Жизнь под кайфом. Откровенная автобиография

В книге использованы фотографии из архива автора

© Борисова Д., текст, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

Вместо предисловия

Дорогой читатель! У вас в руках уникальная книга, аналогов которой еще не было в издательском мире. Это не «очередные мемуары» популярной звезды. Это Супер-откровенная Книга – Исповедь известной телеведущей и светской львицы Даны Борисовой, прожившей долгие годы на Самом Дне, в плену алкоголизма, наркотиков, проституции и нарушения всех возможных моральных устоев… Дана справилась с тяжелейшими зависимостями и смогла выйти из своего прошлого победителем, осознавшим свои ошибки. Теперь у нее есть силы и возможность не только выстоять самой, но и рассказать о своем жизненном опыте откровенно, чтобы помочь другим справиться с подобными проблемами, благодаря собственному примеру и полезным советам, которые она приводит в своей книге. Поэтому:

1. Не читайте ее книгу, если вам слабо` изменить свою жизнь в лучшую сторону, последовав примеру Даны.

2. Не читайте ее книгу, если вы ханжа или ангел, у вас нет своих скелетов в шкафу, и вы привыкли бросать камни в тех, кто, по вашему мнению, хуже вас и живет «как-то неправильно».

3. Не читайте ее книгу, если вы циник, у вас нет и точно уже не будет подобных проблем, чужая жизнь вам просто неинтересна, и вы живете по принципу «Моя хата с краю»…

4. Не читайте ее книгу, если вы привыкли доверять «желтой прессе» и статейкам из интернета и не хотите знать, что же было на самом деле?

5. И, наконец, не читайте эту книгу, если вы ждете от нее слишком многого и стремитесь приобщиться к красивой жизни хотя бы через бумагу. Здесь нет волшебной сказки богатой девочки с Рублевки, неожиданно сбившейся с пути… В данной книге есть только реальная жизнь, описанная автором без прикрас, в разговорном жанре, доступном каждому, и умышленно не приукрашенная литературно, чтобы сохранить оригинальный авторский стиль.

Да-да, оказывается, звезды, из которых мы часто творим себе кумиров, живут не только богато и красиво, но и ТАК тоже!

Всем остальным я советую прочитать книгу Даны Борисовой обязательно! И не только потому, что подобный эксклюзив вы не найдете больше нигде, даже в «желтой прессе». Ведь не каждый автор способен на подобный душевный эксгибиционизм хотя бы раз в жизни! И неважно, близки вам проблемы теледивы или нет. Книга точно не оставит равнодушным никого. Напротив, обязательно вызовет чувство сопричастности и заставит сделать правильные выводы.

Глава 1

За две недели до Самуи…

В ночь с 25 на 26 апреля 2017 года, когда в дверь впервые постучалась команда спасателей, я спала уже вторые сутки в обнимку с бутылкой шампанского. Пакет амфетамина я спрятала на полке среди постельного белья. Мне было спокойно на душе, дочка к тому времени уже была с ее отцом, и я хорошо понимала, что так для нее будет лучше. За неделю до этого я сбежала из очередной «наркологички», где меня прокапали и «подлатали». Как только мне стало лучше, я смылась оттуда… в предвкушении нового употребления.

Команда постучалась в мою дверь в два часа ночи, и я сначала не могла ничего понять, а потом слегка оторопела, узнав голос телеведущего Андрея Малахова. В то время я ругалась как сапожник и поэтому прямо через дверь, не стесняясь выражений, поинтересовалась, что им от меня нужно.

– Данка, открывай! – кричал мне Андрей. Он был человеком, к которому я всегда испытывала чувство уважения и бесконечную симпатию. Тем не менее даже ему я не открывала минут сорок.

«Моя история по рейтингу обогнала сагу об изнасиловании Дианы Шурыгиной!»

Тогда я еще не знала, что в ту ночь в студии «Пусть говорят» собрались все, кому была небезразлична моя судьба. Люди, которые понимали, что чудо уже то, что я до сих пор жива. Программа по рейтингу стала бестселлером сезона, обогнав историю изнасилования Дианы Шурыгиной, а это о многом говорит.

Главной звездой того эфира стала моя мама, Екатерина Ивановна. Она была просто национальной героиней! Мама плакала, кричала в прямом эфире, ломала руки и взывала о помощи, повторяя: «Люди, моя дочь – наркоманка!» На программе она поведала, как ее внучка позвонила ей, когда она жила в Крыму, и рассказала о трубочке из долларов и горке белого порошка на гладильной доске… Эта информация вызвала тогда бурю эмоций в студии и большой общественный резонанс…

Когда я наконец открыла дверь, кроме Андрея Малахова увидела на пороге свою соседку – актрису Елену Воробей, моего друга – певца Прохора Шаляпина, психологов Наташу Зенцову и Никиту Лушникова…

Последние две недели перед тем, как меня забрали в реабилитационный центр, я помню очень смутно. Безусловно, я уже была на самом дне. Меня мучил вопрос: «В какой момент я отдала Полину бывшему мужу?» Наверное, прошло уже дней десять…

«Я и сама не брезговала заниматься древнейшей профессией!»

В тот период в моей квартире появились две эскортницы. Они снимали квартиру по соседству, но большую часть времени тусовались у меня.

Первую звали Алиша. Она мечтала стать певицей, но пока просто выезжала по вызову к мужикам из совхоза «Московский»… По ее словам, ночь с ней стоила 1,5 миллиона рублей, но, думаю, она бессовестно врала. Наверняка брала не более 30–40 тысяч за ночь. Алиша постоянно жаловалась на «кокаиновые зажоры»: под веществом она ела все подряд, по ночам съедала целую кастрюлю макарон или пельменей с майонезом. Она стала не то чтобы полной, но пышнотелой, что, конечно, нравилось мужчинам. А я удивлялась, как она с таким весом собирается стать певицей?

Вторая эскортница – Регина была поумнее и гораздо интереснее. К тому же она обладала даром предвидения. Во время наших загулов Регина постоянно предупреждала меня, что скоро со мной случится нечто страшное. Я ей не верила, хотя ее предсказания сбылись. Но об этом чуть позже, а пока…

Я и сама не брезговала заниматься древнейшей профессией. Денег катастрофически не хватало, съемок не было, а мне нужно было на что-то жить… Покупать вещество, во что-то одеваться. Хотя одежда была, скорее, требованием приличия. Последнее время я ходила голой, любила фотографироваться в обнаженном виде, часто ходила без трусов. Их мне покупала и заставляла надевать моя хорошая подруга Тати, с которой мы познакомились через Инстаграм. Тати приезжала ко мне домой, привозила вещи, продукты, пыталась наставить на путь истинный…

Но в этот момент в моей жизни снова появился амфетамин.

Проблема набора лишнего веса, как у Алиши, мне была незнакома. Но это вещество пришло в мою жизнь именно как средство для похудания. Оно напрочь отбивало аппетит, но зато давало бешеную энергию, полет мыслей и радостное настроение. Я унывала только тогда, когда содержимое пакетика заканчивалось. В этот момент наступала депрессия, но вместе с новой порцией подъем духа возвращался. В тот момент в моей жизни уже плотно смешались три зависимости: пиво (примерно 1,5 литра в день), шампанское, которое привозили мои элитные подруги, и амфетамин, от которого выпали практически все волосы. Ну и не беда, ведь я тратила много денег на наращивание! Еще от амфетамина бессовестно крошились виниры, но мне казалось, что, если не улыбаться, никто этого и не заметит…

Еще были какие-то странные синие таблетки, которые привозил мне Рэй, мой стилист. Я не спрашивала их название, всецело доверяла его выбору. Рэй был практически членом моей семьи. Я прописала его в своей квартире. Он привозил амфетамин, который предварительно отсыпал и себе, беря процент за доставку. Где он все это добывал, я не знала, поэтому была абсолютно зависима от него.

Марат Агинян, лечащий врач-нарколог Даны Борисовой:

– В нелегальных лабораториях любому веществу могут придать любой цвет и форму. Нет каких-то стандартных признаков, по которым можно утверждать, какая именно таблетка содержит такое-то вещество. Можно лишь сказать, что чаще всего синие таблетки со стимулирующим эффектом содержат экстази (метилендиоксиметамфетамин) – запрещенное Конвенцией ООН психоактивное вещество, способное стимулировать психические функции, снижать тревогу и вызывать сильную эйфорию, психоделические переживания (изменения восприятия). В то же время употребление этого вещества приводит к снижению когнитивных способностей, к проблемам с памятью, бессоннице, дисфории, перепадам настроения и зависимости.

У меня никогда не было интима с Рэем, хотя в это, наверное, сложно поверить. Он любил свою жену и двоих детей, один из которых только что родился. Несмотря на полную гармонию в семье, психика Рэя была надломлена. Он мечтал о «Камеди клаб» и стендапах, все время придумывал странные монологи и зачитывал их мне. И везде представлялся стилистом светской львицы Виктории Бони…

Хронология событий тех нескольких недель до моего отъезда на Самуи мне до сих пор не совсем ясна. Главный признак того, что я зависима, как нам объясняли в реабилитационном центре, – это как раз провалы в памяти. Если они у вас есть, то пиши пропало! А они у меня были, ведь я не помнила целые недели из своей жизни.

«Пока я сидела в луже пива на полу, мама и дочь прятали пакетик с веществом».

В этот период в моей жизни снова появилась мама. Мы практически не общались целый год, я была в обиде на нее, причем эти обиды копились годами. Мама жила в Крыму в собственной квартире, на покупку которой я дала ей два миллиона, чтобы она наконец-то выписалась из моей московской квартиры в «Золотых ключах» и предоставила мне самостоятельность.

В какой-то момент я все-таки позвонила и пожаловалась ей, что умираю, что мне безумно плохо. Мама немедленно прилетела меня спасать. Вот он треугольник Карпмана в действии! Спасатель – преследователь – жертва. Спасатель – мама, преследователи – Рэй и журналисты, а жертва – это я. Охране «Золотых ключей» было запрещено пускать маму в наш жилой комплекс, но она как-то пробралась.

Стивен Карпман – психолог, который описал модель дисфункциональных отношений, в которых кто-то играет роль Жертвы, кто-то – Спасателя, кто-то – Агрессора. В реабцентрах данный треугольник изучают очень подробно. В частности, зависимые узнают, что вместо истинных, открытых, доверительных отношений между членами семьи один вечно играет роль жертвы, другой ее спасает, но потом жертва снова увязает в проблемы, спасатель превращается в агрессора и обвиняет во всем жертву, потом чувствует себя беспомощным и сам занимает роль жертвы, а жертва тем временем становится спасателем, и так бесконечно.

«У меня был единственный выход – выбежать на балкон и сброситься с 12-го этажа!»

Это была по-настоящему страшная, нетрезвая ночь. Сразу скажу, по-другому на тот момент поступить со мной было нельзя. Мама вместе с Полиной нашли пакетик с веществом и перепрятали его, пока я сидела в луже пива на полу прихожей. Мне было безумно плохо и страшно. Протрезветь для меня значило умереть.

Я понимала, что я ничтожество, инвалид, мразь, которую пинает собственная дочь! У меня был единственный выход – выбежать на балкон и сброситься с 12-го этажа! Но меня останавливал страх, и вновь охватывали полное отчаяние и безнадежность, поэтому протрезветь я не могла себе позволить…

«Дочь называла бабушку мамой, а я задыхалась от ревности!»

И еще я не хотела отдавать дочку маме. А в случае моей смерти так бы и произошло. Хотя моя Полина все восемь лет не была по-настоящему моей. Для нее всегда номером один была бабушка, Полина часто называла ее мамой. И когда это происходило, я задыхалась от ревности! Я всегда либо работала, либо спала, приходила в себя. Возможно, я теперь просто оправдываюсь… Я никогда не умела воспитывать дочь, а под гиперопекой мамы сама становилась большим ребенком.

Теперь я бесконечно наслаждаюсь общением с дочерью, мы проводим время вместе, мне нравится быть ей и подружкой, и заботливой, а иногда – даже строгой мамой. Мне хочется дать дочери внимание, которого она была лишена столько лет! Иногда мы ссоримся, выставляем границы, но я всегда наслаждаюсь нашей новой близостью… Она очень рада, что я живая, эмоциональная, искренняя, ведь такого почти не было в наших отношениях. У меня раньше было только два состояния: либо огромная энергия, любовь только к себе, эгоцентризм, либо тихое умирание на кровати… Кроме того, меня всегда сопровождало мое второе заболевание – биполярное расстройство. Заболевание многих творческих личностей. Это постоянные перепады настроения, вечные «эмоциональные качели»… Мне нужен был хороший врач, которым и стал впоследствии Марат Агинян, психиатр-нарколог. Но тогда я еще не знала ни его, ни своего заболевания.

Марат Агинян, лечащий врач-нарколог Даны Борисовой:

– Биполярное аффективное расстройство – это расстройство психики, характеризующееся чередованием аффективных (депрессивных и маниакальных) эпизодов разной длительности. Встречается примерно у 2 % людей.

Это важно:

– Очень часто люди, чьи родственники стали зависимыми, думают, что делать, куда бежать? Если близкий стал алкоголиком или наркоманом, они часто пребывают в заблуждении и начинают оправдывать родственника или друга, не замечать его проблему. «Женский алкоголизм неизлечим», «бывших наркоманов не бывает» – эти фразы известны всем. Также бытует мнение, что алкоголизм и наркомания – это распущенность или отсутствие силы воли.

Занятие от безделья, следствие плохого воспитания или настроения. Нет! На самом деле это не так. Зависимость – это болезнь, такая же, как грипп или онкология. Еще в XIX веке врачи доказали, что у людей, употребляющих алкоголь или наркотики, изменяются внутренние органы и мозг.

Я прошла все этапы выздоровления, семь раз лежала в различных наркологических клиниках. Я кодировалась, получала сеансы гипноза, ездила к колдунам, шаманам и гадалкам. Естественно, я имею свой взгляд на эффективность всех видов лечения. Пока я не попала в реабилитационный центр, я считала, что существует только один вариант лечения – медикаментозный. Но это не так! Реабилитационные центры (рехабы, как их называют) сейчас малоизвестны. А ведь эти центры – единственное место, где реально могут помочь! Мне суждено было попасть в ребцентр «Сабай» на Самуи, но, когда я ехала туда, я понятия не имела, где окажусь. Я думала, что лечу, как опытная телеведущая и звезда, на крутое реалити-шоу в Таиланд…

Есть два тревожных признака, по которым можно понять, что зависимость – это уже не баловство и самостоятельно с ней справиться невозможно. Рекомендую вам их запомнить: провалы в памяти и стойкая бессонница. Я не помню целые недели своей жизни, а бессонница была моим спутником всегда…

Глава 2

Отъезд на Самуи

Утром следующего дня в моей квартире появились психолог Наташа Зенцова и артист Прохор Шаляпин. Поскольку, согласно легенде, мы летели всего на неделю, чемодан собирать не стали. Кинули в пляжную сумку лишь пару гламурных платьев да килограмм косметики. Мои вещи собирали друзья, меня же не волновала ни одежда, ни косметика. Все, о чем я думала, куда бы спрятать пакетик с белым порошком.

Господи, я была абсолютной наркоманкой! Я, конечно, слышала, что в Таиланде за употребление и перевозку наркотиков предусмотрены суровые наказания и большие тюремные сроки. Но меня это не смущало. Заветный пакетик я надежно спрятала в лифчике.

В аэропорту нас уже ждал Андрей Малахов, который, прощаясь со мной, снял с себя и надел на меня новые модные очки-авиаторы. «Они там тебе очень пригодятся, – сказал он, обняв меня при случае вернешь». Я вернула ему их спустя три месяца…

Весь перелет с тремя пересадками из Москвы на Самуи Наташа внимательно следила, чтобы я не пила. Мы летели бизнес-классом, алкоголь был в свободном доступе. Мне очень хотелось выпить, чтобы расслабиться, но Наташа пресекала все мои попытки сделать это. Во время второй пересадки мне удалось уединиться в туалете и подзаправиться веществом, поэтому в аэропорт Самуи я прибыла уже в хорошем настроении. Нас встретил русскоговорящий консультант и довез до центра. Какое счастье, что меня не задержали на границе!

Центр «Сабай» оказался частным домом недалеко от побережья Сиамского залива. Дверь дома запиралась на замок, а ключи хранились в сейфе, чтобы никто не сбежал.

К моменту нашего приезда в центре находилось примерно двенадцать человек, все они были детьми богатых родителей. Пребывание в центре обходилось недешево, за месяц набегала солидная сумма. Программа реабилитации рассчитана на полгода, и сроки ее не обсуждаются. Кстати, во всем мире программы лечения зависимых длятся именно шесть месяцев.

Сначала все в центре радовались прибытию звездной телеведущей, а потом у меня изъяли телефон, паспорт и деньги, и начался карантин. Опытные консультанты, Азат и Макс, обыскали меня и вытащили пакетик с веществом из лифчика. И, хотя отчаяние придавало мне сил, драться с ними было бесполезно. Таких умных, как я, там было немало. Все наркоманы тайно провозили с собой таблетки, порошки, сигареты, но любые вещества находили и безжалостно выбрасывали.

У меня началась ломка. Чувства, которые я ранее всегда глушила алкоголем или наркотиками, неожиданно накрыли меня. Боль, отчаяние, страх, тоска и апатия всецело заполнили мою душу. Мне сказали, что в центре я останусь на полгода. Я начала протестовать, объявила голодовку, плакала, умоляла меня выпустить, отдать мне телефон, я постоянно говорила и думала о Полине… Чтобы я не сбежала, на решетки окон повесили замки, а мой карантин продлили еще на три недели. Меня не выпускали даже на море, хотя остальные пациенты гуляли по побережью по два-три часа через день.

Я требовала, чтобы мне дали возможность позвонить Андрею Малахову. Наконец, когда мне принесли телефон, я стала плакать в трубку и шантажировать его тем, что я заморю себя голодом, не съем ни куска. Андрей спокойно ответил: «Пару месяцев, всего пару месяцев продержись. Если не выйдет, мы заберем тебя».

Я угрожала покончить жизнь самоубийством, и тогда ко мне приставили дежурную – рядом со мной постоянно находился кто-то из пациентов-женщин. Целый месяц я не могла смириться со своим положением и сделать первый шаг, – признать свою зависимость. Я категорически отказывалась называть себя алкоголичкой и наркоманкой, не ходила на собрания и не писала аналитические работы, а чтобы чем-то занять себя, начала крутить романы.

Мне приглянулись сразу двое мужчин. Высокие, красивые, образованные, знающие несколько иностранных языков – алкоголик Леха и героиновый наркоман, сын дальневосточного олигарха, Федя. Леха, как мне потом по секрету рассказали, был шизофреник, а у Феди не было половины зубов. Но выбор был невелик… Впрочем, все было вполне невинно. Я писала им записочки, целовалась с каждым из них по отдельности на лестницах, а они устраивали друг другу сцены ревности. Руководитель центра, Сергей Миловидов, запрещал пациентам романтические отношения, поэтому мне не разрешали приближаться к возлюбленным ближе, чем на три шага. С этого момента началось мое постепенное выздоровление…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.