Идущий без знамени

Глава 7 – Спасители

Сон был тяжелым, липким, полным обрывков вчерашнего кошмара. Я снова и снова видел, как падает Торм, как оживает Хаан, как холодные, бесцветные глаза Командора смотрят на меня сквозь кровавый туман. Я проснулся от собственного сдавленного вскрика, рывком сев на лежанке. Сердце колотилось о ребра.

Некоторое время я просто сидел, тяжело дыша и пытаясь унять дрожь. Келья была залита тусклым утренним светом, пробивавшимся сквозь решетку. Запах сырости и прелой соломы. Я был там же, где и начинал. Но угроза, от которой я бежал, миновала. Хаан был мертв, окончательно, без надежды на воскрешение. Я должен был чувствовать облегчение, но вместо него внутри была лишь звенящая пустота и ноющая боль во всем теле от пережитого ужаса.

Лязг отодвигаемого засова заставил меня вздрогнуть. На пороге стоял тот же стражник, что привел меня сюда.

– Командор ждет тебя, – бросил он, не выказывая ни враждебности, ни сочувствия.

Он повел меня по коридорам, и мы вышли во двор. При свете дня крепость выглядела совершенно иначе. Это был уже не адский котел из теней и огня, а слаженный, деловитый военный лагерь. Ночная бойня не прошла бесследно. Несколько солдат с мрачными, сосредоточенными лицами скребли утоптанную землю тяжелыми граблями, собирая в кучи окровавленную солому и деревянные обломки. Другие уже разводили костер, куда без лишних слов бросали этот мусор. У казарм воины чистили оружие, и лязг металла о точильный камень был единственным громким звуком.

Когда мы проходили мимо, разговоры стихали. На меня смотрели. Я видел в этих взглядах разное: холодное любопытство, толику жалости у совсем молодых, но чаще – ничего. Простое признание факта моего существования. Для них я был чужим, случайным свидетелем их кровавой работы, и от этого чувство одиночества становилось почти невыносимым. Двор был присыпан свежим песком, но горький запах дыма от вчерашних курильниц все еще висел в воздухе, смешиваясь с запахом гари.

Меня привели в главное каменное здание и провели по коридору к тяжелой дубовой двери. Стражник распахнул ее и подтолкнул меня внутрь.

Комната показалась мне не кабинетом военачальника, а скорее музеем или святилищем, посвященным одной-единственной теме – охоте на чудовищ. Стены были увешаны трофеями, но это были не головы оленей или кабанов. Со щербатых деревянных щитов на меня взирали черепа тварей, о которых я слышал только в самых дурных сказках: один – огромный, с торчащими из челюсти бивнями, похожий на череп медведя-переростка; другой – узкий, вытянутый, с рядами иглоподобных зубов; третий – почти человеческий, но с неестественно разросшимися клыками.

Под ними на гвоздях висело оружие. Странное, уродливое, явно созданное для убийства нелюдей. Зазубренные топоры, клинки с волнообразными лезвиями, тяжелые моргенштерны3, шипы которых были покрыты пятнами, напоминающими кровь.

На полу у стен стояли потрепанные знамена с выцветшими гербами. На них были изображены животные, птицы, разрывающие людей, кричащие, нападающие. Догадка осенила меня – это были флаги и символы культов и темных братств. Все это было не для хвастовства. Каждый предмет был молчаливым свидетелем жестокого сражения, реликвией войны, которая ведется в тени обычного мира. Это было хранилище побед над злом, и сама атмосфера комнаты давила, пропитанная отголосками чужой боли и ярости.

Посреди этого мрачного великолепия за массивным дубовым столом сидел Командор Веймар. Рядом с ним сидели капитан Арнок, чье лицо оставалось непроницаемой маской, и еще двое офицеров в таких же серых доспехах. Их взгляды впились в меня, словно буравчики.

Справа, у стены, я заметил два стула, на которых сидели вчерашние жулики из таверны. Я удивился. Откуда они здесь? Может, их тоже задержали?

Веймар молчал, изучая меня своими бесцветными глазами. Его лицо, лишенное возраста, было совершенно спокойным. Он не выказывал ни злости, ни любопытства. Это было спокойствие человека, для которого смерть и насилие – обыденная работа. Наконец он указал на простой деревянный стул, стоявший перед столом.

– Присядь, мальчик, – сказал Веймар, опустив голову к карте.

Меня пододвинули к стулу. Несколько мгновений все молчали.

– Они, – наконец сказал я, кивнув на наперсточников. – Они проходимцы. Пытались нас надуть в таверне.

Щуплый, тот, что крутил наперстки, развел руками и криво усмехнулся.

– Так и есть.

– Это Гаррет и Морик, мои разведчики, – пояснил Веймар, наконец подняв на меня свои бесцветные глаза. – И лучшие в своем деле. Именно благодаря им мы знали, когда именно вы прибудете. Теперь расскажи нам все. С самого начала.

Я глубоко вздохнул. Вчера я так и не ответил на его вопрос. Сейчас, прежде чем выложить им все, я должен был это сделать.

– Меня зовут Крас, – сказал я, стараясь, чтобы голос звучал твердо.

И я начал рассказывать, тщательно отбирая слова. Я не мог выложить им всю правду. Рассказывать про Гильдию и про то, что меня самого искали как шпиона, было бы самоубийством. Поэтому я солгал. Я рассказал, что остался сиротой, жил у дяди-хозяина гостиницы в Велграде. Что в городе начали твориться страшные вещи, пропадать люди. Что однажды ночью дядю жестоко избили, велев убираться из города. А меня, не зная, что со мной делать, Хаан и его спутники просто забрали с собой. Это была слабая история, но другой у меня не было.

– А потом… – я замялся, – потом, уже здесь, ночью, кто-то предупредил Хаана. Сказал, что его раскрыли и нужно бежать.

– Стоять, – резко прервал меня Командор. Все взгляды в комнате устремились на меня. – Как выглядел человек, который его предупредил?

Я растерялся от такого напора.

– Я не знаю. Я не видел его. Он шептал через дверь.

Офицеры за столом переглянулись. Разведчики у стены напряглись, их расслабленные позы мигом исчезли.

– Говорил ли Хаан что-нибудь об этом человеке? – голос Веймара стал тихим и опасным. – Кто это мог быть?

– Он только сказал, что мы должны были встретиться здесь с «заказчиком», – прошептал я.

В комнате замолчали. Тишина стала такой плотной, что, казалось, ее можно потрогать. Веймар медленно перевел взгляд с меня на своих офицеров, и в его бесцветных глазах я увидел холодную ярость.

– Зачем я им был нужен, я не знаю, – закончил я, чтобы нарушить молчание. – Может, для какого-то кровавого ритуала. Хаан говорил, что везет меня в столицу.

– Мы напишем лорду. Он будет рад узнать, что город избавлен от этой угрозы, – произнес один из офицеров, хотя его слова прозвучали уже не так уверенно.

При этих словах я замер.

– В чем дело? – спросил Веймар, заметив мою реакцию.

– Не надо… – прошептал я. – Хаан сказал мне… что именно лорд его и нанял.

В комнате повисла тишина. Офицеры переглянулись. Капитан Арнок нахмурился.

– Это многое объясняет, – тихо сказал Веймар. – Значит, зараза пробралась глубже, чем мы думали. Не волнуйся, мальчик. Никаких писем лорду не будет. И еще одно. Второй спутник, что был с вами, похоже, был только ранен и сумел скрыться в суматохе. Не думаю, что он теперь сунется к тебе, но мир жесток и непредсказуем.

Мое сердце ухнуло. Второй выжил. Веик. Если он вернется к тем, кто их нанял – будь то гильдия убийц или кто похуже – и расскажет обо мне, меня могут искать. Не как шпиона, а как свидетеля. Живого свидетеля их дел. Слова Веймара о том, что он «не сунется», прозвучали слабым утешением.

– Но… как вы узнали о нас? – спросил я.

– Нас предупредил стражник из Велграда. Его зовут вроде бы Горан, – ответил Арнок.

Горан. Я вспомнил его лицо, его помощь гильдии воров, его взгляд, брошенный на меня, лежащего связанным в повозке… Но как?

– Он не мог…

– Ворон, – сказал Веймар. – Когда он понял, что тебя удерживают силой, то отправил птицу с письмом, где подробно описал вашу группу и ваши приметы. Мы ждали вас.

Я мысленно поблагодарил Горана. В этом мире, полном чудовищ и предателей, нашелся один честный человек, который спас мне жизнь.

– Ты хочешь знать, кто мы такие? – спросил Веймар, поднимаясь из-за стола. Он подошел к одному из черепов на стене – чудовищной рептилии с рядами иглоподобных зубов. – Наш мир болен. В его темных углах, в глубоких лесах и непроходимых болотах гнездятся твари, о которых простые люди рассказывают шепотом у камина. Наш Орден Железного Кулака был создан, чтобы быть лекарством. Мы – охотники. Мы – палачи. Мы выжигаем эту скверну там, куда не решаются сунуться ни лорды, ни короли. Эта крепость – наш форпост на этих проклятых болотах. А это, – он постучал костяшками пальцев по черепу, – трофеи нашей охоты.

Он рассказал о битвах с опасными тварями, о культистах, приносящих человеческие жертвы древним богам, о нежити, что поднимается из древних могильников. Его голос был спокоен, но в его словах была несокрушимая уверенность.

– Тварь, которую ты знаешь как Хаана, был одним из них. Древнее зло, которое мы обязаны выслеживать и уничтожать. И я благодарен тебе за помощь. Спасибо, что предупредил моих людей. В последние несколько лет чудовищ стало больше. Не знаю почему. Но миру повезло, что есть мы – орден.

Он посмотрел на меня в упор.

– У тебя есть куда идти? Семья?

– Я сирота, – тихо ответил я.

– Я так и думал, – кивнул Веймар. – В таком случае, я предлагаю тебе остаться. Здесь, в этих стенах, ты будешь в безопасности. Мы можем обучить тебя. Дать тебе цель. Научить сражаться со злом. Ты можешь стать одним из нас.

Предложение повисло в воздухе. Стать одним из них? Одним из этих жестоких, холодных людей, которые разрубают врагов и вытирают мечи о плащи мертвецов? Я вспомнил их глаза – пустые, как у Веймара, или безумные, как у павшего рыжебородого воина. Но я вспомнил и другое. Они спасли меня. Они были единственной силой, которая смогла остановить Хаана.

Можно ли им доверять? Я не знал. Но я знал одно: за стенами этой крепости меня ждала лишь смерть от рук наемников лорда или, что еще хуже, выжившего Веика. А здесь… здесь была другая угроза. Тот, кто предупредил Хаана, был среди них. Если я останусь, я буду жить бок о бок с предателем, который, узнав, что я рассказал о нем, может захотеть убрать меня как ненужного свидетеля.

И все же здесь была хоть какая-то надежда. Надежда перестать быть жертвой.

Глава 8 – Игрушки для выживания

Прошло несколько месяцев. За стенами крепости осень сменилась зимой, и мелкий, колючий снег теперь засыпал плац и крыши бараков. Эти месяцы я провел уже в казарме разведчиков, но первый, самый сложный, прошел в общем котле для новобранцев. Это было странное сборище. Молодые парни из окрестных деревень, все старше меня – самому младшему едва исполнилось пятнадцать. Одних сюда отправили родители, чтобы не кормить лишний рот. Других списали из городских школ, когда стало ясно, что толковых подмастерьев из них не выйдет. Для них Орден был последним шансом на сытую жизнь и хоть какое-то будущее.

Месяц нас гоняли до седьмого пота, а потом началось распределение. Тех, кто был покрепче, определили в копейщики или щитоносцы. Метких забрали в арбалетчики. Тех, кто был посмышленей и мог сосчитать до ста, отправили к осадным машинам. Я, со своим малым ростом и явной физической слабостью на фоне деревенских парней, не подходил никуда. Я уже был уверен, что меня просто вышвырнут за ворота, когда за мной пришел Гаррет и забрал к разведчикам. Наверное, они единственные разглядели в моей тщедушности не недостаток, а преимущество.

Так я оказался в их казарме. Утренний подъем здесь проходил не так, как у новобранцев. Тут не было громких криков и суеты. Только тихий звон смазываемого оружия, скрип кожаных ремней и негромкие разговоры. Эти люди были другими. Я сел, растирая затекшие мышцы. Мое тело, когда-то ловкое и быстрое, теперь было перекроено на новый лад. Оно стало жестче, грубее, и каждый вечер отзывалось тупой болью после бесконечных тренировок.

Вчерашний день не был исключением. Часы муштры с мечом, который все еще казался мне чужеродным куском железа. Уроки верховой езды, после которых я еле сползал с седла. И самое унизительное – стрельбище. Я снова и снова пытался натянуть тетиву армейского лука, но руки предательски дрожали. Тяжелый орденский арбалет был не лучше. Разведчики, в отличие от новобранцев, не насмехались. Они просто молча качали головами, а Кай однажды бросил: «Сила придет. Если доживешь». В такие моменты я с тоской вспоминал свой маленький, идеально сбалансированный арбалет, купленный на воровские деньги в Велграде. Он остался где-то там, в куче вещей Хаана, и я почти не надеялся когда-нибудь его снова увидеть. Но дело было не только в тоске по старому оружию. Где-то там, за стенами крепости, был Веик. Второй убийца, напарник Хаана. Он выжил и сбежал. И я знал – однажды он придет за единственным свидетелем того, что они сделали в Велграде. Эта мысль холодным узлом завязывалась в животе каждый раз, когда я ронял меч или не мог натянуть тетиву. Я должен был стать сильнее. Не ради Ордена, а ради того, чтобы выжить, когда мы с Веиком встретимся вновь.

– Крас! – раздался над ухом знакомый голос. Разведчик Гаррет, один из тех самых «наперсточников», хлопнул меня по плечу. С тех пор, как они с Каем привели меня в казарму, они взяли меня под надзор. – Вставай. Командор вызывает тебя к себе.

Сердце пропустило удар. Вызов к Веймару никогда не сулил ничего хорошего. Я быстро оделся, натянув серую орденскую куртку, и вышел из казармы, оставив позади привычный запах пота, кожи и оружейной смазки.

Холодный зимний воздух обжег лицо. Крепость жила своей суровой, размеренной жизнью, приспособленной к зиме. Снег, утоптанный сотнями сапог, скрипел под ногами. Дыхание вырывалось изо рта облачками пара. У кузницы, от которой валил густой дым, раздавался яростный стук молота – оружейники работали без передышки. Я прошел мимо плаца, где новая партия новобранцев, таких же зеленых и испуганных, каким я был несколько месяцев назад, неуклюже тыкала копьями в соломенные чучела. Один из копейщиков, чья койка была рядом с моей в первые недели, проводил меня долгим, ничего не выражающим взглядом. Мы больше не были на равных. Он стал винтиком в боевой машине Ордена. А я? Я до сих пор не знал кем я стал.

Я шел через весь двор, чувствуя на себе эти взгляды. Для большинства я все еще был чужаком, темной лошадкой, непонятно как попавшей в элиту – к разведчикам. Я поднялся по ступеням главной башни и толкнул тяжелую, окованную железом дверь. Внутри меня встретила гулкая тишина и запах ладана, который жгли во время утренних молитв. Мои шаги эхом отдавались от высоких каменных сводов.

Я поднялся по широкой лестнице на второй этаж. Коридоры здесь были уже, и я то и дело встречал других обитателей цитадели. Пахло совсем иначе – холодным камнем, воском от свечей. Это был запах власти, чужой и давящий. Пробежал слуга с охапкой чистого белья. Двое офицеров в безупречных доспехах стояли у окна и тихо о чем-то переговаривались. Когда я проходил мимо, они замолчали и проводили меня взглядами, в которых смешались подозрительность и плохо скрываемое любопытство. Я невольно подумал, не является ли один из них тем, кто приходил к Хаану той ночью. Эта мысль теперь всегда была со мной, заставляя всматриваться в лица и жесты.

Я заставил себя идти дальше, чувствуя их взгляды на моей спине. Коридор, ведущий в кабинет Командора, был самым тихим. Здесь не было ни слуг, ни патрулей. Только гобелены с выцветшими сценами охоты на чудовищ на стенах. Я остановился перед знакомой дубовой дверью, на миг прикрыв глаза. Я пригладил волосы, одернул куртку, пытаясь собраться с духом. Затем сделал глубокий вдох и трижды постучал.

– Заходи, – донеслось изнутри.

Я вошел. Веймар сидел за столом, но мой взгляд приковало не его лицо, а то, что лежало на полированной поверхности дерева, выставленное на обозрение, словно улики на суде. Мой мир сжался до этого пятна на столе. Вот он, мой маленький, сбалансированный арбалет – залог моего выживания в городе. Рядом – два флакона, один с усыпляющим составом, другой – со смертельным. Россыпь коротких болтов с характерными бороздками у наконечников. А между ними, как невинная жертва среди палачей – кожаный мешочек, расшитый рунами. Мамин. Последнее, что у меня осталось от нее, от прошлой жизни. Кровь отхлынула от лица. В ушах зазвенело. Это был провал.

Я замер на пороге.

– Сядь, – предложил Веймар, его голос был как всегда ровным.

Я сел на стул напротив него, не в силах отвести глаз от своих вещей. На одно безумное мгновение в голове мелькнула мысль: схватить все со стола и броситься к двери. Прочь, вниз по лестнице, через двор – и на свободу. Но я тут же подавил этот порыв. Я был в сердце цитадели, в кабинете ее хозяина. Даже если бы я чудом миновал солдат и офицеров в здании, двор простреливался с десятка постов. Это был не побег. Это было бы самоубийство. Ловушка захлопнулась.

– Занятная коллекция для племянника хозяина гостиницы, – начал Веймар, не отрывая от меня взгляда. – Арбалет почти игрушечный, но сделан мастером. Болты… с желобками. Удобно для нанесения определенных составов. Этих составов. – Он кивнул на склянки. – А семена в этом мешочке… наш главный травник не смог их опознать. Он говорит, они, наверное, с юга и очень редкие. Расскажи мне еще раз историю про своего дядю, Крас. Я внимательно слушаю.

Внутри все похолодело. Это был конец. Моя хлипкая легенда рассыпалась в прах. Я мог продолжать лгать, изворачиваться, но глядя в эти бесцветные глаза, я понял – это бессмысленно. Он уже все знал. Оставалось только одно – рискнуть и поставить свою жизнь на правду. Или хотя бы на часть правды.

– Когда я оказался в Велграде… – мой голос дрогнул, но я заставил себя говорить. – Я примкнул к Гильдии воров. Да, это мои вещи. Арбалет я купил на свои деньги.

– Гильдия, значит, – задумчиво произнес Веймар, барабаня пальцами по столу. – И ты хочешь вернуться к ним? К своим?

Я отрицательно качнул головой.

– Они мертвы. Все. Хаан убил их всех. Мне некуда возвращаться.

Веймар едва заметно хмыкнул.

– Смеси готовил сам, – продолжил я, набираясь смелости. – А семена… они остались от матери. Она была травницей, родилась на юге.

Командор молчал. Тишина давила, заставляя воздух в комнате густеть.

– Что в склянках? – наконец спросил он. – Скольких ты убил этим оружием?

– Никого! – вырвалось у меня слишком громко. – Я не хотел никого убивать! Я готовил их, только когда в городе стало по-настоящему опасно. Люди пропадали, стража ничего не делала. Я… – я запнулся, но решил идти до конца. – Один раз я использовал дротик. Усыпил человека, но он не умер! Я просто хотел выжить.

Веймар долго смотрел на меня, и я не мог понять, верит он мне или нет.

– В Орден не все попадают с чистой совестью, – медленно произнес он. – У многих за плечами своя «история». В наших рядах ценятся не только те, кто умеет махать мечом, но и те, кто умеет выживать. Эти игрушки могут тебе пригодиться.

Он медленно подтолкнул вещи к краю стола, в мою сторону.

– Но если я узнаю, что ты использовал их против нас… ты умрешь.

Я не верил своим глазам. Дрожащими руками я сгреб свои сокровища. Первым делом я прижал к груди мешочек с семенами. Последняя память о матери. Я месяцами думал, как выкрасть его, и вот он снова у меня в руках.

– Спрячь семена и никому не показывай, – добавил Веймар. – Не стоит провоцировать людей.

– Спасибо, – прошептал я. – Спасибо, Командор. Я… я постараюсь быть полезным Ордену. Всем, чем смогу.

Веймар задумчиво посмотрел на огромную карту, висевшую на стене позади него. На ней была изображена крепость, Велград и множество деревень вокруг. В разных местах торчали иголки с красными головками.

– Слышал ли ты в Велграде что-нибудь о нападениях болотной твари? Может, в тавернах, в Гильдии кто-то рассказывал что-то конкретное? Уже много лет эта тварь орудует у нас под носом, а мы бездействуем. Мои люди ни разу не видели ее, только следы ее разорений.

Пальцы сами собой сжались в кулаки. Я не просто слышал.

– Это было много месяцев назад, – начал я, и голос прозвучал глухо, чужеродно. – Кажется, в прошлой жизни. Я ехал с одним торговцем в город через болота. Проезжали через деревню… и прямо там, на главной улице, на нас напала тварь. Она была большая, размером с лошадь, и я до сих пор помню ее горящие глаза. В сумерках было видно только их, и еще тьму… тьму, которая была ее телом. Она будто расплывалась и размывала дома за собой.

Веймар подался вперед, его бесцветные глаза, казалось, впились в меня.

– Нас спас местный жрец Сагота4. Он пустил нас в свое святилище, и тварь не посмела туда сунуться. Но нашу лошадь она сожрала. Жрец рассказал, что жители деревни уже много лет поклоняются этим болотным монстрам как богам. Приносят им жертвы, чтобы те их не трогали. А еще он сказал, – я сделал паузу, собираясь с духом, – что регулярно писал об этом в Велград. Но его письма просто игнорировали.

На словах «игнорировали в Велграде» лицо Веймара превратилось в непроницаемую маску, но я увидел, как напряглись его пальцы, лежавшие на столе. Лорд, нанявший Хаана. Предатель в крепости. Покрывательство целого культа чудовищ. Все это могло быть связано.

Веймар, не говоря ни слова, протянул руку, приподнял маленький звоночек со стола и позвонил. Почти мгновенно дверь распахнулась, и в кабинет ворвался капитан Арнок с обнаженным мечом, готовый к бою. Я похолодел, понимая, что это тоже было частью испытания. Не расскажи я правду, и сейчас меня бы уже скрутили. Или убили.

– Капитан, созывай офицеров, – приказал Веймар, и тень ярости в глазах капитана сменилась деловой сосредоточенностью.

Через несколько минут комната наполнилась старшими офицерами Ордена. Услышав мой рассказ, они пришли в возбуждение.

– Такое зло не должно существовать! – воскликнул один из них.

– Деревня на болоте… Это может быть ее логово! – предположил другой.