимание на экран Аня, переместившись и появившись возле него.

– Первый красный! Слушай меня внимательно! – обратился Благов к тому, кто был у него на связи. – У тебя четыре цели на расстоянии ста километров. Но ты не рвись, подожди. А главное, ты должен успокоиться. Опустись ниже ко дну и жди. Если они продолжат наступление, то мы решим, что делать, а пока ждем.

Благов снял наушники и посмотрел на группу в синих комбинезонах. Он ничего им не сказал, не отдавал приказа, лишь кивнул, но этого было достаточно. В ответ группа хладнокровно, без эмоций на лицах развернулась и ушла в проход в противоположной стороне от ребят. Видно было, что тот ход вел куда-то вниз. Вслед им повернулись и оставшийся в черной одежде, и сам Благов, но больше никто.

– Компьютер, доложи о целях. Они достигли определительной черты? – задал вопрос командир, повернувшись к экрану.

Экран показывал карту океана, разделенного на квадраты, потом один из квадратов резко увеличился в масштабах. Вверху на нем показались четыре объекта. Сначала они были в виде четырех красных точек, но затем изменились и стали изображаться в виде продолговатых объектов с определенными размерами и параметрами.