Ушёл мир на новый круг
- -
- 100%
- +
– Она живая! Эртине, слышишь меня?! Она тёплая и ворсистая.
Катя отползла обратно.
– Чё-то не похожа она на фантом, гляди, ещё кучу сделает, – продолжила она свои размышления. – Эртине, иди сюда!
Эртине продолжала висеть под потолком.
– Да, подойди же ты!
Эртине нехотя покинула место дислокации и, осторожно обогнув лошадь, пробралась к Кате.
– Садись, – сказала та, взяв её за руку и потянув вниз.
Говорят, человек в экстремальных ситуациях мыслит быстрее и продуктивнее. Это утверждение не лишено оснований, поскольку Катя, похоже, поняла, как это непостоянное в своих ипостасях животное работает.
– А теперь, скажи: «Всё, что я хочу, чтобы эта лошадь исчезла из моей квартиры».
Эртине посмотрела на неё, как на умалишённую, но Катя со знанием дела кивнула в сторону лошади:
– Давай!
Эртине, состроив гримасу, повторила услышанное.
Лошадь вдруг начала в прямом смысле редеть и секунд за пять – семь растворилась в пространстве.
Девушки, не шелохнувшись и не говоря ни слова, смотрели туда, где ещё недавно стояла уже бывшая лошадь. Осознание ими этого мира явно менялось.
Часы показывали половину шестого. Катя угнала к своему Андрею, проигнорировав все призывы Эртине не оставлять её одну наедине с неизвестно кем или чем. «Мне нужно как-то снять стресс и сменить обстановку!» – оправдывалась та, но всё равно прощена не была.
Эртине уже часа два пыталась сосредоточиться над чертежом. Ничего не выходило, она то и дело оглядывалась вокруг себя и вздрагивала от каждого шороха.
«Мне, похоже, тоже нужно снять стресс», – подумала она, отложив карандаш.
Из всех существующих в России способов снятия нервного напряжения, Эртине выбрала горячую ванну, тем более что употребление спиртного в квартире со скрытой лошадью было небезопасно.
Вскоре можно было наблюдать, как Эртине в махровом халате с книжкой подмышкой, кульком ароматических свеч в руке и полотенцем наперевес торжественно проследовала по коридору в ванную, где её ожидала уже готовая, горячая ванна. Дверь за ней закрылась, а через минуту оттуда раздался грохот, будто в хозяйственном магазине на бетонный пол рухнула пирамида из оцинкованных вёдер. После чего в квартире наступила тишина.
Катя вернулась домой, когда уже стемнело. В квартире было темно и тихо, она решила, что Эртине куда-нибудь ускакала, не желая быть одной. Поскольку Кате эта перспектива тоже была не по душе, она принялась набирать подругу по телефону. В глубине раздалась знакомая мелодия. «Дома. Наверное, спит», – подумала она, но Эртине не оказалось ни в комнате, ни на кухне, ни в ванной, она была на балконе. Катя застала её сидящей с ногами на старой тумбочке, курящей уже далеко не первую сигарету.
– Ты чего здесь делаешь в потёмках?
– Курю.
– Ну, судя по количеству выкуренного, ты явно настроилась ведром никотина навсегда убить лошадь.
Эртине с прищуром посмотрела.
– Шутишь, – произнесла она без какой-либо иронии в голосе.
Катя растерялась, как теряется человек, поняв, что пошутил крайне неуместно, но неизвестно почему.
Эртине затушила сигарету и со словами: «Пойдём вместе посмеёмся» – ушла в квартиру. Катя побрела за ней.
Щёлкнул выключатель, по глазам резанул свет, озаряя привычную обстановку комнаты.
– Вот! Зацени масштаб трагедии! – Эртине ткнула пальцем в угол комнаты, где грудой был навален какой-то скарб.
Катя подошла ближе. Извлекая из кучи увесистый шлем, она произнесла:
– Это же обмундирование римского воина, если я не ошибаюсь. Ты что, на карнавал собралась?
– Доспехи и оружие настоящие, – Эртине взяла у Кати шлем, – он бронзовый, это шлем времён Республики, видишь, декоративные змеи образуют на верхушке обхват – сюда вставлялись перья. В более позднем обмундировании – шлем имел гребень и был сделан из железа…
– Ладно-ладно, не надо мне постоянно напоминать, что я учусь хуже тебя! Где ты это всё взяла? – Катя принялась разбирать общее на части, раскладывая оружие и амуницию на полу.
– С себя сняла.
– То есть?
– Я сегодня решила принять ванну, а когда полезла в воду, у меня всё тело начало обрастать этим.
Катя замерла на полу с открытым ртом, Эртине продолжила:
– Ну, знаешь, как в кино показывают, когда ядовитый плющ быстро растёт и обвивается вокруг жертвы. Только это было не растение, меня, словно что-то одело, при этом с такой скоростью, что я даже испугаться не успела. Всё произошло молниеносно, и доспехи, и оружие взялись ниоткуда, но при этом я видела, как они… возникали…
Повисло молчание, они смотрели друг на друга.
– А что потом? – наконец отозвалась Катя.
– А потом я упала. Весь этот костюм оказался таким тяжёлым, что я не выдержала и рухнула.
– В ванну?
– Нет, на пол ванной. Вода оказалась очень горячая, я только одну ногу успела сунуть, когда всё это началось… Ты бы знала, сколько мне усилий стоило вылезти из-под придавившего меня щита и вообще встать на ноги в этом… Самое сложное было снять с себя кирасу5, я чуть не одурела развязывая эти ремни…
Катя вдохнула и выдохнула.
– Это ещё не всё, – сказала Эртине, – смотри!
Эртине встала по стойке смирно и закрыла глаза. Видно было, как она пыталась разом напрячь все мышцы тела. Вдруг скарб пропал с пола, вроде как его и не было там никогда, а тело Эртине начало обрастать римскими доспехами.
Катя только вдохнула, уже без выдоха. Так называемый «оброст» был одновременный, по всему телу: сандалии, поножи6, красная туника, кираса, юбка-пояс вокруг бедер, возникающая пластина за пластиной, волосы скрылись за шлемом, и вот Эртине стояла в полном облачении римского гастата7, опираясь на огромный деревянный скутум8 с бронзовым чуть позеленевшим умбоном9 посредине. Справа в ножнах висел меч, уже ставший знаменитым в этой квартире.
По Эртине было видно, что она с трудом сохраняет равновесие.
Следующий час был потрачен на разоружение, в процессе которого была высказана идея о том, что возможно Джоан Роулинг ничего не придумывала, а Хогвартс и впрямь существует.
Однажды поздно вечером две девушки среднего роста перелезли через забор, отделявший школьный стадион от остального мира. С собой у них был рафинад и уже начавшая черстветь горбушка батона. Согласно разработанной ими теории, для безопасной жизни необходимо было изучить недавно появившиеся у одной из них «особые способности», и научиться ими управлять. С вооружением на тот момент всё было более – менее ясно, а вот живая лошадь продолжала оставаться тёмной лошадкой всей этой истории.
Ситуация стала не просто пугающей, а опасной после появления этой самой лошади на кафедре архитектуры, когда некоторым пришлось вызывать скорую, а большинству – методиста с аптечкой и нашатырём. Эртине, конечно, тут же «убрала» лошадь из существующей реальности, но попытка выпросить у профессора досрочную сдачу зачёта всё равно была сорвана.
Было решено научиться контролировать появление животного или хотя бы определить, есть ли у него вообще такая «опция». Для эксперимента была избрана просторная, но в то же время закрытая для других людей площадка.
Они остановились посредине поля.
– Ну и что дальше, – спросила Эртине оглядываясь.
– Ты меня спрашиваешь?! – ответила Катя. – Не знаю. Попробуй вызвать её, как тогда в Первый день.
Теперь день появления лошади и начала всех остальных необъяснимых явлений стал именоваться «Первым», причём произносилось это с придыханием и многозначительным переглядыванием.
Эртине огляделась вокруг себя и, не вынимая рук из карманов толстовки, произнесла:
– Э-э-э… Лошадь явись… – вслед за чем громко захихикала.
Катя прыснула. Постепенно их обоих захватил непрекращающийся нервный смех, при котором распирает тем сильнее, чем больше пытаешься успокоиться.
Катя стояла, упираясь руками в колени, от смеха её било мелкой дрожью. Эртине, не переставая хихикать, снова промычала:
– Лошадка-а-а… А-а-а!..– визг Эртине разорвал ночную тишину на клочки, смешавшись с конским ржанием.
Эртине подкинуло в воздух, она оказалась сидящей на лошади, которая вдруг возникла, будто из-под земли и прямо под Эртине.
Эртине визжала, не переставая. Лошадь быстро перешла с лёгкого галопа на шаг, а вскоре и вовсе остановилась. Эртине успела в панике сползти с животного и теперь болталась где-то сбоку, насмерть вцепившись в удила. Когда она поняла, что больше не движется и открыла глаза, то увидела, что в левый глаз ей смотрит коричневый глаз лошади, а сама Эртине правой половиной лица прижимается к лошадиной морде.
Позже Катя какое-то время посещала логопеда, лечась от заикания.
Глава 6. Охота на Красного воина
Прошёл час как они взлетели. Самолет мерно гудел, Малик дремал у иллюминатора, Наташа сидела рядом, откинув голову на спинку, Олег нервно колотил костяшками пальцев по ручке кресла. Состояние последних двух больше соответствовало ситуации, если бы они с парашютами за спиной летели в самолете Ан-1210, готовясь совершить первый боевой прыжок.
Все молчали.
Наташа, рассматривая потолок, в который раз спрашивала себя, что она здесь делает, но ответа либо не было, либо он шёл вразрез со здравым смыслом.
На ум приходили только слова Малика, которые он сказал ей ещё в аэропорту, пока они ждали Олега перед посадкой. Она крутила в руках посадочный талон и до последнего была уверена, что не сядет в самолёт, вот они оба улетят, а она останется. Ведь должен был этот бред когда-то закончиться. В тот момент Малик вдруг ни с того, ни с сего взял её за руку и сказал:
– Вы больше не вернетесь…
Её глаза расширились. Он продолжил, не отпуская руки:
– Возможно, вы ещё приедете в этот город и увидите ваших родных, но вы больше не вернётесь к прежней жизни, оставьте её здесь. Сейчас кажется, вы теряете всё, но вы лишь делаете следующий шаг и идёте дальше. Не сожалейте ни о чём, что не касается ваших близких. Ценна только жизнь, сможете ли вы чувствовать любовь к ним и помнить их, если будете мертвы? – Малик покачал головой. – Оставьте всё здесь, ваши близкие никуда от вас не денутся.
– Красивая речь, заранее готовили? – Наташа улыбнулась краем рта.
– Я слишком ценю время, чтобы тратить его на спичрайтерство.
– Разве вам самому не показалось бы идиотизмом бросать да даже хотя бы работу ради непонятно чего, не говоря уже об остальном?
– Я не рождался в двадцатом веке, поэтому у меня отсутствует ген карьеры, – улыбнулся Малик, – но как могу, я вас понимаю. Не буду утешать, что вы компенсируете себе всё, что сейчас оставляете за бортом, но поверьте, вы обретёте нечто новое и не менее важное.
– И что же?
– Многое, но в первую очередь – вы по-настоящему узнаете, что значит – держать свою жизнь в своих руках.
Пару секунд они ещё стояли, глядя друг на друга. Затем Наташа взяла сумку и, не дождавшись Олега, ушла на посадку.
Олегу было тоже неспокойно, он, то ёрзал на своем месте, то барабанил пальцами по ручкам кресла, то бесконечно застёгивал и расстёгивал ремень безопасности. Его мысли носились в голове, как на американских горках, взлетая на уровень «я смогу изменить мир» и падая вниз со словами «как я повёлся на это!».
– Зря переживаете, – вдруг раздался голос Малика.
Ребята одновременно повернулись к нему. Малик, не открывая глаз и не меняя позы, продолжил:
– Что произошло, не изменить, да и от вас это не зависело, что будет, неизвестно. Поверьте, вы вспомните о сегодняшних сомнениях, как студент на экзамене об уроках каллиграфии в младшей школе. Просто расслабьтесь, а лучше поспите, пока есть время.
– Вы сейчас в своём астрале пребывали или в наших головах? – спросил Олег без особой любезности.
– Я пребываю в своём теле и в своём разуме, а от вашего обоюдного напряжения у меня даже ручки кресла свело.
Тишина вновь воцарилась в самолётной ячейке. Вдруг Олег выглянул из-за Наташи:
– Послушайте, господин Жрец! А как вы нас вообще нашли? Сами-то, как я понимаю, из США? У вас что, была специальная карта мира, на которой мы вдруг замигали, или внутри радар, и вы чуете вождей и воинов на расстоянии одной планеты? Почему именно Россия, почему Средний Урал?
Малик растянулся в улыбке, так и не удостоив собеседников взглядом:
– Потому что у Урала своя особенная красота, не меньшая, чем у Камчатки.
– Что?! – не понял Олег.
Малик открыл глаза и посмотрел на них:
– Я знал только континент, в остальном действовал по логике.
– Континент? Вы имеете в виду часть суши? – переспросил Олег
Малик закрыл глаза и вернулся в прежнюю позу полу-Будды:
– Азия. Новый Круг – это Круг Азии.
– Мистер Флеймен, я не думаю, что я или Олег хоть на йоту понимаем, о чём вы говорите, – вступилась Наташа.
– Да, и не надо засыпать на каждом слове, – воодушевился Олег.
Малик нехотя открыл глаза.
– Вас еще слишком мало, нужно собрать хотя бы трёх, а лучше четырёх.
– Если вы боитесь, что язык сотрёте, рассказывая всем по отдельности, то не волнуйтесь, мы им перескажем, – ответила Наташа.
Малик, подперев щёку кулаком, посмотрел на неё и подумал: «Всё-таки все вожди одинаковые».
– Я волнуюсь не о сохранности моего языка; то знание, которое я должен успеть донести, делится на две части, первая предназначается всем и одновременно, а вторая – только Вождю. Для первой вас слишком мало, вы должны быть вместе, знать друг друга не понаслышке от сумасшедшего Жреца, а понимать роль каждого и что друг от друга ждать. Для второй же, – Малик покосился на Олега, – вас слишком много.
– Обещаю, мы изобразим удивление, когда будете рассказывать остальным, – вставил Олег свои пять копеек.
Малик покосился на него, после чего сказал:
– Каждый Круг – это Круг определённой части света, а если быть точным, то части суши. Пишущий избирается с того же континента, к которому принадлежит Круг. Грубо говоря, Пишущий – как передаточное знамя, которое вручается не за особые заслуги, а передаётся от одного к другому согласно логике, понятной одному лишь мирозданию. В любом случае в этой эстафете участвуют все: Европа, Азия, Австралия с Океанией, Северная и отдельно Южная Америка, Африка, ну и теоретически Антарктида. Только Жрец знает, какой континент станет следующим. Сейчас это – Азия.
– Азия – лишь половина континента Евразия, – возразил Олег.
– Я же сказал – часть суши; границы, определённые учебниками географии, и границы Порядка не совпадают. Думаю, такое разделение Евразии на две части связано с геоисторическим формированием данного материка еще до Пангеи11, но могу и ошибаться. Все члены нового Круга рождаются сравнительно недалеко друг от друга, наверное, чтобы Жрецу было легче искать, но с учётом сегодняшней глобализации, дай Бог, что они к началу Круга будут хотя бы на одном континенте.
– А в чём вообще смысл этого деления, только для облегчения поиска? – спросил Олег.
Малик заулыбался той самой, что ни на есть классической негритянской улыбкой, потом он вздохнул и произнёс:
– Смысл в том, что та часть земной поверхности, которой повезло получить своего Пишущего, становится на полтысячелетия первой среди равных, а если быть точнее, то, как говорит молодежь «ей прёт по жизни». Конечно, в рамках разумного, но можно быть уверенным, что ядерная боеголовка выберет её своей мишенью в последнюю очередь. Этим регулируется развитие всего земного шара, волнообразно.
– А кто был до Азии? – не унимался Олег.
– Боже, храни Америку, – ответил Малик и принялся вновь устраиваться в кресле поудобнее.
– США?!
– Нет, Северная Америка. Проблема в том, что информация, которую я имею, не позволяет мне точно определить границы между «эстафетными» территориями и принцип их выбора. Единственная имеющаяся закономерность – не раньше трёх. Если Круг с Пишущим осчастливили своим рождением определённую часть света, то это вновь повторится не ранее, чем через три Круга.
– Хорошо, допустим, вы действительно руководствовались неким территориальным делением, но как вы нас-то нашли? Азия, это даже не Северная Америка, один Китай чего стоит, – спросила Наташа.
– Вот здесь как раз всё очень просто, я положился на случай.
– Значит, Вам элементарно повезло?!
– Если бы я прыгал с двадцатого этажа и выжил, то мне бы повезло, а я лишь руководствовался логикой мира.
– Случайность – логика мира?! – удивилась Наташа.
– Да. Подумайте, что может быть сложнее и более выверено, чем случай. Тысяча причинно-следственных связей сплелись в одну цепь для того, чтобы поразить определённую цель, которая на самом деле является лишь тысяча и одним звеном в этой же цепи, и так в едином взаимосвязанном действии Земля крутится уже миллионы лет. Если вы не видите начала или даже середины какого-либо процесса, это не повод называть случившееся «случайностью». Я просто знал, что мы встретимся, и отдался воле случая, – Малик многозначительно посмотрел на Наташу, – в конце концов, это же вы сели ко мне за стол, а не наоборот.
– Хотите сказать, что жизнь предопределена? – спросил Олег.
– Я лишь хочу сказать, что она упорядочена и логически выстроена. Одни процессы влияют на другие, и в любом случае, выбор всегда за разумом, в какой бы форме он не существовал.
Малик немного помолчал, затем добавил:
– Хотя, возможно, жизнь и вправду где-то предсказуема, но от этого не менее интересна.
Наташа и Олег больше ничего не спросили, взяв тайм-аут для осмысления, через некоторое время Олег вновь показался:
– Знаете, в этой суматохе с документами и билетами вы так и не объяснили, зачем мы летим в Питер.
Засыпающий Малик с явной досадой поглядел на него:
– Нам необходимы средства для существования, в Санкт-Петербурге мы встретим человека, который обладает необходимой информацией.
– О деньгах?
– Нет, о человеке, который их даст, в общем, о нашем Слуге.
– Странное название, – сказала Наташа, – остальные как-то попомпезнее, вам не кажется?
– Оно взято лишь для удобства, изначально его наименование – «замыкающий».
– Изначально? Это когда, интересно? – спросила Наташа.
– Времени полёта не хватит, чтобы рассказать. Если кратко, то именно люди Круга постепенно придумали названия «Вождь», «Жрец» и прочие. Вначале даже и их-то не было, лишь расположения на схеме, в зависимости от которых Жрецы обозначали входящих в Круг. «Охраняющий» или «идущий в середине» – это Вождь, «идущий слева» – Белый воин, «идущий справа» – Жрец, «идущий впереди», соответственно, Красный воин, только Пишущий так и остался «Пишущим».
– Так, когда было это самое начало, миллион, сто миллионов лет назад? – не сдавалась Наташа.
Малик замолчал, смотря на них, потом отвернулся к иллюминатору:
– Когда началась летопись, – наконец, произнёс он, – летопись этого мира, которую ведут Жрецы, передавая её друг другу. На этом пока всё.
– Погодите, вы что-то говорили про Слугу, – произнёс Олег.
– Слуга? Слуга замыкает Круг. Знаете выражение: «Если у тебя нет проблем – найми слугу», так это правда. Сколько живу, никогда не встречал более ушлого, прыткого и наглого человека, способного пролезть в любой лаз, если в нём хоть что-то есть, поэтому, не спешите его жалеть за неказистое название, как правило, Слуги очень неплохо умеют за себя постоять.
– Может и ну его, – улыбнулась Наташа.
Малик вздохнул:
– Нельзя, у него дар находить деньги и связи даже в пустыне, когда кроме халата и Корана с собой ничего нет.
– Быть постоянно, как белка в колесе… Можно сказать, что мне ещё повезло, – проговорил Олег.
– Что, больше не жалеешь, что ты не Вождь? – Малик с прищуром посмотрел на него.
Олег и Наташа переглянулись, и каждый заметил во взгляде другого что-то хорошо знакомое недоброе.
– Нет, тебе бы никогда так не повезло. Слуга кардинально отличается от всех, поскольку каждый из вас хоть и родился уже Вождем или Воином, но по случаю, начало и развитие которого нам, наверное, никогда не узнать, а не по наследству. Замыкающий один из многочисленных представителей рода, у которого есть не вырождающаяся способность зарабатывать деньги, другими словами, Дар обогащения. Даже не знаю, сколько их по свету развелось, но могу точно сказать, что многие из сильных мира сего, сами того не зная, являются потомками этой вот семьи.
Это именно дар, а не родовое проклятье, просто раз в полтысячелетия один из них, кто родился на нужной территории, должен, так сказать, отработать за всю семью.
Слуга – единственный, кого Жрецу не нужно искать, прежний Слуга не может выйти из Круга, пока не предоставит вместо себя другого. Наш Замыкающий назначил мне встречу в Санкт – Петербурге, где, я полагаю, он даст координаты своего преемника. Кроме того, надеюсь с помощью Слуги найти Красного воина.
– Он и для этого заточен?
– У Слуги и Красного воина обычно хорошие отношения.
– Это тоже предопределено? – спросил Олег.
– В Круге есть устоявшиеся связи между его членами: как правило, что-то вроде дружбы всегда присутствует между Слугой и Красным воином, а также между Вождем и Жрецом; ну и отношения под дипломатическим названием «некоторое несовпадение во взглядах» имеют место в парах Жрец – Слуга, Вождь – Белый воин.
Наташа и Олег напряглись.
– Значит, мне друга не досталось, – произнёс Олег.
– Интересная закономерность, а смысл-то в чём? – спросила Наташа у Малика.
– Смысл определённо есть, – ответил тот, – например, Белый воин всегда впадает в тревогу, когда Вождю угрожает опасность, если при этом испытывать сильные чувства к человеку, которого защищаешь, можно вообще умом тронуться. Это своеобразная защита психики. Белому воину нужно ценить свою жизнь и заботиться о ней, заботясь о Вожде, у него не должно возникать мысли, пожертвовать ею ради Вождя и прочее. Разумный цинизм всегда идет на пользу, в отличие от любовного содроганья.
– М-м-м, – произнёс Олег и, обращаясь к Наташе, сказал, – оказывается, дело не в том, что я поверхностно отношусь к работе и озабочен только своим карьерным ростом?
Наташа даже ухом не повела, продолжая говорить с Маликом:
– А остальные пары?
– Что касается Жреца и Слуги, то и тут всё просто: именно Жрец отпускает Слугу из Круга, но лишь после того, как тот предоставит преемника, поиск которого может занять достаточное количество времени и сил, получается определённая сверхурочная работа: Круга нет, а ты до сих пор в нём. Отсутствие «доброй дружбы» не позволяет Жрецу пожалеть Слугу и взять его дополнительный труд на себя, в свою очередь, Слуге это тоже облегчает задачу: он не ищет самого одарённого потомка, а представляет то, что есть в наличии.
Ели говорить об отношениях со знаком плюс в Круге, то Слуга и Красный воин похожи, они по-своему охраняют весь Круг. Жрец занят своими летописями, Вождь – Пишущим, Белый воин – Вождём, а эти двое – как защитить их всех вместе взятых. Красный воин идёт впереди, Слуга замыкает, определённо, между ними должно быть согласие.
Жрецу нужно найти нового Вождя, но Вождь об этом не знает и, как правило, не хочет знать. Вполне логично было придать их отношениям немного теплоты, чтобы Вождь по первости хотя бы не убил этого посланника Круга.
Ещё вопросы, – Малик склонил голову набок, – пока я такой разговорчивый.
– Да, – ответила Наташа, – вы мне когда-то говорили, что встретитесь со мной менее чем через двадцать четыре часа, почему мы должны сейчас кого-то искать, почему не можем подождать сутки, ведь с вами это сработало.
– Это «работает» только в отношении тех, кого вы зацепили.
– Мне стоит продолжать задавать вопрос «что это значит» или вы всё-таки будете разъяснять ваши мысли, – с раздражением спросила Наташа, поскольку Малик опять замолчал.
Малик потёр подбородок.
– Всё, что я могу сейчас сказать, что расстановка в Круге имеет огромный смысл: каждый должен быть на своём месте. Принцип «двадцати четырёх» нужен для сохранения Круга по отношению к его центру – Пишущему, поскольку Вождь находится рядом с Пишущим, то – вокруг Вождя. Любой, кто уйдёт – всегда вернётся менее чем через сутки, за исключением Слуги, у него немного другой механизм работы.
Защита «двадцати четырёх» начинает работать только после фактического попадания человека в Круг, мы называем это «зацепиться», то есть нужно после начала нового Круга занять свою позицию по отношению к Вождю. Так, например, я уверен, что в гостиничном лифте я ехал справа от вас, а Олег, наверняка, успел когда-то побывать слева, и так далее в отношении всех остальных. Правда, я зацепился на время и лишь для того, чтобы вас найти, вскоре должен буду отпасть, уступив место вашему Жрецу.
– А что со Слугой? – в голосе Наташи послышалась интонация управляющего, которому передают дела.
– Слуга отлучается куда хочет и на сколько хочет, потому что сложно заработать деньги, постоянно сидя на ферме в Арканзасе. Вождь всегда может сказать Слуге, чтобы тот возвращался, если понадобится рядом. В случае если Слуга попытается «выйти из дела», то оказывается запертым, он не может выйти, только войти.