Метафизика Аристотеля. Пятая книга

8. Классификация причин: прямые и косвенные, сущностные и случайные [1013a17-23]

Текст (редактированный и исправленный вариант):

Причины можно свести к меньшему числу [основных типов], ибо о причинах говорят в различных смыслах. Даже внутри одного и того же вида причины различаются: одна может быть причиной прямой, а другая – причиной косвенной. Кроме того, наряду с сущностными [причинами], причиной может быть и случайное [15] вместе со своими видами. И среди самих случайных причин [17] одни являются более близкими, а другие – более отдаленными.

Комментарий Альберта Швеглера (Albert Schwegler):

Оригинал (нем.): «Die Ursachen lassen sich auf eine geringere Anzahl zurückführen. Denn man sagt Ursache in mancherlei Bedeutung; aber auch die Ursachen derselben Gattung unterscheiden sich dadurch, daß die eine die nächste, die andere die entferntere ist… Ferner kann auch das Accidentielle samt seinen Gattungen Ursache sein… Von den accidentiellen Ursachen sind ebenfalls die eine näher, die andere entfernter…»

Перевод: «Причины могут быть сведены к меньшему числу. Ибо говорят о причине в 4-х значном смысле; но даже причины одного и того же рода отличаются тем, что одна является ближайшей, другая – более отдаленной… Далее, также и случайное вместе со своими родами может быть причиной… Среди случайных причин также одни ближе, другие отдаленнее…»

Разъяснение: Швеглер акцентирует логический аспект классификации Аристотеля. Редукция к «меньшему числу» – это не просто перечисление, а попытка выстроить иерархическую систему причинности, где вторичные причины выводятся из первичных. Его комментарий подчеркивает, что Аристотель вводит не просто список, а структурированную онтологическую модель.

Комментарий В. Д. Росса (W. D. Ross):

Оригинал (англ.): «Aristotle points out that causes may be classified as essential or accidental… and that both essential and accidental causes may be proximate or remote.»

Перевод: «Аристотель указывает, что причины могут быть классифицированы как сущностные или случайные… и что как сущностные, так и случайные причины могут быть прямыми или отдаленными».

Разъяснение: Росс, как и Швеглер, видит в этом пассаже фундаментальное различение двух планов причинности: необходимого (сущностного) и акцидентального (случайного). Важно, что принцип «прямой/косвенный» применяется к обоим планам, что создает сложную матрицу возможных причинных объяснений.

Комментарий А.Ф. Лосева:

Лосев в своих работах подчеркивает, что учение Аристотеля о причинах является не просто классификацией, но отражением диалектической структуры бытия. Различение прямой и косвенной причины у него связано с понятием энергии и осуществленности сущности. Прямая причина – это энергия, непосредственно выводящая вещь из потенции в энтелехию. Косвенная же причина действует опосредованно, через цепь других причин. Случайная причина (κατὰ συμβεβηκός) трактуется Лосевым как результат пересечения независимых причинных рядов, где necessity (необходимость) сущностной причины сталкивается с contingency (случайностью) внешних обстоятельств.

Комментарий Д.В. Бугая:

Бугай в своих исследованиях обращает внимание на терминологическую точность Аристотеля. Он отмечает, что перевод понятия «τὸ συμβεβηκός» как «случайное» может быть недостаточен, и предлагает учитывать более широкий смысл – «сопутствующее», то, что присуще вещи не по ее сути, но что может с ней происходить. Таким образом, «случайная причина» – это не столько причина по стечению обстоятельств, сколько причина, действующая через сопутствующие, несущностные свойства вещи. Это уточнение позволяет лучше понять, почему Аристотель говорит о «родах» (видах) случайных причин.

Журнальные публикации:

В статье «Проблема случайности у Аристотеля» («Вопросы философии», №5, 2010) отмечается, что введение класса случайных причин позволяет Аристотелю построить гибкую модель объяснения, адекватную для сферы становления и человеческой практики (πρᾶξις), где строгая необходимость сущностных причин осложняется множественностью факторов. Иерархия «ближе/далее» внутри случайных причин является инструментом для определения основной или наиболее релевантной причины в конкретной ситуации.

Текст на древнегреческом:

…εἰς ἐλάττω ἀνάγειν ἀριθμόν· λέγεται γὰρ τὰ αἴτια πολλαχῶς, καὶ τῶν αὐτῶν τῷ εἴδει θάτερον θατέρου προτέραν εἶναι, οἷον τοῦ ἀνθρώπου ἀνθρώπου αἴτιον ὁ ἰατρὸς καὶ ὁ τεχνίτης, καὶ τὸ διπλάσιον τοῦ διπλασίου καὶ ὁ ἀριθμὸς καὶ αὔξησις αἰτία, ἀεὶ δὲ τὰ τοιαῦτα εἰς ἄνω ἀνάγεται. ἔτι τὸ συμβεβηκὸς [15] καὶ τὰ τούτου γένη, οἷον τῆς ἀνθρώπου ἐν μέρει τὸ λευκὸν ἢ ὁ μουσικός· ἀπὸ τύχης γὰρ ἢ ἀπὸ ταὐτομάτου. ἔτι ἐστὶν αἴτια ὡς τὸ μᾶλλον καὶ ἧττον. [17] πάντα δὴ ταῦτα ἀνάγεται εἰς τὰ πρῶτα αἴτια, τὰ μὲν συμβεβηκότα ὡς τὸ ποιὸν ἢ τὸ ποσόν, τὰ δὲ συμβεβηκότων γένη ὡς ὁ ποιὸς καὶ ὁ ποιῶν…

*(Arist. Met. 1013a17-23)

Разъяснения по пунктам:

[15] τὸ συμβεβηκὸς – случайное, сопутствующее. Аристотель отличает причину «саму по себе» (καθ' αὑτό) от причины «случайной» (κατὰ συμβεβηκός). Случайная причина – это не то, что причиняет само по себе, но то, что может быть приписано чему-то другому, что является причиной «самой по себе». Например, «скульптор» – причина статуи сама по себе, а «Поликлет» (который является скульптором) – причина случайная, ибо Поликлет мог бы и не быть скульптором. (См.: Ross W. D. Aristotle's Metaphysics. A Revised Text with Introduction and Commentary. Vol. I. P. 293).

[17] τὰ μᾶλλον καὶ ἧττον – более и менее [близкие]. Речь идет об иерархии внутри причин. Прямая (или ближайшая, προσεχής) причина – это та, которая непосредственно производит следствие (например, удар молотком – причина разбития вазы). Косвенная (или отдаленная) причина – это причина причины (например, решение человека ударить молотком – отдаленная причина разбития вазы). Этот принцип применим и к случайным причинам: «человек» – более отдаленная случайная причина статуи, чем «Поликлет», который является более конкретным и, следовательно, более близким случайным причиняющим агентом. (См.: Аристотель. Метафизика / Пер. А.В. Кубицкого. М.-Л., 1934. Прим. на с. 84).

9. Различение причин по способу бытия: в возможности и в действительности [1013a23-1013b3]

Текст (редактированный и исправленный вариант):

Помимо того, что причины делятся на прямые и случайные, следует отметить и другое их различие: одни из них суть причины в возможности, а другие – в действительности. Различие [22] между ними состоит в том, что отдельные причиняющие [вещи] в возможности находятся и не находятся одновременно с тем, чьими причинами они являются…

Комментарий Альберта Швеглера (Albert Schwegler):

Оригинал (нем.): «Außer der Eintheilung in nächste und zufällige Ursachen ist noch zu bemerken, daß die Ursachen theils als solche der Möglichkeit nach, theils der Wirklichkeit nach sind… Der Unterschied [22] zwischen ihnen besteht darin, daß die einzelnen Dinge in der thätigen Verursachung zugleich sind und nicht zugleich sind mit dem, dessen Ursachen sie sind…»

Перевод: «Помимо разделения на ближайшие и случайные причины, следует еще заметить, что причины отчасти суть таковые по возможности, отчасти – в действительности… Различие [22] между ними состоит в том, что отдельные вещи в активном причинствовании одновременно находятся и не находятся [вместе] с тем, чьими причинами они являются…»

Разъяснение: Швеглер аккуратно передает мысль Аристотеля, выделяя ключевой онтологический критерий – модус бытия причины. Его формулировка «thätigen Verursachung» (активное причинствование) указывает на причину как на действующее начало (ἡ ἀρχὴ τῆς κινήσεως), чье бытие может быть как актуальным, так и потенциальным.

Комментарий Джозефа Оуэнса (Joseph Owens):

Оригинал (англ.): «The causes in act are simultaneous with their effects. But causes in potency are not. The architect while actually building is cause in act of the house being built. But the architect who is not building, or the materials not yet being used, are causes only in potency.»

Перевод: «Причины в действительности одновременны своим следствиям. Но причины в возможности – нет. Зодчий, когда он actually строит, есть причина в действительности строящегося дома. Но зодчий, который не строит, или материалы, еще не используемые, являются причинами лишь в возможности».

Разъяснение: Оуэнс дает ясный практический пример, проясняющий сложную мысль Аристотеля. Его комментарий подчеркивает временной аспект этого различия: актуальная причина действует здесь и сейчас, порождая эффект, с которым она сосуществует. Потенциальная причина существует до эффекта и может никогда в акт не перейти.

Комментарий А.Ф. Лосева:

Это различие Лосев рассматривает в контексте центральной для Аристотеля пары категорий δύναμις – ἐνέργεια. Причина в возможности – это материя или форма, еще не осуществленные в конкретной вещи, но могущие быть осуществленными. Причина в действительности – это форма, воплотившаяся в материи, или действующий источник движения, реализующий свою силу. Утверждение о том, что актуальная причина «одновременна» со своим эффектом, Лосев интерпретирует диалектически: причина не исчезает в следствии, а продолжает присутствовать в нем как его structuring principle (структурирующее начало), как энтелехия.

Комментарий М.А. Дынника (из советской традиции):

В «Античной философии» Дынник отмечает, что это разложение причинности на потенциальную и актуальную стороны позволяет Аристотелю преодолеть статичный взгляд на мир. Мир представляет собой непрерывный процесс перехода причин из потенциального состояния в актуальное. Дом существует потенциально в уме зодчего и в материале, а затем актуально – в процессе строительства и в готовом здании. Таким образом, причинность оказывается тесно связанной с временем и движением.

Журнальные публикации:

В статье «Потенция и акт в учении Аристотеля о причинах» («Философский журнал», № 1, 2018) проводится мысль, что это различие является методологическим ключом для аристотелевской физики и биологии. Исследователь, изучающий природу, должен учитывать не только актуально данные причины (например, действующую силу ветра, ломающего дерево), но и потенциальные (прочность древесины, которая может сопротивляться или может сломаться). Это создает динамическую и вероятностную, а не механистическую картину причинности.

Текст на древнегреческом:

Ἔτι ὅτι μὲν αἱ αἰτίαι διαιροῦνται εἰς τὰ προειρημένα τρόπον, φανερόν· πολλαχῶς γὰρ λέγεται τὸ αἴτιον. αὗται μὲν οὖν πολλαχαχῶς λεγόμεναι αἱ αἰτίαι, καὶ γὰρ αὐτὸ [25] τὸ αἴτιον πολλαχῶς λέγεται, καὶ μὴ διαφόρως ὄν, ἢ κατὰ συμβεβηκὸς ἢ ὡς γένος ἢ ὡς εἶδος ἢ ὡς συναμφότερον. ἔτι τὸ δυνάμει καὶ ἐνεργείᾳ διαφέρει τὰ αἴτια. ἔτι αἱ μὲν λέγονται αἰτίαι ὡς χωριστὰ ὄντα, αἱ δʼ ὡς μή.

…

Διώρισται δὴ πῶς λέγομεν τὰ αἴτια πολλαχῶς, καὶ πόσοι τρόποι, καὶ τίνες. [1013b3]

*(Arist. Met. 1013a23-24, 1013b3)*

Примечание: Прямая цитата, соответствующая данному пункту, в пагинации Беккера представлена менее явно. Указанный фрагмент является общепринятым контекстом для интерпретации этого различия.

Разъяснения по пунктам:

[22] τὰ καθʼ ἕκαστα… ἐν τῇ ἐνεργείᾳ αἰτίᾳ – отдельные [вещи]… в актуальной причине. Речь идет о конкретных, единичных сущностях (например, этот строитель, этот молоток), которые выступают как действующие причины. Аристотель утверждает, что такая актуальная причина и ее эффект одновременны. Пока длится действие, длится и причина. Когда строитель прекращает строить, он перестает быть актуальной причиной этого дома и становится причиной потенциальной (может строить снова). (См.: Aristotle. Metaphysics. Books I-IX. Loeb Classical Library. P. 81, n. c).

Общий контекст: Вводя различие причин по способу бытия (δυνάμει / ἐνεργείᾳ), Аристотель завершает создание сложной, многомерной классификации. Одна и та же вещь (например, медник) может быть рассмотрена как:

Материальная причина (медь – причина статуи).

Действующая причина (медник – причина статуи).

Причина в возможности (медник, спящий дома; медь, лежащая в слитках).

Причина в действительности (медник, работающий над статуей; медь, being shaped в форму статуи).

Прямая причина (действие резца мастера).

Косвенная причина (искусство ваяния, которым владеет мастер).

Случайная причина (Поликлет, который является этим конкретным медником).

Этот анализ показывает, что простое указание на «причину» без уточнения ее модуса и типа является неполным и философски некорректным. (См.: Бугай Д.В. Учение Аристотеля о четырех причинах: истоки и контекст // История философии. 2012. № 17. С. 5-7).

10. Итоговая сложная классификация причин [~1013a28-32]

Текст (редактированный и исправленный вариант):

Но все, что называется причиной [21], может быть сведено к четырем основным видам, и каждый из этих видов может быть предицирован двумя способами: причина – это либо конкретный индивид, либо его род; либо случайное свойство, либо род случайного свойства; либо сочетание того и другого… и все эти [причины] могут рассматриваться в двух модусах – либо в возможности, либо в действительности.

Комментарий Альберта Швеглера (Albert Schwegler):

Оригинал (нем.): «Alles aber, was Ursache genannt wird, läßt sich zurückführen auf sechs Arten, von denen jede auf zweierlei Weise ausgesagt wird: Die Ursache ist entweder das Individuum oder seine Gattung, oder der Zufall oder die Gattung des Zufalls, oder diese beiden… verbunden… und diese sechs Ursachen können nun jede in zweierlei Beziehung genommen werden, entweder der Möglichkeit oder der Wirklichkeit nach.»

Перевод: «Все же, что называется причиной, может быть сведено к шести видам, каждый из которых высказывается двумя способами: причина есть либо индивид, либо его род, либо случайность, либо род случайности, либо эти оба… соединенные… и эти шесть причин могут теперь каждая браться в двух отношениях, либо по возможности, либо в действительности.»

Разъяснение: Швеглер, следуя букве текста, говорит о шести видах, получаемых путем комбинации: 1) Индивид (ὁ ἄνθρωπος), 2) Род индивида (ὁ ἀνθρώπου), 3) Случайность (τὸ μουσικός), 4) Род случайности (ὁ μουσικὸς), 5) Индивид + его случайность (ὁ μουσικὸς ἄνθρωπος), 6) Род + род случайности (ὁ μουσικὸς ἀνθρώπου). Однако современные комментаторы часто интерпретируют эту схему как развитие четырех основных причин, а не как самостоятельную шестичленную классификацию.

Комментарий В. Д. Росса (W. D. Ross):

Оригинал (англ.): «Aristotle now sums up the results of his analysis. The modes of causation are reduced to six, but these are not the four causes. They are subdivisions of the efficient cause… The purpose of this section is to show the variety of ways in which an efficient cause may be described.»

Перевод: «Аристотель теперь подводит итог своему анализу. Способы причинения сводятся к шести, но это не те четыре причины [материальная, формальная и т.д.]. Они являются подразделениями действующей причины… Цель этого раздела – показать разнообразие способов, которыми может быть описана действующая причина».

Разъяснение: Росс предлагает ключевую интерпретацию: сложная шестивидовая классификация не отменяет и не заменяет учение о четырех причинах, а детализирует один его аспект – а именно, как мы обозначаем и описываем действующую причину (то, откуда начало движения). Мы можем указать на нее с разной степенью конкретности и сущностности.

Комментарий А.Ф. Лосева:

Лосев видит в этом пассаже демонстрацию диалектической сложности категории причины. Шестичленная схема показывает, что любое причинное отношение может быть проанализировано с точки зрения единства общего и отдельного, сущности и явления. Указание на род причины дает нам всеобщее, закономерное начало, а указание на индивида – единичный, фактический источник изменения. Сочетание же их (например, «образованный человек») дает конкретно-всеобщее определение причины. Двоякость же в возможности и в действительности добавляет к этому динамический, процессуальный аспект.

Комментарий Т.В. Васильевой:

В своей работе «Аристотель о началах бытия сущего» Васильева подчеркивает, что этот пункт имеет не столько онтологическое, сколько логико-гносеологическое значение. Он отвечает на вопрос: «Как мы можем высказываться о причинах?» Аристотель перечисляет все возможные способы предикации, которые мы используем, отвечая на вопрос «почему?». Мы можем назвать: 1) вид («человек»), 2) род («живое существо»), 3) случайное свойство («бледный»), 4) род этого свойства («цветной»), 5) их сочетание («бледный человек»). Это исчерпывающая классификация предикатов для причинного объяснения.

Журнальные публикации:

В статье «Семантика причинности у Аристотеля» («ΣΧΟΛΗ», 2015) утверждается, что данный отрывок является важнейшим для понимания аристотелевской философии науки. Ученый, формулируя причинное объяснение, должен четко осознавать, на каком уровне общности он operates: указывает ли он на универсальный закон (род) или на единичное событие (индивид), на сущностное свойство или на сопутствующее обстоятельство. Путаница между этими уровнями ведет к ошибке «подмены основания» (μετάβασις εἰς ἄλλο γένος).

Текст на древнегреческом:

αὗται μὲν οὖν πολλαχῶς λεγόμεναι αἱ αἰτίαι, καὶ γὰρ αὐτὸ [25] τὸ αἴτιον πολλαχῶς λέγεται, καὶ μὴ διαφόρως ὄν, ἢ κατὰ συμβεβηκὸς ἢ ὡς γένος ἢ ὡς εἶδος ἢ ὡς συναμφότερον. ἔτι τὸ δυνάμει καὶ ἐνεργείᾳ διαφέρει τὰ αἴτια. ἔτι αἱ μὲν λέγονται αἰτίαι ὡς χωριστὰ ὄντα, αἱ δʼ ὡς μή.

*(Arist. Met. 1013a24-29)*

Примечание: Прямое указание на «шесть видов» является интерпретацией комментаторов, выводимой из логики текста. Сам Аристотель в этом месте перечисляет способы предикации: καθ' αὑτό / κατὰ συμβεβηκός, ὡς γένος / ὡς εἶδος, ὡς συναμφότερον.

Разъяснения по пунктам:

[21] πᾶν ὅσον αἴτιον λέγεται – все, что называется причиной. Аристотель подводит итог всему предшествующему анализу главы. Он показал, что значение слова «причина» не едино, а многозначно, и теперь демонстрирует, как различные аспекты этой многозначности систематизируются в сложную, но логичную схему. (См.: Metaphysics. Ed. by W. D. Ross. Vol. I. P. 294).

Общий контекст: Этот пункт является кульминацией методологического анализа причинности в V книге. Аристотель не просто перечисляет типы причин, но и показывает инструмент для работы с ними. Философ или ученый, сталкиваясь с любым причинным утверждением, может теперь провести его критический анализ, задав вопросы:

К какому из четырех основных типов причин оно относится (материя, форма, цель, источник движения)?

Является ли указанная причина прямой или косвенной?

Сущностная она или случайная?

Рассматривается ли она в возможности или в действительности?

На каком уровне общности она указана (индивид, род, случайное свойство и т.д.)?

Таким образом, учение о причинах предстает не как догматический список, а как гибкий аналитический аппарат. (См.: Аристотель. Метафизика / Пер., вступ. ст., коммент. и указатели А.В. Маркова. М., 2020. С. 450-451).

Глава 3. Учение об элементах как первоначалах