- -
- 100%
- +
– Илон Маркс, – представился человек, очень известный в моём мире. – Я вижу, вы меня узнали?
– X Social, X Space, Tezla, чипы в мозг… Конечно, узнал.
– Именно благодаря этим чипам я сейчас здесь, разговариваю с вами, а не с теми, кто живёт на руинах одной несчастной страны, – произнёс Маркс, и его облик внезапно изменился, превратившись в Джулию Робертсон. Вот тут я удивился. – Теперь я специалист широкого профиля и буду учить вас искусству перевоплощения.
– Илон, скажите, что вы не плод моего воображения, а реальность. Как такое возможно?
– Вы слышали о рептилоидах? – неожиданно спросил он.
И в этот момент произошло нечто невероятное. На моих глазах Джулия Робертсон превратилась в мерзкое существо с чешуйчатой кожей и вертикальными зрачками.
– Вот так я выгляжу на самом деле. Мы, аннунаки, уже давно живём среди людей. Благодаря нашей способности менять свой облик и людской глупости мы захватили эту Землю и уже близки к захвату вашей планеты.
– Выходит, вы мой враг. Зачем же вы открылись мне? – искренне удивился я.
– Я аннунак, но не враг вам, – ответило существо. – Я, если можно так сказать, коллаборант. Я не принимаю ценности моей расы. Я не хочу быть захватчиком и угнетателем. Я на стороне людей.
– Как мне вас называть? – спросил я. – Мне кажется, что Илон Маркс – это не ваше настоящее имя.
– А называйте меня Горынычем, я же рептилоид, – предложил аннунак. – И Маркус меня так называет. Мне нравится.
– А теперь настало время занятий. Смотрите на свою левую руку. Сейчас я буду индуцировать в ваш мозг свои мысли. Внимательно следите за рукой, – и тут произошло то, чего я никак не ожидал. Моя рука начала превращаться в когтистую лапу ящера. Горыныч продолжил: – Вы слышали мои мысли, Марсель. Теперь так же верните своей руке прежний вид.
Не знаю, может быть, в этом мире не работают законы материального мира, но моя рука вновь стала человеческой. Затем, поняв, как это работает, я превратил свою руку в медвежью лапу.
– Я вижу, что вы усвоили урок, – сказал Горыныч. – У вас действительно есть способности к магии. А я поначалу не верил Маркусу, думал, что он преувеличивает. Теперь вижу, что нет. С перевоплощением внешности разобрались, тогда я буду учить вас быть аннунаком. Вы должны знать, как себя вести, наши привычки, пристрастия, шутки, что нам нравится, а что нет. Этому мы посвятим много времени, но для вечерней экскурсии с Маркусом вам нужно научиться двойному блефу.
– Я, в принципе, понимаю, что это значит в картах, но как это может пригодиться мне на экскурсии?
– Это метафора. Вы должны представить, что вы аннунак, переодетый в человека, – ответил Горыныч. – У нас есть время до ужина, чтобы научить вас этому.
– Ладно, будет вам двойной блеф, – сказал я, стараясь звучать уверенно. – Но давай, Горыныч, перейдём на «ты». Якши?
Сам не поверил своей дерзости. Может, стоит придержать коней? Всё-таки передо мной не простой собеседник – рептилоид.
– Якши! – усмехнулся аннунак, и в его голосе появились металлические нотки. – Знаешь, «Илон» с иврита – «дуб». А вот по-узбекски… – он намеренно замедлил речь, – «змей». Прямо как ты, Марсель. Опасный змей.
Глава 6. Мелинарис
Дар, Альянс Свободных Миров, Ситора, недалёкое будущее
Мелинарис Фогг сжала ручку чемодана, собираясь с мыслями перед выходом.
Мундир бортового мага? На месте. Безупречно отглаженный, с новенькими нашивками лейтенанта.
Сумка с ритуальными компонентами? Пристёгнута к поясу. Все флаконы запечатаны, ни единой трещины, ни малейшего шанса на утечку.
Рекомендательное письмо адмирала спрятано во внутренний карман, будто не документ, а улика, способная её выдать.
Девушка задержала взгляд на зеркале, ловя последнюю передышку перед прыжком в неизвестность.
– Вроде всё по уставу, – пробормотала она. – Ничего не забыла… Её комната в поместье адмирала Кирстена – с резными деревянными панелями и витражным окном, бросавшим на пол разноцветные блики – казалась сейчас такой безопасной, такой… тесной.
«Если я сейчас не выйду, то не сделаю это никогда», – пронеслось в голове.
Она рванула дверную ручку, и утренний воздух Ситоры хлынул в лёгкие, свежий, с едва уловимым запахом магнолий из адмиральского сада.
Она резко выдохнула.
«Опоздать – значит проиграть», – прошептала себе под нос старую поговорку курсантов.
Сердце колотилось так, будто пыталось вырваться из груди. А вдруг капитан «Бродяги космоса» уже передумал? Ведь она так долго уговаривала его взглянуть на её резюме. Что, если прямо сейчас он подписывает контракт с каким-нибудь ветераном-магом, прошедшим десятки миссий?
Мелинарис стремительно понеслась вниз по мраморным ступеням особняка Кирстенов, почти бегом. Её тёмные волосы развевались на ветру, словно боевой штандарт.
Тук-тук. Тук-тук.
Ритм сердца сливался со звуком её каблуков, отбивающих дробь по плитке.
Персональный браслет ожил голубоватым свечением, разворачивая перед глазами трёхмерную карту столичного района. Зелёные метки свободных такси мерцали, словно созвездия.
– Ближайший модуль, – скомандовала она, тыкая пальцем в виртуальную точку.
Метка мгновенно сменила цвет на красный.
«Транспортный модуль 451-Д. Прибытие через 38 стандартных секунд».
Мелинарис закусила губу. Тридцать восемь секунд – целая вечность, когда твоя мечта висит на волоске.
Она выскочила на улицу, и ослепительный свет трёх светил Ситоры ударил по глазам. Воздух звенел от гудения антигравов – над головой в несколько ярусов плыли транспортные потоки. Именно в этот момент перед ней материализовалась прозрачная капсула такси. Она приземлилась точно в расчётное время – с лёгким шипением антигравитационных подушек. Её прозрачная сфера переливалась в утреннем свете, словно капля росы.
– Космопорт Альфа, – бросила Мелинарис, едва дверь соскользнула в сторону.
Салон наполнился ароматом свежего полимера и едва уловимым запахом озона – верный признак исправной работы левитаторов.
Пока капсула набирала высоту, Мелинарис впервые за утро позволила себе расслабиться, откинувшись в мягком кресле.
Город за окном представлял собой фантасмагорическое зрелище. Белоснежные небоскрёбы с золотыми шпилями пронзали лазурное небо, их фасады украшали голографические водопады. Внизу раскинулись идеальные парки с озёрами, где плавали экзотические рыбы с других планет. Это был Дар – столица Альянса, где кредитные единицы текли рекой.
Она узнала золотые террасы Министерства Измерений, где чиновники в шелковых мантиях пили кофе из черепов ксеноморфов, копии, конечно. А это багровый купол Академии, где ровно шесть лет назад маленькая девочка с окраинной колонии впервые коснулась рун. Город, освещённый лучами трёх светил, блистал своим великолепием.
«Всё это могло быть твоим», – шептал внутренний голос.
Но Мелинарис не замечала этой роскоши. Её мысли были там, среди звёзд, где её ждал «Бродяга космоса» – скромный грузовой тягач, ставший билетом в новую жизнь.
Там, за пределами атмосферы, в чёрной бездне, где магия пульсирует в такт древним ритмам космоса, её ждали звёзды, сверкающие ярче самых дорогих бриллиантов.
Капсула такси неслась сквозь транспортные потоки, а Мелинарис, прижавшись лбом к прохладному стеклу, ловила отражение своего лица в вибрирующем свете рекламных голограм. Оно напоминало ей тот день шесть лет назад, когда она впервые переступила порог Академии Космофлота. Неожиданно нахлынули такие свежие и приятные воспоминания, калейдоскопом всплывавшие в её сознании:
Первый день в академии…
– Ты уверена в своём выборе? – голос адмирала Кирстена звучал мягко, но в его глазах читалось беспокойство.
Пятнадцатилетняя Мелинарис тогда крепко сжала в кулаке медальон – единственное, что осталось у неё от родителей.
– Абсолютно, сэр.
Академия встретила её ледяным великолепием:
Главный корпус – гигантская кристаллическая структура, парящая над землёй на антигравитационных платформах.
Тренировочные полигоны – лабиринты из светящихся рун, где кадеты отрабатывали магические импульсы.
Библиотека – древний каменный форт в центре ультрасовременного комплекса. Там хранились фолианты, которые дышали при приближении мага…
Экзамен по курсу магии порталов…
– Кадетка Фогг, к доске!
Голос профессора квантовой магии Вейла эхом отдался в памяти. Тот самый день, когда всё изменилось.
Аудитория замерла, когда она подошла к бьющемуся порталу – неудачному эксперименту предыдущей группы. Фиолетовые молнии лизали её пальцы, но вместо страха Мелинарис почувствовала… силу.
– Вы действительно собираетесь… голыми руками?! – прошептал магистр.
Её ладони двигались сами, словно дирижируя невидимым оркестром. Портал сжался в сияющий шар и с тихим хлопком исчез.
– Профессор, куда мне это положить? – её наивный вопрос вызвал шоковую тишину…
Это случилось в библиотеке, в последний год обучения…
Пыльные фолианты шептались под её пальцами. Мелинарис проводила ночи за изучением древних текстов, где описывались «духи машин» – разумные энергетические сущности, обитающие в ядрах звездолётов. Особенно её заинтересовал трактат XII века:
«Корабль, что слышит зов крови,
Примет лишь того, в ком течёт
Энергия предков…»
Она не заметила, как на её шее родительский медальон начал слабо светиться в такт этим словам…
Защита диплома…
– Ваша теория о сознательности корабельных ядер противоречит всем канонам! – профессор Хардин стукнул кулаком по кафедре.
Мелинарис стояла неподвижно, чувствуя, как десятки глаз вонзаются в неё. Вдруг из кармана её мундира раздалось тихое жужжание – экспериментальный детектор, который она тайком пронесла, реагировал на что-то в стенах аудитории.
– Если позволите, профессор… – её голос звучал удивительно спокойно. Она подняла руку, и по залу прокатился шёпот – ладонь Мелинарис светилась голубоватым светом, а в воздухе закрутились энергетические узоры.
– Академия построена на месте древнего храма звёздных магов, не так ли? Его энергия до сих пор в стенах. И она… живая.
В этот момент все приборы в аудитории одновременно включились на полную мощность…
Из тумана воспоминаний её вывел сигнал браслета.
Мелинарис вздрогнула, почувствовав мягкую вибрацию – осталось две минуты до прибытия. Она провела пальцами по родительскому медальону, спрятанному под мундиром.
«На этот раз я докопаюсь до правды», – прошептала она, глядя на приближающиеся огни космопорта. Где-то там ждал «Бродяга космоса» – и, возможно, ответы на все её вопросы.
Бар «Корсар» встретил её гулом голосов и терпким запахом синтетического хмеля.
Мелинарис замерла на пороге, цепким взглядом прочёсывая зал:
– За дальним столиком – группа грузчиков с орбитальной станции, судя по нашивкам.
– У стойки – капитан какого-то планетарного шаттла изучал резюме дрожащего паренька с татуировкой на шее: «Космос или смерть».
– В углу…
Никого. Он не пришёл…
Горло сжало.
– Апельсиновый сок, – бросила она бармену, опускаясь на свободный стул у окна.
Пальцы сами собой начали выбивать нервную дробь по столешнице.
Где он? Неужели передумал? Или…
Мысль обожгла, как раскалённая игла. Адмирал Кирстен. Он мог вмешаться. Настоять. Отменить.
Но нет – её опекун не такой. Он уважал её выбор, даже если не понимал его.
– Для вас, – бармен поставил перед ней два стакана: сок и…
– Я не заказывала пиво.
– Верно. Пиво – для офицера за тем столиком, – кивнул бармен в сторону угла. – Лейтенант Шандор с «Бродяги космоса». Спрашивал про симпатичную девушку, подавшую заявку на вакансию мага.
Кровь ударила в виски.
Мелинарис вскочила, едва не опрокинув стул.
– Господин лейтенант! – её голос прозвучал чётче, чем на строевом смотре. – Мелинарис Фогг, выпускница Академии. Имела честь подать резюме на «Бродягу»!
Мужчина за столиком поднял глаза – тёмные, с сеточкой морщин у уголков. На его мундире красовался тот же значок, что и на её груди: стилизованный компас с семью звёздами – знак отличия выпускника Академии Космофлота.
– Ах, вот вы какая, – его губы растянулись в улыбке. – Поздравляю, лейтенант Фогг. Капитан Кельракис поручил мне вручить вам это.
Он протянул планшет с горящей надписью:
«Приказ №117-К. Мелинарис Фогг зачислена в экипаж КТ „Бродяга космоса“ в должности магистра-стажёра».
– Значит… Я принята?
Шандор улыбнулся, обнажив золотой зуб:
– Добро пожаловать на «Бродягу космоса», лейтенант.
– Янторис Шандор, – представился он, беря кружку из её дрожащих рук. – Но для друзей – просто Ян.
– Тогда я – просто Мелина, – она едва сдерживала улыбку.
Значок на её груди вдруг стал тёплым, будто вбирая в себя радость этого момента.
Терминал экипировки встретил их мерцанием голографических экранов.
– Проходите через сканер, – кивнул Шандор.
Рама вспыхнула синим, пробежав лучами по её фигуре.
«Лейтенант Фогг Мелинарис. Галерея А-117. Миссия: доставка груза с колонии „Земля U-332“. Рекомендации: усиленное питание, модуль квантовой синхронизации, запрет на прыжки через измерения первые три месяца».
Мелинарис фыркнула:
– Я не собираюсь прыгать. Пока.
Конвейер выдал: костюм из умной ткани, меняющей плотность при перегрузках, перчатки с сенсорами для работы с эфирными потоками и дневник мага с обложкой из кожи дракона с Уракса-5.
Шандор покачал головой:
– В моё время выдавали кирку и молитвенник.
Когда они подходили к шлюзу выхода на стартовую площадку, старый штурман вдруг остановился.
– Ты уверена? Последний шанс вернуться в этот… – он махнул рукой в сторону сияющего города, – рай для дураков.
Мелинарис посмотрела на грузовой корабль – корявый, потрёпанный, с облупленной краской.
– Знаете, лейтенант, – она сделала шаг к эскалатору, – алмазы тоже сначала выглядят как обычные камни.
Её нашивка «Маг 3-го класса» блеснула в свете прожекторов.
Где-то в глубине корабля тихо урчали двигатели.
Путешествие начиналось.
– Волнуетесь? – Шандор протянул ей руку, помогая встать на движущую ленту.
– Нет, – солгала она, уверенно шагнув на первую ступеньку.
Правда была в том, что она боялась. Но не космоса. Не опасностей. А того, что наконец-то чувствовала себя на своём месте.
И это было страшнее любой бездны…
На стартовой площадке G-7 стоял «Бродяга космоса» – неказистый грузовик с облупленной краской и странными руническими граффити вдоль корпуса. На корабле вовсю шли погрузочные работы. Всего через несколько недель он должен был отправиться в дальний космос на отделённую колонию Альянса – Земля «U-332».
У трапа курил высокий мужчина в потрёпанном кожаном реглане. Лишь густые волосы с седыми прядями выдавали его почтенный возраст, а в остальном капитан Кельракис ничем не отличался от молодых бравых космофлотцев – с такой же подтянутой, атлетичной фигурой. Разве только глаза как у старого волка – жёсткие, но не лишённые тепла. На шее странный медальон, пульсирующий тусклым светом.
– Лейтенант Мелинарис Фогг, сэр, рада представиться в связи с… – Мелинарис, вытянувшись по стойке «Смирно», приготовилась произнести доклад, который она повторяла множество раз. Однако капитан бесцеремонно прервал её, не дав закончить многократно отрепетированную фразу.
– А-а, адмиральская протеже, – он выпустил дым через ноздри. – Думал, ты в последний момент всё же откажешься от своей затеи попылить в космосе на этой развалюхе.
Его взгляд скользнул по её мундиру, задержавшись на нашивке мага третьего класса.
– На «Бродяге» нет нянек. Если думаешь, что твоя диссертация о «духах машин» сделает тебя особенной…
В этот момент медальон на его груди вспыхнул алым. Капитан нахмурился, резко оборвав фразу.
– Чёрт. Ладно, стажёр, покажи, на что способна. Шандор тебе всё покажет.
Молодая стажёр-маг с волнением в сердце вошла в шлюз старого космического тягача второго тяжёлого класса. Стальной коридор «Бродяги» будто бы дышал.
Мелинарис замерла, почувствовав, как стены слегка пульсировали в такт её шагам. Панели реагировали на приближение, загораясь на миллисекунду раньше, чем нужно. Где-то в глубине корпуса что-то напевало на частоте, которую слышала только она.
– Это… невозможно, – прошептала девушка, касаясь переборки.
В ответ по металлу пробежали тёплые волны, сложившиеся в узоры, поразительно похожие на руны её медальона.
– Нравится? – Шандор появился как из ниоткуда. – Он всегда так встречает новых магов. Особенно… симпатичных.
В его глазах читалось любопытство.
– Капитан не случайно взял тебя, девчонка. «Бродяга» сам тебя выбрал.
Уже на борту Шандор вручил Мелинарис небольшой подарок. В пластиковом контейнере лежали разные мелочи, призванные скрасить долгий полёт: несколько банок пива, бутылка хорошего вина, книги, карандаши, набор игральных карт и другие безделушки. Мелинарис поблагодарила коллегу за заботу и пообещала пригласить его, когда решит откупорить бутылку вина. Наконец-то мечта сбылась. Теперь только вперёд. В космос. Уже завтра.
Где-то на планете Земля «U-332», недалёкое будущее
– Красаучег! – с наигранным акцентом, подражая Жорику Вартанову, закончил мои тренировки по перевоплощению Горыныч. – Если бы я сам не поставил перед тобой задачу освоить двойной блеф, мог бы принять тебя за сородича, который прикинулся Марселем Кольцовым!
– Не зная, что ты Илон Маркс, я бы попросил автограф, как у Галустяна, – пошутил я, подыгрывая Горынычу. – Ещё бы научил меня говорить на рептилоидском!
– На ануннакском, – поправил меня Горыныч. – Это пока лишнее, но до этого дойдёт, если покажешь такие же способности в ксенолингвистике. Теперь слушай внимательно: говорить с аннунаками буду только я. Если кто-то обратится к тебе на ануннакском, сделай вид, что не понимаешь – у вас, людей, это получается очень убедительно. Понял? Никакой самодеятельности!
– Понял, шеф! Я думал, что пойду на экскурсию с Маркусом.
– Маркус будет там, но под другой личиной. Он будет наблюдать за тобой издалека и делать выводы, – объяснил Горыныч. – Пойми, Марсель, миссия, которую на тебя хочет возложить хранитель, крайне важна. Не факт, что ты для неё подойдёшь.
– То есть я могу оказаться не избранным? – подколол я. – И Морфеус найдёт другого Нео.
– Хорошо, что ты вспомнил этот фильм, – сказал Горыныч, подняв ногу, как киношный персонаж. – В Нью-Йорке будет как в учебном фильме про матрицу: «Кого ты видишь, Нео?» Ты будешь видеть обычных людей, но на самом деле половина из них – не люди.
Я приготовился к долгому путешествию, но с удивлением узнал, что попасть в «Большое яблоко» можно, просто выйдя за пределы моей комнаты. Мой проводник, Горыныч, с лёгкостью показал, как это сделать. Он решил отправиться в путь в образе обычного человека. В старом засаленном плаще лесника, потрёпанных джинсах и солдатской шапке-ушанке он напоминал Кузьмича из фильма «Особенности национальной охоты».
Портал в стене комнаты ожил от простого движения правой руки Кузьмича-Горыныча. Позже он рассказал мне, что в его правую лучевую кость встроено устройство из сангиния, называемое «иглой».
Мне разрешили остаться в своем теле, замаскированном, как матрёшка – один образ внутри другого. На мне были потертые джинсовые шорты и грязная красная футболка с несколькими прожженными дырками. Вид, конечно, не самый презентабельный, но мне было все равно, как я выгляжу. Подумаешь, Нью-Йорк!
Честно говоря, я даже слышать не хотел об этой Америке, не то что ехать туда. Я понимал: это параллельная реальность, и даже если бы захотел, Вику там не встретил бы. Но, несмотря на это, душа к этой поездке не лежала.
Хотя… стоп, о чём это я? Всё это осталось в прошлом. Впереди меня ждала новая жизнь, где я надеялся доказать всем, и в первую очередь себе, что я – Марсель Кольцов, и своё счастье я найду. Со мной всё будет хорошо.
На моей груди красовались большие белые буквы «MAAGA», а на голове – бейсболка, некогда ярко-красная, но выгоревшая до бледно-розового цвета. Именно в таком виде, словно люди, прошедшие через трудные времена, мы перенеслись в постапокалиптическую Америку.
Глава 7. Однажды в Америке или этюды альтернативной истории
Нью-Йорк, Земля «U-332», недалёкое будущее
Должен признаться, что переход через портал оказался не самым приятным опытом в моей жизни. Сначала я ощутил, как моё тело сжалось до размеров яблока где-то в области солнечного сплетения, а затем будто вывернулось наизнанку. Это было странное и болезненное чувство, словно меня пропустили через невидимую мясорубку. Дальше я провалился в пустоту, и какая-то неведомая сила словно расщепила моё тело на атомы, а после одним широким мазком размазала их по всей Вселенной.
К счастью, это кошмарное состояние длилось недолго. Моё тело начало собираться обратно, атом за атомом, как будто гигантский 3D-принтер печатал меня заново. В режиме ускоренной перемотки. Меня обожгла сильная распирающая боль в икрах, словно вся жидкость тела собралась именно там. Наконец я ощутил пол. Все мои чувства вернулись ко мне, кроме зрения. Я стоял в кромешной темноте. Где-то монотонно капало, а нос щекотал запах ржавого железа и пыли.
Вдруг раздался щелчок – это в руках Горыныча сверкнула зажигалка. Жёлтый свет заплясал на его пальцах, и я с облегчением осознал: со зрением у меня всё в порядке.
Зажглась свеча, и пространство вокруг залилось мягким дрожащим светом. Мы оказались в подвальном помещении, по стенам и потолку которого тянулось множество труб. Я потрогал одну из них – холодная, влажная. Пол покрывал толстый слой пыли, а под ногами валялся крюк сломанной хоккейной клюшки и ржавое лезвие конька.
– Это подвал «Мэдисон-сквер-гарден», – подсказал Горыныч, осматриваясь вокруг. – Сам дворец теперь лежит в руинах. Здесь проходили самые ожесточённые бои между «синими» и «красными».
– Синими и красными? – переспросил я, не совсем понимая. – Это что, какие-то команды?
– Какие команды? – усмехнулся Горыныч. – Ты что, не в курсе, что по Штатам прокатилась война? Ладно, потом расскажу, когда выберемся на поверхность.
Мы начали пробираться через завалы кирпичей и бетона, оставшихся от домашней арены «Нью-Йорк Рейнджерс», пока не выбрались на улицы города. Я молча шёл за Горынычем, внимательно слушая его пояснения. Он оказался неплохим гидом, и его болтовня немного отвлекала от мрачной реальности, которая нас окружала.
Я представлял Нью-Йорк совсем другим. То, что я увидел, больше походило на кошмарный сон-предостережение.
Как же прав оказался Жириновский! Помните его пророческие слова?
«…выборов в 2024 году в Америке не будет, потому что Америки не будет», – заявил он.
Конечно, страна-гегемон не могла разрушиться за один день. Наш оракул давал на это десять лет. В этой же реальности всё случилось куда быстрее.
Не все районы Нью-Йорка лежали в руинах. Однако даже относительно уцелевшие кварталы несли на себе печать кризиса. Одни небоскрёбы стояли, выставляя напоказ отметины от ракет и снарядов, другие чернели от пожаров. Тут и там зеркальные фасады высоток пестрели заплатами из подручных материалов.
Особенно угнетающе выглядели жестяные трубы дымоходов, торчащие из окон или пробитые сквозь стены. Здания стояли вдоль длинных авеню, словно уродливые гиганты, ощетинившиеся печными трубами. В воздухе словно висел немой вопрос: «Марсель, ты зачем здесь?»
Огни неоновой рекламы казались забытым сном – откуда ей взяться, если война оставила лишь жалкие двадцать процентов энергосистемы страны? Метро встало, трамвайные рельсы заросли травой, а бесценные киловатты, словно капли воды в пустыне, делили между уцелевшими кварталами.
Повсюду гудели и ужасно чадили бензиновые генераторы. Шум стоял страшный, приходилось всё время повышать голос. Из-за выхлопа самопального бензина накатывала тошнота. На крышах домов, словно цветы техногенной эпохи, распустились солнечные панели. Целые поля блестящих фотоэлементов превращали город в зеркало, если смотреть сверху. Соседство молчаливых «ловцов солнечных лучей» и рычащих моторов никого не смущало. Немыслимый симбиоз – гремучая смесь углеродного смога и зелёной энергетики. Ау, зелёные! Экологи! Вы где? В мире небоскрёбов и финансовых воротил лампочка стала роскошью. Признак достатка – простая батарейка. А если у тебя есть генератор или солнечная панель – ты богач. Олигарх. Ёшки-бабаёжки! У блэкаута свои правила. Кто со светом, тот и свят.
Люди стали ассами выживания. Паутины проводов, свечи в консервных банках и очереди на зарядку аккумуляторов стали визитной карточкой Нью-Йорка.
Городские службы не работали. Зловонные кучи мусора и полчища крыс уже никого не пугали. На крыс даже охотились. Как-никак мясо. А что? Захочешь жить – и не такое съешь. Зато расцвели частные лавочки, словно из лихих девяностых с их диким капитализмом и законами подворотен. Рэкетиры и бандиты стали частью городской жизни. Аннунаки, конечно, с ними боролись, но, скажем прямо, спустя рукава.