Алое пламя

Глава

3

Вечером Алиса боялась возвращаться домой. Миша опаздывал, что случалось довольно часто. Обычно она подбегала к окну каждые пять минут, чтобы вовремя увидеть его машину, но сегодня мысленно просила его не спешить. Предстояло объяснение, и непростое.

– Ты мне сейчас сказала, что два руководителя банка из Австрии собираются смотреть завод в Энске, я правильно понял? – уточнил Михаил, когда Алиса завершила свой сбивчивый рассказ.

– Да. Но, Мишенька, если им нечего делать и хочется потратить время, то пусть слетают.

– Пусть слетают?! – Он повернулся к ней, не закончив развязывать галстук. Глаза его сверкали. – Ты не представляешь, что ты наделала, дура.

Алисе вдруг показалось, что он сейчас ее ударит. Она привыкла к его вечному недовольству, но откровенную ярость наблюдала впервые.

– Саш, я там тебе собрала сумку, – произнесла она, надеясь его отвлечь. Михаил посмотрел на нее с ненавистью.

– Какую еще сумку? – процедил он. Алиса поняла, что снова ошиблась.

– Для командировки…

– Я тебя уволю, – сказал Михаил, и без дополнительных объяснений оставил ее в прихожей.

Когда она решилась выйти на кухню, его там уже не было. Ужин стоял нетронутый. Михаил закрылся в спальне и разговаривал с кем-то по телефону. Алиса включила мультиварку на подогрев, поставила стирку, убрала посуду. Михаил не открывал дверь. В конце концов, она легла в гостиной на диван, не раздеваясь, и к полуночи уснула.

В два часа ночи ее разбудил звонок. Не очень понимая, что происходит, она проверила телефон, убедилась, что дело не в нем, потом пошла в прихожую. Повернув ключ, она увидела на пороге Валю.

– Алиска, прости, – Валя вытирала слезы, но они продолжали катиться по щекам. – Петя опять устроил… у него там притон уже… Мне пришлось забрать Аришу, и куда я с ней ночью… Прости…

– Даже не думай извиняться, – прошептала Алиса, с опаской оглянувшись на спальню. Там было тихо. Похоже, Михаил лег спать, так и не поужинав. – Давайте я вас накормлю.

Она провела гостей на кухню, разложила по тарелкам все еще горячее рагу, сделала для Ариши какао. Девочка засыпала на глазах, поэтому Алиса уложила ее на диван, а себе и Вале постелила прямо на ковре.

– Вино будешь? – Она достала из специального холодильника какую-то бутылку с этикеткой на французском. Михаил очень гордился этим холодильником, все время проверял температуру и зачем-то ее менял. Сам он пил исключительно виски, но для гостей держал запас вина. Алиса покупала то, что он велел, не особенно разбираясь в названиях. Она уже достала штопор и приготовилась открыть бутылку, когда Валя, присмотревшись, выхватила вино из рук подруги.

– А попроще ничего нет? – спросила она, заталкивая французский деликатес обратно в холодильник. – Миша тебя не похвалит, если мы выпьем вино стоимостью под тридцать тысяч.

– Сколько?.. – побледнела Алиса.

– Ну, может, двадцать пять. Без разницы. О, нам лучше подойдет вот это. – Валя достала другую бутылку, разлила красное вино в бокалы для белого вина. Алиса нервно вздрогнула.

– Валь, когда ты от него уйдешь? – спросила Алиса шепотом. Они устроились на полу, прислонившись к дивану, на котором сладко спала Ариша.

– После сегодняшнего это уже вопрос чести, – сказала Валя. – Пусть протрезвеет, и уезжает к своей маме.

– Он не уедет.

– А я полицию вызову.

– И что предъявишь?.. Ну, пьет человек. Тебя и дочь ведь не трогает. Что полиция-то может?

– Я не знаю. – Валя непроизвольно взяла Аришу за руку. – Но что-то я же должна сделать.

– Уйди сама, – мягко повторила Алиса.

– Из своей же квартиры?..

– Он в ней без тебя не останется. Поживет недельку, начнет помирать с голоду, и добровольно отправится к маме.

– Нет, моя дорогая, – вздохнула Валя. – Будет не так. Его мама приедет к нему, они прекрасно станут жить вдвоем в моей квартире, сменят замки, и я больше никогда туда не попаду. А потом он найдет себе любовницу, которую одобрит мама, и вообще счастье наступит.

– Ему некогда искать любовницу, он все время пьет, – напомнила Алиса.

– Значит, найдет собутыльницу.

– Логично.

Они помолчали. На улице становилось светлее. Валя разделила с подругой остатки вина, потом с трудом выпрямилась и посмотрела в окно.

– Как рано теперь начинается утро, – задумчиво сказала она. – Давай спать. Пару часов у нас еще есть.

«Это ты так думаешь», – мысленно произнесла Алиса. Она знала, что уже не уснет. Знала, что надо оставаться настороже, потому что Михаил, выйдя из спальни и увидев Валю, обязательно придет в неистовство.

В семь утра, когда завтрак был готов, свежая рубашка выглажена, а сама Алиса – одета в рабочее платье, избавленное от злосчастного пятна, пропел будильник. Михаил, мрачный до невозможности, появился в гостиной.

– Не понял, – сказал он, увидев спящую на ковре Валю.

– Я тебе все объясню, – молящим шепотом произнесла Алиса, пытаясь увести его на кухню.

– Что за бардак? – металлическим тоном спросил Михаил. Он не собирался беречь сон гостей.

– Валя приехала ночью, потому что Петя снова ушел в запой, и на этот раз позвал приятелей. Саш, давай я покормлю тебя завтраком…

– Я, кажется, абсолютно четко сказал, что не хочу видеть эту попрыгунью рядом с тобой.

– Миш, ей некуда было пойти. Мы живем рядом, зачем ей с ребенком ехать через всю Москву…

– Я. Я живу рядом, – с нажимом произнес Михаил. – А ты живешь у меня. Потому что я тебе позволяю.

– Миш, ты сам просил меня к тебе переехать, – растерялась Алиса.

– Похоже, зря просил, потому что ты ничего не ценишь.

– Ребята, доброе утро. – Валя села, откинула со лба волосы. – Миша, прости, что мы свалились тебе на голову. Я сейчас соберу Аришу, и мы уедем.

– Да, если можно, – сказал Михаил, скользнув брезгливым взглядом по ребенку. – Я позавтракаю на работе, – бросил он Алисе, забирая рубашку. Молча скрывшись в спальне, он переоделся и так же без слов вышел из квартиры.

– Вот я тебе устроила веселье, – пробормотала Валя, когда дверь за ним закрылась. Алиса посмотрела на нее непонимающим взглядом.

– Он ведь правда сам просил меня переехать, – сказала она. – Говорил, что без меня ему одиноко вечерами. Что домработница готовит слишком жирную еду, и не слушает его жалоб. Что он с детства боится спать один, ему приятнее, когда я ночью остаюсь у него…

– Какой-то он злой у тебя.

– Нет, он хороший, просто я вчера его сильно подставила…

– Что же случилось? – Валя посмотрела на румяный омлет, от которого отказался Михаил, и решила, что такого образцово-показательного омлета она не видела ни разу в жизни.

– Приехали эти австрийцы. Миша должен был их сопровождать. У него были другие дела, и он попросил меня поехать с ними. Нас повез этот красивый парень в очках, блондин такой, ты с ним часто общаешься.

– Сашка, который Алекс? – удивилась Валя. – С чего вдруг?

– Я сама не поняла, если честно. Видимо, его попросил Леонид Владимирович.

– Леонид Владимирович? – Валя нахмурилась, пытаясь сообразить, кого Алиса имеет в виду. – О господи, Москвин, что ли? А он при чем?

– Я не знаю, – жалобно повторила Алиса.

– Отлично. Лёня и Саша в одной компании. Только не говори мне, что Сашка был за рулем!

– Именно. Он умудрился меня сбить.

– О господи! – Валя внимательно присмотрелась к подруге.

– Все нормально, я даже коленку не содрала. Саша больше испугался, чем я… Потом Леонид Владимирович его из-за руля выгнал.

– Правильно сделал, – рассмеялась Валя. – К твоему сведению, Сашка – худший водитель, с кем мне приходилось когда-либо ездить. Абсолютно лишен таланта. А вот Москвин управляет машиной великолепно. Мягко, плавно, в меру быстро, я бы даже сказала, грациозно, с такой уверенностью в каждом движении, как будто… – Она осеклась. Алиса смотрела на нее странно.

– Я поняла. Леонид Владимирович хорошо водит машину.

– Ну да. – Валя принялась делить образцово-показательный омлет на части. – И что было дальше?

– А дальше австрийцы стали спрашивать про санкции. Хотели убедиться, что российские компании в должной мере пострадали. А я сказала, что не все так плохо, и… В общем, рассказала им про одного из наших клиентов.

– Нормально вроде, – пожала плечами Валя.

– Они захотели съездить и посмотреть на этот завод.

Валя посмотрела на Алису. Та как будто уменьшилась в два раза. Плечи ее согнулись, руки обхватили живот.

– Ну пусть посмотрят, – осторожно сказала Валя.

– Миша… не хочет. Сказал, что я дура. И сама не понимаю, что наделала.

– Я тоже не понимаю.

– И я не понимаю. Хороший завод. Инвестируют много в модернизацию. Большой контракт заключили недавно. С финансами все там в порядке. Я правда не понимаю! – Алиса смахнула соленые слезы.

– Давай так: он вечером придет, и вы спокойно поговорите. Я уверена, что он отмякнет к концу дня. Нормальный же мужик, в конце концов.

– Он замечательный! – пылко воскликнула Алиса. Валя послушно покивала головой.

– Слушай, стажер. Тебе сколько лет, кстати?

– Двадцать четыре, – несколько удивилась Алиса.

– О. Всего-то. Тогда точно слушай. – Валя поставила перед Аришей тарелку с омлетом и повернулась к подруге. – В этом возрасте любой неглупый, да еще и привлекательный мужчина старше и опытнее нас имеет все шансы показаться нам замечательным. Я через это тоже прошла. Только мне повезло, потому что мой мужчина и правда был замечательный. То есть не был, а есть. Я не ошиблась.

– Миша тоже…

– Подожди. Они такие крутые, уверенные в себе, классные, да? А копнешь – там комплексов – на всю жизнь нужен абонемент к психологу.

– Валь, я понимаю, что Петя сильно тебя разочаровал…

– Да при чем тут Петя! – Валя так резко схватилась за кружку с кофе, что жидкость не выдержала напора и выплеснулась. Прямо на платье Алисы.

– Черт!..

Теперь Алиса зарыдала в голос. Она бросилась в ванную, попыталась замыть пятно, но ткань не поддавалась. Валя побежала следом. Некоторое время она наблюдала за действиями Алисы, потом выключила воду. Взяла подругу за руку.

– Прости, я не специально. Давай ты переоденешься.

– Я не могу!

– В смысле? У нас еще есть время, мы даже не опаздываем. До офиса пятнадцать минут на метро.

– Я должна сегодня идти на работу в этом платье! – крикнула Алиса. Ее лицо покраснело, нос моментально распух от слез.

– Почему? – очень тихо спросила Валя, уже подозревая ответ. Слишком многое сошлось. Ей стало плохо. Если бы Алиса не загораживала собой унитаз, Валю бы стошнило.

– Миша говорит, что…

Валя прислонилась спиной к стене.

– Переодевайся, – как можно спокойнее произнесла она. – Давай я тебе помогу.

– Я же сказала…

– Я тоже сказала. Пойдем выберем одежду.

Глава 4

Москвин курил. Из-под полуприкрытых век недобрыми всполохами вырывалось зеленое пламя. Валя смотрела на него снизу вверх – почти все смотрели на двухметрового Москвина снизу вверх. Неторопливо проведя рукой по волнистым волосам, он выбросил первую сигарету и закурил вторую.

– Что еще видела? – спросил он, когда Валя замолчала.

– Мне и этого достаточно, – сказала Валя.

– А от меня-то ты чего хочешь?

– Поговори с ним, – неуверенно предложила Валя.

– С ним? – Москвин усмехнулся. – Вот ты молодец. Мозги надо не ему вправлять, а рыжей.

– Ну тогда поговори с ней.

– Я подумаю, – сказал Москвин. – Она летит в Энск?

– Не знаю. Я выясню.

– Выясни. Я-то уже по-любому лечу. Пронаблюдаем за нашими экспонатами в естественном ареале обитания.

– Лёня!..

– Че Лёня? Что не так-то? – Он избавился от второй сигареты и с чувством потянулся. – Ладно, у тебя-то как?

– У меня все нормально, – сказала Валя. Москвин хмыкнул неопределенно, но развивать тему не стал.

– Короче, я понял, рыжую возьму под контроль. А ты сама не хочешь с нами в Энск?

– Я?! – Валя расхохоталась. – Понятно, ты же не в курсе…

– Рассказывай тогда.

– Я бросила Марка перед увольнением из ОКБ, – начала было Валя.

– Секунду. – Москвин от удивления снова потянулся за сигаретами. – Тут сразу две информационные бомбы. Сначала давай про увольнение.

– Я работала в ОКБ. Потом была длинная история, после которой я бросила Марка и банк одновременно.

– То есть у вас с Марком были отношения, – отчего-то мрачно констатировал Москвин.

– Нет. Я пришла в банк стажером. Он меня учил. Потом в банке началась всякая ерунда. Мы… расследовали мошенническую схему. Я летала в тот самый Энск. Летала с… другим коллегой. Марк решил, что я с ним спала. В смысле не с ним, с Марком, а с ним, с этим другим коллегой.

– А ты не спала? – быстро уточнил Москвин.

– Нет. Но он был влюблен в меня, это правда. Назвал елкой.

– Чем?! – изумился Москвин.

– Метафора такая. Что я как елка, которая вся украшена и готова к празднованию нового года. Но гирлянда не включена в розетку. И что он, мол, пришел и просто включил гирлянду. И я вся засияла.

– Елка, значит. А я бы с ним пообщался.

– Зачем? – не поняла Валя.

– Да сходили бы, выпили вместе. Потрепались бы за жизнь. Нормальный же мужик, судя по всему. Ну, и чего дальше?

– А дальше я сначала решила, что Марк во всем виноват. Ну, в том, как филиал обманывал Москву. Марк понял, что я так подумала, и обиделся. А потом я его спасла. Вместе с Ермолаем. А потом…

– С кем?! – Москвин перебил ее неприличным гоготом.

– С Ермолаем. Это имя такое. Того, с кем ты пить собрался.

– Не, с Ермолаем не пойду, – помотал головой Москвин. – Там еще Илья Муромец и Добрыня Никитич, упаси боже, нагрянут, а у меня бюджет ограничен.

– Короче, в последний момент, когда рухнул стеллаж в кабинете директора…

– Вы занимались этим в кабинете директора?! С Ермолаем?! – Москвину стало почти нехорошо.

– Лёня!!!! Мы искали документы. – Валя сама уже тряслась от смеха. – Там был программист, который лез в банк по дереву, и мы…

Москвин обессиленно рухнул на скамейку и долго хохотал, уткнувшись лицом в ладони.

– …и мы с Осей и Ермолаем доказали, что Марк не виноват. Он был на нас зол за самодеятельность, а потом пришел ко мне и… И я его не приняла. Вот.

Москвин смотрел на нее, вытянув вперед свои длинные ноги.

– Ну, за такую самодеятельность я б тебя вообще убил, – сказал он, наконец. – Но тема осталась нераскрытой. Какого фига ты его не приняла-то?

– Я была девчонкой, Лёнь. А он старше меня на десять лет. Я понимала, что ему очень быстро станет со мной скучно. Я бы этого не пережила.

– Анютина, с тобой не может быть скучно! – простонал Москвин. – Ты как адронный коллайдер, блин. В сочетании с броуновским движением. Но тем не менее – поехали с нами, а?

– По местам боевой славы? – улыбнулась Валя.

– Да хоть как назови. Анютина, давай!

– Да ну тебя, Москвин. Не полечу я в Энск. Шесть часов в один конец, с ума сойти.

– Вот именно! Я и сойду с него, если ты не полетишь. – Он встал и подошел к Вале. Расстояние между ними сократилось настолько, что она почувствовала тепло его кожи. – Елка, а, елка? Полетели со мной!

– Лёнь, ты чего… – Валя инстинктивно сделала шаг назад.

– Соглашайся, – низким голосом попросил он. В полумраке подвала его глаза превратились в единственный источник света.

– С кем я оставлю Арину? – пробормотала Валя, зная, что щеки ее уже горят нездоровым румянцем.

– Придумай что-нибудь. Какие-то три дня. Что может случиться?

«Что угодно», – хотела сказать Валя, но вместо этого взяла телефон и забронировала билеты в Энск.

Она успела оплатить покупку, Москвин успел бросить на нее взгляд, полный благодарности и чего-то еще – смутного и тягучего, как мед, – и только тогда в подвале появились Старший и Младший австрийцы. Их сопровождал Ося, который почему-то очень забавно смотрелся в галстуке.

– Привет, – мрачно сказал Ося, увидев Валю. – Привет, – повторил он, узрев Москвина. Валя бесшумно хихикнула: Ося едва доставал Москвину до плеча.

– Леонид, доброго дня! – сказал Леонидас, широко улыбаясь. – Ты освобожден сегодня вечером?

– Откуда?! – поперхнулся Москвин. Валя хихикнула уже открыто.

– Гулять в Москве. Я читал Мастер и Маргарита. – Он достал сигару и принялся со вкусом ее раскуривать. Москвин начал зеленеть. – Много места в Москве, где можно гулять и думать про оранжевый волос… волосы Маргариты, да!

– В Москве есть много места, да, – подтвердил Москвин, обреченно закуривая четвертую сигарету.

– Если ты освобожден…

– Я очень освобожден, – сказал Лёня. Валя миролюбиво погладила его по плечу.

– Я с вами, – вдруг сообщил Ося.

– Куда ты с нами?.. – Лёня посмотрел на него умоляюще. В его глазах цвета речного мха мелькнуло отчаяние.

– Ну, ты же по булгаковским местам поведешь эээ товарищей?

– Я?! Поведу по булгаковским местам? Прямо сегодня?!..

Валя слегка сжала его локоть. Москвин перевел взгляд на нее.

– Анютина, чего они все от меня хотят? – жалобно спросил он.

– По-моему, они хотят, чтобы ты рассказал им что-нибудь интересное по мотивам Булгакова, а потом привел в хороший ресторан, – сказала Валя.

– Мне надо подготовиться, – сказал Москвин. – И я не гарантирую, что это будут булгаковские места.

– Разумеется, – кивнула Валя. – Мы с Алисой тоже пойдем. Ну, если Алиса сможет, конечно.

– Алиса сможет. Ей же поручено сопровождать коллег.

– Ну вот видишь, как все удачно складывается! Тогда до вечера, Лёнечка.

Валя ушла работать. Леонидас меланхолично курил сигару. Ося уточнил, во сколько и где надо быть, чтобы попасть на экскурсию, и озабоченно убежал на кредитный комитет. Москвин посмотрел ему вслед.

– Веду товарищей по булгаковским местам, – пробормотал он. – Я тебе это припомню!

К вечеру возле банка собралось человек тридцать. Москвин вышел на лестницу, ведущую от крыльца к набережной, оценил масштаб бедствия, закурил. Валя и Алиса встали рядом.

– Что тебе нравится в Булгакове? – спросил Лёня у Алисы.

– Ну…

– Ну? Любимое произведение?

– Муму, – испуганно ответила Алиса. Она оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, видит ее Михаил, или нет.

– Лёнь. – Валя тронула его за рукав.

– Плохо дело, – согласился Москвин, проследив за взглядом Алисы. Михаил стоял внизу, в компании коллег. – Че делать будем?

– Не знаю. Давай просто пойдем уже.

– А дальше по обстоятельствам, – вздохнул Москвин.

Что-то произошло с Валей во время экскурсии, которую вел Лёня. Она слушала очень внимательно, и постепенно люди, о которых он рассказывал, как будто оживали в ее воображении. Графы, князья, купцы, меценаты – они присоединялись к Лёне и шли вместе с его слушателями, рассказывая свои истории да посмеиваясь в бороды. Москвин рассказывал так, что группа из тридцати человек очень скоро превратилась в толпу из человек семидесяти, и люди продолжали подходить. Это было очень странное зрелище: прохожие останавливались, прислушивались к голосу Москвина и меняли траекторию движения, присоединяясь к общему направлению. Валя полностью погрузилась в ощущения, ей было непередаваемо приятно.

– Посмотрите на этот дом, пожалуйста. Это начало двадцатого века, и это то, что называется безнадежным модерном. Совершенно невероятное здание. Архитектором был Флегонт Воскресенский, и чего тут только нет, это самый пышный франко-бельгийский модерн. При этом он эклектичный, но это его не портит… И как вы думаете, зачем фасад дома украшен чертополохом? Мы ведь с вами не в Шотландии. Там все ясно: святой символ, спаситель. Если помните, то давным-давно враги шотландского народа – маленького, но гордого, – решили совершить на него разбойное нападение в составе группы лиц по предварительному сговору…

Валя поймала себя на том, что сияет улыбкой в адрес Москвина. Но не улыбаться было решительно невозможно.

– … с целью грабежа и незаконной аннексии территорий. Чтобы дело выгорело наверняка, шли они ночью, босыми, и вдруг один из нападавших наступил на репей и взвыл от боли. Шотландцы проснулись, поняли, что ночь перестает быть томной, похватали табельное оружие…

Теперь смеялись все, причем этих «всех» набралось уже больше ста человек.

–… и отбились от врагов. А наши купцы считали, что репей цепляет все нужное: бабки, связи… Своеобразный оберег на удачу в бизнесе!

Через некоторое время Валя очнулась. Они стояли перед небольшим деревянным зданием. Валя знала это место, они только что свернули с Остоженки.

– Дом, где жил Мастер, – сообщил Москвин. – Если посмотреть сквозь щель в заборе, то будут видны окна полуподвального помещения. Именно там они с Маргаритой и обитали.

Алиса подошла вплотную к дому. Ее ладонь сама потянулась к дощатой стене, рука легла на голубоватую краску.

– Действительно здесь? – спросила она, глядя на Москвина широко раскрытыми глазами.

– Highly likely, – ответил он. – Булгаков – не Толкин, карты на форзаце не оставил.

– О! Мастер! – Леонидас шагнул было вслед за Алисой, но Москвин ловко подхватил его под локоть и развернул в другу сторону.

– Посмотри вот на это здание, – сказал он. – Здесь одно время жила мать Владимира Ильича Ульянова-Ленина…

– Кого? – искренне не понял Леонидас. Москвин, стараясь сдержать гримасу удивления, непроизвольно сложил губы бантиком. Валя увидела это и сделала три шага назад, чтобы прохихикаться, не привлекая к себе внимания. А потом она снова посмотрела на Лёню. Бантика уже не было, и она вдруг обратила внимание на форму его губ. К вечеру вокруг них уже темнела щетина, подчеркивая каждый изгиб, а приподнятые вверх уголки губ, из-за которых казалось, что Москвин все время улыбается, так и напрашивались на поцелуй…

– В этом доме, – подчеркнуто нейтральным тоном продолжил рассказывать Лёня, – еще жил генерал Брусилов, который во время Первой мировой войны крошил в мелкий винегрет именно австро-венгерские армии.

Бернхард так же подчеркнуто громко откашлялся.

Через час Лёня распрощался со слушателями, а оставшуюся группу повел ужинать. Австрийцы источали восторг, смешанный с настороженностью. Алиса молчала, хотя Вале казалось, что страха в этом молчании не было. Михаил отказался от ужина. Он не общался с Алисой на протяжении всей экскурсии, но это выглядело вполне естественно, как будто его единственной целью было как следует развлечь австрийцев. Попрощавшись с ними на пороге ресторана, он вежливо извинился и торжественно передал их под опеку Москвина. Валя тоже попыталась уехать домой. Попытка провалилась в первые же секунды.

– Останься со мной, пожалуйста, – сказал Москвин, поймав ее ладонь на мгновение.

Она осталась, хотя не привыкла так поздно возвращаться домой. Но Лёня вел себя странно, он как будто светился изнутри. Его зеленые глаза таинственно мерцали, губы то и дело подрагивали в улыбке, а руки все время находили повод дотронуться до Вали.

– Сколько мы с тобой знакомы? – спросила она, когда Леонидас отвлекся на еду.

– Год примерно, – сказал Москвин. – А что?

– Не знаю. Я тебя никогда не видела таким, как сегодня.

– Каким?

– Заряженным. Ты как новая батарейка сейчас.

– Ты знаешь, мне понравилось, – признался Москвин. – Честно говоря, из всего, что я делаю в этом несчастном банке, только экскурсии мне и нравятся.

Официант налил ему вина и Лёня автоматически отпил из бокала. – Блин! Что ж такое!

– Что? – вздрогнула Валя.

– Ну чего я пью-то… – Он вздохнул, жестом попросив официанта вернуться. – Я ж за рулем. Хотел к банку сходить за машиной… Тебя хотел домой отвезти.

– Лёнечка, я совершенно спокойно доеду на метро, – заверила его Валя.

– Я тебя провожу. Метро так метро. А будьте добры, – переключился он на официанта, – раз уж я пью, то вот эту кислятину замените мне на нормальное полусладкое, ладно?

Валя тоже выпила полусладкого, и тут же поняла, насколько устала. Глаза ее начали закрываться, сон накатывал неотвратимо, как… Она даже не смогла придумать ничего оригинальнее океанской волны, так ей хотелось спать. К счастью, сморило не только ее: Леонидас почти лежал на столе к тому моменту, когда Москвин попросил счет.

Ни на каком метро они не поехали. Москвин вызвал такси, сел вместе с Валей, она пристроила голову на его плечо и проспала всю дорогу до дома. Он разбудил ее уже у подъезда.

– Я поднимусь с тобой, – сказал он, и Валя мгновенно проснулась.

– Там… беспорядок, – едва слышно сказала она.

– И что такого? – удивился Москвин.

– Там совсем бардак. И там Петя. Дай бог, один…

– Так, Анютина. – Лёня достал сигареты. – Ты его все еще не выгнала?

– Лёнь, я выгоню. Честное слово.