Игры Стражей
- -
- 100%
- +
Посадив на ладошку, несколько минут его разглядывала, ища признаки жизни. Увы, паучий яд завершил дело. Жертва заснула навеки.
Вздохнув с сожалением, София сдунула мотылька с ладони и, бросив последний взгляд на сверкнувшую под полуденным солнцем зеркальную озерную гладь, шагнула внутрь номера.
Опять опоздала. Возможно, выйди она на балкон чуть раньше, мотылек бы выжил.
Опоздала. Как и тогда… с Кириллом. Если бы я перенесла на день вылет, он не приехал встречать меня в аэропорт и остался жив…
Сколько лет прошло, а рана в груди не затянулась. Чувство вины продолжало терзать нещадно.
После Кирилла у нее был всего один любовник, но о нем она старалась не вспоминать.
Обычное обезболивающее. Несущественное увлечение. Шаг в сторону. Один шаг, не далее. Случайно оступилась, споткнулась и шмыгнула назад, словно нашкодившая кошка.
После Кирилла все было уже не так. Нечестно, не по-настоящему. Бездарно сыгранные дубли. Как впрочем и вся ее дальнейшая жизнь – скучный перформанс, написанная на черновиках пьеса.
В ресторане отеля присутствовал настоящий бармен, а не бездушная панель выбора напитков и закусок, позволяющая заказать готовые или смешать желаемые коктейли на свой вкус. Все заслужившие пять звезд отели старались сохранять необходимый человеческий персонал. Обслуга набиралась из беженцев стран Карибского бассейна и бывших жителей Исландии и Гренландии. Успев эмигрировать после наводнения 2020 года и расселиться в глубь материков, многие островные жители так и не смогли социально интегрироваться и на рынке труда и остались во второй обойме.
Обаятельный пришелец с почившей Доминиканы, «Джек Воробей», сверкнув белоснежной улыбкой, приветствовал вошедшую в бар Софию. Двойник знаменитого пирата, нежное воспоминание о минувшей молодости, являл собой эталон услужливости.
– Что пожелаете, мадам? – за одну секунду симпатичный креол материализовался у столика. Французская фраза в его исполнении прозвучала с отрепетированным картавым прононсом.
Женщина, оценив проворность и милый акцент, исподтишка разглядывала доминиканца.
«Хорош…»
Поймав внимательный взгляд дамы, бармен недвусмысленно улыбнулся.
«Молодой человек намерен флиртовать? Неплохо для сорокалетней с хвостиком трудоголички, не сделавшей не одной омолаживающей процедуры, положенной страховкой».
Опустив голову, она непроизвольно облизнула нижнюю губу и в тот же миг представила идеальное тело карибского флибустьера в собственном джакузи на балконе с тем самым рекламным видом. Утопающие в пене, Он и Она чокаются запотевшими бокалами в лучах заходящего солнца и белоснежно улыбаются, доказывая простакам, что жизнь удачна во всех смыслах.
Что ей стоит сделать знак? Она же обычный гость. Имеет право на любой каприз. Проверить персонал на готовность оказать услугу экстра? Уверена – он не откажет, консумация входит в его обязанности… Отель имеет особый прайс для одиноких гостей. От эскорта на приемах до интима в номерах. В данный момент можно рассчитывать на последнее.
От предвкушения доступного удовольствия расшалившаяся кошка внутри зажмурилась и бессовестно замурчала.
– Мадам, – голос молодого человека, соблазнившегося левой прибылью, приобрел нежность шелка, – что пожелаете?
София уже готова была сделать особый заказ, как истеричный женский голос за спиной разрушил наскоро сотканную иллюзию:
– Патрик, говорю, у меня нехорошее предчувствие. Какого черта мне на каждом шагу попадаются новостные экраны? И здесь еще один!
Пусть бармен отключит его, или ноги моей не будет в этом отеле. Ни слова больше о параде планет!
– Шерри, твоя идея нового апокалипсиса поперек горла. Заткнись! – хриплый баритон моложавого коренастого пузана прервал на взлете приступ истерии у его спутницы, от макушки до пяток жемчужно-розовой блондинки неопределенного возраста и расы – очередной жертвы пластики и липоскульптуры, существа с идеально натянутой персиковой кожей, детским овалом лица и фигурой десятиклассницы. Заморгав набухшими от слез васильковыми линзами, «барби-долл» накинулась на грубияна:
– Фи, Патрик! Ты приземленный педант! Бэби скучно… Quel salaud8!
София перевела взгляд на «пирата», вернувшегося за стойку бара. Молодой человек, пряча улыбку, незаметным движением нажал кнопку выключения стенной панели, по которой транслировались последние новости вперемешку с рекламными роликами.
«Еще один балл в пользу отеля – за внимательность к пожеланиям неадекватных гостей».
Приняв заказ от невозмутимого quel salaud, креол обернулся к Софии, внимательно наблюдающей за ним:
– Желаете, смешаю самый вкусный коктейль этого заведения – «Шепот Ангела»? Уверяю, не пожалеете. В равных долях сок папайи, ананаса, манго, немного корицы и тимьяна и завершающая провокационная нотка – рюмка старинного абсента…
– И ты обещаешь, что я услышу его голос? – София подошла к стойке и смело включилась в игру.
«Твой ход!»
Смуглый красавец прищурился и охотно парировал:
– Не только обещаю, но и готов выступить посредником между небесами и потрясающей женщиной.
По телу Софии пробежала жаркая волна. Она в смущении опустила голову, понимая, что безудержно краснеет.
Как все просто. Необходимый церемониал соблюден. Неужели у нее на лбу написано – целибат затянулся?
Взяв себя в руки, она вежливо улыбнулась и стойко выдержала откровенно соблазняющий взгляд приторных глаз:
– Смешай для меня самый лучший коктейль в своей жизни, – и, покосившись на бейдж, добавила: – Мигель…
Ноготком постучала по номеру комнаты, выгравированной на электронном ключе.
«Боже, как пошло все прозвучало. «Смешай для меня…» – мелькнула вдогонку мысль. – Хотя… Кому, какая разница?»
***
– Спасибо, мадам, за оказанное доверие. Всегда к вашим услугам, исполнить любой каприз почту за честь.
Темные руки Мигеля коснулись напоследок ее спины, ласково скользнув по ней, словно крылья ангела и исчезли в складках форменного костюма в поисках пластиковой карты.
– Синьора, позвольте, я введу в информационную панель на входе мой персональный код. Не боритесь с мимолетным желанием. Просто нажмите кнопку вызова… И до скорой встречи.
София, откинувшись на подушки, не произнесла не слова, наблюдая, как быстро одевается исполнивший необременительные внеслужебные обязанности отельный сердцеед. Он явно спешил. К еще одной нажавшей кнопку пульта оголодавшей нимфоманке? Неважно.
«Интересно, каков порядок нулей в счете за тебя, dulce de leche9? Завтра узнаю».
И вдруг с порога раздался тихий голос:
– Синьора, берегите себя…
Весьма неожиданно.
Прозвучавшая фраза совершенно не вписывалась в сотканный нечаянной страстью узор и оставляла от наслаждения тропической сладостью горьковатое послевкусие.
София решила тогда, что ей почудилось нелепое предостережение. Она в блаженстве зажмурила глаза, стараясь подольше сохранить тепло, подаренное штатным жиголо.
Хотя бы ненадолго забыться в иллюзии, что она только что была любима, пока не началась ломка, синдром отмены из-за прихода неизбежности, из-за выпадения обратно в реальность.
Зря она проявила слабость, зря допустила к телу человека.
Не проще ли было заказать видеорелаксант, тактильную иллюзию? Дешево и безопасно. И подсознание в этом случае не срабатывает на присутствие живого тепла. Поэтому и цена за порнушку несравнимо мала.
А за естественные ощущения, за «любой каприз» приходится платить не только звонкой монетой, но и жестоким отходняком.
Ожидаемое отчаяние ледяной рукой сжало внутренности в комок, вызвав судорожный всхлип.
София согнулась на кровати, прижала колени к груди, приняв позу зародыша. Так легче справиться с болью. Она старалась равномерно дышать, уверяя себя, что приступ панического страха и тоски скоро закончится. Еще пару лет назад одиночество мучило ее куда сильнее. Но все проходит…
Следующим утром, как ни в чем не бывало, высокая уверенная в себе женщина, убирая на ходу роскошные рыжие волосы в хвост, прошла к рецепции, чтобы расплатиться за услуги последнего в экспертном списке отеля и закончить затянувшуюся командировку.
Дело сделано. Через час от причала отправлялся глайдер, который обязан перенести ее в сказку.
А еще через час красавица переступит порог долгожданного Дома на Холме. Во всяком случае, она так рассчитывала.
АННЕТ ПУАТЬЕ
Аннет Пуатье, тридцатитрехлетний врач-психиатр небольшой частной реабилитационной клиники в пригороде Берлина, отключила айпад и в изнеможении закрыла слезящиеся от усталости глаза.
Диссертация не клеилась. Выбранная тема о воздействии звуковых и визуальных образов на подсознание при реабилитации посттравматических больных, интересная вначале, захлебнулась в бесчисленном множестве все новых фактов и их биполярных интерпретаций.
Аннет пребывала в недоумении. В результате сбора информации видение мира постоянно искажалось, первоначальная концепция терялась.
Каждый день, гася экран, она совершала новое открытие лишь затем, чтобы утром продолжить поиск. Бесконечный бег по кругу. Новые факты, новые исследования, неожиданные результаты.
За окном стемнело. Безумные всполохи реклам заметались, отражаясь в опустившихся на Карлсхорст10 низких дождевых облаках.
Грозы в начале лета безудержны. Осадки в Европе давно приняли вид тропических ливней, грозя превратить дряхлые европейские города в клоны плывущих по волнам Аква альта11 венецианских кварталов.
Надо успеть добраться до дома, пока не разверзлась небесная твердь.
Женщина, встав из-за стола, широким жестом сгребла печатные материалы в сумку, давая себе привычное обещание, которые никогда не выполнялось, – еще раз пробежаться по ним позже, в уютном уголке, за чашкой ромашкового чая.
Выпавший из стопки бумаг маленький золотистый конверт, привлек ее внимание.
«Милая вещица!
Письмо в конверте сейчас такая же редкость, как и печатная книга в руках. Интересно, кто автор ретро-прикола?»
Аннет повертела изящный прямоугольник в руках, пытаясь вспомнить, каким образом древнее послание оказалось на ее рабочем столе.
Увы, ничего в голову, кроме одной-единственной версии, не пришло.
Скорее всего, Карин, секретарша на рецепции клиники, в ее отсутствие принесла письмо вместе с подборкой заказанной из архива литературы.
Иначе и быть и не могло.
Любопытство кошку сгубило. Несмотря на спешку, мельком взглянув в окно и удостоверившись, что нахмурившиеся грозовые тучи еще не приобрели угрожающий лиловый оттенок, Аннет нетерпеливо раскрыла конверт и вытащила сложенный вдвое тончайший лист рисовой бумаги, увенчанный водяной филигранью.
«Дорогая мадам Пуатье!
Имеем честь пригласить вас в знаменитый Отель на Холме.
Вы выбраны из бесконечного числа претендентов для участия в благотворительном костюмированном гала-вечере, который состоится 12 июня 2022 года в «Роял Парке», Эвиан, в ресторане La Suite.
Проживание участников за счет компании Revelation Global.
Сердечно рады приветствовать вас в нашем le paradis oublié12.
Генеральный менеджер отеля.
Месье Леконт Арно».
Однако!
Брови Аннет удивлено взлетели вверх. «Почему я? Разве я претендовала на гламурное мероприятие для богатых выскочек, изнемогающих от безделья?
Выбрана из «бесконечного» числа?
Странная игра слов…
Из многих, из множества, но не из бесконечности… Ошибка перевода, невнимательность, что же еще?
А если это розыгрыш? Почему именно Я?
Revelation Global.… Такое название вроде бы мелькало в сводках новостей. Международная организация курировала помощь беженцам, мигрантам и оставшимся без родителей детям.
Изменения климата, затопление островных государств, вооруженные конфликты в Азии и Латинской Америке, экспансия Китая – и всегда на первом плане Relevation.
Серьезная организация с много миллиардным фондом.
И все же – почему Я?
«Роял Парк», Эвиан.… Это где-то во Франции, на берегу Лемана? Надо бы найти страницу отеля, но нет. Не сегодня. Рабочий день закончен».
Мысли Аннет вновь заскользили:
«12 июня. Это же в ближайшее воскресенье. Сегодня вторник. Так скоро… А как же диссертация? У меня даже конь не валялся.… Все рассыпается. Ни концепции, ни основной линии. Ничего. Пустота. Зеро».
Аннет подошла в раздумье к окну и взглянула на насупившееся небо. В глубине свинцовой тучи зарокотало.
Пора бежать! Иначе ее смоет.
Метнувшись к рубильнику, быстро отключила питание.
Несколько секунд спустя звонкие каблучки госпожи Пуатье уже отсчитывали ступеньки клиники.
На притихший пригород опустилась плотная тьма. Воздух нервно потрескивал от приближающейся грозы.
Аннет, затаив дыхание, стремглав влетела под колпак метро, стоило первым огромным каплям упасть на асфальт. Стряхнув с плеч дождевую воду, облегченно вздохнула. Успела.
Опустившись без сил на мягкое сидение вагона, закрыла глаза и позволила себе вернуться к размышлениям:
«К чему сомнения? Приглашение от неизвестного господина Леконта пришло как раз вовремя. Застой в работе требовал немедленной смены обстановки.
Решено, вернусь в понедельник 13-го. И с новыми силами брошусь в бой…»
Прерывисто вздохнув, не веря ни единому слову данного себе обещания, женщина успокоилась. В душе наступило короткое перемирие.
Этой ночью с ней опять был Марко. В ее сны он всегда являлся зрячим. Морфей привычно обращал желаемое в действительное.
Они шли по старому сумеречному Берлину, держась за руки. Рядом повизгивал от счастья Дольче, собака-поводырь, ставшая ненужной в ее грезах.
Шли по городу, по которому им так и не суждено было прогуляться вместе.
В реальной жизни Аннет составлял компанию лишь пожилой лабрадор, доставшийся ей после трагедии. Она не смогла оставить осиротевшую собаку без хозяина.
После смерти Марко прошло более двух лет. Дыра в душе постепенно затягивалась.
На календаре замелькал красный цвет маркера, гласящий о том, что сегодня ее ни разу не посетило желание покончить с собой.
Если перевернуть ежедневник, то несколько месяцев после ноября 2020 были сплошь закрашены черным. Она каждый день боролась с желанием уйти вслед за любимым. Тянула до вечера, размышляя о свободе выбора, о наказании, о пустоте.
Успокаивала себя единственным: у нее всегда есть шанс умереть добровольно, пресловутая свобода воли.
Никто не помешает налить горячей воды в джакузи и проглотить горсть релаксанта.
Никто не помешает подняться на верхний этаж бизнес-центра и встать на подоконник.
А потом поскользнуться.
Никто не заметит.
Никто не воспротивится. У Аннет никого не осталось.
А пока… добраться до постели и постараться заснуть. Дотянуть до утра. А потом еще до одного и еще.
Она постепенно выкарабкалась. Достала красный фломастер, но все еще почему-то медлила выбрасывать черный.
Теперь, пробуждаясь после встречи с Марко, она не кричала от боли. Аннет улыбалась рассыпающимся грезам и шептала:
– Я всегда буду любить тебя. До встречи.
Потому что выбор есть всегда. И встреча когда-нибудь произойдет.
Сегодняшний сон оставил неопределенность: неожиданный испуг и следом сладкий трепет в душе. Предвкушение неизвестности. Оживший мотылек зашуршал пушистыми крылышками, лаская.
Марко, исчезая в пробуждающемся сознании, успел произнести важное:
«До скорой встречи на Холме, Аннушка».
Женщина несколько минут лежала неподвижно, анализируя ощущения.
Окрепший разум взял бразды правления в свои руки:
«Сон – это ассоциативная игра с подсознанием. Это ответы на твои вопросы».
Аннет перевела дух, борясь с разочарованием.
Скорее всего, ее внутреннее «Я» проанализировало неожиданно свалившееся на голову приглашение от благотворительной организации и соткало замысловатый узор, вплетя туда Марко.
Так оно и есть.
Но, несмотря на логические размышления, в душе Аннет вновь засаднила и приоткрылась рана, заставляя сделать шаг в ничто, в никуда.
Шаг, который она не посмела совершить в агонии после гибели Марко. Шаг, от которого спасалась, таская в кармане джинсов оба маркера.
Смерть поманила ее за собой нежным голосом « До встречи…» и ласковым прикосновением крыльев ночной бабочки.
Стряхнув наваждение, женщина вошла в Сеть с намерением ознакомиться с сайтом французского отеля и заодно поискать питомник для Дольче на несколько дней, пока ее не будет дома.
ГАСПАР РИБО
– Господин Рибо, тебе уже несколько раз звонил доктор Мюллер, просил обязательно связаться с ним. Рибо! Гаспар, черт тебя дери, – не выдержала Саманта, секретарь вышеупомянутого господина, уютно прикорнувшего в комнате для переговоров на огромном диване.
Подойдя ближе, она присела на корточки около расплывшегося тела задремавшего толстяка и, разглядывая его, усмехнулась:
– Глупый добродушный свин. Ты скоро лопнешь…
Подавив из последних сил желание хрюкнуть ему в ухо, она приподнялась и осторожно коснулась плеча молодого мужчины.
Тот, кого она назвала Гаспаром Рибо, тяжело вздохнул и несколько раз смачно причмокнул пухлыми губами, словно что-то дожевывая во сне. Сладко улыбнулся, досматривая вкусный сон, отрыл глаза, ясные и невинные:
– Что, Саманта? Что за спешка?
Секретарша, выпрямившись в струнку, поправила задравшуюся узкую юбку, ловя скользнувший по коленям любопытный взгляд толстяка.
– Гаспар, дорогушечка, перезвони доктору. Мне надоело отвлекаться на его просьбы. Твое здоровье – твои проблемы, не правда ли?
Рибо тяжело дыша, с усилием приподнял полный зад над диваном и выпрямился.
Его лоб и шею мигом покрыла испарина, щеки вспыхнули гипертоническим румянцем.
Кряхтя, мужчина достал платок. Протерев пот со лба и шеи, одернул полы смявшегося пиджака, неожиданно рассмеялся:
– Моя дорогая Пинки, скоро я совсем разойдусь по швам.
«Или лопнешь», – опять чуть не вырвалось у Саманты.
– Я обещаю сейчас же набрать Мюллеру. Больше нет новостей для меня?
Секретарша задумалась. Утром была электронная корреспонденция с экспертными оценками ресторанов Первого округа для статистики. Она переслала ее на айфон Гаспару.
Еще звонила его тетка, но об этой информации лучше умолчать. Шеф находился в холодных отношениях с родственницей.
– Ах да!! Как я могла забыть. Сегодня до обеда посыльный принес для тебя письмо. – Саманта метнулась в приемную и через секунду ввернулась с маленьким золотистым конвертом.
Гаспар неуверенно повертел его в руках.
«Кому это пришло в голову написать мне письмо?»
Он некоторое время раздумывал, вскрыть его сейчас или после разговора с гастроэнтерологом.
Результаты анализов заботили его куда более непонятной безделицы, присланной бог весть кем.
Приняв решение, сунул конверт в задний карман брюк и, пошловато виляя тяжелыми бедрами, проплыл в кабинет.
Несколько минут спустя Гаспар уже втискивался в вызванное Самантой такси. Он направлялся в клинику.
– Ну, что я могу сказать вам, драгоценнейший мсье Рибо…, – доктор Мюллер сдержанно улыбнулся и, откинувшись в кресле, сложил руки в замок.
Его пронзительные глаза ощупывали притихшего в оглашении приговора толстяка.
– В результате информации, снятой с камеры, что проделала долгий путь, начиная от пищевода и заканчивая, пардон, вашим анусом (Гаспар потупился), могу констатировать не очень радостный факт… Вам сейчас нет и тридцати, не так ли?
Толстяк смертельно побледнел, ожидая услышать страшный приговор. Замялся, словно напрочь позабыл свой возраст.
Доктор, не дождавшись ответа, вновь улыбнулся, щелкнув по клавише монитора, поднимая личное дело своего пациента:
– Полно, полно, Гаспар. Не хочу вас пугать. Все не так печально.
Просто, не видя вас, на основании только результатов тестов, я бы предположил, что обследую заслуженного старца, здоровяка-жизнелюба, всю жизнь злоупотребляющего дорогим алкоголем, вкусной, жирной и чаще консервированной пищей…
Дружелюбно подмигнув, доктор сказал:
– Раздевайтесь, Гаспар. И устраивайтесь на кушетке. Проверим внутренние органы старым дедовским способом – пальпацией.
Молодой человек вздрогнул и покрылся от волнения бордовыми пятнами. Стоило ему представить, как тонкие изящные пальцы доктора дотронуться до его тела, теплая волна окутала пах. Кровь прихлынула к пенису, вызывая непроизвольную эрекцию.
«Только не это!!!»
Гаспар весь покрылся липким потом. Страх быть разоблаченным сыграл позитивную роль: нижняя часть тела немного расслабилась. Спазм прошел.
Глубоко и равномерно дыша, заставляя думать себя о чем угодно, только не о возбуждающем запахе свежескошенной травы, исходящем от кожи врача, несчастный устроился на кушетке и зажмурился.
Чревоугодник осознано. Девственник поневоле. Трус и сластолюбец в одном флаконе. Маменькин сынок, до дрожи в коленях боящийся признаться, что всю жизнь вожделел женской плоти, а получал лишь неравноценный эрзац.
Девственник, потому что его первым наставником стал преподаватель риторики, сжалившийся над комплексующим, забитым, унижаемым кем попало пареньком. Он просил называть себя пан Янек. Поляк, по возрасту годился Гаспару в отцы. Боже… Память до сих пор хранит прикосновение горячих, влажных ладоней учителя. Они гладили ягодицы нежно и в тоже время требовательно. Настойчиво гладили. Гаспару сначала было очень страшно, но страх быстро прошел.
Пан Янек был ласков с мальчиком и назвал его Булочка – Kok После украденного удовольствия расслаблялся и долго рассказывал юному Гаспару о социальных противоречиях в стране, которую вынужден был оставить, перебравшись во Францию. Потом вкусно кормил, учил готовить, а главное – восхищаться жизнью.
– Малыш Рибо, не важны причина и следствие поступка, важен сам процесс, наслаждайся каждой секундой. Вкушай!
Мальчик порой терялся, не успевая за мятущейся мыслью учителя. Он не понимал, о каком именно наслаждении вещал пан Янек. Но взрослые умнее и всегда правы, поэтому по детскому разумению и наивности он проникся в первую очередь чудесами гастрономии. Он «вкушал».
Именно поляк Янек, педофил-гурман, стал творцом месье Гаспара Рибо, ныне известного кулинарного эксперта, чье мнение высоко ценится в кругах знатоков вкуса, чьи оценки и рейтинги учитываются в мишленовских классификациях.
Отвлекшись на воспоминания, молодой человек пережил обследование, не выдав невольно возникшего влечения к врачу.
Разрешив пациенту одеться, господин Мюллер вернулся к письменному столу и вновь застучал клавишами.
Гаспар облегченно вздохнул.
«На этот раз пронесло».
Конверт привлек внимание Рибо лишь в тот момент, когда он после осмотра натягивал брюки. Присев на софу в ожидании заключения доктора, который, порхая над клавиатурой пальцами пианиста, быстро вводил данные исследования в компьютер, Гаспар с заметным усилием поднял с пола выпавшее письмо. Простое движение стоило ему внезапной аритмии и прилива крови к вискам.
Отдышавшись, толстяк распечатал конверт и вытащил тонкий сложенный вдвое листок.
«Дорогой месье Рибо!
Имеем честь пригласить вас в знаменитый Отель на Холме.
Вы выбраны из бесконечного числа претендентов для участия в благотворительном костюмированном гала-вечере, который состоится 12 июня 2022 года в «Роял Парке», Эвиан, в ресторане La Suite.
Проживание участников за счет компании Revelation Global.
Сердечно рады приветствовать вас в нашем le paradis oublié.
Генеральный менеджер отеля
Месье Леконт Арно».
Гаспар крякнул в недоумении.
Знаменитый Отель на Холме.… Ну как же. Гаспар помнит. Год назад он снизил им показатель по оформлению десертов. Поэтому они решили выслужиться и включили в список приглашенных? Неплохо.
12 июня. Так это же послезавтра! Что же делать?
Толстяк испуганно скосил глаза на врача, который продолжал заполнять анамнез, не обращая на пациента никакого внимания.
«Сейчас этот симпатичный эскулап нагрузит меня строжайшей и безжалостной диетой, от которой любой ноги протянет.
Почему бы не позволить себе небольшой гастрономический отрыв?
«Забытый рай» – точно подмечено, изыски их ресторанов достойны нескромного сравнения.
Кухня в «Ла Сьюте» отменная. Гранд-шеф Кабо до сих пор служит в стенах отеля и, безусловно, сотворит шедевр… Последний раз, только лишь раз… А потом отдамся в руки герра Мюллера, о да… и начну новую жизнь».