Не с тобой

Глава 8

Надпись на подаренной футболке «В декрет не уйду! Рожу на работе!» походила на провокацию. И автора сего перла вычислить было не сложно.

– А что? – совершенно невинно спросил Марк, на всякий случай отодвигаясь к противоположному краю дивана. – В отношении тебя это даже не прикол. Сухая констатация факта.

– Вот спасибо, – хмыкнула Алиса. – Это что, воспринимать, как пожелание?

– Воспринимай, – охотно согласился Марк. – Я бы сам поспособствовал на старте, но боюсь недопонимания заинтересованных сторон.

Способствователь был уже года три, как прочно и вполне себе счастливо женат, поэтому для опасений имел все основания. Подзатыльник все-таки настиг его, и, ойкнув, Марк втянул голову в плечи.

– Я, между прочим, от чистого сердца! – возмутился он.

– Я тоже, – искренне ответила Алиса.

Среди других подарков обнаружились: крайне полезная подушка-подголовник, представлявшая собой изогнувшегося буквой С отчаянно косящего зеленого кота с надписью на хвосте «Я все вижу!», коврик для компьютерной мыши, повторявший очертания мыши настоящей, коллекционный брелок для ключей в виде фигуры Дарта Вейдера («Звездные войны» были слабостью Алисы с детства) и горшок с деревцем бонсай.

От избытка чувств Алиса готова была расплакаться. Она не ожидала от коллег такого внимания.

– Подвинься! – Асия с куском торта в одной руке и кружкой в другой легонько толкнула мощным бедром колено Марка.

– Женщина! Вот где твое передовое мусульманское воспитание? Где уважение к мужчине – господину и повелителю?

– Во-первых, ты не мой господин и повелитель, так что особо не возбуждайся, а во-вторых, я к тебе со всем уважением, поэтому и ПРОШУ подвинуться.

– Пакистан – страна победившего феминизма, – проворчал, вставая, Марк.

– Твой-то тебя уже поздравил? – спросила Алису Асия, энергично жуя.

Об их отношениях с Ноланом знали только Марк и Асия. Тайну эту они свято блюли, с расспросами не приставали и в личную жизнь деликатно не лезли, за что Алиса была особенно благодарна.

– Не знаю, – пожала плечами она, – у меня телефон разрядился. К тому же в Штатах сейчас глубокая ночь.

– Сколько вы не виделись?

– Больше трех месяцев, – вздохнула Алиса.

Асия перестала жевать и оценивающе посмотрела на надпись на футболке.

– Да, – протянула она, – и как ты с такой частотой совместной жизни собираешься воплощать лозунг в жизнь?

– Собственно, пока никак. Мы с Ноланом даже не разговаривали об этом.

– А чего тут разговаривать? – искренне удивилась Асия. – Разговорами дети не делаются. Для этого другим заниматься надо. Подсказать?

– Да уж как-нибудь сообразим… Я имела в виду, мы никогда не обсуждали саму возможность, – поправилась Алиса.

– Вы, европейские женщины, как-то извращенно подходите к такой простой и естественной вещи, как рождение детей. Готовитесь к зачатию годами, просчитываете все опять же на годы вперед, и в результате рожаете первого ребенка после сорока, потратив кучу денег на восстановление фертильности. Это, по-твоему, нормально?

– Наверное, нет, – согласилась с ней Алиса.

– Все надо делать во-вре-мя! – внушительно произнесла Асия. – Вот тебе двадцать пять?

– Двадцать пять, – с улыбкой согласилась Алиса.

– Пора. Уже давно пора. В твоем возрасте у меня их было трое.

– Еще бы, ты же двойню родила!

– Это уже частности, а я об этой, как ее? Концепции! Так что думай, Эли. А лучше не думай, а действуй. Хватай своего красавчика и тащи в постель.

Алиса только вздохнула.

– Доктор Muromtseva! – просунула голову в дверь медсестра с поста. – Роженица в приемном покое!

– У нас что, опять громкая связь не работает? – удивилась Алиса.

– Так еще вчера заглохла, – пожал плечами Марк. – И когда починят – неизвестно.

– Каменный век, – вздохнула Алиса и поднялась. – Я спускаюсь, а вы сворачивайтесь здесь.

Асия кивнула и, допив чай, мощно возвестила:

– Так, бездельники, дожевали, проглотили и за работу. У нас следующая на подходе. Вас, господин наркотизатор, это, между прочим, тоже касается, – обратилась она к анестезиологу, который, присев за рабочий компьютер, азартно резался в какую-то игрушку.

Народ послушно дожевал, проглотил и поплелся исполнять свой врачебный долг.

У роженицы, к которой вызвали Алису, это был четвертый ребенок, поэтому родила она почти мгновенно, развеселив всю бригаду тем, что после каждой потуги деловито спрашивала:

– Ну, как там?

– Там полный порядок, – неизменно заверяла ее Асия.

Ребенок выскользнул из нее, похоже, не причинив ей особого дискомфорта.

– Мальчик! – объявила Асия, поднося орущего младенца к теперь уже четырежды мамаше. – Вот, можете убедиться!

– У меня – минус пять с половиной, – невозмутимо сообщила та. – Я и ребенка-то с трудом вижу, не говоря уже о таких мелких деталях. Верю вам на слово.

День пролетел незаметно и без эксцессов. Алиса торопилась к своей машине, предвкушая, как сейчас приедет домой, вытащит из холодильника вчерашнюю пиццу, откупорит бутылку вина и выберется с книжкой на террасу. Впереди ее ждали два выходных дня.

Усевшись за руль, она на несколько секунд замерла, прикрыв глаза. Три месяца, три невыносимо долгих месяца она была одна. Лишь слышала его голос по телефону, не имея возможности увидеть его, прикоснуться, обнять. Она отчаянно, до боли, тосковала по нему. Брала дежурство за дежурством, только бы не быть одной, не тонуть в воспоминаниях о его глазах и улыбке, о его руках и о его теле. Обо всем том, что заставляло сердце проваливаться куда-то в пятки, а ладони – покрываться испариной.

В разговоре с Асией Алиса слукавила. Нет, они с Ноланом действительно никогда не заговаривали о возможности завести ребенка. Это казалось неуместным – Алиса училась, Нолан снимался, они гораздо больше времени проводили порознь, чем вместе. Однако в последнее время, может быть, под влиянием специфики своей работы, она все чаще и чаще задумывалась о том, каким мог бы быть их малыш. Иногда, замечтавшись, она ясно видела его. У него были карие глаза и темные волосы Нолана. Будучи честной сама с собой, Алиса отдавала себе отчет в том, что желание иметь ребенка в большей степени продиктовано эгоистичным стремлением хоть как-то компенсировать ее тоску и одиночество, заполучить в свое безраздельное владение частицу любимого мужчины. Маленького Нолана. О том, что дети бывают и противоположного пола, она почему-то забывала. Это должен быть только мальчик. Их сын.

Алиса устало провела руками по лицу, отгоняя непрошеные мысли. Улыбнулась своему зеленому коту со смешно съехавшими к носу глазами.

– Ну что, поехали? – предложила она, заводя машину.

Дом, купленный Ноланом два года назад, находился в Дан Лэри, южном пригороде Дублина. Добираться от больницы домой и обратно приходилось через весь город, но это не являлось таким уж утомительным хотя бы потому, что Дублин, в отличие от других европейских столиц, был на редкость компактным городом. А новый дом нравился Алисе. Здесь она чувствовала дыхание моря.

Поленившись сразу заезжать в гараж, Алиса съехала с пустынной проезжей части и приткнула машину вплотную к тротуару. Выбравшись наружу, она некоторое время размышляла, как бы половчее в один заход захватить все вещи. В конце концов, прижав к себе горшок с карликовой сосной одной рукой, а пакет с продуктами другой, она бедром эротично захлопнула дверцу автомобиля. Взгляд ее рассеянно скользнул по фасаду дома и … Алиса обомлела. На террасе маячила чья-то фигура. Судорожно сглотнув, Алиса попятилась и юркнула обратно за машину. Целый табун мыслей в одну секунду промчался у нее в голове. «Грабители? Или наркоманы? Не может быть, здесь в Дан Лэри?! Среди бела дня… Дом же на сигнализации! Не сработала? И что теперь – звонить в полицию?» Алиса осторожно выглянула из своего укрытия. Нет, какова наглость! Этот лысый тип даже не думает шифроваться! Стоит себе у всех на виду, вольготно опершись спиной на ограждение террасы. Еще и курит, гад! От возмущения Алиса встала в полный рост с твердым намерением отвоевать свои владения. Лысый тип обернулся.

Бумажный пакет с продуктами и горшок с драгоценным растением выскользнули из ее внезапно ослабевших рук.

– Кошка, ты что? – обеспокоено воскликнул Нолан, перемахивая через ограждение и в несколько шагов преодолевая дорожку, ведущую к дому.

Привалившись к кузову автомобиля, она молча, во все глаза смотрела на него. Сердце трепыхалось где-то в горле.

– Ты что? – почему-то шепотом повторил он, приближаясь.

Алиса протянула к нему руки и, осознав, что он не плод ее разыгравшегося воображения, вцепилась пальцами в его футболку и с мучительным полувздохом-полувсхлипом уткнулась лицом ему в грудь.

– Ну что ты, малыш! – севшим голосом пробормотал он, крепко прижимая ее к себе. – Чего ты испугалась? Это же я. Подними глаза, посмотри на меня, Эли!

Но она, зажмурившись, лишь молча трясла головой. Тогда он принялся покрывать легкими поцелуями ее волосы, висок, скулу, щеку, приближаясь к губам. Достигнув цели, он надолго приник к ее рту.

Наверное, со стороны они были похожи на жадных бесстыжих подростков, потому что отрывались друг от друга только затем, чтобы перевести дыхание. Ее тело вспомнило его первым, разум включился значительно позже. И то только затем, чтобы родить одну-единственную коротенькую мысль: он приехал.

– Ты напугал меня, – прошептала Алиса, поднимая, наконец, глаза к его лицу, чтобы сразу же впасть в очередной ступор.

Закусив губу, она нерешительно потрогала его гладко выбритый череп, который ввел ее недавно в заблуждение.

– Что с твоими волосами? – жалобно спросила она.

Нолан широко ухмыльнулся.

– Тебе не нравится? – он поймал губами ее пальцы.

Нравится ли ей? Даже лысый, как бильярдный шар, даже с этой своей пижонской бородкой он был красив. Никаким парикмахерским экспериментам было не под силу изуродовать его.

– Мне нравится, – очень серьезно ответила Алиса. – Мне все нравится.

Нолан легонько потянул ее за руку.

– Идем, кошка, у меня для тебя сюрприз. Я думаю, ты останешься довольна.

Глава 9

– Нет, с сюрпризами на сегодня пора завязывать! – проговорила Алиса, в изумлении рассматривая свою уютную лужайку за домом.

Жизнь здесь била ключом. Лужайка была полна народу.

– Именинница! – завопила Александра и ринулась к ней, широко раскинув руки.

Секунду спустя она обхватила Алису за шею и, чмокая ее в обе щеки, закружила вокруг себя:

– С днем рождения, подруга!

Алиса засмеялась, пытаясь устоять под ее напором. День сегодня, определенно, удался.

– Тай! – крикнула Александра, даже не обернувшись. – Ты куда подевался?

– Да здесь я, – проворчал Тайлер, отрываясь от барбекю и направляясь к ним.

– Вот же медведь неторопливый! – прошептала по-русски Александра.

– Привет, Эли! – сдвигая неизменные темные очки на макушку, краешками рта улыбнулся Тайлер. – Мы тут начали хозяйничать, не возражаешь?

– Не возражаю! – весело ответила Алиса.

Он решительно сгреб ее в охапку:

– С днем рождения!

– Ты меня задушишь! – пискнула она, смеясь.

Тайлер слегка отстранился, изогнул и без того выразительную бровь.

– А в губы можно? – серьезно спросил он.

– А в лоб? – тут же любезно поинтересовался Нолан, спускаясь по ступеням террасы.

Тайлер удовлетворенно захохотал и легко коснулся губами щеки Алисы.

– О, а мы подарки в доме сгрузили! – вдруг вспомнил он и посмотрел на Александру. – Я ж говорил, надо было в беседку тащить.

– Ну не все же такие непредусмотрительные, как ты, – раздался негромкий голос у них за спиной.

– Джей! – прошептала Алиса и обернулась.

Он изменился. Волосы приобрели вызывающе платиновый цвет, сама прическа стала короче, челка длиннее, закрывая почти пол-лица, и только в глазах по-прежнему плескалась чистая весенняя синева.

– С днем рождения, Алиса! – он произнес русский вариант ее имени очень чисто, почти без акцента.

– Вот, учись, – встряла Александра, толкая плечом Нолана. – А то ты за семь лет Алискино имя одолеть не можешь.

– Способностей к языкам нет, – невозмутимо ответил Нолан, отлично говоривший по-французски и вполне сносно – по-немецки.

– Эй, бро, что ты там говорил насчет предусмотрительности? – ехидно поинтересовался Тайлер. – Где подарок-то?

Джейден почему-то посмотрел себе под ноги, все остальные уставились туда же.

– Только что был здесь, – растерянно проговорил он.

В эту же самую секунду со стороны беседки раздался звон падающей посуды и негодующий вопль сестры Нолана Клодин:

– Кто его отпустил?!

– Нашелся, – констатировал Тайлер.

– Кто? – Алиса заинтригованно переводила взгляд с Джейдена на Тайлера.

– Сейчас увидишь.

Из беседки стремительно выкатился и, что было духу, помчался в сторону дома маленький коричневый шар.

– Стой! – заорал Джей и азартно ринулся наперерез. Млеющая от любопытства Алиса – за ним. Остальная компания, хихикая, наблюдала за погоней.

Изловленный в результате хаотичных метаний по двору неопознанный объект оказался щенком лабрадора густого шоколадного окраса. Утомленный беготней, он покорно повис в руках Джейдена, вывалив розовый язык и зажав куцый хвостик между короткими толстыми лапами.

– Шустрый какой! – перевел дыхание Джей.

Алиса зачарованно глядела на щенка.

– Это мне? – тихонько спросила она, поднимая глаза на Джейдена.

– Собственно, это и есть подарок, – улыбнулся он. – Я навел справки у Нолана, он сказал, что ты всегда мечтала о собаке.

Алиса осторожно взяла песика на руки. Открыв зажмуренные глаза, он лизнул ее в лицо и тоненько тявкнул. Чувствуя себя подростком, получившим давно желаемое, Алиса засмеялась.

– Спасибо, Джей! – восторженно проговорила она. – А как его зовут?

– О, тут есть небольшая проблема, – Джейден почесал кончик носа. – Дело в том, что по документам у него имя длиннее, чем у всех нас вместе взятых. Так что тебе придется придумать его самой.

– Конечно, Джей обежал едва ли не все питомники Лондона, прежде чем нашел этого аристократа, – заявил, подходя Тайлер. – Надо было слышать, с каким непередаваемым апломбом он рассуждал о вещах, о которых не имеет ни малейшего представления. Заводчики ему прямо в рот глядели.

– Это личное обаяние, – отрезал Джаред. – Тебе не понять, Тай.

– Куда уж мне! – сокрушенно развел руками Тайлер.

Алиса с нежностью рассматривала щенка.

– Как же тебя назвать?

– Может Скотчем его назовем? – предложил Нолан. – Вон и окрас подходящий.

Тайлер хмыкнул и одобрительно хлопнул его по плечу:

– Поддерживаю.

– Не, а чего, давайте уж тогда сразу Виски или Бренди! – возмутилась Александра. – Тоже окрас подходит.

Внезапно она замолчала и принюхалась.

– Тайлер! – закричала она. – По твоей милости мы останемся сегодня голодными!

– Ой-ё! – и Тайлер гигантскими прыжками понесся к оставленному без присмотра грилю.

Алиса сидела, расслабленно привалившись к плечу Нолана. После длинного рабочего дня, богатого на впечатления, и плотного ужина ее одолевала дремота. Все тосты были сказаны, гастрономические аппетиты удовлетворены, и народ, сыто отдуваясь, откинулся на спинки скамеек. Алиса почти выпала из неторопливой ленивой беседы. Нолан рассказывал о съемках марвеловского «Бесшабашного», которые и явились причиной столь радикальной смены имиджа. Не особо вслушиваясь в слова, она просто наслаждалась самим звучанием его голоса, близостью его большого сильного тела, теплом его руки, которая уверенно обосновалась на ее бедре. Время от времени она прикрывала глаза, и тогда голоса сливались в негромкий отдаленный гул, а через несколько секунд она понимала, что в очередной раз проснулась. Ей становилось неловко, и какое-то время она добросовестно следила за общим разговором, пока не начинала снова съезжать в дрему.

– …Э-э, кошка, да ты совсем спишь!

Нолан коснулся пальцами ее щеки. Алиса открыла глаза и обнаружила, что все смотрят на нее.

– О, простите, – смущенно пробормотала она.

Нолан встал и потянул ее за собой.

– Так, дамы и господа, вы тут развлекайтесь, а я уложу ребенка.

Алиса покорно поднялась.

– Идем, дорогая, я спою тебе колыбельную.

– Она и без твоей колыбельной уже того, – сочувственно проговорила Александра.

Выбираясь из беседки, Алиса споткнулась. Нолан легко подхватил ее на руки и понес к дому.

Войдя в спальню, он не стал включать свет. Осторожно опустил ее на кровать, быстро, со сноровкой, выдававшей богатый опыт в этом деле, снял с нее майку и шорты, не менее ловко избавил от белья. Раздевшись сам, скользнул к ней на прохладную простыню. Дрожь возбуждения волнами пробегала по его телу.

Сквозь дремоту Алиса чувствовала, как его пальцы нежно скользят по бедру, пробегают по изгибу талии, медленной невесомой лаской касаются груди.

– Нолан, – виновато пробормотала она, – я так устала!

– Я знаю, – шепнул он. – Спи, кошка.

Благодарная за то, что он не стал настаивать, она потянулась, тесно прижимаясь к его рельефному телу и забрасывая ногу ему на бедро. И как-то так получилось, что их тела сами собой заполнили все выемки и пустоты, словно элементы пазла. Нолан коротко выдохнул.

– Спи, – повторил он, зарываясь губами в ее волосы.

Алиса уснула мгновенно. Положив голову на руку, Нолан долго рассматривал ее усталое лицо, легонько перебирая пальцами тугие кудряшки. Только теперь он до конца понял, как долго они не виделись и как же сильно он соскучился по ней. Неожиданно Алиса нахмурилась во сне и, приглушенно вскрикнув, рывком села на постели. Широко раскрытыми глазами она слепо вглядывалась в темноту.

– Нолан! – отчаянно прошептала она.

– Тише, я здесь. Иди ко мне!

И он одним плавным движением привлек ее к себе.

– Страшный сон?

Вцепившись ему в плечи, она кивнула.

– Когда ты уедешь? – вдруг спросила она, тревожно заглядывая ему в лицо.

– Вот тебе и раз! Я уже успел тебе наскучить?

– Когда? – настойчиво переспросила Алиса.

Нолан отвел волнистую прядь с ее лица и поцеловал в лоб.

– Через неделю.

Алиса удовлетворенно вздохнула и теснее прижалась к нему.

– Это так восхитительно долго! Целая маленькая жизнь, – пробормотала она.

Было видно, что приснившийся кошмар унес с собой и весь ее сон. Он чувствовал ее легкое дыхание на своей щеке. Она прикоснулась к его груди, пальцы ее затрепетали, целеустремленно скользя ниже. На опасном рубеже Нолан перехватил ее руку.

– Внесем ясность, – шепнул он. – Ты уже передумала спать?

Алиса потянулась к нему губами, отыскивая его губы, касаясь их вначале робким, а затем все более настойчивым поцелуем. Он охотно подчинялся ей, хотя и знал, что это ненадолго. Их горячее дыхание сливалось воедино, растекаясь по венам блаженным теплом, туманя разум. И только когда дышать не осталось никакой возможности, они оторвались друг от друга.

– Сочтем это положительным ответом, – усмехнулся Нолан.

Он ловко опрокинул ее на спину, перекатываясь сверху и возвращая себе доминирующий статус молодого и самоуверенного самца. И чувство, близкое к восторгу, охватило его, когда он услышал, как стучат в нетерпении ее зубы, как изгибается в ожидании ее истосковавшееся тело, как вся она жадно тянется к нему, нежная, податливая, покорная.

– Моя голодная кошка, – глядя прямо в лихорадочно блестевшие глаза, прошептал он.

…Подперев голову рукой, Нолан смотрел, как, свернувшись уютным клубком, спала Алиса. В неверном свете луны ее лицо выглядело расслабленным и удовлетворенным. На припухших от поцелуев губах играла мечтательная улыбка. Когда-то, много лет назад, он оказался заворожен этими губами.

Нолан вспомнил их первую встречу тогда в Сант-Стивенс-Грин, как она сердито отряхивалась, бросая на него гневные взгляды после их феерического падения. Кажется, она высказывала ему что-то негодующее, но он ничего не слышал, таращась ей в лицо и улыбаясь, как идиот. Ни на какой кастинг тогда он не попал, он вообще начисто забыл, куда так сильно торопился, таскаясь за ней целый день и прикидывая, как бы половчее поцеловать ее. И когда это ему наконец удалось, он впал в настоящее смятение от целого шквала новых, таких непривычных ощущений. А ведь он в свои почти девятнадцать самонадеянно считал себя весьма опытным и искушенным мужчиной. В тот вечер он еще долго бродил по улицам города, на все лады повторяя про себя так непривычно звучащее для его ирландского уха имя – Алиса. Когда обессиленный после ночных скитаний, утром он переступил порог дома, в голове осталась лишь одна связная мысль: эта застенчивая девочка с буйной гривой волос и манящими улыбчивыми губами достанется ему во что бы то ни стало. Обычно слова, пусть даже мысленные, никогда не расходились у него с делом.

Алиса шевельнулась и натянула повыше простынь, которой укрывалась. Нолан встал, закрыл распахнутые настежь окна, через которые струилась ночная прохлада. Вынув из шкафа плед, он заботливо укрыл спящую девушку. Она всегда была мерзлячкой. «Это потому что тебя нет рядом, – грустно шутила она. – С тобой мне тепло».

…Приглашение в Голливуд два с половиной года назад стало скоростным трамплином для него и проклятием для них обоих. Он становился известен, одновременно превращаясь в желанного фигуранта таблоидов. Сплетни, связанные с его именем, не могли обойти ее стороной. «Ничего бы не было, если бы ты была всегда со мной!» – однажды в запальчивости выкрикнул он ей. «Ты обвиняешь во всем этом меня?» – тихо спросила она, поднимая на него глаза. Он увял, понимая всю нелепость своих слов. Она была занята делом, которое любила и которому желала посвятить жизнь. А что мог предложить ей он? Ездить за ним по странам и континентам? Целыми днями ожидать его в номере отеля? Это было глупо. Она никогда не согласилась бы на это.

Он научился спокойно реагировать на любые вопли бульварной прессы о его якобы новом увлечении. И честно признавал, что порой сам давал почву для этих сплетен. Это было забавной игрой. Он своими руками лепил образ этакого рубахи-парня и дамского угодника, шокируя политкорректный Голливуд, мягко говоря, спорными высказываниями и легкомысленным поведением. Но то, что он непринужденно обнимал коллегу по съемкам где-нибудь на улице, вовсе не означало, что в этих объятиях он проводил и ночь. Флирт оставался флиртом. И в глубине души он всегда гордился тем, что мог вовремя остановиться. До последнего случая. Воспоминания об этом вызывали у него жгучий стыд и желание похоронить произошедшее как можно глубже.

…В тот раз у него было жуткое похмелье. В голове искрило и потрескивало, что делало процесс открывания глаз задачей трудновыполнимой. Когда же это ему наконец удалось, он с немалым облегчением обнаружил, что находится в своей постели, а спустя секунду, с легким шоком, что находится в ней не один. Как это могло произойти?! Память уныло молчала.

– Доброе утро! – улыбнулась смуглокожая красотка.

– Доброе утро, э-э-э… – он вдруг понял, что не помнит ее имени.

– Ким, – подсказала она.

Ну да, Ким. Точно, «модель на пенсии». Так она представилась вчера на пляжной вечеринке.

– Послушай, Ким, – осторожно начал он, – возможно, вчера я не совсем…

Она остановила его взмахом руки.

– Вчера все было великолепно, – прошептала она. – У меня ни с кем так не было.

«Дьявол! Еще и великолепно, – с глубоким отвращением подумал он. – И никаких деталей».

Мечталось только об одном: чтобы эта особа исчезла. А так как отмотать назад последние полсуток законы физики не позволяли, то пусть она просто уйдет. И поскорее. Однако следующая ее фраза повергла его в состояние, близкое к прострации.

– Я хотела бы родить от тебя, Нолан, – серьезно глядя на него своими темными глазами, сказала Ким. – Сделаешь?

Он очумело тряхнул головой, отчего перед глазами расцвел новогодний фейерверк. Яду мне! Со стоном закрыл глаза.

– Нолан! – настойчиво позвала Ким.

– Это не ко мне, Ким, – сквозь зубы пробормотал он, не открывая глаз.

Она ничего не ответила, лишь тихонько вздохнула. Расставшись в тот день, больше они до его отъезда не виделись. И Нолан искренне надеялся, что не увидятся вообще никогда. Он всеми силами старался затолкать произошедшее в подвалы памяти, и это ему почти удалось. И вот теперь здесь рядом с Алисой всплыло опять.