Young Adult. Наследники дома Маруяма
© Мари Лав, 2024
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
Примечания
Дорогой читатель, на страницах этой истории тебе встретится слияние двух великих культур – Японии и Китая, обрамленное реалиями выдуманного мира и собственной демонологией. Все правила и законы тебе разъяснят, стоит лишь открыться этим знаниям.
Следуй за героями в мир прежде неизвестный, но с такими знакомыми чертами.
Пролог
Ненавистное дитя, проклятье рода, неполноценная душа, или, другими словами – Акио Маруяма. Все эти печальные титулы он получил еще при жизни. С самого рождения он знал, что недостоин любви, знал, что ни на что не годен. Никчемно жил, никчемно умер.
Преисподняя сейчас для него – это спасение. Он готов вновь и вновь поддаваться самым страшным истязаниям, терпеть невыносимые муки и оставаться игрушкой демонов – все что угодно, лишь бы больше никогда не встретить собственную семью.
Но судьба распорядилась иначе, и свежий воздух с новой силой наполнил его легкие, заставляя почувствовать жизнь.
Была ли собственная смерть лишь плодом опьяненного воображения? Или же это иллюзия и проделки демонов?
Что бы там ни было, Акио предстоит разгадать тайну своего возвращения, вновь ощутить все радости и невзгоды жизни и открыть некогда близких людей по-новому.
Мир, что населен людьми, демонами, духами и прочими существами.
Вселенная, действующая по своим законам и правилам.
Боги, что покинули людей, а их некогда громкие прозвища обернулись ругательствами.
Проклятье, что тонкой нитью следует за каждым. И Мира… О ней вам еще многое предстоит узнать.
Глава 1
Алое сердце, что забилось вновь
Странное чувство наполнило душу. Легкая боль охватила голову, тело начало покачиваться из стороны в сторону, а пугавшая своей твердостью поверхность под ногами заставила внутренности перевернуться. Он постарался открыть глаза, но темная пелена наплывала от уголков к центру. Попытался сделать шаг – и земля ушла из-под ног.
Резкий вдох вызвал приступ неконтролируемой паники, которая ядовитым плющом расползалась по легким, сжимая их и наслаждаясь рваными глотками. Лежа на земле, Акио вновь и вновь вдыхал давно забытый воздух. Ребра пронзала резкая боль, кости словно разрывались от каждого движения.
«Сбежавший Аур, какого…» – Он пытался прояснить мысли, но в глазах все сильнее темнело. Остаток сознания смог уловить лишь запах сырости и тихие шаги вдалеке. Мелкие крупицы серьезной беды, в которую он попал.
«Не смей подходить ко мне», – думал он, улавливая движение светлого силуэта поблизости.
Акио почувствовал, как кто-то крепко схватил его за талию, перебросив руку через плечо, и повел в неизвестном направлении. Сырость сменилась жутким запахом жилых улиц и пыльных дорог. Но страшнее всего ощущался безумный бесконечный шум.
Казалось, все люди мира столпились вокруг него и кричали, кричали, кричали что есть силы. Громкий плач детей, лай собак – все это было невыносимым. Глаза так и не открывались, тело ощущалось ватным и непривычно слабым. Человек рядом точно был мужчиной, судя по крепкому телосложению, от него приятно пахло жасмином, но от этого Акио воротило лишь больше.
– Впереди лестница, осторожнее, – прошептал незнакомец, подталкивая ноги Акио к ступенькам, но тот продолжал беспомощно висеть мертвым грузом, ухватившись рукой за шею сопровождающего.
Акио попробовал приподнять ноги, чтобы шагнуть на ступеньку, и все тело пронзила безумная боль, отчего его лицо исказилось страдальческой гримасой.
– Хорошо, – тяжело выдохнув, сказал мужчина и осторожно подхватил Акио на руки как юную деву.
Лестница казалась предательски длинной.
«Если это очередная пытка, то вы себя переплюнули, уроды!» – думал Акио, испытывая жгучую боль от стыда, смешанную с ломкой во всем теле.
Акио старался приподнять веки, ему хотелось рассмотреть своего спутника, но перед глазами расплывались блики света на темном фоне.
– Молодой господин, что произошло? – послышался оглушительный женский крик, от которого Акио что есть силы сжался и неосознанно припал к груди своего сопровождающего, в очередной раз убедившись в крепости его тела.
– Господин неважно себя чувствует. Доложите Иошихиро, что его брат дома, – шепотом проговорил человек, несший его.
От услышанного сердце заколотилось словно бешеное, Акио широко распахнул глаза, отбросив всю боль, нервно постарался оттолкнуть неизвестного, но лишь уперся в него руками, рвано хватая ртом воздух.
«Какого?! Я ведь умер. Да, я умер! Проклятье! Иошихиро здесь? Какой брат? Что происходит? Харада, дочь Аура, если это твои проделки, прекрати сейчас же!» – Безумный порыв размышлений пронесся в голове, но в одно мгновение все мысли и вся боль покинули тело.
В мгновение, когда он услышал давно забытый голос:
– Таро? Каким ветром тебя сюда занесло? И чем вы двое здесь занимаетесь?
Каждое слово врезалось прямо в сердце Акио, он тяжело сглотнул, надеясь, что эта безумная иллюзия сейчас развеется.
Таро медленно развернулся к Иошихиро, прошелся оценивающим взглядом и брезгливо процедил:
– Я нашел твоего брата в таком состоянии. Кажется, он переборщил с выпивкой или чем похуже.
Обычно красивое, пусть и прикрытое полотном усталости лицо исказилось злобой, Иошихиро нервно дернул головой, поправляя выпавший локон, и небрежно бросил чашу с остатками вишневого вина на пол. Прислуга, явно привыкшая к подобным действиям, тут же ринулась все убирать.
– Кхм. – Собираясь с мыслями, Иошихиро прочистил горло и вернул лицу спокойное выражение. – Удивительное везение, что ты оказался рядом. Вот только, может, это твоих рук дело, а?
– Ты пьян и, очевидно, не в себе. Я отнесу его в покои, потом поговорим, – прошипел Таро и направился вперед.
– Ставишь мне условия в моем же доме? – бросил вслед Иошихиро и хотел последовать за ними, но, почувствовав легкую тошноту, отмахнулся и вернулся в зал, где в самом разгаре было веселье.
Таро осторожно уложил Акио на постель и расправил затекшие плечи. Он несколько мгновений внимательно рассматривал мирно спящего на первый взгляд человека, после стянул с него обувь, укрыл одеялом, поклонился и вышел.
Как только звук шагов стих, Акио собрался с силами и приподнялся на локтях. Вид у него был замученный: длинные прямые волосы прилипли к потному лбу, губы стали бледными, а цвет лица – болезненно-серым.
Он никак не мог привести собственные мысли в порядок. Вновь и вновь бездумно моргал и чувствовал, как сходит с ума. Или уже сошел. Медленно, мучительно медленно он вытянул перед собой ладонь, но зрение упрямо смазывало картину. Акио сжимал и разжимал кулак, стараясь как можно сильнее врезаться ногтями в кожу, чтобы почувствовать боль. Физическую, давно забытую.
– Я прекрасно помню тот день и прекрасно помню, что умер. Но чувства сейчас не похожи на то, что я испытывал в преисподней… – заговорил он вслух сам с собой. – Проклятье, что здесь происходит?! Это бред сумасшедшего. Я умер, меня не существует. Все! – Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Дыхание выровнялось, а измученное тело постепенно начало проваливаться в сон.
Самое страшное, что могло произойти, произошло.
Акио проснулся, но не от жуткого кошмара – он проснулся в кошмаре, лежа в знакомых покоях знакомого дома.
Ненавистный оттенок неба перед грозой был основным в убранстве комнаты, как и в убранстве всего дворца. Именно этот цвет, цвет зловещей синевы, и изображение ицумадэ[1] являлись отличительными чертами его родной семьи – клана Маруяма. Можно смело сказать, что по важности этот клан уступал лишь императорскому двору, и это отнюдь не хвастовство.
За окном проступал рассвет, мир еще спал. Акио продолжал смотреть в потолок, не желая ни дышать, ни двигаться. Даже если он каким-то образом и выжил, даже если все его воспоминания лишь результат больного воображения, он не мог смириться с этим.
«Только не Иошихиро, только не этот дом».
Акио медленно встал с постели, слегка покачиваясь. В голове раздался жуткий гул приливающей крови. Отдышавшись, он неуверенно пошел прямо, с трудом удерживая равновесие, а затем ухватился двумя руками за напольное зеркало в резной деревянной раме. Какое-то время Акио рассматривал пол, не решаясь увидеть собственное отражение. Сделал пару тяжелых выдохов и поднял взгляд.
По спине пробежал обжигающий холод, а ноги подкосились. Обезумевший Акио смотрел на отражение в зеркале, широко раскрыв глаза.
– К-к-как?.. – Он хотел шагнуть назад, но потерял равновесие и рухнул на пол вместе с зеркалом, которое с оглушительным грохотом разлетелось на множество осколков.
Акио сжал окровавленными ладонями уши, стараясь спрятаться от шума. Невозможно не распознать это чувство, которое бурлящей волной врезалось в живот, – ему было страшно, безумно страшно. Невыносимо.
Дверь распахнулась, и на пороге появился обеспокоенный высокий мужчина. Черные волосы были растрепаны, а слегка отекший вид давал понять, что его разбудил шум. Увидев Акио, сжавшегося в клубок на полу среди разводов крови и осколков, тот на миг оцепенел, но, резко тряхнув головой, поспешил на помощь.
– Эй-эй, ты чего? Что произошло? – Мужчина судорожно откинул осколки подальше и присел рядом, положив ладонь на спину Акио. – Кошмар приснился или тебе все еще плохо? – Он тревожно всматривался в мутные глаза, пытаясь уловить хоть какую-то реакцию.
Акио не мог и двинуться.
«Убейте меня», – подумал он, но так и не смог произнести.
– Что, ради проклятого Аура, здесь происходит?! – послышался крик за дверью, а после в комнату уверенным шагом зашел Иошихиро.
Его надменный и холодный вид быстро испарился, стоило осознать представшую перед ним картину, карие глаза налились испугом, а горло дрогнуло. Словно ошпаренный, Иошихиро кинулся к брату и попытался поднять.
– Таро, проклятье, ты чего уставился?! Давай помогай! – Его голос был наполнен не столько злостью, сколько тревогой.
Они усадили Акио на пол, оперев спиной о стену. Иошихиро присел напротив брата, силой разжал его руки и осмотрел окровавленные ладони.
– Порезы, ничего серьезного, – с облегчением выдохнул Иошихиро. Он дал себе время привести дыхание в норму, а после метнул холодный взгляд на Акио и приоткрыл пальцами его веки, внимательно всматриваясь в расширенные зрачки.
Акио понимал причину беспокойства старшего брата, однако страх перед таким знакомым, но изменившимся огрубевшим лицом был невыносим.
– Ты пьешь лекарства, так ведь? – серьезно спросил Иошихиро.
– …
– Ты так и будешь смотреть на меня, как щенок побитый? Ты… – Еле сдерживаясь, Иошихиро пытался себя успокоить. Кричать сейчас было не лучшим решением, и все трое это понимали.
– Я принесу воды, – вызвался Таро и вышел из комнаты. Акио проводил его встревоженным взглядом.
– Смотри мне в глаза и отвечай: ты пьешь лекарства? – схватив младшего брата за подбородок, вновь спросил Иошихиро. Тон его становился грубее.
– Я… я… – выдавил Акио, испугавшись собственного голоса.
– А кто еще? Проклятье, почему ты вообще уходишь без моего ведома? Ты понимаешь, что могло произойти? Понимаешь, что Таро могло не оказаться рядом? Скажи мне, ты совсем кретин? – Иошихиро все сильнее сжимал его подбородок, постепенно переходя на крик. В его глазах плескалась холодная ярость.
Разве можно задавать столько вопросов в подобном тоне и ждать, что твоя жертва выдержит и ответит? Старший брат явно его переоценивал.
– Я не… – прошептал Акио, пытаясь сказать хоть что-то.
– Ты не пьешь лекарства, не собираешься слушать меня, уходишь неизвестно куда и принимаешь неизвестно что. Что прикажешь мне с этим делать, а? Ненавидишь меня и хочешь сдохнуть? Подыхай. Только давай не здесь, я не собираюсь хоронить еще одного брата, понял? – Иошихиро с ужасающей злобой сжал подбородок брата и брезгливо откинул его голову в сторону.
Несколько мгновений он рассматривал измученное лицо напротив, а затем осторожно провел ладонью по волосам Акио, подвинулся и прижал к себе, заключая в объятия. Глаза Акио округлились, а к горлу подступил невыносимый ком, словно кто-то иглами пытался проткнуть его глотку.
– Прости, – прошептал Иошихиро, обнимая младшего брата. – Ты же знаешь, я за тебя переживаю. – С этими словами он слегка шлепнул Акио по затылку.
– Запах, – неосознанно выпалил ошарашенный Акио.
– Что запах?
– Мерзкий запах… ты пил…
Губы Иошихиро скривились в безумной улыбке.
– Ты жизни меня учить собрался?
– А говорил, что никогда не будешь пить, – невозмутимо продолжил Акио, глядя в знакомые глаза.
Лицо Иошихиро сделалось холодным, он приподнялся, поправил одеяние и бросил привычно надменный взгляд.
– Не помню, чтобы разрешал тебе лезть в свою жизнь.
В дверях появился Таро. Он держал кувшин с водой и успокоительный отвар, который им с Иошихиро пришлось силой вливать в сопротивляющегося Акио.
Когда дело было сделано, оба выглядели достаточно потрепанно. Тугой пучок Иошихиро растрепался, и непослушные локоны упали на глаза. Эти вьющиеся черные волосы и это лицо вызывали у Акио приступы удушья, но отвар подействовал практически мгновенно. Легкая дрожь пробрала все тело, спина расслабилась.
«Где угодно, только не здесь. Мне нужно уйти, но Иошихиро… – Акио поднял глаза на брата, который нервно поправлял волосы. – Он не даст мне так спокойно уйти, нужно…» – Взгляд плавно перешел на Таро, стоявшего рядом.
– Спасибо, мне уже лучше, – сказал Акио, поднимаясь с пола, и направился к постели.
– Ты можешь идти, спасибо за помощь. – Иошихиро махнул рукой Таро.
– Хорошо. – Тот уважительно поклонился и покинул комнату.
– А как же ты? – тревожно спросил Акио.
– А я побуду здесь. – Иошихиро уселся на диван в углу комнаты и скрестил руки на груди. – Если тебе станет хуже, я хотя бы буду рядом.
«От этого мне будет еще хуже», – подумал Акио, но вслух произнес:
– Брось, еще есть время поспать, уходи к себе.
– Ты хочешь, чтобы я укладывал тебя спать как маленького? – Бровь брата заметно дрогнула.
– Бррр. – Акио передернул плечами. – Пожалуй, не стоит.
Он лег на кровать, прикрылся одеялом, оставив только глаза, и бесцеремонно разглядывал брата. Иошихиро не обращал внимания на пристальный взгляд в свою сторону и продолжал сидеть, скрестив руки на груди. Все его беспокойство выражалось лишь в искусанных практически до крови губах: он вновь и вновь закусывал нижнюю губу, глядя на разбитое зеркало, осколки которого были небрежно собраны в кучу, и кровавые следы на полу.
«Его лицо, рост, поведение – все изменилось. Значит, прошло несколько лет. Сколько же? Слишком много вопросов… и… Макото, только ты сможешь мне помочь. Что же ты натворил, мелкий идиот?» – думал Акио, как и старший брат, тревожно закусывая губы.
Лицо Иошихиро никто не знал так хорошо, как он. Даже малейшие изменения не прошли бы мимо Акио, ведь при жизни он видел это лицо каждый день – в собственном отражении.
Близнецы. Душа, расколотая на две части.
Иошихиро все такой же красивый, этого нельзя отрицать. Высокий широкоплечий мужчина с длинной шеей. Тонкие, едва розовые губы, четко очерченные скулы, бледный цвет лица и аккуратные темные брови. Черные, причудливо вьющиеся волосы, но сейчас Иошихиро предпочитал заплетать их в тугой пучок, из которого продолжали выбиваться непослушные пряди.
Вьющиеся волосы достались близнецам от отца. Девушки любили эту изюминку братьев, поэтому они часто пользовались собственной красотой, но сейчас волосы, как и лицо, стали ненавистны Иошихиро. Он собирал всю непослушную копну в любую из возможных причесок, лишь бы сменить собственный облик, отчего его лицо выглядело строже. Так же когда-то делал отец.
От матери близнецам достались только глаза оттенка свежезаваренного цветочного чая, который озарило солнце, – именно так их описывал отец в пьяном бреду. Внешние уголки слегка тянулись вверх, как бы возвышаясь над внутренними. И сейчас только глаза выдавали в Иошихиро заботливого и мягкого старшего брата, каким он остался в памяти Акио.
– Ты так и будешь сверлить меня взглядом? – нервно произнес брат, прикрывая веки в полудреме.
– Я просто задумался, когда ты успел так измениться?
– О чем ты? – Иошихиро вопросительно приподнял брови, повернувшись к Акио.
– Не важно. – Тот отвернулся и притворился, что засыпает. Порезанные ладони горели, а тело ломило от усталости.
Глава 2
И вновь… Здравствуй, мир!
Когда Акио проснулся во второй раз, за окном уже вовсю буйствовало обеденное солнце. Комната наполнилась летним жаром, из-за чего в ней стало неприятно душно.
Некоторое время он бездумно смотрел в потолок и изучал причудливые узоры, пытаясь по кусочкам собрать картину происходящего.
«Значит, прошло несколько лет. Я действительно умер, но по каким-то причинам переместился в тело младшего брата. То состояние – это последствия переселения души или Макото совершил глупость, переборщив с дурманящими тело веществами?»
С тех пор как Акио увидел собственное отражение в зеркале, множество вопросов отпало, но возникло еще больше новых. Он действительно жив, но тело принадлежало не ему, это тело его младшего брата – Макото Маруямы.
Акио был таким же крупным, как и Иошихиро, поэтому он заподозрил что-то неладное уже в тот момент, когда Таро с легкостью взял его на руки.
Макото был еще совсем юным, когда Акио погиб, и даже в свои пятнадцать лет значительно отставал от сверстников в физической силе. Да что там, на протяжении всей жизни младшего брата можно было описать как болезненного и хилого. Зато лицо он имел достаточно миловидное: большие невинные глаза, тонкие брови, опущенные к переносице, каштановые волосы, непривычно прямые для их семейства.
Макото приходился близнецам братом только по отцу, но, несмотря на это, они всегда любили и оберегали его. Сейчас в собственном отражении Акио видел молодого юношу лет двадцати, невысокого и стройного, с тонкими, практически девичьими запястьями и телом, лишенным физической силы. С длинными прямыми волосами и злосчастной родинкой под левым глазом.
«Макото, что же творилось в твоей голове?» – Акио тяжело вздохнул.
Сейчас было понятно одно: рассказать, что произошло, сможет только сам Макото. Но где его искать и что делать, Акио не представлял.
Он почувствовал легкий голод и поднялся с кровати. От разбитого зеркала не осталось и следа, вместо него в комнате уже стояло новое. Акио подошел к нему и осмотрел себя еще раз, со страхом прижав руку к лицу.
На диване лежало чистое одеяние синего цвета и любимого фасона младшего брата – с высоким воротником под горло. Акио взял одежду дрожащими руками и застыл на несколько мгновений, прежде чем смог пересилить себя и одеться. Длинный халат с узкими рукавами лишь подчеркнул худобу его текущего тела, а серебряная вышивка на воротнике и поясе игриво засверкала в лучах солнца.
Он вышел из комнаты и оказался в знакомом коридоре родного дома. Спустился по лестнице на первый этаж, где жизнь била ключом: множество людей в похожих синих нарядах в спешке бегали со стопками бумаг в руках, служащие, как всегда, были на взводе, и безумный гул не замолкал.
Все как раньше.
– Доброе утро, господин. – Молодая служащая поклонилась, слегка подмигнув Акио.
– Доброе утро. – Он неловко улыбнулся и ускорил шаг, устремившись на улицу.
Ему кланялись и улыбались.
– Рады видеть вас в добром здравии, – сказал один из служащих.
– Да, выглядите уже гораздо лучше, – подхватил второй.
– Держи язык за зубами! Господин всегда прекрасно выглядит, – одернула его проходящая мимо пышная женщина.
Акио невольно начал улыбаться, но поймал себя на этом и испытал стыд.
«Они радуются не тебе, а ты расцвел, как проклятый Аур!» – подумал он про себя, нервно закусив губу.
Акио вышел на улицу и направился к обеденному залу. Во дворе ничего, к его сожалению, не изменилось.
Город Мару – родина Акио – считался одним из самых крупных городов империи. Он находился на берегу большой реки, которая тянулась от морских берегов, и являлся торговым центром. Заметить бедные дома здесь было практически невозможно. Улицы пестрили лавками, суда непрерывно прибывали в порт и отправлялись из него. Сам город гудел как улей, пах свежей рыбой и переливался синими красками.
Главный дом высотой в пять этажей, где проживала семья Маруяма, был построен из белого камня. Длинные клановые гербы с изображением ицумадэ едва заметно колыхались на ветру. Традиционная крыша из светлой черепицы, в которой отражалось само небо, завораживала. В те редкие дни, когда небеса были щедры на дождь, капли торопливо бежали вниз, звонко ударяясь о драгоценный мрамор. К центральному входу вела длинная лестница. Местные шутя прозвали ее «путь покаяния», ведь преодолеть несколько сотен ступеней для некоторых оказывалось тем еще испытанием.
Во дворе располагалось несколько пристроек для слуг, столовая с летней верандой и тренировочная площадка с учебными классами.
Здесь каждый уголок был связан с болезненно-счастливыми воспоминаниями. Акио покачал головой и остановился у двери в обеденный зал, погрузившись в собственные мысли.
– Тебе уже лучше? – послышался бархатный голос позади.
Акио обернулся и встретился взглядом с Таро.
– Да, немного проголодался…
– Позволишь составить компанию?
– Зачем спрашиваешь? – Акио зашел внутрь.
– Давай сядем здесь. – Таро указал на ближайший столик.
– Только не сюда. – Акио уверенно прошел в самый конец зала и уселся на пол за столик, ожидая прислугу.
Таро сел напротив. Весь его вид выражал спокойствие и умиротворенность.
– Что бы ты хотел? Может, порцию цзяоцзы?[2] – предложил он.
– Я буду ребрышки и рис… Да, я буду рис, – твердо ответил Акио, отвернувшись в сторону.
– С каких пор? – удивился Таро, но тут же оборвал себя и улыбнулся: – Хорошо, я пойду возьму нам две порции.
– Угу. – Акио кивнул и неосознанно проводил мужчину взглядом.
Сейчас, при свете дня, Акио наконец удалось рассмотреть Таро. Он был очень близок с ним при жизни и считал его лучшим другом с тех самых пор, как они познакомились во время обучения в Небесной Башне.
Таро – единственный сын семьи Окумура, главной военной мощи империи. Один мальчик среди шести сестер оказался под безумным давлением со стороны отца и императорской семьи – из него планировали сделать идеального военачальника, без изъянов и слабостей.
Тот Таро, которого помнил Акио, был младше его на три года, но никогда не уступал в физической силе. Он входил в десятку сильнейших своего поколения и в идеале освоил управление духовной энергией. Высокий и худой юноша, хотя скорее даже жилистый, подтянутый. Происхождение и миловидная внешность делали из Таро всеобщего любимца. Вот только Акио знал, насколько тяжело приходилось другу. Каким бы тот ни был сильным, как бы ни совершенствовался – глава семьи всегда считал, что этого недостаточно. Его раздражало в Таро все – от чересчур милой внешности до доброго и наивного характера. Поэтому Таро терпел вечные побои и унижения.
Возможно поэтому, несмотря на богатство своей семьи, он носил скромные одежды, без кричащей роскоши. Длинный халат сочного изумрудного оттенка, как и в прошлом, сейчас был немного распахнут, открывая линию ключиц. А плотно прилегающие рукава, которые так ценили огненные души, теперь, казалось, могли лопнуть от простых движений крепких мышц.
Сейчас перед Акио предстал высокий и крупный мужчина, даже слишком крупный. Волосы, забранные в низкий хвост, зеленые глаза на фоне загорелой кожи, легкий румянец, пухлые губы – Таро был мечтой многих женщин. Но внимание от этих черт всегда перетягивал на себя шрам, рассекавший его лицо от скулы к скуле. Глубокий и алый даже спустя годы, он затмевал собой десяток мелких ран на левой щеке.
Перед глазами Акио вновь всплыла картина жестокого удара кнутом по лицу Таро. Старик Окумура вновь и вновь безжалостно заносил кнут над сыном, пока тот от боли не потерял сознание. Акио нервно сглотнул от этого воспоминания.
– Вот, держи, попросил сделать неострым. – Таро осторожно подвинул миску с рисом.
– Спасибо. – Акио поднял глаза, и его взгляд застыл на том самом шраме.
– Что планируешь делать? – словно между прочим поинтересовался Таро.
– Хочу уйти отсюда как можно раньше, – неожиданно для себя Акио озвучил это вслух и замер.
– Куда хочешь отправиться? – абсолютно спокойно продолжал Таро.
– Я… я не знаю…
– Думаю, с таким планом Иошихиро тебе и шага ступить не позволит.
«Будь я в нормальном состоянии и в собственном теле, все было бы гораздо проще. Таро прав: сейчас с Иошихиро и его безумной заботой мне не справиться».
– У меня есть одно дело в Ликорисовой долине, если хочешь, я могу попробовать взять тебя с собой, – предложил Таро.
– Правда?
– Да, но ты должен понимать, что это будет нелегко. Поэтому ты должен будешь пойти мне навстречу и не натворить глупостей. – Таро скрестил руки на груди и при каждом слове кивал головой, словно ставя ударение.
– С чего вдруг ты вообще зовешь меня с собой?
– Ты ничего не помнишь? – Изумрудные глаза блеснули подозрением, и Таро приподнял бровь.
– Чего именно из того, что я не помню, я не помню? – скептично уточнил Акио и наконец принялся есть. К счастью, еда действительно оказалась неострой.
– Вчера, когда я вел тебя домой, ты бредил и умолял увести тебя оттуда. Хватал меня за волосы, тебя жутко тошнило, а потом ты вцепился в меня и начал рыдать. И умолял убить, – постукивая указательным пальцем по своему плечу, с поразительной сухостью отчеканил Окумура.
«Просто восхитительно! Ты только вернулся в мир, а уже рушишь жизнь младшему брату. Какой же ты идиот, Акио!» – скривив губы в неловкой улыбке, мысленно взвыл Акио.
– Если тебе так невыносимо здесь находиться, я могу помочь. Хотя бы на время.
– Я буду очень благодарен тебе.
«Отлично, достаточно покинуть пределы города, а потом мне не составит труда сбежать, чтобы выяснить, что же происходит», – подумал Акио, как вдруг на него снизошло озарение.
– Где именно ты нашел меня вчера?
– В доме потех и развлечений, – слегка краснея, ответил Таро. – Надеюсь, ты не станешь спрашивать, что там делал я?
– Это не мое дело. – Акио почесал затылок и с горечью распробовал вкус убегающего времени: его малолетний друг – уже состоявшийся мужчина. – Думаю, стоит туда вернуться. Может, так я смогу понять…
– Твоему брату мы ничего не скажем. Если он узнает о подобных планах, тебе отсюда не выйти. – Таро сурово ткнул пальцем в сухую грудь текущего тела Акио.
– Угу.
Акио осмотрел зал. Все те же столики, те же слуги, только немного постаревшая повариха.
«Похоже, времени прошло не так много, возможно, пара лет», – размышлял он про себя.
– Таро, можно задать вопрос?
– Мгм. – Тот кивнул и отодвинул быстро опустевшую миску.
– Вы с Иошихиро друзья?
– Не уверен. – Окумура поднялся со своего места, давая понять, что не собирается обсуждать эту тему.
«Иошихиро, неужели ты готов ненавидеть все, что когда-то связывало нас с тобой?» – Акио, легко улыбнувшись, закусил губу и поднялся следом.
– Пойдем к главе. Я и так задержался у вас, сегодня мне нужно уехать. С тобой или без тебя. Так что веди себя хорошо, понял?
Акио недоверчиво кивнул.
«Собираешься идти на поклон к человеку, который презирает тебя? Подозрительно. Если вы с моим братцем не в лучших отношениях, почему ты так добр к Макото, Таро? Почему пытаешься хоть немного помочь?»
Они поднялись на второй этаж к бывшему кабинету отца Акио, где теперь правил новый глава клана Маруяма. Хоть Акио и застал передачу полномочий старшему брату, но никогда не видел Иошихиро в роли уверенного главы, обладающего абсолютной властью.
Когда отец трагически погиб, Иошихиро был юн и неопытен, поэтому свалившаяся ответственность разрушала его. Он становился более нервным, вымотанным, боялся оступиться и подвести семью. Тогда братья и начали немного отдаляться друг от друга. Ведь старшего постоянно окружали старые советники, которые не питали надежд относительно младшего брата.
Акио старался поддерживать Иошихиро, но все чаще замечал холодность во взгляде, замечал, что само его присутствие нервирует старшего брата. Именно в тот момент отношения дали трещину. Иошихиро стал главой клана и занял место, предназначенное ему по праву рождения. Акио остался в стороне.
Сейчас он вновь стоял у двери, и хоть выглядел иначе, но чувствовал себя еще более лишним, чем тогда.
– Ты чего замер? – нависая с высоты своего роста, спросил Таро и толкнул дверь.
Иошихиро сидел за столом у дальней стены комнаты, вокруг него высились огромные кипы бумаг. Из круглого окна пробивался солнечный свет, на фоне которого виднелись летающие пылинки. В кабинете было неуютно и душно.
Иошихиро настолько увлекся чтением документов, что даже не поднял глаза на вошедших. Лишь нервно вновь и вновь сдувал падавшие на лицо пряди.
«Ничего не изменилось. Тот же запах пыли, чернил и алкоголя. Так же было, когда здесь сидел отец. Интересно, замечаешь ли ты это сходство, брат?» – Акио осторожно выглядывал из-за широкой спины Таро, изучая обстановку.
Иошихиро отложил бумагу, устало протер глаза и посмотрел на Таро у входа.
– Тебе не кажется, что ты задержался в гостях? Наш дом, конечно, знаменит гостеприимством, но нужно и совесть иметь, – лениво высказался он и перевел взгляд на прячущегося брата. – А ты так и продолжишь слоняться за ним, словно собачонка?
– Ты прав. Я пришел попрощаться, спасибо за гостеприимство. – Таро поклонился, но в голосе не звучало и капли ранее присущей ему почтительности, он отвечал в той же презрительной манере.
«У меня мурашки от ваших отношений. Давай быстрее отпрашивай меня у этой курицы-наседки, и мы наконец уйдем отсюда!» – Акио слегка толкнул Таро локтем в спину, напоминая о себе.
– У меня есть одно дело в Ликорисовой долине, местные жалуются на пропажу молодых девушек, а я как раз направляюсь туда, – начал Таро.
– Да-да, очень интересно. – Взяв очередную кипу бумаг, Иошихиро всем видом старался показать собственное безразличие.
– Позволь взять твоего младшего с собой.
Губы Иошихиро странно скривились. Он продолжал смотреть в бумаги, но сжал пальцы так, что ненароком согнул листы и начал нервно разглаживать их.
– С каких пор Макото интересна охота на нечисть?
Акио помнил, что младший брат с детства отличался крайне низким уровнем духовных сил и полным нежеланием их развивать. Его больше интересовали медицина и поэзия, но матушка вновь и вновь заставляла его проходить изнурительные тренировки. Часто Макото плакал в своей комнате, уставившись на окровавленные ладони. Тогда старшие братья приходили к нему, щекотали и всячески доставали, пытаясь поднять настроение. Каждый раз, видя мальчишку на тренировочной площадке, кроме как издевательством Акио это никак не мог назвать. Его душа болела за младшего брата, и он всегда надеялся, что в будущем тот сможет заниматься тем, что ему действительно нравится, и обретет поддержку. Судя по отношению Иошихиро, сейчас, после смерти матери, он действительно заботится о Макото. Да, возможно, порой перегибает палку, но Акио надеялся, что младший брат все же обрел свою свободу и что Иошихиро пойдет ему навстречу.