Конституционные права и свободы человека и гражданина в современной России: концепция, ограничения, механизм охраны и защиты. Монография

Нельзя не признать, что установление в Конституции принципа идеологического многообразия является одним из наиболее значимых демократических достижений России. Еще недавно советские конституции, законы и тем более партийно-государственная практика никакого многообразия в области идеологии и политики не допускали. Конституция СССР 1977 г. прямо закрепляла господство одной идеологии, которая официально называлась марксистско-ленинской. Преамбула Конституции 1977 г. излагала многие положения этой идеологии, прославляла руководящую роль Коммунистической партии Советского Союза, утверждала, что высшей целью Советского государства является построение «бесклассового коммунистического общества» и что народ якобы принял эту Конституцию, «руководствуясь идеями научного коммунизма». В свою очередь, ст. 6 данной Конституции констатировала, что руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является «вооруженная марксистско-ленинским учением» КПСС, определяющая генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР и т. д. Содержание других положений рассматриваемой Конституции также отличалось ярким идеологическим содержанием. Так, в ряде статей, например, провозглашалось, что существующая в СССР единая система народного образования служит «коммунистическому воспитанию … молодежи» (ст. 25), что СССР проводит «ленинскую» политику мира (ст. 28), что гражданам гарантируются различные права и свободы только «в соответствии с целями коммунистического строительства» и т. п. Естественно, что аналогичные положения содержались и в Конституции РСФСР 1978 г.

Социально значимый переход от государственного идеологического монизма к многообразию идеологий являлся весьма важным этапом конституционного развития российского общества и государства. Причем фактическое изменение идеологической среды было бы неосуществимым без наличия конституционных положений, гарантирующих идеологическое многообразие. Прежде всего, необходимой гарантией принципа идеологического многообразия выступает невозможность установления никакой идеологии в качестве государственной или обязательной. Государство не должно вмешиваться в сферу идеологии путем подчинения какому-либо идеологическому направлению, в том числе политическому, и, во-вторых, государство не вправе устанавливать какую-либо идеологию в качестве общеобязательной, т. е. ограничивать права человека на свободу совести, мысли и слова23. Действующая Конституция закрепляет открытый перечень институциональных форм реализации права на идеологическое многообразие.

Весьма специфические аспекты охватываются принципом политического многообразия. Принцип политического многообразия, или многопартийность, – это свобода образования и деятельности политических партий. Политические партии являются важнейшими субъектами политических отношений, а также правовых отношений по формированию органов государственной власти24. Основное назначение партий – выражение воли населения или отдельных его групп (слоев). В политически развитом обществе партии занимают промежуточное положение между индивидом и государством, выступая в качестве соединительного звена между ними. Принцип многопартийности означает, что не допускаются ограничения на создание партий по признаку выражаемых ими идей, не допускается существование одной (или ограниченного числа) партий и запрещение (ущемление) других. Невозможно также объявление одной из партий «руководящей», занимающей преимущественное положение по сравнению с другими. Но принцип плюрализма касается не только политической сферы, а в равной степени он распространяется и на все другие структуры гражданского общества, как в аспекте многообразия содержания деятельности, так и форм проявления гражданского общества25. Последовательная реализация принципа многопартийности предполагает равенство правовых возможностей, существующих в сфере формирования и деятельности политических партий.

Одной из главных задач движения России по пути к созданию жизнеспособного демократического правового государства, живущего в гармонии с обществом и уважаемого им, является утверждение высоких стандартов нравственности и морали, формирование таких конституционных идей, ядром которых будет являться соблюдение прав и уважение интересов каждой личности.

На наш взгляд, в основу современной концепции прав и свобод человека и гражданина положена ст. 2 Конституции Российской Федерации, которая закрепляет, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью26; их признание, соблюдение и защита являются обязанностью государства.

Принцип высшей ценности прав и свобод человека означает, что права, свободы определяют весь строй государственно-общественных отношений. Признание Конституцией Российской Федерации этого принципа определяет и основную ценность самой Конституции27. Ценности, которые получили свое отражение в нормах Основного Закона как акта, обладающего наибольшей социальной значимостью, могут быть признаны универсальными для всего российского общества в данный исторический момент28. Помимо этого, как справедливо отмечает В. Е. Чиркин, «современные конституции воспринимают общечеловеческие ценности прошлого, поднимают их на новый уровень и формулируют новые приоритеты – приоритеты свободного, социализированного и коллективизированного общества, человека с достойным жизненным уровнем»29. Конституция РФ внедряет в общественное сознание не только общечеловеческие ценности, но и новые приоритеты общества и государства, которые должны способствовать установлению правопорядка в обществе и уравновешиванию социальных противоречий. Исходя из норм данного акта, к новым ценностям можно отнести ценность достойного существования человека и создание благоприятных условий для его развития, принцип политического и идеологического плюрализма, ценность федерализма, ценности парламентаризма и разделения властей. Ценностная значимость присуща не только Конституции в целом, но и ее конкретным нормам, «которые являются в этом случае отражением фактически сложившихся и юридически признанных представлений о социальных приоритетах и наиболее оптимальных моделях обустройства общественной и государственной жизни, о соотношении ценностей власти и свободы, равенства и справедливости, рыночной экономики и социальной государственности и т. д.»30. Здесь конституционные ценности имеют прямое текстуальное конституционное оформление, и нормы Основного Закона выполняют аксиологическую функцию31. Тем самым, основная ценность Конституции состоит в том, чтобы объединить граждан общими мировоззренческими устоями, опирающимися на социальные ценности высшего порядка, направленными на процветание личности, общества, государства. Особую значимость при этом имеет преамбула. «Здесь утверждены ценности, без композиционно-целостного восприятия которых нельзя уяснить содержание и ценностное значение основ конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина, иных жизненных благ и возможностей, упомянутых в Конституции»32. В преамбуле содержатся нравственные ценности (стремление к счастью, вера в добро и справедливость; почитание памяти предков); ценности социального мира (утверждение гражданского мира и согласия; осознание себя частью мирового сообщества); ценности демократии и государственности (возрождение суверенной государственности России и утверждение незыблемости ее демократической основы; сохранение исторически сложившегося государственного единства); ценности патриотизма (ответственность за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями; любовь к Отечеству); ценности благополучия. В целом, преамбула позволяет связать воедино нравственные и юридические нормы Основного Закона33.

Представления о правах и свободах человека как высшей ценности охватывают весьма широкий спектр взглядов на взаимосвязь этой категории. Анализ научной литературы позволяет сделать вывод о существовании различных точек зрения относительно закрепления в Конституции РФ формулировки о высшей ценности прав и свобод. Так, Г. В. Мальцев считает, что такая конституционная формулировка идет вразрез с этическими установками христианского мира34. О. Снежко полагает, что конституционное провозглашение прав и свобод человека и гражданина в качестве высшей ценности можно рассматривать как созидательное, целенаправленное установление в сторону ломки сложившихся стереотипов и утверждение реальной ценности человеческой личности35. О. Е. Кутафин считает, что в зафиксированных в Конституции правах и свободах не просто в той или иной степени отражено признание человека высшей ценностью, но они вместе с основами конституционного строя России служат защите этих прав и свобод. Принцип признания человека, его прав и свобод высшей ценностью, признания приоритета прав человека служит достаточно определенным ориентиром и для совершенствования всей системы основных прав и свобод человека и гражданина в условиях демократического развития общества, преодоления на этом пути всякого рода сложностей и эксцессов36. По мнению других авторов, закрепление прав и свобод в качестве высшей ценности – это не столько дань моде или стремление перенести зарубежный опыт на российскую почву, сколько желание государства сломать вековое бесправное существование человека и выработать новый подход к самой личности37.

Нельзя утверждать, что ценности, закрепленные в нормах Конституции РФ, являются таковыми для всех без исключения членов общества. Зачастую эти ценности имеют противоположный характер. Например, ценность социального государства и ценность экономической свободы противоречат друг другу. Экономическая свобода выражает интересы экономически активного населения, обладающего интеллектуальными способностями и имуществом для предпринимательской деятельности. В то же время конституционный принцип социального государства закреплен в интересах социально незащищенных слоев населения (инвалидов, пожилых граждан, сирот). Этот принцип ограничивает экономическую свободу, так как требует перераспределения национального продукта внутри общества38. Противоречивыми являются, например, ценности государственного единства (ч. 3 ст. 4; ч. 2 ст. 5 Конституции РФ) и права народов на самоопределение (ч. 2 ст. 5 Конституции РФ).

Весьма значимые аспекты своеобразного «ценностного баланса» отмечены Н. В. Витруком. Как отмечает указанный ученый, в литературе конституционный принцип о человеке, его правах и свободах как высшей ценности характеризуется в ряду других основ конституционного строя в качестве приоритетного, обладающего верховенством. Такой подход, по его мнению, в принципе является правильным, но его нельзя абсолютизировать. В любом демократическом обществе интересы индивида, его права и свободы должны находиться в гармонии с общественными, публичными (государственными) интересами, с коллективными правами общностей (наций, народов, национальных и иных меньшинств, общественных и иных объединений, групп граждан, слоев общества). Существуют и другие конституционные принципы – равноправие и самоопределение народов, государственного суверенитета и безопасности, государственной целостности и территориального единства, – которые в равной степени должны уважаться. Их действие может скорректировать осуществление конституционного принципа признания человека, его прав и свобод в качестве высшей ценности39.

Буквальный терминологический анализ конституционного текста позволяет заключить, что права и свободы человека – единственная ценность в государстве, признаваемая высшей. Остальные общественные ценности такой конституционной оценки не получили и располагаются по отношению к ней на более низкой ступени и не могут ей противоречить. Как высшая ценность права граждан должны рассматриваться при осуществлении любой государственной деятельности.

Значимость идеи о высшей ценности прав и свобод человека и гражданина неоднократно подчеркивал в своих решениях Конституционный Суд РФ. Причем ценностный приоритет прав и свобод человека и гражданина в деятельности Конституционного Суда находит комплексное обоснование, охватывающее и наиболее значимые государственные аспекты. Так, российский орган конституционного правосудия отмечал, что согласно Конституции РФ в Российской Федерации как демократическом правовом государстве высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы (ст. 1, ч. 1; ст. 3, ч. 3); граждане Российской Федерации имеют право участвовать в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей, избирать и быть избранными в органы местной государственной власти и органы местного самоуправления, участвовать в референдуме (ст. 32, ч. 1 и 2). Конституция РФ устанавливает также, что каждому гарантируется свобода мысли и слова, каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, гарантируется свобода средств массовой информации (ст. 29, ч. 1, 4 и 5), признание, соблюдение и защита которых в силу ст. 2 являются обязанностью государства. По мнению Суда, в целях гарантирования свободных выборов и референдумов федеральный законодатель – по смыслу ст. 3, 29, 32 во взаимосвязи со ст. 71 (п. «в»), 72 (п. «б» ч. 1) и 76 (ч. 1 и 2) Конституции РФ – вправе устанавливать порядок и условия их информационного обеспечения. Вместе с тем выборы могут считаться свободными, только когда реально гарантированы право на информацию и свобода выражения мнений. Поэтому законодатель обязан обеспечивать права граждан на получение и распространение информации о выборах и референдумах, соблюдая применительно к данному предмету регулирования баланс конституционно защищаемых ценностей – права на свободные выборы и свободы слова и информации и не допуская неравенства и несоразмерных ограничений (ст. 19 и 55 Конституции РФ; п. 2 ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод; п. 3 ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах)40.

В другом своем постановлении Конституционный Суд отмечал, что в соответствии с Конституцией РФ в Российской Федерации, провозглашенной социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ст. 7, ч. 1), каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом; государственные пенсии и социальные пособия устанавливаются законом (ст. 39, ч. 1 и 2); каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57). По смыслу приведенных положений Конституции РФ во взаимосвязи с положениями ее ст. 39 (ч. 3), согласно которой в Российской Федерации поощряется добровольное социальное страхование, конституционное право на социальное обеспечение гарантируется путем создания систем как обязательного, так и добровольного социального страхования. Обязательное социальное страхование основано на уплате таких не относящихся к налогам обязательных платежей, как страховые взносы на обязательное страхование в соответствующие фонды, целевым назначением которых является обеспечение права граждан на получение трудовых пенсий и пособий. Кроме того, по мнению Суда, к базовым ценностям общества и государства относится право каждого на объединение (ст. 30, ч. 1, Конституции РФ). Во взаимосвязи со ст. 40 Конституции РФ, гарантирующей каждому право на жилище и обязывающей органы государственной власти и органы местного самоуправления создавать условия для его осуществления, а также ст. 37 (ч. 5) и 41 (ч. 1 и 2), закрепляющими права на отдых и охрану здоровья, это означает, в частности, что граждане, реализуя названные конституционные права, могут создавать такие объединения, как товарищества собственников жилья, иные кооперативы, являющиеся разновидностью некоммерческий организаций. Принципы правовой справедливости и равенства, на которых основано осуществление прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации как правовом и социальном государстве, включая право на социальное обеспечение (в частности, пенсионное обеспечение), по смыслу ст. 1, 2, 6 (ч. 2), 15 (ч. 4), 17 (ч. 1), 18, 19 и 55 (ч. 1) Конституции Российской Федерации, обусловливают, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 29 января 2004 г. по делу о проверке конституционности отдельных положений ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения. Тем самым предполагается взаимная согласованность законодательного регулирования собственно пенсионных отношений и иных сопряженных с ними отношений – налоговых, жилищных, трудовых и др.41

Еще одним важным аспектом рассматриваемой проблемы является то, что в настоящее время категория прав человека вышла за рамки собственно юриспруденции и развивается также философской, социологической, антропологической мыслью; проблемы прав человека были поставлены в религиозных догматах, биоэтике, медицине. Новое понимание прав человека приводит к расширению конституционных идей, затрагивающих уже не только коллективные права, так называемые права «четвертого поколения» (право на мир, на ядерную безопасность, космос и т. д.), но и соматические права (от греч. soma – «тело») – группу притязаний личности по самостоятельному распоряжению своим телом (право на смерть, права в сфере трансплантологии). В конце XX – начале XXI вв. произошли существенные изменения в медицине, новые возможности которой связаны не столько с лечением, сколько с управлением человеческой жизнью (эвтаназия, генетическая коррекция особенностей человека) и изменением качественных параметров жизни (генная инженерия, геронтология). Конституционные идеи в области прав и свобод человека и гражданина должны, на наш взгляд, развиваться в соответствии с учетом следующих прав: право на выбор вмешательства или невмешательства в сферу своего здоровья; право на уважение его частной жизни в сфере, касающейся сведений о его здоровье; право на ознакомление с любой собранной информацией о состоянии своего здоровья; право лиц, выступающих в качестве испытуемых, на информацию о своих правах и гарантиях своей защиты; запрет на использование тела человека и частей его тела для извлечения человеческой выгоды42.

Эти положения в области прав человека дают основания для формирования новых конституционных идей, направленных на защиту и охрану человеческого здоровья и личных прав в этой области.

Проблема взаимоотношений личности и государства в рамках биоэтики порождает идею экогуманистического государства. Новые технологии трансформируют понимание традиционных ценностей и выдвигают новые проблемы. Некоторые из них приобретают особую остроту и превращаются из локальных в глобальные (например, экологические проблемы XXI в.: истощение ресурсов, изменение климата, загрязнение биосферы). Идея экогуманистического государства, равно как и права «четвертого поколения», представляются весьма важными и актуальными, так как касаются вопроса выживания человека как биологического вида. В связи с этим можно говорить о необходимости отражения этих положений в современных конституционных идеях.

И еще один важный аспект, на который необходимо обратить внимание, когда мы говорим о современной концепции прав и свобод человека, следует иметь в виду, что Россия – федеративное государство. Принципиальным показателем федеративного устройства является разграничение на уровне федеральной конституции предметов ведения между федерацией и ее субъектами43. Конституция Российской Федерации устанавливает, что регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина относится к исключительному ведению Российской Федерации (п. «в» ст. 71). К совместному ведению Российской Федерации и субъектов Российской Федерации относится «защита прав и свобод человека и гражданина» (п. «б» ч. 1 ст. 72).

Итак, прерогативой Российской Федерации является регулирование прав и свобод человека и гражданина, а к общему ведению Федерации и ее субъектов – лишь защита прав и свобод человека и гражданина. Таким образом, Российская Федерация взяла на себя ответственность за единую регламентацию прав и свобод на всей территории страны, субъекты Российской Федерации тем самым, по общему правилу, должны считаться с запретом регулирования отношений с участием граждан на своем уровне44.

И последнее. В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией (ст. 17). Закрепление основ правового статуса личности в Конституции РФ 1993 г. базируется на принципиально новой концепции прав человека, основывающейся на закрепленном в ней принципе примата норм международного права в области прав человека45, чему будет посвящен следующий параграф.