«Полизлэйзия. 1.»

– Привет, Щеночка! – замялся я, махая ей рукой с натянутой улыбкой. – Извини, я не сразу тебя заметил…

– Ково? – изумленно пробормотала она. – Что ты здесь делаешь? И… почему ушел вчера, не попрощавшись?

Я покраснел, чувствуя, что сейчас придется немного приврать, и сказал первое, что пришло мне на ум:

– А… я хотел попрощаться! Но…дело в том, что дома у меня много дел, и… я не смог выделить на это время.

Щенка была очень проницательным человеком, и сразу же заметила по моему грустному выражению лица, что со мной что-то не так.

– Что-то случилось? Тебя кто-то обидел? – спросила она.

– Нет! Вовсе нет! Я просто… очень устал… – начал оправдываться я, чувствуя, как мне становится стыдно перед ней и ее отцом.

– Не ври мне! – с упреком сказала она. – Я – тот человек, которому можно довериться! Ты можешь все мне рассказать! Я всем… ой! То есть, никому не разболтаю!

– Точно?

– Да!

Это «да» из ее уст звучало так утвердительно, что я поверил ей на слово. К тому же, желание поведать о своих переживаниях лучшей подруге распирало меня. Хотя, это довольно сомнительное удовольствие… рассказывать человеку о том, как ты нахамил его родителям…

– Хорошо, – пошел на уступки я. – Только не здесь, а… в более укромном местечке!

– Конечно! Без сомнения, такое место есть, – воскликнула Щенка. – Я отведу тебя туда прямо сейчас!

И она, больно сжимая мою руку, потащила меня по всем коридорам и закоулкам замка. Когда мы поднимались по очередной лестнице, она сказала:

– Хотя у нас и нет второго этажа, зато есть комната, которую можно считать сразу за две!

И вот…секунда, другая, и мы уже прибыли на место назначения.

Подняв голову вверх, я не поверил своим глазам. «Неужели такое маленькое здание, может таить в себе столько сюрпризов?» – подумал я и с интересом начал разглядывать каждый уголок этой комнаты, восхищаясь ей.

Все помещение было сверху до низу пропитано «духом богатой старины». Казалось, ему лет двести, не меньше, но при этом оно выглядело достаточно современно. Зал повсюду украшали маленькие белые лесенки и колонны, оформленные в средневековом стиле. В центре верхней части комнаты красовалась огромная люстра величиной со свинью, похожая на недавно испеченный праздничный торт, перевернутый вверх тормашками, каждый из слоев которого был украшен маленькими свечками и немного надкусан. Обои были оформлены, как в викторианскую эпоху, в кружевном стиле. В их цвете преобладали оттенки зеленого.

Протяженность этой комнаты была настолько велика, что могла бы потягаться и с моей комнатой, а высота была так огромна, что могла уместить в себя трех взрослых слонов, вставших друг на друга. Все это «поле чудес» украшало настоящее чудо – миниатюрный фонтанчик, сделанный из мрамора, вода из которого непрестанно выливалась, журча, и тем самым услаждая слух и переливаясь всеми цветами радуги…

–Ух-ты… – вырвалось из моих уст. – Потрясающе…Здесь очень красиво!

Но Щенка не дала мне толком полюбоваться окружающей обстановкой. И швырнув в меня взглядом, сказала:

– Я привела тебя сюда не для того, чтобы ты восхищался красотами моего дома! Ну что, рассказывай, что там у тебя случилось?!

Я выдохнул из себя все излишки воздуха и хотел уже приступать к рассказу, как она внезапно прервала меня.

– Подожди, стой! Я только что вспомнила новость поважнее твоей, и не могу удержаться, чтобы тебе не рассказать… – У нас сегодня на завтрак такую вкусную котлету давали! Такую вкусную, что у меня после завтрака в туалете такое грандиозное опустошение произошло! Ну как такое можно умалчивать?

Вспомнив Молнию, я понял, в кого Щенка по жизни такая возбужденная и, понизив голос, приставил палец к губам, боясь, что нас кто-то услышит, попросил ее: «А нельзя ли потише?», когда услышал до жути знакомый голос. Он раздавался откуда-то сверху, с одного из балконов, и звал меня: «Ково Страшилкин!»

Я напряженно поднял голову и увидел того, кого больше всего боялся. На балконе, глядя на меня, стоял Бубен. Руки мои задрожали, меня словно парализовало. Я покраснел от стыда и опустил голову.

– Ты где там прохлаждаешься? – спрашивал он у меня, не обращая внимания на Щенку. – Я вообще-то тебя одного жду!

Щенка с укором посмотрела на него и заголосила:

– Папа, что тебе от него надо? Оставь нас в покое!

Но он проигнорировал ее.

– Извини, Щенка… Но долг зовет… Похоже, мне и вправду пора! – извиняясь за неудобство, внесенное в наш разговор ее отцом, промолвил я и, помахав ей рукой, поднялся к Бубну по лестнице.

Он окинул меня взглядом, и на его лице расцвела улыбка. Я ожидал всего, но не этого… мне казалось, что он будет кричать на меня за то, что я так с ним обошелся, но на его лице злости и в помине не было.

– Здравствуй, Ковушко! – поприветствовал он меня шепотом, чтобы Щенка ничего не заподозрила. – Скорее пошли… – и, взяв меня за руку, повел в гостиную. Перед этим он обернулся к Щенке и обратился к ней совершенно в другом тоне: – А ты не стой без дела, а иди и смой то, что осталось после тебя в туалете! И больше не ешь котлету вприкуску с манной кашей с молоком, а то весь дом уже пропитан благовониями после твоего похода в уборную!

Щенка упрямо показала ему язык, но все-таки пошла делать то, что он сказал, так как запах и правда стоял невыносимый. Я же не стал сопротивляться и пошел вслед за ее отцом, так как выбора у меня не было. Надо было достойно попросить прощения.

Мы оба сели на диван. Я – на тот, что ближе к двери, а он – на тот, что стоял у самого окна. Я грустно опустил голову и закрыл лицо руками, не в силах больше терпеть свое постыдное положение. Болезнь немного отступила, и я слишком поздно осознал, что натворил.

– Да, неудобно получилось… – начал он говорить первым, понимая, что у меня не хватит на это смелости. Но, заметив, как мне плохо, добавил. – У тебя что-то случилось? Ты можешь все мне рассказать…

Мои руки непроизвольно затряслись, и стыд наряду с неуверенностью объединились во мне в отчаяние – я заплакал. Чувство страха перед ним покинуло меня лишь тогда, когда я увидел его во второй раз.

В первый день нашей встречи я видел, как он угрожает полицешкам пистолетом, и как бы ласково он со мной после этого не разговаривал, у меня уже сложилось плохое впечатление о нем, но новый день – причина начать все с чистого листа. Я начал постепенно менять свое мнение о короле Бубне.

Я встал с дивана и неуверенно двинулся в его сторону, после чего ускорил шаг и повис у него на шее. Меня не смущало, что только со мной он был такой добрый, и я взмолился:

– Пожалуйста, простите меня… я правда, сожалею и хочу исправиться, я не виноват… просто пистолет он… такой страшный…

– Тише, тише… – успокаивал он меня. – Я знаю…

Вновь услышанные из его уст слова поддержки придали мне уверенности в себе, я улыбнулся, и мои негативные эмоции вмиг покинули меня. Он разжал мою руку и, улыбнувшись мне в ответ, предложил:

– Ну что… проведем это время весело, так, как указано в договоре? – и добавил, видя, как я с укором смотрю на него: – А после я тебе помогу!

То, что было дальше между нами двумя, я с трудом могу описать! Я еще никогда так не веселился!

– Закатим вечеринку? – предложил он мне, и я ответил:

– Давай!

Вот во что это вылилось… Мы два часа напролет кидались подушками и танцевали под лучшую музыку 90-ых. Также за это время я успел поделиться с ним секретами и сыграть на игрушечной электрогитаре. Я рассказал ему, как зовут всех моих воображаемых друзей, а он поделился со мной, что когда-то давно болел Адской лихорадкой, и возможно, до сих пор не выздоровел…