Колдун

– А ты знаешь, – обратился Велеслав к юноше, – в давние времена верили, что ветка ореха может указывать зарытые клады, что орехи обладают такой силой, что могут делать человека неуязвимым, могут останавливать летящую стрелу, прекратить грозу, потушить огонь, освободить от оков.

– А что, – с интересом слушая Велеслава, спросил Сережка, – орехи, действительно, обладают такой волшебной силой?

– То, что с помощью орехового прутика можно определить хорошее или плохое место, – это правда. Хорошее место – это там, где человек чувствует себя хорошо, там сила, энергия прибавляется.

– А как же это с помощью ореха можно узнать?

– С помощью орехового прутика, – поправил Велеслав, – его нужно подобрать определенной формы.

– И вы так пробовали?

– Я и без него могу определить, какое место хорошее, а какое гиблое.

Сережка с уважением посмотрел на Велеслава: «Какой чудесный человек!»

Тут они вышли на небольшую полянку, окруженную молодыми сосенками.

– Ух ты, сколько грибов! – вдруг воскликнул Сережка, увидев целую россыпь ярко-коричневых шляпок. Ступая по плотному потрескивающему покрову из старой хвои, он присел на корточки.

– А я знаю, что это за грибы! – весело сказал он. – Это рыжики! А вон там – маслята! Мы их тоже раньше собирали.

Велеслав утвердительно кивнул, улыбаясь.

– Только непонятно… – Сережка задумался: – Почему они кругами растут?

– Такие круги раньше называли ведьмиными.

– Почему? – Сережка был готов услышать еще одну необыкновенную историю.

– Раньше думали, что в лунную ночь в лесу собирались ведьмы, лесные гномики, феи и водили хороводы, утаптывая кругами землю, а потом, утром, на этом месте вырастали грибы, – и, растягивая слова, Велеслав торжественно, нараспев, произнес:

Вот, такие строки из Шекспира даже запомнились из детства, – улыбнулся Велеслав.

– А на самом деле, это гномики ходят кругами по ночам?

Велеслав засмеялся:

– Нет, конечно. В земле грибница разрастается по кругу, отмирая в середине. По краям молодой растущей грибницы и растут грибы. Где растут грибы, в грибницу уходит много воды, питательных веществ, и рядом растущей траве этих веществ уже не хватает, поэтому в середине грибных кругов трава не растет.

– А что, получается, гномиков и фей нет? – Сережка несколько разочарованно посмотрел на Велеслава.

– Ну почему же… Они есть, только не всегда и везде их можно увидеть. – Велеслав опять загадочно посмотрел на юношу.

– А где же их можно увидеть? – Сережка гадал, – шутит Велеслав или говорит правду.

– Ох, как нам всем хочется чуда, – вздохнул Велеслав, – они могут оказаться совсем-совсем рядом, как будто бы за невидимой стенкой, отделяющей их мир от нашего.

Сережка удивленно вскинул брови.

– Понимаешь, – продолжал Велеслав, – есть миры, которые существуют параллельно с нашим. Конечно, тебе это непонятно пока. Но эти миры есть.

– Здесь, на Земле?

– Да, и не только на Земле.

– А вы этих человечков, эльфов видели?

– Приходилось… – ответил Велеслав, глядя куда-то вдаль.

– А мне… мне их тоже можно будет увидеть?

– В душе мы так и остаемся детьми до самой старости… – Велеслав как будто бы на миг задумался. – Ну что ж… Может быть.

Сережка вглядывался в лицо мужчины, пытаясь понять – шутит он или говорит серьезно. Вспоминая необычные события, которые произошли, когда он оказался здесь, все возможно.

– А как же их можно будет увидеть, если они живут в другом мире? – юноша смотрел на Велеслава своими большими широко распахнутыми глазами.

– Время от времени, Сережа, эти миры приоткрывают свои двери и существа, живущие там, попадают в наш мир.

– Тогда, наверное, и мы можем попасть в их мир? – у Сережки от волнения сердце забилось сильнее.

Велеслав закивал головой:

– Правильно рассуждаешь, молодец! И мы можем тоже. Только вот… мы не знаем, когда эти двери откроются и когда закроются; нет у нас расписания на этот счет.

– А где же вы их видели, в каком месте? – Сережка затаил дыхание.

Вместо ответа Велеслав устремил взгляд куда-то сквозь деревья и указал рукой:

– Смотри, а вон там та поляна с камнем, где я тебя нашел.

Пробираясь сквозь заросли папоротника, они направились в ту сторону.

Что-то вспомнив, Сережка опять обратился к Велеславу с вопросом:

– А вот про папоротник, это правда? Правда, что он помогает найти клады? Правда, что он цветет в ночь на Ивана Купала? – Сережке вспомнилась повесть Гоголя «Вечер накануне Ивана Купала», которую он когда-то читал.

– Ты знаешь, – Велеслав посмотрел на юношу, понимая, как его интересует все таинственное, необычное, – на самом деле, папоротник никогда не цветет, он спорами размножается. Но в старинных записях есть истории, когда попадался цветущий папоротник людям, кто-то тогда мог видеть свое прошлое, настоящее и будущее и клады отыскивать, а также стать невидимым с его помощью. Но… – Велеслав, как будто что-то вспомнив, продолжал: – Мне приходилось слышать историю, в которой рассказывается, как один человек, попав в другой мир, там увидел цветущий папоротник.

– Там, где живут феи и гномы? – спросил с надеждой Сережка.

– По-видимому, там, – улыбнулся Велеслав.

Сережка нагнулся, чтобы получше рассмотреть куст папоротника со всех сторон, но Велеслав, взяв его за руку, повел за собой.

– Вот, смотри, эта поляна.

Они подошли к краю зарослей кустарника, за которыми открывался вид на поляну. Сережка раздвинул ветки, оглядывая знакомое место. Он прошел на самую середину, потом по кругу, удивленно всматриваясь в траву.

– Что-то не так? – спросил Велеслав, следуя за Сережкой.

– Я не вижу…

– Что не видишь? – не понял Велеслав.

– Здесь была звезда.

– Какая звезда?

– Огненная.

Сережка наклонился, пытаясь найти хоть один обгоревший сучок, шарил по земле руками, перебирал стебли травы. Ни уголька, ни пепла. Он еще раз обошел поляну по кругу, внимательно всматриваясь в зеленые заросли. Нет, никакого намека на костер. Увидев белый камень, юноша направился к нему. Велеслав шел следом. Подойдя к камню, Сережка начал осматривать его со всех сторон; тот самый камень, но что-то было не так. Юноша пытался понять, что же изменилось.

Подошедший Велеслав глядя на растерянного Сережку, спросил:

– Опять что-то не так?

– И поляна, и камень… какие-то другие. Может, это не то место?

– Это то самое место, Сережа; вот у этого камня я тебя и нашел.

Сережка вспомнил, как он тогда, склонившись над камнем, разглядывал его. Да, знаки! Они были четкие, яркие! Он обошел камень со всех сторон, ища на нем то место, куда прикасались его руки. Вот. Вроде здесь. Но знаки на камне выглядели какими-то тусклыми, размытыми и полустертыми. Как они могли прийти в такое состояние в столь короткий срок? Ничего непонятно… Сережка оглядел камень, ощупывая его руками.

Велеслав внимательно смотрел на удивленного юношу.

– Камень… тогда… в первый раз, на нем знаки были четкие и яркие, а сейчас… как будто бы они уже давно стерлись… Будто уже прошло сто лет или больше…

Велеслав наклонился к камню, рассматривая знаки.

– Сколько я помню, они всегда были такие. Ты тогда был нездоров, наверное, тебе показалось.

– А поляна? На ней должны были остаться следы от огненной звезды, а тут… ни одного обгоревшего прутика, ни уголька, пепла даже нет! Разве мог кто-то так тщательно все убрать?

– Ты тогда говорил про людей в балахонах…

– Да, они пришли на поляну, сложили на ней из хвороста звезду и подожгли ее. Потом они встали в круг и начали произносить какие-то непонятные слова, – начал возбужденно рассказывать Сережка.

– А потом?

– Потом… Костер-звезда начал угасать. Потом… всю поляну заволокло густым туманом, ничего не было видно. А потом я заснул…

Велеслав внимательно слушал юношу, устремив взгляд куда-то вдаль, как будто бы о чем-то размышляя. Через минуту он сказал, вздохнув:

– Ладно, пойдем отсюда.

Сережке показалось, что Велеслав все же что-то знает, но не хочет посвящать его в это.

Мужчина шел молча, глядя себе под ноги, вид у него был задумчивый и далекий. Сережке, как бы ни хотелось, было неудобно приставать к нему с расспросами, поэтому он тоже молча шагал рядом.

Оставив позади заросли папоротника, они вышли на открытое место, поросшее травами. Велеслав наклонился к серебристо-серым кустикам:

– Это нам понадобится! – сказал он, осторожно срезая ножом ажурные метелки полыни.

– А для чего она? – Сережка тоже стал срывать крепкие, плохо поддающиеся пахучие стебли.

– Много для чего, но нам она пригодится для очищения дома, да заодно мух и комаров будет отгонять.

– А это что за трава? – Сережка склонился над высокими стеблями, усыпанными голубыми цветами. – Это васильки?

– Нет, нет. – Велеслав подошел к юноше. – Это цикорий, – тоже очень полезное растение; из его корней можно приготовить очень вкусный напиток. Еще он обладает очищающим свойством; если, скажем, ты нальешь стакан грязной воды, а потом бросишь туда цикорий, – вода очистится!

Сережка с интересом слушал Велеслава.

– Вот это да!

– Но возможно, мало кто знает о таком свойстве цикория. Если хочешь, можем попробовать потом такой опыт провести.

Сережка закивал головой:

– Очень интересно было бы посмотреть. – он столько необычного здесь увидел и услышал, что уже ничему не удивлялся.

Вскоре они вышли к молодым сосенкам, которые уже проходили сегодня, где раскинулись россыпи рыжиков и маслят. Достав полотняные сумки, набрали крепких ярких грибов.

– Красавцы какие! – Сережка с удовольствием разглядывал рыжие шляпки с зеленоватыми окаемками.

– Их можно будет засолить, только нужно вымочить сначала, – сказал Велеслав, присевший, чтобы осторожно срезать гриб, – сразу их есть нельзя.

– Да-да, я это знаю! Мы раньше часто по лесам ходили, грибы собирали… – весело откликнулся юноша, но потом осекся, и улыбка исчезла с его лица.

Велеслав заметил, как помрачнело юное худенькое лицо мальчишки, стоявшего перед ним. Он весело сказал:

– Да ты прирожденный лесник! Лес любишь, так же как и я. А ты думал о том, кем ты хочешь стать?

– Хотел раньше быть геологом. Камни люблю.

– А сейчас уже не хочешь геологом?

Сережка замялся.

– Сейчас… Я хотел бы стать колдуном! – вдруг выпалил он, глядя прямо в глаза Велеславу.

– Колдуном?! – Велеслав засмеялся, положив руку на Сережкино плечо и глядя на него своими добрыми мудрыми глазами, в которых сейчас мелькали веселые искорки. – И когда же ты решил стать колдуном?

Сережка опустил голову:

– Я хочу стать таким же, как вы…

Велеслав вздохнул, погладив юношу по голове:

– Понимаешь, колдунами не становятся, ими рождаются. Конечно, можно прочитать кучу всяких книг и чему-то научиться, но этого недостаточно. От рождения колдовская сила должна быть у человека. По-другому – никак. Иначе это просто так… дилетантство.

Велеслав помолчал, потом продолжал, глядя на слегка разочарованного юношу:

– Конечно, многие используют разные заговоры и обряды, не обладая магическими способностями. У кого-то они неплохо срабатывают, у кого-то – не очень. А кто-то такой узел закрутит, что потом с трудом распутывать приходится.

– Как это?.. – не понял Сережка.

– Подробности знать хочешь? – улыбнулся Велеслав.

– Да. Но если получается у простых людей, то, может быть, и у меня получится? – тут Сережка вспомнил про книгу и заговор, что взял оттуда, с надеждой посмотрев на Велеслава.

– Знаю я, что ты хочешь, – сказал Велеслав, посмотрев вдаль, – и поэтому решил стать колдуном?

Сережка ничего не ответил, ощущая себя совсем мальчишкой, глупым и наивным. У него в душе шевельнулась досада на самого себя – тоже мне, колдуном захотел стать! Если бы друг Лешка услышал такое, он бы упал со стула, ухохотавшись! Да и не только он; все школьные друзья, приятели, знакомые… – юноша представил, как весь мир издевается над ним.

– Да ты не унывай, – сказал Велеслав, уловив его настроение, – Высшие Силы порой и без магии могут человеку помочь.

– Их надо просить об этом? – Сережка опять с надеждой посмотрел на Велеслава.

– Можно просить. А порой могут и без просьбы помогать; вот посмотрят, какой ты хороший мальчик и мысли у тебя добрые, и решат помочь тебе.

– А кто они, эти силы?

– Людям они известны как ангелы небесные, которые всегда следят за тобою, стараются поддержать, направить, уберечь от опасностей. А есть еще другие силы, духи разные.

– А они всем помогают, и добрым и злым? – Сережка с интересом слушал Велеслава.

– Добрым – помогают добрые светлые духи, а плохим, темным людям, чьи мысли полны зла, могут помочь и темные духи. Кто-то из людей специально к таким темным духам обращается, чтобы сотворить плохое дело. Только и плата за это будет дорогой.

– Какая плата?

Велеслав сдвинул брови:

– За помощь темных сил можно и жизнью расплатиться. Эти силы, если их попросить, могут наделить тебя властью, сделать богатым и успешным, и горя знать не будешь… до определенного момента. А потом – раз, и человек попадает под машину, или тонет, или нарывается на бандитский нож. В общем, примеров можно много привести.

Сережка поежился, от слов Велеслава внутри как бы холодок пробежал, стало не по себе; он вспомнил, как ему раньше нравилась Вероника из параллельного класса – красивая, веселая девчонка, которая совсем не хотела замечать его. Несмотря на все его, Сережкины, знаки внимания и старания понравиться ей, она только посмеивалась над ним, давая понять, что гусь свинье не товарищ. Она выбирала себе в друзья крутых парней, которые возили ее на своих тачках, приглашали на крутые вечеринки, дарили ей что-нибудь экзотичное, привезенное их родителями из-за бугра. А что он мог ей предложить? Ну, сводить в кино, посидеть в кафе за чашкой кофе с пирожными и мороженым. Сережка не был крутым, да и по характеру он был застенчивый и тихий, выросший в скромной семье без всяких излишеств, и поэтому Веронике был неинтересен. Он изводился от ревности и бессилия, злился на себя, что не может предложить ей большего, злился на нее, что она его не замечает. Друг Лешка был в курсе этих дел – Сережка делился с ним своими сердечными переживаниями. А Лешка ему каждый раз выговаривал: «Ну зачем тебе эта лахудра! Других девчонок, что ли, нету? Чего ты к ней привязался?» Сережка и сам не знал почему; ну, красивая. Другие девчонки тоже были не хуже, к тому же без всяких претензий и запросов. А эта, как зараза, вошла в его мысли, от которых теперь никак не избавиться! Он еще больше похудел, побледнел, почти перестал есть – все думал, мечтал о Веронике. Представлял, как он живет в богатой семье, как дарит ей дорогие подарки и шикарные букеты цветов. По ночам плакал от отчаяния, что не может ей дать того, что она хочет. Лешка, насмотревшись на страдания друга, однажды предложил: «Ну хочешь, она будет твоей!» Сережка с недоверием смотрел на друга: что он может ему предложить? Лешка повел его к себе домой, сам уселся за компьютер и усадил Сережку рядом. Через некоторое время он воскликнул: «Вот, нашел!.. Смотри!» Сережка, взглянув на экран монитора, увидел текст с заголовком «Присуха на любовь».

– Давай, читай! – Лешка похлопал Сережку по плечу.

– Ты думаешь, получится?

– Ну, у меня же получилось. Помнишь Светку из соседнего дома? Она тоже не хотела со мной встречаться. Ну я и… – Лешка усмехнулся, – помог ей, чтобы захотела!

Только Сережке Лешкина усмешка показалась какой-то недоброй и мрачной. Несмотря на успех, взгляд у друга был не очень веселый и счастливый.

– И как у вас сейчас с ней?

– Встречаемся… – отведя взгляд в сторону, неопределенно ответил друг.

– И она влюбилась в тебя? – Сережка не отставал.

– Вроде того…

– Как это «вроде того»? Ты чего-то недоговариваешь.

– Ну чего ты пристал! Все хорошо! Давай, читай!

Сережка с недоверием просмотрел текст, в конце которого было пояснение, что ритуал нужно проводить на кладбище.

– Так это нужно на кладбище делать… – у Сережки при одной мысли об этом побежали мурашки по коже. – Ты чего мне тут подсунул?!

– А… это не тот. Пардон, ошибся! Вот этот читай, – Лешка нашел другой заговор – этот тебе подойдет.

Сережка с тревогой смотрел на друга:

– И давно уже ты знаешь, кому что подойдет? А ты… ты что… на кладбище проводил?.. И давно?..

Лешка усмехнулся:

– Ну, на кладбище, месяц назад.

– А без кладбища обойтись нельзя было? – у Сережки возникло внутри какое-то неприятное чувство; где-то в подсознании у него засела мысль – добром все не кончится! Но вспоминая Веронику, все же был большой соблазн попробовать приворот, – а вдруг все получится! С Лешкой же все в порядке.

Сережка уселся поудобнее перед компьютером, вглядываясь в текст заговора – текст как текст, на стихи похоже… Он стал медленно читать вслух, стараясь не ошибиться. Закончив читать, повернулся к Лешке, стоявшему у него за спиной.

– И сколько нужно ждать?

– Должно сработать сразу. – Лешка это сказал таким тоном, как будто он был маг-профессионал и знал толк в своем деле. – Завтра увидишь ее и посмотришь – вдруг сразу на шею кинется! – Лешка закатился смехом.

В школе, на следующий день, как только раздался звонок об окончании урока, Сережка заспешил в коридор в надежде увидеть Веронику. Вскоре она вышла из класса и направилась в буфет. Юноша направился к ней.

– Вероника!

Вероника обернулась к догонявшему ее Сережке.

– А, это ты… – равнодушным тоном протянула она, слабо улыбаясь.

– Вероника, – начал Сережка, – я хотел бы… пригласить тебя…

– Куда это? – игриво ответила та.

В ее тоне Сережка почувствовал насмешку, но решил не сдаваться:

– Хотел бы пригласить тебя… в кино! – выпалил он разом, злясь на свою застенчивость и нерешительность.

Насмешливые искорки в глазах Вероники исчезли; она смотрела на юношу несколько удивленно и как бы размышляя о чем-то.

– Вот не думала я, что ты такой настойчивый! А ты, кажется, начинаешь мне нравиться, – сказала она, кокетливо глядя своими карими глазами с веселыми искорками. – Ладно, посмотрим. Подумаю.

С этими словами Вероника помахала Сережке рукой и ускорила шаг.

Сережка стоял посреди коридора, тупо глядя вслед удаляющейся Веронике, и раздумывал над словами девушки: неужели получилось!

Из ступора его вывел подошедший сзади Лешка, крепко хлопнув друга по плечу:

– Ты чего застыл, как мумия в саркофаге?

Сережка, вздрогнув от неожиданности, посмотрел на друга несколько удивленно и растерянно.

– Кажется, сработало…

Лешка сразу смекнул, в чем дело, разглядывая Сережкино лицо с обалдевшим видом.

– Ага… А ты не верил! Вот видишь! Так, значит, она тебе назначила свидание?

– Пообещала, что подумает.

– Значит, лед тронулся! – засмеялся Лешка, подмигивая другу. – Жди!

– Леха… – вдруг что-то вспомнил Сережка, – а ты этот же заговор читал?

– И этот тоже.

– И который на кладбище?

– Да.

– А почему и тот, и этот… Одного недостаточно? – забеспокоился Сережка.

– Ну… чтобы наверняка. Если что, могу пойти с тобой на кладбище.

– Что «если что»?

– Ну, мало ли… Вдруг надолго любви твоей красотки не хватит. – Лешка криво ухмыльнулся.

– А твоей, что, не хватило?

– Да как сказать…

– Да говори уж как есть. – Сережка встревоженно смотрел на друга.

Тут прозвенел звонок на урок, и Лешка, ничего не ответив, заспешил в класс. Сережка последовал за ним…

– О чем ты задумался?

Сережка вздрогнул от прикосновения руки Велеслава.

– Да так…

Немного помолчав, он обратился к Велеславу:

– А вот если человек делает приворот на другого человека, это плохо?

– Да, это плохо! Это насилие над человеком, над его волей. Почему вдруг тебя заинтересовала эта тема?

Велеслав внимательно смотрел на Сережку.

– Ты пробовал приворожить. – утвердительно сказал он.

Сережке было трудно выдержать пристальный всепроникающий взгляд, и он тихо произнес, опустив глаза:

– Попробовал один раз ради интереса, хотел посмотреть, что получится.

– Ради интереса… – укоризненно повторил Велеслав. – И как результаты?

– Обратила на меня внимание, а раньше не замечала.

– А потом?

– Потом… Она согласилась пойти со мной в кино… – юноша замялся.

– А дальше?

– Ну… Она стала приставать ко мне со своими дурацкими поцелуями, а мне вдруг стало противно! – выпалил Сережка и перевел дух.

– И вся любовь-морковь. – констатировал Велеслав.

– Да. Как отрезало. Не могу больше на нее смотреть. Зато она меня теперь преследует! Как ее отворожить?

Велеслав вздохнул, покачав головой:

– Приворожить-отворожить, любил-разлюбил… Я смотрю, – продолжал он, немного помолчав, – не сработал твой приворот.

– Как это не сработал? – удивился Сережка – Ведь она меня раньше не замечала, а теперь…

– Бывает такое и без приворотов.

– Лешка, друг, вот тоже… Он приворот на кладбище делал.

Велеслав нахмурил брови:

– А вот это уже посерьезнее будет. Твоему Лешке надо бы надавать по одному месту! Пошел в воду, не зная броду. Наворотил дел!.. А как его девушка?

– Я не знаю… Лешка и мне тогда предлагал еще на кладбище там что-то сделать, но я отказался.

– И правильно, что отказался, – Велеслав строго смотрел на юношу, – кладбищенские ритуалы сами по себе опасные; одно неправильное действие может повлечь за собой болезнь, или даже смерть. Твой друг и его девушка в большой опасности! Вот к чему приводят бездумные игры в магов-волшебников… ради интереса!

– Что же теперь делать? – Сережка с мольбой смотрел на Велеслава широко распахнутыми глазами, в которых отражались страх и надежда на помощь. У него и самого было предчувствие, что его друг уже далеко зашел, и он в душе ругал себя за то, что не пытался отговорить его от опасного занятия. Да и он сам тоже хорош – поддался на Лешкины уговоры.

Велеслав на минуту задумался.

– Попробую что-нибудь сделать отсюда.

Сережка кивнул головой, виновато опустив глаза.

Велеслав заторопился:

– Сегодня к нам должны прийти…

Они ускорили шаг. Солнце стояло уже высоко, указывая на то, что наступил полдень. Запах леса, многоголосное стрекотание птиц немного успокоили встревоженное Сережкино сознание. Надежда, что Велеслав хоть чем-то поможет, придавала сил и уверенности. Как все-таки хорошо, что судьба его закинула к этому удивительному человеку! Он шел, время от времени поглядывая на Велеслава: легкий ветерок трепал его русые длинные волосы, чуть тронутые на висках сединой, солнечные блики ложились на широкое, чуть загорелое лицо, золотили волоски на ресницах и бороде. Сережке подумалось: как же все-таки живется Велеславу одному в лесу? Неужели ему не тоскливо, особенно длинными осенними вечерами, когда за окном стеной льет дождь? Он представил, как если бы он сам также жил в лесу, один, без единой родной души, и от этой мысли ему сразу становилось как-то не по себе.

У Сережки в душе шевельнулась жалость к Велеславу; конечно, есть животные, есть люди, которые к нему приходят со своими проблемами, но разве могут они заменить родного человека, находящегося рядом, с которым можно поделиться своими простыми радостями и печалями? Сережке очень хотелось узнать, что на душе у человека, к которому его занесло. Велеслав всегда был ровен и спокоен, от него исходила какая-то внутренняя сила, обаяние, которые притягивали к нему. А в душе у него, возможно, еще незаживающая рана от потери близкого человека, которую он не хочет никому показывать. Сережке было неудобно расспрашивать Велеслава о его прежней жизни.

Вернувшись из леса и пообедав, Велеслав ушел в свою потайную комнату, а Сережка, усевшись на лавочке возле дома, занялся принесенными рыжиками: очистив от приставшей хвои и сора, тщательно промывал каждый грибочек в воде, любуясь и разглядывая со всех сторон, отмечая, как ярко они заиграли своей рыжиной после того, как их отмыли! Сережке это доставляло удовольствие.

Подошла Найда, виляя хвостом, с любопытством уткнув свой темный нос в таз, где плавали уже отмытые блестящие грибы. Учуяв знакомый запах, негромко издала звук, что-то вроде одобрения, и улеглась рядом с юношей. Вскоре он заметил, как по тропинке к их дому идет человек. Когда фигура приблизилась, стало видно, что это женщина лет сорока, закутанная в черный платок, со скорбным выражением на лице. Мутный взгляд, впалые щеки, землистый цвет лица говорили о нездоровье или каком-то горе. В руках у нее была корзина, накрытая белым платком. Сережка подумал: «Гостинцы принесла». Увидев юношу, женщина спросила тихим голосом, оглядываясь по сторонам: