Исторический взгляд Си Цзиньпина на государственное управление в новую эпоху

Появление исторического взгляда Генерального секретаря КПК Си Цзиньпина на государственное управление в новую эпоху является наследием лучших достижений традиционной китайской культуры, глубоким размышлением о пути развития истории Китая с нового времени, необходимостью для КПК вести китайский народ к созданию и построению нового Китая и твердо и неуклонно идти вперед по пути социализма с китайской спецификой, важной составной частью теоретической системы социализма с китайской спецификой в новую эпоху, а также последним достижением китаизации марксизма. Он воплощает в себе политическую мудрость марксистского политика, основательно сочетающую историческое сознание с реальной практикой.

(1) Лучшие достижения традиционной китайской культуры являются богатым источником исторической концепции Си Цзиньпина о государственном управлении в новую эпоху

Многовековая культура китайской нации всегда придавала большое значение традиции ведения исторических записей, изучению истории и наследованию истории, подчеркивая, что в отношении государственного управления правители должны исходить из реальности, обобщать исторический опыт и исторические законы, а также делать выбор и развитие в соответствии с изменениями времени, стремиться достигать длительных периодов стабильности и порядка в стране. В тысячелетней истории китайской политической цивилизации назначение официального историка всегда играло важную роль в линии политического поведения династий. По преданию, уже в только что появившейся династии Ся официальный историк занял достойное место[4]. «Цзоцэ» – записи на костях и черепашьих панцирях периода династии Шан созданы официальным историком династии. Во времена династии Западная Чжоу в литературе и надписях было много заметок о Тайши, императорском цензоре и Нэйши, а разделение труда между официальными историками было более детальным[5]. Хотя в то время и после этого функция чинов, называемая «Ши», не сводилась полностью к составлению истории, но это, несомненно, показывало, что правители династии делали акцент на истории. С тех пор и до династии Цин (последняя китайская династия. – Прим, пер.) назначение официальных историков и историческое изложение в национальной политике были очень важны. Идеологических принципов, таких как составление хроник событий в период предыдущих династий, создание истории в пользу эпохи процветания, государственное составление истории, придерживались правители всех династий. Наряду с преобладающим составлением частных историй, китайская историография шла в ногу с развитием китайской истории, демонстрируя непрерывность и преемственность записей, богатство содержания и разнообразие жанров[6]. Таким образом, история и национальное развитие, история и политический подъем и падение очень тесно взаимосвязаны в процессе развития китайской цивилизации.

Древние говорили: «Ясная память о прошлом – лучший учитель будущего». Следовательно, при управлении государством благородный муж должен анализировать древнюю историю, сопоставить ее с современным ему положением, использовать информацию прошлого для анализа взаимоотношений между людьми, тем самым имея возможность понять законы процветания и упадка. Знать в деталях, подходят ли стратегия и ситуация, целенаправленно делать выбор и своевременно менять тактику действий. Так мы сможем создать обстановку спокойствия и всеобщего порядка в стране на долгое время»[7]. Развитие традиционной историографии фиксирует и сохраняет исторический процесс развития китайской нации. Однако более важным является то, что сильное чувство социальной ответственности и понимание своей миссии традиционными историками, а также идея о том, что знания должны быть полезны государственным делам, дали политикам всех династий историческую мудрость в государственном управлении. Придавать большое значение историческому обучению, историческому мышлению и историческим заимствованиям – важная составная часть политических и культурных традиций китайской нации. «Шовэнь Цзецзы» говорит: «Ши – тот, кто записывает события; применяет ключ “Ю” и придерживается нейтрального, а нейтральный является справедливым». Это означает, что исторические записи должны быть объективными и беспристрастными. «Процветать в бедности, а погибать в полном благополучии»[8], «Пересказывать прошлое, надеясь, что люди в будущем поймут их высокие устремления»[9], «Чтобы усвоить закономерность исторического развития, мы должны сначала изучить историю, содержащую эту закономерность»[10], «Если хотите знать закономерность чередования периодов расцвета и упадка с древности и до настоящего времени, просто посмотрите на город Лоян»[11]. Все эти высказывания указывают на важную роль исторического обучения и необходимость обобщения исторического опыта государственного управления. Исторические записи, написанные со всей возможной правдивостью, и постоянное следование историческому наследию стали отправной точкой для размышлений о государственном управлении многообещающим, которые будут управлять страной. Концепции и стратегии государственного управления, такие понятия, как патриотизм, демократическая идея и осознание ответственности, взятые из истории, являются духовным источником социальной перемены во многие важные периоды в истории Китая. Например, после объединения страны царством Цинь зарождающаяся политическая группа класса землевладельцев в лице Цинь Шихуана вела ожесточенные споры о том, какую политическую систему внедрить в объединенном государстве, и в конце концов отказалась от системы наделения уделами, а полностью использовала в управлении уездно-областную систему. Это было результатом обобщения исторического опыта со времен династии Чжоу, который использовала группа политиков, таких как Ли Сы и т. д.[12] В начале правления династии Хань Лю Бан был высокомерным, он собирался «Завоевать Поднебесную империю мечом и управлять ей также с помощью меча» и отказывался учиться у истории. После уговоров Ли Ицзи, Шусуньтуна, Лу Цзя и других он наконец понял важное значение этикета, воспитания и морального воздействия. Сказал Лу Цзя: «Укажите мне причину, по которой династия Цинь потеряла Поднебесную, и почему я приобрел Поднебесную, а также причины успеха или неудачи древних стран». Тогда Лу Цзя создал «Краткое описание признаков выживания» и написал книгу «Синь юй», состоящую из 12 глав[13]. Извлечение опыта и уроков из истории, своевременное регулирование политики правящего класса, в том числе суровое наказание и жесткий закон, произвольные сборы и чрезмерные обложения периода династии Цинь, а также осуществление государственной политики, такой, как квиетизм, обеспечение покоя населения и т. д., повлияли на административную политику монархов нескольких поколений в период ранней династии Хань и имеют прямую связь с появлением «правления Вэньцзин». Во времена династий Вэй и Цзинь основавший государство Хань Лю Юань объявил: «Каждый раз, когда я читаю старинную литературу, часто презираю Суй (Хэ), Лу (Цзя) за незнание военных дел, а Цзян (Чжоу Во), Гуань (Ин) за незнание гражданских дел. Правда распространяется людьми. Для благородного мужа считается позором ничего не знать»[14]. Хотя Ши Лэ, основатель государства Поздняя Чжао, был неграмотным, он уделял большое внимание изучению истории и приказывал другим читать ему необходимое. Однажды он распорядился читать ему «Хань Шу». Когда он услышал, как Ли Ицзи убеждает Хань Гаозу искать потомков императорской семьи шести государств, он очень удивился и сказал: «Этот метод обречен на провал. Но почему он в конце концов завоевал Поднебесную?!» Когда он услышал о том, что Люхоу (Чжан Лян) отговаривает Лю Бана, сказал: «К счастью, есть этот человек»[15]. Эти два монарха происходили не из ханьского высшего чиновничества, а из нацменьшинств. Они либо основательно исследовали перипетии истории периода династии Хань, либо имели глубокие суждения об истории, что сыграло огромную роль в построении их политической власти в то время. Вэй Чжэн, известный чиновникраннего периода династии Тан, был не только выдающимся политиком, но и известным историком. Многие из его советов танскому императору Тай-цзуну основывались на историческом опыте. Ли Шиминь, император Тай-цзун периода династии Тан, также придавал большое значение изучению истории. В свое время он сказал: «Я читаю историческую литературу предыдущих династий, в которой поощряют добро и осуждают зло, что достаточно для предосторожности в будущем… Я хочу рассмотреть удачи и неудачи прошлых династий и стать черепаховым зеркалом в моем теле»[16]. Изучая историю, он не только видел истину о том, что «изучая историю, можно понять причины смены династий»[17], но и глубоко почувствовал: «О, как полезна историческая литература»[18]. Из книги «Основы правления в период Чжэньгуань» нетрудно заметить, что появление «Основ правления Чжэньгуань» имеет тесные отношения с группой политиков во главе с Тай-цзуном (династия Тан), которая уделяет большое значение обобщению исторического опыта. Эффективность историографии в отношении к реальному обществу является результатом того, что историки придают большое значение обобщению исторического опыта в процессе исторического заимствования, а выдающиеся политики всегда способны или умеют открыть содержащиеся в прошлом глубокие истины, что служит управлению и созданию стабильности в стране.

Единое многонациональное китайское государство и особенности долгого периода существования китайской цивилизации сделали историческое развитие Китая трудным, извилистым, но и великолепным, демонстрируя миру свои собственные законы. Умение обобщать и наследовать исторический опыт – важная основа для того, чтобы китайская нация снова и снова поднималась на вершины человеческой цивилизации. Генеральный секретарь КПК Си Цзиньпин отметил: «Современный Китай переживает самые крупные и глубокие социальные перемены в истории страны, а также осуществляет самые грандиозные и уникальные практические инновации в истории человечества»[19]. Эта большая «социальная перемена» и «грандиозные и уникальные практические инновации» и есть путь социализма с китайской спецификой. Это серьезная изменяющаяся ситуация, которой никогда не было в истории китайской цивилизации за более чем пять тысяч лет ее развития. Подобно тому, как многие выдающиеся политики в истории Китая умеют исследовать историю и извлекать уроки на будущее, Си Цзиньпин хорошо знает, что на этой огромной земле с большим населением и богатым историческим наследием для строительства социализма необходимо придерживаться реального положения в Китае и идти по своему китайскому пути, на котором нельзя обойтись без исторического мышления. Поэтому он уделяет большое внимание изучению истории и заявляет, что «история – лучший учебник»[20]. «Если одна страна или одна нация хотят возродиться, они должны продвигаться вперед в логике исторического прогресса и развиваться в соответствии с тенденциями времени»[21]. Он неоднократно подчеркивает важность усвоения исторического понимания и указывает, что история, реальность и будущее взаимосвязаны. История – это реальность прошлого, а реальность – история будущего[22]. Он также придает большое значение усвоению исторического опыта. Он указал, что в управлении страной и обществом многие события, с которыми мы сталкиваемся сегодня, можно найти в истории, и многое, произошедшее в истории, можно использовать как зеркало для сегодняшнего дня. Сегодняшний Китай развивается из вчерашнего и позавчерашнего Китая. Чтобы хорошо управлять нынешним Китаем, необходимо иметь глубокое понимание истории и традиционной культуры нашей страны, необходимо активно обобщать наработки и мудрость управления страной в китайской древности[23].

Таким образом, появление исторического взгляда Генерального секретаря КПК Си Цзиньпина обусловлено потребностью в настоящее время наследования лучших достижений китайской традиционной культуры, необходимостью построения социализма с китайской спецификой, а также его глубоким историческим размышлением о тесной связи между историей и реальностью.

(2) Исторический путь развития Китая за время новой и новейшей эпох – это важная основа для возникновения исторической концепции государственного управления Си Цзиньпина

Агрессивная Опиумная война, начатая Великобританией против Китая в 1840 году, и Нанкинский англо-китайский договор, заключенный в 1842 г., стали прелюдией вторжения в Китай западных держав в новой истории страны. Это стало важным поворотным моментом в китайской истории. Во-первых, двери в Китай вынуждены были открыться. Согласно Нанкинскому договору и последующему англо-китайскому Хумэньскому договору, Китай открыл для торговли пять портовых городов: Гуанчжоу, Фучжоу, Сямэнь, Нинбо, Шанхай. Было определено содержание соглашения о таможенных пошлинах, односторонний режим наибольшего благоприятствования, положение о том, что иностранные военные корабли могут размещаться в китайских портах, а британцы могут пользоваться консульской юрисдикцией, а именно экстерриториальностью, что серьезно подрывало национальный суверенитет. В китайско-американском Вансяском договоре, подписанном в 1844 г., Соединенные Штаты Америки не только пользуются вышеупомянутыми правами и интересами, но даже увеличивают их и ничуть ни в чем не уступают. В китайско-французском Хуанпуском договоре, подписанном в том же году, Франция не только получила все привилегии Великобритании, США по китайско-американскому Вансяскому договору, за исключением уступки земли и выплаты репараций, но также пользовалась миссионерскими правами в торговых портах. Суверенитет Китая в части юстиции, таможенных пошлин и территориальных вод был серьезно нарушен. Во время Второй опиумной войны, развязанной британскими и французскими державами при вторжении в Китай в период 1856–1860 гг., иностранные посланники могли постоянно пребывать в Пекине, дополнительно открыли Тяньцзинь и другие торговые порты, снизили таможенные пошлины и ликинные (т. е. провозные) надбавки, торговые и военные корабли могли проникать во внутренние районы реки Янцзы, торговля опиумом была легализирована. Новый (Тяньцзиньский) франко-китайский договор 1885 г. не только заставил Китай признать французскую оккупацию Вьетнама, но тем самым великие державы открыли ворота на юго-запад Китая. Японо-китайский Симоносекский договор, подписанный в 1895 г., позволил Японии учредить фабрики в торговых портах Китая и дополнительно открыть четыре торговых порта: Шаши, Чунцин, Сучжоу и Ханчжоу. Заключительный протокол 1901 г. позволил великим державам разместить посольства в переулке Дунцзяоминьсян в Пекине. Китайцам не разрешалось проживать в этом месте. Все страны могли размещать войска в 12 местах вдоль железнодорожной линии между Пекином и Шаньхайгуанем, иметь форт Дагу и форты в гаванях от Пекина до Тяньцзиня. Во-вторых, уступка в компенсации за землю и выплате репараций. Согласно Нанкинскому договору Китай уступил остров Гонконг Великобритании и компенсировал ей 21 млн долл, серебром. Согласно китайско-российскому Айгунскому договору 1858 г., китайско-российскому Пекинскому трактату 1860 г., а также китайско-российскому договору о размежевании северо-западной границы 1864 г., Россия последовательно захватила более 1,5 млн кв. км территории Китая. Согласно японо-китайскому Симоносекскому договору, Китай признал японскую оккупацию Северной Кореи, уступил полуостров Ляодун, остров Тайвань и все связанные с ним острова, Пескадорские острова (Пэнху) Японии и выплатил Японии компенсацию на военные расходы в размере 200 млн таэлей серебра. Согласно Заключительному протоколу 1901 г. между Китаем и Великобританией, США, Германией, Японией, Россией, Францией, Италией, Австро-Венгрией (позже приняли участие три государства: Бельгия, Нидерланды, Испания), державам была выплачена компенсация в размере 450 млн таэлей серебра. К концу XIX века западные державы бурно начали делить Китай. В-третьих, была сильно разрушена социальная и экономическая культуры. Во время Второй опиумной войны захватчики из британской и французской коалиции разграбили всемирно известный парк Юаньминъюань, заслуживающий звания культурного чуда человечества, сожгли его, совершив чудовищные преступления. В процессе подавления Движения тайпинов и Боксерского восстания, а также разграбления и раздела китайской территории западные державы безжалостно убили несметное количество китайцев. В плане экономики великие державы использовали различные привилегии, которыми пользовались согласно неравноправным договорам, для ввоза большого количества дешевых товаров в Китай, что сильно повлияло на самодостаточное феодальное натуральное хозяйство. Хотя это в определенной степени ускорило распад феодальной экономики и способствовало развитию капиталистического товарного хозяйства, великие державы использовали политические привилегии для контроля над ключевыми аспектами экономики, безудержно грабили ресурсы Китая, продавали товары по демпинговым ценам, монополизировали рынок и контролировали таможню. Это не только не принесло жизненно важной пользы широким массам трудящихся, но и серьезно мешало развитию современного китайского национального капитализма.