Как не выйти замуж за олигарха

Слава

Он до конца не верил, что все получится, и он вскоре увидит ее. И что все будет не так, по-новому, ведь теперь он стал совершенно другим, и она уже не сможет равнодушно пройти мимо, как это было в школе.

Слава окинул долгим взглядом Лизу. Он заметил, что она несколько смутилась и даже отвернулась от его лица. И он сразу почувствовал легкий озноб, едва тепло, излучаемое ее фантастическими карими глазами, сменило направление. Он боролся с желанием прикоснуться к ней, чтобы поверить в реальность происходящего. Он любил ее с детства, после школы думал, что все прошло, и он справился, но едва ее образ возник перед ним у стен аэропорта, как чувство вернулось, точнее, опять заявило о себе, словно никуда и не девалось. Она была такая красивая, такая настоящая. Увидев ее, растерянно стоящую в холле отеля, в этом роскошном платье, он ощутил мощный толчок желания, ему даже пришлось сделать над собой усилие, чтобы взять себя в руки и не наброситься на нее прямо там, у лифта. Она ждала его ответа, а он все подбирал слова. Он не мог выдать своих мыслей, хотел казаться ей циничным, взрослым и независимым. Вот уже давно он таким стал и почувствовал неуверенность сегодня, пожалуй, в первый раз за долгое время, лишь только попал в плен ее взгляда.

– Я тут по делам, – наконец, решился он, – участвуем в тендере на постройку сети гостиниц, пора выводить бизнес на европейский уровень, – с ноткой гордости в голосе произнес он.

– Вот это да! Так ты работаешь в строительной компании, – удивление в ее глазах подстегивало его раскрыть все карты.

– Можно и так сказать, – он интригующе замолчал.

– И, наверное, ты там большой начальник? – Предположила она, обведя взглядом салон лимузина и указав глазами на спину телохранителя.

– Угадала, – он просиял, при виде восхищения его успехами на ее лице, – я – владелец, – стараясь подавить рвущиеся в голосе хвастливые нотки и эмоции, закончил он.

– Браво! – Она изобразила легкое рукоплескание, – но как тебе удалось?

– С нуля, по крупицам, упорство и труд, так сказать, – Слава кашлянул и поспешил сменить тему, чтобы не выглядеть слишком заносчивым в ее глазах, – лучше скажи, надеюсь, ты ничего не имеешь против морепродуктов и рыбы, а то я выбрал ресторан, славящийся именно такими блюдами?

– Конечно, нет, с удовольствием составлю тебе компанию, – она тепло улыбнулась ему. Они замолчали на какое-то время, каждый погрузился в свои раздумья. Слава был рад передышке, ведь он все сильнее попадал под силу ее обаяния, а раскрывать свои чувства раньше времени не хотел, пока не был уверен в том, что у него есть шанс на взаимность.

Они подъехали к ресторану, и вскоре заняли столик в одном из укромных и, несомненно, самых уютных и уединенных уголков. Слава тщательно все продумал заранее. Он вообще не любил никаких сбоев и старался жить по заблаговременно составленному сценарию, иначе все могло пойти не так. Больше всего он не терпел в людях порывистость и спонтанность в принятии решений. Действовать по ситуации – не его кредо. Он предпочитал все предусмотреть, и быть готовым к любому повороту. Вот и сейчас, он держал в голове несколько возможных вариантов, как мог закончиться этот вечер, и к каждому из них был готов.

В большом разнообразии блюд, представленном в меню, он взял на себя смелость порекомендовать ей то, что сам считал наиболее удачным, она согласилась и, казалось, была рада довериться ему, хотя бы даже в такой мелочи.

– Как ты живешь? Женат? Есть ли дети? – Задала она вполне уместные, учитывая, сколько лет они не виделись, вопросы.

– Живу, как живу, – замялся он, – хорошо, наверное, – он улыбнулся, – у меня есть сын, а жена погибла три года назад почти, несчастный случай, – блеск в его глазах на секунду погас при этих словах, Лиза потянулась через стол и дотронулась до его руки, выражая сочувствие.

– Прости, – произнесла она. Даже грусть, которая промелькнула на ее лице, нравилась ему. – А сын, как его зовут?

– Зовут Платоном, он учится в Англии, ему девять лет скоро исполниться.

– Так далеко? – протянула она, – он, наверное, очень по тебе скучает.

– Не успевает, там все дети проводят все время учебы, а домой ездят только на каникулы, так что, думаю, он в порядке. А ты как живешь? – Он почувствовал некоторое волнение, ожидая ее ответ. Но она медлила, словно, не знала, что сказать.

– У меня тоже сын, Антошка, в первый класс только пошел, – Черты лица ее смягчились, было видно, как она его любит.

– А папа Антона? – Он не смог не спросить, хотя приличия требовали обратного.

– Папа, – она склонила лицо, словно хотела спрятать выражение своих глаз от Славы, – с папой, наверное, мы разведемся, – и хотя он ощутил, что, произнося эти слова, она готова расплакаться, ему ее горе принесло радость, он еле сдержался, чтобы не поднять тост за это счастливое для него событие.

– Прости, я допустил бестактность, – он очень надеялся, что его лицо выражает сочувствие ее беде. А о том, что для нее развод – это абсолютная трагедия, было несложно догадаться по слезам, которые, как она не старалась, скрыть не смогла, и они двумя короткими струйками пролились из ее печальных глаз.

– Знаешь, а давай поднимем бокал за нашу чудесную встречу, – с нескрываемым энтузиазмом и радостью в голосе произнес он, надеясь, что она найдет в себе силы побороть уныние и ответить на его призыв.

– Давай, – она легко коснулась краешком своего фужера о его бокал. – И, правда, как в сказке, принц, почти что на белом коне. – Она сделала небольшой глоток.

– Точнее на белом лимузине, – он тоже отпил, – но, если ты будешь цедить бокал весь вечер, то мы не сможем побороть печаль, давай как на выпускном, помнишь, как мы в Александровском саду пили шаманское большими глотками.

Она улыбнулась, удивившись его памяти. Он догадался, что те далекие радостные события уже давно не ворошила она в своем прошлом. Он же, напротив, часто вспоминал, как она так и не нашла времени его выслушать в тот последний школьный вечер, предпочтя ему болтовню с подружками и танцы с капитаном школьной футбольной команды Игорем, а он тогда поведал свою сердечную тайну случайно оказавшемуся рядом с ним однокласснику Зимину. Но сейчас Слава ничем не выдал старой обиды, он был счастлив тем, что теперь никто не помешает ему закончить отложенный разговор пятнадцатилетней давности.

На столе горели свечи, была слышна приятная мелодия, но он все медлил, не приглашал ее танцевать, хотя безумно хотел обнять, ощутить ее тепло. Но он чувствовал, что излишняя настойчивость с его стороны может спугнуть ее, а не для этого он столько приложил усилий, чтобы все разрушить в первый вечер.

Ужин подошел к концу, он оплатил счет, и они вернулись в машину. Она с таким вниманием слушала его, так просто и спокойно смотрела на него своими большими, какими-то колдовскими глазами, что он боялся, что не устоит. Она была так близко рядом с ним, но он чувствовал, что мыслями она далека, что все время думает о том другом, с которым должна расстаться.

«Развод» – это слово музыкой разносилось в голове Славы, приближая его к долгожданному счастью.

«Все идет по плану, – мысленно успокаивал он себя, – не вздумай все испортить, – останавливал он свои желания».

Было уже довольно поздно, и вскоре они затормозили у ступенек, ведущих в отель.

– Я провожу, – не спрашивая, а, ставя перед фактом, оповестил ее Слава и первым покинул машину, чтобы, обогнув ее, помочь Лизе выбраться на улицу. Он дорожил каждым прикосновением к ней, но очень старался, чтобы внешне ничем не выдал своего тайного счастья, не хотел, чтобы она знала о той власти, которую имеет над ним, особенно теперь, когда он многого добился и уже давно не тот доходяга, каким все одноклассники считали его в школе.

Их класс после выпускного вечера собирался регулярно первые пять лет, но Слава сознательно пропускал все эти встречи, так как на тот момент еще не достиг своей цели, не мог изумить их всех своими успехами. Но потом, когда дела его стремительно пошли в гору, одноклассники то ли перестали ставить его в известность о дате и месте поведения поминок по школьным годам чудесным, если можно так выразиться, то ли и не собирались вовсе. Так что эффект, который произвел его новый образ на Лизу, был именно тот, о котором Слава тайно мечтал. И он упивался своим триумфом, своим превосходством не только над ней, но и, пожалуй, над большинством.

Они зашли в лифт, и Слава сделал знак телохранителю, что дальше его провожать не стоит. Лиза, заметив это, перевела на него недоуменный взгляд.

«Наверное, не знает, что от меня ожидать, – с каким-то злорадным чувством подумал Слава, – но не буду форсировать события, пусть думает, что я проявил к ней интерес не больший, чем к любой другой старой знакомой из класса».

Около двери своего номера она остановилась и принялась усиленно благодарить его за прекрасный вечер, он забавлялся, наблюдая, как она нервничает, хоть и пытается скрыть это.

– Это я должен тебя благодарить, что согласить скрасить этот изначально такой скучный и обычный день, – он наклонился и поцеловал ее руку.

– Ты все больше удивляешь меня, – она улыбнулась и немного покраснела, – такая галантность и манеры английского лорда, неужели всему этому можно научиться?

– Это врожденное, – пытаясь сохранить серьезное выражение лица, как можно более небрежно обронил он, но она так искренне рассмеялась, что он не удержался и присоединился к ней.

– Что ж, пока, – немного помедлив, попрощался он.

– Пока, – поспешно ответила она, хотя выглядела, как ему показалось, несколько озадаченной при этом.

Он развернулся и пошел обратно к лифту, чувствуя спиной, что она все еще наблюдает за ним. Только спустя минуту он услышал звук захлопнувшейся двери и немного расслабился, остановившись перед распахнутой кабинкой лифта.

«Поздравляю, все прошло как надо, – мысленно похвалил он себя, – дадим теперь ей время обо всем подумать, а потом уж приступим к решительным действиям, – и с загадочной улыбкой, он развернулся перед изумленным взором мальчика – лифтера и пошел в обратную сторону».

Жена

Лиза закрыла дверь и так и стояла, прислонившись к ней спиной. День ей показался бесконечно долгим, она включила мобильный телефон, и тут же посыпался град сообщений, извещающих о том, что ее разыскивает муж. Она взглянула на часы и поняла, что время уже позднее, чтобы перезванивать, однако, едва она об этом подумала, как приятная мелодия в ее телефоне оповестила о сигнале вызова. Вздохнув, Лиза произнесла: «Алло», заранее зная, кто ей ответит.

– Привет, – она отметила, что голос мужа звучит растерянно, – я потерял тебя. – Она горько усмехнулась, понимая, насколько он попал в точку, произнося эти слова.

– Привет, у меня все хорошо, просто батарейка разрядилась, а я только что вернулась в номер, – она произнесла это отрешенно, словно беседовала с посторонним человеком, муж, несомненно, это почувствовал.

– Ты говоришь как-то странно, у тебя точно все в порядке? – Он не на шутку встревожился.

– Все хорошо, просто мой первый номер залил потоп, и пока меня устроили в другой, прошло приличное время, и я устала, – она до боли вонзила ногти в ладонь, сжав руку в кулак, чтобы не дать голосу дрогнуть и не выдать все то, что она чувствует на самом деле.

– Понятно, – медленно протянул он, хотя она понимала, что, хорошо ее зная, он не удовлетворился ее ответом.

– Как Антошка, спит уже, наверное? – Она тут же представила, как сын лежит в своей любимой позе в кровати, и одеяло сбилось на пол от его традиционной вечерней битвы со сном, и непроизвольно улыбнулась.

– Давно спит, прочитал мне три сказки, полчаса доказывал, что ложиться совсем не хочет, и уснул на полуслове, – они в один голос рассмеялись, но Лиза тут же взяла себя в руки и поспешила попрощаться.

– Ты прости, я валюсь с ног, последую примеру сына и отправлюсь в кровать, – она постаралась изобразить зевок, но получилось как-то ненатурально и ей самой стало противно, что она пытается врать, причем так неумело, да и неуместно.

– Конечно, ложись, только завтра уж не забудь зарядить телефон, чтобы мы не волновались за тебя сильно, помни, что мы тебя любим! – Муж так нежно с ней разговаривал, что она чуть было не укорила его в этом, учитывая тот факт, что он ей изменил. Но, естественно, выяснять отношения по телефону было глупо, поэтому она просто нажала кнопку отбоя, не ответив традиционным признанием и не послав поцелуй взамен.

Муж

Он стоял около окна, устремив немигающий взгляд в ночь, и все еще вспоминал каждую деталь разговора с женой. Что-то было не так, точнее все было по-другому. Чужой какой-то голос, скованность, скупые, короткие фразы вместо привычного подробного до мельчайших деталей рассказа обо всех значимых и незначимых событиях этого дня в разлуке. И она не сказала, что любит на прощание, а он не мог припомнить, чтобы это слово не присутствовало в их разговоре когда-нибудь до этого.

Тревожная мысль занозой засела в мозгу и доводила Илью до исступления: она знает. Но как, откуда, это было нереальным. Неужели почувствовала, ведь она так его любит и всегда говорит, что они словно два радиоприемника настроенных на одну и ту же волну, и, если что-то тревожит одного, другой выдает тоже самое в эфир.

«Но нет, стоп, – заставил он себя успокоиться, – ты все преувеличиваешь. Просто знаешь, что виноват и во всем видишь трагедию, она просто устала, и завтра все будет как прежде, нельзя поддаваться панике, это собственная совесть мучает, и это понятно».

Как же он хотел вернуть время вспять, чтобы прошлой ночи не было совсем. Он никак не мог понять, как получилось, что он потерял над собой контроль в ту злополучную ночь, как довел ситуацию до того, что пошел на поводу у минутного желания, какой-то непонятной прихоти, не услышал собственного сердца, словно примитивное животное поддался низменным инстинктам.

Он поднял взгляд на звезды, словно надеялся, что они подскажут, растолкуют, успокоят, но они лишь, не мигая, равнодушно смотрели на него со своей недосягаемой высоты и, казалось, что от них веет холодом. Илья поежился, задернул шторы и поднялся на второй этаж в спальню, зайдя по пути в комнату сына, чтобы поправить традиционно свалившее на пол одеяло.

Жена

Она вошла в спальню и легла, как была в платье, на кровать. Ложе было роскошным, очень уютным, Лиза закрыла глаза и решила, во чтобы то ни стало, расслабиться и все спокойно обдумать. Только постараться обойти в мыслях опасную тему измены мужа, иначе ничего не выйдет. Она вспоминала свою встречу со Славой, их разговор, представляла его лицо, но оно было каким-то размытым, постепенно переходило в образ Ильи, и Лизу это бесило. Муж стал для нее наваждением, она ничего не могла с собой поделать, она продолжала любить его, и это чувство впервые за много лет приносило ей одно только страдание и боль.

«Ну, хорошо, – сдалась она на милость своих грустных дум, – но что же делать дальше, как жить без него? – Все было каким-то нереальным».

«Время лечит», – тихо пытался ее обнадежить внутренний голос, но Лизе это казалось смешным, она была зависима от своей любви к мужу, как наркоман от каждой новой дозы, и вот сейчас только одно предположение, что они расстанутся, сводило с ума. Ее недуг простыми пилюлями было вылечить невозможно.

Неожиданно ее молчаливый монолог прервал тихий звук музыки, который доносился из маленькой гостиной, прилегающей к спальне. Лиза насторожилась, встала с кровати и пошла на шум. Но номер был пуст, и дверь закрыта, никакой техники она не включала, но мелодия определенно звучала где-то совсем близко.

Пока она обводила комнату растерянным взглядом, стена гостиной вдруг стала тихо двигаться, открывая пространство, скрытое за ней, и впуская музыку в ее комнату звучать все громче и громче. Лиза вздрогнула и почти уже успела испугаться, как вдруг услышала знакомый голос. От нервного напряжения, Лиза не сразу узнала Славу, который оказался по ту сторону уползающей перегородки с широкой улыбкой на губах и бутылкой шампанского в руках.

– Только не пугайся, – с коротким смешком предупредил он. – Просто я подумал, что неплохо было бы тебя чем-нибудь удивить, и подготовил этот сюрприз, – в его глазах мелькнула какая-то неуверенность, словно он боялся, что она сейчас устроит скандал и выставит его вон. Это растрогало Лизу, и она ответила:

– Полагаю, сюрприз начинается с потопа, – осенила ее догадка.

– Каюсь, но иначе никак бы не получилось организовать это тайное рандеву, – он покаянно опустил глаза в пол, но продолжал все также улыбаться, немного успокоенный ее первой реакцией.

– То-то мне сразу показалось, что номер несколько маловат при всей своей роскошности, да и удивило, что спальня уж слишком женских расцветок, – она сделала несколько шагов по направлению к нему, – видимо, с твоей стороны, она голубая, – она немного сощурила глаза, словно детектив, раскрывший преступление.

– Почти угадала, серо-синяя, очень, кстати, уютная, – он чуть помедлил и продолжил голосом искусителя, – если любопытно, могу устроить экскурсию, – он сделал приглашающий жест рукой.

– Заманчиво, конечно, но я воздержусь, это не совсем прилично девочке быть в комнате мальчика, – она улыбнулась, – причем холостого.

– Никто не узнает, – он подмигнул ей, но вид ее немного посуровевшего лица, заставил его сменить тон. – Впрочем, это я так, для поднятия твоего настроения, которое мне сегодня показалось не очень-то веселым. Тогда на чьей территории мы выпьем? – Светским тоном осведомился он.

– На нейтральной, то есть в этой, как оказалось, весьма просторной гостиной. – Она указала на стол и два кресла, одно из которых стояло на ее стороне номера, а другое – на его. Он согласно кивнул, поставил бутылку, на секунду скрылся в глубине своей комнаты и вернулся, толкая перед собой сервировочный столик на колесиках. Сняв большую серебристую овальную крышку, он продемонстрировал ей огромную тарелку с фруктами, два фужера, отдельную вазочку с клубникой, икру, и еще одну бутылку в ведерке со льдом на нижнем ярусе столика.

– Ничего себе ты подготовился! – Воскликнула она. – А если бы я отказалась составить тебе компанию?

– На этот случай, который я хоть и предвидел, но очень сильно не желал его наступления, – он театрально горестно вздохнул, – у меня в спальне стоит бутылка виски и коробка сигар, могу показать, – и он шутливо потянул ее за руку.

– Верю на слово, – она засмеялась. В это время он развернул кресла в сторону большого окна, распахнул шторы, и перед их взором предстала, наверное, половина города, залитого вечерними огнями.

С легким хлопком он открыл шампанское, разлил по бокалам, один протянул ей и уселся в кресло рядышком.

– За нашу встречу, – провозгласил он тост, и они синхронно сделали по глотку.

– Знаешь, – она немного помедлила, подбирая слова. Ее беспокоила вся эта ситуация, она не знала, чего ждал от нее Слава и боялась дать ему повод, повести себя неправильно, заставить его думать то, чего на самом деле нет. – Я просто сразу хочу тебя предупредить, чтобы не было никаких недоразумений в будущем, – наконец, решилась она. – То, что я развожусь с мужем – это большая трагедия для меня… – Она быстро взглянула на его и поспешно отвела глаза. – В общем, я его люблю и… – Она покраснела, не зная, как закончить, и ей стало отчего-то стыдно и неловко, она сделала порывистое движение, чтобы встать из кресла и сбежать в свою спальню, но он остановил ее.

– Подожди, – он потянул ее за руку, чтобы она села обратно, – ты совершенно правильно мне сейчас все это сказала, и я рад узнать прежнюю Лизу, ту прямолинейную девчонку, какой ты была в школе. – Он немного отпил из бокала и поставил его на столик. – Понимаешь, несомненно, меня бы обрадовала новость, что ты сейчас же готова упасть в мои объятья, но мне нравится то, как мы просто сидим рядом, вспоминаем наше детство, словно я побывал на вечере встречи школьных друзей, которые все пропустил по разным причинам. Так что нечего беспокоиться, – он весело ей улыбнулся, – и, вообще, выше нос. Давай хоть на время забудем обо всех прочих делах и просто поболтаем обо всем на свете, – протянул он мечтательно.

– Спасибо, – она была тронута его тактом и поддержкой, – наверное, мне сейчас и нужно именно такое легкое и ни к чему не обязывающее общение.

– Вот и здорово, – он вернул ей в руку отставленный бокал, – только давай уж до дна. Шампанское, как известно, верное средство прогнать любую печаль, так что не следует им пренебрегать.

Лизе вдруг захотелось хоть на время почувствовать легкость, бесшабашность, и она, поддавшись на его уговоры, осушила весь бокал. Потом они обменялись мнениями о городе. Лиза описывала свою первую поездку, то, как они заблудились в квартале красных фонарей. Рассказывала про цветы, причем в момент описания их необыкновенной хрупкости ей вдруг захотелось плакать. А когда она делилась, какие иногда приходят чудные клиенты, она расхохоталась в голос, но ничего не могла с этим поделать, словно потеряла контроль над своими эмоциями.

– Ну, так с кем ты до сих пор общаешься из школы? – Он тоже был оживлен и весел, и слушал ее с неподдельным интересом.

– С девчонками стараемся видеться, но получается нечасто – раза четыре в год, зато основательно и весело, – отчего-то она стала растягивать слова и еле могла собрать мысли воедино, чтобы выстроить фразу ей пришлось приложить прямо-таки титанические усилия. Она, наконец-то, расслабилась и чувствовала с каждой минутой, что ей все проще и проще находиться в обществе Славы и даже как-то не хочется, чтобы этот вечер заканчивался. – Но это с остальными, а с Катькой и Ленкой болтаем и встречаемся гораздо чаще, – уточнила она про своих лучших подруг, он кивнул, подтверждая, что помнил об их тесной школьной дружбе. – А с ребятами виделись лет пять назад на последней встрече класса. А теперь всем некогда этим заниматься, только и остается, что переписываться на «одноклассниках», что давно бы пора и бла-бла-бла…. – Она сморщила нос и небрежно махнула рукой, причем слегка задела свой бокал, и он чуть было не упал на пол, но Слава подхватил его в последний момент. Она восхитилась его ловкостью, но и удивилась, что ее реакция совсем притупилась, и она не очень владеет собой. – А ты, кстати, почему проигнорировал все наши совместные вылазки? – она деланно гневно нахмурилась.

– Набирал форму, так сказать, чтобы всех поразить, – при этих словах он улыбнулся, но она так и не поняла, шутит он или говорит серьезно. – Хотя я в силу специфики бизнеса периодически сталкиваюсь с Сашкой Зиминым, тоже своего рода встреча школьных друзей, – вдруг вспомнил он.

– О, – многозначительно протянула она, и отчего-то прыснула со смеху. – Ну, он всегда был важным, а теперь и просто, как я слышала от девчонок, богатенький зазнайка, – с усилием подавив охватившее ее веселье, ответила она. – Он тоже никогда не снисходил до наших встреч бывших одноклассников, – она состроила умильную гримасу и чуть сморщила нос, потом отхлебнула изрядный глоток шампанского и вяло поинтересовалась, видимо, больше для поддержания беседы – Ну и как он?

– Ты во всем права, он и зазнайка, и богатей, и важная шишка в одном лице, – подхватывая ее тон, произнес Слава и махнул рукой, словно отпуская эту малоинтересную тему. – Ну а ты, неужели как вышла замуж, так с той далекой поры верная жена, – он лукаво прищурился.

– Ага, вот такая я дура! – Она резко качнула головой, удивившись ее невесомости, и зашмыгала носом, вспомнив, что муж ее обидел, только она никак не могла сконцентрироваться и понять, что конкретно он сделал. Слава все чаще подливал ей шампанского, а она все больше чувствовала нестерпимую жажду, поэтому еле сдерживалась, чтобы не выпить прямо из бутылки. Музыка с каждой минутой все сильнее давила на нее, ей вдруг захотелось немного потанцевать. Она встала, он с улыбкой наблюдал за ней, взяла его за руку и потянула на середину гостиной, приглашая на танец. Ей уже было все равно, на чьей стороне комнаты они находятся. Она слушала ритм и отдавалась его власти. Слава был все время рядом, его лицо то приближалось, то удалялось, но он неотрывно следил за ней глазами, и она подчинялась их магнетизму. Она никак не могла собраться с мыслями, голова была словно ватная, в висках стучало, сердце билось с бешеной силой, она совершенно не контролировала свои действия, не понимала, где она, что с ней происходит. Ритм, музыка, буйство алкоголя в крови, все это руководило сейчас ею, остатками сознания она еще какое-то время удивлялась своему состоянию и той бесконтрольной энергии, которая завладела ее существом. Она миллион раз до этого пила шампанское, но так оно воздействовало на нее впервые.

В какое-то мгновение, рука Славы властно обвила ее за талию, поднялась чуть выше, там, где открыта часть спины у лопаток, она изогнулась, попытавшись было воспротивиться, но его сила, тепло, горячее дыхание, все это вскружило ей голову, она вдруг обняла его в ответ и они задвигались уже не в ритме музыки, а под аккомпанемент своих бешено стучащих сердец. Она то приникала к нему всем телом, то резко отстранялась, хохоча от непонятной свободы, завладевшей ее сознанием, совершенно не осознавая, что и с кем она все это проделывает. Он распалялся все больше, все сильней и тесней прижимал ее, все настойчивей куда-то тянул, но она хотела только двигаться, только смеяться и еще пить. Бокал с шампанским, как по мановению волшебной палочки, он умудрялся все время вкладывать ей в руку, и она жадно набрасывалась на него и поила его, и он смеялся в след за ней.