Попутного ветра, господин дракон!

Глава 1

Драконы есть твари жестокие, умные, жадные, никогда ничего не забывающие и потому крайне мстительные. Их лучше иметь в друзьях, чем во врагах, а самое мудрое – обходить стороной и не привлекать к себе их внимания.

– Время вышло, предъявляйте вашу работу.

Я судорожно выдохнула и, закусив губу, зашагала к столу, где восседала экзаменационная комиссия.

– Вот, пожалуйста.

На покрытый торжественной пурпурной скатертью стол лег деревянный брусок, так сильно истыканный тонким шилом, что он больше напоминал морскую губку.

Повисло тяжелое молчание.

– Это что? – озвучил общий вопрос председатель комиссии – пожилой магистр с аккуратной седой бородкой.

– Мое задание. – Я подняла свой билет и зачитала вслух задачу: «Создать базовую заготовку для накопительного артефакта мощностью одна магическая единица».

Магистр скептически повертел брусок в пальцах и поднес к нему измеритель магического потенциала.

– Одна целая две сотых единицы, – возвестил он. – Стихия: воздух.

«Воздух?» – «Как воздух?» – «Что еще за шуточки?» – раздалось со всех сторон.

– Леди Диона дель Фейт, восемнадцать лет, уровень дара третий, стихия в анкете не указана.

«Вот потому-то и не указана, иначе сразу бы и развернули».

– Милочка, вы не перепутали случайно учебное заведение? – подал голос полный господин в очках.

– Нет, – энергично помотала головой. – Я жажду учиться именно в этой академии…

«Иначе мне крышка…»

– …и именно на факультете артефакторики!

«Потому что он единственный, на который меня могут здесь взять. В теории. Насчет практики сейчас и узнаем».

Проблема в том, что я, как уже понятно, слабенький маг воздуха. А данный вид магии к материалам привязывается из рук вон плохо. Поэтому, получив подобное задание, последние полчаса я занималась тем, что ковыряла в самом рыхлом материале, который только смогла найти на столе с реквизитом, дырки, чтобы наполнить предмет как можно большим количеством своей стихии. Жульничество, строго говоря. Но я уже была близка к отчаянию и готова почти на все.

– Что ж, это, по крайней мере, остроумно, – высказался наконец председатель. – Формально задание выполнено, но…

Он скептически посмотрел в мою сторону.

– Магистр Милтон, вы курируете этот курс – вам и решать. – Он изящным движением передал сидящему рядом молодому блондинистому мужчине многострадальный брусок и всю ответственность за принятие решения.

Мой молящий взор устремился на новый «объект».

Тот внимательно разглядывал то меня, то горе-артефакт и наконец изрек:

– Леди дель Фейт, хм… Занятный случай… Но смотрите, какой тонкий рисунок самого магического плетения: каждое отверстие заполнено магией отдельно. Вы хорошо владеете даром, леди. Давайте попробуем, – озвучил он вердикт после минуты раздумья. – Но гарантировать, что вы не вылетите с курса через полгода, я не могу, сами понимаете. Еще раз подумайте, нужно ли это вам.

«О, еще как нужно!»

– Спасибо! Спасибо! – других слов у меня не было.

«Какой хороший человек! И внешне приятный.

Хотя кому я вру, сейчас он показался бы мне приятным, даже будь он похож на каменного тролля или дракона. Хотя нет, с драконом – это я уже хватила лишку».

– Ну, как знаешь. – Председатель был явно не на моей стороне. – Леди дель Фейт, поздравляем с зачислением в Стихийную академию боевой магии!

Мечтала-то я, конечно, не об этом. Будь моя воля, я бы поступала, как и собиралась до недавнего времени, в Магтехнический университет, на инженера по летательным аппаратам, но планы пришлось менять на ходу.

А все письмо, будь оно неладно.

Месяц назад отец получил извещение от дагона Гиларда Ливейского, в котором проклятый ящер напоминал папе, что моя с ним, гадом чешуйчатым, свадьба состоится согласно ранее подписанному договору в середине второго месяца осени сего года.

Мы-то уже надеялись, что он отказался от этой идеи, забыл или передумал, ведь восемь лет, считай, вестей о себе не подавал, но нет. Еще одно доказательство того, что эти древние хрычи ничего забыть не в силах. А раз так, то лучше мне помереть на месте, чем под венец с ним идти, потому как в последнюю нашу встречу свинью я ему умудрилась подложить размером с большой аэростат.

Ну да не будем о грустном. Лучше расскажу о самих драконах, иначе совсем ничего понятно не будет.

Они были, кажется, с незапамятных времен. Во всяком случае, я не помню таких легенд или преданий, где бы их не было или говорилось о том, откуда они взялись. Велись другие споры: считать ли их созданиями, порожденными чистой магией, или же просто сильными магами с некоторыми… особенностями. Но, по-моему, господа спорщики так и не пришли к единому мнению. А вот факты… Факты о драконах имелись следующие.

Все драконы – очень сильные маги. Если для людей потолок магического потенциала равнялся десяти единицам, то драконы легко брали отметку в двенадцать, а то и больше. Ну и, конечно, пространственная магия… Она только им и дается.

Существуют драконы в двух ипостасях: обычной человеческой и ящерообразной. В виде второй своей ипостаси они предпочитают только летать или отшельничать в горах, пустынях и прочих не слишком популярных для посещения природных зонах. Это на случай, если вы подумали, что у нас тут в городе ящеры размером с добрую лошадь бегают. Не бегают, слава Создателям.

Еще интересный факт: драконы бывают только мужского пола. Почему? Это науке неизвестно. Чаще всего утверждается, будто это еще одно доказательство того, что женщины есть пол слабый и к магии намного меньше приспособленный. Спорное утверждение, по-моему.

Но так или иначе, а детей драконы имеют от самых обычных человеческих женщин (других-то нет, как уже ясно). При этом девочки им совершенно без надобности, они ими не особенно интересуются и оставляют обычно матерям, а вот мальчиков забирают себе. С сыновьями изредка тоже случаются осечки, и они остаются обычными людьми. Магами, конечно, но – и только. Участь таких мальчиков незавидна: их без сомнения возвращают людям, и приходится им, с младенчества привыкшим к мысли, что они драконы, довольствоваться простой человеческой жизнью, только выходит это далеко не у всех.

За многие века нашей истории всякое случалось: были эры жестокой войны людей и драконов, были, наоборот, времена долгих перемирий. И так по новой, пока число потерь с обеих сторон не достигло таких колоссальных цифр, что решено было заключить между двумя расами своего рода договор.

Все ящеры расселились в человеческих государствах и занялись тем, что у них получалось лучше всего: советами и наведением порядка.

Живут эти создания так долго, что за это время успевают перепробовать массу занятий и профессий, «переболеть» властью, набить огромное число шишек, накопить впечатляющее количество знаний и опыта. И больше всего на свете любят роль советников, наблюдателей и проверяющих. Поэтому именно их с огромной радостью берут на все подобные важные должности. А за то, что господа крылатые соглашаются делиться с простыми людьми своей мудростью, им, чешуйчатым, положены всяческие льготы, как то: заповедные земли (горы, пустыни и прочая, где можно спокойно прохлаждаться в своей второй ипостаси), аристократический титул дагона (что примерно соответствует человеческому лорду, но активно подчеркивает их особенную природу), щедрое денежное содержание. А также возможность выбрать себе жену по первому требованию из девушек аристократического сословия.

Какими критериями при этом пользуются господа драконы, только им и известно, уж точно не красотой лица или богатством приданого, но время от времени та или иная девица получает неожиданное послание. Поздравляем, мол, дагон такой-то выбрал вас в качестве избранницы, добро пожаловать к алтарю. Все это, конечно, очень почетно, но и жутковато на самом деле. Достатка в таких браках через край, а вот любовь отсутствует как факт. Какая тут любовь, когда тебя используют как инкубатор для будущих дракончиков? Я не уверена, что сами ящеры имена своих очередных жен запоминают: сколько их на одну долгую драконью жизнь приходится? Наверняка не один десяток.

А хуже всего то, что эти женщины к своим драконам привязываются намертво, сохнут по ним и страдают. Видела я таких парочку – душераздирающее зрелище.

О чем еще не сказала?.. А! О драконьей «общественной повинности».

Раз в несколько десятков лет методом жребия определяется, кто из дагонов будет курировать не слишком популярные у них места: тюрьмы, например, ну или стратегически важные учебные заведения.

Вот теперь, кажется, все. По крайней мере, теперь вам будет лучше понятно мое состояние, когда в один погожий летний вечер, после того как мы с друзьями так удачно запустили нашего нового воздушного змея и даже с первой попытки смогли – йиху! – провести его восьмеркой, я, раскрасневшаяся от бега и чуть не левитирующая от совершеннейшего восторга, встретила своего отца – бледного, поникшего, с какой-то бумагой в руке.

«Дагон Гилард Ливейский извещает леди Диону Тельмару дель Фейт о грядущем бракосочетании в шестнадцатый день второго месяца осени».

Сначала я в растерянности хлопала глазами и смотрела на отца, пытаясь понять, что означают все эти слова вместе взятые, а потом пол ушел из-под ног и мне показалось, что жизнь моя окончена. Не будет ни Магтехнического университета, ни летунов, ни аэростатов, и волосы мои не будет трепать вольный высотный ветер. Вместо этого придется снулой сушеной воблой сидеть у окошка, вздыхать и охать… И о ком!

От этой мысли слезы мои сразу высохли, уступив место злости и негодованию. Перед глазами встал облик дагона Ливейского образца восьмилетней давности: волосы цвета запекшейся крови, бронзовое лицо с острыми угловатыми чертами, крючковатый, похожий на клюв, нос, тонкие, плотно сжатые губы и глаза – желтые, змеиные, с вертикальным зрачком, прищуренные, смотрящие так, будто он хочет удавить тебя на месте… Бррр…

Это что, я за ним хвостиком бегать буду и собачий вальс перед ним исполнять? Да чтоб руль направления у него во время полета отвалился! Не бывать тому!

Военный стратегический антидраконий совет был назначен на полдень. Помимо меня на нем присутствовали Рой и Гвен – мои ближайшие друзья и товарищи по проказам.

– Совет объявляю открытым. Основной вопрос: как мне избежать брака с драконом? – объявила я.

– Сбежать, – тут же предложила Гвен, слегка дернув себя за пружинистую рыжую кудряшку.

– Догонят и вернут, – не одобрил Рой.

– Срочно выйти замуж, – произнесла подруга, немного подумав.

– Не годится, – отмела я это предложение. – Официально мы с ним все еще помолвлены, как оказалось. Поэтому любой другой брак будет объявлен ничтожным.

– Ну тогда забеременеть от другого, – невинно хлопая голубыми глазами, выдала Гвен еще одну идею.

– Гы… выйдет знатный скандал! – хмыкнул Рой. – Ди будет покрыта позором, как трубочист сажей.

– Зато дагон от нее сразу откажется.

– А вот это вообще не факт! – заявил парень.

И был, между прочим, совершенно прав. Что там у этих чешуйчатых в голове, только им самим ведомо. Могут и с чужим ребенком замуж взять, своих наделать и отправить неверную женушку восвояси. От них всего ожидать можно.

– Так, Ди! Что тебе вообще известно о Гиларде Ливейском? – Гвен решила зайти с другой стороны.

– Не слишком много, если честно, – пришлось сознаться. – Богат, уважаем, не так уж стар по драконьим меркам, восемь лет тому назад был советником мэра Рейсталя по каким-то там вопросам. В десять лет меня подобные вещи не слишком интересовали.

– Да уж, Ди, ты отстала от жизни. – Рой сконденсировал из воздуха жирную каплю воды и шлепнул меня ею по носу. – Слушай же и удивляйся. Твой Гилард… Ладно-ладно, не твой. В общем, теперь он не советник. У брата моего есть дружок, боевик, учится в Стихийной академии. Так вот, он рассказывал, что год назад сменилось у них начальство. Один дракон свой срок оттрубил, другого прислали. И этот другой со злости, что его с хорошего места сняли и в стихийку засунули, как начал с них по три шкуры драть!

– Ты хочешь сказать, что это…

– Он, Ди! Дагон Гилард Ливейский – новый ректор Стихийной академии.

В комнате повисло молчание. Информация была, конечно, интересной, но что она могла нам дать, было совершенно неясно.

И тут Гвен выдала гениальную идею:

– Дионе нужно поступить в эту самую академию.

– На кой хрущ? – не понял Рой.

– Да на тот, что в каждом высшем учебном заведении Аларии есть устав. И там черным по белому указано, что в период обучения никаких шашней между студентами и преподавательским составом быть не может. Драконы за подобным в оба глаза следят.

Ну, Гвен лучше видно, она уже первый курс инженерки закончила.

Мы с Роем призадумались было, но у меня появились сомнения.

– Так ректор же приказ о зачислении подписывать должен. А он, как мое имя увидит, сразу его и вычеркнет.

– Ой, Ди, ты что! Могу поспорить, ему эти приказы пачками таскают, он и не смотрит их вовсе, подписывает, где положено, – и все, иначе только этим и будет все дни заниматься.

– Зато как он взбесится, когда вся правда вылезет наружу! – воскликнул Рой.

– Да уж… И сразу отчислит тем же числом.

– Ну конечно, ага, – снова подала голос Гвен. – Без причины этого не сделаешь. Ты или должна отвратительно учиться, или постоянно нарушать дисциплину, или как-нибудь нехило оскандалиться.

При желании это все, конечно, можно устроить, но на это нужно будет время. Хотя бы отсрочку получишь.

– А если повезет, – задумчиво поддержал подругу Рой, – то и желания такого может не быть. Вдруг он решит, что проще кого другого найти, чем с тобой возиться. Если, конечно, ты ему сама по себе не нужна.

– Точно не нужна, – тряхнула я головой, вспомнив взгляды, которые «женишок» бросал в мою сторону до того памятного вечера: абсолютно равнодушные, скучающие, без искры – не говорю интереса (какой уж интерес может быть у взрослого мужчины к десятилетней девчонке), а хотя бы самого обычного любопытства.

– Тогда может сработать, – решила Гвен. – Надо только подумать, как все это провернуть.

Вот мы и думали, раздобыв для начала нужную нам информацию о Стихийной академии, список ее факультетов, требования к поступающим и описание экзаменов.

К боевым воздушникам соваться не имело смысла: если уровень дара ниже пятерки, то и делать там нечего, хоть накопителями обвешайся. Целительским благословением меня Создатели обошли. Оставался один-единственный вариант – артефакторика. Здесь меня устраивало все: и список теоретических экзаменов меня не смущал, и со своей трешкой я вполне вписывалась в нужный магический минимум, оставался только один нюанс. Тот самый, внегласный, но всем известный: воздушники артефакторами не бывают.

Но другого варианта все равно не было, и я решила рискнуть. Папе наврала, что еду поступать в инженерку, а сама сдавала экзамены в Эстине – пригороде Рейсталя, где, собственно, и располагалась стихийка.

Теорию сдала легко, а вот с практикой ожидаемо вышла сложность. И только благодаря моей смекалке и неожиданной протекции господина Милтона меня-таки приняли! Первая часть плана выполнена!

Но, как оказалось, эта часть была хоть и самая ответственная, но не самая сложная в моральном аспекте. Папу волновать понапрасну я не хотела, он и так разрешил мне учиться в университете, сколько дракон позволит. Хотя, честно говоря, я о таком не слышала, чтобы драконьи невесты в институтах да академиях обучались. В общем, сообщать отцу, что я буду учиться под самым носом у дагона Гиларда, я не собиралась. Приехать ко мне за пару месяцев моего обучения папа вряд ли успеет, переписку вести мы с ним будем через почтовые артефакты, а если вдруг понадобится принять или отправить послание из инженерки – на это случай у меня есть Гвен, она поможет.

Обман давался мне тяжело. Папа – очень близкий мне человек.

Господин Руфус Фейт растил меня один. Мама умерла, когда я была совсем еще маленькой, я ее и не помню вовсе. С повторным браком у него не сложилось, хотя и были возможности. Но он предпочел с головой уйти в работу. И так преуспел в торговом деле и экспортно-импортных операциях, что государь даровал ему титул лорда и приставку «дель» перед фамилией.

Очень почетно, кто бы спорил, но вкусить радости от своего дворянского титула мы с ним не сумели. Все равно истинные аристократы при каждом удобном случае припоминали нам наше низкое происхождение и незнание отличных манер.

Тем более что мое воспитание получилось весьма странным. Папа баловал меня и позволял если не все, то многое: дружить с простыми городскими ребятами, бегать по полям в возмутительном для аристократки наряде – комбинезоне и кепке, запускать воздушных змеев и прочие «леталки», ковыряться в механизмах. Правда, и он ворчал время от времени, что у меня ветер в одном месте, но сразу же уточнял: «В голове, Диона, в голове». В итоге я росла скорее сорванцом, чем благовоспитанной барышней. А титул… К драконам этот титул, лучше бы и не давали нам его. Ведь именно благодаря его наличию я и попала к ящеру на крючок. К простой девушке он уж точно бы не посватался.

Так или иначе, в предпоследний день лета я с небольшим пространственным чемоданом в руках и тяжелым камнем на сердце поцеловала на прощание папу и села в мобиль, доставивший меня прямо к вратам Инженерного университета нашей столицы. А уже там, дождавшись, когда же извозчик скроется из виду, наняла другой мобиль, который и довез меня до самого Эстина. Получился приличный крюк, зато папа ни о чем не заподозрил.

Академия мне сразу не понравилась. Была она жутко пафосной и конкретной, как удар кулаком по лбу, никакой фантазии и изящества. Она заявляла о себе так же прямо и без экивоков, поигрывая мускулами, как ее студенты кадрили барышень.

Четыре башни главного здания, символизирующие основные стихии, выглядели мрачно и банально, над ними возвышался купол центрального корпуса со шпилем. В голове мигом возникло видение дракона, восседающего на этой крыше, держащего лапу козырьком и обозревающего окрестности. Стало неуютно.

Сама территория академии, обнесенная высоким каменным забором, была велика. Несколько учебных корпусов, столовая, студенческие общежития и домики преподавательского состава, тренировочная площадка и четыре внутренних полигона. Часть зданий явно была выстроена недавно, но и она соответствовала духу этого места – сурово, претенциозно, на века.

Я тащилась со своими вещами (благо, не слишком тяжелыми) от проходной к общежитию, глазея по сторонам и очень надеясь, что первое впечатление окажется обманчивым и что ректоры подобных заведений не имеют обыкновения встречать новеньких, выпрыгивая из кустов.

За следующие пару дней я сделала несколько примечательных выводов.

Вывод первый. Артефакторов тут не любят. Совсем. Даже мантии и спортивная форма им положены омерзительного серо-бурого цвета. Поэтому на фоне красных, синих, голубых, белых и шоколадно-коричневых одежд остальных факультетов мои коллеги выглядят потрепанными жизнью мышами.

Но, разумеется, не только в этом дело.

Все стихийные боевики – сильные маги, физически развитые (спортивные нормативы у них такие, что мало не покажется), а вот артефакторы, в основной массе своей, значительно уступают представителям других факультетов и в уровне магии, и в силе. Так что остальные факультеты величают нас «заучками», «зубрилами», «слабаками» и «тускляками».

Вывод второй, следующий из первого: ненавижу боевиков. Вот честно. Мало того что обзываются, так еще парни, увидев симпатичную девчонку из новеньких, так и норовят подкатить, зубы скалят, прогуляться зовут, а самые умом одаренные сразу за задницу щиплются. Это я уже не говорю о сомнительных комплиментах вроде «ниче такая», «под эль потянет», «спереди дохловата, а сзади норм». Девушки, кстати, у них ничем не лучше своих коллег: плечом толкнуть новенькую у них, кажется, любимое развлечение.

Вывод третий: Эстин – городок небольшой, формально самостоятельный, но на деле целиком и полностью связанный с академией. Здесь даже принимают ее импровизированную валюту – круглые желтые жетончики, которые выдаются за успехи в учебе и дополнительную работу, ими же платится стипендия и вообще все-все-все в Стихийке. Называются эти жетончики луидорами, в честь введшего их в оборот ректора Людовика какого-то там, но в народе иначе, чем «лушками», их никто не именует.

Так вот, в Эстине лушками спокойно можно расплачиваться за покупки, заказы в тавернах и кофейнях, вот насчет разных увеселительных заведений не в курсе, но тоже не удивилась бы.

Сам Эстин нравился мне куда больше студенческого городка. Здания здесь тоже яркими красками не отличались, зато кроме боевиков на улице встречались и нормальные лица, не отягощенные физическим и магическим превосходством, улочки были чистыми, лавок и торговых лотков хватало, да и зелень имелась в достатке. А еще флюгеры… К последним я всегда испытывала слабость и с детства любила с ними играть. Здесь они венчали почти каждое здание.

Неудивительно, что все оставшиеся дни до начала занятий я предпочитала проводить в Эстине, бродя по его улочкам, отдыхая на газонах парков, забавляясь с флюгерами и заходя во все подряд лавки. И именно в Эстине я в первый раз и наткнулась на Гиларда.

Я шла, задумавшись, по главной улице, вертя в воздухе сорванное ранее семечко ясеня. Закрутив маленькую зеленую лопасть вихрем, я заставляла ее выписывать изящные восьмерки между флюгерами домиков сначала на одной, а потом и на другой стороне. Занятие это требовало совсем немного магии, но было довольно непростым с технической точки зрения. Мне же оно просто доставляло удовольствие и служило фоном для размышлений о жизни. Так я и развлекалась, пока не заметила идущего по противоположной стороне улицы дагона. Тот шествовал спокойным твердым шагом, не особенно глазея по сторонам, и у меня было достаточно времени убедиться, что за прошедшие восемь лет он ни капли не изменился. Лицо не посветлело, и линии его не стали мягче, даже прическу ящер Ливейский не сменил – все те же короткие небрежные пряди темно-вишневого цвета у лица и неизменный «драконий хвост» на затылке.

Зачем крылатым ящерам этот небольшой, пальца в два толщиной, зато длинный хвостище, нам не докладывают, но без него ни одного дракона представить себе невозможно. Его ящеры отстригают только перед тем, как уйти помирать в горы.

Одет Гилард был также вполне привычно для себя: мрачненько, в черное с бордовым. И наверняка сюртук носил по последней драконьей моде (хотя она у них весьма консервативна, надо сказать).

Я, затаив дыхание, следила за тем, как мой заклятый враг проходит мимо, как вдруг откуда ни возьмись прямо в лоб ему впечаталось совершенно позабытое мной семечко. Ой!

Драконище моргнуло, стряхнуло досадную помеху со смуглого чела, зыркнуло по сторонам золотыми глазюками и пошло себе дальше. А мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить сердцебиение.

Еще один, четвертый, вывод оказался неутешительным: как ни убеждала меня Гвен, далеко не все соблюдают устав в той части, которая говорит о запрете шашней. Поднимаясь как-то в свою комнату, я промахнулась этажом и попала к старшекурсницам. Ошибку свою поняла быстро, но стала свидетельницей того, как из двери одной из комнат выходит уже известный мне блондинистый господин Милтон, и в ступоре на него уставилась. Будущий руководитель моего курса меня, разумеется, заметил, нисколько не смутился, сказал что-то вроде: «О, привет!» – и расслабленной походкой, насвистывая под нос легкомысленный мотивчик, удалился по своим делам, будто так и надо. Да уж, надеюсь, не у всех здесь такое наплевательское отношение к уставу, иначе все мои старания яйца выеденного не стоят.

Вывод пятый, он же последний и неожиданно философский: во всем плохом можно найти хоть что-нибудь хорошее. В Стихийной академии боевой магии, как оказалось, тоже. Совершенно случайно я обнаружила для себя любимое местечко. Бегая по академии туда-сюда, чтобы получить причитающиеся мне вещи: учебники, рабочие материалы и прочие пособия, – я забрела в старый лабораторный корпус. До того как найти нужную аудиторию, я порядком поплутала по незнакомым мрачным коридорам, зато наткнулась на совершенно очаровательную кованую лестницу, ведущую прямо на крышу. Оглянувшись по сторонам и не найдя свидетелей предстоящего проступка, я поднялась по ней, держась за удобные невысокие перила, и вдвойне обрадовалась, когда обнаружила, что выходной люк не заперт и отлично работает.

Крыша оказалась превосходной во всех отношениях. Со стороны более высокого главного корпуса трубы надежно прикрывали меня от любопытных взглядов, а вот с других сторон, где не было опасности быть обнаруженной, – сплошной восторг и свободное пространство. Отсюда открывался отличный вид на все четыре полигона и спортивную площадку, а еще можно было спокойно запускать в небо леталки, загорать, да и просто размышлять на разные отвлеченные темы. Например, строить планы, как избежать нежелательного союза с отдельно взятым ящерообразным.