Светлые Атавизмы
- -
- 100%
- +
***
Когда все покидали мой гинекей, заявив, что через час ждут меня внизу, я продолжала сидеть в кресле и судорожно пыталась всё спланировать.
Ко мне подошёл невидимый эласмотерий и, тыча мордой в бок, стал выпрашивать чего-нибудь вкусного.
– Верить демонам не стоит, тем более, они так и не дали мне запрашиваемого обещания, – произнесла я вслух, протягивая Ластику пирожок с неизвестной начинкой.
Он его располовинил и, увидев там мясо, с радостью его из теста вылизал.
«Отлично, тут даже безобидное травоядное – хищник», – сделала я неутешительный вывод и, потянувшись к столу, спустила на пол чью-то недоеденную ногу.
«Единственный выход – это побег и выполнение договора, чтобы Аханатор уже не мог пойти на попятную».
Я, сорвавшись с кресла, направилась к зеркалу и, засучив рукава, осмотрела изображения на моей коже.
«Так! С каплей не всё ясно, но основное свойство определено, и с ней я могу попасть куда угодно беспрепятственно», – произнесла я про себя, рассматривая округлый контур.
На мгновение мне показалось, что рисунок стал ярче и разросся вширь, словно его что-то подпитывало. Списав всё на нервы и разбушевавшуюся фантазию, я продолжила рассматривать своё отражение.
«Контур лягушки даёт метаморфозу и возможность отравления ядами», – перевела я взгляд на сгиб локтя, заметив, что на голове изображения появился странный зазубренный выступ.
«Хм, может, это отпечаток жезла влияет на мои художества», – подумала я и, взглянув на тыльную сторону руки, потёрла запястье.
Контур Гестиона сразу засиял, и странное свечение, отразившись в зеркале, заставило меня поднять голову.
От увиденного я онемела.
На моей голове сияла странного вида диадема, на шее – кулон-капелька, а на пальце – массивное кольцо. Но самое странное – на лице под глазом чётко проступил контур яблока, выведенный пунктиром.
– Это что за плодовый паттерн? – спросила я, рассматривая себя, и добавила, расстроившись:
– Как говорится, преобразование из лягушки в красотку бесследно не прошло, обязательно найдётся фрукт, который всё испортит.
Тяжело вздохнув, я провела пальцами по пунктиру, ощущая выпуклость прерывистой линии. Почувствовав, как мешает массивное кольцо, попыталась его снять, но безрезультатно. Я поднесла кольцо к глазам и рассмотрела подробно. Дизайн явно устарел и подходил, скорее, бабушке, – такие носили в средние века, когда считалось, что чем массивнее украшение, тем дороже. Вычурные лепестки и завитушки, обрамляющие камни разного цвета и чистоты, которые наверняка что-то значили.
Взглянув на диадему, торчащую из моей копны волос, я удивилась венчающему её украшению. В перекрещении жезла и шара, который был похож на державу, на небольшом выступе сидел кот с раздвоенным хвостом, которого я уже видела.
– Так! На изучение этой бижутерии у меня времени нет! – сказала я своему отражению, крутя пальцами кулон-капельку. Решила попробовать повторить свои действия обратно – может, тогда всё это опять станет невидимым?!
Обвела контур яблока рукой, а затем потёрла жезл.
Набор из старомодных украшений исчез, а вот кольцо чуть видоизменилось, став похожим на тонкий ободок. Я его повертела на пальце, и только тогда оно словно растаяло.
Контур яблока под глазом стал невидимым, но сохранил едва различимую выпуклость. Я, чуть расстроившись этому факту, покачала головой и, пригладив волосы, пошла собираться.
***
– Ластик, на площади старайся, чтобы на тебя не наткнулись, – напутствовала я эласмотерия, решив, что он достаточно умён и воспримет мои наставления. – И, как я только засвищу, беги ко мне. Мы попробуем оттуда смыться.
Пока я объясняла, привязала невидимому животному на спину пустую сумку и, нащупав единственный рог, накинула на него верёвочную петлю, пытаясь наспех продумать минимальное управление.
– Прости, дружище, но я надеюсь, что ты не против, – покаялась я, погладив шерстяную мордочку. – Мне нужно будет тобой управлять, а это один из способов.
Привязав на ощупь конец верёвки к сумке, я засунула туда сменное бельё и, тяжело вздохнув, открыла дверь гинекея.
***
Пока я шла по пустому коридору к лестнице, слышала, как невидимый зверь старается ступать аккуратно, чтобы не цокать по полу копытами.
– Молодец, Ластик, – похвалила я его и, завернув за угол, резко остановилась.
На стене напротив проступило изображение трёх девиц, и смотрели они на меня как-то даже угрожающе. Одна девица, чуть повыше ростом, с длинными кудрявыми волосами, притопнула ногой и скривила рожу, приставив руки к ушам, изображая одноименное вьючное животное.
– Ну уж дудки! – опешила я от наглости изображения. – Я, конечно, понимаю, что вас кто-то наколдовал, но оскорбляющие прохожих рисунки, простите, это уже совсем за рамками приличия, – высказалась я и, бросив на девушку осуждающий взгляд, продефилировала к лестнице.
Спустившись с первого пролёта на широкую площадку, я опять наткнулась на девиц, но уже с покрытыми косынками головами.
– Теперь Алёнушек изображаем? – со смешком поинтересовалась я, сворачивая на следующий пролёт.
Но три настырных изображения перемещались по стене за мной, пытаясь что-то показать и усердно жестикулируя. Я, засмотревшись на них, по инерции сделала шаг вниз, на ступеньку, и наткнулась на невидимого Ластика. Охнув, комично махнула руками, стараясь обрести равновесие, и, опершись на стену, что-то на ней зацепила и всё же сверзилась.
Оказавшись на четвереньках, почувствовала боль в колене и, вскочив на ноги, задрала подол, почувствовав, как по разбитому колену заструилась горячая струйка.
– С-с-с… Гедрить твою перекись… – зашипела я, приложив к ране зелёный платок, правда, не поняв, как он у меня оказался.
В тот же миг под глазом что-то дёрнулось, и на моих глазах рана стянулась, оставив после себя только красный засохший след от вытекшей из несуществующей раны крови.
Я потёрла его платком, в очередной раз надеясь, что мне это всё привиделось. Но на зелёной ткани остались следы, и я, недоумевая, откуда у меня взялась косынка и как так быстро рана зажила, медленно подняла голову.
Узрев изображения всё тех же девиц, уставившихся на меня со странным выражением, я, подбоченясь, разогнулась. Две из них, как и прежде, стояли в косынках, а третья, показывавшая мне ослиные уши, теперь была с растрёпанной гривой волос, как это бывает у меня по утрам, то есть в разные стороны.
– Ну и что вы мне хотели сообщить? – спросила я озадаченно, крутя в руке кусок зелёной ткани.
Две девицы, синхронно, подняв руки, указали мне на горизонт, изображённый на стене в конце пролёта, и я увидела, как на нём зажглись первые лучи. Как только красное свечение залило стену, две девицы синхронно сдёрнули с себя платки и пустили их по ветру.
– Э-э-м… – призадумалась я, хотя всегда считала себя сообразительной. – Мне нужно снять платок, когда встанет Ярило? Или надеть его до вступления на путь, а потом прилюдно опростоволоситься?
Две девицы закатили глаза к небу, показывая всё, что обо мне думают. А третья кивнула на мою руку с платком, который теперь был окровавлен.
– Его надеть? – спросила я озадаченно. – Он же испачкан кровью!
Девушка, как-то коварно растянув губы, топнула ногой, так что я, не став препираться, напялила кровавый головной убор и, кивнув, поспешно направилась в нужную сторону.
***
– Ёлька, у тебя что, в гинекее не нашлось гребня? – со смехом поинтересовался Леонид, когда я спустилась в холл к ожидающим меня эрлам.
Пройдя мимо Аханатора, о чём-то спорившего с Анарабатом и Андерихом, я, заметив большое зеркало, скосила на него глаза и удивлённо застыла. Платка на мне не было, а волосы оказались неровным пучком завязаны на затылке. Я же точно помнила, что волосы не завязывала, а оставила распущенными.
– Да, собственно, какая разница, причёсанной она сгорит или с этим гнездом на затылке?! – раздражённо высказал моему сокурснику Атаэр. – Давайте уже быстрее покончим с этим. И так выступим перед городом посмешищем.
– Что, не всех ещё проигравших отбор невест посетил? – с насмешкой спросил его Андерих.
Атаэр, резко сжав кулаки, посмотрел исподлобья, и у меня создалось впечатление, что он вот-вот бросится на того.
– Лучше просветите, сколько займёт времени это мероприятие? – спросила я, пытаясь не допустить мордобоя, но, увидев озадаченные взгляды мужчин, пояснила:
– Я бы хотела после ритуала погулять по городу и ознакомиться с местным бытом, даже если он демонический.
Сказав это, я засмеялась над получившимся каламбуром, но эрлы застыли каменными статуями и теперь напоминали заколдованных животных из подземного зала. Первым пришёл в себя Аханатор. Почему-то прочистив горло, он, подойдя, чуть нагнулся и вкрадчивым шёпотом произнёс:
– Елена Алексеевна, мы – эрлы, а не демоны. Мы – высшие маги.
Я кивнула, соглашаясь, так как с моей стороны высказывание было явно неосмотрительным.
– Не хотела показаться невежливой, – натянуто извинилась я.
Аханатор в ответ хмыкнул, показывая, что принимает извинения, и указал на вешалку рядом с господином Керром.
– Мы все будем в черных плащах с капюшонами, полностью скрывающими нас, и не сможем с тобой разговаривать, – сказал он многозначительно, обведя присутствующих рукой. – Это непременное условие, и делается для того, чтобы никто не мог тебе подсказывать.
– Ты будешь в белом плаще, тоже под капюшоном, – подхватил за правителем Анарабат, показывая, что мой плащ перекинут у него через руку. – В него мейсты вплели специальную нить, нейтрализующую почти все излучения.
– Вообще-то, это жульничество, – с усмешкой прервал правителя Андерих. – Насколько я помню, есть описания, что девица должна быть с непокрытой головой, и даже раньше, в некоторых случаях, её пускали на путь голой.
– Дерих, как разбогатеешь, купи себе безмагичку, а то мы знаем, что твоя сестра унаследовала всё состояние, – с явным укором высказал ему господин Керр, протягивая Атаэру один из плащей с вешалки.
– Меня уговорили на этот фарс, пообещав, что ваша собственность, – ответил ему Андерих специально выделив последнее слово, покосившись с усмешкой на меня, – которую, надо сказать, никто не покупал, а затащил на Герхатон обманом, откроет мой сундук, и я, как ты выразился, наконец-то разбогатею.
Вдруг его лицо подёрнулось чёрной дымкой, и он, еле сдерживаясь, прорычал угрожающе:
– Эт экво формати, феверос доминтом!
Эти слова даже без перевода прозвучали так, что господин Керр, испугавшись, поспешно отступив, согнулся.
«Повадки, словно у животных!» – сделала вывод я.
– Ёля, сосредоточься, тебе нужно идти за скоморохами, никуда не сворачивая с помоста, – продолжил инструктировать меня Аханатор, не обращая ни на кого внимания. – Если ты вдруг что-то увидишь или почувствуешь, просто махни рукой, чтобы мы это поняли.
– А если вдруг тебя начнёт жечь, главное – закрой лицо, – вставил зачем-то Атаэр.
Я непонимающе взглянула на брата правителя, пытаясь уловить смысл дополнения, но его напутствие поддержал Анарабат:
– Действительно, если вдруг почувствуешь, что начнет припекать, прикройся руками, и мы с Аханатором тебя вытащим, – сказал мне старший брат правителя, а у меня в голове всплыла одна из фресок коридора – именно та, где девушка, идущая по пути, заживо горела.
Глава 5
На улице было уже позднее утро, и солнечный свет, заливавший всё вокруг, делал общее настроение праздничным.
Мы стояли на широком помосте, выстроенном магически в воздухе, а по его сторонам стояли рядами кашпо с разноцветными цветами.
Я, облачившись в белый тяжёлый плащ с накинутым на голову плотным капюшоном, находилась в окружении пятерых эрлов в одинаковых чёрных одеяниях. Как только они накинули свои плащи, их очертания стёрлись, скрыв от меня, кто рядом со мной находится.
«Интересно, если росинка показывает мне чары и их назначение, может, она сможет определить, кто за магическим одеянием скрывается?» – подумала я, но тут чуть не оглохла.
На высокой ноте заунывно заиграла дудочка, почти сразу её поддержала свирель, и, не заботясь о слаженности музыки, затренькали гусли. Я, тряхнув головой, поспешила наружу, так как вся эта какофония, усиленная отражением от стен дворца, повторялась эхом. Приподняв руками плащ и платье, я поспешила двинуться вперёд, надеясь сохранить свой слух и душевное равновесие.
– Эхмо! – выкрикнул парнишка, который, единственный из всех скоморохов, обернувшись, наблюдал за нашими действиями.
И все, услышав его клич, как по команде, дружно выдвинулись вперёд, возглавляя наше шествие.
***
Как только мы прошли ворота, я обратила внимание на странный гул, доносившийся до нас из толпы, собравшейся на улице.
Город был красивый, но выглядел немного зловеще.
«Хотя чего я ожидала от мира, в котором основная раса – демоны?» – подумала я, рассматривая строения. Они в большинстве своём состояли из трёх этажей, правда, некоторые дома венчала башенка. Все стены были облицованы красноватым камнем наподобие песчаника, а крыши сделаны из металла, отливающего серебром.
Странное сочетание цвета и материалов, из которых был построен город, натолкнуло меня на мысль: «Красный цвет отражает все цвета, кроме красного, а металл призван рассеивать лучи?»
Помост, выстроенный в воздухе, возвышался над всеми, что дало мне возможность рассматривать улицу и людей даже из-под капюшона.
Путь пролегал по главной дороге города, украшенной и, судя по всему, предназначенной для таких шествий. На ней размещались и торговцы с передвижными лавками, и красиво оформленные ларьки. А в некоторых строениях располагались дорогие магазины с нарядными витринами и припаркованными рядом каретами. Сам помост окружала целая толпа зевак, распределившись по разным сторонам.
Кто-то покупал снедь в лавках, кто-то просто пялился, а некоторые кричали нам вслед, вызывая смех у публики.
«Жаль, что у меня нет артефакта, и я не понимаю, что говорят и над чем смеются зрители», – подумала я и дёрнулась, когда увидела, как огромный мужчина с крупным лицом подхватил с мостовой камень и, замахнувшись, запустил его в нашу сторону. Снаряд за долю секунды долетел до помоста, но, на что-то наткнувшись, раскололся и осыпался на мостовую крошевом. Мужчина разочарованно ухмыльнулся, но, заметив, что я на него смотрю, склонил голову, приветствуя.
«Он что, со мной здоровается, после того как не получилось прибить камнем?!» – не поняла я его поступка.
Но, внимательно взглянув на границу помоста, увидела тонкую пелену, тянущуюся вверх от цветов и служившую защитой.
«Значит, путь находится за барьером, который уничтожает всё, что стремится к нам попасть извне?! Но вот вопрос: сможет ли кто-нибудь выйти через него наружу?!»
Размышляя о том, как мне сбежать, не преодолевая смертельную завесу, я увидела странных белобрысых девиц, которые спешно семенили за нирами.
Немного полноватые, с огромными зонтами, они с любопытством рассматривали меня, чего-то ожидая и нервно между собой переговариваясь. Впереди шли чем-то недовольные ниры, таща на себе поклажу и расталкивая тех, кто зазевался и не успел отодвинуться.
С очередным плавным поворотом дорога пошла вверх, и, естественно, магический путь тоже стал возвышаться. Улица в этой части города стала у́же, но выглядела богаче. На домах появились кованые ставни с вензелями, а у некоторых даже балконы и лоджии. Я заметила, что на входных дверях виднелись фрески, но что на них было изображено, мне было не видно, так как их закрывали ниры в форме, похожие на охранников.
«Дорогой райончик!» – сразу поняла я, увидев на одном из балконов разодетого франта. Это был мужчина уже в почтенном возрасте со странной треуголкой на голове, разглядывавший нашу процессию.
– Фенораю эльм Аханатор! – выкрикнул он, как мне показалось, возмущённо.
– Эльмуно, граде вердос, – ответил ему мелодичный женский голос.
Я, повернувшись на звук, увидела на противоположной стороне лоджию, в которой восседали нарядные дамы. Белобрысые девицы остановились, чуть ли не шипя, и с завистью на лицах задрали головы. Одна из дам, сидевших на балконе, обратив на них внимание, усмехнулась и, встав, вытащила из вазы единственный цветок, что-то над ним шёпотом проговаривая. Вокруг раздавались окрики и восхищённые вздохи мужчин из толпы, смотревших на даму на балконе. И я её с интересом рассмотрела. Точёная фигурка, обтянутая достаточно простым, но изысканным платьем. Красивое, почти кукольное лицо с огромными печальными глазами, подчёркивающими образ чистоты и какой-то волнующей невинности.
Закончив шептать, она, слегка улыбнувшись компаньонкам, взмахом руки послала цветок вниз. Я невольно подумала, что он направлен девицам, но, описав замысловатую дугу, цветок направился в нашу сторону. Я смотрела на него в ожидании, что он вот-вот сгорит, повторив судьбу камня, но при этом продолжала идти за скоморохами. Растение, долетев до магической завесы, немного съёжилось, растеряв почти все свои лепестки, но оставило своё огненное соцветие.
– Агния, вальерас Аханатор! – выкрикнули с другого балкона.
– Айлиа афексис нулия Андерих, – поддержали диалог откуда-то с улицы.
А я пронаблюдала, как растение приземлилось мальчишке-скомороху на колпак и вмиг вспыхнуло. Парень суетливо запрыгал, шлёпая руками по голове и пытаясь сбить пламя, а толпа загоготала, улюлюкая. Все скоморохи, перестав играть, остановились, но ни один из них не бросился на помощь товарищу.
– Агния, оринос! – кричали из толпы мужчины.
– Агния видоро прекрасная! – скандировали с балконов.
«Странное восхищение тем, кто только что, по сути, совершил преступление», – удивилась я и, быстро шагнув в сторону, сорвала с пацана колпак и кинула его на помост, по которому мы продвигались. При этом я случайно дотронулась до соцветия, и оно, на секунду вспыхнув, пропало. Мне ничего не оставалось, как топать ногами по тлеющему колпаку, надеясь, что все решат, будто флора самоуничтожилась.
«Вот тебе и гомозигота диплоидная!» – выругалась я, вспомнив, где слышала имя, которое, продолжали восхищённо скандировать собравшиеся.
Агнию обсуждали на смотровой башне Лунария с Алианой, почему-то решив, что это она меня наняла, чтобы отомстить правителю. Из их разговора я поняла, что это богатая женщина, влюблённая в Аханатора, которую не допустили к отбору невест правителя.
«Что же, возможно, послав цветок, она решила отомстить Аханатору?» – подумала я и, убедившись, что колпак потушен, отошла в сторону.
Мальчишка-скоморох опасливо нагнулся и, подняв свой изрядно пострадавший головной убор, зачем-то нахлобучил его себе на голову.
«Беся», – вспомнила я, как прозывают мальчишек-нир, пока у них не появятся рожки. Он обиженно шмыгнул конопатым носом и кивнул мне, чтобы я посмотрела себе за спину.
Я обернулась к сопровождавшим меня эрлам – они стояли, не меняя строй, и не препятствуя никаким действиям.
«Бесчувственные чурбаны, или просто демоны!» – возмутилась я про себя, но тут увидела, на что указывал мне мальчик.
Сзади нас сгущалась тень, методично накрывая магический помост. Она шла, фактически, по нашему следу. Я удивлённо развернулась и взглянула на продолжение магического пути, по которому нам ещё предстояло пройти. Впереди тоже к помосту приближались тени, при этом просачиваясь сквозь толпу, которая, как мне показалось, этого не видела. Повернувшись к скоморохам, я кивнула пацану, не зная, что нужно сделать, чтобы продолжить путь.
Парень в ответ кивнул и, перед тем как поднести к губам дудку, выкрикнул скоморохам:
– Глупая айли, эроха верде идти.
Я застыла от возмущения.
«Вот тебе и наука, Ёля! Не стоит спасать маленьких нир, так как они тогда решат, что ты глупая!» – Но тут скоморохи дружно заиграли, и темнота постепенно стала отступать, давая нам возможность двигаться.
Подумав, что лучше сейчас не высказывать своё негодование, – всё же безопасность важней, – я продолжила идти за музыкантами.
– Веро Агния, айли знает, чем его асентила ажла нира, – засмеялась группа молодых эрлов.
Одеты они были слишком щегольски – в расшитую золотом парчу, которая на улице выглядела неуместно. Глядя на них, я подумала, что сегодня очень жарко, а на меня напялили плащ, сотканный из нитей, не пропускающих излучения.
«По-моему, он не пропускает не только излучение, но ещё и кислород», – решила я и, не став дожидаться, пока вспотею, ослабив завязки, откинула капюшон.
– Ха-ха! Она же некрасива, – услышала я заливистый смех Агнии с балкона.
– Да, непривычно выглядит безмагичка без белых волос, да к тому же, странно причёсанная, – поддакнул ей старый франт, сидевший на балконе.
Я с удивлением перевела взгляд на полноватых девиц, которые все, как одна, были белобрысыми.
«Это что, у них все безмагички – блондинки? – нахмурилась я, вспоминая всё, что мне о них рассказывали. – Судя по всему, это некий атавизм, который считается признаком принадлежности к вымершему племени айли».
– Ну и что из того, что у неё не белые волосы? – выкрикнула пожилая дама, сопровождавшая нас в золочёной повозке. – Не просто же так Гестион над Ревахом засиял, делая эту безмагичку наречённой?!
Она смерила недовольным взглядом эрлов, которые мешали ей проехать, и демонстративно раскрыла огромный зонт, хотя дождя, по моим ощущениям, не предвиделось.
– Да какая разница, какого у неё цвета волосы?! – кричали откуда-то с улицы.
– Пусть уже быстрее загорится! – кричали молодые девицы.
– Ну уж нет, я заплатила за эту лоджию, пусть она пройдёт до меня и тогда уж загорается, – выкрикнула женщина с балкона дома, до которого наша процессия ещё не продвинулась.
– Каждый год с десяток девиц тут погибает, но первый раз засиял Гестион, обещая наречённую будущему повелителю, – заявил солидный мужчина, стоявший у огромного здания.
«Это явно кто-то, наделённый административной властью», – решила я, рассматривая дорогую мантию эрла.
– А по-моему, она красавица, – выкрикнул эрл и с залихватским видом запрыгнул в седло подведённой к нему лошади.
Толпа зашушукалась, полились разные высказывания, оценивая мою внешность и странное «гнездо», которое было сооружено у меня на затылке.
А я замедлила шаг, осознавая, что сопровождавший нас с начала пути гул оказался просто разговорами.
– Дайте же проехать, а то вот-вот вспыхнет, и я останусь совсем без средств, если огонь с помоста перекинется! – выкрикнула в толпу торговка, пытаясь отвезти подальше свой передвижной ларёк.
– А чего ж ты раньше не отогнала тележку? – спросил её мужик, пытаясь подвинуться.
– Сама проворонила или рисковала, чтобы поживиться, а нам теперь пропускай её, теряя место, с которого видно представление, – вторили мужику окружившие помост женщины.
– Я не виновата, что она задержалась, – чуть ли не плача, отнекивалась торговка. – Она должна была пройти дальше и подгореть там, где раскуплены лоджии.
«Гедрить твою перекись, я понимаю язык эрлов!» – осознала я и, спотыкнувшись на ровном месте, чуть не влетела в защитный барьер. Хорошо, что меня поддержал идущий чуть позади меня эрл, а то я точно могла поджариться.
«Похоже, пришло время отсюда сматываться, а то вон уже видны лучи Ярила, – подумала я, ухватившись за плащ спасшего меня эрла, и услышала треск ткани, поскольку невольно за него дёрнула. – А если исходить из смысла понятых мной слов, шансы, что я выживу, толпою вообще не рассматриваются».
Я, чуть замедлив шаг, стала внимательно осматривать площадь, надеясь наткнуться на прогалину, где мог поместиться невидимый эласмотерий. Нигде не было места даже яблоку упасть, не говоря уже о достаточно крупном животном. Но зато чуть впереди я заприметила Тошку.
Она с волнением на меня оглядывалась, сжимая в руках небольшую походный мешок. Я показала ей кивком в обратную сторону, чтобы нира шла во дворец и там меня дожидалась.
С каждым шагом ощущая, что мне становится всё жарче, я подумала, что не хочу раньше времени изжариться. Развязав последнюю завязку, распахнула плащ, не снимая и надеясь, что в любой момент смогу его накинуть.
Но тут за плащ кто-то резко дёрнул, сорвав его с моих плеч. Обернувшись, я увидела, как один из сопровождавших меня эрлов издевательски скомкал плащ и кинул в защиту. Тот за секунду сгорел, не оставив мне и шанса на спасение.
Скоморохи прекратили играть и остановились, пытаясь понять, что произошло и почему я стою без плаща, в одном слипшемся от пота платье.
– Правильно, нечего прикрываться, если решила выйти замуж за правителя! – выкрикивали из толпы эрлы.