Ревиаль. Оковы магии

– Это все очень и очень плохо, – делает вывод Алекс наливая себе тоже бокал виски.

– Все не так хорошо уже давно, – говорю напоследок я и ухожу наверх в свою комнату.

Мокрая одежда отправляется в угол ванной гневным швырком, а с волос продолжают стекать капли дождя и скользят по обнаженной спине, пока я ищу сменную одежду.

«Я люблю тебя. И как только я полюбил тебя проклятие спало» – эти слова раздаются гулом в голове и не прекращают звучать. Они какие-то сказочные, нереальные, невозможные, уж точно не так это все должно звучать, точно не зваться любовью. Он не может полюбить. Это что-то такое-же сверхъестественное, как и он сам. Макс и любовь, это слишком несовместимые вещи. Это явление ему чуждо. Я отказываюсь в это верить. Он спал со мной, но он с многими спал и я никогда бы не могла подумать о том, что он мог любить меня, ложась со мной в кровать. Я прихожу к нему в постель каждую ночь и он просто обнимает меня и засыпает рядом. И только теперь я понимаю, что ему просто приятно быть со мной рядом, как и мне с ним.

Набегу надевая платье я решаюсь сказать Максу о том, что чувствую. Все сейчас слишком непостоянное и хрупкое, способное в любой момент все разрушить. Чувства имеют право на жизнь, даже тогда когда вокруг окружает смерть. Но не успев до конца открыть свою дверь, за окном раздается громкий свист. Это может быть только Соул, а значит с ним Софи вернулась домой.

Макс распахивает свою дверь и бросив короткий встревоженный взгляд на меня, он уходит вниз по лестнице, а я иду следом. Макс тоже успел переодеться и полотенцем просушить волосы, отчего они, как иголки торчат в разные стороны. Он молчит и это плохой знак, даже тогда, когда Алекс и Даяна вскочили с дивана ошарашенно переглядываясь между собой, но он махнул им рукой, чтоб они оставались на месте и зашагал к выходу.

Макс открывает двери, но выйти не желает и не позволяет мне, перегородив рукой выход и я, сделав пол шага назад, оглядываю то, что в поле моего зрения.

Двое крепких ребят стоят по одну руку Соула, а еще двое по другую и слишком недовольные тем, что их вывели прямиком под ливень. Все они стоят на выстриженном газоне, а не на дорожке к дому, и это либо для них норма, как, к примеру, скакать по лесам, или месят грязь с травой назло. Соул держит за предплечье Софи, чуть приподняв ее руку, плечи ее опущены, а кудрявые волосы вовсе повисли над опущенным лицом, все ее тело подергивается и в темноте не разобрать от чего. Но когда она приподнимает голову становится ясно – она плачет. Макс снова перегораживает дорогу. Что-то не так.

– Как и обещал, я привел твою подругу обратно домой, – голос Соула пронизывают странные ноты недовольства, глаза пылают и отражаются в потемках. – Не утруждайтесь, не выходите, она и сама к вам зайдет. Я знаю о том, что ваш дом запечатан и ни капли не против. Можешь оберегать и дальше свою игрушку, но думаю, что ты в курсе, что поиграться тебе осталось две недели, а после – буду играться ею я.

Он оскаливает зубы издавая надменный смешок и я жалею, что револьвер остался лежать в комнате. Макс стоит гордо вскинув голову. Ничто не может заставить его шелохнуться и весь его вид кричит о том, что он ни на грамм не боится. Хоть теперь его и можно убить, но Соул об этом не знает и вряд ли догадается. Тот смеется и продолжает скалиться обнажая свои клыки, которые вырастают среди остальных зубов. Они чем-то схожи с клыками Макса, но выглядят слегка иначе – их больше и на вид они достаточно зловещие. Сразу можно представить, как они в секунду разрывают тело на части не оставляя шансов вырваться. Но Соул это делает назло, он дразнит и радуется тому, что имеет такую возможность.

– Я в курсе вашей встречи. Отдай девчонку и проваливай, – голос Макса твердый. Так просто его не сломить.

– Не посмею вас задерживать, но на пути к возвращению у нас возникли небольшие трудности. Ко мне в дом пожаловал незваный гость и пристрелил двоих моих людей. – Я от этих слов судорожно сглатываю. – Твоя подружка заключила со мной сделку, но, по всей видимости, не все о ней знали и кое-кто решил проявить смелость и пожаловать в образе спасателя размахивая стволом в моей гостиной. Но уговор есть уговор и так как я человек слова, то Софи возвращается домой, а вот спасатель нет.

Соул отпускает руку Софи, но та так и остается стоять с опущенной головой и взглядом полным ужаса. Если Даяна и Алекс здесь, то это значило только одно… Сара.

– Но я даже был рад такой встречи. Я знаю о том, сколько вы перебили моих людей. Пусть это будет моей маленькой местью тебе, Макс Роулинс. Выносите.

Один из людей Соула двигается к машине и открыв багажник достает из него тело, закидывает на плечо и потом сваливает его прямо перед ступеньками в дом и Софи скользнув падает на колени рядом с мертвым телом.

– Сара! – кричу я в попытке выбежать из дома, но рука Макса мертвой хваткой одергивает меня обратно поставив рядом с собой.

– Только дернись! – шипит он.

Макс стоит с таким же непроницаемым лицом, будто тело брошенное прямо у его дома ничего не значит, будто теперь это всего-лишь неизвестная никому оболочка, пока слезы уже вовсю стекают по моим щекам. Запястье онемело от его сильной хватки и только тогда я понимаю насколько ему сейчас больно это видеть. Но он не может показать эмоций и никогда не станет этого делать, стоя напротив лицом к лицу со своим главным врагом.

– Если из вашей компании еще хоть кто-то попытается навредить моим людям, то их ждет то же самое. Уговор есть уговор. Соблюдайте его или умрите.

– Иди к черту, – отрезает Макс и тот смеется.

– Ты убийца, – через плечо, обливаясь слезами, которые перемешивались с дождем хрипит Софи.

– Зайди в дом, Софи, – приказывает Макс и она колеблясь, мелкими шагами начинает подниматься к нам. – Это еще не все, – совсем тихо говорит Макс и тогда я понимаю в чем дело.

– Правильно, детка, иди в дом, – говорит Соул беря в руку канистру, которую дает ему один из его людей. – Мы еще не закончили.

По моим щекам льются слезы, когда я понимаю, что сейчас произойдет. Алекс сразу же хватает Софи и уводит внутрь дома, чтобы она ничего не видела. Даяна тоже следует за ними и Макс отталкивает меня в сторону, но я беру его за руку остаюсь рядом с ним. Он не должен видеть это один.

Соул выливает содержимое из канистры на тело нашей подруги и достает из кармана зажигалку. Он понимает, что если оставит тело здесь, то я могу его оживить. По его мнению. И как бы я сейчас хотела сказать, что не могу, что я совершенно не ревиаль, что наша подруга Сара умирает на наших глазах лишь потому, что Соул считает меня истинным ревиалем. А мы могли бы оставить тело и когда-нибудь Макс бы нашел другого ревиаля или способ, чтобы оживить Сару. Но мы оба молчим, потому что понимаем, чего будет стоить это признание. С нами со всеми поступят так же.

– Это сделка, Джо. А одним из условий было то, что на моих людей никто не нападет. Ничего личного, – он говорит это, будто с сожалением в которое я не верю.

Там внизу лежит Сара и Соул бросает зажигалку, а после, ее тело вспыхивает за долю секунды. Мне кажется, что я не могу дышать. Чувствую запах горелой плоти и мне становится плохо. Держусь на ногах из последних сил и сжимаю руку Макса, будто это спасательный круг и я вот-вот пойду ко дну.

– За это ты умрешь, – бросает напоследок Макс и Соул молча разворачивается и вместе со своими людьми уезжает прочь.

У меня сдавливает грудную клетку, хватаю ртом воздух, словно задыхаюсь от сдавливающей в груди боли. Все мое тело бьет озноб, будто температура опустилась ниже нуля.

– Прекрати смотреть, – говорит Макс закрывая своим телом жуткий обзор, прижимает меня к стене и поддерживает, чтобы я не упала. – Перестань плакать, пожалуйста.

Я не могу. Слезы выжигают мои глаза, будто мне туда насыпали разгоряченного на солнце песка. Я никогда не видела ничего ужаснее того, чем увидела сегодня. Макс прижимает меня к себе и я чувствую всю его боль в каждом прикосновении.

Он закрывает рукой двери, чтобы не видеть то, как догорает тело нашей общей подруги и мы уходим ко всем в гостиную. Алекс сгорбившись сидит на диване вонзив пальцы в волосы, словно пытаясь их вырвать. Даяна плачет, закрыв ладонями лицо, а Софи сидит на полу у камина и подогнув колени раскачивается, словно сумасшедшая.

– Вот к чему приводят сделки, – говорит резко Алекс поднимаясь на ноги и я от изумления делаю шаг назад.

Макс оказывается рядом с ним за долю секунды и его сдерживает от выплеска гнева лишь то, что уже произошло одно убийство.

– Только попробуй ее обвинить хоть в чем-то и я вырву твою печень и скормлю ее собакам. – Макс так же резко разворачивается и уходит в другой конец гостиной сжимая от злости кулаки.

– Я никого не обвиняю, – тихо произносит Алекс и садится обратно на диван.

Жуткий грохот по всей гостиной заставляет всех вздрогнуть. Одним движением руки, фортепиано разлетается на мелкие кусочки, и теперь все его черно-белые клавиши, как бусы, валяются по всему полу. Софи сильнее забилась в угол у камина и судорожно рыдает уткнувшись лицом в колени.

– Мы все здесь преследуем определенную цель. – Макс пытается говорить спокойно, но глаза его горят гневом и отчаянием. – Сару никто не тащил туда. Она знала на что шла и это было глупо. Я никогда бы не подумал, что она способна совершить такое. Кого мне в этом нужно винить? Она была моим другом, которого я знал почти пять сотен лет и теперь она мертва, а мы нет и в этом нет ничьей вины, Алекс. И ты, как никто другой должен это понимать.

– Это несправедливо, – говорю я вытирая с лица оставшиеся слезы трясущимися руками.

– Это война, а она сдалась без боя, – произносит Алекс потупив взгляд в пол.

До утра так никто и не ложился спать. Макс и Алекс пили виски. Софи так и прорыдала сидя на полу у камина, а Даяна успокоилась только тогда, когда Алекс обнял ее и она просто уставилась в пол так и просидев не шелохнувшись. Все скорбели и каждый это делал по-своему. В этом доме теперь будет всегда свободно место рядом с Максом у камина, где Сара стояла всегда, когда что-то обсуждали или просто болтали по вечерам. Теперь это место пусто.

Алекс собрав останки тела Сары уехал в обед вместе с Даяной в лес, чтобы с помощью заклинаний поместить останки в урну и спрятать пока в пещере, где находится Эдриан, брат Макса, а через несколько дней мы развеем их в лесу вместе с ее друзьями из трейлерного парка.

Софи побрела домой так и не проронив ни слова. Но от нее этого и не требовали. Она винит себя и всех остальных за смерть Сары. В каждом ее шаге читается ненависть и остается только надеяться на то, что она не повторит ошибок и не броситься в пасть волку сама.

Макс подавлен. Сара была единственным близким его человеком. Она знала о нем все, была рядом в самые трудные моменты в его жизни. Ему будет не хватать ее мудрости, ее взвешенных ненавязчивых советов, ее спокойствия и гармонии. Эта утрата слишком большая. Он смотрит за окно, а в этот момент хочет разорвать весь этот мир, вонзить кинжал в Соула и отомстить ему за все.

– Тебе нужно поспать, – произносит первую фразу Макс за последние двенадцать часов. – У тебя трясутся руки и ты вся дрожишь. Я слышу это на расстоянии двух метров от тебя.

Он не повернул головы и ни разу за всю ночь не посмотрел на меня, а теперь его тяжелый взгляд устремлен в мои глаза. Чувствую себя отвратительно, волосы сбились в кучу после дождя и более сотни раз запускания в них пальцев, губы содрогаются, хоть я и пытаюсь всеми силами себя сдержать. Внутри меня лишь боль.

– Я не смогу спать.

Он только машет головой и уходит вперед.

Макс тоже вымотан и обессилен не меньше меня, хоть и идет он с ровными плечами, выпрямленной спиной, но эта тяжесть шлейфом тянется за ним.

Я заметила, что вся дрожу только тогда, когда он мне об этом сказал и я вернулась в реальность, где все тело ноет, голова болит, а ноги налились свинцом и отказываются ходить быстрее черепашьих.

Макс открывает дверь своей комнаты и кивает мне, облегченно выдыхаю и послушно бреду за ним. Он знает, что без него я не усну и крепко прижимает к себе под одеялом и его тепло единственное, что позволяет хоть как-то успокоиться.

– Макс, – он лежит носом уткнувшись в мои запутанные волосы, а его дыхание скользит по шее. – Пообещай мне, что я никогда не увижу тебя таким. Я хочу чтобы ты был рядом, не хочу потерять и тебя.

Пообещать невозможное. Но только надежда дает сил просыпаться по утрам. Только она позволяет делать вдох и заканчивать выдохом. Вся жизнь надежда. Каждый раз приходиться цепляться за что-то и продолжать идти дальше. Он должен пообещать – это единственная возможность на долю спокойствия.

– Обещаю.

Глава 6 Джо

Нас собралось не меньше пятидесяти человек. Большую часть я не знаю, но каждый из стоящих на обрыве у реки знали Сару. Все скорбят. Некоторые девушки плачут, даже кто-то из ребят скромно вытирают скупые слезы. Нейт тоже здесь, скромно кивает мне головой в знак приветствия. Он стоит чуть справа от нас со своими людьми, с которыми сюда приехал. Выглядит подавленным.

В руках у Макса урна с прахом Сары, которую он ставит на срубленный сук на небольшой поляне. Сегодня мы должны проститься с нашей общей подругой, человеком, который принес в жизнь каждого из нас что-то хорошее.

Я помню, как впервые увидела ее, когда мы с Максом приехали к ней в трейлерный парк. Она приняла меня, как свою, не разделяя своих людей и меня на различные категории, хоть мы и были слишком разные. Она стала на мою сторону и никогда не была против меня, сколько бы я не подозревала ее в том, что она в любой ситуации выберет Макса, которого знала на протяжении многих столетий. Но она никогда не ставила между нами черту, а всегда была рядом, когда была мне нужна.

Она помогла Софи справиться с обращением в элигерона и обходилась с ней так же хорошо, как и с любым другим человеком. Для нее не было ничего дороже ее семьи и частью этой семьи стали и мы.

Я держу за руку Софи. Она все время плачет и почти не разговаривает с того момента, как убили Сару. Это потрясло ее до глубины души. Они за это короткое время стали близки. У меня в горле ком от того, в каком состоянии я вижу свою подругу уже который день.

– Сара для нас всех значила очень много, – начинает Макс, касаясь пальцами урны и его голос эхом разносится по поляне. – Мы запомним ее жизнерадостной и веселой. В каждом из нас останется часть ее души. Она свет, который никогда не угаснет и будет светить нам теперь одной из звезд. Мы тебя не забудем.

Макс замолкает, уходит и становится рядом со мной. В его глазах боль.

Все по очереди прощаются. Мне больно на это смотреть. Я знала ее лишь короткое время, а здесь есть те, кто знал ее так же долго, как и Макс, в жизни которых она значила намного больше.

– Если бы сейчас Сара увидела ваши лица, то она точно бы вас хорошенько отругала, – говорит Алекс, улыбаясь краем губ. – Ей бы совершенно не хотелось видеть вас всех настолько печальными. Мы должны помнить за что она боролась и продолжить то, чем она занималась. Сара умерла за вас. Защищая вас. Мы не оставим ее смерть безнаказанной. Поэтому уберите с лиц эти гримасы и будьте готовы к войне. За тебя, Сара!

Все хлопают, улыбаясь, сквозь слезы. Мы отомстим. Сара этого не заслужила. Она была лучше всех нас.

Макс открывает урну с прахом и развевает ее над рекой. Никто так никогда и не узнает за что она так ненавидела Соула, а если кто и знает, то будет этот секрет держать в себе. Если Сара не захотела об этом рассказать сама, то никто за нее этого сделать не посмеет.

– Прощай, Сара, – тихо произносит Софи, вытирая рукавом кофты слезы.

– Прощай, – повторяю я крепче сжимая руку подруги.

Все, как цыплята сбились в кучу и сидят у камина. Все, кроме Софи. Ей не хватило сил прийти, и винить ее за это невозможно. Она слишком подавлена. Сара стала ей очень близкой и из-за этого эмоциональное состояние Софи стало еще хуже, чем прежде, хоть она и заверила Даяну, что все в порядке, но ее словам сложно верить.

Алекс встревожен, глаза его бегают по сторонам, а пальцы впиваются в подлокотник дивана. Если он и беспокоиться о Софи, то вряд ли об этом скажет. Но вот Даяна замечает все. Она как сканер, не хуже, чем была Сара. И самое ужасное, что Алекс ей нравиться и я невольно от этой мысли морщусь, глядя как та сверлит его взглядом. Не понимаю, как вообще такой, как Алекс может кому-то нравиться. Характер у него хуже некуда и сквернословит через каждое слово, но Даяна от этого прямо млеет и это не может скрыться от моих глаз. В общем-то он красивый, высокий, крепкий и мускулистый, угольные волосы коротко стрижены и идеально гармонируют с бледным лицом, глаза его карие, взгляд чаще мрачен, хоть и образ у него сумасброда, но глаза говорят о сложной судьбе. Скорее всего ему так проще.

Он здесь по просьбе Сары, но ее уже нет, а он все еще продолжает сидеть напротив меня и находится в одной комнате с Максом, которого не сильно переносит. Это говорит о многом. Значит Алекс не так уж и плох, раз до сих пор пытается помочь.

Эти мысли отвлекают хотя бы на мгновение и я откидываю голову назад, а перед глазами снова тело Сары.

– Послезавтра вечером Соул уезжает из города, а мы следом за ним тоже поедем за его смертью, – тишину нарушает голос Макса и все разом отключаются от мрачных мыслей устремляя глаза на него. – Алекс, присмотри за Софи. Она не в лучшем состоянии. Ее могла контролировать Сара и управляться со всеми ее перебоями. Ты с ней был больше, чем я и знаешь какими методами она пользуется, чтобы успокоить новоиспеченных элигеронов, чтобы они не перебили всех в округе.

– Я постараюсь, но не думаю, что смогу помочь Софи так, как делала это она.

Он замолкает не в силах произнести имя Сары. Голос его уверенный, без насмешек и лишних слов. Теперь он понимает, что не сможет расслабиться так как раньше. Бразды правления падают в его руки и Макс и я уверены, что Алекс справится.

– Даяна, ты тренируешься? Нам понадобятся твои силы.

– Алекс со мной ходит в лес и мы там занимаемся. Я поджарила несколько деревьев и рубашку Алекса, когда он был мишенью. – Она улыбается и щеки ее краснеют. Но самое удивительное, что краснеет и он. Я это заметила, но не стала удивленно поднимать бровь, чтоб их не смущать.

Силы Даяны ограничены, если их не тренировать, то можно вовсе их лишиться или слишком ослабнуть. Она относится к Белым ведьмам, которым подвластны природные явления, которыми они могут управлять. Она чаще тренируется с огнем, потому что он ей слишком нравится в отличие от всего остального. Как-то раз она показала мне, как может управлять корнями деревьев, которые вылазили из земли будто змеи и обвивали силой стоявший рядом срубленный пень. Зрелище жуткое, но завораживающее и я миллион раз представляла себе, что можно чувствовать, когда в твоих руках такая сила. Но Даяна говорила, что в отличие от Луизы и Элисон она намного слабее, они принадлежат к Серебряным ведьмам и способны контролировать других людей, помимо управления природой, могут исчезать и появляться в любой момент, или скрывать себя заклинаниями, что позволяет им себя обезопасить.

Макс все так же стоит у камина, даже когда все разошлись и смотрит в пустоту, в то место, где раньше стояла Сара и мне от этого становится еще больнее. Его боль другая и он о ней никогда не скажет, не закричит и не будет никого обвинять. Он будет молчать. А лучше бы кричал или разбил еще что-нибудь.

Время половина третьего утра, а спать ни он ни я не хотим и так и продолжаем молча сидеть в пустой гостиной. Иногда молчание значит больше, чем тысячи слов. Иногда молчание человека рядом помогает справиться с болью лучше, чем сотни сожалений и попыток успокоить. И я сижу рядом.

Телефон Макса звенит не переставая, а он не двигается с места, будто его мысли слишком далеко и он совершенно ничего не слышит кроме них. Но как только он возвращается в реальность и берет трубку его лицо меняется в одну секунду. Что-то произошло и его встревоженный голос говорит именно об этом.

– Как не вовремя, – рычит он бросая в камин бокал с виски и тот с треском раскалывается на мелкие кусочки. – Поехали. Софи в агонии и она бродит где-то в городе.

Под «плохо» он подразумевает то, чего мы боялись больше всего. У Софи срыв. И мне больше не нужно ничего говорить, я уже бегу за Максом в машину.

Агония была однажды у Макса и он как никто другой знает что это такое. Когда тело не повинуется тебе, а разум настроен только на то, чтобы убивать все, что попадается на пути. Всех.

Когда агония была у Макса он убил свою возлюбленную и еще половину города, за что и получил свое проклятие, которым он всегда восхищался, но никто никогда не задумывался над тем, каково это жить, зная, что ты собственными руками убил свою любовь. Пять сотен лет он никого не любил. Так и не посмел.

Когда я и Макс приезжаем к парку, там уже снует Сандерс, Алекс и в ужасе стоит Даяна.

– Она вцепилась в меня и вылетела из дома. Она чуть меня не убила. – Даяна срывается на плачь, который всеми силами пытается сдержать и я обнимаю дрожащую девушку. – Я даже не успела ничего понять, а она уже скрылась.

– Мы найдем ее, – заверяю я, хоть сейчас сама ни в чем не уверена.

– Она расцарапала все тело девушки, которая возвращалась с работы, – начинает шериф. – Я не стал вызывать скорую, чтобы не пугать людей.

Сандерс все еще под гипнозом Макса, который внушил ему еще как только приехал, чтоб шериф докладывал о всех сверхъестественных событиях сначала ему и он послушно это выполняет по сей день.

Тело девушки изувечено. Она вся в крови и шея разодрана в клочья. Я уже видела как убивают людей, как Макс разрывал напавших на них локару, как струилась бордовая кровь по их телам. Но это сейчас сделала моя подруга и меня затошнило. Макс касается моего запястья, но от этого не становится лучше.

– Она где-то здесь и мы должны ее найти, – твердо произносит Алекс.

– Если и есть где-то люди, то мы все знаем где. – Приходится взять себя в руки и мой голос даже для меня самой звучит как-то неестественно.

Софи пойдет в сторону клуба, откуда сейчас как раз возвращаются полупьяная молодежь.

Сандерс первым прыгает в машину и бьет по педали газа.

– Разделимся. Алекс и Даяна, вы пойдете через парк, а мы с Джо вдоль в сторону клуба. – Приказы из уст Макса звучат так, что поспорить с ним невозможно и все молча разделяются, быстрым шагом направляясь по своим траекториям.

Максимум через час взойдет солнце, на горизонте уже появляется алая дымка, которая заставляет торопиться еще сильнее. Скоро город начнет оживать и люди будут бежать на работу и что будет тогда – страшно представить.

Макс двигается как кот. Его движения плавные и до ужаса тихие, его шагов не слышно вовсе. Он прислушивается к каждому шороху крутя головой в разные стороны. Преследовать у него явно получается лучше, чем у меня, мои шаги слышно по всей округе. Он то и дело шикает, чтоб я прекратила цеплять все подряд и создавать лишний шум. Приходится с трудом повиноваться и идти почти на цыпочках. Я слишком волнуюсь, мои мысли заняты сейчас только моей подругой и ее состоянием.

Софи где-то здесь, а время летит с бешеной скоростью. Она за это время могла убить неизвестно сколько человек.

– Не подходи к ней близко, – шепотом инструктирует Макс. – Она сейчас не поймет кто ты и бесполезно с ней говорить. Держись рядом со мной и никуда не отходи. Она будет двигаться быстро и хаотично. Достаточно секунды, чтобы добраться к тебе с расстояния в пятьдесят метров и она тут же убьет тебя.

– Зачем ты меня тогда вообще взял?

– Потому что знаю, что ты сбежишь ее искать, как только я выйду за порог. Так безопаснее. Я хотя бы тебя вижу, – он довольно скалиться, а глаза его игриво блестят.

– Меня бесит, что ты меня слишком хорошо знаешь, – фыркаю я и он беспечно пожимает плечами.

Макс застывает, выпрямляет спину и вытягивает шею прислушиваясь. Его слух немного лучше, чем у обычных людей, но не такой острый, как у локару.

– Она где-то там. Я что-то слышу.

И он принимается бежать, но из-за медленной меня не может применить свою скорость и переместиться сразу к месту назначения, поэтому подгоняет меня и машет рукой пробираясь через небольшой дикорастущий парк на окраине города.

Макс слишком быстрый, зрение его лучше, чем мое и он грациозно справляется со всеми ветками, пробираясь через кусты и низкие деревья, пока я уже несколько раз ободрала щеку и столько же раз выругалась. Его заставляет что-то остановиться и я размахивая ветками упираюсь в его спину. Под ногами Макса перевернутое лицом вниз чье-то тело и поднимая глаза на тропинку каждый видит одно и то же – еще трое разбросаны в хаотичном порядке, будто их догоняли и убивали по очереди. Скорее всего так и было.