Нежная Фиалка

Пролог

Садовница, прищурившись, задумчиво уставилась в одну точку, размышляя, потом, видимо, пришла к решению и кивнула собственным мыслям.

– Пожалуй, может получиться, – пробормотала она и придвинула к себе чистый лист, опустив перо в чернильницу.

Написав пару строк, Садовница сложила послание, запечатала и позвонила в колокольчик. Протянув явившейся служанке записку, она коротко произнесла:

– Отнеси в дом к господину Джеймсу Нэшвилу, лично ему в руки.

Горничная поклонилась и вышла, а Садовница поднялась и подошла к окну, за которым потихоньку наступал вечер. Небо уже приобрело оранжевые и розовые тона, на улице зажигались первые фонари. Скоро должны были начать приходить первые клиенты… Садовница неслышно вздохнула, снова подумав о Фиалке. Той, которую вылечила на днях фея. Ну, точнее, душу-то она ей поправила, а вот всё остальное… Женщина выпустила клуб вишнёвого дыма и едва заметно поморщилась. Один из её людей нашёл Фиалку загородном доме двух демонов, прикованной в подвале в качестве игрушки. И оказалась там девушка случайно, всего лишь потому, что была сиротой, жила в приюте и просто шла по улице, к ближайшему рынку. И на свою беду приглянулась двум пресыщенным, скучающим демонам, попав по их милости в ад…

Пожалуй, самый сложный случай. Фиалка умела только подчиняться, и ей было всё равно, получит ли она сама удовольствие. Да она вообще не знала, что это такое, после всего, что с ней было. Демонам нравился её страх, покорность, слёзы, и они делали всё, чтобы получить эти эмоции от игрушки. Агенту Садовницы повезло в том, что игрушка наскучила демонам, потому что перестала реагировать на их жестокие развлечения, глубоко уйдя в себя. Он просто выкупил девушку, приведя сюда. И ей обычный понимающий и чуткий мужчина точно не подойдёт. Именно поэтому Садовница решила обратиться к тому, кто, пожалуй, сможет правильно обращаться с Фиалкой.

Спустя полчаса в дверь кабинета раздался негромкий стук, и женщина пригласила войти, снова устроившись за столом. Створка открылась, впуская высокого, широкоплечего, крепко сбитого мужчину. Суровые, грубоватые черты, короткие, рыжеватые волосы, и внимательные, чуть прищуренные серые глаза. От гостя веяло сдержанной силой, впрочем, как от всех оборотней.

– Рада, что вы откликнулись на моё приглашение, господин Нэшвил, – улыбнулась Садовница, отложив мундштук – она знала, что ему не нравятся резкие запахи.

– Вы сказали, у вас для меня интересное предложение, – скупо кивнул Джеймс, присев в кресло для посетителей, тихо скрипнувшее под его массивной фигурой.

– Да, – Садовница наклонила голову. – Вы давно к нам не заходили…

– У вас отличное заведение, – прервал Джеймс, не дав ей договорить. – Но не в обиду вам и вашим девушкам, мои вкусы… – он запнулся и поморщился, в глубине глаз мелькнула затаённая тоска, – претерпели некоторые изменения.

– Я знаю, – непривычно мягко ответила Садовница. – Слышала, что с вашей парой случилось несчастье.

Нэшвил снова коротко кивнул.

– Я не уверен, что… мне стоит пугать ваших девушек, – снова с запинкой произнёс Джеймс. – Мой зверь, как бы так сказать, он не всегда ведёт себя спокойно.

Садовница склонила голову к плечу, соединив кончики пальцев.

– Но вы здоровый молодой мужчина, господин Нэшвил, и у вас есть потребности, – прежним мягким голосом возразила она. – И прежде чем отказываться, позвольте всё же показать вам, что я предлагаю.

Джеймс посмотрел на неё долгим, внимательным взглядом. Да, он слышал от своих приятелей, что заведение Садовницы не просто элитный бордель для избранных, и что многие девушки отсюда нашли своё личное счастье… А чем боги не шутят, вдруг она и правда сможет помочь?

– Хорошо, – Нэшвил поднялся. – Показывайте.

Садовница поднялась и направилась к выходу из кабинета, оборотень за ней. Они поднялись на третий этаж, где находились комнаты девушек, прошли почти до самого конца коридора и остановились перед дверью. Женщина взялась за ручку и негромко пояснила:

– Её зовут Фиалка, и ей нужен тот, кто будет не только заботиться и научит удовольствию, но и полностью возьмёт на себя ответственность за неё, – Садовница повернула голову и посмотрела в глаза оборотню. – Ей нужен опекун, господин Нэшвил, если вы понимаете, о чём я. Она умеет только подчиняться.

И не дожидаясь ответа, открыла дверь, шагнув в гостиную. Джеймс за ней, и едва его взгляд остановился на хрупкой фигурке в кресле у окна, одетой во что-то фиолетово-воздушное, как он сразу понял, что примет предложение Садовницы. Она в самом деле знала, что нужно мужчинам, потому что даже его зверь, в последнее время проявлявший своенравие, сейчас встрепенулся, с интересом принюхался и… потянулся к девушке. Фиалка между тем даже не вздрогнула, лишь плавно повернула голову, посмотрев на вошедших.

– Добрый вечер, – тихо поздоровалась она и замерла.

– Познакомься, милая, – негромко ответила Садовница. – Это Джеймс Нэшвил.

Фиалка поднялась и изобразила вполне изящный реверанс, потом снова застыла, сложив руки перед собой. А оборотень, не сводя с неё взгляда, коротко ответил:

– Я согласен.

Глава 1

Садовница наклонила голову и посмотрела на Фиалку.

– Я оставлю вас, милая, поговорите, – непривычно мягко произнесла она, потом перевела взгляд на Джеймса. – А вас жду после у меня в кабинете.

Она вышла из гостиной. Девушка неотрывно смотрела на гостя, всё так же неподвижно стоя у кресла, и тишину первый нарушил Джеймс.

– Ты обычный человек, – негромко произнёс он, шагнув к Фиалке и зорко отслеживая её реакцию.

Не испугалась. Лишь кивнула и тихо ответила:

– Да, милорд.

Он кивнул и подошёл ещё ближе, остановившись рядом с девушкой и разглядывая. Тонкие черты, большие, чуть раскосые глаза необычного фиалкового цвета, маленький, аккуратный рот. Матовая, тронутая румянцем на щеках кожа, на вид бархатистая и нежная. Зверь внутри глухо заворчал, но скорее удовлетворённо, чем настороженно или раздражённо. Фиалка ему тоже понравилась. Она выглядела хрупкой, беспомощной, беззащитной, и ощущалась точно так же. Волку это нравилось, покорность он любил. Джеймс медленно поднял руку и коснулся подбородка Фиалки, приподнял – она послушно посмотрела на него.

– Ты не боишься меня? – прямо спросил он, пытливо вглядываясь в непроницаемые глаза девушки.

– Нет, милорд, – так же тихо отозвалась она.

– Ты согласна на контракт со мной? – продолжил Джеймс расспросы, пытаясь понять, что же его задевает в этой девушке.

И не просто задевает, а вызывает азарт сродни охотничьему… Давно с ним такого не было.

– Да, милорд, – последовал ещё один покорный ответ.

Осенило его внезапно: эмоции. Фиалка их почти не испытывала, оставаясь… слепым пятном для его обострённого восприятия. Хотелось растормошить, заставить отреагировать хоть как-то, чтобы это красивое, но какое-то отстранённое лицо оживилось. Джеймс медленно провёл ладонью по щеке Фиалки, оказавшейся и правда бархатистой и нежной.

– Я привык всё держать под контролем, – негромко заговорил дальше Нэшвил, продолжая поглаживать щеку Фиалки. – И я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Будешь жить в моём доме, мне так будет удобнее и спокойнее.

– Как скажете, милорд, – она хлопнула длинными ресницами, даже не пытаясь отвернуться или задавать уточняющие вопросы.

– Завтра утром я заеду за тобой, и в моём доме мы поговорим подробнее, – завершил разговор Джеймс и отошёл, убрав руку.

Нежная, да. Послушная. Но кто-то её сломал, загнал все эмоции очень глубоко, оставив лишь красивую оболочку и основные шаблоны поведения. Не то чтобы совсем кукла… Но и не живая. Интерес Джеймса разгорался сильнее, и бросив последний взгляд на Фиалку, он вышел, отправившись договариваться с Садовницей. Ничего, он найдёт ключик к этой девушке, чутьё подсказывало, что ей это нужно не меньше, чем ему.

Это было так странно: она ехала в экипаже, вместе с мужчиной, который купил её на месяц в свою собственность. И вёз к себе домой. Как и те, другие. Зачем? Он ведь мог просто приходить к ней к Садовнице… Фиалка осторожно покосилась на сидевшего напротив оборотня. Раньше мужчины вызывали у неё всего два чувства: равнодушие и отвращение. Ах да, ещё страх. Когда-то. И ещё, он спросил, согласна ли она на контракт. Тоже странно, раньше её никто ни о чём не спрашивал, демоны просто пользовались её телом, как хотели. И давали пользоваться своим друзьям тоже.

От этого же мужчины исходила спокойная сила, и… надёжность? Суровый, с хмурым взглядом, черты грубоватые, но не сказать, что некрасивые. Широкие плечи, массивное тело, и становилось сразу понятно, что он {очень} сильный. По сравнению с ним Фиалка смотрелась в самом деле хрупким цветком. Зачем она ему на самом деле? В ней впервые за долгое время зашевелилось слабое любопытство, а ещё, беспокойство. Она не знала, что ждёт в будущем с этим человеком, чего от него ожидать, и неуверенность дёргала, как заноза.

Тем временем экипаж остановился, они приехали. Оборотень внимательно посмотрел на Фиалку, прежде чем выйти, и негромко произнёс:

– Меня зовут Джеймс.

– Хорошо, милорд, – она согласно наклонила голову.

Он кивнул и вышел, протянул ей руку. Фиалка вложила пальчики в широкую ладонь, вслед за ним покинув экипаж, и осмотрелась. Добротный двухэтажный дом на тихой улочке, обнесённый кованой оградой, растущие вдоль фасада пышные кусты. Небольшое крыльцо, по которому они поднялись, Джеймс открыл её старинным ключом с замысловатой бородкой, пропустил гостью вперёд, в полутёмный холл, где вкусно пахло деревом и какими-то травами.

– Вместе со мной живут кухарка, дворецкий, и несколько горничных, – пояснил оборотень, всё так же не выпуская её руку из своей, и потянул к красивой деревянной лестнице с резными перилами. – Если тебе что-то надо, обращайся к ним.

– Да, милорд, – послушно ответила Фиалка, чувствуя себя немного не в своей тарелке.

Несмотря на сдержанность в обстановке, здесь было… уютно. По-домашнему. Дом не выглядел заброшенным, видно, что за ним следили, хотя никто из слуг их не встретил.

– На первом этаже кухня, гостиная, мой кабинет и библиотека, – продолжал рассказывать Джеймс, пока они поднимались на второй этаж. – Здесь мои комнаты, несколько гостевых спален, – они свернули в левый коридор. – Проходи, – он распахнул ближайшую дверь.

За ней оказалась гостиная, из неё дверь вела в соседнюю спальню. Джеймс остановился посреди комнаты, заложив руки за спину, оглядел замершую Фиалку.

– В доме можешь передвигаться свободно, – прежним негромким голосом заговорил хозяин дома. – Слуг я предупредил. Обижать тебя никто не будет, – на его губах мелькнула скупая улыбка. – Поговорим?

Сердце Фиалки невольно застучало быстрее. Вот оно. Сейчас ей расскажут, что её ждёт в этом доме. Или нет? Или всего лишь обозначат круг обязанностей? Впрочем, какие они ещё могут быть кроме выполнения прихотей оборотня?

– Я готова выполнить всё, что вы скажете, – заверила Фиалка, сложив руки перед собой и глядя на оборотня.

А он вдруг покачал головой и подошёл к ней, приподнял голову за подбородок и неожиданно мягко ответил:

– Мне не нужна показная покорность, девочка. Я не из тех, кто упивается властью над кем-то, – его большой палец медленно погладил нижнюю губу Фиалки. – Мне нужно от тебя доверие, и честность.

В фиолетовых глазах девушки мелькнула растерянность, и вопрос вырвался, прежде чем она успела остановиться:

– Зачем?..

– Потому что мне важнее забота о тебе, знать, что тебе нравится, а что нет, – начал в самом деле объяснять Джеймс, и растерянность Фиалки росла с каждым его словом. – Что ты любишь, а что нет. Мне принесёт удовольствие делать тебе хорошо, только для этого и нужны доверие и честность, маленькая. Я должен знать о тебе всё.

Фиалка не знала, почему от этих слов внутри всё странно задрожало, ведь она уже давно не ощущала вообще никаких эмоций, оставаясь отстранённой от всего мира. А этот оборотень говорил такие странные вещи…

– Х-хорошо, – с запинкой, неуверенно ответила она, незаметно сглотнув.

А Джеймс вдруг прищурил глаза, в них мелькнул опасный огонёк.

– И я не хочу, чтобы ты пыталась угадать мои желания и подстраиваться под них, – добавил он, чуть наклонившись к лицу Фиалки. – Я не люблю наказывать, девочка, но если ты совершишь ошибку, мне придётся это сделать. Чтобы мы оба поняли, что нам это не нравится, и больше никогда не возвращались к подобным ситуациям. Ты меня поняла?

– Д-да, – снова запнулась Фиалка.

Она окончательно запуталась, и в животе поселилось неприятное чувство. Как она может что-то говорить о своих желаниях, когда… их и нет вовсе? Демонам было всё равно на её желания, их интересовали только собственные.

– Значит, мы договорились? Ты будешь со мной честной? – настойчиво повторил Джеймс, и его тёплое дыхание согрело невольно приоткрывшиеся губы Фиалки.

– Я… да, хорошо, я буду честной, – пробормотала она, невольно сжав кулаки от волнения и растерянности.

– Отлично, – кивнул Джеймс и коснулся её губ невесомым поцелуем, тут же выпрямившись. – Тогда разденься. Я хочу посмотреть на тебя.

А вот эта просьба удивления уже не вызвала. Фиалка начала молча расстёгивать пуговички на лифе, поймав себя на том, что хочет облизнуть губы. Пусть поцелуй и вышел мимолётным, однако он оставил ощущение покалывавших иголочек, и… ей вдруг захотелось повторить, только по-настоящему. Удивление мазнуло изнутри лёгким пёрышком, Фиалка на мгновение отвлеклась от Джеймса, а в следующую минуту горячие, чуть шершавые ладони легли ей на плечи, сдвигая лёгкий фиолетовый шёлк. Он упал на пол, обвившись вокруг лодыжек, и Фиалка осталась стоять обнажённой перед оборотнем, не считая чулок и подвязок.

Глава 2

Оборотень молча скользил по ней взглядом, рассматривая, его ладони так же медленно переместились на аккуратную, небольшую грудь, мимолётно огладили. Фиалка вздрогнула, неожиданно ощутив, как по коже разбежались щекотные мурашки. До сих пор прикосновения мужчин не вызывали у неё ничего кроме отвращения… А от рук Джеймса соски тут же собрались в тугие розовые горошины, красноречиво выдавая её состояние. Склонив голову, он посмотрел в глаза замершей Фиалке.

– Тебе нравится то, что я делаю? – прямо спросил он, и его ладони спустились на талию Фиалке, замерли на бёдрах.

На мгновение в её глазах мелькнула растерянность, оборотень почувствовал, как напряглась девушка.

– Честность, милая, помнишь? – тихо произнёс Джеймс, не сводя с неё пристального взгляда, и тихонько большими пальцами погладил нежную, бархатистую кожу. – Нравится?

Его ладони снова скользнули вверх, накрыли упругие холмики и мягко сжали, отчего Фиалка прерывисто вздохнула, чутко прислушиваясь к себе.

– Д-да… – неуверенно пробормотала она, слишком давно не испытывавшая ничего подобного.

Наверное, это в самом деле приятно, эти нежные поглаживания, без грубости и боли. Отстраниться не хотелось, это она могла сказать точно. Джеймс одобрительно кивнул, его губы дрогнули в намёке на улыбку. В следующий момент он поймал руку Фиалки и потянул за собой к дивану, чем вызвал у неё мимолётное удивление.

– Давай посмотрим, что ещё тебе нравится, девочка моя, – произнёс Джеймс, усадив её так, что спиной Фиалка удобно откинулась на угол между спинкой и подлокотником.

– Хорошо, – послушно отозвалась она, проснувшееся любопытство щекотало изнутри мягким пёрышком.

И это тоже было удивительно. Отсутствие страха для Фиалки стало открытием, не меньшим, чем собственные проснувшиеся эмоции. Правда, поза вызывала смутное беспокойство, слишком уж беззащитной она ощущала себя. Но пока что Джеймс не сделал ей ничего плохого, и Фиалка надеялась, не сделает. Оборотень между тем медленно наклонился, и в следующее мгновение его горячие, влажные губы накрыли торчащую вершинку, слегка втянув в рот. Глаза Фиалки распахнулись от удивления, потому что и это оказалось неожиданно приятно. {Так} демоны и их приятели с ней не обращались… Джеймс не делал больше ничего, лишь нежно посасывал, перекатывая языком, дразня и поглаживая, и по коже разбежались горячие ручейки, отчего Фиалка прерывисто вздохнула, чуть выгнувшись навстречу. Джеймс тут же поднял голову, в его глазах мелькнул довольный огонёк.

– И так тоже нравится? – низким, вибрирующим голосом спросил он.

– Нравится, – послушно повторила Фиалка, чувствуя смутное разочарование, что он прекратил.

– Вот и хорошо, тогда продолжим, – и он снова наклонился, на этот раз к второй груди.

Неторопливые, нежные ласки творили с ней что-то странное. Волнующее, ранее неизведанное, и оттого совсем чуточку беспокоящее. Фиалка не знала, как правильно вести себя, как реагировать, чтобы не вызвать недовольство оборотня. Кажется, ему всё-таки приятно было видеть, что ей нравится… А сдерживаться становилось сложнее с каждой минутой, с каждым прикосновением. Набухшие вершинки тяжело пульсировали, вспыхивали сотнями искорок каждый раз, как рот Джеймса накрывал их, посасывал, нежно прихватывал. Но вдруг всё же оборотень не слишком любит какие-то громкие звуки?!

Фиалка судорожно вздыхала, ёрзала, выгибалась навстречу, чувствуя, как между ног становится всё жарче. Она стискивала колени, пытаясь продлить, усилить ощущения, прикусывала губы, но всё ещё не позволяла себе до конца расслабиться… И тут Джеймс поднял голову, посмотрев ей в глаза.

– Я хочу слышать, как тебе хорошо, милая, – тихим, низким голосом произнёс он, и Фиалка вздрогнула от неожиданности, не в силах отвести взгляд. – Не надо сдерживаться.

Она кивнула, не доверяя собственному голосу, растерянность мешалась с облегчением. Как же хорошо, что Джеймс прямо говорил, а не заставлял её догадываться! Фиалка только надеялась, что правильно всё поняла, и оборотень не обманывает, чтобы потом наказать…

Между тем, Джеймс снова склонился над ней, тёплые ладони накрыли упругие холмики, на мгновение нежно сжали, а пальцы обвели набухшие, жарко пульсировавшие бутоны сосков. Горячие губы скользнули дальше по животу, оставляя след из щекочущих мурашек на коже. У Фиалки вырвался тихий возглас от неожиданности, а Джеймс не останавливался, спускаясь ниже, туда, где всё горело между ног. Девушка погрузилась в новые, волнующие ощущения, мешавшиеся с удивлением – разве могут простые прикосновения приносить столько удовольствия? Ещё и… от мужчины? Оказывается, могут, ещё как.

Ладони Джеймса медленно провели по телу Фиалки, спустились на бёдра, а губы накрыли холмик прямо над складочками. Девушка напряжённо замерла, уставившись в потолок и не в силах опустить глаза на оборотня. Что он задумал?.. Джеймс поднял голову, его руки мягко надавили, и Фиалка услышала:

– Раздвинь ножки, милая.

– З-зачем?.. – вырвалось у неё, и она чуть не зажала себе рот.

Нет, ну понятно, он хотел её… Но ведь оставался одетым, и даже штанов не снял. Сердце девушки колотилось быстро-быстро, а когда Джеймс медленно улыбнулся, подскочило к горлу, сбив дыхание ещё больше.

– Буду делать тебе приятно, – вкрадчиво ответил он и снова напомнил. – Доверие, Фиалочка моя, помнишь?

Девушка незаметно сглотнула и неуверенно кивнула, после чего покорно развела колени, открываясь перед ним. Пока оборотень в самом деле не сделал ничего плохого, почему бы не довериться ему дальше? Однако Фиалка невольно затаила дыхание, ощущая тёплые губы около самого сокровенного местечка. А через мгновение пальцы Джеймса мягко раздвинули влажные лепестки, легко, невесомо скользнули по нежной плоти, и Фиалка задохнулась от волны эмоций, невольно выгнувшись навстречу. Нет, её, конечно, трогали {там}, но… грубо, неприятно, никакого удовольствия эти прикосновения не приносили. Не то что Джеймс…

Только вот в следующий момент вместо пальцев между раскрытых складочек скользнул уже его язык. Фиалка моментально смутилась, невнятно пискнула и попыталась тут же сдвинуть ноги от неожиданности и растерянности. Только оборотень не дал, удержал, подняв голову и посмотрев на Фиалку чуть прищуренными глазами.

– Что-то не так, милая? – спросил он, и хотя никаких недовольных ноток в его голосе не слышалось, она вздрогнула и строго напомнила себе, что теперь Джеймс её хозяин, и она обязана выполнять все его желания.

Даже такие странные. В конце концов, он же оборотень. Может, у них это нормально, пробовать на вкус женщин. Чувствуя, как пылают щёки, Фиалка едва заметно покачала головой, сделала глубокий вдох и еле слышно ответила:

– Всё хорошо… Простите…

– Нет, так не пойдёт, – вдруг заявил Джеймс и мягко погладил внутреннюю сторону её бёдер. – Мы ведь договорились, что ты будешь честной, Фиа. Тебе неприятно? – продолжил он расспросы, пока его пальцы поднялись чуть выше и продолжали скользить вокруг чувствительного местечка, отвлекая и волнуя.

Она прерывисто вздохнула, облизнув губы, и покачала головой. Быть честной оказалось весьма сложным.

– Н-нет, – почти шёпотом ответила она. – Я… Мне… н-никогда так не делали… – призналась всё же Фиалка, пряча взгляд, и чувствуя, как щекам стало ещё жарче.

Глаза Джеймса довольно блеснули, он мягко улыбнулся.

– Тогда чего ты испугалась? – мурлыкнул он. – Просто расслабься и получай удовольствие, милая.

И он снова наклонился, а язык уверенно провёл между складочек, добираясь до чувствительной серединки. Фиалка сдавленно охнула, её глаза широко распахнулись, а тело выгнулось навстречу пикантной ласке. По венам словно огонь прошёлся, желание лизнуло изнутри огненным факелом. Она хотела продолжения… И уже неважно, насколько странно и непривычно всё было. Прежде чем Фиалка успела сообразить, с её губ сорвалось тихое:

– Ещё…

От Джеймса донеслось довольное хмыканье, и он продолжил. Пальцы ещё шире раздвинули влажные складочки, горячий рот жадно прижимался к раскрытому лону, мягко втягивая скользкий кусочек плоти. Посасывал и игрался с ним, заставляя девушку судорожно вздыхать, а потом и тихо постанывать, нетерпеливо ёрзая и желая большего. Правда, чего именно большего, она и сама до конца не понимала, ведь с ней всё это происходило в первый раз. Ладони Джеймса скользнули под её попку, приподняли, а большие пальцы уверенно проникли в жаркую, упругую глубину, двигаясь там размеренно и неглубоко, лишь поддразнивая и сильнее разжигая полыхавший в теле костёр.

Она даже не поняла, в какой момент её пальчики оказались в жёстких прядях Джеймса, Фиалка вообще перестала себя контролировать, полностью погрузившись в новые, горячие ощущения. Она забыла, кто и где находится, она сгорала в пламени, которое сумел разбудить в ней Джеймс всего лишь несколькими откровенными ласками. Но какими!.. Фиалка бы никогда не подумала, что {там} всё может быть настолько чувствительным. А Джеймс продолжал, его язык уверенно скользил по раздразненному, истекающему лону, тщательно вылизывая, исследуя, нежно обводя набухший бугорок. Странное напряжение внутри стремительно нарастало, превращая Фиалку в один обнажённый, натянутый до предела нерв. Волны дрожи то и дело пробегали от шеи до самых кончиков пальцев, она хватала ртом воздух, что-то бессвязно шепча, стоны становились громче с каждым прикосновением.

Оборотень несколько раз останавливался, каким-то невероятным образом угадывая тот самый момент, когда Фиалка уже готова была рассыпаться на множество осколков. Замирала, балансируя на самой грани, а потом снова стремительно падала в пропасть без дна. Чтобы опять зависнуть, почти не ощущая собственного тела…

Пока вдруг оборотень не сжалился над ней. Его язык осторожно, нежно коснулся самой сердцевинки, а пальцы проникли внутрь одним сильным движением особенно глубоко. Фиалка выгнулась, не сдержав длинного стона облегчения, и тело тоже сделалось лёгким, невесомым, а напряжение, копившееся внутри всё это время, вдруг лопнуло, обсыпав обжигающими искрами. Удовольствие накрыло волной, а потом ещё одной, когда Джеймс ещё раз нежно лизнул и подул, чуть отстранившись. Фиалка задохнулась от нахлынувших эмоций, зажмурившись до разноцветных искр, а потом тихо выдохнула, чувствуя себя опустошённой и странно довольной. На губы так и просилась улыбка, и думать ни о чём не хотелось. Тело окутала мягкая истома и расслабленность, и Фиалка купалась в необычных ощущениях, смакуя это послевкусие.

Пока Джеймс не обнял, поднимая, не прижал к себе. Девушка тут же испуганно вздохнула, напряглась, не зная, чего ожидать дальше. Ну, наверное, ему тоже хочется удовлетворения…

– Я рад, что тебе понравилось, милая, – раздался около уха его чуть хриплый голос, и широкая, тёплая ладонь медленно погладила её по спине. – Мне сейчас надо уйти по делам, а когда вернусь, мы с тобой отправимся за покупками. Тебе нужны платья.