Шаманы северных народов России. Железные кости, духи-помощники и полеты между мирами

В оформлении обложки использованы: иллюстрация из книги Иванова С. В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири XIX – начала ХХ в. М.; Л., 1954 (верхний бубен), а также изображение шаманского бубна Хын-оды из коллекции Российского национального музея музыки (нижний бубен).

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Ольга Христофорова, 2025

© Оформление. ООО «МИФ», 2025

* * *

Моему учителю, исследовательнице сибирского шаманизма Елене Сергеевне Новик

Введение

«…и сказывает предстоящим, что дьявол просит жертву»

Вероятно, всем знакомо слово «шаман». Наверняка известно и слово «шаманить» – что-то вроде «колдовать», и понятие «шаманский транс». А может быть, вы слышали и выражение «шаманская болезнь», под которым обычно понимают особое психическое состояние начинающего шамана. Эти слова и стоящие за ними явления кажутся загадочными и таинственными, вызывают чувство страха и любопытства, опаски и жгучего интереса.

Как и другие яркие явления культуры, которые одновременно притягивают и пугают, шаманизм воспринимается в российском обществе в высшей степени мифологизированно. Вокруг этого явления сложилось много идей и представлений, и не все из них можно назвать верными.

Каковы самые распространенные стереотипы, связанные с понятием «шаманизм», и как же все действительно устроено?

Стереотип

Шаманизм – это древнейшая религия всех народов мира, выросшая из первобытных верований и противостоящая им тем, что в ней появляется фигура жреца (шамана). Под первобытными же верованиями принято понимать: анимизм – веру в духов, фетишизм – поклонение природным и рукотворным объектам, магию – веру в возможности человека влиять сверхъестественным образом на мир.

На самом деле

Такой общей религии – шаманизм – никогда не существовало. Религия предполагает наличие канонических текстов, догматических практик, единого пантеона богов, выделение особой страты жрецов, ответственных за толкование священных текстов и совершение ритуалов. Религия как социокультурный институт характерна для сложных обществ, в которых уже существуют производящее хозяйство (как минимум развитые земледелие и скотоводство), большие поселения, государство или предгосударственные образования, письменность. Шаманистские же верования и практики характерны для бесписьменных кочевых и полукочевых сообществ с присваивающим хозяйством, то есть для охотников-собирателей, а также для скотоводов. Верования и практики в таких сообществах вернее будет называть не религиями, а системами верований и ритуальных практик (или мифоритуальными системами). В отличие от религий, такие системы – это не отдельный культурный институт, не часть культуры, а культурная среда, в которой сообщество существует. Мифо-ритуальные системы объединяют все виды деятельности людей: экономику, медицину, право, воспитание детей и другие. Поэтому шаманов нельзя назвать жрецами, отвечающими за один вид деятельности – религию. Скорее, они – «многопрофильные» ритуальные специалисты, помогающие в сфере хозяйства, предсказания погоды, лечения болезней, решения разных других проблем. Важно, что шаманы в традиционных обществах не составляли никакой особой касты: они «шаманили» на «общественных началах», а в остальном вели то же хозяйство, что и все прочие, – были охотниками, рыбаками, скотоводами. И единого пантеона богов у разных бесписьменных народов быть не могло.

Стереотип

Шаманизм в древности был распространен во всем мире, а в наши дни сохраняется в некоторых частях света – от Северной и Восточной Азии до Южной Америки и Австралии.

На самом деле

Шаманизм – это аналитический конструкт, созданный наукой и объединивший очень разные верования и ритуалы. В действительности в разных регионах мира существовали (и существуют) значительно отличающиеся между собой мифо-ритуальные системы. Лишь некоторые из таких систем можно обозначить как шаманистские, потому что они основаны на трех «китах», базовых для шаманизма: фигуре ритуального специалиста – шамана; особом обряде – камлании, в ходе которого он общается с нечеловеческими агентами (божествами и духами); особом состоянии, делающем такое общение возможным, – шаманском трансе. Такой тип мифо-ритуальных систем характерен для Северной и отчасти Восточной и Центральной Азии, а также был распространен в Северной Америке (связанной с Северной Азией и генетически, и типологически – по типу хозяйства и материальной культуры). Лишь для этого большого региона употребление термина «шаманизм» будет правильным.

Описание шаманского обряда

Если у ково што потеряется или шаман узнает, у ково есть хорошей олень или какой зверь, то соберет людей, надевает на себе особливаго роду колчугу с побрекушками и бляхами, на коих змеиные головки, бьет в бубен, скачет около огня, крича: «Гой, гой», и предстоящие также ему подгаласничивают, а потом вытаравши глаза падает на землю хрыпя, из роту пена, по некоем време встанет, озиратся на все стороны, позевает как бутто был в великом исступлении, потом встанет и сказывает предстоящим, что дьявол просит жертву такую-то, коя и отдается^[1].

Стереотип

Шаманы поклоняются дьяволу.

На самом деле

Такой стереотип появился очень давно – еще когда первые европейские путешественники-христиане столкнулись в Сибири с шаманскими обрядами и с ужасом наблюдали, как «беснуется» у костра шаман, «поклоняясь дьяволу и принося ему жертвы». Однако дальнейшее изучение верований и практик шаманистов показали, что в них нет ничего подобного. Божества и духи, с которыми «общался» шаман в ходе камланий (божества плодородия, духи местности и промысловых животных, духи болезней и т. д.), не имели ничего общество с христианским дьяволом и демонами. Более того, после знакомства с христианством многие сибирские шаманы включили в число своих объектов поклонения иконы и другие святыни. Этот стереотип повлек за собой негативные последствия для культур коренных народов Сибири – православные миссионеры уничтожали их святилища, шаманские атрибуты.

Стереотип

Шаманы – безумцы, психотики и невротики.

На самом деле

В появлении этого стереотипа также «виноваты» путешественники-европейцы, но чуть более позднего времени, когда уже распространились представления о психических заболеваниях и не всякое странное поведение воспринималось как одержимость демонами и поклонение дьяволу. Наблюдая за шаманами, впадающими во время камланий в транс и совершающими диковинные поступки, просвещенные европейцы посчитали их сумасшедшими. Этот стереотип дожил до второй половины XX века, и лишь в последние десятилетия и в антропологии, и в медицине утвердилось мнение, что особые состояния шаманов – это не болезни, а культурные модели.

Стереотип

Шаманы – плуты, обманывающие доверчивых людей.

На самом деле

Этот стереотип также возник у просвещенных европейцев еще в XVIII столетии, однако наибольшее развитие получил уже в XX веке, в советскую эпоху. С точки зрения советской власти, шаман – такой же священнослужитель, как православный поп, мусульманский имам или буддистский лама, а шаманизм – такой же «опиум народа» (по выражению Карла Маркса), как и другие религии. Советская власть полагала, что шаманы – это обманщики и эксплуататоры бедных невежественных людей, поэтому шаманство должно быть уничтожено. Этот стереотип был особенно разрушителен для традиционных культур Сибири – неимоверное количество культовых изображений, костюмов, бубнов и других шаманских атрибутов было сожжено в 1920–1930-х годах. Лишь малая часть была спасена учеными и сохранилась в музеях.

Стереотип

Шаманизм – это набор техник, которым может научиться любой человек.

На самом деле

В основе шаманской практики, как считают сами шаманисты, – не столько техника, сколько обязательная связь с божествами и духами данного конкретного народа и определенной местности, где народ живет. Также нужна (но не всегда обязательна) наследственность шаманского дара, то есть связь с душами шаманов-предков и с их духами-помощниками. В наши дни в Бурятии, Туве и некоторых других регионах России существуют шаманские школы для всех желающих, но обучение будет успешнее, если у ученика найдут местный «корень» – бурят или тувинцев среди предков.

Тунгусский шаман в XVII веке.

Wikimedia Commons

Стереотип

Есть черные и белые шаманы; первые несут зло, вторые – добро.

На самом деле

В основе стереотипа – разделение на добрых и злых волшебников, характерное для европейской сказки и современной массовой культуры. Для народов с совсем другой мифологией такое разделение нерелевантно. Тем не менее в некоторых регионах, например в Бурятии, Якутии, Туве, есть черные и белые шаманы. Но там эти слова несут совсем другой смысл – речь идет о «происхождении» и «специализации» шамана. Так, черные шаманы общаются с божествами Нижнего мира, могут приносить кровавые (черные) жертвы, а белые – с божествами Верхнего мира, приносят бескровные (белые – молочные продукты) жертвы. И те и другие делают добро для своих сообществ (например, черный шаман отправляется в Нижний мир на поиски души заболевшего человека, которую украл дух болезни, а белый шаман уходит в Верхний мир, чтобы испросить душу ребенка для бездетной пары). При этом и те и другие могут быть опасны для обычного человека, если он их, например, разозлит.

Мы перечислили и опровергли лишь самые распространенные ошибочные суждения о шаманах и их деятельности. Далее мы с вами, дорогие читатели, рассмотрим и осмыслим разные понятия и явления, связанные с шаманством, постараемся лишить их ненужной загадочности, но при этом оставим им их собственные тайны, которых, поверьте, немало!

Где распространен шаманизм?

В этой книге пойдет речь о шаманизме в классическом понимании – о шаманских традициях Северной Азии или, говоря иначе, Сибири и Дальнего Востока^[2]. Шаманские традиции сохранялись здесь дольше всего – до второй половины XX века, а кое-где – и до наших дней, дав начало современному возрождению шаманских практик. Сегодня этот обширный регион – часть России, и его населяют представители самых разных национальностей. Однако триста лет назад он полностью принадлежал коренным народам.

К коренным народам Сибири и Дальнего Востока в наши дни относятся сорок народов. Их общая численность в России, по данным Всероссийской переписи населения 2021 года, составляет чуть более 1,6 млн человек. Среди них есть и многочисленные: якуты (478 тысяч человек), буряты (464 тысячи), алтайцы (78 тысяч), хакасы (61 тысяча), и малочисленные: например, кеты (1088 человек), нганасаны (687), ороки (268), а самый малочисленный народ, кереки, насчитывает 23 человека (по переписи 2010 года, их было всего четверо).

В соответствии с этнолингвистической классификацией, коренные народы Сибири и Дальнего Востока являются представителями следующих языковых семей и групп^[3].

Уральская языковая семья:

• финно-угорская группа – ханты и манси (обские угры);

• самодийская группа – ненцы, селькупы, нганасаны, энцы.

Алтайская языковая семья:

• тюркская группа – якуты, тувинцы, алтайцы, хакасы, шорцы, долганы, тубалары, теленгиты, кумандинцы, телеуты, челканцы, тофалары, чулымцы;

• тунгусо-маньчжурская группа – эвенки, эвены, нанайцы, ульчи, удэгейцы, негидальцы, орочи, ороки;

• монгольская группа – буряты, сойоты.

Палеоазиатские языки^[4]:

• сибирская группа – юкагиры^[5], чуванцы, кеты, нивхи;

• чукотско-камчатская группа – чукчи, коряки, ительмены, алюторцы, кереки;

• эскимосско-алеутская группа – эскимосы, алеуты.

Отрисовка карты Марии Васильевой

Что означает слово «шаман»?

Для всех этих народов характерны схожие мифо-ритуальные системы, общая – в основных чертах – мифологическая картина мира; у всех них есть (или были совсем недавно) особые люди, ритуальные специалисты – шаманы. Слово «шаман» вошло в русский язык из эвенкийского языка в XVII веке, когда русское государство осваивало сибирские земли и знакомилось с местным населением и его обычаями. Есть данные, что в середине XVII столетия русские казаки в Восточной Сибири видели шаманское камлание эвенков (раньше их называли тунгусы) и так узнали это слово. Может быть, было и так, однако вероятно, что шедшие на восток славяне встречались с шаманами и раньше – на Европейском Севере, где жили уральские племена, в частности предки ненцев. К сожалению, мы никогда этого точно не узнаем. Определенно, что в русский язык и затем в научную терминологию вошло именно эвенкийское слово «шаман»: оно, а также слово «шаманить» встречаются в самых ранних письменных источниках, в которых говорится о населении Сибири. Это делопроизводственные документы, разные отчеты и записки. Протопоп Аввакум в своем «Житии» (1672–1673) пишет: «Шаманить – сиречь гадать» – и уподобляет шамана волхву (волшебнику, колдуну). Европейские путешественники тоже восприняли этот термин, и в конце XVII века мы встречаем в их трудах слова Schaman, Schamannen. В XIX столетии этот термин прочно входит в научную литературу. О становлении и развитии этого научного концепта можно прочесть в работах М. В. Хаккарайнен^[6].

Тунгусский шаман. Открытка, начало XX века.

КГАУК «Красноярский краевой краеведческий музей»

Что же означает эвенкийское слово «шаман»? Есть три основные версии. Одна из них возникла в XVIII веке и гласит, что «шаман / саман» – заимствование из санскрита, где «шраман» – это духовный подвижник-аскет, странствующий отшельник, монах; это слово родом из Древней Индии, а в Сибирь оно проникло уже вместе с буддизмом. По второй версии, XVIII–XIX столетий, «шаман» означает «исступленный, восторженный человек», то есть человек в шаманском трансе. Наконец, третья версия, более поздняя, говорит, что это исконно эвенкийское (тунгусо-маньчжурское) слово, означающее «знающий» (то, что не дано другим), и происходит оно от корня «са» (са-ми / hа-ми / ша-ми) – «знать» + – ман (суффикс, обозначающий склонность к чему-либо)^[7].

Диссертация Доржи Банзарова «Черная вера, или Шаманство у монголов». 1846

У всех народов являлись люди, отличные от прочих мечтательностию, особенною наклонностию к мистическому и чудесному, пламенным воображением и знанием некоторых сил природы. Они делаются мудрецами, волхвами, знахарями, смотря по тому, чем удобнее действовать на умы народа. В этом классе людей получили свое начало шаманы, которые, как выражается о. Иакинф, соединяют в себе качества жреца, врача и волхва^[8].

В наши дни слово «шаман» вышло далеко за пределы своего первоначального смысла и обозначает в том числе реалии, не имеющие никакого отношения к мифам и ритуалам народов Сибири. Любопытно, что сами эти народы до недавнего времени это слово не использовали! Своих ритуальных специалистов, своих «знающих», они называли на собственных языках: шаман / саман – у эвенков и нанайцев, кам – у алтайцев, хам – у тувинцев и хакасов, ойун – у якутов, боо – у бурят, елта-ку / няйт – у хантов, койпынг-няйт / весар хум – у манси, тадибе – у ненцев, тэтыпы – у селькупов, нгэда – у нганасан, сенинг и куттын / хуттын – у кетов, алман – у юкагиров, ч’ам – у нивхов, алигналги / ангакок – у эскимосов, энэныльын – у чукчей, ананылгын – у коряков, яян – у нанайцев, ульчей, орочей, негидальцев и др. Были также специальные слова для женщин-шаманок: сеним – у кетов, весар нэ – у манси, удаган / утган – у якутов, долган, бурят, эвенков. Значения этих слов могли различаться. Например, нанайское яян происходит от яя – «песня-просьба о благополучии, обращенная к огню»; ненецкое тадибе – от глагола тадарась – «сойти с ума», «помешаться»; бурятское боо – от древнетюркского бögü – «мудрец» или китайского ву – «гадатель», «кудесник»; якутское ойун – от ой – «прыгать», «скакать» либо же «игра», «фокус»; чукотское енгенгым означает «имеющий енгенг» (духов-помощников); а слово удаган произошло от ут – «огонь» и ган – «женщина»^[9]. Однако в любом случае эти слова означали особых людей, совершающих ритуалы особого типа – камлания, во время которых входили в транс и общались с божествами и духами.

Интересно, что для обозначения шаманского ритуала в науку вошло слово из другого, не эвенкийского, языка: «камлание» происходит от тюркского «кам», также означающего ритуального специалиста такого типа. А для обозначения особого состояния шамана во время камлания используются и вовсе иноязычные термины: греческое «экстаз» («перемещение», «исступление», «восхищение») и латинское «транс» («изменение», «переход из одного состояния в другое»); в современной исследовательской литературе больше принят второй термин.

Что такое шаманский транс?

Современная медицинская антропология относит шаманский транс к так называемым измененным состояниям сознания, или ИСС. ИСС включают в себя как привычные для большинства людей состояния (например, иногда возникающие при засыпании и пробуждении), так и необычные (например, медитативные, гипнотические или трансовые состояния). Современная международная система классификации болезней (МКБ-11) выделяет подразделы «Трансовое расстройство» и «Трансовое расстройство с одержимостью» внутри раздела «Диссоциативные расстройства», который относится к рубрике «Психические, поведенческие расстройства и расстройства нейропсихического развития». При этом важно подчеркнуть, что МКБ не рассматривает как патологию те состояния транса и одержимости, которые являются приемлемыми для соответствующей культурной или религиозной практики.

Эрика Бургиньон, специалист в области медицинской антропологии, много лет посвятившая изучению транса и одержимости в разных культурах мира, выделила три главных состояния в связи с этими феноменами: одержимость без транса (представление о болезни как вселяющемся зловредном агенте, универсально распространенное по миру), трансовую одержимость (характерную для африканских и афро-американских «культов одержимости» – зар, вуду, кандомбле, сантерия) и, наконец, транс без одержимости, или визионерский транс (характерный для культур шаманского типа)^[10]. Для этих феноменов характерны разные проявления. Одержимость без транса – это приписывание болезненных ощущений, ухудшения самочувствия действию вселившегося в тело человека вредоносного (или нейтрального, но неудовлетворенного) духа (демона, духа болезни, души умершего); вселение происходит по воле магического специалиста (колдовская порча) либо самого духа. Это состояние обычно временно и подлежит лечению (изгнанию духа, экзорцизму). Трансовая одержимость осмысляется как вселение духа или божества, обычно доброжелательного и обладающего высоким статусом. Божество специально приглашают и готовятся к его визиту, вселение происходит по воле божества, которое полностью вытесняет личность адепта (этим объясняют посттрансовую амнезию, то есть почему человек, вышедший из транса данного типа, не помнит, что с ним происходило). Подчеркну, что в таких культах ритуальный лидер (например, бабалаво в сантерии, унган в вуду) не входит в транс – он лишь руководит ритуалом, следит за состоянием участников, общается с вселившимися в них божествами. Напротив, транс без одержимости, или визионерский транс, – удел как раз религиозного лидера (ритуальных специалистов этого типа принято называть шаманами). Для этого типа транса характерна большая степень контроля над измененным состоянием сознания: шаман по своей воле входит в транс (который – и это важно – понимается не как приход духа, а как переход души шамана в сверхъестественную реальность) и выходит из него; личность шамана не исчезает, нет и последующей амнезии. Шаман также может впускать в себя духов-помощников (чтобы «угостить» их и «продемонстрировать» их собравшимся – знаком присутствия духов являются издаваемые шаманом звукоподражания голосам животных и птиц), но при этом его собственная личность остается на месте. Основное содержание шаманского ритуала составляет не приход «сюда» божеств и духов, а путешествие души шамана «туда» – в иные миры.

Шаман камлает на острове Ольхон, озеро Байкал.

Svetlana Bondareva / Shutterstock

Три названных феномена имеют разную географическую и социально-культурную дистрибуцию, вплоть до того, что, сосуществуя в одном и том же обществе, они по-разному распределены среди населения. Например, трансовая одержимость характерна больше для женщин, транс без одержимости – для мужчин (особенно религиозных лидеров, шаманов), одержимость без транса связывается чаще всего с негативными последствиями колдовства и более равномерно распределена среди популяции (встречается среди женщин и детей, несколько реже – среди мужчин). При этом трансовая одержимость и транс без одержимости редко сосуществуют в рамках одной культуры; первая больше характерна для африканских и афро-американских обществ (наиболее распространена в Африке, южнее Сахары, – зафиксирована в 45 % обследованных обществ), а также для Юго-Восточной Азии, второй – для Евразии и Северной Америки (например, обнаружен в 72 % обществ североамериканских индейцев)^[11].

Эрика Бургиньон в результате масштабного кросс-культурного исследования, изучив данные по 488 обществам, обнаружила, что в 90 % из них есть формы транса второго или третьего типа (по оставшимся 10 % данные отсутствуют или недостаточны). При этом вера в возможность одержимости духами (первый тип) наличествует в 74 % обществ из выборки. Как полагает Э. Бургиньон, такое расхождение между универсальностью (хотя и, возможно, неполной) транса и менее распространенными представлениями об одержимости, а также ряд других факторов (в частности, широкое распространение спонтанных, неритуальных форм транса) позволяют заключить, что трансовые состояния – это продукт человеческой физиологии, тогда как представления об одержимости – разнообразные и широко варьируемые – плод человеческой культуры. Соответственно, способность людей к трансовым состояниям может быть рассмотрена как материал для культурной переработки^[12]. В культурах народов Северной Азии такая переработка совершалась на протяжении многих тысячелетий и достигла высот шаманского искусства, как мы покажем далее в книге.

Критерии шаманских традиций

Перечислим главные черты шаманизма, отличающие его от других похожих феноменов, например «культов одержимости».

1. Наличие фигуры ритуального специалиста – шамана, который считается избранным духами на роль посредника между миром людей и миром нечеловеческих агентов. Обязательным условием «назначения» на эту роль является прохождение особой шаманской болезни.

2. Наличие особого типа ритуала – камлания, основным и часто единственным исполнителем которого является шаман. Во время камлания ритуальный специалист поет, танцует, бьет в бубен, пророчествует, показывает «фокусы», при этом символически совершает вместе со своими духами-помощниками путешествие по миру духов, где и общается с разными мифологическими персонажами. Такой ритуал можно назвать «интерактивным театром одного актера».

3. Наличие особого типа измененного состояния сознания – шаманского (визионерского, контролируемого) транса. Шаман после камлания помнит и может рассказать, что с ним происходило во время путешествия и что было в помещении, где шел ритуал. В ходе камлания он периодически то входит в транс, то выходит из него.

4. Во время камланий происходит, как считается, прямая коммуникация с нечеловеческими агентами – божествами и духами. Ритуальный специалист контролирует их: духи-помощники во власти шамана, с обитателями символической вселенной он всегда может договориться, прибегая к разным тактикам – от просьб и увещеваний до обмана и угрозы.

5. Действия ритуального специалиста утилитарны, направлены на решение земных целей и нужд сородичей: предсказание будущего, лечение болезней, проводы умерших в загробный мир, устранение разного рода проблем.

Региональные варианты шаманских традиций

Все эти пять признаков наблюдаются в мифо-ритуальных системах народов Сибири и Дальнего Востока, однако на такой огромной территории не может не быть региональных различий. Действительно, по разным аспектам – форма бубна, рисунки на нем, особенности обращения с ним и другими шаманскими атрибутами, специфика костюма и головного убора, шаманская музыка и пение, психоактивные вещества, нюансы камланий – выделяются пять вариантов сибирского шаманизма.

1. Северо-Сибирский регион (ненцы, нганасаны, долганы, якуты, эвенки).

2. Центрально-Сибирский регион (ханты, селькупы, кеты).

3. Южно-Сибирский регион (алтайцы, тувинцы, буряты, хакасы и другие).

4. Колымско-Камчатский регион (чукчи, коряки, кереки, юкагиры, чуванцы, эскимосы).

5. Амуро-Сахалинский регион (нанайцы, удэгейцы и другие).

Что будет в книге?

На следующих страницах мы с вами, дорогие читатели, рассмотрим шаманские традиции народов Сибири и Дальнего Востока в целом, обозначив наиболее важные для их понимания ракурсы. Эти ракурсы послужили основой девяти глав книги, в которых будут проанализированы мифы о происхождении шаманства и о первых шаманах, рассказы о шаманской болезни и легенды о шаманских чудесах. Будет дано научное объяснение необычных явлений, связанных с шаманизмом. Мы подробно рассмотрим костюм и атрибуты шамана, устройство ритуальной площадки, цели и функции камланий; поговорим о взаимоотношениях шаманов и российского государства и о том, что происходит с шаманизмом в наши дни. Особенности региональных традиций будут оговариваться в каждой из глав, если они важны для понимания феномена в целом.

В конце книги вас ждет список рекомендованной литературы для дальнейшего знакомства с темой, а также список документальных и художественных фильмов о шаманах.