- -
- 100%
- +
Хранитель огляделся. Кругом все та же картина. Сны он видел редко, вдобавок они не были столь правдоподобны по ощущениям. Что-то подсказывало ему, что с этого момента все изменится… У мужчины сложилось впечатление, будто от него ждут каких-либо действий.
Хранитель попробовал пройтись. Получилось. Пространство едва заметно изменилось, подстраиваясь под его восприятие. Появилась слабо видная горизонтальная линия, разделившая верх и низ. Подумав, мужчина представил стул, ведь если он во сне, то предмет должен появиться. Не вышло. Представил, что парит в воздухе. С тем же успехом. Почесав затылок, с темными спутанными волосами, мысленно заставил свою тело стать легким. После немного приподнялся в воздухе. Получилось. Скрестив ноги и устроившись поудобнее, Хранитель хмыкнул.
Прищурившись, мужчина потянулся, поймал мерцающую нить. Начал выплетать из нее рисунок, постепенно добавляя другие нити. Полная импровизация. До этого момента Хранитель не имел дела ни с вязанием, ни с каким-либо другим рукоделием. Закончив, он придирчиво осмотрел свою работу. Плетение чем-то напоминало кривоватый цветок. Все нити были переплетены, только одна из них серебристым ручейком поблескивала в руке мужчины. Прикинув что-то, он поделился внутренней силой. Вышло это как бы само собой. Заклинание активировалось. Плетение-цветок вспыхнул. Хранитель зажмурился, прикрылся рукой от яркого света. Серебряная нить выскользнула из его руки. Все потускнело, померкло, погрузилось в темноту. Он почувствовал, словно проваливается куда-то. Показалось или на грани слышимости донесся смех? Голос был чем-то похож на птичий…
Хранитель встрепенулся. Угораздило же заснуть сидя под колонной. И как этот вездесущий песок оказался у него за шиворотом? Статуэтка стояла на импровизированном алтаре. Свечи были потушены. А фруктов и след простыл. Первые лучи рассвета заскользили по песку. Помотав головой, отгоняя остатки сна, мужчина встал. Остается понять, что это было.
9
Некоторое время спустя. Хранитель выкупил небольшой домик на окраине и обустроился в нем. Жители города старались не пересекаться со странным приезжим.
Сны с цветными нитями продолжались. Не каждую ночь, словно давая возможность восстановить силы. Один раз Хранитель решил проверить свое предположение: что будет, если он задержится в этом пространстве дольше обычного? Мысли подтвердились жуткой слабостью и дичайшей головной болью, как будто ему от всей души по этой самой голове и настучали. А еще, как выяснилось позже, Хранитель проспал пару дней подряд. Его тело явно боролось с истощением сил, в том числе и магических.
Уже который день ученый отдыхал за чтением потрепанной книжки. Кто ищет, тот всегда найдет. Вот и он отыскал себе занятие. А точнее, продолжил коллекционирование книг. Хранитель со вздохом вспоминал свою домашнюю библиотеку. Однако он верил, что ему удастся и вернуть, и значительно приумножить ее. Также мужчине было интересно, как обстоят дела у его родных. Вот только он забрался далеко от почты и ее аналогов, а просить передать весточку местных не имело смысла. Письмо попросту затеряется в песках или же дойдет до адресата спустя годы.
У Хранителя было смутное предчувствие. Близилось что-то, что по-настоящему изменит его жизнь, буквально перевернет ее с ног на голову. Хотя, скажи кто ему ранее, что ученый будет постигать магию, он бы скорее всего не поверил этому. А вон как занятно выходит…
Пока остается дожидаться ночи. Хранитель не любил дневной сон, хотя и попробовал интереса ради погрузиться в неизвестное пространство до наступления темноты. Получиться, то получилось, вот только смысла в подобном было немного. И не позанимался толком, и головную боль заработал.
Мужчина оторвался от книги и посмотрел в окно. Легкий ветерок играл песчинками, перенося их с места на место. Солнце словно застыло в зените. Немного позже он сделает подношение богу мудрости. Хранителю удалось мало-помалу вызнать дни, в которые возносить почести лучше всего. К тому же, когда ученый находился в белом пространстве, у него складывалось ощущение, что за ним не просто наблюдают, но и обучают. Ведь неспроста он стал без особого труда читать иероглифы, даже те, которые раньше никогда не встречал.
10
Перед тем как отправиться спать, Хранитель положил за пазуху небольшой самодельный свиток. Ему пришла идея, и он решил проверить ее. Сможет ли он переместить объект из мира, в котором живет, в то пространство или нет?
Стоило только погрузиться в сон, как белое пространство возникло перед глазами. В этот раз было стойкое ощущение, что нужно куда-то идти. Хранитель пошел. Попутно он проверил свою теорию, свиток, спрятанный за пазухой, был при нем. Значит, он мог переносить предметы из пространства в пространство. Однако зачем ему это, он так и не понял.
Перед Хранителем возник коридор. Его стены, потолок и пол были условны. Их начертание больше дорисовывал мозг, чем они являлись на самом деле. А коридор был длинный. Или же это только казалось из-за необъятности самого пространства… Время от времени в условных стенах возникали окна. В них был виден мир, в котором когда-то жил мужчина. Именно когда-то. Хранитель понял, что сейчас он проходит через временное пространство, и что в нем ему лучше не задерживаться.
Шаг. Другой. Третий. Хранитель задержался лишь у одного окна. В нем он увидел свою семью. Постаревшую жену и выросших детей. Розмарин выросла красавицей и, он надеялся, умницей, стояла рядом с каким-то мужчиной. По всей видимости, это был ее жених, а возможно уже и муж. Даже так, через временное окно, Хранитель, сердцем отца, понял, что дочь у него выросла со строптивым нравом. Он невольно улыбнулся. Сын возмужал и был одет в военную форму. Что ж каждому свое. Остается лишь надеяться, что у его семьи все будет хорошо…
Мужчина смахнул слезинку и взглянул на свои руки. Они погрубели, покрылись морщинами. Да и сама одежда значительно обветшала. Стоило двигаться вперед. Ему дали возможность увидеть свою семью, пускай даже так. Он и за этот шанс был благодарен.
Хранитель ощутил, как переступил невидимую грань. Все замерло. Цветные нити поблекли. Ученый достал свиток. Он несколько вечеров старательно выводил на нем иероглифы гимна. Он прочел их на таинственном, немного шипящим, как песок, языке. Возникло ощущение чьей-то улыбки. Сработало? Хранитель убрал свиток.
Перед мужчиной возникли весы. Он удивленно приподнял бровь. Все же, каким странным путем он прошел к ним. На одной из чаш возникло очертание пера. Хранитель почувствовал резкую боль в груди. Крови не было. Однако на второй чаше весов появился силуэт сердца. Его сердца. Чаши закачались. То сердце опускалось немного ниже пера, то чуть поднималось, то становилось вровень с ним. Ученый отчаянно пытался вспомнить все тексты, которые прочел, и понимал, что знает ничтожно мало. Он недоумевал, ведь, по его мнению, подобное не было возможным. Банально, потому что он не прошел обряда мумификации, да и многого другого…
– Он все еще жив, – донесся строгий голос.
Что показалось Хранителю странным. В пространстве не было никого, кроме него. По крайней мере, он хотел так думать, до этого момента. Да и складывалось такое впечатление, что за каждым его движением и даже мыслью пристально наблюдают. Однако разглядеть божеств, если они не захотят показаться, он не сможет, как бы ни пытался. А потому остается лишь ждать.
Мужчина понимал, что за жизнь он не совершал никаких ужасных поступков, однако, и хороших на его счету было немного. В большинстве случаев он предпочитал оставаться наблюдателем и не особо препятствовать ходу событий, в рамках разумного, конечно же. Получалось не всегда, хоть ученый и старался. Чаша с его сердцем перестала опускаться ниже пера. И все же она не хотела застывать. Явно намекая, что владелец сердца все еще жив.
К Хранителю потянулись нити. Он с интересом наблюдал за ними. Раньше за мерцающими ручейками силы подобное поведение замечено не было. Они окутали тело мужчины. Он чувствовал тепло и холод одновременно. Все же нити силы отличались друг от друга, как бы ни были похожи внешне. И вновь боль в груди. Сердце вернулось на свое законное место. Приятно снова ощутить его биение. Когда нити отступили, мужчина проморгался. У него возникло впечатление, что зрение левого глаза немного ухудшилось.
Ученый осмотрелся. Весов нигде не было. Как и ощущения чьих-то пристальных взоров. Перед мужчиной возник новый коридор, с явным намеком, что ему пора идти. Поклонившись в пространство, он так и сделал.
11
Выйдя из тумана, Хранитель оказался на лугу. Зеленеющая трава напоминала волны, из-за игры ветра. В нос ударили запахи леса, видневшегося на горизонте. Голова шла кругом. Ощущался сильный контраст пустыни, в которой он жил последнее время, и лугом. Опасения насчет левого глаза, подтвердились. Он стал видеть немного хуже. Однако теперь ученый отчетливо различал цветные нити и вне белого пространства. Вдобавок он чувствовал в себе какую-то странную силу, в которой ему еще предстоит разобраться. Мужчина также отметил, что его тело вернулось в прежнее состояние, по крайней мере, морщины с рук исчезли. Однако одежду ему решительно хотелось обновить…
Преодолев внушительное расстояние, Хранитель подошел к зданию. В воздухе витал запах заброшенности. Хотя у мужчины складывалось ощущение, что до него здесь и людей-то никогда не было. Что ж, придется обживаться. Он прошел по комнатам Усадьбы, именно на это имя откликнулось место, осматриваясь. Хранитель не спешил занимать какую-либо комнату. К тому же, у него возникло ощущение, что часть одного из этажей явно кому-то уже принадлежала. Рядом с основным зданием было еще одно. И оно оказалось библиотекой.
Громадная площадь была выделена для хранения книг. Внушительный читальный зал. Несколько комнат, в которых можно проводить неспешные дискуссии или просто уединиться за чтением. В подвале был расположен странный круг с символами, алтарь и еще много интересных вещей, связанных с магией. Нашлась и небольшая жилая комната, ее Хранитель и присвоил. Кровать, шкаф, письменный стол, стул, парочка полок для книг, большое окно и неприметная дверь в уборную. Запомнив расположение уже своей комнаты, мужчина вернулся в главный зал библиотеки. У него было странное и радостное ощущение в груди, а умом он понимал: он дома.
На одной из пустых полок Хранитель разместил свиток. Начало положено.
Майю
Сумрачный двор. Высокие дома, отбрасывающие широкие тени. Серые кирпичи покрыты пыльным мхом. В воздухе летал запах затхлости, редко подметаемого двора. А еще был запах роз. Множество кустов с цветами разных оттенков прижимались друг к другу. Они, ощетинив шипы, боролись за жизнь. Вытягивали вверх потемневшие, запылившиеся листья за каждым лучиком. И вспоминали…
Когда-то здесь было просторно и солнечно. Когда-то пышный сад радовал глаз разнообразными цветами и деревьями. Когда-то здесь часто были слышны песни птиц. Когда-то…
Однако человеческие жизни быстротечны. Хозяин сада сменился раз, другой, третий. Потом территорию просто выкупили. Снесли дом, начали вырубать деревья, топтать цветы. Заливать тяжелым бетоном дороги на стонущей земле. Перестраивая, переделывая все для серой людской массы. А вместе с тем убивали. Дриады, гамадриады, напеи… Духи природы серьезно пострадали. Повезло уцелеть немногим. Да и можно ли назвать их текущее состояние везением?
Редкие прохожие, заглядывавшие во двор, мало обращали внимания на цветы. Пробегающие мимо дети и вовсе могли сорвать листок другой или покуситься на цветы. Вот только шипы не давали им и шанса забрать хотя бы один бутон.
Нимфы постепенно начинали сходить с ума. Казалось, их умение насылать безумие отрикошетило от стекол равнодушных домов и ударило по ним же. Напеи и дриады больше не выглядели как прекрасные девы. Они стали похожи на монстров. Тела, сплетенные из потемневших стеблей или словно сколоченные из потрескавшейся коры. Гибкие и ловкие движения стали ломаными, дергаными. Страшные звуки вместо прекрасных голосов. Все это походит на дурной сон. Слишком долгий, без возможности вырваться.
Скоро должно подойти и их время. Духи природы чувствовали это. Они знали, что люди забыли про них. Ни о каком даже маломальском уважении и речи не шло, а про дружбу и думать не стоило, не то что мечтать.
Они слонялись неприкаянными призраками рядом со своими растениями. Яростно охраняя и оберегая их. Ведь это последнее, что осталось у них, подвывающих, зашуганных духов природы.
Вот средь домов появилась какая-то фигура в темной одежде. Сложно сказать, была ли она здесь когда-либо. Ее поступь и тихие движения были наполнены уверенностью. А еще где-то на подсознательном уровне возникало странное чувство опасности, исходившей от незнакомца.
Нимфы с опаской косились на пришедшего, тихонько подвывая в стороне. А фигура в черном, будто не замечая их, прогуливалась меж кустарников и любовалась цветами. Показалось, или за ними наблюдают из-за длинных ресниц?
Взмах руки. Лепестки закружились от внезапного, сильного, теплого ветра. Пара напей соединилась в единое целое. Сплелись стеблями, заиграли насыщенными цветами. Тело приобрело форму высокой девушки с приятной внешностью, свойственный и излюбленный образ для напей, дриад и многих духов природы. Пышная грива волос, цвета алой розы, ниспадала до талии. Некоторые пряди были темнее остальных. Кожа с легким зеленым оттенком. Живые, зеленые глаза с алыми крапинками. Точеная фигура облачилась в платье, в нежно-зеленом тоне, похожее на пеплос. Красивая, как роза. Она и есть. Через пару минут вместо пары напей появилась одна. Впитав в себе все их воспоминания, эмоции и красоту.
Фигура кивнула своим мыслям. К ней подлетела небольшая сфера с землей и небольшим ростком розового куста. Неизвестный направился прочь из этого места. Напея пошла следом.
– А как же остальные? – мелодичным голосом поинтересовалась девушка.
– Им уже нельзя помочь. Они сдались, – прошуршал голос фигуры.
Некоторое время они шли молча. Напея с интересом смотрела на улицы и людей, прислушивалась к разговорам. Их не видели.
– Какое у меня имя? – заговорила аловласая, через некоторое время.
– Какое хочешь.
– Их слишком много, я не знаю какое выбрать, – растерялась девушка и попросила, – пожалуйста, дайте мне имя.
– Майю.
По голосу нельзя понять, чем именно было сказанное утверждением, предложением или вопросом. Однако в глазах духа природы заплясали радостные искорки.
– Мне нравится! Спасибо! – с воодушевлением отозвалась Майю. – Теперь у меня есть имя. Это так здорово.
По городской дороге, невидимые для простых людей, шли вдаль двое. Скоро они доберутся до территорий Усадьбы и будут в безопасности.
Фродеульф
1
Холодные волны разбивались о деревянные борта. Ледяной, пронизывающий ветер, свистя, раздувал паруса. Драккар двигался вперед.
Могучий викинг расхаживал по деревянной палубе. Гребцы, отдыхавшие от своей основной работы, занимались другими? не менее важными делами. На горизонте виднелись очертания земли. К вечеру драккары пристанут к родным берегам.
Это был успешный поход. При малочисленных потерях воины добыли себе много богатства и не меньше славы. Большинству юных викингов удалось показать себя с хорошей стороны, а закоренелым войнам вспомнить былое время. Не обошлось и без пленных. Они были на значительной части драккаров, и им придется служить в чужих домах.
Конунг не завидовал участи рабов. Он лишь надеялся, что большинство из них останется в живых к началу весны. Конечно, уже близился конец зимы. Однако это не отменяло откровенно пренебрежительного отношения к своим трэллам и амбаттам (среди пленных были и женщины) ярлов и дружинников.
Фродеульф, прозванный Волком, отправился в дальнюю часть драккара. Именно там, прижимаясь друг к другу в попытках согреться, сидели пленные. Они тряслись от страха и холода. Кто-то из них продолжал лить слезы и жалобно скулить, кто-то бросал злобные взгляды на воинов, кто-то тихонько перешептывался на непонятном языке. Рабы не кричали угроз или обвинений, не делали попыток освободиться. Они видели, что стало с теми, кто не захотел подчиниться. Видели, как обезображенные тела скрывались под толщей воды. Такая жестокость была показана на всех драккарах. От строптивых трэллов могло быть слишком много проблем, которые никому не нужны…
Среди этой серой и грязной кучи выделялась одна макушка. Даже после перенесенных испытаний цвет волос этого человека не померк. Но долго ли он будет оставаться подобным огню?
Рыжеволосая девчушка равнодушно посмотрела на мужчину. Ее некогда яркие зеленые глаза словно наполнились пустотой. После увиденного ей это было неудивительно.
Еще там, на суше, на чужом берегу, конунг успел объявить эту девочку своей амбаттой и увести подальше от разбушевавшихся воинов. По предположению Фродеульфа, она была ровесницей его младшего сына. Однако предназначалась старшему – наследнику, гордости Волка, доброму, насколько это возможно для будущего конунга, но весьма неглупому юноше. У Фродеульфа закралась мысль, что его сыновья не будут лишний раз обижать эту девочку.
А пока конунг, с задумчивым видом и легкой улыбкой, вернулся к носу драккара. Ветер играл с его светлыми волосами. Совсем скоро они будут дома.
2
Их уже ждали. Пристань освещалась всполохами множества факелов. Укутанные в теплые одежды: старики, женщины, подростки и трэллы, с нетерпением топтались у пирса. Стоило драккарам войти в гавань, как можно было услышать гомон собравшихся.
Сойдя на берег, попутно раздавая приказы гулким басом, Волк увидел свою семью. Брат, жена, младший сын и кто-то из рабов. Не обнаружив старших сыновей, своего и брата, он нахмурился. Отчего те не явились?
Наскоро разобравшись с делами и отпустив людей, мужчина подошел к своей семье. Поприветствовав друг друга, они неспешно направились к дому. Ингольв, брат Волка, немногим уступающий ему габаритами, довольно сообщил, что успел-таки подготовить все к пиру. А состоится он завтра, надо же бравым воинам с дороги отдохнуть. Грида, с видом женщины, знающей, что с ее любимым все в порядке, улыбалась. Она сообщила о спокойствии в доме. Матс, как самый младший, не лез в беседу. Однако парнишка был ужасно рад возвращению отца из похода. Ему не терпелось показать свои успехи во владении мечом и луком. Трэллы покорно шли за своими хозяевами и несли вещи. Пара из них следила за новыми рабами, в числе которых была рыжеволосая девочка.
– Ингольв, ты мне зубы не заговаривай, – отмахнулся от сыплющего новостями соправителя Фродеульф. – Лучше скажи мне, где мой старший сын, Оллиулфр? Да и твой, Стейн, куда делся?
– А про здоровье моей жены заодно не спросишь? – усмехнулся брат.
– Так Нанна твоя жена, – выделил последние слова конунг, – ты о ней и заботиться должен, – пожав плечами, а затем, вернув усмешку, – по хозяйству хлопочет. Ее-то муж любовью к походам не вышел. Хотя все равно умудрился завоевать себе славу.
– Вот наши старшие сыновья, похоже, тоже тяги к битвам не имеют, – со вздохом ответил Ингольв и подмигнул племяннику, – вся надежда на Матса. А почему не встретили, так я их по дельцу торговому к соседям отправил. Думаю, на днях вернуться должны. Мне самому интересно, за сколько они продать небольшую часть прошлогоднего урожая смогли.
В голубых глазах соправителя заплясали огоньки. Мужчина потер руки, выражая нетерпение. Что-что, а торговлю он любил и активно передавал знание как своему наследнику, явно взявшему нрав отца, так и племянникам.
– Хорошо, посмотрим, что из этого выйдем, – кивнул Фродеульф. – Коли в походы их не вытащишь, пускай учатся, и торговле в том числе.
Как конунг, Волк старался быть строгим, но справедливым правителем. Как воин, он был беспощаден и страшен для своих врагов не только силою, но и умом. А как отец семейства, Фродеульф иногда позволял себе быть немного мягким и уступать в чем-то своим домочадцам. Он не раз видел, как чрезмерно строгие отцы тащат в походы своих юнцов, наплевав на их желания. Это понятно, викинг должен уметь давать отпор и выходить победителем из боя. Однако много ли толку от мальчишки, которому сами Норны пророчат славный путь скальда? Безусловно, он может сравнительно неплохо владеть мечом, копьем или луком, вот только не его это.
Вот и не напирал Фродеульф на своих сыновей и племянника. Сводил однажды старших в поход, убедился, что войны из них вышли бы славные, но давить не стал. Если сердце у них к этому не лежит, и Норны им уготовили иную дорогу. Так смысл препятствовать? Чем раньше все встанет на свои места, тем лучше будет работать.
Волк с легкой улыбкой и теплом в разноцветных глазах посмотрел на Гриду.
– Как наша дочь? Хорошо ли помогает тебе с хозяйством?
– Вот сейчас и увидишь, что да как, – улыбнувшись в ответ, спокойно сказала женщина.
Они вошли в просторный двор. В нем стояло несколько домов добротных размеров. Одни из немногих, в которых Фродеульф, и его брат, могли не наклонятся, чтобы не задевать кровлю.
Первая часть дома встретила светом факела. В ней находились накидки и прочая верхняя одежда хозяев, кое-какое оружие, на случай если понадобится встретить незваных гостей, и несколько доверенных трэллов. Ингольв быстро распорядился, чтобы те помогли с обустройством новых рабов. Оставив свои меховые накидки на скамьях, люди прошли за шкуру.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.