День банкира

ГЛАВА 1

В небольшом кабинете не было окон. Объединенный Коммерческий Банк стремился организовать рабочее пространство современно, по-западному, а получилось – как всегда, то есть по-русски. С одной стороны – модный open-space: огромное пространство каждого этажа делится на условные кабинеты специальными перегородками. С другой – высота этих перегородок доходит почти до потолка, а ведь каждому сотруднику хочется изредка лицезреть солнечные лучи, которые почему-то не умеют проникать сквозь гипсокартонные стены. Оказавшись в здании ОКБ впервые, Валя искренне ужаснулась, представив себе, что люди работают в таких условиях по девять часов каждый день… За компьютером, уткнувшись взглядом в серую перегородку… С тех пор прошло три месяца, и теперь Валя со страхом думала о выходных: что делать, если нет работы? Если не надо спешить в офис, где…

Где друзья, вот что. Ну конечно. Например, Алекс Барс. Сидит себе в углу, делает вид, что страшно занят, а на самом деле наверняка выбирает, кого пригласить вечером в бар. Мало ему предстоящей корпоративной вечеринки! Близится новый год, и в пятницу, десятого декабря, все сотрудники ОКБ отправятся плясать и флиртовать в один из московских клубов. Да, за свой счет, а что? Неужели вы верите легендам о каких-то продвинутых западных банках, которые организуют для своего персонала бесплатный новый год? Скажите еще, что они и медицинскую страховку оплачивают, как же!

Что, действительно оплачивают?.. Ладно, зато работать в российском банке – патриотично!

Валя тоже раскошелилась на билет. Очень уж хотелось посмотреть, с кем будет танцевать Марк. Если вообще будет. А если он действительно будет с кем-то танцевать, то это будет… будет… невыносимо!!!

Утром в знаменательную пятницу Валя узнала, что Марк вовсе не планирует идти на вечеринку.

– Мы семнадцатого числа собираемся нашим управлением, – сказал Марк, не отрывая взгляда от монитора. – Своего рода традиция. А на этот общебанковский новый год ходят в основном сотрудники дополнительных офисов. Ты понимаешь: молодежь, студенты всякие…

Валя была уничтожена. Тысячу рублей она могла бы потратить на пять сеансов в солярии или на одну персональную тренировку в спортклубе, а вместо этого неудачно инвестировала ее в пустую бумажку… Ну да, наверное, именно так себя ощущают биржевые спекулянты, ошибочно поставившие не на ту акцию. Более того, она ведь и была «всякой студенткой». Неужели Марк и к ней относится так же снисходительно, если не сказать презрительно?

Конечно. Он – начальник кредитного отдела, ему уже тридцать пять лет, он курит какие-то невероятные сигариллы, слушает джаз и два раза в год отдыхает на умопомрачительных курортах…

– Мы тебя приглашаем, да, Саш? – неожиданно произнес Марк. Поскольку Алекс не откликался, Марк проворно вылез из-за компьютера и хищной, пружинистой походкой моментально пересек кабинет, чтобы неожиданно взглянуть на экран своего сотрудника. – Ты уверен, что этот сайт как-то связан с твоей работой?

Алекс поспешно закрыл окно интернет-обозревателя.

– Извини, – пробормотал он. – Просто… мне показалось, что фотография той девушки мне знакома…

– Хорошие у тебя знакомства, – покачал головой Марк. – А Энск между тем ждет согласования сделки, помнишь?

– Да помню я, там вопрос в обеспечении, – отмахнулся Алекс. – Я попросил филиал согласовать залоговое заключение с нашими ребятами.

– Почему? – насторожился Марк. – Обычно так не делается, кредит же в пределах ответственности филиала.

– Потому что я сомневаюсь, – пожал плечами Алекс. – Какие-то удобрения они предлагают в залог, может, там две тонны навоза?

– Саш, клиент занимается производством химических удобрений, в числе прочего, – напомнил Марк. – Какой навоз?

– И что, я не имею права запросить согласование от залоговиков центрального офиса? – взвился Алекс. – Зачем тогда нужны вообще кураторы филиалов? Чтобы тупо ставить подписи под любой сделкой, которую оттуда пришлют?

– Нет, конечно. Ты это, не истерируй тут, пожалуйста, – недовольно произнес Марк. – Есть регламент, согласно которому мы работаем. В рамках этого регламента предусмотрена зона самостоятельных действий филиалов. Тебе напомнить, какие суммы сделок филиалы могут одобрять самостоятельно? Кредит производителю удобрений в эту сумму укладывается, и ты это знаешь. Если мы не доверяем филиалу в Энске настолько, что даже по их независимым сделкам запрашиваем подтверждение Москвы, то надо изначально такой филиал переводить в режим полного согласования с нами. Бывают исключения, здесь ты совершенно прав, но для исключений нужны весомые причины. В случае с Энском я их не вижу, если честно.

– И что? Сказать им, чтобы не согласовывали? – насупился Алекс.

– Надулся, как мышь на крупу, – констатировал Марк. – Не надо теперь уже ничего говорить, подрывать собственный авторитет. Если там все нормально, то они быстро получат добро от наших ребят. Просто в следующий раз, когда решишь выходить за рамки регламента, сначала посоветуйся, договорились?

– Договорились, – буркнул Алекс.

Тема нового года была как будто бы закрыта, а именно она волновала Валю больше всего. Марк сказал, что ее приглашают на внутреннюю вечеринку управления. Понятно, что это куда круче общего праздника. Такая закрытая тусовка. Зачем только Алекс начал спорить насчет этого своего Энска!..

Между тем телефон господина Барса принялся нервно трезвонить.

– Ось, мне правда сейчас не до этого! У меня четыре вопроса на кредитный комитет! – Тут Марк вопросительно приподнял брови. – Ну некогда совершенно, честное слово! Ладно, сейчас приду, – обреченно вздохнул Алекс, поймав взгляд шефа, и положил трубку. – Из залогов звонили по поводу Энского заключения. Там куратор такой… занудный!

– Они тебе все согласовали?

– Да, конечно, – рассеянно ответил Алекс, выбираясь из-за стола.

– Подписью согласовали, или так, устно? – нажал на него Марк. Алекс только фыркнул в ответ.

«Подписью согласовали»!.. Иногда Марк превращается в невыносимое чудовище. В занудного, вредного, педантичного изверга. В иезуитски-внимательного, въедливо-занудного… зануду.

Поняв, что думает про Марка довольно занудно, Алекс вдохнул и открыл дверь кабинета залогов.

Абсолютно занудным тоном куратор филиала по части залогов объяснил Алексу, что филиал предлагает взять в обеспечение по кредиту совершенно никому не нужную дрянь.

– Почему никому не нужную? – возмутился Алекс. Его оппонент, обладатель удивительно длинных и пушистых ресниц, пожал плечами.

– А ты как думаешь, вот описанные здесь химические удобрения – это что?

– Ну… в некотором роде… жижа такая. В бочках.

– Ага, в некотором роде жижа. Только в цистернах.

– Так она нужна в сельском хозяйстве!

– Безусловно. Но, во-первых, все сельские хозяйства, в которых эта в некотором роде жижа нужна, находятся подозрительно далеко от филиала банка, из чего лично я делаю вывод о потенциальных затруднениях при мониторинге… А во-вторых, перевозить эту, с позволения сказать, жижу можно только в специальных цистернах. Как ты думаешь, на балансе банка много цистерн числится?

– Э-э… А если вместе с цистернами взять?

– Давай. Пригоните цистерны сюда, мы их опечатаем, поставим на парковку возле банка и тогда эту в некотором роде жижу спокойно оформим в залог. Идет?

– Но что же нам делать с кредитом… – пробормотал Алекс. Ресницы посмотрели на него долгим взглядом, в котором господин Барс к своему ужасу прочитал откровенную жалость.

– Я не знаю. Но когда мне говорят: «Ося, подпишись под залогом жижи», – я умываю руки.

Алекс понуро брел от кабинета залогов к своему рабочему месту, когда вдруг осознал, что навстречу ему идет Леночка Донникова – изящная, свежая, вздрагивающая кудрями и хлопающая идеально накрашенными глазами. Алекс ущипнул себя за руку – Леночка не растворилась в воздухе и не превратилась в уборщицу тетю Зульфию с тряпкой в руке. Леночка, его мечта, его муза!.. Долгие годы в школе он томился неразделенной страстью, даже танцевать, помнится, пошел только ради того, чтобы на выпускном вечере Леночка снизошла до грустного сутулого очкарика Александра Барса…

Лощеный, спортивный, модно одетый Алекс Барс моментально ощутил себя тем самым понурым неудачником. Прошло уже десять лет, Алекс преобразился внешне и внутренне, но Леночка… Это же Леночка!

– Ленусик, привет! – заорал Алекс, бросаясь ей наперерез. – Как я рад, что ты с нами теперь работаешь!

– Молодой человек, я что-то вас не узнаю, – холодно ответствовала Леночка. Потом она взглянула на Алекса повнимательнее и изумленно прижала ко рту ладошку. – Саша?! Саша Барс?!

– Не так уж я и изменился, – скромно произнес Алекс, упиваясь триумфом.

– Я бы тебя не узнала, если бы не шрам над бровью. – Леночка коротко, но очень ласково коснулась мизинцем белой линии на лбу Алекса. – Я помню, как ты на физкультуре грохнулся с каната.

Вот так женщины могут одной фразой сначала вознести вас на пик блаженства, а потом швырнуть обратно на землю.

– Так это… ты где у нас тут… это, работаешь? – осведомился Алекс.

– Секретарем, – улыбнулась Леночка. – Я, конечно, хотела в кредитное управление попасть, но… без опыта ведь не берут.

– Стажером можно, – возразил Алекс.

– Сашечка, ну что ты. Стажером – это ведь за бесплатно.

– Ну вот Валька к нам пришла…

– Анютина?! – В Леночкиных глазах полыхнули молнии.

– А что?.. – растерялся Алекс. Но Леночка уже взяла себя в руки.

– Да все нормально, я просто удивилась. Не многовато ли бывших одноклассников в одном офисе?

– Да уж, – помрачнел Алекс. Сама того не зная, Леночка наступила на его воспаленную, кровоточащую мозоль.

Боря Игнатьев. Директор дирекции по кредитованию корпоративных клиентов. Директор дирекции!.. Это ж надо выдумать?!

Боря был старше Алекса на четыре года. Очкарик Саша Барс прозябал в шестом классе, когда красавец-блондин Борис Игнатьев уже учился в десятом. Он играл на гитаре – весьма посредственно, с точки зрения Алекса, но поистине божественно с точки зрения половины девочек в школе. Шел на золотую медаль (не дошел). Поступил в самый престижный экономический вуз, хотя и на платное отделение. А потом удачно женился.

Поначалу, услышав, что новым директором будет Борис Игнатьев, Алекс решил, что это какой-то однофамилец. Потом в электронном справочнике разместили его фотографию. Это был тот самый Игнатьев: надменный взгляд синих глаз, золотистые кудри, римский профиль… Пока Алекс безмолвно заглатывал воздух, аки рыба на песке, Ося негромко пояснил Марку:

– Женился на Алине.

Алиной звали дочь владельца банка. Алекс никогда ее не видел, зато он видел самого владельца. Этого было достаточно, чтобы буйное юношеское воображение дорисовало все остальное.

– Она же страшная, – констатировал он.

Марк и Ося слегка приподняли брови, как бы удивляясь, что кто-то влез в их приватный разговор, а потом снова «самоуглубились». Алекс самооскорбился и ушел курить.

– Я скажу Боре, что ты работаешь в кредитном, – вдруг обрадовалась Леночка. – Он и не знает, наверное!

«Боре»?!

– Так ты у… Бори секретарствуешь? – догадался, наконец, Алекс.

– Конечно! Он меня сюда и устроил.

– Конечно, – согласился Алекс. Он начал было кое о чем догадываться, но догадка требовала проверки, и в качестве первого теста он предложил Леночке «прошвырнуться» вечерком. Леночка на «прошвырнуться» пожала плечами: почему бы и нет? У нее в шкафу давно висит пиджак из потертой замши брусничного цвета. Пора бы обновить.

Следующие полдня Алекс провел попеременно в буфете и в курилке. В душе его царило смятение. Хорошо, он больше не носит глупые очки в противной девчачьей оправе фиолетового цвета. Он упорно занимался баскетболом и футболом, окреп и возмужал. Марк научил его выбирать костюмы и галстуки, а заодно водить девушек в джаз-клубы и угощать мохито. Однако по сравнению с блестящей карьерой Бори Игнатьева все это как-то меркло. В двадцать шесть лет быть директором дирекции! Да еще в ОКБ!..

В какой-то момент, раз уж Алекса не было на рабочем месте, его телефон автоматически переключился на номер Марка, который имел обыкновение на рабочем месте присутствовать. То, что ему сказали по телефону, Марка совершенно не вдохновило. Глаза его сузились, цвет их из дымчато-серого стал обжигающе-стальным, пальцы забарабанили по столу.

– Я разберусь, – коротко произнес он и повесил трубку. Алекса угораздило появиться на пороге кабинета именно в эту секунду.

– Ты не поверишь! – весело воскликнул он, выдыхая сигаретные пары. – Ну и мороз вдруг ударил! А я, прикинь, до сих пор не переобулся. Придется завтра на метро ехать!

– Если бы ты еще завтра застрял в пробке, я бы тебе вообще шею свернул, – холодно ответил Марк. Алекс моментально придал своему лицу озабоченно-ответственное выражение.

– Что не так?

– В Энске сегодня будет просрочка, если мы им не согласуем очередной кредит, вот что не так, – сообщил Марк.

– Ну так мы согласуем, и никакой просрочки не будет, – пожал плечами Алекс.

– Да что ты говоришь? А кто отправил залоговое заключение на согласование Жене и его ребятам?

– Это тот самый кредит, что ли? – поморщился Алекс.

– Тот самый. И Женя почему-то залоговое заключение не подписывает. Ты не хочешь разобраться, почему?

– Ну… Я уже разбираюсь, чего ты нервничаешь?

– Я нервничаю?.. – Марк так произнес это слово, что Алекс сразу понял: перестарался.

– Марк. Я уже иду, – примирительно сказал он и действительно встал из-за стола, даже не включив компьютер.

– А ты не хочешь сначала почту проверить? – еще более ледяным голосом осведомился Марк.

– Да что ж такое-то, – пробормотал Алекс, снова усаживаясь в кресло. Когда он, наконец, ввел пароль от почтового ящика, то сразу понял, почему Марк злится: выходило, что Энск несколько часов пытался достучаться до своего куратора, а куратор мужественно их попытки игнорировал. У него были дела поважнее: обдумать неожиданное возникновение в его жизни Леночки Донниковой.

– У тебя полчаса, чтобы решить вопрос, – бесстрастно сообщил Марк. – Надеюсь, ты помнишь, что в Энске уже пять вечера. Если до половины шестого по местному времени они не получат наше согласование, то их казначейство не успеет отправить деньги клиенту, а клиент не успеет погасить предыдущий кредит.

– Все, все, бегу в залоги… – Алекс проворно выскочил из кабинета.

День решительно не задался. Когда Алекс все же добрался до залогов, его беседа с Осей лишь продолжила череду неудачных диалогов того утра.

– Я послал Энск, – констатировал Ося.

– Понимаешь, ты можешь их послать, конечно, но, так сказать, только на уровне согласования залога. А отказывать в сделке приходится нам, – сказал Алекс. В его животе зародилось нехорошее предчувствие.

– Вот, так сказать, на уровне согласования залога я их и послал, – подтвердил Ося.

– Но им больше нечего нам предложить, кроме удобрений, – вздохнул Алекс.

– А в чем проблема? Кредитуйте их вообще без залога.

– Нет, для этого у них слишком слабое финансовое состояние…

– Значит, весь риск должен взять на себя залоговик, что ли? Интересно рассуждаете, ребята. А знаете, какая самая большая опасность в том, чтобы что-то брать в залог? Так вот: самая большая опасность – что этот залог в итоге у вас и останется. И тогда вам придется его продавать. Сегодня я еще отказал клиенту, который предлагал в залог унитазы.

Алекс хихикнул. Ося смерил его тяжелым взглядом.

– Не смешно, молодой человек. Мне предлагали унитазов на десять миллионов долларов. Отечественного производства. С названиями вроде «Малютка», «Снегурочка» и «Снежинка». И каждого наименования было по три-четыре штуки. То есть я бы остался с тремя «Малютками», пятью «Малышами-крепышами», двумя «Чебурашками» и не знаю, чем там еще. И пошел бы, очевидно, на рынок ими торговать. Объясняю филиалу: дайте мне хотя бы оптовую партию этих «Малюток» – и я вам все согласую. Оптовую партию потом можно продать какому-нибудь магазину. А по три штуки – только на рынок. Или всем сотрудникам банка полгода выдавать зарплату унитазами. Ну или переоснастить все туалеты в центральном офисе. Причем каждая кабинка будет иметь сугубо индивидуальный характер.

Алекс не выдержал и расхохотался. Ося только вздохнул.

– Ладно, не обижайся, коллега, но я пас. Курить пойдешь?

Алекс, конечно, пошел курить, а потом пошел пить кофе в буфет, надеясь уломать Осю и избавиться от проблемы под названием «потенциальная просрочка». Он как-то не задумывался над тем, что нормальный клиент, по идее, не должен ждать, пока ему выдадут новый кредит, чтобы погасить предыдущий. Нормальный клиент должен кредит взять, использовать, получить прибыль и кредит вернуть. Ну, так задумывалось изначально. Это логично, в конце концов. Но в реальности – Марк любил слово «реальность», ему все казалось, что его подчиненные витают в облаках и отрываются от этой самой «реальности», – так вот, в реальности клиенты брали деньги, а возвращать не собирались, зная, что всегда смогут перекредитоваться. Не в этом банке, так в другом. Фактически деньги уходили в оборот и навсегда там зависали. Президент России обещал двукратный рост ВВП, цены на нефть взмывали все выше, народ привык к позитиву и никто даже не вспоминал времена дефолта или, упаси боже, начала девяностых. На красивых графиках, которые рисовались в кредитных меморандумах, выручка клиентов всегда росла – быстрее ли, медленнее, но – росла! Конечно, надо было давать им все больше денег – во-первых, растут же! А во-вторых, есть план по увеличению кредитного портфеля банка в целом, и если план не выполнить, то тебя лишат бонусов, а без бонусов, как известно, работать в банке бессмысленно.

Как же далеки были эти люди от реалий истинной российской экономики – той, что не касается нефти и налоги платит не в Москве, а в каком-нибудь Энске. Те, кто еще помнил, каково это – периодически возить с собой пистолет, когда едешь на «деловые переговоры», относились уже к другому поколению. И ведь прошло-то всего десять лет! А как изменилось мировоззрение, насколько толстая пелена романтического флера покрыла бизнес-реалии девяностых, что даже скептически настроенные зрители не узрели ничего криминального в действиях героев «Бригады»! Нет, криминальное-то там было, но с точки зрения ровесников Алекса, Саша Белый – герой. И все тут!

Поэтому Леночка Донникова с полной самоотдачей заботилась о красоте своих локонов и о том, правильно ли она подобрала тон лака для ногтей, чтобы он соответствовал тону ее шелковой блузки, купленной по случаю на распродаже в ЦУМе. Внимательно изучить документы, приходящие на подпись ее шефу, ей и в голову не приходило. Поэтому Алекс гораздо больше волновался из-за предстоящего свидания с Леночкой, чем из-за возможной просрочки в Энске. Задуматься о том, насколько криво устроен бизнес, если судьба целого предприятия зависла в руках у Оси, ему и в голову не приходило.

К счастью для банка и к несчастью для себя, Марк относился к другому поколению – тот самый десятилетний водораздел отбросил его на сторону тех, кто помнил. Поэтому он согласовал кредит Энску без залога, чтобы не привлекать внимание к сомнительной ситуации, а потом вызвал к себе Валю.

– Вот тебе первое серьезное задание, – сказал он, вертя в руках цветную скрепку и не отрывая взгляда от полированной поверхности стола. Валя уже знала эту его манеру – он смотрел в глаза собеседнику, когда слушал, а разговаривать о важном предпочитал вот так, изучая структуру дерева, из которого изготовили крышку стола. – Нашим доблестным кураторам некогда заниматься рутинным мониторингом. Если бы они уделяли ему хотя бы треть того времени, что они уделяют личной жизни, у нас бы вообще не было просрочек. В общем, берешь материалы по всем клиентам Энска – и вперед, ищи все странное: резкий спад в деятельности – странно. Резкий рост – тоже странно. Крупные контрагенты – странно, особенно внезапно возникшие. Смотри, где еще они кредитуются, что дают в залог другим банкам, как объясняют убытки, ежели таковые имеются, как комментируют крупные прибыли и так далее. По каждому клиенту готовь короткую справку: динамика деятельности за последний год и все свои выводы по «странностям». Понятно?

– Д-да, – только и смогла произнести Валя.

Она не знала, к кому броситься за помощью, и потому ушла курить на лестницу. Не то чтобы она много курила – одна сигарета раз в неделю не считается. Но она где-то читала, что курение помогает снять стресс. А ей очень надо было с себя этот стресс снять. Она еще не знала, что многие рабочие проблемы благополучно решаются именно в курилке, поэтому не стоит подозревать ее в коварстве, лукавстве и тому подобных неблаговидных качествах, даже если она и пожаловалась первому попавшемуся собеседнику на свои трудности. Первым попавшимся оказался Ося.

– Надо же, не ожидал, что его так заденет мое несогласие с залогом, – произнес Ося задумчиво. – Я же не имел в виду, что все поголовно клиенты Энска плохие. Просто…

– Да, да, ты просто не хотел брать в залог жижу. Саша пожаловался. – Валя неумело затянулась и закашлялась так, что кто-то свесился с верхней площадки лестницы, дабы посмотреть, что происходит.

– Ну, теперь меня будет мучить совесть, – тяжело вздохнул Ося, глядя на Валю из-под невозможно длинных и пушистых своих ресниц.

– Она будет тебя мучить гораздо меньше, если ты мне поможешь, – буркнула Валя.

– Упаси боже, какой же из меня кредитный аналитик?! – в притворном ужасе воскликнул Ося. – Мы, специалисты по работе с залогом, даже вообразить себе не можем, насколько надо стать умнее и опытнее, чтобы заниматься вашей, высококвалифицированной, работой! Мы же вам только мешать умеем! Вы приходите к нам, предлагаете в залог жижу, ну или унитазы, или бревна, плывущие по реке… А, вот, вспомнил – хит сезона! – нефть в трубе! Вы нам все это предлагаете, а у вас же миллионные сделки!.. Да что там – миллиардные! А вредные залоги бац! – и не согласовывают бревна в трубе…

– У тебя сейчас интонация была, как у Задорнова, когда он про американцев рассказывает, – сказала Валя.

– А ты говоришь – помоги, – завершил свою мысль Ося уже обычным тоном и потушил сигарету. – Ладно, тащи к нам свои материалы. Будем смотреть.

И Валя в который раз возблагодарила судьбу за счастливое знакомство с Осей.

ГЛАВА 2

Вика Казанцева в который раз поехала не домой, на съемную квартиру в Медведково, а за МКАД. Расплатившись с таксистом и снова ругая себя за сентиментальность, она долго скользила в неудобных сапогах по обледенелому, открытому всем ветрам полю, чтобы в итоге оказаться перед громадой двадцатиэтажного здания, мрачно взиравшего на унылый зимний пейзаж темными провалами окон. Дом был достроен, но не заселен. Воровато оглядываясь по сторонам, Вика прошмыгнула мимо поста охраны и через несколько метров нырнула в дырку, зиявшую в проволочном заборе, мысленно ругая себя за выбор неподходящей одежды и обуви. Дальше оставалось только пешком подняться на пятнадцатый этаж – плевое дело! – и пилкой для ногтей сковырнуть простенький замок на картонной двери, ведущей в квартиру номер пятьдесят восемь.

Трюку с пилкой для ногтей Вику обучил Игорь, будущий сосед. Они познакомились два месяца тому назад, когда Вика бродила вокруг новостройки, пытаясь попасть внутрь, чтобы хоть краешком глаза увидеть квартиру, которую планировала приобрести. Охранник сначала поднял ее на смех, а потом как будто даже разозлился – мол, вот у людей денег куры не клюют – покупают квартиры, в прямом смысле не глядя! Выскажи он эти мысли вслух, Вика, наверное, доступным языком объяснила бы ему, сколько у нее денег и почему при всем своем неописуемом богатстве она вынуждена покупать однокомнатную квартиру за МКАД, в доме, построенном без разрешительной документации, да еще и воспользовавшись ипотечным кредитом на пятнадцать лет. Вообще-то, у Вики было даже два кредита. Первый, в треть стоимости подмосковной «однушки», ей дал один сибирский банк под залог ее двухкомнатной квартиры в Энске. Продавать ту квартиру Вика не хотела – кто мог гарантировать, что в Москве ей удастся продержаться хотя бы год?.. Поэтому она ее сдавала, а вырученные деньги отдавала сибирскому банку. А из зарплаты она гасила ипотеку, прекрасно понимая, что банк в основном требует с нее проценты, а сам кредит уменьшается истинно черепашьими темпами, и платила за съемное жилье в Медведково. Но игра стоила свеч: Вика чувствовала, что Энска ей мало, что только в Москве она сможет по-настоящему почувствовать жизнь, доказать кое-кому кое-что…

В общем, она вполне созрела не только для покупки собственной квартиры, но и для того, чтобы дать достойный отпор вредному охраннику, бубнившему себе под нос что-то про технику безопасности и квартиры в соседнем корпусе, открытые для просмотра с десяти до двенадцати каждый день. Сжав кулаки, она уже открыла рот, чтобы излить на стража порядка ядовитый поток своих наполненных сарказмом мыслей, когда кто-то гигантский осторожно взял ее за локоть. Высоченный мужчина в дутой куртке угрожающе черного цвета и грязных до невозможности ботиках приблизительно пятидесятого размера отвел ее в сторону и шепотом произнес: