Мишка. Повесть о человеке, который смотрел в небо

3

Обычно они встречались около Центрального дома культуры. Выбирали погожий день, созванивались: «Ты как?» – «Можно», – и отправлялись на прогулку. Шагали по дорожкам сквера Покорителей космоса – это если времени совсем не хватало; гуляли по Центральному парку, стараясь держаться подальше от круговерти аттракционов и шумных компаний в кафе. Когда времени было вдосталь – ох, редко такое бывало!.. – надевали спортивные костюмы, зимой брали лыжи и, оставив позади парк, перейдя Гагарина и Пионерскую, бегали в Коржевских культурах.

Находившись-набегавшись – разговаривали. На спортгородке в Культурах или возле скамейки с сидящими на ней Первым и Главным. Говорил Митчелл, Сергей обычно слушал, понимая, что патрону нужно проверить правильность собственных рассуждений, а возражения, если они и возникнут, надо высказывать там, в Институте, причём Митчелл уже всё обдумал и твои возражения готовятся лечь на бумагу да так, как ты и не предполагал.

Но не сегодня. Весь последний месяц они сидели в четырёх стенах, искали возможность вернуть «Юрия Гагарина» хотя бы в пределы гелиопаузы, чтобы иметь нормальную связь с экипажем. Корабль, чудо техники, рыбка золотая стоимостью с ВВП Вьетнама, как хвастались в новостях, пропал. Ушёл в первый полёт с экипажем и не появился в заданных координатах – в афелии орбиты Юпитера.

Сергей вздохнул. Глянул в небо, тут же сморщившись от уколов падающих снежинок, бросил взгляд на стайку старшеклассников, затеявших игру в снежки в воротах Парка, на девушек с кофрами за спиной, спешащих к дверям Школы искусств. Иногда им казалось неправильным и несправедливым, что где-то там трое хороших парней оказались один на один с бездной, а здесь, на Земле, всё идёт своим чередом. У людей свои дела, радости и заботы и что там творится в межзвёздном пространстве, они вспоминают, только лайкнув страничку в соцсетях.

Сергей смял свою шапку, из-за которой студенты за глаза называли его Наполеоном, поморщился, пытаясь отогнать нехорошие мысли и зашагал, меряя длинными ногами нечищеный ещё тротуар.

Митчелл стоял напротив скамейки. Снег засыпал его шевелюру, колол исхудавшее лицо и сёк глаза, но ведущий конструктор проекта «Заря» не обращал внимания на непогоду. Стоял, смотрел как созерцают неведомые дали бронзовые Первый и Главный, словно надеясь в лёгкой улыбке одного из Великих разглядеть ответ на мучивший их всех вопрос. Не ответ так подсказку, намёк, что угодно…

Сергей потоптался возле патрона. Вздохнул, что-то попытался сказать – передумал, глядя на сжатые в тонкую линию губы наставника. Отвернулся, глядя как несутся капсулы по Октябрьской. Усыпанные огоньками каплевидные тела парили над снегом с редкими проталинами, то и дело взмывая в воздух, когда искусственный интеллект разрешал транспортной капсуле присоединиться к карусели таких же огоньков над городом. В Королеве одним из первых проложили соленоиды трассы и поставили дата-центр, обрабатывающий заявки операторов для смены режима движения. Обещали перенести в следующем месяце, а то в глазах рябит от этих огней большого города.

Это они всё, внезапно подумал Сергей. Без их Полигона не было бы никакого прорыва, так бы и чадили по городам жоповозки, да ругачка стояла за парковку. В Москве, было дело, людей стреляли за занятое место для гроба на колёсиках. А сейчас…

В мобильном приложении для очков – или iQ-линз у продвинутых – иконка «Транспорт». С неё можно заказать капсулу, время ожидания не больше пятнадцати минут, бронь по тарифу, за сутки пользования одна цена, за месяц другая. Искусственный интеллект выбирает оптимальный маршрут, но если есть желание и есть деньги – они сейчас у всех есть – можно заказать режим полёта и за двадцать минут оказаться в Питере. За час – в Сочах. Ни очередей в аэропорту, ни проверок, никаких противопоказаний – ничего, абсолютная безопасность, в случае неполадок капсула мягко опустится на землю, и оператор пришлёт новую. Билет стоит как раньше одна поездка в метро; поначалу люди ради развлечения катались из Москвы в Питер, из Питера в Сочи и обратно в Москву. Скоро Казанскую ветку откроют, а там останется через Екатеринбург связать Казань с Новосибирским районом и Владивостоком – и вся страна как на ладони.

Сергей улыбнулся. Жизнь налаживается, только вот…

За всё это время Митчелл даже не пошевелился. Сергей кашлянул, утаптывая снег возле памятника.

– Миша, – никакой реакции. Воспалённые глаза уставились на бронзовые фигуры. Покрасневшие от мороза пальцы тискают шапку.

Сергей положил руку на плечо Митчелла:

– Миша.

В Институте Митчелла за глаза звали Американцем. Было отчего: Митчелл Иванович Смирнов действительно родился в бывших Соединённых Штатах Америки. Родителям мальчика уж больно хотелось, чтобы их отпрыск стал заправским американцем, только после Революции пришлось вспоминать о российском гражданстве и рваться под защиту морпехов российского посольства. С тех времён Митчеллу осталась метрика Баптистского госпиталя в Майами да имя. В школе Митчелл представлялся Мишей и лез в драку, едва только кто-то начинал дразнить его местом рождения. В институте уже не обращал внимания, только просил, чтобы звали Мишей – Митч, Мит звучало так себе. А сейчас не до того было.

– Миша.

– Да, – словно очнулся Митчелл. – Да, Серёжа.

Он тряхнул головой, напялил шапку и улыбнулся своей обычной улыбкой, на измученном лице выглядевшей особенно трогательно.

– Тебя Люба ищет, – сказал Сергей. – Там надо командировку подписать.

– Да, конечно, – Митчелл снова уставился на памятник. – Сейчас… ещё минутку.

Он наконец отвернулся от бронзовых фигур и сделал два шага в сторону Старых Подлипок:

– Пошли, Серёж. Что ты?

– Ты давно отдыхал, Миша? – спросил Сергей.

– Что? А, да вот, прикорнул у себя на диване, ты же помнишь…

– Так нельзя.

– Нельзя, – эхом откликнулся Митчелл. – Пошли, что там подписать.

Сергей не шелохнулся.

– Ася тебя неделю не видела.

– Серёжа, ну что ты от меня хочешь? – спросил Митчелл. – Сам же видишь, что тут…

– Я понимаю – проект на волоске…

– Да при чём тут проект? – Митчелл воздел руки. – Проекту ничего не будет, с него пылинки сдувают.

– Президент созывает попечительский совет.

– Знаю.

– Опять не пойдёшь? – Сергей остро глянул на патрона.

– Пойду, – взгляд Митчелла затвердел. – Я пойду, Серёжа. И знаешь – я буду вести себя хорошо. Я не буду ругаться со спонсорами. Не буду прекословить главе государства. Я даже с Верховцевым не сцеплюсь, не поверишь – я буду просить.

Сергей молчал. Стоял, не отрывая взгляд от лихорадочно блестящих глаз патрона, но – молчал.

– Мы теряем людей – вот что страшно, – продолжал Митчелл. – Приносим в жертву наших детей и приносим потому только, что не способны правильно обсчитать работу ускорителя. То есть, все потери на нашей совести, все потери по нашей глупости.

Он вздохнул. Бросил взгляд на памятник.

– Поэтому я пойду, и я буду просить, чтобы Межкосмос профинансировал спасательную операцию.

Сергей покачал головой:

– Тебе никто не даст второй корабль.

– Дадут, – сказал Митчелл. – Собачками будут прыгать, только намекни им, что Сунь Ятсен подходящее имя для межзвёздного корабля.

– Мы даже не знаем где они…

– «Циолковский» сканирует межзвёздное пространство. Обнаружить кварковый след «Гагарина» вопрос времени, но не в этом дело…

Митчелл подошёл вплотную, глядя в глаза Сергею.

– Дело в том, что нам потребуется заново сформулировать математический аппарат. Пересмотреть все формулы и выполнить вычисления не как прежде, мощностями одного института, а подключить все сколь-нибудь серьёзные школы в мире. Кто там занимался теорией струн – американцы? Китайцы? Подключить всех, проверить математический аппарат, прожечь заново ускорители, но достать ребят.

– А что нам раньше мешало? – Сергей пожал плечами.

– Политика, – вздохнул Митчелл. – Сам же знаешь: мы первые, аналогов в мире нету и всё такое…

Он махнул рукой.

– Вот и теряем людей. Детей теряем.

– Что-то сомневаюсь я, – Сергей покачал головой.

– Я тоже, Серёжа, – сказал Митчелл. – Я тоже. Пойдём, что там у тебя…

Сергей поправил свой малахай, и вслед за патроном побрел по свежевыпавшему снегу в сторону Института.

Едва только проекту «Заря» утвердили финансирование, Звёздный городок стал своеобразной витриной достижений проекта. Здания из регоррума появились здесь первыми, капсулы кибердока поставили в кабинеты поликлиники прежде прочих, и кандидаты в космонавты первыми испытали на себе новейшие медицинские практики. Белоснежные комнаты и коридоры с мебелью, выраставшей из стен, иногда невпопад, с непривычки вызывали оторопь, а персонал новонародившегося Международного космического агентства перевозили исключительно в капсулах «Нейтрино».

Попечители Проекта излазили капсулы вдоль и поперёк на выставках, кроме того правительство России (а заодно правительства Китая, Индии и всех стран, подписавших меморандум), давно пересадили на нейтринный транспорт. В помещениях зданий с непривычной минималистической обстановкой вице-президент, губернатор Московской области, и депутаты рабочей группы проекта «Заря» чувствовали себя вполне уверенно: заседания Совета всегда проходили в Звёздном, благо у руководителей Проекта всегда находилась какая-нибудь новинка напоказ.

Вице-президент осторожно уселась в кресло, выросшее аккурат возле её изящных туфелек. Следом в такие же кресла расселись губернатор, депутаты, Сергей с Артёмом – Митчелл остался стоять. Посреди зала вспух гриб, вырос с человека высотой и раскрылся белой столешницей с проектором посередине.

– Здравствуйте, дамы и господа, – начал Митчелл. – Как вы помните, старт Международной космической станции «Юрий Гагарин» прошёл успешно.

Проектор развернул над столом изображение космического корабля, похожего на синего кита. На заднем плане изумрудом поблёскивала Земля.

– Здравствуйте, Митчелл, – сказала вице-президент, – мы помним, старт мы наблюдали в прямом эфире. Я так понимаю – у вас случилось что-то, что потребовало оторвать нас от других дел.

Митчелл набрал полную грудь воздуха.

– «Юрий Гагарин» закончил полёт, – дальше говорить не получалось – мешало что-то в груди.

Сердце?

– Что значит – закончил, поясните пожалуйста, – сказал губернатор.

– Дело в том, что… – дело в том, что мы потеряли ещё троих хороших парней, вот что тебе придётся сказать. Потеряли по собственной глупости, самоуверенно посчитав, что уж если автоматы три раза подряд пришли в заданную точку пространства, то и корабль с людьми на борту сумеет выполнить задание.

Пауза затягивалась.

Под взглядами Совета и коллег Митчелл опустил голову. На глаза навернулись злые слёзы, и он вздохнул, потоптался на месте – как в юности выставляя правильно ноги перед сокрушительным джебом на ринге или на улице…

– Экипаж Международной космической станции «Юрий Гагарин» не вышел на связь после отключения ускорителя, – теперь слова лились сами собой, – средства слежения – и прежде всего автоматическая межпланетная станция «Циолковский» – зафиксировали снижения гирочастоты до минимума, то есть корабль выполнил циклограмму полёта. Но в пределах досягаемости сканеров «Циолковского» «Гагарин» не обнаружен.

Воцарившуюся тишину нарушил губернатор:

– Корабль… погиб?

– Мы не можем сказать точно, – ответил Митчелл, – мы не видели вспышки, возмущений пространства с момента затухания гирочастоты.

– Тогда где они? – спросила вице-президент.

– Мы не знаем, – тяжело ответил Митчелл.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.