Эффект наблюдателя: Хроники космического беспризорника

Часть 3. Императив Маугли

Два дня до прилета на станцию меня не трогали.

На третий день утром Дип грустно сказал:

– Настала пора прощаться, Кай. Через полчаса отлет катера на станцию.

– Не хочу, – сказал я.

– Кай…

– Что?

– Держись там подальше от бандерлогов.

У меня защемило в груди.

Вещей у меня не появилось, собирать было нечего, а потому я просто шагнул к выходу из каюты. Дверь послушно открылась и закрылась за мной. Лифт тронулся, и тут голос Дипа произнес:

– Назначение: зал официальных церемоний.

– Стоп, это не летная палуба!

ИИ промолчал.

Дверь лифта раскрылась – и я застыл.

Зал выглядел солидно и очень официально. Но главное – он был полон знакомых лиц: сержант Кроу со стрельбища, Дрок и Мэри, даже те десантники, с которыми я лишь кивал в коридорах. Все стояли по стойке «смирно», но в их глазах читалось что-то непривычно теплое.

На небольшой сцене за столом сидел капитан из Службы безопасности – тот самый, что вел разбор после несостоявшейся драки.

– Равнение на середину! – рявкнул Кроу.

Десантники мгновенно выстроились в две шеренги, образовав проход к сцене.

– Курсант Маугли прибыл для получения индивидуального знака, – объявил Кроу.

Офицер встал и поманил меня пальцем. Ничего не понимая, я прошел по коридору из десантников и поднялся на сцену.

Капитан вручил мне плоский металлический диск на цепочке. На одной стороне – «Императив Власти», на другой…

– «Маугли»? – я перевернул медальон, сжимая его так, что края впились в ладонь.

– Чип внутри стандартный, – тихо сказал капитан. – А вот надпись – нет. Кроме названия корабля, на медальоне должен быть личный номер. Надписей не положено.

Кроу тихо рассмеялся:

– За такую надпись другой бы губу схлопотал. Но у тебя, волчонок, и номера-то нет.

– Дип внес тебя в реестр как «Маугли», – сказал капитан.

– Будешь единственным Маугли в истории десанта, – пожал плечами Кроу. – Эпично.

Строй десантников сбился. Меня хлопали по плечу, поздравляли и радовались.

Голос Дипа вдруг раздался из ниоткуда:

– Катер на станцию «Орион» готов к отправлению.

Тишина повисла густая, как перед прыжком в темноту.

– Кай, катер ждет только тебя. Бегом.

Смущенный и совершенно дезориентированный, я шагнул к лифту.

– Береги себя, Маугли. И возвращайся, – сказал кто-то.

Катер отстыковался от Императива с мягким толчком. Я разглядывал других пассажиров и думал о том, что они все, необъяснимо, ощущаются своими, частью корабля. И, уверен, каждый из них ощущает то же. Правда, они не знают, что я отрезанный ломоть, который останется на станции.

Дип успел рассказать мне про станцию: город на пять уровней, один из которых – целиком закрытый военный сектор, куда и направлялся катер.

Через пятнадцать минут мы сели, дверь подсветилась зеленым, и я нажал на панель, убирающую ремни.

У выхода стоял одинокий худощавый мужчина в строгой форме. Седина в висках и улыбающиеся глаза.

– Кай? – он улыбнулся и сделал шаг навстречу. – Я Серж Бойко, твой наставник. Добро пожаловать на Орион.

Его рука потянулась пожать мою, мое тело среагировало машинально, я отпрянул. Преподаватель тактично сделал вид, что все в порядке.

– Лифт на третий уровень рядом, пойдем.

Я не знал, что сказать, и до лифта мы дошли молча. Около закрытых огромных дверей нам пришлось подождать.

– Понимаю, каково это, – вдруг сказал преподаватель. – Оказаться в новом месте… совсем одному.

Я фыркнул и подумал, что ничего ты не понимаешь, я жизнь именно так и прожил.

Лифт оказался огромной платформой, на которую, кроме нас, зашло несколько человек и заехала пара глайдеров. Двери закрылись, и платформа плавно пошла вниз. За пределами военного сектора стены шахты оказались прозрачными, открывая вид на улицы, парки и рекламные голограммы. По сравнению с Нижним сектором все выглядело сверху слишком прилизанным.

На четвертом уровне платформа заполнилась пассажирами и гомоном. На следующей остановке Серж хотел было взять меня за руку, но я инстинктивно дернулся. Преподаватель удивленно посмотрел на меня и повторных попыток не делал.

– Такси ждет, – сказал Серж Бойко, когда мы вышли.

Машина парила в полуметре от земли, двигаясь по улицам. Всю дорогу до этого момента я сжимал в руке медальон, а сейчас надел его на шею.

Неожиданно рука преподавателя легла мне на голову, и он меня погладил. Мышцы рефлекторно напряглись в готовности уклониться, захватить руку и провести прием.

Я заставил себя расслабиться.

– Не бойся, тебе понравится в интернате. Мы – большая дружная семья, – сказал Серж. – Там уютно, отличная столовая и даже есть бассейн. Мы делаем все, чтобы ребятам было хорошо.

Я усмехнулся. Мне хотелось ему сказать, что про «Добрые руки» в Нижнем говорят ровно то же самое. Хотелось сказать, что часть жизни я провел в приюте – и отлично себе представляю, к чему быть готовым. Что он может не тратить слова зря. Но я промолчал.

Такси мягко приземлилось перед коваными воротами. За решеткой – зелень деревьев. Над аркой висела табличка:

«Кадетское училище Орион».

Серж, кажется, с гордостью сказал:

– Дом, Кай. Теперь это твой дом.

Я посмотрел на решетку ограды и подумал, что, в конце концов, всегда могу сбежать. Был Кай из Нижнего сектора – будет Маугли с третьего уровня.

Мы прошли по коридорам и остановились перед дверью, над которой была яркая надпись: «Логово младших».

Когда мы вошли, в комнате пахло чем-то сладким. Десяток парней и девчонок моего возраста развалились по удобным креслам и смотрели в голоэкран, где персонажи орали друг на друга.

– Внимание, – хлопнул в ладоши Серж. – Принимайте пополнение. Кай – ваш новый товарищ. Соня, покажи ему все, мне пора бежать.

Дверь за преподавателем закрылась, и на меня уставилась куча любопытных глаз.

Из одного кресла мне махнула рыжая веснушчатая девчонка:

– Эй, новичок! – она ухмыльнулась. – Ты «Космических рейнджеров» смотришь? – кивнула на экран. – Давай эпизод доглядим, а потом уже на экскурсию?

Я пожал плечами и бухнулся в свободное кресло. Все остальные тут же вернулись к экрану.

Я смотрел на идиотские мультяшные морды. И на то, с каким азартом все их разглядывали. И подумал: «Черт… Они же все вот прямо дети».

Глава 15

Наконец эпизод кончился, и Соня встала и подошла к моему креслу:

– Ну что, Кай, пошли?

Я вдруг подумал: Кай – это тот пацан из Нижнего, и уже совсем не я:

– Зови меня Маугли.

Девочка прыснула смехом в кулачок:

– Пошли, Маугли, как раз успеем до сна.

Остальные остались сидеть перед голо. Я поймал несколько заинтересованных взглядов, но никто больше не спешил со мною пообщаться.

Мы с Соней вышли из комнаты:

– Этот этаж зовут Логовом. Мы – младшие, а есть еще Второе логово, Третье, Четвертое и Последнее логово. Его также зовут Логовом выпускников.

– Почему «Логово»? – спросил я. – Нас считают зверями?

– Ну, – серьезно ответила Соня. – По легенде, когда здесь жили первые курсанты, однажды директор сказал: «Вы ведете себя, как стая диких зверей». Они восприняли это как комплимент.

Работало только минимальное освещение, дальние углы тонули в сумерках, создавая то ли загадочную, то ли пугающую атмосферу.

Соня с интересом поглядела на меня:

– Ты знал, да? Когда выбирал прозвище.

– Не я его выбирал, да и тогда я не подозревал о существовании интерната.

– Значит, это судьба! Кстати, никто не говорит «интернат». Мы называем его Лесом. Потому что на всей станции это единственный дом, окруженный деревьями.

Мы спустились по полутемной лестнице и прошли по второму этажу. Он весь состоял из учебных классов, и каждый кабинет имел яркую веселую подпись.

– У нас есть 5 преподавателей, каждый из них – наставник своего класса.

– Вожак своей стаи?

Соня хитро поглядела на меня:

– Кажется, что-то про Лес ты все же знаешь!

– Нет, просто логика.

– Или судьба!

Мне стало горько, когда я подумал, что моя настоящая стая осталась на корабле. Все это было бы похоже на заговор. Но та же логика говорила, что это место появилось гораздо раньше, чем я стал Маугли.

На первом этаже оказалась столовая, кабинет директора, учительская и спортзал с небольшим бассейном. Я отметил, что все двери не запирались, и мы свободно заглянули в каждое помещение.

За все время экскурсии мы не встретили ни одной живой души. Я спросил об этом Соню, и она, пожав плечами, сказала, что уже почти ночь, и все сидят по логовам.

– На четвертый не пойдем. Все, что нужно про него знать, – там живут преподаватели, и мы зовем его пещерой.

Тут она очень заразительно зевнула:

– Пошли обратно, пора спать.

Когда мы вернулись в Логово, общая комната была пустой.

Соня кивнула на одну из дверей:

– Тебе туда, занимай свободный уголок, который понравится. Спокойной ночи!

Она уже скрылась за другой дверью, когда я запоздало подумал, что, наверно, тоже надо было пожелать спокойной ночи.

Я ожидал общего помещения со стоящими кроватями, но вместо этого за дверью был вытянутый коридорчик с окнами по одну сторону и нишами с другой стороны. Ниши начинались на уровне колен, были высотой немного выше меня и шириною с метр. Некоторые ниши были закрыты, в трех открытых сидели пацаны и о чем-то болтали.

С моим появлением они замолчали и с интересом уставились на меня.

– Привет, Кай! – сказал один из них и помахал мне рукой. Еще один повторил его жест. Это выглядело… так по-детски.

– Я Маугли.

– Ладно, а я Малик. Свободные углы – два ближайших ко входу и самый дальний, у двери в ванную; выбирай, какой нравится.

Я вспомнил урок по тактике и выбрал нишу, ближайшую к выходу.

– Одеяло и подушка есть в ящике под кроватью, – сказал все тот же мальчишка. – Комбез швыряй на их место.

Пока доставал одеяло, ребята скрылись в своих нишах, и я остался в коридорчике один. Забравшись в нишу, обнаружил панель, включающую свет, и затем закрыл вход, потянув за ручку сверху.

Освещение было двух видов: яркое и совсем тусклое. Сначала я попробовал заснуть при втором. Но все же оно мешало, и пришлось выключить совсем, оказавшись в полной темноте.

Мне пришло в голову, что в последний раз в полной темноте я бывал еще в Нижнем. Затем подумал, что на корабле самым темным местом была кабина симулятора истребителя до начала симуляции, но там светилась приборная панель.

Потом я вспомнил, что меня встретили очень странно. Никто не лез с разговорами, и вообще будто игнорировали. А потом, лежа в полной темноте, я внезапно почувствовал себя ужасно одиноким. Мне не хватало привычного вида на стене каюты. И Дипа. Я еще долго ворочался, пока наконец не заснул.

Проснулся я от резкого жужжания над ухом. В нише зажегся тусклый свет, а из динамика в стене доносился бодрый голос:

– Подъем, курсанты! Завтрак через двадцать минут!

Я вылез из капсулы, потирая глаза. Одновременно со мной в коридорчик уже выползали остальные. В санузле было 5 кабинок туалетов, столько же душевых и раковин. Образовалась небольшая толкотня. Однако никто не ругался, пара человек болтали, кто-то шутил, обстановка была подозрительно мирная. Я ждал подставы, но ее пока не было.

Я вышел одним из последних и обнаружил, что все стеклись в общую комнату, и девчонки тоже там. В воздухе стоял веселый гам. Одна из них, смеясь, лупила подушкой, взятой с дивана в углу, Малика.

Кто-то еще из девчонок сказал:

– Все вроде собрались, новенький не потерялся, погнали уже завтракать!

Вся толпа стала просачиваться из Логова наружу. Там уже было людно. Младшие перемешались с остальной толпой, и этот галдящий поток понес меня к лестнице, на первый этаж и наконец в столовую.

Столовая оказалась шумным, светлым помещением с длинными столами. В отличие от корабля, здесь каждый брал у входа поднос, накладывал себе еду со стоек около стены, и все разбредались по своим столикам. У каждого класса был свой стол, и я с едой пошел за стол младших. За соседним столом сидели взрослые, вероятно, преподаватели, среди них я заметил и Сержа.

Всего шесть столов. Немногим более полусотни детей. Было довольно шумно, дети вели себя свободно, несмотря на стол со взрослыми. И я отметил, что это выглядело совсем не так, как в приюте. И уж совсем не походило на пищеблок корабля.

На моем подносе оказались яичница, тосты, что-то вроде джема и стакан сока. Я держался настороже, однако меня снова никто не трогал и не лез с разговорами.

К концу завтрака к столу подошел Серж, поздоровался со всеми и сказал уже мне:

– Кай, ты доел? Пошли знакомиться с директором.

Кабинет директора оказался небольшим, но уютным. За столом сидел седой мужчина с глубокими морщинами вокруг глаз, я видел его в столовой, вместе со всеми. Он отложил планшет и жестом пригласил меня сесть.

– Кай Шеннон, – он улыбнулся. – Ну как тебе наш «Лес»?

– Лучше Маугли. Нормально, – я пожал плечами.

– Надеюсь, тебе у нас понравится, – директор откинулся в кресле. – У нас есть некоторые правила. Прочитай их, пожалуйста, на досуге и постарайся не нарушать.

Директор взял со стола планшет и протянул мне.

– Возьми. Это твой личный планшет. Там ты найдешь и правила. Он подключен к внутренней сети. В нем же все учебники и задания. А также личная почта. Думаю, разберешься. Есть какие-нибудь вопросы?

– Пока нет, – ответил я, беря планшет.

– Ну и славно. По любым вопросам можешь обращаться к своему наставнику. Скажи мне, Маугли, о чем мечтаешь?

– Вернуться на «Императив», – ответил я, не задумываясь.

Директор усмехнулся:

– Это цель, Маугли. А мечта – это нечто большее. Что ты хочешь от жизни?

Я замер. В голове крутились обрывки мыслей: выжить, не голодать, не быть мишенью. На «Императиве» я просто… был. И этого вполне достаточно.

– Не знаю, – наконец признался я.

Директор вздохнул, но не разочарованно – скорее, с пониманием.

– Мечтать важно, Маугли. Думай, учись, научись мечтать.

Казалось, что он ждет ответа, но я молчал. У меня не было слов для него.

Он встал, давая понять, что разговор окончен:

– Все, беги на учебу. У вас физкультура.

Выйдя в коридор, несколько сбитый с толку разговором, я думал, что точно не ожидал вопросов про мечты.

Глава 16

В раздевалке спортзала были стандартные шкафчики, где я оставил планшет и переоделся в спортивную нелепую форму. Она не защищала ни от чего, и потому смысл ее, на мой взгляд, полностью терялся.

Да и сам спортзал вызывал у меня вопросы. Это был пустой зал со стопкой матов в углу. И никаких тренажеров.

Занятие началось с бега кругами вокруг зала. Без привычных по Императиву беговых дорожек и возможности подстройки под свой темп.

Я пробежал вместе со всеми, потом вместе с толпою повторил упражнения за преподавателем с нашивкой «физрук». После чего всех разбили на пару команд для незатейливой игры с мячом.

Не выдержав, я спросил у физрука, когда же начнется тренировка, и тот недоуменно сказал, что она уже закончилась, и следующий час посвящен играм.

Два часа позора. Толком даже не размялся.

Затем началась математика, классу дали задания, а я получил персональный тест – оценить мой уровень. Посмотрев его результаты, учитель спросил:

– Кай, по какой программе ты занимался?

– Не знаю, той, что давал ИИ.

– Ты неплохо знаешь основную программу этого года, но местами у тебя какие-то дикие пробелы в общей теории и в геометрии. Что ты проходил последним?

– Теорию вероятности и комбинаторику, – пожал плечами я.

– Теорию вероятности? В 12 лет?

– Я учился играть в покер.

Преподаватель картинно схватился за голову.

– Так! Открывай начало курса по геометрии!

За моей спиной кто-то зашептал: «А причем тут покер?»

Геометрия мне не понравилась.

Третий урок начался с разговора о каком-то древнем конфликте. Когда учитель – пожилая женщина с седыми волосами – попросила всех особенно запомнить дату какого-то соглашения, меня она потеряла.

Я сидел и горько думал о том, что они всерьез хотят, чтобы я целых три месяца учил эту бодягу.

– Кай! Ты совсем не слушаешь!

– Это бессмысленно, – не выдержал я.

Класс затих. Учительница, расхаживавшая перед классом, даже остановилась:

– Что бессмысленно, Кай?

– Учить даты древних конфликтов. Надо учить тактику, а не даты.

– История учит на ошибках прошлого, – холодно сказала она.

– Ошибки прошлого не повторятся. Теперь другие технологии, другие войны.

– И ты думаешь, что можно не учиться?

– Думаю, что просто зря теряю время.

– Выйди, – она указала на дверь. – Не теряй времени.

Под гробовое молчание класса я встал и пошел к выходу.

Я вышел, не понимая, в чем провинился. Дип бы меня похвалил за аналитический подход.

Добравшись в Логово, я занялся изучением планшета. В нем и правда была куча правил. Среди них неожиданно обнаружилось и правило, рекомендующее лишний раз не трогать и вообще не лезть со знакомствами к новичкам. Вообще, правил было множество, и я еле успел их прочитать до начала следующего урока.

Литературу вел Серж. Он предложил нам открыть на планшетах кусок какой-то книги и прочитать его, чтобы потом обсуждать. Ужасно нудной книги, надо сказать. Меня хватило на три страницы.

– Маугли, – учитель наклонился ко мне. – Ты вообще читаешь?

– Неа.

– Почему?

– Бесполезно, – я подумал, что, кажется, история повторялась.

Класс зашептался. Учитель вздохнул:

– Книги – это культурный код. Они учат мыслить. Ты зовешь себя Маугли. Но чтобы понять, что ты вкладываешь в это имя, нужно прочитать книжку.

– Достаточно посмотреть мульфильм.

– Маугли, а знаешь ли ты, что чтение и анализ текста развивают мозг? Тактика, которую ты упоминал на истории, бесполезна, если у тебя нет мозга.

– У меня есть мозг.

– Конечно, и для 12 лет он неплох. Но его нужно развивать дальше. Представь, что это разведданные. Проанализируй текст.

Я нахмурился… В таком виде звучало логично:

– Ладно, – буркнул я.

Если это разведданные… Нужно искать закономерности. И вдруг я заметил, что слежу за сюжетом.

Обсуждать книгу оказалось не так уж и скучно.

Потом был обед, а в конце учебного дня в расписании стояло два часа работы в мастерских. Я ожидал чего-то вроде ремонта мебели или работ на благо интерната.

В помещении со смешно сделанной из разных материалов табличкой «Творческая мастерская» пахло деревом и краской. К моему удивлению, каждый мог выбрать занятие по душе. Соня сразу устроилась в углу и увлеченно что-то рисовала в планшете, высунув кончик языка. Ребята возились у верстаков – кто-то выпиливал лобзиком, кто-то склеивал странные конструкции из деревянных брусочков.

Я постоял минут пять, разглядывая инструменты. А потом за два часа сделал отличную чесалку для спины из дощечки и обрезков пластика. Проверил на себе – работает. Нужная вещь!