Не с тобой

Глава 15

– Я всегда подозревала, что мама уронила тебя в детстве, и ты крепко приложился головой. Но чтобы интеллект пострадал настолько! – слова Клодин упали в звенящую тишину, установившуюся после его короткого монолога.

Сестра потрясенно качала головой, глядя на него, как на слабоумного. Нолан молчал. Чего-то подобного он ожидал и внутренне был готов и не к такой реакции.

– Нет, ну ладно, может и находили на тебя затмения, фиг тебя разберешь, свечку ж никто не держал! Но чтобы так, с ходу, с первого раза обрюхатить девицу, которую знал всего лишь несколько часов… Нолан, прости, ты – идиот? – вновь завелась Клодин. – Как такое возможно в наше время?

Нолан молчал. Сейчас она побушует и успокоится, и тогда они смогут поговорить. Надо всего лишь переждать.

– Тебе вообще известно о существовании такой вещи, как презерватив? – с отвращением осведомилась она. – Или ты, снимая трусы, одновременно и мозги в камеру хранения сдаешь?

Нолан молчал.

– Да какого хрена ты молчишь? – окончательно вышла из себя Клодин.

Он вздохнул и ладонью потер лоб.

– А что я могу сказать? Ты кругом права – я совершил самый идиотский поступок в своей жизни.

Сестра, все это время возбужденно метавшаяся по комнате, остановилась, коротко глянула на него и села на подлокотник кресла. По тому, как она это сделала, Нолан понял, что буря миновала. И оказался прав.

– Ладно, – уже своим обычным, спокойным и деловым тоном сказала она, – что ты теперь собираешься делать?

– Если бы я знал, – вздохнув, проговорил он и малодушно добавил: – Может быть, это еще и не мой ребенок. Это было-то всего один раз.

– Как видишь, этого оказалось достаточно. А насчет того, что ребенок не твой – это вряд ли. Она же не дура, прекрасно понимает, как легко это сейчас проверяется. К чему такой откровенный блеф? – задумчиво сказала Клодин.

Он и сам не верил в то, что ему пытаются подсунуть чужого ребенка. Как ни крути, а Ким была честна с ним. Он даже не мог закатить традиционную мужскую истерику на тему: «Ты использовала меня!» Пьяный кретин!

– Хорошо, – продолжала размышлять вслух Клодин, – предположим, обе предпосылки верны: она действительно беременна, и ребенок действительно твой. Что из этого следует?

– Песец на мою лысую голову из этого следует, – печально пробормотал Нолан.

Сестра покосилась на его отросшие волосы, встала с кресла и пересела к нему на диван.

– Тебе надо встретиться с ней и поговорить, – сказала она, заглядывая ему в глаза. – Разобраться во всем, выяснить, чего она ждет от тебя. Оговорить ваши будущие м-м-м… отношения.

– Какие отношения? – взвился Нолан. – Не было у нас никаких отношений, нет и не будет!

– Нолан, хотел ты этого или нет, но она ждет твоего ребенка. И у тебя уже есть обязательства по отношению к нему. Поговори с ней. Возможно, вам удастся все утрясти без лишнего скандала. Сам понимаешь, если что-то просочится в прессу…

Клодин устало потерла шею, усмехнулась:

– Да, мама все-таки получит своего вожделенного внука!

– Кло! – он сжал руками голову.

Она поднялась, разгладила несуществующие складки на безупречной юбке, взяла сумку и оглянулась на него.

– Что мы Эли-то скажем? – с тоской проговорила она.

Безмерно благодарный за это «мы», он смотрел на нее глазами побитой собаки. Она вздохнула.

– Ладно, не дрейфь, – решительно сказала она, – все как-нибудь образуется. Для начала просто поговори с ней и выясни ее намерения. Юридическую сторону вопроса я возьму на себя, но я должна знать, с чем нам предстоит работать. Поэтому, пожалуйста, не тяни.

Проводив ее до двери, Нолан вернулся в гостиную, опустился на диван. Неслышно подошел Орион, присел рядом и положил морду ему на колени.

– Такие дела, брат, – проведя рукой по его гладкой шелковистой шерсти, вздохнул Нолан.

Взгляд его упал на журнальный столик, на котором лежали распакованные рождественские подарки. На кожаной обложке ежедневника, подаренного ему Алисой, красовалась надпись: «План по захвату мира». Она всегда любила такие нетривиальные вещицы. Нолан горько усмехнулся. Захватчик, как же! Сам его мир сейчас был на грани катастрофы.

– Как же я люблю праздники! – воодушевленно заявил Марк, обрушиваясь рядом с Алисой на видавший виды диван в ординаторской. Диван упруго прогнулся под его весом, отчего Алиса накренилась и ткнулась щекой ему в плечо. Марк не растерялся и обнял ее за талию.

– И как ненавижу первый рабочий день после них! – с чувством завершил он. – Ну кто поставил на 26 декабря три плановых операции?

– Известно – кто! – пожала плечами Алиса и с хрустом откусила от яблока. – Что там у тебя еще осталось?

– Двойня и патологически узкий таз, – ответил Марк, сосредоточенно наблюдая за тем, как она жует.

Алиса посмотрела на него и неопределенно пожала плечами. Сама она сегодня дежурила в приемном покое, подменяя одного из коллег. Там пока было затишье, и у нее даже появилась возможность устроить маленький перерыв с кофе, яблоком и книжкой.

– Пусти меня уже! – пробубнила она. – Ты мне весь бок отдавил своими слоновьими объятиями.

– Так хоть потискать! – хохотнул Марк.

Она треснула его книжкой по голове и встала с дивана.

– Кстати, ты в курсе, что твоя кандидатура утверждена для участия в международном конгрессе по репродуктивной медицине и бесплодию? – вкрадчиво поинтересовался коллега.

Алиса удивленно оглянулась.

– Первый раз слышу! Это тот конгресс, который пройдет в Санкт- Петербурге? – уточнила она.

– Ну да, мартовский.

Алиса подошла к Марку и поцеловала его в лоб.

– Ты не представляешь, как много это для меня значит! – улыбаясь, прошептала она, глядя ему в глаза.

– Представляю, – проворчал Марк. – Карьеристка несчастная. Дружи с дядей Марком, он все всегда знает. Ладно, жуй свое яблоко, а я пошел работать. У меня, знаешь ли, двойня и узкий таз.

Кряхтя и вздыхая, он поплелся к двери. Алиса снова уселась на диван. Не переставая улыбаться, она заложила руки за голову и уставилась в потолок. На ежегодный международный конгресс такого уровня собирались настоящие светила медицины, люди, чьи имена можно было увидеть на обложках монографий и университетских учебников. Само участие в конгрессе было невероятно престижным, не говоря уже о выступлении на нем. Конечно, как и любой молодой амбициозный врач, она лелеяла мечту когда-нибудь побывать на этом мероприятии, но никак не рассчитывала, что мечта осуществится так быстро. К тому же у нее была еще одна, очень личная причина для радости. Организатором конгресса в этот раз выступал Балтийский институт репродуктологии человека. Институт, которым руководил ее отец. И то, что она окажется там сама, без чьей-либо помощи и протекции…

Ее приятные размышления прервал звонок телефона.

– Я в Лондоне! – Александра была верна своей манере говорить так, словно они расстались пять минут назад. – Через четыре часа у меня рейс. Меня кто-нибудь встретит или мне придется, как бедному родственнику, добираться на такси?

– Встретит! – засмеялась Алиса. – Я тебя встретит! У меня как раз дежурство закончится.

– Прекрасно! Кстати, я рада тебя слышать, – и, не дав больше сказать Алисе ни слова, Алекс отключилась.

Никогда еще Алиса не ждала окончания рабочего дня с таким нетерпением. Приняв и оформив последнюю беспрестанно охающую и стенающую роженицу, она пулей помчалась в ординаторскую переодеваться, едва не сметя по дороге неторопливо плывущую Асию.

– Куда ты так несешься, словно за тобой шайтан гонится?

– Я ужасно тороплюсь! Меня в аэропорту будет ждать очень важный и дорогой для меня гость, – радостно пояснила Алиса. – Я должна успеть встретить.

– Важный и дорогой гость, насколько я знаю, ждет тебя дома, – проворчала Асия. – Вот так и гибнут добрые традиции.

Кофе-пауза с неторопливыми разговорами и восточными сладостями, на которые Асия была большая мастерица и еще большая охотница, служила неизменным атрибутом завершения рабочей смены с момента начала работы Алисы в госпитале.

Пятясь, Алиса умоляюще сложила руки, на что Асия взмахнула пухлой ладошкой:

– Лети уже, птица.

В аэропорт Алиса успела вовремя. Александру она увидела сразу, едва та показалась в зоне прилета.

– Сашка! – крикнула Алиса, вытягивая шею и радостно размахивая обеими руками.

Александра заметила ее, кивнула и стала пробираться через неплотную толпу встречающих.

– Привет! – она крепко обняла Алису, слегка зацепив козырьком кепки.

Надо сказать, что план подруги по превращению в леди потерпел оглушительное фиаско. Не прошло и полугода, как Алекс от женственных платьев и туфель на шпильках вновь с облегчением вернулась к излюбленным брюкам милитари с невероятным количеством карманов, высоким ботинкам и коротким курткам-аляскам из авиационного нейлона. Причем смотрелся весь этот кошмар на ней, как всегда, умопомрачительно.

– Пошли! Ужасно хочется в душ, выпить, поесть и поболтать. Все именно в такой последовательности, – заявила Алекс, передвигая объемную дорожную сумку за спину и очень решительно направляясь к выходу из терминала.

Алиса радостно засеменила за ней.

Забросив вещи в багажник, Сашка уселась на переднее сиденье и, сняв кепку, швырнула ее назад. Алиса ахнула.

– Что? – испуганно спросила Александра, увидев ее взгляд.

– Ты обрезала волосы!

Вместо шикарной вороной гривы на голове Александры обнаружилась ультракороткая пикси с ассиметричной челкой.

– А, это, – махнула рукой Сашка. – Устала я с ними возиться. Да и когда у тебя неделями нет возможности нормально вымыться, сосульки на голове выглядят несколько неэстетично.

Потрясенно поджав губы, Алиса включила зажигание. Александра откинулась на сиденьи и широко улыбнулась:

– Вот люблю я Ирландию! Все у вас как не у людей. Руль и тот не с той стороны!

Алиса рассмеялась.

Глава 16

– Боже, какое блаженство!

Затянув потуже узел махрового халата, принадлежащего Алисе, Алекс уселась за стол.

– Я ведь там одичала совершенно! Воды нет, связи нет, электричество лимитировано. Один раз напросилась к ребятам из ВВС – полтора часа в ванне лежала, пока не околела, никак из воды вылезти не могла. Шикарно живут! К ним попадаешь, как будто в рай. Можно мыться, можно чистить зубы. Вы себе не представляете, какое это счастье – почистить зубы…

Алиса быстро и ловко накрывала на стол, время от времени сочувственно поглядывая на подругу.

– Ты ведь не только в Пакистане была? – внимательно глядя на Александру, вдруг спросил Нолан.

Та посмотрела куда-то мимо него, неопределенно пожала плечами.

– То есть? – насторожилась Алиса.

– Твоя ненормальная подружка прямиком из Кабула вернулась! Где ей в два счета голову ее стриженную могли открутить!

Алиса присела на стул.

– Саш, правда что ли? – спросила она. – Но там же …

– Стреляют там сейчас, впрочем, как и всегда, – завершил мысль Нолан.

– Как догадался-то? – спокойно поинтересовалась Александра.

– Чего тут догадываться? Я фоторепортаж твой на сайте Associated Press видел.

– А я почему не видела? – спросила Алиса.

– Нечего тебе там смотреть! – отрезал Нолан.

Алиса растерянно перевела взгляд с него на Александру.

– Ну чего ты себе уже кошмаров нагородила! – вздохнула та. – Я мирное население снимала. Люди как люди. Дети, старики, женщины… Чадра эта их синяя, хиджабы раноцветные…

Александра вдруг замолчала и медленно сглотнула. В ее внезапно расширившихся зрачках плеснулся такой неприкрытый ужас, что Алиса, все это время неотрывно на нее глядящая, отшатнулась. В ту же секунду подруга закрыла глаза, а когда открыла, они вновь были спокойны и безмятежны, как и за минуту до этого.

– Меня сегодня кто-нибудь накормит? – сварливо поинтересовалась она. – Я две недели на консервах и галетах.

За ужином Алекс, не переставая энергично жевать, оживленно рассказывала о том, как жили они в древней, еще Советами построенной гостинице, в которой не работал телефон, из кранов хилой струйкой текла отвратительная желтая вода, умываться которой было противно до омерзения, электричество хаотично появлялось на несколько часов в день, и предугадать, когда голая лампочка под потолком засветится тусклым помаргивающим светом не было никакой возможности. Зато, когда свет появлялся, гостиница оживала. Моментально извлекались запрятанные чайники и кипятильники, и через несколько минут пыльные угрюмые коридоры наполняли ароматы свежезаваренного кофе. Кофе заваривался очень экономно, на полкружки, потому что питьевой воды тоже не хватало. Как и всего прочего. Прочее можно было найти на базаре в нескольких кварталах от гостиницы. Чтобы добраться туда, приходилось на брюки натягивать длинное черное платье, а голову повязывать платком, чтобы не сильно выделяться среди местной «фауны».

А на какие ухищрения они шли, чтобы получить хороший кадр! Снимать приходилось полупрофессиональной зеркалкой, отказавшись от сменных объективов, а то мало ли за что могут принять твою оптику. Стратегические объекты фотографировать запрещено, а поди пойми, где там эти самые объекты, когда половина города все еще в руинах. Правда, в конце концов, она неплохо устроилась, обаяв бородатых ребят с Аль-Джазиры, которые в терроризируемом талибами Афганистане чувствовали себя, как рыба в воде. Жаль, что воспользоваться столь полезными связями ей удалось лишь два раза.

– Вот загребут тебя за пособничество «Талибану», – поморщился Нолан, – будешь знать, с кем дружбу водить.

– Так не загребли же! – пожала плечами Алекс.

– Ты авантюристка! – вынесла возмущенный вердикт Алиса.

Александра стащила с блюда листик салата и с невозмутимым видом принялась жевать. На лице ее было написано: «А то ты не знала!»

– Эх, Алекс, куда тебя понесло! – грустно сказал Нолан. – Какие у нас фотосеты были! Кто меня теперь снимать будет?

– Чего уж там, замутим что-нибудь по старой дружбе! – Александра дожевала салат и добавила. – За соответствующую мзду, разумеется.

Нолан захохотал:

– До чего ты практичная особа!

– Ладно, так и быть, своей любимой модели я организую скидку. Скажем, процента три.

– Шикарное предложение!

После ужина Нолан вдруг засобирался.

– Ты куда? – подозрительно спросила Алиса.

– Не хочу вам мешать. Пойду прогуляюсь.

– В направлении паба, разумеется?

– Разумеется, – охотно подтвердил он. – Ведите себя хорошо. Шампанским не обливаться, стриптизеров не вызывать!

– Какая мысль! – оживилась Александра.

Нолан щелкнул ее по носу, поцеловал Алису и исчез.

Прихватив открытую бутылку вина, они расположились в гостиной. Растянувшись на ковре, Александра тискала восторженно повизгивающего Ориона.

– У-у, кобелина вымахала! – по-русски восклицала она, таская его за шелковистые уши. – Красавец ты мой шоколадный!

Млеющий от таких знаков внимания лабрадор выворачивал морду, стараясь лизнуть ее в лицо. Александра смеялась и трясла головой.

– Джей в свое время угадал с подарком. Ты ему фотку отошли, пусть полюбуется, – предложила она.

– Отсылала. Каждый месяц. С подписями: «Орион – 3 месяца. Орион – 4 месяца». Ну и так далее. Прямо как фото младенца.

– А он?

– Куча смайликов и все, – раздосадовано произнесла Алиса. – В этом вы с ним похожи.

– Они дьявольски заняты сейчас, – успокаивающе произнесла Александра. – Постоянно в разъездах, колесят по Штатам и Канаде. Ему просто некогда.

– Конечно.

При этом голос у Алисы был такой нейтральный, что Алекс поняла: подруга обижена, хотя никогда в жизни в этом не признается.

– А как у вас с Тайлером? – поспешила перевести разговор Алиса.

Александра легла на спину, закинула руки за голову.

– А нас с Тайлером больше нет, – ответила она, краем глаза рассматривая ангела на верхушке елки. И как Алиска его туда водрузила, со стремянки, что ли?

Некоторое время они молчали. Сопел Орион, устраиваясь под боком у Александры, уютно потрескивали поленья в камине, отбрасывая им на лица причудливые отблески.

– Не знаю, что и сказать, – негромко проговорила Алиса.

– Невозможно было дольше тянуть с этим, – ответила Александра, не поворачивая головы.

Она поежилась, вспоминая их последнюю встречу. Как внимательно он слушал, молча глядя на нее своими рысьими глазами. Господи, что за глаза! Настоящая погибель. Никогда она не могла устоять перед ними. Потому и смотрела старательно в сторону, зная, что если зацепится за его взгляд, у нее не хватит мужества довести задуманное до конца. Он выслушал ее короткую речь, не проронив ни единого слова, и лишь, когда она замолчала, переводя дыхание, усмехнулся одной половиной рта.

– Все не так просто, Алекс! – негромко проговорил он, приближаясь к ней. Она попятилась, отступая, пока не уперлась спиной в стену.

– Не так просто, – повторил он, обжигая горячим дыханием ее шею.

…А потом он лениво курил, развалившись на таком, как оказалось, чертовски неудобном диване и наблюдал за тем, как она трясущимися руками пытается застегнуть неподдающуюся молнию на брюках.

– Ты вернешься ко мне, – спокойно сказал он. – Ты всегда возвращалась.

Она медленно покачала головой:

– Не в этот раз!

Она шла к своей машине под проливным дождем, не замечая разбушевавшейся стихии. Точка была поставлена. Она избавилась от неопределенности, с каждым днем тяготившей ее все больше и больше. Вот только к облегчению явственно примешивалась горечь. Чертов Тайлер, ему все-таки удалось пробраться в укромный уголок ее сердца…

Алиса протянула ей наполненный бокал.

– Что ж, за новый этап твоей жизни. За то, что у тебя хватает смелости, а может безрассудства, всякий раз начинать все заново. Не каждый бы решился на такое.

– Я что-то не поняла, это ты мне сейчас комплимент или гадость сказала? – подозрительно спросила Александра.

Алиса закатила глаза и покачала головой:

– Пей уже! Такой тост загубила.

– Знаю я твою способность толкнуть спич по любому поводу, – проворчала Алекс, отпивая из бокала. Посмаковала, потянулась к бутылке, разглядывая этикетку.