- -
- 100%
- +
Рената окинула это живописное зрелище взглядом и молча перевела глаза на скривившихся Зеленых Зверей. Перекосившаяся Виктория поймала ее взгляд и тяжело вздохнула.
– Да, они выглядят как идиоты, но эти парни… опасны, – с ненавистью выплюнула младшая.
Казалось, признание этого факта стоило ей неимоверных душевных страданий.
– До моей банды именно они держали Ист Энд. И мне потребовались годы, чтобы отбить у них часть территории, – прохрипела Виктория.
От ненависти у нее перехватило горло.
– Хей! Девочка! – радостно прокричал Зак, оторвавшись от рыдающих «парней». – Ты как? Есть деньги на мороженку и мягкие игрушки? – весело спросил Свенсон.
От Виктории шибануло такой жаждой убийства, что даже непробиваемая Рената заметила что-то неладное. А она гордо игнорировала такое явление, как Габриэль Смит.
– Ох, Зак, – нежно сказала стоящая у Алых Гончих Вивьен. – Ты моя надежда на то, что наши мужики еще не выродились, – прослезилась женщина-полисмен.
Тут самоубийца немного засмущался.
– Ну что вы, тетя Вивьен. Мне до вас как до луны, – смиренно заметил Зак.
– Ничего, ты еще молод, – нежно заметила женщина. – И я верю в твой потенциал, – всхлипнула Вивьен.
Рената немедленно поклялась, что никогда не допустит встречи Бенджамина Рэдсворда с этими… людьми. Судя по тому, как Бенджамин измывался над их мозгом в свой короткий визит, у него тоже был… потенциал.
И Маркуса версии Вивьен мир не переживет.
– Так, какой красотке я должен нежно прихлопнуть по попке? – весело спросил опытный самоубийца Зак.
Аура убийства, идущая от буквально озверевших женщин, усилилась в несколько раз. Кто-то даже зарычал. А Рената воочию узрела ту самую тягу в смерти, что Маркус приписывал всем Рэдфайерам. Очевидно, Зак Свенсон ничего не делал наполовину.
Вивьен достала из кармана белый платок и высморкалась. В ее глазах сверкали слезы гордости.
– Эм… – нерешительно донеслось из-за ящиков. – Здравствуйте, мистер Свенсон, – тихо сказала утопающая в тени фигура.
– Ооооо, этот нежный голосок. Валери, ты ли это, лапа моя? – заинтригованно спросил Зак, отрывая от себя рыдающих «парней». – Давно не виделись. Слыхал, ты отошла от дел и осела в каким-то особнячке… что случилось, детка? Дала по морде не тому парню? – обеспокоенно спросил Свенсон.
– Они знакомы? – недоуменно спросила Чендлер.
– Да, – мрачно сказала Виктория. – Сестра работала наемником, а тогда именно Гончие рулили районом. Сначала Валери заказали Свенсона, но… он отбился, – с бесконечной горечью произнесла Гринфайер. – А потом нанял сестру на полставки. Она единственная из нас, кто способен выносить этих психов, вот они и начали сотрудничать, – зарычала Гринфайер.
А диалог на складе продолжался.
– О, ну… много чего случилось, – робко заметила Валери, и медленно вышла на свет.
Челюсть Свенсона отвисла, а «парни» выпали из ослабевших рук.
– Ох, ну $%@ тебя жизнь @$^ в #$ и через &*&#! – лаконично описал ситуацию Зак.
– Угу, – молча согласилась с описанием Валери.
– Валери?! – панически донеслось из-за спины Зака. – Что за #@$@ с тобой случилась?!
Все, находящиеся на складе, резко повернулись по направлению к голосу, чтобы увидеть… потрясенного до глубины души Вольфа Гринфайера.
– О! – тихо донеслось до онемевшей Ренаты. – Так вот что я забыл, – пробормотал стоявший рядом Габриэль Смит.
– Это самый лучший день в моей жизни, – тихо поделилась с присутствующими Вивьен.
Глава 2. Пропущенные годы
Габриэль Смит любил Лондон. Он любил его грязные улицы, любил дымный воздух и даже людей, что наполняли его переулки… и больше всего он любил старые, нищие районы великой Английской столицы.
Возможно, потому что его обитатели не разбегались как тараканы при одном приближении Габриэля. В Ист Энде показать слабость значило умереть… местные жители напрягались, готовились вытащить оружие, но не убегали. Поэтому Смит мог ходить по нищим улицам без ощущения, что он жуткое чудовище. Да что там, когда Габриэля выгнали из приюта, именно в Ист Энде он смог найти свою первую работу – он был охранником в местном борделе и даже жил там. Хозяин был весьма доволен, когда нанял мелкого, злобного парня. Бандиты не рисковали приставать к девочкам, пока Габриэль был на посту. Смит провел в нищем районе большую часть своего подросткового возраста.
Поэтому неудивительно, что именно в Ист Энде Смит нашел своего первого вассала.
И сейчас, когда Габриэль шел по каменистой улице, то ощущал налет ностальгии.
– Почему мы в подобном месте? – нервно спросил идущий рядом Вольф Гринфайер.
Высокий зеленоглазый мужчина с коротким ежиком темных волос, одетый в потёртую военную форму и стоптанные сапоги, вполне вписывался в нищий квартал. Но, в отличие от Габриэля, бывший аристократ не привык к подобным местам. Он нервно косился на грязные окна, выбоины в булыжной мостовой и грубых людей, периодически проходящих мимо. С каждым шагом, приближавшим Вольфа к глубинам квартала, тот выглядел все более и более больным.
И Габриэль прекрасно понимал почему.
– Нам нужно встретиться с Заком, – кратко объяснил Смит.
– Сэр, – раздраженно огрызнулся Вольф. – Мы в Лондоне уже три дня… я говорил, что мне нужно увидеть свою семью, но вы приказали терпеть. И я терпел! А теперь вы говорите, что время пришло и… зачем нам видеться с проклятым Свенсоном?! Почему демон побери, я не могу просто пойти к моим сестрам?! – зарычал Гринфайер.
– Потому что на адресе, который они тебе дали, никто не живет. И только Зак знает, где они живут на самом деле, – просто сказал Смит.
Вольф споткнулся о выбоину и чуть не упал. В его глазах мелькнул подавляемый ранее ужас, который сменился отблеском дикого пламени… Габриэль непроизвольно напрягся, но… ничего не произошло. Вольф был испуган, он был в ужасе, но безумие и не думало его поглощать.
И это говорило Смиту сразу о двух вещах. Во-первых, как он и подозревал – огненное безумие было связано с заточенными демонами. А во-вторых… Габриэль что-то с ними сделал. Безумие все еще существовало, но больше не сводило Вольфа с ума.
Смит не знал, хорошо это или плохо.
– Что вы имеете в виду? – робко спросил Гринфайер.
Голос его ощутимо дрожал, а рука с безумной силой впилась в висевший на шее медальон. Габриэлю казалось, что еще немного, и рука вассала окрасится кровью.
– Они живы и здоровы, Вольф, – быстро пояснил Габриэль. – Я приказал людям Свенсона следить за ними, как только тот доложил мне о ситуации.
– Доложил о ситуации? Какой ситуации? – слабо спросил Гринфайер.
Он был белым как полотно. Габриэль же тяжело вздохнул… поэтому он и не хотел обсуждать все это. Обычно Зак говорил с людьми о сложных вещах… Смит просто не умел это делать. Проклятье.
– В-общем… ты знаешь о том, что некоторые вещи могут усилить твое безумие? – осторожно спросил Габриэль.
Потому что Смит знал. Точнее, не так… раньше он не совсем понимал. Он считал, что Валери, старшая сестра Вольфа, обманывала брата из-за глупой аристократической гордости. Именно она писала брату письма и лично встречалась в приличных, зажиточных местах. Габриэль снисходительно относился к ее глупому притворству и не мешал им… Смиту было выгодно, чтобы его вассал оставался поблизости, а не мчался в Лондон, для охраны своих сестер. Все-таки Вольф был необходим, чтобы найти место заточения Зеленого Демона.
Ну, мужчина никогда не говорил, что является добрым человеком. Он спас Вольфа лишь из собственной выгоды, а не странного приступа человеколюбия. К тому же его вассал тоже не проявил большого доверия – Смит узнал, что у Вольфа есть сестры, только из доклада Зака Свенсона (сам Вольф рассказал об этом почти через год знакомства). И к моменту доклада они уже вполне неплохо устроились, поэтому Габриэль приказал наблюдать, но активно не вмешиваться…
К сожалению, в те дни Смит не подумал о том тревожащем факте, что ни одна из сестер не пожаловалась старшему брату на свою тяжелую жизнь. Он не понимал.
Но теперь, после того как Габриэль увидел того огненного волка. Услышал его.
Рвать, рвать, ненавижу, должны умереть, должны истечь кровью, кости должны скрипеть на зубах. Все должно корчиться и визжать от боли, все должно сгореть, – было первым, что Смит уловил, посмотрев в огненные волчьи глаза.
Но гораздо хуже было то, что Габриэль услышал под этой явной ненавистью. Оно было гораздо сильнее. И бесконечно опаснее для жертвы безумия.
Должен страдать. Должен сгореть.
Потому что не смог защитить.
Это была огненная ненависть. К миру, к врагам, к людям, даже к вещам. Безумие хотело, чтобы мир захлебнулся в крови, после чего издох в мучениях… но более всего, безумие ревело о ненависти к себе. Ненависти к тому, кто не справился. Кто не смог защитить.
Если бы Вольф узнал о том, в каком месте живут его сестры… о том, что им пришлось сделать для выживания, даже Габриэль не смог бы его вытащить. Гринфайер сгорел бы за считаные часы.
Старшая сестра Вольфа была мудра. И очень, очень хорошо умела лгать.
– Я… я не понимаю, о чем вы говорите, – почти прошептал Гринфайер.
Габриэль поморщился. Итак, мы входим на территорию болезненных тем.
– Ты знаешь, от чего умер твой отец? – кратко спросил Смит.
Вольф посуровел.
– Конечно, знаю. Его убили чистильщики, – прорычал мужчина. – Чистильщики лорда Гринфайера. Они приходят за всеми, кто близок к концу… выводят их на эшафот, чтобы все видели, что аристократ обезумел, и его не зазорно убить. Мерзкие выродки, – выругался Вольф.
Смит задумчиво кивнул. Да, все знали, что изгнанные долго не живут. Все понимали, что изгнание это форма казни, но… никто не говорил это прямо. Даже Глава рода не мог просто взять и убить всех инакомыслящих… ему нужна была причина. Твердая причина, поддерживаемая официальными законами. А для изгнания законов не было, ведь дела рода, это дела рода. В итоге, если король просто скажет, что всех изгнанных необходимо убить, то изгнание официально станет казнью. И тогда Глава уже не сможет изгонять своих членов без демонски хороших причин. Поэтому эта клоунада продолжалась веками: человека изгоняют, ждут, пока он обезумеет, и ведут на эшафот, чтобы все было «официально».
Цирк, называемый политикой.
Но для Габриэля и его вассалов это очень полезный цирк.
– И к тому моменту, когда его казнили, ты только начал падать, – неумолимо продолжил Смит. – Значит, что-то сильно ускорило его помешательство.
– Ускорило, – прошептал Вольф, после чего побледнел и медленно обхватил свое тело руками. – Валери… она писала, что я не должен возвращаться со службы. Она писала… что у них все хорошо. Она постоянно писала об этом. Что у них все просто прекрасно, – на последней фразе тело Гринфайера неконтролируемо затряслось. – Она так часто повторяла это, что я… я начал беспокоиться. И тогда мне… мне резко стало хуже. А потом я встретил вас, – потрясенно осознал Вольф.
– Ну… да, – неловко сказал Габриэль.
Это был не самый лучший ответ, но Смит был не самым лучшим оратором.
Несколько долгих секунд Гринфайер смотрел на неловкого Смита. После он поднял глаза и еще раз прошелся взглядом по грязному, нищему району в котором они находились. Казалось, его разум обдумывает тысячи вероятностей одновременно, каждая страшнее другой… потом его взгляд поймал одну из проституток, стоявших около стены, и его глаза потрясенно расширились. Тело Вольфа ослабло, из-за чего он медленно осел на землю. Руки мужчины поднялись и впились в короткие черные волосы. Гринфайер начал что-то нечленораздельно скулить и раскачиваться из стороны в сторону… Смит обеспокоенно оглянулся, не понимая, что ему делать. Он должен что-то делать? Что делают люди, когда другому человеку плохо?
В разуме мужчины мелькнула маленькая кукольная ручка, что мягко гладила его по голове. Смит нахмурился и аккуратно отодвинул этот образ… Габриэль не собирался повторять этот нежный жест на Вольфе. Та ручка и то мгновение принадлежало только Смиту, и мужчина не собирался делиться им даже ради своего вассала.
– Я убью их, – донеслось до Смита глухое рычание.
– Хм? – отвлекся Габриэль от приятных воспоминаний.
– Если хоть кто-то из этих немытых пейзан дотронулся до моих сестер, то я вырву их грязное барахло и заставлю сожрать, – прорычал озверевший Гринфайер. – Я заставлю их пожалеть, что эти отбросы родились на этой земле! – заорал Вольф, резко поднимаясь с земли. – Почему эти дикари считают, что могут покушаться на чистоту моей семьи? Эти грязные пальцы и мерзкие языки, я сожгу их всех! – продолжил нагнетать Гринфайер.
В этот самый момент Габриэль резко вспомнил, в каком состоянии нашел Вольфа в деревне дикарей… похоже, те события плохо сочетались с его подозрениями. Кажется, Натан называл такое психологической травмой… вот демон!
– Вольф, успокойся, – поднял руки Смит. – Они не занимались ничем подобным!
– Откуда тебе знать!? – вызверился на начальство потерявший самоконтроль Вольф. – Валери всегда была очень старательна! Если бы она решила скрывать что-то такое ради… – тут голос Вольфа дрогнул. – Ради меня, то она приложила бы все силы. Ты мой сюзерен! Она бы демонски постаралась! – закричал Гринфайер.
– Эм… я не вовремя? – осторожно донеслось сзади.
И в этот момент на Смита накатило непередаваемое облегчение.
– Зак! – резко повернулся Габриэль, расплываясь в дикой улыбке. – Я так рад тебя видеть!
Молодой мужчина в ковбойской шляпе окинул взглядом бешеную улыбку Смита, перевел взгляд на озверевшего Вольфа и задумчиво кивнул. После чего солнечно улыбнулся.
– Ребята, так давно вас не видел! – радостно заявил Зак Свенсон. – Но звиняйте, надолго не задержусь, дела, дела! – быстро сказал он и приготовился бежать.
После чего ощутил, что его руку сжали в жутких тисках. Зак тяжело сглотнул и медленно повернулся. На него пристально смотрели пылающие, зеленые глаза.
– Что… с моей… семьей? – прорычал Вольф.
Зак ощутил, как смерть присела рядом и начала неторопливо натачивать косу. В то же время тихий, еле различимый голос (что обычные люди называли инстинктом самосохранения) начал раздражающе жужжать в ушах. Но бывалый Рэдфайер быстро затолкал его вглубь и сосредоточился на настоящем.
– Эм… – задумался Свенсон. – А что с ними? – робко прощупал почву бастард.
Рука Вольфа сжалась крепче, а в глазах поселилось безумие. Зак ощутил, как холодящее лезвие наточенной косы любовно прижалось к его шее, а тихий голосок зазвучал громче.
– Аааааа, твои сестренки! – бодро воскликнул мужчина, обильно обливаясь потом. – У них все отлично! Живут себе, младшая недавно завела очередную собаку… серьезно, около дома твоих сестренок живет настоящая собачья стая! Они по всей улице развалились, мои пацаны даже к дому подойти боятся, – быстро затараторил Свенсон. – А еще одна настоящий кошмар! Постоянно бродит по рынку и доводит торговцев до трясучки! Сразу видно прирожденная торговка. Она за шиллинг любого готова порвать! А еще может подсчитать, сколько крупы в мешке чисто на глаз… я слышал, как старуха с капустой пугала ее именем внуков. Серьезно, мужик, нельзя быть настолько помешанным на деньгах, это вредно для здоровья, – захихикал Зак.
Рука Вольфа немного разжалась при упоминании собак, и Свенсон невольно расслабился. К сожалению, на словах про деньги его рука сжалась так сильно, что у Зака захрустели кости.
– У них нет денег? – тихо спросил Гринфайер.
Свенсон мгновенно осознал свою ошибку.
– Не-не-не-не-не! Сейчас у них все на мази, мой озверевший друг! – Заку казалось, что от скорости его речи зависит его же жизнь. – У них и раньше все было нормально, а потом появился я и… короче твоя старшая неплохо справлялась и без меня, но некоторые клиенты были довольно зверскими, а платили ей не так много, – пустился в воспоминания Свенсон, не замечая потрясения в глазах напротив. – Но когда она пришла ко мне, то я сразу ощутил смутное родство. В смысле эти движения, эта техника… мне, конечно, было немного не до того, но в процессе я подмечал знакомые детали. Она прям зверь, умудрилась меня поцарапать… я даже вспотел, – доверительно поделился Свенсон. В этот момент Габриэль ощутил, что беседа идет немного неправильно. – А когда мы закончили, и я ее повалил, то мне пришла в голову мысль! Эй, а кого она мне напоминает? И дзынь! Это же мой зверский друг, прям одно румяное, запыхавшееся лицо! – пока Свенсон говорил, рука Вольфа слабела все сильнее, а в глазах росла какая-то пустота. – Конечно, когда я понял кто она, то планы пришлось поменять. Я посоветовался с боссом, и мы решили, что я возьму ее на полставки, – кивнул в сторону бледнеющего Смита Свенсон. – Так что не боись. Я за ней присматривал, и работы у нее было завались. Я даже сестренке ее сильно не мешал… Та тоже решила поддержать семью и пошла зарабатывать. Она, конечно, мелкая и довольно дерзкая, но милая малышка… – продолжил Зак, но внезапно заметил, как Габриэль Смит начал тихо отходить в глубину переулка.
От неожиданности Зак даже запнулся. Его босс не отступал ни от кого и никогда. Даже когда против них была армия…
– Я очень благодарен тебе за заботу о моих сестрах, Зак, – тихо и очень спокойно донеслось от Вольфа Гринфайера.
Внезапно Зак снова ощутил заточенную косу на своей шее… но в этот раз она не колебалась. Казалось, все уже решено, и она просто ждет удобного момента. Свенсон тяжело сглотнул и повернулся к Вольфу, который все еще держал его за руку. Мужчина мягко улыбался, будто все тревоги и волнения этого мира покинули его тело.
В этот момент странное ощущение, что обычные люди называли инстинктом самосохранения, резко ударило Зака по башке. А потом в полной панике заорало ему в ухо – Беги, мать твою! Беги!!!
К сожалению, рука Вольфа сжимала его собственную с такой силой, что еще немного, и руку Зака оторвало бы к демонской матери.
– Поэтому я убью тебя быстро, – еще нежнее заверил Вольф. – Как только ты мне скажешь, кто еще был… работой моей Валери, – тут голос Гринфайера ощутимо дрогнул.
– Нахрена тебе это знать? Осквернить их могилы или окончательно грохнуть? – машинально спросил Зак, прикидывая, где похоронят его.
И тут безмятежность Вольфа немного сбилась.
– В смысле? Они мертвы? – не понял Гринфайер.
– Конечно, мертвы! – вызверился бастард Рэдфайеров. – Я добрый малый, но мне надо поддерживать репутацию. Я бы не стал платить наемнику, который не выполняет свою работу, – огрызнулся Зак.
Если ему суждено сдохнуть, то он не будет скулить перед смертью.
– Наемнику? – переспросил Вольф.
– Конечно, они не все мертвы, я ж не зверь, – продолжил Зак. – Большую часть я просил припугнуть. Ноги там сломать, руки перекорежить… ладно, я понимаю, на что ты злишься, – вздохнул Свенсон. – Но пойми, я не могу просто платить женщине. В Ист Энде это клеймо проститутки, особенно для Гринфайеров. Твоя сеструха сама бы не согласилась… она тертая, знает, что к чему. Валери просто не взяла бы мои деньги и начала обходить десятой дорогой, вот я ее и нанял… к тому же она классный спец, – одобрительно кивнул смирившийся со смертью Свенсон.
– Валери работала наемником? – снова спросил Гринфайер.
И тут Зак заметил, как Габриэль Смит невозмутимо выплыл из переулка. Он недоверчиво повернулся, чтобы убедиться точно. Да, совершенно спокойный Смит безмятежно оглядывал грязную улицу. И тут в красноволосую голову постучалась одна умная мысль.
– Стой… а ты думал, кем она работает? – внезапно осознал Зак, мысленно проигрывая прозвучавший диалог.
– А другая девушка? Ты говорил, кто-то еще пошел… работать, – обеспокоенно спросил Вольф.
– Вики-то? Она решила создать свою банду. Точнее, зверодевочки объединились под ее флагом… какие-то заморочки с волками и вожаками. Я не вникал, – отвлеченно сказал Зак, сверля глазами предательское начальство. – Они взяли себе часть Ист Энда… я не против, на самом-то деле. Там много изгнанных Гринов, и эти ребята охотнее пойдут под своих, чем под моих парней. Тем более, твоя сестренка не любит наркоту, и выгнала китайцев из квартала… с их нюхом, они управились быстрее, чем мы. Меньше проблем с зверодевочками и китайцами? Я обеими руками за! – оптимистично заключил простой парень Зак Свенсон.
Пальцы Вольфа Гринфайера обессиленно разжались, и он тихо повалился на колени. До Свенсона донеслось частое дыхание, быстро перешедшее в тихие всхлипы. Зак неловко заметил, как на булыжную мостовую начали падать маленькие соленые капли.
– Эм… – неловко сказал Свенсон. – Слушай… я понимаю, что для тебя это потрясение и все такое, но… мне пора на сходку, – неловко пояснил тактичный и полный сопереживания парень.
Как говорится, какой сюзерен, такие и вассалы.
– Я с тобой, – мгновенно среагировал ранее незаметный Габриэль.
– Спасибо за поддержку, босс. Рад знать, что ты всегда готов прикрыть мне спину, – ядом в голосе Зака можно было плавить камни.
– Не за что, – невозмутимо ответил полный социальный инвалид по имени Габриэль Смит.
– Сходка… это сражение между бандами? – хрипло спросил Вольф. – С кем вы будете драться?
И тут Зак совершил свою главную ошибку за этот день. Он… забыл о том, что Вольф очень хорошо слышит.
– Да так, одни ребята из Китая. Ничего важного, – отмахнулся Свенсон.
Гринфайер замер, а потом очень медленно встал. Его глаза налились зеленью, а из горла донеслось тихое рычание. Зак сглотнул и мысленно пнул себя по заднице.
Вот так Вольф Гринфайер и попал в тот день на судьбоносный склад.
И примерно тогда же Габриэль Смит осознал уже свою главную ошибку… а именно тот факт, что он совершенно забыл о своей переписке с одной маленькой куклой. И тем маленьким деталям, что в ней упоминались насчет Валери Гринфайер и слова «полуволк».
Вольф же совершил ошибку, когда подумал, что уже в курсе всех проблем своей многострадальной семьи.
***
Рената осматривала живописную композицию, собравшуюся на складе. То, что начиналось как обычная «сходка» начало стремительно скатываться в безумие… Рената знала, знала, что нельзя было брать с собой Вивьен! Само наличие этой женщины поблизости превращало происходящее в хаос!
– Валери, – робко сказал высокий зеленоглазый мужчина в военной форме. – Что… что с тобой случилось? – голос его ощутимо дрожал.
Желтые глаза Валери панически заметались по помещению, в конце концов, остановившись на Ренате. Та испуганно на нее посмотрела и перевела взгляд на Вивьен. Вивьен изобразила панику и перевела взгляд на самого молодого Свенсона. Тот тоже испугался (видно за компанию) и умоляюще посмотрел на своего старшего брата. Зак нахмурился, окинул взором склад и повернулся к стоящему рядом Габриэлю Смиту в каком-то странном акте мести.
И тот не подвел.
– Я подписал договор о неразглашении, – кратко объяснил Габриэль.
– Стой, ты реально знаешь? – охренел Зак.
– Лучший. День. В жизни, – снова повторила Вивьен.
– Хватит! – окончательно озверел Вольф и обвел склад бешеными глазами. – Вы все убирайтесь, пока я лично не убил вас всех! – заорал Гринфайер.
Как ни странно, Зеленые Звери быстро встали и беспрекословно двинулись на выход. Бандиты из Алых Гончих же наткнулись на суровые глаза своего «пахана» и тоже решили удалиться восвояси. Вместе с восьмерыми «парнями». Таким образом, на складе остались Габриэль, Виктория, Валери, почему-то Зак Свенсон и Рената Чендлер (не считая замаскированных кукол). Даже Вивьен решила тихо удалиться… Рената не удалилась, потому что Валери была ее ответственностью. Ну и потому что у выхода стоял Габриэль Смит, а она была в старом платье, без должной прически посреди логова бандитов… проклятье! Может, он ее не заметит?
Примерно на этой мысли нервная Чендлер начала медленно отходить за старые ящики. Бледная как смерть Виктория совершенно проигнорировала тихое отступление сюзерена.
Вольф же перестал беспокоиться об окружающем мире и быстро пошел к Валери. Та продолжала молча стоять и смотреть на брата расширенными от ужаса глазами… ее тело тихо дрожало. Вольф же дошел до онемевшей сестры и схватил ее за плечи, тщательно осматривая внешность.
– Что с тобой случилось? – испуганно спросил Гринфайер. – Валери, тебе больно? Плохо? Это все из-за меня! – начал погружаться в пучины депрессии Гринфайер. – Я должен был забрать эти проклятые артефакты! – прорычал Вольф, после чего переключился на сестру. – Не беспокойся, Валери, брат здесь. Я сделаю все, чтобы тебя вылечить! – горячо заверил девушку Гринфайер.
Та же продолжала мелко дрожать… но через несколько секунд дрожь полностью прошла, и Валери сияюще улыбнулась. Рената еще никогда не видела, чтобы нервная и трусливая девушка выглядела такой радостной. Учитывая обстоятельства, это было совершенно ненормально.