Инспектор судьбы

У запирающих пути всё ещё скучнее. Немного тоски на два кленовых листа от лорда отчаяния; средний уровень насилия, травм и болезней – три синих гарпуна от лорда разрушения, что для человека с такой профессией как страж – почти курорт. Один золотой жёлудь от хозяйки похоти – тоже говорить особо не о чем. Слепой традиционно не приносит даров. Лорд одиночества дал пять пустых горшочков для мёда. То есть будет какое-то количество одиночества, но приятное для человека. Лорд ужаса оказался самым скупым и ограничился одним пауком, пусть даже красным. Ну а хозяйка смерти свой дар приносит в конце, а не начале пути.

В целом, жизнь обещана довольно посредственная. Можно пробиться, но не высоко и вряд ли захочется. Зато и неприятностей особенных не предвидится. Точнее, раньше не предвиделось.

Что может быть сильнее даров архонтов? Только сила судьбы, дарованная самим Драконом. Та самая сила, благодаря которой человек может противостоять самым губительным дарам духов, но с тем же успехом способен извратить любые благие возможности.

Можара постучала кончиком карандаша по губам.

– Всё нормально. Не вижу никаких отклонений, возможных петель или узлов судьбы, которые могли бы резко изменить путь жизни. Всё ровно. Теперь посмотрим подсоединения родителей. Присядьте на этот стул.

Маэро послушно сел.

Девушка вытащила из саквояжа чёрную штуковину, напоминающую расчёску с тремя зубьями. Она провела ею по спине мужчины вдоль позвоночника и взглянула в зеркало.

– Здесь тоже всё стабильно.

В зеркале отразилась малопонятная для дилетанта паутина, но аналитик читала легко и уверенно.

– Вот, смотрите. Родители своим воспитанием подключают или не подключают ребёнка к жизни. Частенько человек вырастает изолированным от какой-то части бытия. Но у вас всё в норме. Даже удивительно. У вас хорошие родители.

Видите эту линию, похожую на пёструю змею – подключение к телу. Вы должны хорошо чувствовать своё тело и управлять им.

А вот красная макаронина – подключение к эмоциям и желаниям. Тоже в норме, вы чувствуете и владеете чувствами, знаете чего хотите.

Зелёная извилистая линия – подключение к уму. Не боитесь думать и своих мыслей, вы ими владеете, а не они вами.

С волей тоже порядок. Сильная золотистая струна. Не слишком туго натянута, но и не провисает. Цвет хороший и насыщенность, толщина.

Паутина связей с другими людьми. Здесь нити ослаблены, но не критически. Любите одиночество, но без проблем общаетесь при необходимости.

Связь с духовностью разве что слабенькая. Похоже, вы не очень интересуетесь делами духов и собственного духа. Но показатели тоже не особенные. Сейчас, секундочку, мне нужно понять вашу систему.

Пока аналитик морщила лоб и чертила на листах графики, поглядывая в зеркало, страж обратился к Амелле.

– Я действительно никогда не вникал в дела судьбы. Занимался земными делами. Но вот что интересно. Если это сделал архонт – вы этого никогда не докажете.

Инспектор улыбнулась.

– Вы недооцениваете нашу службу. Раскроем.

– Я знаю, что владыки по Договору обязаны отвечать на вопросы. Но они ведь не будут признаваться или сдавать своих братьев и сестёр.

– Ещё как будут.

– Я думал, на высших духов нет управы.

– Обычная ошибка. Мы постоянно привлекаем духов к ответу. Просто дела в основном мелкие, обычные гражданские иски, поэтому люди ничего не знают.

– Но ведь архонт легко может соврать.

– В том то и дело, что не может, если отвечает в соответствии с Договором. Он имеет право говорить на образном языке духов, но врать не способен. А дальше всё зависит от опыта и сообразительности аналитиков. У нас очень хорошие аналитики, настоящие специалисты. Так что, если замешан архонт, он в любом случае выдаст себя, хочет он того или нет.

Значки в зеркале расплылись и пошли зубцами. Нити подключения лопались одна за другой. В следующее мгновение отражение начало темнеть и клубиться, постепенно закручиваясь в спираль. Амелла нахмурилась.

– Можара, глянь в зеркальце. Оно в порядке?

– М-м.

Девушка откинула тяжёлые пышные волосы и оторвала взгляд от бумаг. Её глаза расширились, а карандаш выпал из пальцев и покатился по полу.

– Нет-нет.

Она выхватила из чемоданчика чёрное покрывало, но опоздала. Тьма скрутилась в яростную воронку, в тот же миг зеркало пошло волнами и взорвалось.

Маэро пока говорил с агентом, отодвинулся от стола. Сейчас он сидел чуть сбоку и лишь наклонил голову. Можара находилась с другой стороны, готовясь набросить покрывало. Зато Амелла стояла прямо перед изображением. Она прикрылась рукой, и острые осколки впились в рукав кожаного плаща, несколько запутались в волосах, но парочка зацепила лицо. Девушка провела ладонью по щеке и с удивлением посмотрела на измазанную кровью руку.

Можара прижала ладони к груди и потрясённо смотрела в чёрный обруч, оставшийся от зеркала.

– Чтоб всем голодным духам в печень! Теперь списывать инвентарь. Не отпишешься.

– Не переживай, – сказала Амелла. – Я свидетель. Проклятие высшего уровня – не шутка. Не факт, что стационарное сумело бы погасить удар.

– Стационарное, конечно, выдержало бы, но… как я не подумала…

– Ты не могла знать. Проклятье проклятью рознь. Это непредсказуемо.

– Это да, но… ох, у тебя же кровь!

– Пустяки.

– Дай посмотрю.

Один осколок прочертил красную полосу по правой щеке. Второй, поменьше, впился в лоб.

– Вроде бы ничего страшного. Этот маленький я сейчас вытащу, через пару дней незаметно будет. Прикроешь волосами. И со щекой не всё так плохо. Шрама не будет. Наверное. Просто царапина. Ох! Вот платок.

– У меня есть.

Страж вздохнул.

– Я пойду, пожалуй. Полагаю, экспертиза закончена.

– Жаль как! Такое зеркало хорошее было. Небольшое, но всё чётко показывало. Бажар будет в ярости.

Маэро вышел и прикрыл за собой дверь.