- -
- 100%
- +
– Как вы познакомились с Марианной?
– Прямо на улице.
– Не верю.
– Представьте себе. Я был со своей компанией. Увидел ее. Красивая женщина, которая сидела совсем одна. Как же не обратить на такое внимание. – Он сделал паузу, вспоминая. – У нее на столике были тарелки с разными десертами. Штуки три. Может, больше. Я тогда подумал, какая стройная сластена.
– Очень наблюдательно.
– Да, но еще больше меня удивило то, что она почти не ела. Сидела и пила кофе. Как будто разочарованная. Во всяком случае, так мне показалось, когда я подошел и заговорил с ней.
– Вы не похожи на того, кто смело подходит и знакомится. Я не в счет.
Он посмотрел на нее с шутливой сердитостью, но было видно, что она попала в яблочко.
– Извините, не хотела задеть.
– На самом деле, – вздохнул Виктор, обхватывая свои торчавшие колени, – вы совершенно правы. Но в тот вечер подошел. Был уверен, что она не откажется немного поболтать.
– И?
– Она почти сразу предложила сесть. Мы с друзьями успели выпить, и, кажется, я был немного развязным. Чуть-чуть. Но чудеса случаются. Она правда была мне рада.
Галка верила тому, что он говорит. Как же легко было представить себе сестрицу, которая, даже находясь на краю своей жизни, устроила мини-дегустацию очередной несчастной кофейне, где ей ничего не понравилось. Воистину, шеф – он всегда шеф.
– Вы сказали, что знаете, чем все закончилось.
– Да, иначе я бы здесь не сидел. Но наше знакомство продлилось всего день, а история не отпускает до сих пор.
– Понимаю, – задумчиво ответила Галка.
Они помолчали.
– Вот здесь поверните! – запоздало воскликнул Виктор, и пришлось разворачиваться.
– Так будет быстрее, – сказал он, показывая на карту в ее телефоне. – Видите, маршрут такое не учитывает.
– Не забывайте, что вы поклялись.
Виктор только глаза закатил.
Они нырнули в редкий лес. Сквозь деревья просматривалась вода. Лесная дорога была хорошо накатана, но Галка все равно сбавила скорость, чтобы открыть окно.
– Чудесно, – сказала она ему, вдыхая лесной воздух. – Как вам тут живется?
– Это мои родные края. Сложно рассказывать о них человеку из большого города.
– Почему же? Я не снобка.
– Не кто?
– Или как они называются?
Он кивнул с улыбкой, дав понять, что ему ясно, о чем она.
– Для вас здесь все провинция, уж я-то знаю. – Виктор подумал немного. – Край земли.
Галка решила не продолжать тему. Ехать в компании этого человека стало как-будто приятнее, чего было достаточно.
– К тому же город не туристический. Точнее, не такой туристический, как может показаться. Хотя в сезон людей хватает.
Впереди их ждал просвет, из которого они вынырнули на открытое пространство. До утеса можно было дойти пешком, и Галка остановила машину.
– Давайте пройдемся немного, – предложила она.
– Не возражаю, – ответил Виктор, и с облегчением выбрался наружу.
Захватив переноску с ежом, они медленно побрели вперед. Виктор выглядел спокойно и умиротворенно.
– Наверное, вы надеялись узнать о Марианне что-нибудь еще?
Он махнул рукой.
– Неважно.
– Мы с сестрой почти не общались. Я сюда не напрашивалась, но пришлось ехать, забрать вещи.
Виктор понимающе кивнул.
– Она говорила, что замужем, – посмотрел он на нее вопросительно.
– Вы хотите узнать, почему приехал не он, а я?
– Ну да.
– Там своя история.
Перед ними шаг за шагом разворачивалась панорама большой воды.
– Вы ходили здесь куда-нибудь? Уточняли? – как бы между прочим спросил Виктор.
– Нет. А вы?
Он покачал головой, рассматривая облака.
– Вроде бы мне это не к чему. Вы – моя первая попытка, если не считать слухов. И точно последняя. Меня зацепило, конечно, но я здесь случайный пассажир. Вышел и забыл.
– Она умирала. Оттолкнула мужа, ничего не сказала маме. Вообще никому. Собралась, и уехала сюда, бог ее знает, зачем. Мужу остались бумажки, а мне – сумки.
Виктор понимающе кивнуть, когда встретился с ней взглядом.
– Вам точно нечего мне рассказать? – вдруг спросила Галка.
– Нет, совершенно, – ответил он, и поднял руки перед собой, словно защищаясь от неожиданной вспышки раздражения.
Они остановились. До обрыва оставалось совсем немного. Галка щелкнула несколько кадров, записала короткое молчаливое видео, и некоторое время разглядывала горизонт. Переноска с ежом стояла на земле. Виктор, засунув руки в карманы, ходил поодаль, думая о своем.
– Ну вот и все, – сказала она ему.
Присев рядом с переноской, Галка открыла дверцу.
– Пришло время расставаться. Выползай.
Еж не спешил. Виктор подошел, и наблюдал, как зверек нюхает воздух.
Галка заворчала:
– Ну давай, вылезай.
– Может, вернемся к лесу, и там? – спросил из-за спины Виктор.
– Нет, я хотела здесь, – ответила Галка, не оборачиваясь. Она наклонила переноску, чтобы еж выскользнул наружу.
– Ну?
А потом взялась за нее обеими руками, и довольно грубо тряхнула. Ежик вывалился на траву, и замер.
Галка встала, перехватывая переноску рукой. Вид у нее был сердитый. Складывалось впечатление, что она сейчас подденет ежа ногой, чтобы тот ожил. Но ежик оставался на месте. Он не свернулся в клубок, а просто стоял.
Виктор осторожно переспросил:
– Может, в лесу?
Галка нервно мотнула головой.
Постояв так с минуту, она резко повернулась, и пошла к машине.
– Идемте.
Но Виктор не спешил. Он наблюдал за ежом, который выждал немного, а потом засеменил вслед за Галкой.
– Идемте, иначе оставлю вас здесь, – повысила она голос, не оборачиваясь на него, и не замечая колючку.
Виктор оставался стоять, провожая взглядом зверька. Галка, наконец, повернулась.
Она долго смотрела на ежа, который замер рядом с ней.
– Ты чего? Иди гуляй! – махнула она рукой в сторону.
Галка отошла еще на несколько шагов. Ежик пошел следом. И еще несколько шагов он следовал за ней.
– Похоже, у вас теперь есть питомец, – сказал Виктор.
Галка недоверчиво посмотрела на него, потом на колючку. Поставила переноску на землю, и, поколебавшись, открыла дверцу.
– Ты и в переноску сам вернешься? – не успела договорить она, как еж забрался обратно.
– Чудеса, – сказал Виктор.
Галке было сложно понять, нравится ли ей мысль о том, что еж останется с ней. Все время до того она осознавала, что взять дикого зверька домой было импульсивным поступком. Она не держала домашних животных, и привыкнуть к ежику не смогла до сих пор. Что-то ей нравилось, но что-то нет, и возможность выпустить его здесь показалась ей отличным завершением этого странного эксперимента. Она довольно легко приняла решение, и расставалась, не слишком об этом сожалея, и даже не смотря на то, что колючка все же скрашивал ее одинокую жизнь. История с ежом оставалась для нее причудой, которую Галка позволила себе на эмоциях.
– Что же, попробую в лесу на выезде из города. Он там погуще.
Они дошли до машины в молчании. Разыгрался ветер, и крики чаек тонули в шуме прибоя, который был отчетливо слышен даже на отдалении. Виктор поднял воротник.
Забираясь внутрь, Галка еще раз мельком взглянула на него, и он уловил ее взгляд.
– Сюда следовало приехать, – сказал Виктор, когда они сели и закрыли двери.
Галка завела мотор.
Во время обратной дороги он прервал неловкое молчание.
– Вы сильно спешите домой?
– В гостиницу?
– Нет, вообще.
– Хотела уехать сегодня.
– У меня есть предложение.
Она покосилась на него, скептически прищурив один глаз, но все же спросила довольно заинтересованно:
– Какое?
– Мы с друзьями встречаемся сегодня в баре. С теми, кто был тогда. Хотите выпить в приятной компании? Ближе к вечеру.
– Бли-же к ве-че-ру, – повторила вслух Галка, раздумывая. Она планировала вернуться в свою квартиру затемно, но все же сегодня, и уже настроилась на то, что в гостинице быстро соберет вещи, чтобы сразу отправиться в путь. Но поездка на утес немного сбила дорожное настроение, и Галка заколебалась.
Виктор уловил это, подбодрив с энтузиазмом:
– А завтра утром в путь. А?
Галка снова на него покосилась.
– Да вы не волнуйтесь, – как-то совсем по-ребячески воскликнул он. – Там есть такой эль, его варят в соседнем поселке. Он легкий, вкусный, и похмелья не будет. Еще с собой возьмете, он очень интересный.
Галке снова захотелось чего-нибудь вкусного. Вспомнилась ночная вареньевая трапеза, и это возбудило аппетит. Если к аппетиту будет прилагаться хорошая компания, то возвращение домой можно отложить.
– Хорошо. А это где?
Он назвал адрес, и проследил, чтобы Галка сделала пометку в телефоне.
***
Виктор забрался к себе в машину, и долго смотрел на гостиницу. Затем достал телефон, чтобы выбрать в списке кое-кого под именем Звездочет.
Трубку долго не брали. Он собрался отключаться, но ему все же ответили.
– Привет. Ну что там?
– Я пригласил ее посидеть с нами вечером.
– Зачем?
Виктор подумал, а потом сказал неуверенно и нервно:
– Не знаю. Чуйка сработала. Сам от себя не ожидал.
– Как так?
– Вот так.
– Она вообще какая?
– Обычная. В смысле, приехала за вещами без задних мыслей. Хотела уехать сегодня.
– А ты позвал ее посидеть с нами?
– Да-а-а, – Виктор провел ладонью по лицу. – Да, позвал. Мне как-то неспокойно.
В трубке вздохнули.
– Витя, ты опять все усложняешь. Вот сколько можно? Ну чего тебя снова колбасит? На ровном месте.
Виктор молчал, а голос в трубке спросил, повысив тон:
– Зачем вообще было туда ехать? Мы же говорили, оставь все как есть.
– Я должен был посмотреть на нее. Убедиться.
– Что она не будет искать?
– Да.
– Ну что, убедился?
Виктор скомкал ответ, затруднившись ответить однозначно.
– Так зачем она там?
– Пусть побудет с нами немного. Мы вроде последних свидетелей, понимаешь?
– А если она начнет задавать вопросы?
– И что?
– Нам придется сочинять. Где-нибудь, да проколемся.
– Ничего не надо сочинять. С ее сестрой общался только я. Держитесь этого.
– Во сколько?
– Ближе к вечеру. В «Касатке». Просто выпьем и посочувствуем. Она должна уехать отсюда не с пустой головой, потому что там обязательно появятся вопросы. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так через неделю, через месяц. Забьем ей голову рассказами о городе, и вопросам не будет места.
– Ты все перемудрил. Весь вечер будем на иголках.
Они распрощались. Виктор завел двигатель, но еще долго стоял на месте. Мысли были, да как бы и не были. Их образы смутными тенями мелькали в голове, пока одна из них, самая важная, не приблизилась к глазам, и он задал себе очень внятный вопрос: «Ты чувствуешь себя виноватым?»
Виктор откинул голову, простонал, держась обеими руками за руль, и потянул его на себя. К чувству вины он был по-прежнему не готов, сопротивляясь его очевидному присутствию. Оно благополучно существовало в нем, оставаясь на орбите сознания, чтобы приблизиться с разрушительными последствиями в самый неподходящий момент. Например, сегодня.
Действительно, зачем он ее туда позвал?
– Все это просто случайность, – сказал он себе, своим рукам, сжимающим баранку. – Просто случайность.
Только это не было случайностью, и он хорошо об этом знал. Красивая женщина у светильника, там, наверху. Красивая женщина, которую он видел не единожды. О которой думал. А потом случилось то, что случилось, и некого было здесь винить.
Но все это помогало слабо.
– Идиот я, идиот.
Виктор обругал себя в тысячный раз, но напряжение, с которым он жил уже так много дней, нужно было сбросить. Ему хотелось найти выход из этой ситуации. Моральный, психологический. Поэтому он приложил значительные усилия, чтобы не упустить приезд кого-то за вещами, и проследил за этим кем-то до гостиницы. У этой истории, жуткой, и в своей жуткости предельно чистой от подлинного человеческого зла, должно было появиться хоть какое-то развитие. Чтобы все зашевелилось, и он перестал задавать себе один и тот же вопрос – убийца ли он? Он убил, или как? И если да, то чего дальше-то?
Виктор нажал на газ, чтобы отъехать от гостиницы, но как только выпустил здание из виду, нервное состояние вернулось.
«Ее никогда не найдут», – подумал он в тысячный раз, и в тысячный раз испытал облегчение, которого немедленно устыдился.
– Я не боюсь тюрьмы, я не боюсь ничего, – сказал он, глядя на дорогу, играя желваками. И внутреннее эхо ответило ему, что да – не боится. – Господи, если они узнают, кому до меня будет дело? – И это он повторил себе в тысячный раз, и в тысячный же раз почувствовал, что собой оправдан.
Он устал от этих качелей. Из сожаления в оправдание, и обратно. Как же это было тяжело.
Задумавшись, Виктор слишком рано затормозил, порядочно не доехав до светофора, на котором загорелся красный. Сзади посигналили, и он довел машину до пешеходного перехода, на котором все равно никого не было.
Вика стала для него неожиданностью. Словно было недостаточно одной женщины, судьба столкнула его с другой, отстраненной и безразличной, но он чувствовал, что у всего этого есть второе дно. Может быть именно оно, то, что под спудом у сдержанной ежихи, заставило его волноваться, и пригласить ее на встречу. То, что не позволило спокойно отпустить ее из города. Она была симпатичная, эта ежиха, со строгими глазами и явно прохладным характером. Наверное, сестры были совсем разными. Настолько, что не общались, как призналась вторая.
Но его мысли занимала первая. Несчастная. Прекрасная. Утонченная.
Обреченная.
Виктор снова почувствовал болезненный укол совести, и тягостную тоску о не обретенном, но уже утраченном.
Нет, он не боялся тюрьмы. И на встречу с Викой он решился не поэтому. Просто очень нужно было поговорить. А может быть, о чем сейчас думать не хотелось, даже признаться.
***
Виктор остановился на краю поля. Отсюда был виден участок Звездочета вместе с домом, амбаром и другими постройками. Все как на ладони.
Он останавливался здесь не впервые. Размышляя о своем, Виктор всякий раз сбрасывал скорость, проезжая это место, где на всю их историю можно было посмотреть как бы со стороны, прежде чем он въедет в поселок, и вернется в их сложную, а теперь переусложненную жизнь.
Виктор выключил двигатель. Кирилл ждал его приезда чуть позже, и можно было не спешить.
Выйдя из машины, он медленным шагом дошел до остановки со скамейкой, и присел на нее, глядя в поле. На солнце набегали тучи. Погода стояла приятная.
Амбар был виден отсюда почти целиком. Большая, давно не крашенная постройка без окон. Трактора, вспахивая поле, не доезжали до него буквально пары десятков метров. Они разворачивались около сеточного забора. Кирилл рассказывал, что за последние три года техника уже дважды рвала сетку, заезжая на двор, и в этом году он развесил ветошь, чтобы четче обозначить линию участка.
Да уж, амбар был виден. Виден, и Виктор с печальной ухмылкой покачал головой. Глядя в небо, он заметил, как быстро сегодня бегут облака. Рваные хлопья стремились от него, то пряча землю от солнца, то позволяя залить светом все, резким контрастом обозначая каждое дерево, каждый дом в поселке.
Так он и сидел, пока не заметил, как далеко от него Кирилл, или это был его отец, вышел в сад. Едва заметное движение на участке.
Виктор встал, вернулся к машине, и скоро был у ворот Кирилла.
Он не стал загонять машину во двор.
Скрипнула калитка. Кирилл возился с поливочным шлангом, пиная его в попытке распутать, и выпрямился, когда заметил Виктора.
– Ну что, любвеобильный.
– Мы просто поговорим с ней, немного выпьем, и все. Она уедет, и никогда больше не вернется.
Кирилл бросил шланг на землю. Медленным шагом подойдя к крыльцу, он сел на ступеньку, вытирая руки о тряпку, которая лежала там же. Он поднял глаза на Виктора, который смотрел на него напряженно, готовый возражать.
– Ты из-за бабы тогда напортачил, и сейчас напортачишь.
Виктор опустил глаза, принявшись расхаживать туда-сюда под тяжелым взглядом друга. Это все усталость, навалившаяся, как неизбежная плата за тайну совершенно не их уровня ответственности. И за последствия этой тайны, которые были так же неизбежны, когда речь заходит о простых людях, вроде них.
– Ты голодный? Там яблочный пирог, – сказал Кирилл, поднимаясь. – Пойдем в дом.
Они поднялись по ступенькам. Внутри было тихо.
– А где батя?
– Уехал в магазин за инструментом.
– У вас ремонт? Помощь нужна?
– Нет, чуть подлатать. Ерунда. Тебе чай или морс?
– Надо подумать.
На веранде, залитой солнечным светом, стоял стол без скатерти, с простыми деревянными стульями. Здесь было довольно чисто, и почти ничего из вещей не складировалось по углам. Со времени, когда мать Кирилла умерла, двое мужчин, оставшихся здесь, избавились от ненужного хлама.
На столе, на широкой тарелке лежал почти нетронутый пирог. Большой и аппетитный.
– О как! – сказал Виктор, потирая руки. Он принял тарелку, и отрезал себе кусок. Перехватить чего-нибудь все же хотелось. Пирог был еще теплым, и Виктор почувствовал, что голоден. С нервотрепкой сегодняшнего утра он не стал завтракать, а все эти вежливые улыбки в машине, притворство и тревога забрали слишком много сил.
– Достал из духовки час назад. – Кирилл сел напротив, подперев голову. – Совсем свежий.
Виктор навис над тарелкой, потом посмотрел на друга.
– А ты чего?
– Я не хочу.
Виктор опустил вилку.
– Слушай…
– Ладно, давай лопай. Разберемся.
«Разберемся» прозвучало вполне убедительно, и Виктор прожевал кусок. Пирог был таким вкусным, что он быстро расправился со всем, что было в тарелке, даже крошки собрав, царапая дно вилкой.
– Бери еще, засохнет, – сказал Кирилл, ставя перед ним кружку. Он сходил за ней, принес ему и себе. – Папа что-то не распробовал. Он сегодня не в духе.
– И у старика все не слава богу? Что же за день такой, – сказал Виктор, отрезая нормально, и пару минут жевал молча. Кирилл думал о своем, барабаня пальцами по столу.
Когда они вышли на крыльцо, тучи совсем закрыли солнце.
– Когда едем?
– Через полчаса. Мы договорились на пять.
– Хорошо, пойду переоденусь.
Кирилл вернулся в дом, а Виктор спустился вниз, и прошелся по участку. Казалось, что амбар нависал надо все территорией, но сейчас он уже не вызывал того ужаса, который холодил спину, отдаваясь тремором в руках в первые дни после находки. Тогда им казалось, что они под прицелом всех секретных спутников, и на мониторах всех спецслужб мира. Что они видны отовсюду. Только Аркадий, сохраняя спокойствие, обходил с газонокосилкой участок вдоль и поперек, включая территорию вокруг амбара. А их колотила дрожь.
Теперь же он стоял, и смотрел на этот ветхий, требующий основательного ремонта, здоровенный короб, как смотрят на достопримечательность местные жители, которые знают, в каком потрясающем месте живут, но ничего особенного по этому поводу не испытывают.
«Она уедет, – подумал Виктор, – и все забудется. А мне станет легче. Мне нужно, чтобы стало легче».
Кирилл похлопал его по плечу.
– Как пирог? Не сильно сладкий?
– Вкуснотища.
– Ну и ладно. Поехали выпьем?
Пусть натянуто, но Кирилл улыбнулся, и Виктор облегченно выдохнул.
– И морс хорош.
– Да, ягоды в этом году много. Крупной.
Уже сидя в машине, Виктор пожалел, что не налил с собой немного.
Деревья вдоль обочины росли так плотно, что города не было видно совсем. Зеленая стена границы, а вдоль нее дорога, как следовая полоса. Сейчас там, в городе, ежиха готовится к тому, чтобы встретиться с ними, и даже предположить не может, что произошло на самом деле. Тайна, скрытая за этой стеной, останется тайной, но в ней ли дело? Ведь правда страннее самой большой странности в ее жизни, и она лишилась бы дара речи, расскажи он ей все. Посмотри на все его глазами, разве стала бы она его винить?
– Ты думал когда-нибудь, что будет потом?
– Нет, – отозвался Кирилл, объезжая ухаб.
– Совсем никогда? Не может быть.
– Нет. Потому что если об этом узнают, то мы рискуем жизнями. Я не хочу про это думать.
– Мда…
Они помолчали, а потом Кирилл щелкнул пальцами.
– Блин, мы едем, а Док наш как?
– Да, черт, я обещал позвонить, – спохватился Виктор.
– Ну ты даешь!
Виктор цыкнул досадливо, соглашаясь, и достал телефон.
Док ответил почти сразу.
– Ну что там?
– Здорова. Слушай, забыл тебя набрать. Но у нас все без изменений.
– Это хорошо. Я уже на подходе.
– Жди нас, где договорились. У входа не надо.
– Помню.
– Ладно. А Паша с Людой?
– Они звонил полчаса назад, сказали чуть задержатся, но будут.
– Значит до встречи?
– Ну конечно до встречи. Не нервничай. Может, правильно все. И даже скорее всего.
– Чудной ты парень, – саркастически бросил Кирилл, качая головой, когда Виктор отключился, и крутанул баранку, входя в поворот.
Виктор ничего не ответил. Но чем ближе они подъезжали к центру города, тем спокойнее ему становилось. Он верил, что встреча нужна.
***
Док, который Сергей Анатольевич, появился в жизни Виктора случайно. Однако приятельство, а учитывая произошедшее – даже дружба, установилось сразу.
Он вскрывал трупы для матерых криминалистов большого города. Участвовал в раскрытии нескольких громких уголовных дел, и приехал сюда спасаться от депрессии. Здесь Док обрел второе призвание, не оставив, тем не менее, патологоанатомическую практику. Впрочем, удивительное сочетание занятий не сделали его местной знаменитостью. Здешняя публика видала всяких приезжих, кого тянуло к их берегу. А после черного урагана, который будут вспоминать еще много лет, край обрел репутацию места, где вообще происходит много всего необычного, и то ли еще будет.
А Кирилл, друг со школьных лет… Ну, Кирилл был их неудачником. Ученым неудачником. Умным, но неудачным.
«Да, Кирилл?»
– Эй, ты с нами? – спросил Виктор.
Кирилл расковырял подставку для пива, и она начала рваться.
– Ну а куда еще? – спросил он в ответ довольно пьяно, вопросительно поднимая брови. А потом отмахнулся в том смысле, чтобы оставили его в покое.
– Хватит терзать несчастный кругляшик, – сказали ему. – Расскажи лучше, как ты не поехал в Париж, человек-неудача.
– Не хочу, – ответил Кирилл, но довольно доброжелательно, и посмотрел на Галку, которая тоже смотрела на него с интересом.
– Человек-неудача? – переспросила она. – Ну и компания у вас подобралась. Серьезные мужчины. Все с поломанными судьбами.
– Сейчас Пашка с Людкой подойдут, они нормальные. Паша разделывает кур на птицефабрике, а Люда флорист. Вот такая парочка, – показал Кирилл палец вверх. Он покрутил им для выразительности, но стало еще менее понятно, что имеется ввиду.
Док утвердительно кивнул, и извинился за то, что серьезному мужчине нужно в туалет.
– Человек-неуда-а-ача, – протянула Галка, ставя бокал. – Мне вас почти жалко.
– Да, он самый, Виктория, – ответил Кирилл со скорбным выражением. – Вот у вас замечательное имя. Победа! И друга моего зовут Виктор, но мне такого счастья не светило. Унылл Кирилл, занылл Кирилл, запилл.
– Да расскажите же подробнее, что за дела такие! – воскликнула Галка, навалившись на стол. – И между прочим, победительницей в жизни меня назвать сложно. – Я просто всем хамлю, и это иногда срабатывает.
К ним подошел официант, чтобы забрать у нее пустой бокал. Она почти не глядя заказала повтор.
В это время вернулся Док с пивом для себя и Виктора.
– Он все еще жмется? – спросил тот с интонацией знатока. – Обычно уже должно, должно.
– Ай, заманали! – взъерошил волосы Кирилл, и посмотрел на них дикими глазами. – Ну почему бы мне сегодня не побыть ученым у-дачником. Удачником, слышти?! Я же ведь еще не сдался! После такого-то. Я еще всем покажу!
– Да ладно, тихо ты, – потрепал его Виктор по плечу, когда тот начал приподниматься, возвышая голос.
Кирилл плюхнулся обратно.
– А вообще, это все шутки, Вика. Не подумайте, – продолжил он вдруг спокойно и рассудительно, вернувшись в амплуа сдержанного и уравновешенного мужчины, которым она воспринимала его до сего момента. – Я приличный человек. Физик. Цельный кандидат, и все такое. Про меня даже в новостях было.
– Ого! – сказала Галка, и посмотрела на всех. Док глянул на нее со значением. Виктор опустил глаза, покивав уважительно.
– И что в итоге? – спросила она осторожно, сделав глоток.
Тут сбоку зашумели. К ним, сквозь плотную толпу, набившуюся к вечеру, прорвались опоздавшие Павел с женой. Виктор с Доком загудели, приветствуя их.