Лес, которого нет

Глава 14.

…Главные деревообрабатывающие мощности компания «Сириус» разместила в восстановленных цехах заброшенного и разворованного в девяностые советского гиганта в соседнем райцентре. Экологи без обсуждений приняли предложение Дорохова заглянуть туда на обратном пути, чтобы знать, с кем и с чем имеют дело. Крайне важно было убедиться, что не на вывозе круглого леса в Китай делает свою стратегию амбициозный бизнесмен, а вкладывается в реальное технологичное производство.

Руины промышленного комбината, возведенного еще до войны, впечатляли. Со стороны казалось, будто война, на самом деле вовсе не коснувшаяся области восемьдесят лет назад, прошла здесь совсем недавно. Лишенные работы и минимальной государственной заботы граждане успели за несколько лет вынести из цехов, административных и подсобных зданий все деревянное и металлическое, что помогло им выжить путем продажи или практического использования в натуральном и домашнем хозяйстве. Не сохранились даже крепкие советские кирпичи в стеновых кладках, где бедный цементом бетонный раствор давно рассыпался в пыль.

И в этом гнетущем, апокалиптическом пейзаже героической команде Дорохова удалось создать островок новой, капиталистической индустрии. Чистыми стенами и стеклами сверкали несколько реанимированных цехов, асфальтом гордились межцеховые проезды, отороченные ухоженными скверами и газонами. Заново выстроенный административный корпус комбината был окружен невысокими по молодости, но крепкими, здоровыми кедрами, этим символом и хранителем здешней тайги. Неподалеку от него выстроилась шеренга из четырех двухэтажных коттеджей для персонала и рабочих комбината. Все одинаковые, отметил для себя Лешка: никаких пышных дворцов для элиты, никаких бараков работягам, у Дорохова все равны.

Впечатленные увиденным, экологи ехали домой молча. Как бы дремали, но каждый крутил в голове вдруг свалившийся на них нежданный расклад новых дел, проблем и шансов. А Лешка – и совсем новый, волнующий взгляд на малютку Настю, обретенный в быстрой таежной реке. Настя же, пытаясь отряхнуть с себя речной эпизод с Лешкой, или хотя бы упрятать его вглубь души – до поры, лихорадочно соображала, какой набор услуг удобно и необременительно для обоих выставить Дорохову «на поддержку». И что будет посильно для маленькой команды энтузиастов, чтобы в то же время не оказаться в ощутимой и опасной зависимости от одной компании, когда внимание добровольных надзирателей мягко сдвинется в сторону других, конкурентов Дорохова.

Когда действуешь открыто в публичном пространстве, и тем более настырно требуешь открытости от критикуемых бизнесов, которые напротив норовят публичить поменьше своих секретов, избежать обвинений в ангажированности, считай, невозможно. Рано или поздно найдутся доброхоты из журналяг «с пониженной социальной ответственностью», и уже находятся, чтобы вбросить в сеть удачно отловленный кадр рукопожатия эколога с олигархом, то ли выдранную из контекста удобную фразу того или другого, что оппонент «безусловно решает важную государственную задачу». Неважно, пополняет ли он бюджет, уничтожая лес, или сохраняет его как бесценное национальное достояние. То и другое, приправленное перчиком эмоций, разит имидж наповал, и примеров тому и в среде бизнесов, и у коллег экологов Настя повидала за полтора десятка лет бесшабашного природоохранного опыта. Сама-то пока устояла чистой лишь ценою утраченной семьи, краткой и бездетной. И все за то же – принципы, совесть ! Муж угнался за деньгами, там и случилась развилка со слишком «зеленой» Настей.

Предложенный хитрецом Дороховым поворот судьбы терзал ее душу невиданным прежде раздвоением, и о выборе не приходилось даже мечтать. Рубикон, блин, молча наяривала себя она, и выбирать только ей. Лариске пофиг, вернется к себе в адвокатуру и забудет про обреченных придурков – экологов, пытающихся устроить совестливое общество посреди кровавой схватки безумных крокодилов капитализма. Сдаться на вкусные посулы «Сириуса» – огромный риск потерять годами выслуженный красивый имидж бескорыстного героя-подвижника. Но эта дорогая потеря, как ферзь при гарантированном скором мате в шахматах, имеет шанс принести не менее дорогую победу – выиграть городские леса, вокруг которых уже вьется зудящая стая голодных, от прокуроров и чиновников до олигархов-бандитов. Чьи титулы, былые и новые, накрепко слились воедино – авторитеты !

Тронешь их ненароком в официальной жалобе или разговоре, тут же тебе катят встречь: – «Вы же понимаете, с кем имеете дело ? Кто за ним стоит ?» Настя сорвалась однажды, в приватном разговоре перед вице-губером: «За нами всеми стоит лес и Закон, Конституция и народ России. И ваш бандит должен ответить перед ним, как бандит!» Дальше было, как в сказке Пушкина: ничего не сказала рыбка – чиновник, улыбнулась отечески и ушла в глубокое море молчания. Ушла и Настя, зарекшись совестить тех, кому совесть не положена по статусу. Только для нее – так совпало в ту давнюю пору, глубокое море оказалось открывшимся океаном одиночества, после недолгой взрывной эпохи любви с веселым и хватким парнем, поднявшимся на торговле американскими компьютерами, как тысячи его собратьев по великой Руси. «Ну и да! – сказал он, выслушав историю. – За каждым из нас кто-то стоит, и что ? Законы ваши – игрушка для слабаков, а мы строим новую Россию! И каждый из нас дает жизнь и заработок тысячам! Когда работы нет, каждый торгует тем, что может добыть. Неважно – компьютеры, лес или крабы. Это – система, ее нельзя рушить!»

Система в итоге осталась, семья рухнула. Вместе с Настей, которая рухнула в спасительное поле защиты природы, казавшееся поначалу чистым и беззаботным. А на деле – просто частью всеобщей игры в новую демократическую страну, где за каждым стоит какой-то слуга закона, который сам принадлежит Закону, и потому оказывается выше человеческого суда. Ровно так, как писал безумный Франц Кафка.

Глава 15.

– Добрый день, это телеканал «Ритм», служба новостей ? Беспокоит военная прокуратура гарнизона, помощник прокурора Заносов Антон Сергеевич. По поводу вашего недавнего сюжета о рубках на выделенном участке – с кем могу поговорить ?

– Ага, зацепило ? Уже хорошо. А говорить – это со мной, больше не с кем, сюжет мой. Вадим Норский, с вашего позволения. Итак?..

– Вы не могли бы к нам зайти сегодня ? Все таки сюжет касается прокуратуры, следует разобраться. Если нужно – провести проверку, отреагировать как положено. Будем считать ваш сюжет официальным обращением.

– Ну, вообще-то я все сказал в эфире, что нам известно, так что…

– Это как сказать! Все, да не все. Например, откуда вы получили сигнал о… о событии. Вы же не ходите по лесу с камерой, значит у вас есть информатор, человек, владеющий, скажем так, конфиденциальной информацией. А ее распространение, это уже наша сфера интересов.

– Насколько я понимаю, ваша сфера интересов – надзор за соблюдением законов, и пресечение действий, совершаемых с целью их нарушения ! А в данном случае, как вы убедились, если видели сюжет, нарушение закона в виде тайных ночных рубок краснокнижных пород деревьев было очевидно. Так что – реагируйте, как говорят, флаг вам в руки!

– Хочу вам заметить, молодой человек, что законы у нас нарушаются не только в сфере использования земель и природных ресурсов, но и в части распространения информации с ограниченным доступом. И эта сторона вопроса также подлежит проверке и выяснению. Так что, во избежание… излишних осложнений и в порядке общественно полезного сотрудничества все же прошу вас подойти…

– Если у вас что-то подлежит выяснению, вот и выясняйте без меня, у меня работа. Эфир надо кормить сюжетами каждый день, знаете ли. И насчет сотрудничества – разумеется мы не против, только для этого мне вовсе незачем к вам ехать. Я и так вам скажу, что граждане у нас очень грамотные, и любят гулять по лесу. И днем, и ночью. Может быть даже сильнее, чем ваши прокурорские начальники любят строить в нем свои дворцы, уничтожая ночами общенародное достояние. Вот и сообщают эти граждане нам сведения о разных безобразиях. А мы, в рамках своих законных полномочий и обязанностей, доносим эти сведения до населения. И заодно – до вас, в надежде на то, что и вы столь же горячо и патриотично эти безобразия остановите, исполнив свою благородную работу ! Честь имею !

– Минуточку, не спешите. Поверьте, безобразия мы остановим, при вашей активной поддержке или без нее! Правоохранительные органы столь же искренне готовы защищать ваши профессиональные права, как и право граждан на доступ в государственные леса. Но, равно как и вы, мы обязаны защищать также честь и достоинство граждан, будь то прокуроры или журналисты, от любых необоснованных посягательств. А в данном случае мы имеем дело с публичным оскорблением должностного лица путем нанесения на его забор надписи, которую вы, нарушая в том числе правила журналистской этики, опубликовали в вашем эфире. На это, заметьте, есть определенный набор статей и в административном, и в уголовном кодексе. И чтобы гарантировать их адекватное применение в возможном судебном процессе, который мы можем инициировать, я и предлагаю вам в досудебном порядке обсудить ситуацию, взвесить, как говорится, доводы сторон. При этом, повторюсь, было бы очень важно установить личность вашего информатора, который, как я полагаю, имеет прямое отношение и к автору порочащей надписи на заборе. Кстати, если угодно, мы готовы при встрече предоставить правоустанавливающие документы на имя владельца участка и дать необходимые пояснения вашему каналу.

– Гм. Стоит подумать… Ну хорошо, давайте завтра, в течение дня.

Глава 16.

Военный лесничий Руслан Рязанов добрался сквозь вечные городские пробки на автобазу аккурат к обеду, когда двор хозяйства пустовал. Лишь несколько грузовиков отдыхало здесь в плановом перестое или в мелком ремонте. Руслан пребывал в расслабухе. На фоне взрывоопасного телесюжета про забор в лесу и «проку-вора», что замутил придурок Генка из «Стражей», и после впечатляющей дискуссии о судьбе городского леса в Народном фронте, разговор с директором автобазы виделся ему рутинной и вполне мирной задачей. Хотя база была нарушителем традиционным, сваливая горы хозяйственного мусора прямо у дороги, лесничество доселе просто обходилось письмами в дирекцию и жалобами в транспортную прокуратуру. Последняя, насколько знал Руслан, выставляла базе иски на штраф, компания исправно платила, и все будто оставались довольны.

Кроме Руслана: его лес продолжали заваливать мусором, и убирать завалы никто, понятно, не спешил. Хотя других, разовых нарушителей-мусорщиков удавалось выявить без большого труда и порой даже заставить убрать за собой. Для этого Руслану, правда, приходилось напяливать специальную вонючую робу и на манер завзятого свалочного бомжа рыться в отбросах, выискивая бумажки с признаками фирмы-хозяина. Если что находилось, Руслан уж спуску не давал – приезжал в адрес с заготовленной жалобой прокурору и добивался уборки. Или, когда дело брал в свои руки начальник Серега Зонов, случайно знакомый с нарушителем, дело кончалось простым откатом Сереге в карман и на счет лесничества, а мусор оставался гнить на месте. Потому Руслан не всегда и докладывал хапуге о своих находках, все решал сам, по возможности зачищая лес руками самих виновников.

К этому радикальному разговору, с приправой из дозированных угроз, он потому был готов, рассчитывая на привычный успех. Хотя сценарий нынче был особый: автобаза его реально достала. Ладно бы они вывозили только свой невеликий хлам, такое можно и понять, и если однажды – простить, когда уберут. Но эти, судя по всему, превратили свои мусорные рейсы в бизнес по сторонним заказам, так что состав сброшенных в лес куч был многообразен. А бывал и опасен – органика, химия, гниль и прочая дрянь. Так что – вперед, в казачью атаку на врага !

…Личность в кабинете встретила Руслана хрестоматийная, явно просидевшая за рулем тяжелых траков лучшую часть своей жизни – круглая и налитая, под седоватым ежиком над мощной грудью, прочно слившейся с таким же животом. Это было заметно, поскольку босс пребывал в отодвижке от стола, удерживая мобильник при ухе и рубая свободной рукой в подхват грозных слов в адрес незримого абонента.

– Ладно, что ты просил, я тебе отправил с курьером, жди. Думай, сумеешь ли сам заменить, а то посмотри, может доберешься до ближайшего сервиса. Ночевать, как я понимаю, тебе нынче не придется, по срокам уже выпадаешь из графика. Решай, короче… – И уже бросив взор на Руслана, придвинулся к столу: – Ну слушаю. У вас проблема ?

– Наверно, скорее у вас, – нашелся казак и положил перед боссом пачку расправленных, но все равно мятых и нечистых бумаг. – Короче, я из лесничества, куда вы регулярно сваливаете мусор. Вот ваши бумаги, оттуда. Штрафы платить вы научились, но вы же понимаете, это не решение проблемы. Мусор вы должны убрать и вывезти на полигон, как положено. Все так делают ! Тем более, у вас и чужого мусора много, то есть коммерческого, выходит вы делаете деньги на нашем лесе. А это уже, извините, вопрос для прокуратуры. Могут и закрыть вашу контору, когда я все распишу и подам.

– Ты пугать меня пришел, сторож леший ? – беззлобно ухмыльнулся босс, вставая и нависая над столом. – Сам-то говоришь, платим мы штрафы, по закону положенные, значит и дело закрыто. Нарушение есть, мы признали, наказание в виде компенсации ущерба понесли, точка !

– Послушайте, не надо тут детский сад устраивать ! – Руслан даже растерялся. – Если не удосужились изучить закон об обращении с отходами, прежде чем иметь с ними дело, прокуратура вам все разъяснит. А мы поможем. Я уж не говорю о лесном законодательстве. А если не хотите иметь дело с прокурором, советую просто мусор убрать и вывезти на полигон. Просто наймите бригаду, с того же полигона, они будут только рады. Еще и найдут что полезное, если отходы бытовые. Место я покажу. – Чувствуя, что авто-босс не находит веских доводов для дальнейшего сопротивления, Руслан решил: самое время развить наступление и решить попутную задачу. – Да, а вместо очередного штрафа могу предложить альтернативу по вашему профилю. Нам бы привести в чувство наш старый УАЗик, вон он, во дворе. Диагностика там, электрика, подвески – все что вылезет. Пока не встал совсем. Лесные дороги, знаете ли, технику быстро кончают…

Босс подошел к окну, отыскал взором на площадке лесную доходягу Руслана, снова хмыкнул, вернулся к столу. – Знаешь, парень, что я тебе скажу ? Коль государство так вот заботится о вас, хранителях своего леса, что и машины дать не может, значит тот лес государству не сильно нужен. Так и на кой ты за него вписываешься, пугаешь тут, а сам милостыню клянчишь ? Что он тебе платит за труды, твой лес, небось и детей на ноги поставить не хватит. Вот мои шофера не жалуются, по жизни стоят крепко, на том держусь… А до мусора – так ты попробуй сам, вывези его по закону, со всеми бумагами, сертификатами, лицензиями, сборами – разоришься на хрен ! Если и заделаешь все честь по чести, тебе и твоему лесничеству с тех платежей чего достанется ? Нуль да маленько, правильно. Все эта жирная Москва отсосет, как пиявка, на свои дворцы, дороги, резиденции, рублевки – хреновки ! Так может оно и лучше, как было – я плачу вам свои штрафы, на поддержку дырявых штанов, а брошенный вашим государством лес переживет как-нибудь. Мне вот рассказывал один, в Японию ездил, и показали им префектуру напротив Токио, через залив. Не поверишь: вся префектура живет за счет того, что принимает и хоронит у себя мусор со всей округи. Там уже полный лес сквозь многослойные свалки пророс, вонь стоит, а они – живут ! И свой лес берегут, больше скупают наш. А мы, придурки, за ихней электроникой да за тойотами гоняемся, нет чтоб свое построить… Ладно, это я так, за живое зацепил. Мы ведь тоже не враги себе и земле своей, ты пойми. Жизнь такая, страна, крутимся… Вывозкой займемся, я распоряжусь. И развалюху свою – оставляй, сделаем конечно. Только на это время нужно, а как же твои рейды ?

Руслан внимал этому прочному русскому мужику, хозяину тяжелых машин, молчаливых шоферюг и неустроенной державы, и ощущение вдруг удавшегося дня вдруг охватило его, вытеснив из башки помельчавшие заботы о кадастровых границах, нелегальных заборах и неустроенных государством лесах.

– Для рейдов у меня резервный транспорт имеется. Самый надежный – лошади ! – сообщил лесничий, проникшись симпатией и доверием к транспортному боссу. -Только доехать бы мне до усадьбы, это там, недалеко от лесничества. Дел еще много.

– Не вопрос, доставим. Погоди пять минут, распоряжусь.

В усадьбе Руслан держал не только двух меринов, кобылку и овчарку Фокса, но и главный свой рабочий компьютер с ГИС-картами всех пригородных лесов, включая и военные. Это был подарок давнего приятеля, продвинутого айтишника из ученых, который ловил особый кайф на конных прогулках по лесам и морскому побережью. Памятуя обещание подобрать подходящий участок для городской базы компании, данное Дорохову «Стражами», и пользуясь отсутствием в доме жены, заварил чай и уселся за компьютер. Открыл файл с картами и в параллель – таблицу кадастровых участков своего лесничества. Как всегда, ныряя в географическую, юридическую и графическую пестроту карт и таблиц, он поначалу терялся. Образованием ему особо гордиться не приходилось: в годы службы шоферил там и сям по региону, а когда оказался на редкостной погранзаставе, где чтили лошадок и традиции работы с ними – прикипел. Задружил с местными казаками в приграничной деревне, которые в голые девяностые из последних сил держали в народе надежду и помогали всем – где своей волей, где лошадьми, где казацкой коммерческой смекалкой.

Там ему повезло и по другой линии. Оказался среди погранцов продвинутый паренек – компьютерщик, неуемный искатель приключений, рванувший из слишком жирной и криминальной Москвы на восток, на вечный поиск себя в сбрендившей эпохе и чистого смысла – в себе. Он уже много умел, но мир интернета и спутниковых карт его заворожил, и он продолжал искать, вдыхать все новые инструменты и возможности. И, переполняемый ими, столь же яростно искал соратников, с кем поделиться, у кого загорится трепет от этого немыслимого ощущения: «я вижу эту землю, будто парю над ней. Но я вижу не только леса, реки, распадки и луга, я вижу и деревни посреди, и людей в них, хозяев, и вижу, кто из них чем владеет и в каком праве». Это было фантастическое, сверхчеловеческое знание, опалившее молодые страстные души жаром небывалого.