- -
- 100%
- +
Кэтрин сжала предплечье Зака крепче и наконец… действительно позволила себе испугаться.
***
Кэтрин и Зак молча шли по брусчатой Лондонской улице и очень мрачно молчали. В руке Флетчер сжимала потертый рисунок, что изображал дочку простолюдинки… та сказала, что на ее дочь всем плевать. Так что пусть этот рисунок будет хоть у кого-то, кому не все равно. Поэтому Кэтрин продолжала идти и периодически смотреть на портрет молодой, веселой девушки.
В свете выяснившихся фактов, двоим бастардам было уже не до свадьбы. Очевидно, Флетчер должна быть счастлива, что вообще дожила до брачного возраста… осталось только выяснить, чем она, демон вас возьми, отличается от сотен других женщин-бастардов, кому далеко не так повезло.
– На женщин не действует огненное безумие, – прервал тишину Зак.
Кэтрин ощутимо вздрогнула и непонимающе на него посмотрела.
– То, что описала та женщина… очень похоже на огненное безумие. Фиксация, переходящая в одержимость и последующая пропажа, – пояснил Свенсон.
Флетчер нахмурилась и отвела взгляд.
– Ну да… ты-то знаешь, – печально согласилась Кэтрин.
Зак поморщился. Ему было тринадцать, когда в голове начал звучать тихий, но вкрадчивый голос, появившийся потому что его мамка даже не подумала регистрировать своих многочисленных детей. На самом деле, мамка начинала бешено орать от одной мысли, что ее сыновья станут «шавками этих ублюдков» … не то, чтобы Зак был с ней не согласен, но лучше стать «шавкой», чем свихнуться от этого демонского голоса. Впрочем, парень терпел, как мог… сначала он этот голос игнорировал (уход за кучей младенцев сильно помогал в игнорировании чего угодно), потом, когда к голосу присоединились приступы ненависти и гнева, Свенсон начал бродить по улицам и избивать все живое, а после парень держался только из чистого упрямства и страха за своих братьев (если бы он умер, они остались бы с мамкой один на один). На этом ужасе Зак продержался аж до шестнадцати лет, на два года больше обычных бастардов. За это время таинственный голос откровенно повеселился, а ближе к концу начал звать Свенсона младшим братишкой.
Почему-то именно слово «младший братишка» прорвало терпение Зака. Он пришел к мамке и наорал на нее за то, что когда-то та не пожелала его зарегистрировать. Выслушав сбивчивые, полные крика жалобы Свенсона, мамка впала в откровенное бешенство. Она орала на голос, на Зака, на отца Зака и даже на саму себя. Казалось, она вот-вот взорвется от ненависти (и голос в голове Свенсона начал отчаянно хохотать), а потом… ее вырвало кровью.
Да, именно так Свенсон и его несчастные братья узнали о том, что мамка больна какой-то, очевидно, смертельной болезнью. Нет, они и до этого замечали, что что-то не так – мамка перевязывала себе руки и туловище, сильно похудела и иногда двигалась странными, рваными рывками, будто заставляла конечности двигаться. И да, Зак находил окровавленные платки, но… это была мамка. Она была больше чем жизнь, выше, чем аристократы, и, разумеется, сильнее, чем какая-то болезнь. Казалось, этот мир был ее игровой площадкой, и никто не смог бы ее одолеть. Точнее, они так думали… очевидно, они ошибались.
Из-за потрясения от болезни матери, Зак окончательно слег и провел следующие четыре недели в бреду. Когда же его отпустило, парень с удивлением осознал, что… голос, наконец, заткнулся. А еще он узнал, что мамка… ушла. Младшие рассказывали, что первую неделю мамка находилась в откровенном бешенстве и убила пару аристократов. После же она два дня сидела у его кровати и что-то угрожающе говорила… младшие так и не узнали, что. Зак же совершенно ничего не помнил. А потом мамка встала, нахлобучила на голову старшего сына свою любимую шляпу, взяла винтовку и вышла в дверь. Спустя еще неделю, братьев Зака вызвали в местный морг, где лежало окоченевшее и безжизненное тело их матери.
Как сказал врач, проводивший вскрытие… было откровенным чудом Судьбы то, что их мамка вообще могла двигаться. Все ее органы были изношены, как у столетней старухи… она должна была лежать и изредка стонать от невыносимой боли, а не бодро прыгать по окрестностям, убивая аристократов. Но даже мамка не могла биться со смертью вечно… и вот она ушла, а спустя две недели Зак наконец-то пришел в себя.
Голос заткнулся и больше его не беспокоил. Свенсон не слышал даже его шепота… к сожалению, это продлилось всего три года. Через три года Зак снова услышал смутный, какой-то нерешительный шепот, а потом встретил босса и решил излечиться от демонского голоса раз и навсегда. Чего бы ему это ни стоило.
Обычно Свенсон не вспоминал времена до смерти мамки. Какой смысл? Но теперь… мамка умерла, и произошло невозможное – на три года Свенсон был излечен от огненного безумия.
Возможно ли, что нечто исполнило ее желание и забрало ее жизнь? Но тогда… что это нечто требует в качестве платы? Какой непонятному духу прок от умирающей женщины?
– Мне действительно нужно найти Вивьен, – внезапно сказала Кэтрин, вырывая Зака из его мыслей.
– Что? – не понял Свенсон.
– Я, похоже, единственная выжившая из своего поколения бастардов. А Вивьен единственная выжившая из своего поколения, – сухо сказала Флетчер. – И теперь тетя пихает меня во владение девчонки, что жутко похожа на твоего босса… единственного человека, который может противостоять огненному безумию. Пихает, несмотря на то, что быть бастардом девчонки, значит вляпаться в какое-то ужасающее дерьмо. Я, конечно, часто злюсь на эту сволочь, но… тетя меня любит, – очень неохотно признала женщина. – Она бы не стала подписывать меня на что-то мерзкое просто ради шутки. И это… это все мне очень не нравится, Зак. Особенно учитывая тот факт, что она отчаянно избегает меня уже несколько дней, – мрачно сказала Кэтрин.
Свенсон нахмурился и молча кивнул. На самом деле, тетя Вивьен очень напоминала Заку его мамку. Мамка была эгоистичным и легкомысленным человеком, который считал мир своей игровой площадкой. Казалось, ей плевать на мучения окружающих и их проблемы… когда Свенсон жаловался ей на многочисленных братьев, та лишь смеялась и пихала ему очередную партию денег. Мамка совершенно не умела общаться с людьми и тем более воспитывать детей. Заку всегда казалось, что мамке откровенно на них плевать… но потом Свенсон услышал странный голос, и мамка пришла в бешенство.
После же она два дня говорила с бредящим ребенком, оставила ему свою шляпу и ушла, чтобы умереть в канаве. А потом этот ребенок излечился.
– Как ты думаешь, где она может быть? – напряженно спросил Свенсон.
– В месте, в котором я бы никогда не стала ее искать, – кратко пояснила Кэтрин. – То, в котором ее почти невозможно найти и которое никогда не придет мне в голову… значит Ист Энд исключается. В общем-то все места, в которых твоя банда сможет до нее дотянуться. Значит, большая часть Лондона. Есть идеи? – печально спросила Флетчер.
Зак задумчиво прищурился, и в этот момент в его голове мелькнула одна очень занятная мысль.
– Знаешь… я думаю, нам следует навестить твоего будущего сюзерена, – мерзко ухмыльнулся Свенсон.
Кэтрин повернулась и недоуменно посмотрела на мрачно довольного Зака.
– Девушка и ее семья живут в неизвестном особняке посреди заводского района. И я полагаю, ты пока не жаждешь ее видеть, а значит, вряд ли там появишься, верно? – криво улыбнулся Свенсон.
– О… – осознала Кэтрин. – Ну, это дерьмо определенно имеет смысл, – мрачно согласилась женщина. – Но как мы найдем место без адреса, затерянное в бесконечном смоге? – задумчиво пробормотала Флетчер.
– Оставь это мне, – отмахнулся Зак и уверенно пошел вперед.
Верный вассал уже выяснил, что его незадачливый сюзерен точно посещал свою невесту. А значит, в курсе, где та обитает… дело осталось за малым. Свенсон поймал проезжающую мимо карету, любезно открыл хмыкнувшей Кэт дверь и довольно уселся на мягкое сиденье. Вскоре двое бастардов приехали к солдатскому общежитию, в котором обычно обитал легендарный Габриэль Смит (к великому несчастью остальных обитателей общежития). Зак быстро поднялся по лестнице, резко постучал в дверь и… столкнулся нос к носу с откровенно паникующим Габриэлем Смитом.
– Зак… – прохрипел испуганный Смит. За его спиной покоились останки разрушенной квартиры – У меня есть увлечения?!
– Ась? – не понял ошарашенный Свенсон.
Глава 8. Брачный ритуал
В затерянном посреди смога особняке начинался новый, восхитительный день. Рената Чендлер оправилась от очередного кошмара, выяснила у Маркуса все, что могла о так называемых «регенераторах», позавтракала и теперь могла спокойно сесть в свое любимое кресло, подобрать под себя ноги, свернувшись в комочек, после чего спокойно перечитать одно письмо. То самое письмо, что недавно (примерно день назад) доставила полисмен Вивьен.
Кстати, после завершения важной задачи по доставке почты аловолосая пробормотала что-то о том, что «она скоро догадается» и «нужно сменить место», ногой открыла входную дверь и с гиканьем растворилась в закатном смоге.
Да… Вивьен была странной женщиной.
Сидящая в кресле Рената вздохнула, сделала еще один огромный глоток кофе и принялась перечитывать впечатляюще бредовое письмо от незабвенной Агнесс Гостфайер.
Моя дорогая Рената
Начиналась эта писанина.
С великой радостью сообщаю вам, что вы успешно завершили первый этап ритуала бракосочетания (Похоже, ритуальный круг в особняке Агнесс продолжал сообщать женщине об этапах. Этот факт не вызывал в Ренате большой радости). К сожалению, неотложные дела рода не позволяют мне поздравить вас лично (сидение у камина считается неотложным делом?), но не волнуйтесь, моя дорогая. Для второго этапа будет достаточно простых инструкций, что я изложила в этом письме.
Итак… вам с вашим женихом необходимо вместе провести время. (??!!) При этом вы должны заниматься вещами, что вам действительно нравятся. Поговорите с женихом о своих увлечениях, пройдитесь по местам, в которых любите гулять. Это очень важно для работы ритуала. (Почему?! И как демонский ритуал это отслеживает?!!). После проведенного вместе времени представьте вещь, которая будет наиболее полезна для вашего жениха. А потом составьте список материалов, необходимых для создания этой вещи, и отдайте жениху. На этом второй этап будет завершен.
Видите, моя дорогая. Все очень просто.
Желаю вам удачи в выполнении данного этапа.
Агнесс Гостфайер.
Рената тряхнула головой и перечитала письмо в очередной раз. Логичнее оно не стало.
– Маркус, – повернулась к кукле девушка. – Какой смысл в этом… втором этапе? – непонимающе спросила Рената.
Маркус отвлекся от своих кукольных мыслей, после чего медленно повернулся к девушке. И тут Рената с ужасом узрела в его глазах лихорадочное оживление.
– Для ответа на этот вопрос нам следует углубиться в самые основы такого понятия, как аристократический брак, – взволнованно сказал дворецкий.
– Проклятье, – печально констатировала девушка.
После чего сделала еще один глоток крайне крепкого кофе. Очевидно, ей понадобятся все силы и энергия, которые она сможет из себя выжать.
– Итак… как известно молодой госпоже, мужские ядра настроены на поглощение и накопление энергии внешнего мира, тогда как женские приспособлены к тонкой работе и изменению энергии в собственном теле, – начал вдохновенный рассказ Маркус. – Эти особенности не просто каприз природы… подобное строение мужчин и женщин необходимо для успешного вынашивания здорового и сильного потомства, – радостно заметил дворецкий.
Рената поперхнулась кофе и медленно поставила кружку обратно.
– Во время процесса зачатия, – невозмутимо продолжила кукла. – Аристократ помещает в женщину не только семя, но и порцию очищенной его ядром внешней энергии. Это служит толчком к развитию плода… но это только начало процесса. Гораздо важнее роль женщины, которая берет эту энергию и с ее помощью формирует плод с ядром внутри своего тела. Иначе говоря, кует его на самом тонком и хрупком уровне, – мечтательно сказал Маркус, пристально глядя на побуревшую Ренату. – Конечно, аристократ способен родиться и от простолюдинки, но либо будет бездарен, либо гораздо слабее родителя. Вы можете увидеть это на примере бастардов Рэдфайеров, чьи чистые ядра наиболее устойчивы… уже на втором поколении кровосмешения с простолюдинами их ядра почти сходят на нет.
– Маркус, – перебила его девушка. – Ближе к делу.
– К сожалению, даже для аристократки процесс вынашивания крайне выматывающее дело, – проигнорировал ее дворецкий. – Постоянный процесс кования требует огромного количества энергии… поэтому для облегчения беременности отец ребенка должен находиться рядом с беременной и поставлять ей новые порции энергии для облегчения процесса. Наиболее удобный метод доставки, это половой акт, – оживленно поделился Маркус. – но возможны и другие пу…
– Маркус, – прохрипела красная как рак девушка. – Как… ЭТО связано с браком?
Во время этой беседы Рената непроизвольно представляла себе мистера Смита, который должен «облегчать» ей процесс беременности. Точнее, НЕ представляла. Да. Изо всех сил не представляла.
На самом деле, Рената и вправду не знала, что она может вообразить. Не то чтобы девушка много знала о… половом акте. Просто размытые, неясные картины со странными звуками и скрипящей кроватью (однажды маленькая Рената не вовремя вошла в комнату родителей). На этом ее знания полностью исчерпывались.
– Ну, самая важная функция, это облегчение передачи энергии от мужчины к женщине, – продолжил лекцию Маркус. – Если муж не может находиться рядом с женой и проводить регулярный пол…
– Ааааааа! – внезапно крикнула Рената.
Маркус ошарашенно моргнул и недоуменно на нее посмотрел.
– Не говори это… слово, – смущенно пробормотала девушка.
Дворецкий вопросительно наклонил голову и пристально уставился на девушку.
– Какое? – спросил Маркус.
Рената покраснела еще сильнее и с силой сжала в руках ткань платья.
– П-п-половой акт! – почти крикнула дымящаяся девушка.
Дворецкий снова моргнул.
– Как прикажете, – невозмутимо согласилась кукла. – Тогда я заменю это слово на спаривание.
– Нет! – вскинулась девушка.
– Секс? – недоуменно спросил Маркус, но увидел, как госпожа начала отчаянно трясти головой. – Занятие любовью? Разврат? Сношение? Соитие? Совокупление? – начал перебирать варианты дворецкий.
– Хватит! – воскликнула измученная девушка. – Вообще не упоминай об… об этом! – крикнула жутко смущенная Чендлер.
Маркус снова странно наклонил голову и пристально уставился на съежившуюся девушку. Ее губы мучительно скривились, щеки стали бурыми как вишня, а глаза влажно блестели, будто она вот-вот заплачет. Маркус наклонил голову в другую сторону.
– Вас что-то беспокоит? – догадался знаток человеческой психологии, в жизни зовущийся Маркус.
Влажные глаза зло на него уставились.
– Нет, Маркус, – прорычала разозлившаяся девушка. – Меня совершенно ничего не беспокоит.
– Это превосходно, – порадовался за свою госпожу преданный слуга. – Итак, самым эффективным методом передачи энергии является то, о чем мне нельзя упоминать. Но мало кто их мужчин готов находиться с женой девять месяцев беременности, поэтому аристократы заключают браки. Во время бракосочетания, Главы родов связывают ядра брачующихся благодаря чему жена способна получать энергию от мужа без того, о чем мне нельзя упоминать. Разумеется, то, о чем мне нельзя упоминать, является более совершенным методом…
– Хватит об этом. Переходи к сути, – мрачно отрезала Чендлер.
– Но есть и второе, более древнее предназначение ритуальных браков, – послушно закруглился Маркус. – Они необходимы для проверки совместимости, – пояснил дворецкий.
Теперь настала очередь Ренаты вопросительно наклонить голову. Благо Маркус, ранее имитировавший этот жест, легко догадался о его значении.
– Допустим, волхв из земель Руси сделал то, о чем мне нельзя упоминать, с английской аристократкой, – начал объяснять дворецкий. – Ядро английской аристократки, приспособленное к огню, мало понимает, как работать с его землей. Это значит, что они мало совместимы… в лучшем случае ребенок родится Гринфайером или Огненным волхвом, но будет вдвое слабее своих родителей из-за проблем матери во время беременности. В худшем случае ребенок вовсе не родится или станет безумным инвалидом, – равнодушно поведал дворецкий. – Конечно, обычно аристократы разных видов не столь безумны для подобных экспериментов, поэтому брак проверяет совместимость среди представителей одного, так сказать, аристократического вида. Ведь если у мужчины и женщины хорошая совместимость, то их ребенок будет сильнее родителей. В течение многих поколений аристократический брак помогал родам набирать силы… даже Рэдфайеры проводили проверку совместимости и старались заводить потомство только от подходящего партнера. К сожалению, – печально посетовал Маркус. – Нынешние аристократы больше помешаны на политике и заключают быстрый брак при помощи власти Главы рода. Этот метод не обращает внимания на совместимость кандидатов и служит просто для образования связи, – снисходительно заметил дворецкий.
Рената мысленно отметила эту информацию и продолжила слушать.
– Итак… первый этап этого ритуала необходим для первичной оценки совместимости, – продолжил Маркус. – Жених должен снабжать созданный вами артефакт своим пламенем. Если «переданная вещь» все еще цела через месяц от начала, то первый этап считается пройденным… и так как ваша кукла еще существует, то ритуал переходит на следующий этап, – снова скривился Маркус.
Рената нахмурилась и задумчиво посмотрела на письмо Агнес Гостфайер. А потом ей в голову постучалась мысль. Нет, не так… МЫСЛЬ.
– Но официально я бездарна, – внезапно сказала девушка. – И Агнесс считает, что я передала мистеру Смиту простую куклу. То, что ритуал работает… это не подозрительно?
Маркус только отмахнулся.
– У брачного ритуала две роли. Первая, это образование связи. Вторая, проверка совместимости. Но роли окончить ритуал при малой совместимости у него нет, – тут Маркус на секунду замолчал, будто размышляя, как лучше передать мысль. – Иначе говоря, даже если совместимости вовсе нет, пока хотя бы номинально соблюдаются все этапы, ритуал будет продолжаться. К примеру, если «невеста» отдает не артефакт, а обычную вещь, и «муж» просто носит эту вещь с собой, не насыщая ее пламенем, сам факт исполнения этих этапов настраивает родовую магию на образование связи, – спокойно произнес дворецкий. – Если говорить проще, молодая госпожа, то брачный ритуал неразумен и не может принимать решения. Это просто еще один инструмент. Именно люди, проводящие ритуал, принимают решение окончить его, если совместимость брачующихся слишком низкая. И, похоже, нынешние аристократы нашли способ использовать эту особенность «инструмента», чтобы обойти правила бракосочетания, – спокойно пояснила кукла.
И после этой фразы Чендлер ощутила легкое беспокойство.
– Эта совместимость где-то отражается? – нервно спросила девушка. – Если мы с мистером Смитом совместимы, и Агнесс это увидит, сможет ли она что-то заподозрить? – спросила Рената с налетом тревоги.
– О, не волнуйтесь, молодая госпожа, – с легкой улыбкой отмахнулся Маркус. – Эта Гостфайер может отслеживать только этапы ритуала. Совместимость же могут оценить только Главы родов брачующихся через родовой круг. Аристократы прошлого никогда бы не позволили постороннему следить за столь важной информацией, – успокоил девушку дворецкий.
Рената на секунду представила, как Агнесс находит неизвестно когда утерянного Главу рода Блэкфайер, берет его под мышку, спускается в их подвал, бьется с немертвыми, вампирами, живыми куклами и проклятыми артефактами, проходит этаж за этажом и, в конце концов, выбирается в самую защищенную часть каждого особняка – зал с родовым кругом, после чего ставит таинственного Главу Рода на пол и говорит:
– Ну, что там с совместимостью Ренаты Чендлер и Габриэля Смита?
Рената тряхнула головой, стараясь выгнать этот образ из своего разума, после чего расслабленно опустила плечи. Этот мир снова заиграл светлыми, мирными красками.
– А как ритуал вообще это понимает? Ну, что моя вещь еще не уничтожена, или что мы с мистером Смитом сходили на прогулку? Как вообще это работает? – спросила расслабившаяся Чендлер.
Дворецкий недоуменно моргнул и впервые за весь разговор… начал выглядеть слегка неуверенно.
– О ну… это довольно… хм… – запнулся Маркус. – Когда пришел Великий Рок и создал рода, то внес в их структуру несколько ритуалов, в том числе этот. Многие великие ритуалисты исследовали этот ритуал и написали много теорий с детальным разбором каждого из этапов, – вдохновенно произнес Маркус, после чего слегка сник. – Но… никто из них не смог ответить на ваш вопрос, молодая госпожа, – печально поник Маркус.
– То есть древний брачный ритуал, это божественное чудо? – равнодушно спросила девушка.
– Да, божественное чудо, – как-то устало согласился дворецкий.
– Ну и демон с ним, – закрыла тему Рената.
Не было смысла думать над тем, как работает «божественное чудо». Великий Рок и Неумолимая Судьба не подчинялись такой жалкой вещи, как логика. Они просто делали вещи, и те работали…, например, странный ритуал, который сам собой отслеживал прогресс во взаимоотношениях двух почти незнакомых людей.
Это просто божественное чудо. И если ты попытаешься подумать об этом, то закончишь или в психиатрической лечебнице, или в Храме Рока и Судьбы (впрочем, разницы почти не было).
– Кхм… первый этап необходим для определения совместимости ядер, а второй для совместимости личности, – вдохновенно продолжил дворецкий.
– Маркус, достаточно, – равнодушно подняла руку Рената.
– Молодая госпожа? – непонимающе моргнул дворецкий.
– Это происходит таким образом, потому что так захотели Рок и Судьба. А есть в этом смысл или нет уже неважно, – спокойно заключила Чендлер, откладывая проклятое письмо. – Ты бы сразу сказал, что это ритуал Вечных Путников, я бы вообще вопросов не задавала, – устало вздохнула Рената.
Маркус насупился.
– Великий ритуалист Конквиний потратил всю свою жизнь, дабы найти смысл в этом ритуале, – обиженно пробормотал дворецкий. – И если бы молодая госпожа послушала, то осознала бы, что в действиях Вечных Путников всегда сокрыта великая мудрость и недостижимые для нас знания, – пробурчала кукла.
– Фестиваль кроликов и красных шляп в фиолетовую крапинку, – убила его аргументы Рената.
На этой фразе дворецкого ощутимо передернуло.
– Он все еще существует? – почти жалобно спросила кукла.
– Конечно, – равнодушно ответила девушка. – Это же главный святой праздник двух Вечных. Каждое двадцать первое марта мы все как один выходим на улицу, берем кроликов и… – начала Рената.
– Они сделали это назло, – мрачно перебил ее дворецкий. – Просто назло.
– Значит, это твое оправдание? – иронично выгнула бровь Рената. – А как же великая мудр…
И тут в дверь постучали.
Сначала Рената подумала, что ей послышалось. В конце концов, они живут в особняке без адреса посреди вечного смога. Это несколько снижало возможность услышать стук в дверь.
Стук раздался снова.
Чендлер недоверчиво повернула голову к лестнице и услышала, как Лотти открывает дверь. До нее донесся тихий звук беседы (значит, там и вправду кто-то был?!), после чего девушка услышала, как неизвестные шуршат снимаемой одеждой… девушка продолжала заинтриговано молчать, мысленно перебирая всех людей, что могли постучать в их дверь.
Список оказался до слез мал, включая в себя отчаявшихся путников, крайне решительного почтальона или древних монстров Забытой Войны, что как-то разузнали об активности Изабеллы и пришли поприветствовать старого друга.
Рената остановилась на последнем пункте – никто не был так глуп, чтобы блуждать в смоге, а обязанности решительного почтальона уже выполняла Вивьен.
Вскоре послышались тяжелые шаги кого-то, поднимавшегося по лестнице, и Чендлер мысленно приготовилась узреть какое-то чудовище… или Вивьен, что в этот раз решила изменить своим привычкам и войти в дом как нормальный человек. Чисто, чтобы поиздеваться над Ренатой… да, она могла.
И примерно на этой мысли неизвестный дошел до двери в гостиную и нерешительно заглянул внутрь.
Рената резко выпрямилась, опустила ноги на пол, разгладила домашнее платье и начала экстренно приводить в порядок прическу. После чего замерла, опустила руки и начала быстро заворачиваться в любимый плед… через секунду девушка откинула плед, подскочила с кресла и начала панически осматривать комнату, выискивая признаки беспорядка.
– Эм… с вами все в порядке? – нерешительно спросил Габриэль Смит, стоявший у входа в гостиную.