Глубоководье

Стражники знали о своем противнике еще меньше. Оррел заметил, как нечто сползало по внутренней стене. Мгновением позже из темной тени появился человечек робкого вида и как ни в чем не бывало зашагал к двери, ведущей в главную башню. Оррел и еще один стражник попытались остановить его, но неизвестный, выбив у них из рук алебарды, вынул из рукава кинжал и одним широким взмахом убил обоих стражей.

Третий часовой попытался поднять тревогу – и тоже погиб. Незнакомец метнул кинжал в горло стражнику, едва тот успел закричать. Сержант Фитч приказал остальным укрыться в башне. Отступая перед неизвестным головорезом, сержант Фитч чувствовал себя идиотом, но искусство, с которым незнакомец убивал, не оставляло сомнений в необыкновенной природе убийцы. Имея приказ защищать башню, Фитч счел самым разумным запереться внутри, а затем позвать подмогу.

Но замысел не имел успеха: мощные и тяжелые створки двигались с трудом. Не успели сержант с Джалуром закрыть двери, как неизвестный убийца уже оказался внутри. А через миг Джалур был мертв – пальцы незнакомца с силой сдавили горло стражника.

Размахивая мечом, сержант Фитч прокричал свой последний приказ:

– Именем короля Азуна, не пускайте его наверх!

Со второго этажа Адон слышал звуки краткого боя, за которыми последовали какие-то крики, но священнослужитель не смог разобрать, что именно кричат. Мерцающие языки факела освещали лестничную площадку, отделявшую комнату Адона от спальни Миднайт. Дверь в ее комнату тоже была приоткрыта, но внутри было слишком темно, чтобы разглядеть что-нибудь. Возможно, чародейка еще находилась там, возможно – нет.

Слева от Адона спускалась крутая, закрученная по часовой стрелке спиральная лестница. Пятью ступенями ниже в железную петлю был воткнут факел, проливающий тусклый свет на холодные каменные ступени. И там, где лестница, поворачивая, скрывалась из виду, ползли вверх по ступеням тени четырех кормирцев.

Тени, казалось, отступали, но их противником был всего-навсего один человек. Одна из теней нанесла удар, затем последовала какая-то возня, после чего раздался приглушенный надменный смех, сменившийся агонизирующим воплем кормирского солдата.

Трое оставшихся стражников поднялись еще на одну ступеньку. Теперь Адон видел обтянутые кольчугой спины кормирцев. Он отказывался верить в то, что обыкновенный человек может действовать с такой яростью, но его тень не представляла собой ничего особенного.

Священнослужитель не сомневался в том, что загадочный убийца явился за Камнем Судьбы. Адон подошел к окну в комнате и распахнул ставни. Леденящие, жесткие струи дождя хлестали по лицу священнослужителя. Гоня мысли о разбушевавшейся стихии, Адон выставил каменную табличку за окно. Если понадобится, он лучше вышвырнет ее наружу, чем позволит ей попасть в руки врага. И если повезет, кто-нибудь из людей Деверелла подберет Камень у основания башни и скроется с ним.

Когда Адон, сжимая в руке булаву, снова вернулся к двери, на лестнице остались лишь два солдата.

Они уже стояли на площадке второго этажа, продолжая отражать выпады противника. Двумя ступенями ниже показался тот самый загадочный убийца. Увидев этого маленького человечка, Адон даже растерялся, не понимая, чего так боятся кормирцы.

Мужчина был не выше пяти с половиной футов ростом, хлипкого телосложения. Вытатуированные на его лысой голове зеленые и красные спирали и завитки могли испугать только ребенка. Крупный лоб, вытянутый нос, бегающие, выпученные глазки… Из всех черт лица незнакомца выделялись лишь крупные, отвислые уши да по-заячьи выступающие зубы. Одним словом, лицо незнакомца относилось к тем физиономиям, при виде которых Адону хотелось возблагодарить богов за собственный нос, подбородок, шрам и все остальное.

Тело мужчины находилось в столь жалком состоянии, что походило на кожаный мешок, набитый костями, которые удерживались вместе одними лишь сухожилиями и огромной волей. Небольшие рубцы и порезы покрывали убийцу с ног до головы.

– В чем дело? – удивился Адон. – Остановите же его!

Один из кормирцев мельком взглянул на священнослужителя:

– Попробуй сам или не путайся под ногами!

Снаружи донесся шум: стало известно о нападении на главную башню. Человек с татуированной головой обернулся и на мгновение прислушался, затем снова спокойно обозрел стоящих перед ним солдат. Шагнув вперед, незнакомец отклонил их алебарды, словно это были простые палки.

– Убирайся! – закричал один из кормирцев, попытавшись ударить пришельца ногой.

Башмак стражника угодил убийце прямо в лоб. Удар должен был сбить незнакомца с ног, однако его голова лишь качнулась назад. Затем человечек зарычал и, двигаясь с поразительной скоростью и ловкостью, ударил по ноге стражника так, что она сломалась пополам. Кормирец разразился диким воплем и упал; его голова с глухим стуком ударилась о каменную ступеньку лестницы.

Неожиданно Адон понял, почему стражники не смогли задержать убийцу. Человечек на самом деле был аватарой бога.

– Ваал! – задохнувшись, промолвил Адон, инстинктивно поднимая булаву.

Натянуто улыбнувшись, аватара бога взглянула на священнослужителя.

Волна страха накатилась на Адона, и он не смог справиться с нею. Когда при подобных же обстоятельствах он повстречался лицом к лицу с богом Бэйном, вместе с Адоном была его вера. Тогда гибель не страшила священнослужителя, потому что он верил, что смерть во имя Сьюн – это высочайшая честь, которая будет вознаграждена в загробной жизни.

Теперь же ничто его в этом не убеждало. Адон оставил свою богиню, и после смерти наградой ему станут бесконечное отчаяние и пустота. А если, что еще хуже, никто не доведет до конца начатое дело, то Камень Судьбы окажется в руках Ваала, и тот ввергнет людской род в мрак и несчастье.

Последний стражник отбросил алебарду, обнажил меч и встал в боевую стойку. Меч начал медленно вырисовывать узоры в воздухе.

Стоящий двумя ступеньками ниже Ваал вновь переключил внимание на стражника.

Все же кормирец рискнул бросить короткий взгляд на Адона:

– Ты со мной?

Адон сглотнул.

– Да, – наконец кивнул он, перешагнул порог комнаты и занял место только что погибшего солдата.

Оставшийся в живых стражник переместился к противоположной стене лестничной площадки и занес меч. Солдат умышленно освободил место для бога с тем расчетом, чтобы Адон мог атаковать.

Не заметив западни, Ваал шагнул вперед, и Адон хватил булавой по голове аватары. Но бог с легкостью уклонился от удара. Более того, опередив кормирца, Покровитель Убийц ударил солдата кулаком в живот. Стражник едва удержался на ногах, отступив еще на несколько шагов. Теперь Ваал очутился прямо перед Адоном.

Глядя в глаза аватары, Адон поднял булаву и перешел к обороне. Покачиваясь, кормирец сделал шаг вперед и тоже занес меч над головой.

– Ну, что теперь? – глотая воздух, спросил солдат.

– Будем драться! – заорал Адон.

И меч кормирца с яростью обрушился на врага. Но Ваал снова и довольно легко ушел от удара, метнувшись к спальне Миднайт.

Дверь комнаты распахнулась, и в дверном проеме возникла Миднайт с кинжалом в руке. Чародейка уже давно наблюдала за сражением, с горечью вспоминая потерянную магическую книгу и поджидая удачной возможности, чтобы нанести удар. И вот этот шанс представился ей. Немедля она вонзила клинок в спину аватары.

Глаза Ваала широко раскрылись. Он начал было поворачиваться к чародейке, и тогда Адон, не упустив такого случая, ударил своим смертоносным оружием по ребрам противника. Ноги аватары подкосились, и бог с яростным ревом покатился вниз по лестнице.

Шестью ступенями ниже тело аватары остановилось и так и осталось лежать с торчащим из спины кинжалом.

– Он мертв? – недоверчиво поинтересовалась Миднайт.

Однако Ваал тут же поднялся на ноги и уставился на чародейку, осыпая ее проклятиями на неизвестном языке, на котором не смог бы изъясниться ни один человек. Не обращая внимания на раны, Покровитель Убийц прыгнул обратно на лестничную площадку.

Сжимая в руке клинок, кормирец с диким воплем бросился навстречу врагу. Перехватив стражника в полете, Ваал железной, дробящей кости хваткой поймал руку солдата, в которой тот держал меч, и одновременно вонзил пальцы свободной руки в горло кормирца. С агонизирующим солдатом в объятиях аватара опустилась на площадку и отбросила уже бездыханное тело на лестницу.

Лишь теперь Адон понял: что бы они ни предприняли, ничто не в состоянии остановить аватару. Ваал каждый раз оживлял свое тело.

Топот башмаков и громкие крики возвестили о том, что в башню прибыло подкрепление.

– Беги, Миднайт! – заорал Адон. – Нам его не убить!

Священнослужитель кинулся в свою комнату, намереваясь выбросить Камень Судьбы в окно. Ваал ухмыльнулся и повернулся к Миднайт.

– Адон! – вскричала чародейка. – Куда ты?

Она не могла поверить, что друг в минуту опасности покинет ее.

Крик чародейки привел Адона в чувство. Заботясь о каменной табличке, он совершенно позабыл о том, что Миднайт осталась беззащитной. Священнослужитель повернулся и снова поднял булаву, обнаружив, что Ваал стоит к нему спиной. Момент оказался слишком подходящим.

И тогда Адон с силой обрушил булаву на врага, ударив его по затылку. Своим ударом жрец проломил Ваалу череп. Оглушенная аватара покачнулась, и Адону показалось было, что богочеловек вот-вот рухнет бездыханным…

Но Ваал лишь поднял руку и ощупал рану – на пальцах осталась кровь. Не разворачиваясь, аватара ударила ногой по ребрам священнослужителя. Удар оказался таким сильным, что Адон отлетел в комнату и с треском приземлился на кровать, скатившись оттуда на пол. Жадно глотая воздух, священнослужитель уже не надеялся снова подняться.

Вдруг Адон почувствовал, как пол под ним слегка задрожал. Послышался резкий металлический скрежет. Откуда происходят эти странные звуки и колебания, священнослужитель не имел ни малейшего представления.

– Эй, внизу, что там случилось? – раздался сверху охрипший, полупьяный голос Келемвара.

Приподняв окровавленную голову, Ваал посмотрел на лестницу.

– Прихлопни тебя кулак Торма! – разразился проклятием Келемвар, спускаясь по лестнице тяжелыми, неверными шагами. – Ты кто таков, хотелось бы знать?

Но Ваал, видимо, не заинтересовался воином и повернулся к чародейке. Безоружная Миднайт с разрывающимся от страха сердцем стояла, крепко держась за дверь, и лихорадочно перебирала в уме возможности самозащиты.

Раздался громогласный рев, и Адон увидел летящего Келемвара, неистово размахивающего клинком. Слегка наклонясь, Ваал принял воина себе на спину, снова выпрямился, и Келемвар полетел вниз по лестнице. Воин едва успел появиться в поле зрения Адона, как тут же исчез.

Ряд глухих ударов и отборных ругательств возвестили о том, что прибывшее подкрепление кормирцев остановило падение Келемвара, а также сообщило, что помощь еще ненадолго задержится. Неимоверным усилием воли Адон заставил себя подняться. Дышать было больно, и он хватал воздух маленькими, мучительными глотками. Дверь в комнату священнослужителя располагалась как раз напротив двери Миднайт, и потому Адон видел чародейку. К ней медленно приближался Ваал.

Покровитель Убийц подходил все ближе и ближе, но Миднайт оставалась на месте. Она уже придумала, как остановить Ваала, но успех ее замысла полностью зависел от внезапности. Когда бог подошел к самому порогу комнаты, чародейка, использовав в качестве оружия дверь, толкнула тяжелую створку на врага.

Движение застало Ваала врасплох, и массивная дверь ударила его прямо по лицу. Аватара отступила на два шага, а Миднайт тем временем закрылась изнутри, задвинула засов и уперлась в дверь спиной. Хотя чародейке и не удалось надолго остановить своего противника, все же она выкроила время и могла придумать что-нибудь получше.

Ваал стоял посреди лестничной площадки и пристально изучал дверь, изливая свой гнев в виде потока гортанных ругательств.

Адон вполне понимал, как озадачила Миднайт злобного бога – неожиданный удар дверью определенно пришелся Покровителю Убийц не по вкусу. Однако Адон никак не мог взять в толк, почему Ваал сосредоточился именно на чародейке. Возможно, бог полагал, что каменная табличка находится у нее, а может, не зная о потере книги заклинаний, он попросту боялся магии Миднайт больше, чем булавы Адона. Но какова бы ни была причина, священник решил воспользоваться выгодным положением.

Задержавшись на пороге своей комнаты, Адон глянул в сторону лестницы: внизу, издавая протяжные стоны, лежали повалившиеся друг на друга восемь кормирцев и Келемвар.

Священнослужитель размахнулся булавой, как вдруг пол под ним снова затрясся и приглушенный звон металла разнесся по башне. Однако Адон, не обращая внимания на странные колебания, просто пожал плечами и приготовился атаковать.

В тот же миг Ваал ринулся вперед и ударил ногой в дверь Миднайт. Засов вырвало, и дверь распахнулась, сбив чародейку с ног.

Адон промахнулся, и булава с громким звоном врезалась в пол. Неожиданно два камня из лестничной площадки вывалились и упали вниз. Священнослужитель попятился, с удивлением разглядывая дыру в полу.

Ваал обернулся и с миной недовольства на лице взглянул на Адона. Но тут вниз рухнула вся лестничная площадка, увлекая за собой Повелителя Убийц и тело мертвого стражника. С оглушающим грохотом площадка обрушилась на пол первого этажа, а из образовавшегося колодца поднялось облако пыли.

Миднайт подползла к дверному проему и вместе с Адоном посмотрела вниз. Когда пыль рассеялась, чародейка и священнослужитель увидели лежащее среди обломков искалеченное тело Ваала. Его согнутая почти под прямым углом шея, очевидно, сломалась. Небольшое тельце во многих местах было раздавлено.

Но глаза аватары все еще оставались открытыми и смотрели на Адона пристально и мстительно-гневно. Бог сжал пальцы левой руки в кулак…

От удивления Миднайт даже раскрыла рот. Она не могла поверить в то, что аватара еще жива.

– Что же нужно сделать, чтобы убить тебя? – выкрикнул Адон.

Словно в ответ, из отверстия под дверью священнослужителя высунулась голова Проныры. Раньше там проходила опорная балка, поддерживающая чудовищный вес лестничной площадки.

– Что, даже это не помогло? – удивился хафлинг. – Во что вы меня втравили?

– Что произошло? – в ответ спросила Миднайт, по-прежнему в недоумении разглядывая обломки камней.

– Ловушка, – небрежно объяснил Проныра. – Последняя линия обороны. Лестничные площадки в этой башне устроены таким образом, чтобы их можно было обрушить на головы врагов, а тем временем ее защитники отступили бы на крышу.

Ваал подтянул одно колено к груди и присел.

– Нет, ты только посмотри! – воскликнул Адон, указывая на богочеловека.

Проныра ткнул пальцем вверх.

– За дверью есть рычаг! – крикнул хафлинг, тыча рукой в нужную сторону для пущей выразительности. – Дерни за него!

Священнослужитель заглянул за дверь. Рычаг и в самом деле оказался на том месте, куда указывал Проныра. Адон схватился за рычаг и начал тянуть на себя. Отвратительный, визжащий скрип ржавого железа наполнил комнату.

И балка – та самая, которая поддерживала лестничную площадку третьего этажа, – зашевелилась.

– Скорее же! – заорал Проныра.

Миднайт отпрянула от двери, полагая более разумным спрятаться внутри комнаты, когда сверху посыплются камни.

Адон налег на рычаг. Опорная балка начала медленно уходить в стену, и вниз полетел первый камень. Затем обрушились еще два. Затем – дюжина. Наконец рухнула вся конструкция.

Проныра снова высунулся в отверстие из-под опорной балки, а Миднайт подползла к дверному проему комнаты и посмотрела вниз. Кормирские солдаты, добравшиеся все же до второго этажа, тоже уставились на груду камней.

– Надеюсь, теперь он мертв? – спросил Проныра.

– Нет, – покачал головой Адон. – Смерть бога сопровождается значительно большими разрушениями.

– Бога?! – удивился Проныра, едва не вывалившись в отверстие.

Адон кивнул:

– Кайрик не врал. Ваал действительно преследовал нас.

Священнослужитель немного помолчал, затем указал на развалины.

– Это был он.

Облака пыли, словно в подтверждение слов Адона, рассеялись. Аватара Ваала лежала погребенная под грудой камней – лишь рука и нога торчали из-под обломков.

– Сдается мне, он все-таки мертв, – объявил Проныра.

Рука бога дернулась и откинула камень в сторону. Миднайт затаила дыхание.

– Раз мы не можем убить его, – предложила она, глядя на Адона, – тогда, может, найдется какой-нибудь способ пленить аватару?

Адон нахмурился и закрыл глаза, припоминая какое-нибудь средство, способное удержать бога. Но в конце концов священнослужитель лишь покачал головой:

– Нет. Такого способа я не знаю.

Рука тем временем откинула еще один камень.

– Все вниз! – скомандовал кормирский офицер.

– И быстрее, пока он не освободился! – добавил Келемвар, сбегая по ступенькам впереди кормирцев.

«Чтобы умереть в неравном бою», – хмуро подумал жрец.

– Может быть, нам стоит уйти? – робко предположил Проныра.

Миднайт не слышала хафлинга. С того момента, как она внесла предложение о пленении Ваала, мысли ее занимало одно: магическое заклинание, не известное ей до сего дня и не похожее на все те, что она когда-либо знала, родилось в голове чародейки. Женщина-маг удалилась вглубь комнаты и принялась шарить по карманам плаща. Вскоре она вновь появилась в дверях, держа в пальцах два комочка глины и чашку с водой. Смочив первый шарик, Миднайт раскрошила его на ладони и высыпала крошки на груду камней, под которой лежал Ваал.

– Что это ты делаешь? – поинтересовался Проныра, с интересом наблюдая за падающими кусочками глины.

– Облачаю его в камень, – спокойно объяснила Миднайт.

– Волшебство? – спросил Адон.

– Разумеется. А что, я похожа на каменщика?

– Но что если у тебя ничего не выйдет? – возразил Адон. – Ты же можешь разрушить всю башню!

Миднайт нахмурилась. Появившееся заклинание заняло все ее мысли, так что чародейка совершенно позабыла о возможной неудаче.

Ваал же не терял времени и освободился еще от нескольких камней.

– А чем мы рискуем? – наконец пожала плечами Миднайт.

Она закрыла глаза и сосредоточилась на магии. Чародейка быстро проговорила слова заклинания, сжимая в ладони остатки первого комочка глины.

Когда Миднайт открыла глаза, камни уже превратились в тягучую полупрозрачную коричневато-желтую субстанцию. Чародейка ожидала, что это будет глина, а не сосновая смола, но в конечном счете изувеченное тело Ваала все равно оказалось внутри смоляного шара. Пылающие ненавистью глаза божества сосредоточились на Миднайт, а его аватара тщетно пыталась вырваться на свободу.

Внизу уже появились Келемвар и кормирцы, но, подбежав к золотистому шару, остановились. Один из стражников попытался пронзить тягучую массу мечом, но смола заключила клинок в свои крепкие объятия и наотрез отказалась отпускать его.

– Что все это значит? – удивился сержант. – И как прикажете теперь с ним драться?

– Я бы посоветовал не делать этого вовсе, – ответил Адон. – Если, конечно, ты не придумаешь лучшего варианта.

Миднайт намочила второй глиняный комочек и начала измельчать его в крошку, которой посыпала желтоватый шар.

– И как же это называется? – спросил сержант, указывая мечом на Миднайт.

За чародейку ответил Проныра:

– Не обращай внимания. И, кстати, будь я на твоем месте, я бы отошел подальше.

Миднайт закрыла глаза и прочла еще одно заклинание, предназначенное для того, чтобы превратить липкую смолу в твердое тело. Когда чародейка закончила, золотистая масса начала твердеть. Движения аватары замедлились и через несколько секунд полностью прекратились.

Кормирский сержант постучал по желтому шару кончиком меча. Клинок зазвенел, словно дотронулся до гранита.

– Где ты такому научилась? – хмыкнул Адон.

– Это явилось мне в мыслях, – тихим и усталым голосом ответила Миднайт. – Я и сама ничего не пойму.

Внезапно чародейка почувствовала сильное головокружение – только тогда она поняла, что заклинание выжало из нее все соки.

Адон уставился на Миднайт, но тут же отвел глаза. Казалось, что девушка каждый день узнавала о магии что-то новое. Вспомнив об утрате своих магических способностей, Адон не смог справиться с легким чувством ревности.

– Держать будет? – спросил Келемвар, тыкая мечом в золотистый шар.

Адон взглянул на узилище Ваала. Смола превратилась в прозрачную, кристаллическую глыбу, внутри которой замерла аватара. Глаза божества все так же свирепо следили за Миднайт.

– Надеюсь, что да, – кивнул Адон и еще раз взглянул на измученное лицо чародейки.