Пропащие. Истории, рассказанные из глубин травмированного подсознания

«Видите ли мистер Джордж, нам нужна информация о «Хозяине чащи»

«Зачем?»

Со страхом в голосе говорил он.

«Из личного интереса»

«Это вам не шутки. Знали бы, что он такое, в жизни бы не заинтересовались»

Тихо проговорил наш собеседник.

«Мы просто хотим знать чего нам ожидать в лесу»

«Вы собираетесь в лес?»

Он бросил свой испуганный взгляд прямо на меня.

«Глупцы. Не делаете этого, он разгневается, а расплачиваться потом нам. Вы этого хотите для нас?»

«А вы знаете как его успокоить?»

«Ежели вы туда отправитесь, ничто его не успокоит, даже наши приношения. Его успокоит только насыщение, насыщение охотой»

«Мы знаем, про «охоту»

«Так ежели знаете, то чего лезете?»

«Видите ли, мы хотим описать редкий вид оленя»

«Из-за вашего хотим, нас потом по лесам не сыщут, видел я однажды как он это делал»

«Делал что?»

Он перебрасывал взгляд на нас обоих.

Джордж тяжело вздохнул, откинулся на стуле и задумчиво начал смотреть в стену.

«Вас никак не переубедить?»

Мы закивали отрицательно.

«Ладно. Но при одном условии»

«Да, конечно»

«Вы должны будете оставить один презент в чащи леса, открывать его нельзя, ни в коем случае»

Мы согласились.

«Было это ещё когда мне было лет двенадцать. Были у меня друзья, хорошие ребята, но были мы озорными и любили по округе шастать, даже не смотря на «Хозяина чащи»

С этого момента он снова стал пугливым и говорил только шепотом.

«Были глупые, хотели найти, чтобы всей деревни похвалится. И вот в один день собрались мы компанией и пошли в лес, утром. А компания такая была: Джон, Ральф и Дюк. Тогда зима была ветренная и холодная. Вьюга завивала снег и проносилась как призрачный след. В такую погоду нам было веселее всего гулять. Проходим мы деревню и останавливаемся прямо у входа в лес. А он так и манил своей загадочностью, но пугал своими слухами и мрачностью. Деревья настолько же прекрасны, насколько и мрачны. Длинные, но кривые, с множеством веток, но нагие, и всё равно создающие темноту, своим количеством и длинной. Только вдалеке леса, в самой чаще, начинались ели и сосны. Это всё нас не остановило. Мы шли под звуки ветра. Ни души, даже птицы не пели. Мы шли и казались без страха, но в глубине, в самой глубине души, он пронизывал её. Когда же мы дошли до хвойной чащи, мы уже не казались такими уж бесстрашными. В лицах наших проступила нерешительность. Тогда Дюк просто перешагнул через полосу, разделявшую наш лес и хвойный.

«Мы будем хозяина искать или вы испугались?»

После этого мы одновременно, будто солдатики переступили через полосу. Хвойный лес вначале своем был просторный. Высокие, но худые сосны окружали нас, создавая всё такую же темноту, лишь слегка давая лучику солнца промелькнуть. Мы шли, не теряя друг друга из виду и стараясь чаще общаться, немного поигрывали. Делали всё, чтобы забыть, где мы. Но всё время пока я шёл, меня не отпускало ощущение чужого присутствия, будто, что-то сидит за этими деревьями и смотрит. Я оглядывался, но никого не замечал. За одинаковыми соснами, расположенных хаотично ничего не было видно.

Идя дальше, Ральф, что-то завидел. Он подозвал нас и показал. На это что-то падал небольшой лучик света из-за чего оно и блестело серебром. Выглядело завораживающе. Незнаемо зачем, но Ральф решил взять себе эту блестящую красоту. Подойдя ближе и наклонившись, он опустил руки. Стоило ему только наклонить руки, как послышался громкий гул, что перебивал даже ветер. Обернувшись в его сторону, я увидел стаю ворон, несущихся на нас всех. Каждый из нас бежал куда глаза глядят, я только видел, как Джон побежал к выходу из леса и слышал вопль, но кого не знаю. Я же бежал вглубь, даже не осознавая этого. Даже не знаю сколько бежал. Остановился, когда ноги повалились и я рухнул прямо в снег. Не помню, что тогда произошло, но пришел в себя только в ночь. Луна освещала меня и била своим светом прямо по лицу. Встав на ноги, страх снова дал о себе знать. Кривые ели и сосны окружали меня и за ними наверняка, что-то таилось. Я даже не знал куда идти, на запад или север, юг или восток? Голова бурлила не способная думать. Так я и топтался на месте, пока не заметил следы. Подойдя ближе и присмотревшись, я узнал их. Они были мои. Похоже здесь вьюга плохо продувала, и я мог пойти по своим следам. Так и сделал. Шел аккуратно, но быстро, всматриваясь в длинный белый след. И знаете что? В нём были не только мои следы. В один момент там появились следы от огромных лап, которые точно так же шли в мою сторону. Я испугался, но путь продолжил, стараясь идти, не обращая внимания на огромные следы. Я шел стараясь разглядеть, что-то в глубине деревьев, что обволакивали меня, словно произрастая вокруг. Но за одинаковостью уродства ничего не было видно, лишь тьму. Так и было, пока по дороге не встретилось мне одно дерево. От других оно мало отличалось: высокое, но худое, с множеством иголочек зелёного цвета на нём. Но на стволе был вырезан рисунок, странный и не менее пугающий. Это была голова девушки, но столь изуродованная, что было тошно смотреть. Волосы были сделаны из быстрых рубцов, губы как бы зашиты, а на глазах кресты. Это было невероятно странно, но потом я посмотрел под ноги. Под стволом дерева выглядывало, что-то белое, слегка заметное на снегу, но отличающееся от него по аттенку. Наклонившись и начав копать, я вырыл, что искал. Это была кость. Не слишком большая или длинная. Я не знал чья она, быть может животного или человека. Я не смог рассмотреть получше, ведь стоило мне наклонить руку и почти до коснуться желаемого предмета, как послышалось рычание. Развернувшись, я увидел средь тьмы деревьев несколько блестящих глаз, от которых исходило рычание. Недолго думая, я рванул прочь оттуда. Сзади слышалось хрустение снега и нестихаемое рычание. Назад я ни разу не обернулся. Ноги неслись быстро, несмотря на снег. Голова в тот момент гудела и кружилась. В тот момент я даже не понимал, как долго бегу, может пять минут, может час, но в один момент я понял. Звуки рычания и хруста прекратились. Наконец обернувшись, я ничего не увидел. Но только теперь я совсем потерялся, ведь идти по следу, которым бежал – небезопасно. Вдруг волки всё ещё там? Оставалось лишь брести в непонятную сторону. Так я и сделал. Плутал я долго, боясь опять найти волков я иногда прятался за высокими деревьями. Я шел, прислушиваясь к каждому шороху, к каждому завыванию ветра, что проскакивал здесь. Ноги и пальцы рук начали уже понемногу замерзать, даже несмотря на постоянное движение. Так я шел, пока не нашел следы, человечьи. Я тогда подумал о том, что возможно это один из моих друзей. Но след вёл дальше в чащу и был странным. В нём читались следы человека, но сама глубина следов и за ними тянулся шлейф. Странный по своей сути. Он шел от следа к следу. Но даже несмотря на это, я решился пройти по нему. И начал подмечать ещё больше странностей. К примеру, сам след был слишком большой для любого из нас. Это был след взрослого человека, но никак не тринадцатилетнего ребенка, ведь нам всем тогда было по тринадцать. Второе это глубина, потому как наступая рядом со следами, моя нога едва погружалась под снег, в то время как следы уходили в землю на полметра. Это было невероятно. Идя по следу, он начал резко обрываться. Расстояние между шагами стало увеличиваться, пока не стало огромным. И последний след оборвался посреди разрыхлённого снега. Я решил попробовать покапать этот снег. Без лопаты это было не просто, ведь на этот раз площадь, где надо было копать, была большой. Но я греб ни хуже любой лопаты. По началу ничего не обычного не нашлось, но чуть глубже уже кое-что нашлось. Достаточно хорошо прокопав середину, я заметил, красное пятнышко выступившие на снегу. Но в этот раз я не стал рыть дальше, боялся вдруг кто-то опять нападет. Я так и сидел: на коленях, посреди разрыхленного снега, смотря на красное пятно. Свой взгляд в тот момент я себе не представляю. Так и было, пока вьюга не принесла крик. Истошный, полный отчаяния. Словно свиней забивали на скотобойне. Но самое ужасное, я узнал этот голос. Это был Дюк. Меня аж в дрожь бросило. Но я быстро пришел в себя, начав думать. Вдруг ему нужна помощь? Вдруг волки до него добрались и нужно помочь отбиться? Или он ранен? Обдумывая всё это, я рванул в сторону крика. Переставляя ноги и хрустя снегом, я бежал из последних сил. И в один момент, что-то начало проглядываться сквозь деревья. Я надеялся на то, что это Дюк, но это был не он.

В этот момент лицо Джорджа стало не просто испуганным, оно стало олицетворением страха над чем-то.

Я смотрел на огромное, окрашенное в черное нечто, с торчащими рогами из головы. Я встал как вкопанный и надеялся, что меня не заметят, ведь я понял кто это. Перед мной стоял «Хозяин чащи». В ногах у «Хозяина» я заметил Дюка. Он валялся бездвижно. В тот момент мне на ум приходили все молитвы, что я знаю. И я повторял каждую из них. Но напрасно. Он развернулся и посмотрел двумя огромными, светящимися глазами на меня. Его пентаграмма выпирала из груди и смотрела на меня, а закрученные рога были готовы разорвать меня. Наши глаза смотрели друг на друга, а из рта его валил пар. Затем, он протянул свою огромную, когтистую лапу в мою сторону. Дальше, всё как в тумане, но я помню, как бежал посреди леса и видел свет исходимый посреди деревьев, стоявших перед мной. Это был выход, без сомнений думал я. На секунду я кое-что заметил под ногами, не обращая внимания я бежал дальше. Я бежал, когда лучики света стали освещать меня. И когда это случилось, я повалился с ног. Я просто упал у подножия леса. Мои глаза глядели в бесконечную тьму, лишь иногда освещаемую лунным светом. И в этой темноте светились два глаза. Лишь тогда, лишь тогда лежа в снегу без сил, я понял. Понял, что я заметил на секунду. Это был Ральф, лежащий бездыханный в кучке перьев. Я заплакал и поковылял в деревню. Никого не нашли, никого»