Замок Тилия. Вельмонт

И ночь становится темней, и силуэты в окнах вижу.

И гаснут факелы в ночи, а мертвым нет уже покоя.

Туман могильный в деревнях, в которых жизнь была прекрасна.

И слышу вой и стук в вратах, загробный хрип и мерзкий смех.

И великан, что под мостом ждет час ночной полакомиться плотью

Тех, что осмелятся пройти. И сотни тел в одно сплелись по воле разума больного.

И сам князь тьмы пришел в наш мир пить кровь живых.

Начало первого тысячелетия. Европа. Небольшая деревушка в северной стране с населением чуть больше ста человек раскинулась перед бескрайним лесом. В этом году месяц их сурового лета выдался достаточно жарким. Солнце согревало старенькие и обшарпанные деревянные домишки. Кругом была зелень, и только там, где ходили люди, протоптаны дорожки. Посреди деревни, отличаясь от общей серой массы домов, стояла красивая церковь, за которой находилось кладбище. На ее крыше был большой деревянный крест.

Янус и Мелисса, молодая семья, пытаются уже который раз завести ребенка. Это не первая и не пятая их попытка, но Мелисса никак не могла родить. Что только они не делали, чтобы у них получилось. Но все безрезультатно.

– Дорогой. Ты придумал имя нашему сыну, который вот-вот родится?

– Мелисса, да с чего ты взяла, что он вот-вот родится? И как ты узнала, что это мальчик?

– Янус, ты же видишь мой живот, он огромен. А мальчик… потому что мы оба хотим мальчика. Надеюсь, природа наградит нас.

– Ведьма! – послышалось с улицы.

– Сжечь эту тварь! – снова раздалось откуда-то снаружи.

– Янус, милый, что там происходит? Откуда эти страшные, но знакомые крики?! – Мелисса взяла его крепко за руку и прижала руку к животу.

– Господи, умоляю, спаси меня! Оставьте меня в покое, я не ведьма!

Янус подбежал к окну. Обезумевшая толпа линчевателей с факелами тащила молодую девушку, которую он раньше в своей деревне не видел, к столбу.

– Боже, я ничего не сделала!

– Не богохульствуй, тварь, бог с нами, и он хочет, чтобы мы очистили тебя от скверны темных сил! – сказал священник, стоящий перед ней.

– Эй! Янус! – донеслось из толпы. Он огляделся и увидел своего друга Карла, который махал рукой. – Выходи! Мы наконец-то узнали, из-за кого вода в колодце стала черной, – продолжал кричать Карл.

– Мелисса, сиди здесь и никуда не выходи, – произнес Янус, подходя к двери.

– Стой! Янус! Не ходи к ним! Ты не видишь, что они безумны? Останься со мной и нашим сыном.

– Я должен узнать, что там произошло и что это за ведьма.

Дверь захлопнулась.

Это был жаркий солнечный день, и солнце било прямо в глаза. Янус шел через толпу, которая пребывала в каком-то диком экстазе. На лицах людей были улыбки, улыбки ненависти, страха, жажды крови.

– Сжечь! Сжечь эту тварь! – кричала толпа, состоящая из стариков, женщин и детей.

«Что с ними стало? – подумал Янус, с недоумением оглядываясь по сторонам, и хоть его нельзя назвать трусом, сейчас он был в полном недоумении и от этого немного напуган. – Вчера мы вместе охотились, шутили и смеялись. А сегодня они готовы разорвать эту девушку на части, и я не могу понять за что. Они все похожи на одержимых».

Наконец, дойдя до Карла, он одернул его за балахон.

– Карл, приятель, что здесь творится? Почему вы решили, что из-за этой девушки вода в колодце почернела? Неужели ее нужно сразу сжигать!? – изо рта Януса лились лишь вопросы без остановки. А Карл с недоумением посмотрел на него и произнес:

– Друг мой, неужели ты не видишь!? Мы поймали ведьму и сейчас сожжем ее.

– А кто она такая, мне кажется, я раньше ее здесь не видел? И что она сделала? – задумчиво спросил Янус.

– Пф-ф… Тебе нужно быть в курсе событий. Наша деревня не такая уж и большая, чтобы не знать, что в ней творится. Она пришла откуда-то с запада и поселилась в нашей таверне – гостинице «Алый Грей», – и все предлагала всем свои травы и снадобья. Хотела всем помочь, – смеясь, ответил Карл.

– И поэтому вы решили, что она ведьма?! Мне нужно остановить их! – Янус ринулся в толпу, но Карл остановил его.

– Так решили не мы, так решил наш священник. А он знает, о чем говорит.

Янус одернул руку и побежал туда, где шли священник и с ним две послушницы, которые, опустив голову, читали молитву.

Священник, седой, худощавый, лысый от макушки до лба, лицо в морщинах и большим крючковатым носом, но статный, с ровной осанкой, гладко выбритый и ухоженный, шел впереди всех. В правой руке он нес большую книгу, а левую держал за спиной и даже не оборачивался на толпу, зная, что люди идут за ним и верят ему всецело. Одет он был в черную рясу, которая облегала его тело и была прижата на поясе той же черной тканью, обмотанной вокруг него. Ряса опускалась чуть касалась земли. Он шел так, что издалека, со спины казалось, будто плывет, а спереди его выдавали два торчащих носка ботинок из-под рясы. Это был Пальен, в поселение, которое было на краю, он прибыл из столицы по приказу главы духовенства четыре месяца назад – нести слово Господне.

Толпа остановилась и встала в полукруг вокруг священника, который стоял рядом со столбом, по его взгляду было видно, что он смотрел на них сверху вниз, как будто они вовсе не люди.

– Дети Господни! Сегодня Господь наш помог мне поймать ведьму. Я проснулся от дурного сна и пошел проверить наш колодец, когда увидел, что эта бестия наклонилась над ним и что-то шептала, – это был знак свыше.

Толпа продолжала молча смотреть на него.

– Она прибыла в нашу… в вашу деревню! Чтобы мучительно убить вас и сожрать наших детей! – кто-то перебил его из толпы.

Он был немного удивлен такой наглостью и на секунду замолчал, но не растерялся и продолжил.

– Тише! – прокричал он. – Мне больно видеть, что столь юное и чистое дитя стало прислужницей Люцифера. Но мы спасем ее почерневшую душу, очистим ее скверну святым пламенем! Да простит господь наш милосердный наши грехи и деяния. Да встретит он ее на небесах! Аминь!

– Аминь! – в один голос прокричало это стадо, именуемое людьми.

Янус подбирался все ближе и ближе, отталкивая, отдергивая людей в толпе. Он лишь хотел поговорить или переубедить священника. Наконец-то он добрался в начало толпы. Девушку, всю избитую и окровавленную, уже привязывали к столбу. Она так сильно кричала, что полностью охрипла, и ее голоса не было слышно в этом реве толпы. Глаза ее были кровавыми от слез, как у летучей мыши в ночи. Платье разодрано, виднелись части обнаженного тела.

Янус подбежал к священнику.

– Постойте, одумайтесь! – закричал Янус. – Что ты делаешь? Это всего лишь бедная, беззащитная, ни в чем неповинная девушка!

– Как ты смеешь! Не верить мне, служителю Господа нашего! Ты тот, кто за все время основания здесь церкви так ни разу и не изволил прийти!

За четыре месяца, что стоит церковь, ни Янус, ни его жена Мелисса так и не появились там, хотя священник их приглашал неоднократно. Священник был просто ошарашен, он не ожидал такой дерзости. Его вены на висках вздулись.

– А может быть, ты с ней заодно?

Янус потерял дар речи. Он немного отшатнулся. Ему нечего было добавить. Он развернулся и молча ушел в толпу. Встав где-то в ее середине, Янус подумал: «Я сделал все, что мог, для нее».

Девушку уже привязали. Она подняла глаза в сторону Януса.

– Прости, – прошептал он еле слышно.

– Все, готово, – сказали люди, привязывающие бедняжку.

Священник подошел к девушке, прислонил факел к хворосту и произнес:

– Скоро все закончится, дорогая. Твоя душа будет спасена.

Девушка взглянула на него, в ее глазах почти пропал страх. Его заменила безудержная ненависть.

– Да будьте вы прокляты, я ненавижу вас, – хриплым голосом прокричала она.

Маленький огонек стал постепенно разрастаться и приближался. Девушка подняла голову и что-то шептала. Кожа на ее теле стала пузыриться и лопаться, обугливаться. Это продолжалось несколько минут, и, наконец, ее платье вспыхнуло, а вместе с ним и она, как пропитанная спиртом тряпка.

– Все кончено! Я выполнил свою миссию. Вы помогли мне в этом, и вам воздастся сполна за это, – крикнул, улыбаясь, священник.

Вдруг посреди ясного неба и тихой погоды набежали тучи с громом и молнией и поднялся сильный ветер, от которого ставни разбивали окна и срывались слабо закрепленные доски. Доска, сорвавшись с крыши, ударила гвоздями стоящую неподалеку женщину. Она на мгновение замерла, ее глаза округлились от шока. Кровь полилась из раны, и она упала замертво.

Небо почернело настолько, что, казалось, наступила глубокая ночь. Лишь вспышки молнии освещали деревню.

– Я же говорил, что она ведьма, – сказал святой отец, направляясь в церковь.

– Или бог наказал нас за то, что мы сделали, – пробормотал Янус в ответ.

Пошел дождь, настолько сильный, что ничего не было видно дальше вытянутой руки. Костер погас, и не было даже дыма, как будто его совсем не поджигали. Янус подошел поближе и увидел, что девушка лежала в куче полусгоревшего хвороста, черная как уголь.

– Яну-у-ус! Милый! Где ты!? – послышался сзади голос Мелиссы.

Он развернулся и, вытянув руку вперед, борясь с природой, медленно пошел домой.

Зайдя в хижину, он быстро снял с себя мокрую одежду, закрыл все ставни, разжег камин и рассказал Мелиссе, что произошло. Мелисса заплакала, она была доброй и сердечной девушкой, и ей было жалко несчастную. Она была горда своим мужем за то, что он вступился за нее. Но еще она боялась, что если этот священник смог убедить людей в том, что девушка ведьма, то вдруг он сможет настроить жителей против Януса, обвинив их в заговоре. Янус слушал ее, и ему было смешно, что какой-то священник, только что приехавший сюда издалека, сможет убедить жителей деревни в том, что Янус какой-нибудь колдун. Они очень долго разговаривали об этом, так как оба не могли уснуть из-за шума за окнами.

Наступил следующий день.

Утро. Лучи солнца проникали сквозь щели в ставнях. Легкий дымок поднимался от камина. Янус с Мелиссой крепко спали в постели. Дверь открылась. На пороге стоял парень лет шестнадцати. Он был в нетерпении.

– Янус, просыпайся. Давай скорее! – вскрикнул он.

– Эй-эй, полегче. Ты напугаешь мою жену! – ответил спросонья Янус.

Парень немного пошатнулся и несколько раз изменился в лице.

– Прости. Я просто не хочу, чтобы ты пропустил мою первую охоту, – шепотом произнес он.

– Алган. Тебе нужно было разговаривать шепотом до этого. А теперь нет смысла, – сказала, улыбаясь, Мелисса.

Алган был сыном Криса и Марии, с которыми Янус и Мелисса дружили с детства. Они жили неподалеку от них.

Янус поднялся с кровати, потянулся и пошел умываться. Затем оделся, поцеловал жену, и они вышли из дома. На улице ярко светило солнце. Люди разбирали обугленный столб и убирали пепелище. Труп девушки уже погрузили в повозку и накрыли темной тканью, из-под которой торчала ее обугленная рука. Кругом валялись доски и обломки, разбитые стекла. Труп женщины тоже уже убрали, там осталась лишь лужа крови. Все вокруг напоминало о вчерашнем дне, доказывая, что это было на самом деле.

Янус смотрел на все это и думал о том, что, возможно, они поступили неправильно, и за это их наказал господь. Но, с другой стороны, почему он наказал Анну, которая была милым и добрым человеком и всегда готова всем помогать, а не священника или толпу линчевателей. Возможно, что она и правда была ведьмой.

– Все закончилось, Янус. Пойдем. Хочу посмотреть, как охотится мой сын.

Янус обернулся и увидел Криса, стоящего рядом со своим сыном. Он улыбнулся, и они пошли в сторону леса.

При выходе из деревни с левой стороны стоял тот злополучный колодец, из-за которого девушку лишили жизни. Янус решил в него заглянуть. Подойдя поближе, он немного замешкался, ведь каково будет узнать, что они просто убийцы. Заглянув внутрь, он увидел воду, мутновато-зеленую, но все-таки воду, а не черную жижу, которая напоминала смолу.

– Мы решили вырыть новый колодец вон там, по другую сторону дороги. Как ты на это смотришь? – спросил его Крис.

– Угу, – ответил отрешенно Янус.

– Отец, хватит болтать, пошли уже скорее, а о делах насущных вы поговорите после охоты. Да и все остальные нас уже заждались, – с досадой произнес Алгон.

Лес был густой. Его деревья простирались до самого горизонта и взмывали ввысь почти до облаков. А кроны их были огромны и густы, так что даже закрывали солнце.

Их было всего пять человек. Они шли уже проторенными тропами за Алганом, который впервые сам выслеживал добычу. Он был всегда нетерпелив, и ему хотелось скорее найти какого-нибудь зверя. У каждого из них было свое оружие: Бишель вооружен цепом, у Алгана копье, Крис носил большой двуручный меч, а у Дорика, самого хлипкого из них, имелся охотничий лук. Все это для них выковал и смастерил их кузнец Сайман. Только оружие Януса было особенным. На его поясе, сделанном из шкуры бурого кабана, с левой стороны был крючок, с висящим на нем кнутом, на конце которого был металлический набалдашник с мелкими крючковатыми шипами. А на левой стороне висел кинжал, наконечник которого имел шип.

Свое оружие он получил, когда они с отцом ходили на первую охоту. Тогда он использовал копье как сейчас Алган. В тот день была дождливая и пасмурная погода, и они долго выслеживали добычу, пока Янусу наконец-то не повезло наткнуться на след бурого вепря. Этот кабан был большим, почти полтора метра в высоту, с огромными клыками. Янус пытался быть осторожен, но кабан обнаружил его и напал. А мальчишку просто спасло чудо, когда его отец промахнулся из лука, что бывало крайне редко. И вот она, старуха с косой в виде кабана, совсем близка. Янус сделал шаг назад и поскользнулся на мокрой грязи вперемешку с глиной, упал на спину, и чисто случайно копье оказалось перед ним и пронзило кабана прямо в шею. Кабан взвизгнул и упал на него, заливая горячей багровой кровью. После этого отец на радостях, что его сын не погиб, взял с собой в город Ально, который находился недалеко от столицы, куда он собирался ехать продать шкуры убитых зверей. Там у кузнеца Янус и выбрал свое оружие, которым пользуется и по сей день.

Они шли долго. Но в лесу никого не было, даже птиц. Как будто все умерло.

Вдруг Алган, который шел впереди всех, услышал в кустах шорох.

– Наконец-то, – прошептал он и ринулся в кусты.

Остальные побежали за ним, ведь он первый раз на охоте, и мало ли что могло случиться.

Алган прыгнул в кусты и приготовился атаковать. Но там некого не оказалось. Тут он заметил боковым зрением справа какое-то движение. Повернувшись, он словно застыл.

На пригорке, неподалеку от него, стоял зверь, которого он видел в первый раз. Весь в черной как смола шерсти, огромные клыки, пылающие глаза как два факела посреди белого дня. Он был ростом примерно с Алгана. Огромный массивный торс, лапы почти с голову человека. Он смотрел на него и скалил зубы. Тут прибежали остальные, и зверь убежал за деревья.

– Алган, Алган ты в порядке!? – подбежав к нему, произнес отец.

– Нет. Нет. Вы видели? Вы видели!? – с изумленными глазами и весь в холодном поту говорил Алган то громче, то тише.

Наступила тишина, которая продлилась совсем недолго. Ее разрушил смех Алгона.

– Вот это будет добыча! Вот это будет охота! – говорил смеясь Алган.

Он просто ухахатывался, и было чувство, что у него от увиденного крыша поехала.

– Если я его убью, то моя первая охота будет самой невероятной, – продолжал говорить Алгон, перейдя от истеричного смеха в более задумчивый.

– Да что с тобой такое!? – с недоумением в голосе и в глазах произнес Крис.

– Обычный волк. Да, может быть, чуть больше, чуть страшнее, – продолжал он.

– Отец! Ты не понимаешь, я взглянул в его глаза! Там пылал ад! – ответил Алгон возмущенно.

– Ладно, я не могу больше терять времени, мне нужно его найти и убить, – он отправился вглубь леса, даже не спросив у остальных, хотят ли они этого.

Зеленое море. Так выглядело поле перед лесом в лучах солнца издали. Сочная трава еле колыхалась и переливалась, создавая волны. Вдруг посреди этого моря появилась тень, которая быстро двигалась в сторону леса. Тень была грузная, и хоть она двигалась быстро, было видно, что это дается ей тяжело. Это была местная повитуха Эльза. Она бежала как могла. Лиза была уже немолода, и ее излишний вес давал о себе знать при беге. Лицо ее уже стало пунцовым, и появилась отдышка, а бег был похож на бег беременной утки. Она бежала, переваливаясь с ноги на ногу. Эльза была одета в клетчатый сарафан и чепчик, спереди на ее талии был надет передник, а на ногах что-то вроде невысоких сапог, буквально по щиколотку, и без каблуков.

– Янус-с-с! – шептала Эльза еле слышно, так как ее горло пересохло.

Но она продолжала бежать, думая лишь о том, как далеко увел Алгон остальных.

– Эй, вы ничего не слышали? – шепотом спросил Янус.

– Нет, ничего. А ты что-то слышал, Бишель? – ответил и спросил Крис у Бишеля.

Бишель был мужчиной чуть старше средних лет, огромного роста. Самым крупным из них и, пожалуй, самым опытным. Со скверным характером. Но сегодня было это неважно, потому как никто не мог помогать Алгону в его охоте.

– Нет, я ничего не слышал! Продолжаем идти! – рявкнул Бишель. Он был суровым мужчиной и не любил треп во время охоты.

Старуха вбежала в лес.

– Янус-с!! – в ответ лишь тишина.

«Странно, ни птичек, ни зверушек, ни мелких тварей. Куда все делись?» – подумала Эльза и побежала охотничьей тропинкой.

Толстые, покрытые мхом корни и лесной сумрак мешали ей бежать, но дышать стало значительно легче из-за того, что воздух с каждым шагом становился чуть прохладней и влажней.

– Стойте. К нам кто-то приближается сзади со стороны деревни.

Слух у Дорика был очень развит. Он мог услышать мышь за сто шагов.

– Слышите? – продолжал Дорик.

– Что слышим?

– Я вот ничего не слышу, – сказал Бишель, немного не понимая, что там все слышат.

– Да, я начинаю слышать. Птицы! Я слышу птиц. Они снова запели, – сказал Крис, заулыбавшись, как будто утих ураган.

– Янус! – послышалось им всем где-то сзади.

– Янус! – продолжал кричать голос, который приближался.

– Мне кажется, что это бабка Эльза, – сказал Дорик, улыбнувшись.

– Что этой старухе здесь нужно!? У нас сегодня чисто мужские посиделки, – пошутил Бишель.

– Зачем она меня зовет не пойму? Моей Мелиссе рожать точно не сегодня, – возмущенно произнес Янус.

– Янус. Как бы то ни было, ты должен пойти ей навстречу, пока она не спугнула этого огромного волка или он ее, – сказал Алгон.

Янус решил, что он прав, и они разошлись. Четверо пошли вперед, надеясь поймать и убить этого жуткого волка, а Янус пошел обратно на голос Эльзы. По дороге он думал о том, зачем он ей мог понадобиться, и что домой он не мог вернуться с пустыми руками.

Все больше и больше лес вновь наполнялся жизнью: где-то застучали дятлы по стволам деревьев, а вот мимо пропрыгал заяц, и из кустов вышел еж, который увлеченно что-то искал.

Алгон думал об этом злом и страшном волке. Откуда он взялся и правда ли это был волк, а не что-то другое, так как они все четверо лишь видели его хвост, который ускользнул в кусты. Алгон никогда не видел живого волка, а последнего мертвого он видел, будучи совсем ребенком.

Вернувшись из своих мыслей, он начал высматривать животных и увидел, как лиса притаилась в кустах, выжидая, чтобы напасть на зайца, который щипал траву и изредка поднимал голову, чтобы осмотреться по сторонам. Янус решил, что убьет их обоих, и приготовился, сняв с крючка свой кнут. Наверное, лиса была слишком голодна и не стала больше ждать, а кинулась на зайца, и в этом была ее ошибка, так как заяц собирался поискать в другом месте вкусной и сочной травы. Началась погоня, которая продлилась совсем недолго. Янус взмахнул рукой и ударил кнутом круговым движением, который бил по площади, но не точечно. Кнут полетел с громким протяжным свистом, а его набалдашник, коснувшись земли, начал срезать траву, которая взмывала в воздух, образуя целое зеленое облако. Наконец кнут достиг цели. На первый взгляд казалось, что он прошел мимо и немного не дотянулся, но нет, капли крови и оторванные конечности зайца и лисы взмыли вверх. Два тела упали на землю по инерции, немного проскользнув по траве. Заяц умер мгновенно, так и не узнав, что случилось, а его шубка из коричневой стала темно-бордовой. Лиса была еще жива, она лежала, тяжело дыша и хрипя, смотря на зайца, который лежал впереди, в метре от нее. Их лапы разбросало в разные стороны, и вся зеленая трава рядом с ними стала багровой. Янус быстро подошел к лисе и, достав свой нож, добил ее ударом в шею, чтобы та не мучилась. Он не был живодером и не любил смотреть, как мучаются животные. Связав зайца и лису меж собой, закинув их на плечо и убрав свой кнут, он наклонился, чтобы подобрать две заячьи лапки на счастье.

– А вот и ты, – еле пробормотала Эльза, тяжело дыша. Ей явно не хватало кислорода.

– Эльза, с тобой все в порядке? Что-то произошло? – Янус смотрел на нее, стоя вполоборота, убирая и вытирая от крови заячьи лапки.

– Ой, милый, произошло! – запричитала бабка. – Подойди-ка ко мне. Дай обопрусь о тебя.

Подойдя, она положила ему руку на плечо, немного опустив голову, сказала:

– Мелисса, твоя жена, она рожает прямо сейчас. – Заулыбалась Эльза и добавила: – Так что ты встал как пень? Беги к ней скорее.

Янус сначала резко покраснел, потом побледнел, его горло тут же пересохло, и в нем как ком встал. Зрачки его расширились, а глаза округлились, и невольно открылся рот. Сотни мыслей начали пролетать в голове.

– Да как я… Ее одну мог… Вот я дурак… А она бедняжка одна там… Да я и подумать не мог… Что сегодня-то…

Он не заметил, как его ноги пробежали уже полдороги обратно в деревню.

– Любимая, я бегу к тебе.

Его тело все трясло от макушки до кончиков пальцев, и только ноги несли его вперед, не обращая внимания на его состояние. Как будто бы они были не его. Он был в состоянии шока и радости одновременно.

Вот показался выход из леса.

– Я близко. Я уже рядом. Я скоро буду. Любовь моя, жди меня, – бормотал Янус себе под нос.

Выбежав из леса, он почувствовал холодок на спине. Кто-то очень пристально смотрел ему вслед. Но Янус не обратил внимания.

На входе в деревню его попытался остановить Грэй, владелец гостиницы. Но безуспешно. Янус чуть не сшиб его, промчавшись мимо. Ноги его остановились только на крыльце. Немного придя в себя и попытавшись успокоить сердце, которое колотилось так сильно, что вот-вот выпрыгнет из груди, Янус вошел в дом, бросив на пол лису и зайца, и прошел в их с Мелиссой спальню.

Войдя в комнату, он почувствовал запах пота, перемешанный со сладко-соленым запахом крови, и еще пахло сырой древесиной, промокшей от воды, разлитой на полу. На полу была кровь и стоял таз с водой. Мелисса, покрытая по грудь темной тканью, лежала в кровати. Рядом с ней сидела внучка Эльзы – Вирка, в руках она держала что-то крошечное, обернутое в белую ткань.

– Неужели снова ничего не вышло? – подумал Янус.

Мелисса повернула голову в его сторону и улыбнулась.

– Ну что же ты стоишь? Подойди и взгляни на своего сына, – сказала она.

У Януса как камень с души свалился, и он ощутил такую легкость, как будто он парил в облаках. Не торопясь, медленно и еле слышно он подошел к Вирке, а та протянула ему сына. Янус протянул дрожащие руки и взял этот маленький комочек, который они так долго ждали с женой. Его сердце забилось еще быстрее, но его дрожь пропала, сейчас он был невероятно счастлив, а глаза просто сверкали как два аметиста. Несколько минут он молча смотрел на сына. Тот спал, немного шевеля нижней губой.

Посмотрев на жену, Янус прошептал:

– Спасибо, родная, – отчего ребенок проснулся и стал махать своими маленькими крошечными кулачками, не разжимая их.

– Ну что же ты, малыш? Все хорошо, мама и папа рядом, – улыбаясь, сказал шепотом Янус и поцеловал его в лобик, и ребенок тут же начал успокаиваться.

– Наверное ему пора снова кушать, – сказала Вирка, встав со стула.

– Ну, раз Янус здесь, я оставлю вас, – улыбнувшись, продолжила она.

– Спасибо тебе. Огромное спасибо, – произнес Янус.

– Спасибо, Вирка, – добавила Мелисса, когда та выходила из дома.

Подойдя к кровати, он протянул ребенка, который почти совсем успокоился, жене, встав на одно колено.

– Ты не представляешь, как я тебе благодарен, любимая. Я самый счастливый человек на свете.

Он несколько раз поцеловал ее в губы, слегка солоноватые от пота.