Брат подруги. Тайны прошлого

Глава 6

Вера

Я уже не знаю, как лучше ответить Алексею Матвеевичу. Сказать, что мы встречаемся в семь часов с Филлипом, значит, обнаружить наметившиеся между нами отношения. Скрыть это – лишить себя всяческой надежды, что вдруг, всё-таки совесть шевельнётся в душе Алексея Матвеевича. Ведь Лиля сумела отстоять свою любовь и не вышла замуж по указке отца. Что вообще за дичь, заставлять взрослого сына идти на брак по расчёту?

– Мы договорились встретиться с Филиппом в семь часов, чтобы…

– Встречи не будет. Ни этой, ни других. Поняла?

– Нет! Сейчас не то время, чтобы родители диктовали своим детям кого им любить.

Алексей Матвеевич заливается смехом, отсмеявшись смотрит на меня снисходительно.

– По тебе сцена плачет, девочка. Ты, дочь нищего чиновника, конечно же, можешь выйти замуж за кого угодно. Но мой сын принадлежит к высшей касте, поэтому подобное исключается. Он, конечно, может распечатать тебя и сделать своей любовницей. Не более того. Я же могу предложить тебе такое содержание, что ты до конца жизни ни в чём не будешь нуждаться.

Слова Алексея Матвеевича звучат оскорбительно и полыхают словно следы пощёчин на моих щеках.

– Я не буду вашей содержанкой и не собираюсь работать на вас.

– Я не пророк, но деньги в скором времени тебе очень понадобятся.

– К вам я за ними точно не обращусь! – Мне сложно выдерживать взгляд старого хищника, но я сижу с гордо поднятой головой и смотрю в его холодные глаза, подавляя страх. После того, как он чуть не изнасиловал меня, тело болит так, словно меня избили.

– Обратишься к Филиппу, пойдёшь на корм моим пираньям. Ты, кстати, не видела мой аквариум в спальне. Я тебе его покажу сегодня.

Я вздрагиваю. Кабинет и спальня Алексея Матвеевича всегда запирались на ключ, и, я действительно, зная дом Лили как свои пять пальцев, никогда не была в этих комнатах. Да как-то и желания особого не было туда заходить. Алексей Матвеевич никогда не поднимал руку на своих детей, но растил их в строгости. Они на его территорию не лезли.

Сейчас Лиля переехала в город, Филипп давно не живёт с отцом, и от перспективы оказаться в опустевшем доме один на один с Алексеем Матвеевичем вмиг доводит меня до трясучки.

– В гости по своей воле ходят, – я не узнаю свой голос.

– Смотря к кому.

Машину затрясло на ухабах, и я вцепляюсь в сиденье. Асфальт в посёлке, где живёт Алексей Матвеевич разобрали на той неделе. Значит, мы, действительно, едем к нему, и мучительная дорога подходит к концу. Но что дальше? Неужели этот человек вообще ничего не боится.

– Я пожалуюсь родителям.

– Напугала так, что сейчас обделаюсь, – усмехается Алексей Матвеевич. – Да хоть в лигу наций.

Машина останавливается, хлопают двери, со скрежетом в сторону отъезжает та, которую я безуспешно пыталась открыть. Вместо солнечного света в салон проникает голубой свет лампочек гаража. Я вцепляюсь двумя руками в сумку и вжимаюсь в кресло.

– Никуда я с вами не пойду.

– Вера, ну что за детский сад? – Алексей Матвеевич хитро щурится. – Покушаем вкусно, сделаем друг другу хорошо. За работу поговорим.

– Нет! Велите своим людям отвезти меня в город.

– Да что ты упёртая такая? – он хватает меня за руку, выдёргивает из машины и, тащит к лестнице, под масляными взглядами мужика в чёрной майке и того, кто по всей видимости, сидел за рулём. Оба крепкие бугаи, без тени интеллекта на ехидных рожах.

Упираться бессмысленно. Вхожу в дом и оглядываюсь. Впервые я здесь нахожусь без Лили. Более чем странно оказаться в знакомом доме в совсем ином качестве. Здесь всегда встречала меня подруга, здесь я пережила самые трепетные моменты своей первой любви. Сегодня меня привели сюда как овцу на заклание.

В гостиной богато накрытый стол, но нигде не видно Нины, прислуги семьи Переверзевых. Неужели Алексей Матвеевич отослал её? Он ведёт меня в ванную, прилегающую к гостиной.

– Помоем ручки, малышка, – подталкивает Алексей Матвеевич меня к раковине и, прижавшись к моей спине, открывает кран. Его лапищи по обе стороны от меня упираются в столешницу. В отражении зеркала на меня смотрят его потемневшие от похоти глаза.

Я капаю себе мыла на ладонь из диффузора и тщательно намыливаю руки, раздумывая, как сбежать от этого монстра.

– Всё время думаю о том, что ты сейчас без трусиков, – и без того хриплый голос Алексея Матвеевича, сейчас походит на сип. Он изучающе смотрит на меня в зеркало.

Алексей Матвеевич откидывает мои волосы на плечо и проводит пальцами по шее. Быстрым движением расстёгивает ворот моего платья и сдёргивает его, обнажая мою грудь. Длинные рукава спущены от плеч до локтя, и теперь я связана своим же платьем.

Вырваться не представляется никакой возможности, мы одни в огромном доме и кричать бессмысленно. Но, обезумев от ужаса, я ору что есть мочи.

– Помогите!

– В доме никого нет, Вера. Можешь не надрываться, – Алексей Матвеевич без труда удерживает меня, прижав к раковине.

– Да пустите вы!

Глава 7

Вера

Алексей Матвеевич хватает меня за горло, сжимает его так, что дышать невозможно, и я перестаю брыкаться. Из-за приспущенного платья мне даже не поднять рук, чтобы оторвать пальцы этого ненормального от своей шеи и нормально вдохнуть. Мужская плоть упирается мне в поясницу, своей твердью она просто кричит о том, что Алексей Матвеевич возбуждён до предела.

– Шея у тебя, Вера, хрупкая. И не только шея. Неужели придётся ломать такую красивую девочку? – второй рукой он касается моей груди, изучает её на ощупь. Я дёргаюсь, как от ударов током и безуспешно пытаюсь ударить противника хотя бы затылком. Но Алексей Матвеевич лишь улыбается. – Не дёргайся, малышка. Ну чего ты как не родная. Столько лет меня знаешь… Сама потом ещё просить будешь.

– Пустите меня!

Алексей Матвеевич хрипло шепчет.

– Я не обижу тебя, Вера. Я дам тебе много денег, – Этот дьявол словно обезумел.

– Не трогайте, прошу, – хриплю еле слышно. – У меня, правда, ещё никого не было.

– Ну всё-всё, Вера, успокойся, – Алексей Матвеевич резко отпускает меня, но тут же разворачивает к себе лицом. Его глаза горят животным пугающим блеском. – Мы не будем спешить. Обещаю тебе, со мной будет только приятно. Ты будешь послушной девочкой…

– Нет, – мотаю головой, натягивая подол пониже. Ноги подкашиваются, и я хватаюсь за тумбу раковины, чтобы не упасть.

– У тебя нет других вариантов, – Алексей Матвеевич убирает с моего лица растрепавшиеся волосы, вытирает тыльной стороной ладони слёзы, большим пальцем ведёт по губам. – Ты ведь не хочешь, чтобы я сердился на тебя?

– Нет, – шепчу я.

– Тогда скрепим наше соглашение поцелуем, – Алексей Матвеевич, ухватив меня за волосы на затылке, набрасывается на мой рот, снова вжимая меня в своё крепкое тело. От неожиданности и нехватки воздуха кружится голова, к счастью, этот поцелуй длится недолго. Закрыв глаза, теперь я просто ощущаю его горячее дыхание на своём лице. – Пойдём обедать, красивая, – Алексей Матвеевич включает воду и как ни в чём не бывало умывает лицо.

В растерянности смотрю на ванну, в которой мы однажды с Лилей мыли еле живому Филиппу голову. Я так боялась в тот вечер, что он умрёт. Наши действия немного привели его в чувство, но всё равно я ещё долго сидела рядом с ним, когда он уснул, проверяя дышит ли он.

Не думала, что после отъезда Лили, я когда-нибудь снова окажусь в этом доме. Тем более в этой ванной, тем более с её отцом. Мама дорогая, как после всего этого я смогу даже просто поднять на Фила глаза. Да что там Фил, что я скажу Лиле? Как дальше жить? В голове полная неразбериха, сознание уплывает, мне больно и слёзы унижения текут по моим щекам.

– Приведи себя в порядок. И давай перейдём на ты, – Алексей Матвеевич поддевает пальцами мою грудь, и я только сейчас понимаю, что до сих пор стою неодетая. Мерзавец оставляет меня в ванной одну.

Умываю лицо холодной водой, полощу рот с зубной пастой. Полотенце, перепачканное подтёками туши, летит на пол. Смотрю в зеркало на себя и не узнаю. На меня глядит незнакомая девушка с пылающим ненавистью взглядом. Не знаю, что находит на меня, но я крушу всё вокруг. На пол летят флаконы, с грохотом падает полка с полотенцами. Выпустив злость, оглядываюсь на учинённый беспорядок. Застёгиваю пуговичку платья и, возвращаюсь в гостиную.

Алексей Матвеевич успел снять пиджак и, засучив рукава голубой рубашки, сидит перед пустой тарелкой.

– Садись, красавица, покушай. Устала небось.

Злость распирает мою грудь. Прохожусь вдоль стола, приподнимая крышки начищенных до блеска баранчиков1, останавливаю свой выбор на сёмге. Кладу на тарелку щедрую порцию и ложкой черпаю чёрную и красную икру, укладывая её на рыбные стейки.

Алексей Матвеевич усмехается и поднимает свою тарелку.

– Поухаживаешь за мной?

– Сами справитесь! – Увы! Всё чем я могу отомстить пока, моё полное неуважение к нему отныне. Ухожу в дальний конец стола, рассчитанный в неразложенном виде на шесть персон. Поначалу в рот не лезут даже такие деликатесы, но я от волнения даже не позавтракала, поэтому организм берёт своё, и я начинаю орудовать вилкой поживее.

– Аппетит приходит во время еды, не правда ли? – Алексей Матвеевич подходит, чтобы наполнить мой пустующий бокал. – Отличное белое вино. Попробуй. Уверен, понравится.

– Лучше воду.

– Прекрати, Вер, выпей. Ничего я туда не подсыпал, если ты этого боишься. Не трону я тебя сейчас. Если сама, конечно, не попросишь, – Алексей Матвеевич ставит декантер2 на стол и накладывает себе в тарелку салат и сёмгу.

«Вы никогда больше не прикоснётесь ко мне!» – хочется бросить в лицо этому сластолюбцу. Но, увы, это прозвучит глупо – я сейчас полностью в его власти. Лучше задену его мужское эго.

– Не попрошу. Вы мне не нравитесь. Как мужчина, – отправляю в рот кусок рыбы. Только бы не подавиться от полоснувшего по мне взгляда.

– Как мужчину ты меня ещё совсем не знаешь, девочка.

Сжимаю в руках вилку сильнее.

– И не хочу знать. Так что найдите себе для подобных дел кого-нибудь другого.

– Я выбрал тебя, – Алексей Матвеевич расплывается в улыбке, обнажая безупречно белые, ровные зубы.

Я отпиваю вино из бокала. Оно, действительно, вкусное.

– У вас импланты или челюсть на ночь в стакан кладёте?

– Пока обхожусь без стакана. И стоит у меня как у молодого.

– «Как» – ключевое слово.

– А ты бойкая на язычок. К нам домой такой тихоней приходила.

Отпиваю вино и оставляю его комментарий без ответа. Не спеша, доедаю всё что есть в тарелке.

– Спасибо за обед. Меня отвезут или мне вызвать такси? Верните мою сумку.

– Она там, – Алексей Матвеевич кивает на диван.

Опасливо выхожу из-за стола. Этот монстр обещал меня больше не трогать, но я не верю его словам. Присев на диван, открываю сумку и холодею.

– Где мой телефон?

Алексей Матвеевич перебирается ко мне, и мы снова оказываемся слишком близко друг к другу.

– Этот? – извлекает этот монстр мой мобильник из кармана своих штанов.

– Отдайте, – пытаюсь выхватить из его рук телефон.

– Позже, – хмурится Алексей Матвеевич и прячет его обратно. – Мы ещё не договорили с тобой.

Глава 8

Вера

Алексей Матвеевич накручивает на палец прядь моих волос и тянет к себе.

– Ты принимаешь мои условия и завтра приступаешь к работе.

– Нет. Уверена, это наша последняя встреча.

– Вера, ты не поняла. Это утверждение, а не вопрос. Завтра к девяти утра за тобой приедет водитель и привезёт тебя в мой офис, – Алексей Матвеевич лезет в карман и достаёт скрученные в трубочку и перетянутые резинкой деньги, бросает их мне на колени. – Это тебе небольшая компенсация за… Внерабочие часы сегодня. Сегодня поедем в магазин, приоденем тебя. Костюмы, платья, бельё, туфельки. Твои наряды с маркетплейса полный отстой.

Сбрасываю деньги с колен, словно ядовитую змею. Он ещё и унизить меня решил.

– Это вы не поняли! Я не желаю с вами иметь никаких дел.

– Ну что ты, красивая, мы ведь даже уже поцелуем скрепили наше соглашение.

– Я не смогу работать на человека, которого не уважаю.

– А вот уважать меня тебе придётся. Или я тебя выпорю, – Алексей Матвеевич подходит к столу и разливает вино. Захватив со стола два бокала, возвращается на диван. – Выпей, а то ты напряжена слишком.

– Не буду.

– Это приказ. Не заставляй меня снова применять силу, иначе распалишь меня, и я тебе пломбу уже сегодня снесу.

– Какую пломбу? – лепечу я, инстинктивно сжимая колени.

– Ту самую. Ты правильно поняла. Так что пей.

Беру бокал и отпиваю пару глотков. Перспектива оказаться снова в лапах этого монстра пугает.

– Хорошо. Если я соглашусь завтра прибыть в ваш в офис, то могу сейчас ехать домой?

Алексей Матвеевич смотрит на часы.

– Нет.

Ещё далеко до семи, неужели, он считает, что я после такого непотребства поеду встречаться с его сыном. Домой за вещами, куплю билет на раннее утро и в Москву.

– Я домой хочу. Мне всё надо обдумать.

– Думать, моя задача. Твоя – дарить мне своё тепло, любовь.

– Речь шла про работу помощницей за триста тысяч в месяц, – перехожу на язык Алексея Матвеевича, осознав, что мой лепет лишь заводит его. – При чём здесь тепло и любовь?

– О, взрослеешь на глазах. Деньги подними. Пятьдесят тысяч я тебе уже заплатил. И это помимо обозначенной суммы. Так сказать, за ласку.

– Мне лишнего не надо. И я вас не ласкала, – самой не верится, что это я сейчас говорю с отцом Лили и Фила, с человеком, которого я знаю почти всю свою жизнь.

– Деньги не бывают лишними, Вера. Тем более, я уверен, что у тебя на карте от силы пару тысяч.

– Ошибаетесь, Алексей Матвеевич, – заносчиво смотрю на него, хотя на карте у меня и правда не так много денег.

– Я никогда не ошибаюсь. И зови меня просто Алекс. Когда мы одни, разумеется, – он сам поднимает деньги и бросает их в мою раскрытую сумку. – Я многому научу тебя, Вера. И не только в постели.

– Прошу исключить этот пункт из рабочего договора.

– Нет, милая, но ты права. Договор нужно составить. Пойдём в мой кабинет. Раз поцелуй для тебя ничего не значит, составим соглашение на бумаге, – он опрокидывает в глотку остатки своего пойла и кивает на мой бокал. – Допивай.

– Я когда пьяная, я буйная, – вру напропалую. Никогда не выпивала больше бокала вина и вообще с осуждением отношусь к тем, кто злоупотребляет.

– Никогда бы не подумал. Но это даже интересно. Пей.

После икры, действительно, хочется пить, а ещё очень не хочется идти в кабинет. Знакомый с юных лет дом неожиданно превратился для меня в пещеру минотавра. Не спеша, цежу содержимое своего бокала.

– Алексей Матвеевич…

– Алекс.

– Хорошо, Алекс, – выдавливаю из себя его сокращённое имя. Более чем странно так называть отца подруги. Хотя, то что между нами произошло, само по себе не укладывается ни в какие рамки. – Давайте завтра подпишем договор? Я… Я очень устала.

– Тогда пойдём отдохнём.

– Если только в разных комнатах, – ставлю бокал на журнальный столик и сжимаю ручки сумки так, что ногти впиваются в ладони.

– Ну что ты, Верочка, так напряглась? Не сидеть же нам здесь до Судного дня.

– Вы предлагаете его встретить в вашей спальне?

– Идеальный вариант.

– Тогда уж лучше в кабинете. До скольки вы сегодня собираетесь меня здесь держать?

– Ты вообще можешь здесь остаться. Мой дом превратился в холостяцкую берлогу. Аж в ушах звенит от пустоты.

– Нет, спасибо. Меня дома родители ждут. Верните телефон, я хотя бы предупрежу их.

– Время ещё детское, – Алексей Матвеевич рывком поднимается с места. – Идём.

– Вы меня специально удерживаете. Не хотите, чтобы я успела на встречу с Филом!

– И что?

– Ничего! – поднимаюсь, и Алексей Матвеевич прижимает меня к себе. От неожиданности роняю сумку.

– Не хами, Вера. Я этого не люблю. Уяснила?

– Да, – упираюсь кулаками в крепкую грудь.

– Тогда следуй за мной.

Следовать за Алексеем Матвеевичем не получается, так как он меня подталкивает в спину.

– Ты ж не первый раз в доме. Неужели не знаешь, куда идти?

– Раньше я бывала только в гостиной и детской, – цежу сквозь зубы. Лиля иногда в шутку так называла свою розовую комнату, в которой до сих пор на полках стоят её любимые куклы.

– Детство кончилось, – ехидно замечает Алексей Матвеевич.

В его кабинете тёмные шторы не пропускают свет, но он не спешит включать лампы. Закрыв дверь, он разворачивает меня к себе и, удерживая за волосы на затылке и за талию, вновь впивается в мои губы. Целует глубоко, порочно, бесцеремонно орудуя языком у меня во рту. Мои попытки что-то сказать, превращаются в невнятное бульканье. Наконец, он ослабляет хватку и, тяжело дыша, выдаёт:

– Как же ты похожа на свою мать.

Глава 9

Вера

– Вы знали мою мать? – отшатнуться от Алексея Матвеевича мне не позволяет его рука, властно прижимающая меня к поджарому телу. Новость ударяет в голову почище дорогого парфюма, которым из-под расстёгнутого ворота рубашки благоухает грудь этого монстра. Колени подламываются, и Алексей Матвеевич, почувствовав мою слабину, подхватывает меня на руки и уносит в темноту кабинета. Укладывает на диван, щелчок, и по бокам от него загораются две бра, в виде бронзовых подсвечников.

Алексей Матвеевич, бесцеремонно приподняв мои ноги, усаживается, закидывая их на свои.

– Да, – Алексей Матвеевич трётся затылком о высокую кожаную спинку дивана и сжимает ладонями мои колени. – Всё равно ты однажды узнаешь об этом.

– Почему до этого не знала?

– Мы почти не разговаривали с тобой, а твои родители не считали нужным тебе это сообщать, но, когда ты станешь моей женщиной, они наверняка скажут тебе об этом.

Уверенность Алексея Матвеевича в том, что я стану его женщиной, цепляют меня сильнее новости, что он знал мою мать. Вернее, поражает наглость и безаппеляционность, с которой он заявляет об этом.

– Я стану вашей женщиной? Серьёзно?

– А ты этого ещё не поняла?

– Речь пока шла только о работе, – Пытаюсь сесть, но мои ноги в крепком плену. – А вашей женщиной я быть не собираюсь. Кого помоложе себе найду, – не сдержавшись, поддеваю его.

– На двух коней седалища не хватит, Верочка, – Алексей Матвеевич, как и раньше, смотрит на меня снисходительно. Только теперь я не ребёнок. Буду кусаться. Он же разглагольствует дальше. – Я раздавлю как букашку того, кто помимо меня попытается присунуть тебе. Так что, если не хочешь крови, спать будешь только со мной. Замуж мне тебя брать пока не с руки, так что будешь для начала моей любовницей по договору.

– То есть уже не помощницей, а любовницей?

– А что не так?

– Типа секс по абонементу?

– Типа да. Ты же не хочешь переезжать ко мне.

– Что? С моей матерью такой фокус не прошёл, решили отыграться на дочери? Её вы тоже хотели купить?

– Скорее не смог устоять перед искушением. Ты вылитая Ольга в молодости. Очень сладко она отдавалась, но когда нам пришлось расстаться на некоторый срок, она тут же нашла себе другого. А ведь у нас типа любовь была.

– Значит, моя мама не любила вас. Почему я нисколечко не удивлена? Уверена, вы и её насильно удерживали рядом с собой.

– Пока я сорил деньгами, ездил на крутой тачке, Ольга была не в претензии. Стоило мне сменить пиджак на ватник, а город на лесосеку в местах не столь отдалённых, она сразу же забыла всё хорошее, что было между нами. А я любил Ольгу, крепко любил… Да, – вздыхает Алексей Матвеевич, и его рука ползёт по бедру ко мне под платье. – Все вы бабы одним миром мазаны, думаете только сладким местом. Ничего, тебя я заточу под себя как надо.

– И вам не стыдно так поступать со мной? Ведь, как я понимаю, вы могли тоже стать моим отцом?

– Но ведь не стал. Когда твой никчёмный папаша заделал тебя, я мотал срок.

– Не смейте так говорить о моём отце! – сев, замахиваюсь, чтобы ударить наглеца хотя бы по плечу, но он перехватывает мою руку.

Непонятным образом я вмиг оказываюсь лежащей животом у Алексей Матвеевича на коленях. Жгучий шлепок опаляет мою ягодицу, следом ещё один, ещё… Вздрагиваю от ударов, но терплю, закусив губу. Не доставлю ему больше удовольствия ни своими криками, ни страхом. Наконец, Алексей Матвеевич одёргивает мой подол и резюмирует.

– Ещё раз вздумаешь хамить или поднять на меня руку, выпорю по-настоящему. Поняла?

– Более чем, – скатываюсь с его колен на паркет и отползаю на безопасное расстояние. – Что-то не так я себе представляла подписание трудового договора. Отпустите меня домой. Я очень устала.

– Ты красиво смотришься на четвереньках. Повернись ещё раз попкой ко мне.

– Да чтоб вас… – прикусываю язык, поднимаясь с колен.

– Что ты сказала? – хмурится Алексей Матвеевич.

– Ничего, – пячусь назад и упираюсь пятой точкой в стол.

– Не вздумай там ничего свернуть. Самая маленькая безделушка на моём столе стоит дороже гардероба в твоём шкафу. Ладно, сегодня по магазинам прокатимся, а договор завтра составим.

– Отличная идея, – свалить из дома Алексея Матвеевича сейчас моя единственная цель.

– А потом вернёмся ко мне…

– Непременно! – киваю как китайский болванчик.

Алексей Матвеевич с подозрением смотрит на меня.

– Что-то ты больно сговорчивая стала. Надеешься от меня свалить в магазине?

– Ну что вы! Мечтаю опустить вас на такую сумму в магазине, чтобы ваши волосы окончательно поседели.

– Вряд ли у тебя это получится. Ценами меня не напугать.

– А я попробую.

– Меня тоже больше не боишься, смотрю?

– Начинаю привыкать. Вы умеете быть милым.

– Не умею. Тебе показалось.

Глава 10

Вера

Неужели мне удалось смутить этого дикобраза? Даже не думала, что мне так легко удастся выбраться из кабинета Алексея Матвеевича. Когда мы проходим мимо гостиной, там уже всё прибрано. В гараже мы снова садимся в микроавтобус, только теперь я забираюсь туда по своей воле. С одной стороны, я больше не боюсь этого человека, его поступки и мотивы теперь мне относительно ясны. С другой – меня очень страшит завтрашний день. Скорее всего Алексей Матвеевич снова и снова будет домогаться меня? Сейчас он меня просто пытается купить. Поэтому мне остаётся только одно – бежать из города и забыть о своих чувствах к Филиппу.