Дочь алхимика. Том 2. Семь богов удачи

Пока она переодевалась и сообщала недовольному Широ о необходимости отлучиться из лавки, вернулся Светлячок. Он непринуждённо болтал с Тайко и поинтересовался, чего бы ему поесть. Из-за работы в лаборатории травница ещё ничего не приготовила, поэтому предложила выпить чаю или пожарить остатки риса с яйцом самому.

– Нет уж, увольте меня от кастрюль и сковородок, сие просто унизительно для творческой души, – пафосно произнёс артист, – придётся мне обойтись чашкой крепкого кофе.

– Варка кофе, как я погляжу, творческую душу не унижает? – не удержалась от замечания Нэкоми.

– Варка кофе – действо священное! – последовал назидательный ответ, – мужские руки и чутьё как нельзя лучше приспособлены для этого. А куда это вы, девушки, собрались? – поинтересовался Хотару.

Тайко остановилась уже в дверях и надежной поведала ему о проблеме, нежданно-негаданно свалившейся на дом купцов Акадо. Нэко очень надеялась, что артиста не заинтересует выпитое кем-то вино, но она ошиблась. Хотару со знанием дела спросил о марке напитка и годе, когда он был произведён.

– Кто его знает, – отмахнулась Тайко, – купил папа́ его в год моего рождения, но вот, что это было за вино, а уж тем более, когда его сделали, я не знаю. Если вам интересно, пойдёмте с нами, помощь знающего человека никогда лишней не будет.

– Охотно составлю вам компанию, – заявил Светлячок.

– И ещё, – хитро улыбнулась подруга травницы, – у нас сегодня заливной пирог с клубникой. Маман будет счастлива угостить вас.

– Это развеяло мои последние сомнения. Идём!

Идти было сравнительно недалеко. Они поднялись на холм, миновав одну из многочисленных араткских дамб, свернули в переулок и подошли с прячущемуся в тени старых вязов дому Тайко.

Девушка провела их через сад, где между плодовых деревьев со зреющими яблоками вместо клумб раскинулись аккуратные грядки, между которыми красовалось пугало. Нэко в который раз кольнуло недоумение: зачем богатым купцам тратить время и силы на огород с делийским салатом, чесноком и помидорами, когда всё это можно купить? Видимо, госпожа Ёсико – мама подруги, увлекается огородничеством просто в качестве хобби, чтобы убить время.

В гостиной к ним вышел отец Тайко. Он с позитивом отнёсся к присутствию Хотару. И из нескольких фраз, которыми перебросились мужчины, травнице стало ясно, что господин Го́ро Акадо приглашал для расследования скорее Светлячка, нежели её. Стало обидно.

– Какое, вы говорите, у вас пропало вино? – с места в карьер начал артист.

– Красное, виноградное с острова Фуюда́ку, – без запинки ответил купец, – ему почти сорок лет было! Коллекционный экземпляр, на данный момент пять рё стоит. И какая-то сволочь пробралась в мой кабинет и вылакала редчайшего, драгоценного напитка на пять рё! – отец подруги даже кулаком по ручке кресла пристукнул.

– Уж не о «Молчании монаха» ли речь?

– Как приятно вести дела со знающим человеком! – воскликнул Горо почти радостно, – вы понимаете меня с полуслова! А то жена заладила: мол, сам выпил, да запамятовал. Разве ж такое пьют?

Нэко удивлённо округлила глаза, её воображения не доставало, чтобы измыслить для вина ещё какое-либо применение, кроме как выпить или добавить в еду при готовке. Тайко же лишь хмыкнула.

– Такое вино, девушки, не пьют! – назидательно проговорил господин Акадо, – его хранят, лелеют, на него смотрят, преподносят в дар или оставляют в наследство. Но не пьют!

– Да, поняли мы, поняли, – не выдержала Тайко.

– Можем мы взглянуть на само место преступления? – вставая, спросил Хотару.

– Прошу, прошу, – купец грузно поднялся и сделал приглашающий жест.

– Вообще-то у меня два кабинета, – проговорил он, – распахивая дверь в просторную комнату, представляющую собой самый обычный рабочий кабинет с письменным столом, кожаными креслами, шкафами и сиротливо притулившимся в углу новомодным секретером, которому, по всей видимости, хозяин кабинета применения так и не нашёл, – здесь я веду дела с клиентами и партнёрами. Так сказать, моё официальное место общения.

Нэкоми не увидела шкафа с вином и спросила об этом.

– Терпение, девушка, терпение и скромность. Жаль, что в наши дни юные артанки стали забывать о главных добродетелях своей нации, – с показным сожалением покачал головой Горо, – я ещё не закончил экскурсию по своим владениям.

Под своими владениями он понимал ещё и одну, сравнительно небольшую, комнатку, оказавшуюся тоже кабинетом, именовавшимся «малым» и обставленным гораздо скромнее и удобнее.

– А вот здесь – моё логово, – пояснил купец, – сюда я не пускаю никого, даже жену или горничных. Прибирается тут мой личный слуга, всегда в моём присутствии. Тут я храню финансовые документы, – он провёл рукой по створке шкафа, явно запирающегося на ключ, – договора, счета, отчёты, одним словом, бухгалтерию. В несгораемом сейфе у меня деньги. Знаете, я не особо доверяю всем этим магическим замкам на заклятиях. Устанавливать, обновлять, поддерживать – одна морока. А как сбоит? Что тогда делать? Пилить напильником? Почувствуй себя заключённым, прокладывающим себе дорогу к свободе? Нет уж, благодарю покорно.

– Но кто-то же пробрался в вашу святая святых, – словно бы себе под нос заметила Нэко.

– Именно поэтому мне и потребовалась ваша помощь, – услышал замечание отец подруги, – и сразу обговорю гонорар. Назовите, и в случае разумности суммы, заплачу незамедлительно.

Травница не была готова к подобному повороту дела, она беспомощно оглянулась на Хотару. Тот сказал:

– Вам нанесён ущерб в пять рё, так?

– Так.

– Мне кажется, гонорар в двадцать процентов от суммы ущерба вполне разумен, – купец по многолетней привычке мгновенно высчитал сумму и утвердительно кивнул в ответ, – тогда один рё.

– Идёт, – сказал Горо и протянул руку, – приятно иметь дело с человеком, не лишённым деловой хватки. Но теперь к сути проблемы.

Он подошёл к застеклённому шкафу, в котором на полках лежали бутылки с вином.

– Здесь у меня стоит охлаждающее заклятие, – чуть смущённо после недавней стигматизации магии проговорил он, – трудно даже в погребе выдержать нужную температуру хранения напитка. Чуть холоднее, чуть теплее, не говоря уж о перепадах этой самой температуры, губительно сказывается на качестве драгоценного напитка, – Хотару с пониманием кивнул. Нэко также понимала всю важность правильного хранения, поэтому кивнула тоже. Тайко же лишь глаза закатила, всем своим видом показывая, какая это скука, – поэтому шкаф под магией. Но запор самый обыкновенный, механический.

– Ну, не скромничайте, не скромничайте, господин Горо, – Светлячок взял в руки ключ, который хозяин кабинета отстегнул от цепочки для часов, – замочек-то не простой.

– Не простой, – согласился купец, – коллекцию вин ещё мой многоуважаемый покойный батюшка собирать начал. Он и шкаф, и замок, и заклятие сам заказывал. И вот, извольте видеть, – Горо отомкнул шкаф, и вытащил оттуда почти пустую бутылку, кое-как заткнутую пробкой, – выпито, почти начисто выпито такое вино!

Хотару взял бутылку, осторожно вытащил пробку, понюхал содержимое и внимательно оглядел горлышко.

– Что скажешь? – спросил он травницу.

Та пожала плечами.

– Мужчина пил.

– Почему вы так решили? – купец вытягивал шею, силясь увидеть на горлышке драгоценной бутылки то, что натолкнуло его гостей не эту мысль.

– Если бы пила женщина, то остались следы помады для губ, – пояснила Нэко, – вашу жену вы, естественно, исключаете? – Горо утёр выступившие на широком лбу капли пота и кивнул, – я так и думала. Остаются горничные и Тайко.

– Ну, спасибо, подруженька. Помогла, так помогла! – обиженно вскричала девушка.

– Тайко подкрашивает губы со средней школы, – проигнорировав замечание в свой адрес продолжала травница, – может быть, вы, господин Акадо и не замечаете этого, но краска на губах вашей дочери имеется. В коридоре мне встретилась горничная, она тоже красит губы, притом довольно ярким цветом. Рискну предположить, что и остальные от неё не отстают.

– Надо же, – изумлённо проговорил купец, – как вы всё по полочкам разложили! Из остальных слуг женского полу у нас вторая горничная и приходящая кухарка. Младшая горничная не только губы красит, но и щёки румянит, а недавно и волосы в рыжий цвет выкрасила. Беда с девкой! Но продолжайте, почему вы их вывели из-под подозрения?

– Ведь на горлышке нет губной помады, – победно произнесла травница, – если бы вино выпили они, то краска непременно осталась бы.

– Браво! Браво! – восторженно воскликнул купец, – мне о таком лишь читать приходилось. По молодости лет я слыл большим охотником до детективных романов. Вы, прямо, как настоящий сыщик. Я ведь заходил у коррехидорию. Так старший следователь Саядо мне от ворот поворот дал. Заявил, что никаких следов кражи нет, а выпитым вином они не занимаются. Лучше сына воспитывать надо. Я ж на Сатоши перво-наперво подумал. Выдрал бы мерзавца, коли он руку в мой винный шкаф запустил. Но супруга заступилась и напомнила, что у сына моего нетипичная реакция на алкоголь. По случаю шестнадцатилетия ему шипучего слабенького вина налили, так он весь пятнами пошёл, будто его крапивой с ног до головы отстегали.

– Это называется аллергической реакцией, – со знанием дела пояснила травница, почувствовав себя в родной стихии, – случается, что человеческий организм отдельные вещества вдруг опознаёт, как яд, и реагирует самым странным образом.

– Почти теми же самыми словами и доктор Эрма́ру и объяснил состояние сына, – почему-то обрадовался купец, – ещё добавил, что он дёшево отделался, случается, иногда люди просто опухают, раздуваются что твои подушки, а иные и вообще замертво падают. Укол парню поставил, пилюли выписал и строго-настрого запретил ему даже глядеть в сторону выпивки. Ему и пива нельзя, полная, пожизненная трезвость, – сочувственный вздох красноречивей слов говорил о том, что сам Горо относится к противоположной категории людей. Когда Са́то покинул список подозреваемых, я побеседовал со всеми, причём не делал различий пола и возраста. Досталось и моей егозе, – выразительный кивок в сторону дочери, и пожилому, садовнику. А что? От тоже вхож в дом. На кухне помогает, супруге моей в огороде тоже.

– И как? – спросил Хотару, хотя и знал ответ.

– Никак! – хлопнул себя по коленям купец, – все, как один, как сговорились, упёрлись – и ни в какую. Не сознаются. Не были, не заходили, не пили, даже не знают о каком-таком вине речь. Помогите, господа сыщики. Раз с женщин подозрения сняты, мужскую прислугу опросите. Глядишь, у вас лучше выйдет.

– Ну, по поводу дам я бы не был столь категоричен, – протянул Светлячок, а Нэко прожгла его взглядом своих янтарных глаз.

– Отчего же, господин Хотару? – удивился Горо, – ваша напарница всё буквально по полочкам разложила и примерами подкрепила. С тобой по поводу косметики отдельный разговор будет, – он погрозил Тайко пальцем, а та показала ему язык, когда он отвернулся.

– Имеются у меня возражения супротив этой красивой версии. Первое: пить могла женщина, но в случае, если она пила из бокала, стакана или пиалы. Тогда на горлышке бутылки не останется следов помады. Второе: никто не мешал ей вытереть бутылку носовым платком или же тряпкой. Следы губной помады – прямое указание на того, кто совершил кражу драгоценного напитка. Ведь все женщины в вашем доме красят губы разными цветами.

– Не все, – покачал головой Горо, – кухарка вовсе не красит, как и супруга моя. Да и с какого перепугу сорокалетняя баба губы малевать себе станет! Вот раньше одни девицы сомнительного поведения это себе позволяли, а сейчас нагляделись на иноземок и пошло-поехало.

Хотару не дал отцу Тайко в полной мере высказаться по поводу падения артанских нравов, он спросил, найдётся ли в доме увеличительное стекло. Оказалось, что таковое имелось у Сатоши, парень увлекался раскрашиванием деревянных фигурок самураев времён Воюющих кланов. Тайко сбегала в комнату брата и принесла требуемое.

Нэкоми жалела, что сама не додумалась до такой простой вещи, как осмотреть замок. Ведь отец подруги ясно дал понять, что малый кабинет он запирает, и шкаф с винами также. Надо было сразу подумать о взломе замка!

– Когда вы обнаружили пропажу? – спросил артист, внимательно изучая замок на двери через увеличительное стекло.

– Вчера, – ответил купец, не менее внимательно следивший за процессом, – если быть совсем уж точным, сначала я обнаружил даже не саму пропажу, а то, что бутылки лежат не надлежащим образом. Перепутаны сорта и года. Я очень удивился, но списал на собственную невнимательность. Когда перекладывал как надо, нашёл пустую бутылку «Молчания». Это было уже неописуемой наглостью: выпить коллекционное вино на пять рё!

– Замок вскрывали, – заметил Хотару, – причём, я бы сказал, что вскрывали его вполне себе умело. Если б не соскользнула рука со второй отмычкой, вообще царапин почти не осталось бы. А те, что есть, даже Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя могла отнести за счёт непопадания ключа в замочную скважину, скажем, вечером, когда в коридоре довольно темно.

Он перешёл к шкафу.

– Нут, тут и говорить нечего! – артист разогнул спину и повёл плечами, – воришка спешил, грубо открыл шкаф и оставил явственные следы своей деятельности. Где обычно вы храните ключи?

– Они всегда со мной, – пожал купец плечами, – кроме сна, конечно.

– Ясно. Вор не смог бы воспользоваться вашими ключами, и просто открыл дверь отмычкой. Кстати, у Вас ничего не пропало кроме вина? – Светлячок огляделся по сторонам, – деньги, договора и прочие бумаги?

– Деньги на сто процентов на месте, – ответил Горо после секундной заминки, – а вот, что касаемо, бумаг…, вроде пока не замечал. Но папки все на своих местах. По этой части у меня порядок.

– А, посторонние в последние дни в доме бывали?

– Третьего дня у меня была приватная деловая встреча. Но проходила она в большом кабинете, а все её участники всегда были у меня на глазах, – ответил купец, – и проникнуть в малый кабинет с целью вылакать моё вино решительно не могли. К тому же люди приходили солидные, такие как правило отмычек при себе не держат и по чужим шкафам не рыскают.

– Что скажешь? – Хотару поглядел на травницу, которая всматривалась в несколько недопитых глотков.

– Вор не допил драгоценное вино. Почему?

– Осадок, – ответит Горо, опередив артиста, – за годы хранения в вине может образоваться осадок, его не разливают, а просто выбрасывают.

– Значит, убийца был знатоком?

– Похоже, – согласился Светлячок, – но нельзя исключать, что в него больше не влезло.

– И всё-таки, пили прямо из бутылки, вино густое, старое, – констатировала травница, – если наливать, то горлышко бутылки испачкается вином с одной стороны, и след этот окажется относительно узким, а когда пьют прямо из горлышка, да, ещё в спешке, то след от вина будет более широким, как здесь.

– И что это даёт? – не понял купец, – мне важно не как пили, а кто пил!

– По закону контагиона можно найти человека, чьи губы касались бутылки, и в чьём рту было вино. Ведь при этом его слюна непременно попала внутрь, – сказала девушка, – проверим всех ваших слуг и найдём вора.

– Меня тоже проверь, – подала голос Тайко, – на всякий случай. А то подозрения папа́ сильно обижают. Пусть знает, какая у него честная дочь! Если только, – она замялась, – для этого не придётся глотать какую-нибудь мерзостную субстанцию.

– Не придётся, – заверила Нэкоми, – для этого всего лишь нужно будет плюнуть на кусочек бумаги, а я сооружу маркер из пробки, иголки и, – она оглянулась вокруг, – попроси Сатоши добыть голубиное перо. Я заметила у ваших соседей голубятню. В саду непременно отыщется хотя бы одно пёрышко. Устроит даже самое маленькое.

– Можно я займусь сбором слюны? – загорелась подруга, – бумажки нарежу, подпишу и со всех соберу материал. Сколько нужно плюнуть?

Нэко даже обрадовалась, что Тайко будет занята и не станет лезть под руку с вопросами и предложениями помощи. Она объяснила, как подготовить образцы, и счастливая подруга умчалась прочь.

– Вона как, – с уважением проговорил Горо, – поди ж ты, алхимия в действии. Чего надо, только скажи, получишь всё, а коли не найдётся, купим или займём у соседей.

Травница задумалась. Она уже таким образом находила виновницу, сломавшую дорогой гребень для волос одноклассницы. Тогда вместо слюны использовались волосы, а роль поплавка исполнял обломок гребня.

– Я воспользуюсь остатками вина, – начала перечислять девушка, – мне нужна будет небольшая миска, лучше глиняная; кипяток, спички, мёд и стальная игла для шитья. Желательно потолще.

Нэко подумалось, что в отношении детей чувствуется твёрдая рука Горо Акадо: не прошло и десяти минут, как в большом кабинете, выбранный в качестве места следственного эксперимента, появился Сатоши, победно размахивающий сероватым голубиным пёрышком. Следом не замедлила и его сестра. Тайко торжественно несла поднос с бумажечками, а её сопровождала выкрашенная в рыжий цвет горничная с киноварно-красными губами. Она несла исходящий паром чайник, миску и баночку мёда. Всё это она поставила на секретер дополнив, коробочкой спичек и иглой для штопки, воткнутой в клубок ниток.

Девица замерла было у двери, сделав вид, что ожидает дальнейших указаний, но была отослана травницей вон. Сатоши остался на правах хозяйского сына. Выпроваживать парня, который помог им с предыдущим расследованием, совершенно не хотелось.

Нэко чувствовала себя спокойно и уверенно. Она сосредоточенно налила горячую воду в глиняную (как заказывали!) миску с чуточку выщербленным краем. Туда же отправились остатки вина. После этого девушка расставила на подносе квадратики рисовой бумаги. На них элегантным почерком подруги красовались имена проверяемых.

– Даже мама плюнула, – похвасталась Тайко, – показывая бумажку с именем Ёсико.

Затем на огне спички травница осторожно опалила голубиное пёрышко и мёдом прилепила к винной пробке, сквозь которую с усилием протолкнула стальную иглу. Оставалось лишь окунуть острие иглы в каплю вина на столе и опустить пробку в миску, что заняла своё место в центре между разложенных бумажечек с именами, коих насчитывалось ровно девять штук. После этого девушка зажгла ещё одну спичку, подождала, пока огонёк прогорит до самых пальцев и, чуть поморщившись от боли, затушила его, выдыхая слова: «поиск по соответствию». Сгоревшая спичка легла сверху пёрышка.

Как только это случилось, пробка, к удивлению всех присутствующих, пришла в движение, закружилась вокруг своей оси. Тайко тихо захлопала в ладоши и прошептала, что это совсем, как с очкастой Ми́рой, которая сначала нахально причёсывалась чужим гребнем, а потом и вовсе сломала его!

– Сейчас, сейчас, – комментировала девушка со знанием дела, – иголка покажет на виновника! Видишь, папа́, кружение замедляется, и мы узнаем, кто выпил твоё вино.

Однако, что-то пошло не так: пробка с иглой, конечно замедлила вращение, качнувшись пару раз туда-сюда, затем с лёгким хлопком развалилась, и игла упала на дно миски.

– Что это значит? – спросил купец, под миской оказалось чья-то слюна и имя?

– Нет, – покачала головой травница, – боюсь, сие означает, что среди тех, чьи имена записаны на этих бумажечках, нет прельстившегося вашим вином.

– Как такое возможно! – воскликнул Горо, – вино же выпито и…

Он не успел закончить фразу, потому что в большой кабинет буквально влетела высокая сухощавая женщина с магограммой в руках.

– Беда, боги, какая же беда! – восклицала она, размахивая клочком бумаги, на котором магическим образом был воспроизведён текст, переданный издалека.

– Мама, что случилось? – бросилась к ней Тайко.

– Девочка моя, – почти со слезами поговорила госпожа Аядо, – бедная, несчастная моя девочка! Какое счастье, что мы не стали объявлять о помолвке.

– Что!? – почти истерично выкрикнула Тайко и выхватила магограмму, – Мики погиб?

– Хуже, он женился!

Тайко несколько раз прочла текст на сложенном пополам небольшом листке, затем скомкала его, отшвырнула и в слезах бросилась прочь. Мать вскочила и последовала за ней, оглашая дом затейливым сочетанием причитаний и ругательств.

Хотару был ближе всех к брошенной магограмме. Он поднял её, не глядя, распрямил и подал купцу. Тот отмахнулся.

– Читайте, уж. Всё одно искать очки сил нет.

Хотару прочёл вслух следующее:

Простите, обстоятельства и отец заставили меня жениться. Искренне сожалею. Мики Дасума.