- -
- 100%
- +
– Нравится? – тихо ступая по шкурам к лейтенанту приблизился шаман, – Говорят, он был выделан из шкуры Небесного Дракона, который однажды вознамерился тягаться с Богами, но пал сраженным молнией Великого Бога!
Дир поднял взгляд на старика и тихо произнес:
– Зачем он мне?
– Ножны? Ножны тебе нужны только для одного – носить в нем оружие. А вот оружие тебе понадобится! Вот, прими! – с этими слова, Белый Ворон протянул в сторону Дира руку с зажатым в ней ножом. Глаза бывшего спецназовца медленно округлились, но на лоб не полезли. Постеснялись. Нож был произведением искусства! Но не искусства красоты или великолепия, а искусства смерти! Рукоятка была вырезана из белоснежной кости и имела странный рунический рисунок, который медленно перетекал в плавные изгибы самой рукояти. При этом ничего лишнего, что могло бы помешать руке во время боя, на ней не было. Из рукоятки, словно черная молния из белого облака, вытекало, именно вытекало, черное лезвие. Прямое и обоюдоострое, оно вселяло ужас одним своим видом. Словно сам сумрачный страх воплотился в виде смертоносного лезвия и теперь только ждет шанса почувствовать себя в горячей трепещущей плоти живого существа. А еще лучше – в плоти человека!
Дир впервые испытывал чувство трепета, принимая в свои руки подобное оружие. Аккуратно взяв в руки нож, Петр сразу примерил его по своей руке. Идеально! Нож лег в ладонь свободно и мягко, кость рукоятки хоть и казалось гладкой, но Дир был уверен, что пусть руки будут хоть в сале, хоть в мазуте, нож не выскользнет из руки ни на сантиметр!
Быстро вложив нож в чехол, Петр опять поднял глаза на Белого Ворона. Тот стоял напряженный, как струна. Почему, Дир не мог понять.
– Как покончу с этим делом – верну его сразу. Клянусь! – твердо глядя в глаза шаману, сказал Дир.
– Нет! Даже не думай об этом! – тут же поднял руку в отрицательном жесте вождь, – Этот нож – наша священная реликвия, но хранится она должна у самого сильнейшего из воинов! Таково было последнее желание Небесного Дракона!
Последние слова были произнесены им громко и торжественно. Диру даже на миг показалось, что свет в юрте стал немного ярче от этих слов.
– Но я не принадлежу к ваш… – начал было Петр, но Ворон его прервал.
– Если захочешь, можешь вернуться сюда! Отныне – это и твой дом тоже. Помни об этом!
– Спасибо, Белый Ворон! Этого я никогда не забуду! – Дир поклонился шаману в пояс и добавил, – Прощай, старик. Авось, свидимся еще когда-нибудь!
– Прощай, Петр-Воин! Пусть твой путь будет коротким! – чуть склонив голову, произнес шаман.
– Аминь!
Полет проходил нормально. Пока летели до ближайшего крупного города, Дир успел узнать все последние новости их маленького отряда. Оказывается, полковника, ребят из спецназа и пилотов местные жители прозябать не бросили. Все три дня их кормили и поили, а под ночевку отдали одну из самых больших юрт. Даже одну девчушку почти успели сосватать за одного из бойцов, да не вышло ничего. Сказали, мол, обычаи им запрещают. Дир лишь немного ухмыльнулся. Брешут конечно. Небось, побаловаться хотел парнишка на дармовщинку, ан его сразу и укоротили с этим делом именно угрозой непременной женитьбы. Ну да ладно, это их дело.
– Чего там с тобой делали-то? – тихо проорал в самое ухо своему бывшему ученику Шишков.
– Бесов изгоняли, – точно так же проорал Дир, – и клизмы делали из сала. Что бы лучше выходили!
Шишков ухмыльнулся. «Шутник, едрить его!» – беззлобно подумал про себя полковник.
Дальнейший полет проходил в полной тишине. Как и вся дальнейшая поездка. Погруженный в свои думы Дир только успевал замечать меняющиеся пейзажи аэропорта, города, вокзалов и иногда мелькавших перед глазами лица незнакомых людей.
Глава 5
– Все, как договаривались, – Шишков ткнул острием ножа в карту, разложенную на капоте служебной «Волги», – Вот здесь тебя ждет белый «Жигуль», в нем все, что необходимо.
– По минимуму? – спросил Дир.
– Да, все как ты и просил. Увидишь все на месте. Тебя туда подкинет наш завгар…
– Э-э-э, не-е-ет! – отрицательно помотал головой боец, – Я как-нибудь сам. Знаю я этого завгара… За нами еще три «Урал» – а с бойцами охраны попрутся. Я лучше так, своим ходом.
– Ну, как знаешь, – не стал спорить с бывшим учеником полковник, – В добрый путь, Петя.
– Ага, куда уж добрее, – пробурчал Дир, пожимая крепкую руку наставника.
– Авось, свидимся еще!
– Прощай, Лев Николаевич.
Дир развернулся и, не оборачиваясь, вышел с территории военной базы.
Петр всегда любил ходить пешком. Тем более, что его тренировали пробегать в день по 30 – 40 километров. Шишков всегда считал, что именно его «орлы» всегда должны быть впереди. Даже впереди всех, кто служил с ними плечом к плечу. Конечно, Дир был еще на высоте и с легкость мог бы выдержать такие нагрузки, но тратить силы на лишние 58 километров он все же не спешил. Попуток, естественно, по дороге не попалось. И это закономерно. Никто и не думал подпускать гражданских на такое близкое расстояние к военной базе разведывательного управления. Поэтому Петр, двигаясь «на автомате» к заданной цели, все же успел обругать себя за столь опрометчивый отказ от транспорта, любезно предложенного полковником. Через 15 минут быстрой ходьбы, Дир услышал позади себя нарастающее тарахтение мотора, которое могло принадлежать только старой «Ниве», которые в количестве пяти штук еще стояли в гараже базы и никто их списывать, пока, не спешил. Боец остановился, но оборачиваться не спешил. Автомобиль притормозил рядом со спецназовцем и Петр с удивлением узнал в водителе генерала Сивушева.
– Подбросить?
– А я могу отказаться? – усмехнулся Дир.
– Можешь, – серьезно кивнул генерал, – но переть тебе, родной, тогда, километров сорок. Я прав?
– Пятьдесят четыре с половиной, – буркнул себе под нос боец, вваливаясь в салон «Нивы».
– Чего эт ты как медведь елозишь? – удивленно округлил глаза Сивушев, – Давно в машине не ездил?
– Да уж давненько, – прошипел Петр, старательно ставя ноги так, что бы колени не упирались в панель. Получалось довольно таки больно.
Машина тронулась. По обочинам проплывали разросшиеся лесопосадки, за которыми в последний раз ухаживали лет 20 назад. Дорога, с редкими ямами тянулась далеко вперед, а редко попадавшиеся селеньица удручали Дира своим видом не меньше, чем мысли о его спасательной миссии.
Генерал молчал. Ветеран все же решился и искоса глянул на Сивушева. Тот перехватил взгляд, брошенный в его сторону, но глаз от созерцания дороги не отвел:
– Лейтенант, я скажу тебе все прямо, ничего таить не буду. И так молчал долго. В общем, в смерти твоих родителей виновен я, – генерал почувствовал, что после этих слов, горло свело, словно сжала его сильная невидимая рука.
Дир буквально подпрыгнул после этих слов генерала. Он непонимающе уставился на генерала, но потом резко отвернулся.
– История эта долгая… – начал было генерал, но Петр его оборвал.
– Товарищ генерал, простите, но мне это знать не надо, – могильным голосом проговорил Петр, – это дело прошлое.
Теперь уже генерал воззрился на спецназовца с нескрываемым удивлением.
– Ответы на все вопросы, я думаю, получу там, в Архангельске – 79, – отвечая на немой вопрос генерала, Петр вскинул руку и указал на старый покосившийся «коробочек» советской автобусной остановки, – Остановите вон там. Спасибо. Дальше я сам, товарищ генерал.
С этими словами Петр вылез из машины.
– Почему, лейтенант? – донесся до бойца голос генерала.
Дир улыбнулся и не обернулся.
До цели оставалось еще пара километров, когда Дир решил забежать в нарисовавшуюся у него на пути дешевую придорожную забегаловку. Взбежав по ступенькам низенького, продолговатого домика, спецназовец аккуратно толкнул, рассыпавшуюся буквально на глазах, дверь. Окинув помещение цепким взглядом, Дир отметил, что внутри заведеньице хоть и староватое, но вполне аккуратное и чистое. Два стола у дальней стены, барная стойка и бильярдный стол, буквально подпиравший собой дверь. «Видимо, у хозяев бывали серьезные проблемы» – невольно подумал Дир, проходя к стойке. За дальними столами, по всей видимости, гуляла местная братва, человек шесть или семь. Проводив пришельца взглядом, они заново набросились на водку и местную закуску. Уместившись за барной стойкой, рядом с разившим перегаром пьянчужкой, Дир позвал бармена и заказал себе баранью ножку и большую яичницу. Наевшись до отвала, Дир расплатился и хотел уже было уходить, но что-то необычное вдруг привлекло его внимание. Боец обернулся на шумную компанию, которая, по всей видимости обмывала какое-то очень большое событие и попытался определить, что же его так встревожило. Классические бандюки, а-ля 90-е.
Аккуратно наклонившись к бармену, протиравшему бокалы тряпицей, Дир тихо поинтересовался, указывая глазами в сторону братков:
– Давно они здесь?
– Часа три, – так же тихо произнес бармен, наклоняясь в сторону спецназовца, – Ждут чего-то… или кого-то.
Дир кивнул. Его пальцы задумчиво скользнули по рукоятям обоих ножей, непроизвольно поправляя ножны. Развернувшись на стуле, спецназовец тихо слез на пол и сделал первый шаг к выходу.
– Эй, дядя… – донеслось сзади.
Дир не знал как и почему, но рука и тело уже среагировали, послав армейский нож через все пространство кафешки. Прорезиненная рукоять красиво, словно из ниоткуда, возникла в груди одного из бритоголовых крепышей. Его друзья, видимо ждав этого момента, мгновенно вытащили оружие из-под кожаных курток. Они были быстры… Очень быстры… Они успели даже вскинуть свои «игрушки», как четверо из оставшихся шести уже опускались на пол, заливая его своей кровью из разрубленных чудовищными ударами шей. Двое остальных братков успели разлететься в разные стороны, разрывая пространство оглушительными звуками выстрелов и свинцовыми кусочками смерти в том месте, где они успели засечь движение массивной фигуры неведомого противника.
– Я пус… – только и успел гаркнуть один, как в его голове вдруг возникла белая костяная рукоять шаманского ножа. Последний оставшийся в живых «бандит» успел перепрыгнуть стойку и замер в неподвижности, словно суслик прислушиваясь к смертельной тишине по ту барной сторону стойки.
– Вылезай… – донесся до молодого человека голос смертоносного незнакомца.
Быстро среагировав, «недобраток» вскинулся и выцедил остатки своего магазина в то место, откуда было произнесено это слово. Никого там конечно же не было. Поняв свою ошибку, пацан зажмурился. Сильные руки вывернули из пальцев пистолет, вытащили из-за стойки и приставили к горлу нож.
– Кто?
– Не убивайте, пожалуйста! – взмолился молодой киллер, – Нам приказали!
Мальчишка не надеялся на свой нож, скрытый в рукаве, ибо даже ежу было понятно, что он – «недобандит», киллер высокого уровня, просто не успеет им воспользоваться.
– Кто? – настойчиво повторил свой вопрос Дир.
– Нам сказали, надо ликвидировать «оборотня», вот и все! Клянусь всем на свете, больше ничего нам не сказали! Я ничего не знаю!
– Откуда узнали, что я зайду сюда?
– Простой расчет, – торопливо забубнил паренек, – заказчик упомянул, что ты пойдешь пешком и скорее всего захочешь подкрепиться перед заданиемкх-хр-хр-хр…
Спецназовец отодвинулся от хлещущей из горла киллера струи, обтер об труп нож и сунул обратно в ножны. Даже сивому мерину было понятно, что пацан врал. Они не могли этого знать. Никто не мог этого знать. Ибо невозможно предугадать действия одиночки. Разве что только… Дира осыпало морозом. Либо его хотят убрать те, за кем он идет…
Глава 6
Белый «Жигуль» стоял на обочине, красиво поблескивая на солнце чистыми-чистыми стеклами. Открыв дверцу багажника, Дир осмотрел содержимое. Ничего необычного: спецформа спецназа, два пистолета, Макаров и Стечкин, АК–74 с «обувкой»(подствольный гранатомет ГП–25) и советским прицелом ПСО–1, пара армейских ножей вида «кукри», десяток гранат РГД–5 и Ф–1, десяток гранат для «обувки», запас аптечек, сухпайков, запасные магазины к автомату и пистолетам, пара глушителей, патроны и прочая мелочь.
Надевая на себя экипировку, Дир все силился понять, для чего же генерал сказал ему те слова: «Я виновен в смерти твоих родителей». На что надеялся старый вояка? Что я расплачусь? Или сверну в тот же момент ему шею? Или груз, висящий у генерала на душе, стал вдруг таким непомерным, что не стало больше мочи его нести в одиночку? Чертовщина какая-то… Все началось как-то неправильно и коряво.
На последних мыслях разведчик поморщился и, по старой привычке, попрыгал. Никакая, даже самая мелкая деталька на нем не звякнула. Захлопнув опустевший багажник, Дир перехватил удобнее автомат и в последний раз окинул взглядом окрестности. Недалекая лесополоса, небо и, конечно же, дорога. До бывшего советского «почтового ящика» оставалось еще примерно километров 10–12 и Петр намеревался достичь его до захода солнца, переночевать в одном из окраинных домов, а с утра аккуратно и без спешки добраться до входа в секретную лабораторию, где работал давным-давно его отец. Дир, почти сделавший первый шаг на пути в неизвестность, вдруг резко повернулся вправо.
«Какого?..» – мелькнувшее на периферийном зрении белое пятно вдруг явственно промелькнуло среди деревьев. Боец почувствовал нарастающее желание пойти за пятном, но руку вдруг больно кольнула рукоять шаманского ножа. К удивлению Петра, она была теплой и все сильнее и сильнее разогревалась. Не растерявшись, спецназовец быстро вытащил нож из ножен. Желание бежать к пятну исчезло мгновенно, но любопытство все же пересилило. Дир вошел под прикрытие деревьев, и на плечи ему сразу опустилась прохлада и чувство полной защищенности. Это была его стихия. Стихия воина-победителя!
Сорвавшись с места, подобно стреле с натянутого до предела лука, Дир через полминуты догнал вяло утекающее от него белое пятно. При ближайшем рассмотрении, пятно оказалось женщиной, со светлыми, подобно спелой пшенице, волосами. Петр без труда узнал, пусть и со спины, свою мать. Но сжимаемый в руке нож красноречиво обжигал кожу владельца, давая понять, что все не так просто.
– Мама?
Боец аккуратно взял женщину за плечо и развернул к себе… и тут же отпрянул! Протянув к нему свои когти, на спецназовца прыгнуло одно из самых уродливых существ Земли. Черные провалы глаз чудища впились взглядом в лицо Дира, а неестественно длинные зубы недвусмысленно нацелились на горло бойца. Петр резко метнул левую руку вверх, останавливая выпад противника ударом в грудь и быстро намотав на кулак белый балахон существа, с наслаждением вонзил шаманский нож прямо под подбородок страшной твари. Спецназовца вдруг с невероятно силой тряхнуло, а перед глазами вспыхнула яркая вспышка белого света, с неожиданной силой разбрасывая противников в разные стороны. Боец явственно слышал треск разрываемой материи, которую не выпустил из кулака и леденящий душу хруст рассекаемых холодной сталью лицевых костей этой женоподобной твари. Хвала небесам, нож остался в руке Дира, а сам он, врезавшись спиной в ствол дерева, на мгновение потерял сознание. Быстро придя в себя, Петр потряс головой, выгоняя из нее боль, и быстро поднялся на ноги, ища взглядом своего супротивника. Она лежала лицом кверху и мерно ровно дышала. Дир подбежал к ней и опустился на колени рядом с женщиной, аккуратно приподняв ей голову:
– Мама!? Мама!
Красивая женщина, лет 30, с трудом приподняла веки, и взгляд ее пронзительно голубых глаз нашел своего ребенка:
– Петруша, – голос ее был слаб и нежен, – маленький мой!
– Мамочка…
Рука женщины, медленно поднимаясь, прикоснулась к небритой щеке своего, уже давно, повзрослевшего сына. Из глаз Петра скатились первые слезы.
– Не плачь, малыш.
– Давай я помогу тебе подняться, мам.
Дир аккуратно поставил свою мать на ноги, и все это время в мыслях благодарил всех богов за то, что ужасная рана, которую он нанес той твари, не перешла «по наследству» его матери.
Мать с удовольствием разглядывала своего сына.
– Мама, как же ты так… – начал было боец, но осекся и опустил взгляд.
– Не бойся, малыш, не бойся! Ты смог то, что не смог твой друг…
– Манцур? Он был здесь? – вскинулся Дир.
– Да, – с горечью в голосе произнесла женщина. Глаза ее на миг застились болью, но быстро сменились беспокойством.
– Сыночек, уходи отсюда! Уходи, пожалуйста! Как можно скорее!!! – запричитала мать Петра.
Дир не раздумывая обнял свою маму, она же вцепилась в него со всей силой, боясь отпускать.
– Все будет хорошо, мамуль! Все обязательно будет хорошо! Но я должен Манцуру, ты же знаешь.
– Знаю, сыночка, знаю! Но… ты же… умрешь там! Там Ад! Поверь мне – АД! – и тут же за этими словами из матери Дира хлынул судорожный плач.
– Да, мама. Там Ад. Но поверь мне – я вернусь! Ибо этот Ад – мой родной дом!
Прощение проходило тяжело. И все же оно состоялось. Дир молча стоял и смотрел, как его мать уходя за ближайшие деревья, растворилась подобно дыму под легким ветром. Петр еще долгое время думал о том, что же произошло. Почему он так легко принял и уверовал в призрака, явившегося ему? Неужели он был готов к этому? Или… он сам постепенно становится призраком? Так или иначе, но Дир всегда придерживался мнения, что если ты увидел призрака, значит ты следующий в списке у старухи с косой.
Дир с легкостью проделал половину пути до города. Наслаждаясь природой вокруг, он все же решил не идти по дороге, а идти лесом. Так меньше всего вероятности быть замеченным. И пусть по этой дороге вот уже 30 лет никто не ездил, но… чем черт не шутит. И вот сейчас лес начал неумолимо заворачивать вправо. А перед Петром открылось весьма удручающее зрелище. Насколько он помнил, лес всегда плотно прилегал к закрытому городу, служа ему естественным забором и от любопытных глаз и от транспортной пыли недалеких «гражданских» городишек. А сейчас на пути Дира вдруг оказалось пепелище. Черная, обуглившаяся земля была мертва, словно ее долго поливали напалмом. Часто раскиданные обгорелые пни, кое-где виднеются недогоревшие стволы вековых сосен и дубов, повергнутые на землю никем иным, как подземными великанами. По крайней мере, так показалось бойцу на первый взгляд. Ибо раньше он никогда бы не смог представить ту силу, которая могла бы вырвать из почвы этих гигантов лесного массива. А ведь когда-то он, малый чумазый мальчишка бегал по этим лесам вместе с таким же мелким Манцуром… Тряхнув головой, Дир попытался убрать подальше в память эти старые картинки его прошлого, но не сумел. Подсознание само собой рисовало то детские игры, то мамины пирожки с капустой. Кстати, от последних мыслей Дир невольно сглотнул слюну. Пора бы уже и перекусить, а то последние события заставили ненадолго позабыть об этих важных для организма мелочах. Петр тряхнул головой, пообещав поужинать только в городе, и сделал первый шаг по выжженной земле.
Дир не любил чувствовать себя как на ладони. А сейчас было именно так. Черное выжженное пространство, по которому идет «зеленый» человечек. Где-то вдали прозвучал гул вертолетного винта. Петр аж приостановился от неожиданности. «Впрочем, это может быть частник. Их развелось сейчас как блох на псяке» – вяло отмахнулся боец, но шаг ускорил. До города оставалось километра полтора и Дир мог угадывать вдалеке первые окраинные домишки, как вдруг, словно из-под земли, чуть левее от него, возник небольшой домик. По всем параметрам, это был первый и последний блокпост на пути в город.
«Заброшенный» – про себя поправился Петр, прямым ходом направляясь к дому. Взяв автомат наизготовку и, внимательно следя за черными провалами окон, спецназовец в доли секунд оказался рядом с бетонным коробом и, прислонившись спиной к стене, замер. Напрягая слух, Дир до звона в голове вслушивался в тишину. На первый взгляд все было спокойно, но… Петр нутром чувствовал что-то чужеродное. Точнее, темное и опасное. Словно сама Смерть решила легким поцелуем напомнить старому знакомому о своем близком, о-о-очень близком присутствии. Боец осторожно двинулся вперед, обходя старую постройку со стороны города. Аккуратно выглянув из-за угла, Дир удостоверился в отсутствии кого-либо на горизонте и уже увереннее продолжил движение. По ноздрям ударили запахи гниющего мяса и спекшейся крови, буквально вытекавшие из темного зева, служившего бетонке входом. Двери, естественно не было. Остановившись в двух шагах от косяка, Петр собрался с мыслями, достал из разгрузки гранату, но чеку не вытащил, и, сгруппировавшись, прыгнул с места прямо внутрь помещения. Полетевшая отвлекающим маневром граната глухо стукнулась об одну из стен и приземлилась в двух шагах от Дира. Сам боец хмуро разглядывал небольшое помещение через прицельную планку автомата. К счастью, оружие не потребовалось. Но это мало обрадовало Петра. Прямо перед ним лежали пять трупов, прикрытых кто маск – халатами, а кто и просто кителями. Проведя небольшой осмотр, спецназовец вышел из комнаты на свежий воздух. Нет, к трупному запаху он был привыкший. Как и к трупам. Просто не любил их лишний раз созерцать без причины. Трое на сто процентов – ОМОНовцы, а двое по всем прикидкам – ГРУшники. Тут Дир готов был дать голову на отрез. Без документов и знаков отличия, парни имели тренированные тела и много других отличий. Если бы даже Дир не знал о том, что здесь работали люди конторы, он процентов на девяносто был бы уверен, что это они. Видимо, разговор у двух групп коллег из разных ведомств не задался. Осмотр территории лишь подтвердили мысли разведчика. Осколки стекла, капли крови, гильзы. Стрельбу первыми открыли ОМОНовцы, когда машины со спецназом ГРУ приблизились почти вплотную. Двух ребят положили сразу, а потом… потом все кардинально изменилось. На месте перестрелки Петр с удивлением обнаружил гильзу от БП и картинка мозаики окончательно сложилась в стройную ленту событий. После первых же выстрелов, Манцур среагировал мгновенно. Вылетел из машины через запасной выход. Выстрел БПешки и у одного милиционера дырка в голове. Потом, как любил говорить Троп, «запел» его нож. Одна «металка» осталась в глазнице второго ОМОНовца, а третий боец успел укрыться в самом здании старого КПП, продолжая поливать машины ГРУ огнем. Правда, быстро кончившиеся патроны поставили точку в его жизни. По всей видимости, Манцур просто свернул ему шею, как цыпленку. Характерные отметины Дир и нашел на шее одного из трупов.
Щелкнув языком, Дир, прищурившись, посмотрел на заходящее солнце. «Красиво» – мелькнула шальная мысль. Он окинул еще раз взглядом бетонный «гроб» для пятерых бойцов и быстрым темпом двинулся в сторону города. Времени на сентиментальности не было. Когда до первых домишек города оставалось буквально метров двести, Петр притормозил. Предчувствие было хуже некуда. Дир знал, что как только сделает первый шаг на территорию города, то сразу окажется во владениях Мрака и Боли, а поэтому приближаться к цели своего похода не спешил. Прохладный воздух наступавшего вечера приятно покалывал разогретые легкие. Липкие лапки прохлады пытались пробраться под амуницию, но безуспешно. Красиво подсвеченные закатным солнцем деревья шуршали листвой на легком ветру. И в этот момент ветерану спецназа ГРУ меньше всего хотелось думать о том, что в этом городе его, скорее всего, подстерегает Смерть. Хотелось скинуть лишний груз из смертоносного металла, широко вздохнуть полной грудью и раскинуть руки, приветствуя этот мир и впитывая его в себя без остатка…
Стряхнув наваждение, Дир ловкими заученными движениями накрутил на автомат глушитель. «Чем черт не шутит, когда бог спит?» – подумал спецназовец, и, в доли секунд преодолев расстояние до первого полуразвалившегося домика, ящеркой юркнул в темные внутренности мрачного помещения.
Глава 7
19.00 по местному времени. База Главного Разведывательного Управления
Полковник ГРУ Лев Николаевич Шишков, удобно устроившись на скамейке перед входом в главное здание, хмуро разглядывал группу бойцов, занимавшихся силовыми упражнениями на тренировочной площадке. Злые, поджарые и быстрые – они являли собой самых лучших разведчиков, диверсантов и бойцов. Мысли старого солдата, как-то сами собой, завели полковника на двадцать лет назад. Тогда он, еще молодой капитан, только-только поступивший на службу в войска специального назначения ГРУ, получил приказ сделать из группы «зеленых» новобранцев профессиональных диверсантов и убийц. Из 25 человек, впоследствии, осталось только двое. Манцур Черногаев и Петр Боровицкий. Прошедшие через жесточайший отбор, получившие первые синяки и царапины, они и представить себе не могли, что их еще ждет впереди. Шишков, в прямом смысле слова, просто изгалялся над бедными парнями, как хотел. Впрочем, именно благодаря ему, два бойца, плечом к плечу, пройдя «горячие точки» и в Афганистане, в Чечне, в Югославии и снова в Чечне, вышли из всех схваток живыми и почти невредимыми. И Лев Николаевич ими от души гордился и восхищался. Ибо потом, в течение долгого времени, не было никого, кто мог бы сравниться с Аскольдом и Диром.