- -
- 100%
- +
Ши Фэн, стоя на посту, почувствовал, как по его коже пробежали мурашки. Лин Мэй, сидевшая на скамье, не проявила ни малейшего интереса. Она смотрела на рабочих, расчищавших площадку в центре сада, с тем же отстранённым видом, с каким смотрела на пруд.
Служители вскрыли ковчег. Внутри, на чёрном бархате, лежали семь идеально отшлифованных кристаллов цвета застывшего пламени – Камни Сердца.
День 5:
К площадке принесли массивный круглый постамент из чёрного базальта, испещрённый канавками для стока энергии. Вид этого камня, холодного и безжалостного, окончательно превратил «Сады Забвения» из места заточения в место предстоящей казни.
Лин Мэй наконец среагировала. Когда рабочие устанавливали постамент, раздался глухой удар о землю. Она вздрогнула, словно от удара током, и её плечи сжались. Она подняла голову и впервые за эти дни посмотрела на Ши Фэна. Не сквозь него, а именно на него. И в её взгляде сквозило непонимание. Как будто она видела его впервые и не могла сообразить, что этот человек делает здесь.
День 6:
Пришёл Лин Вэй в сопровождении целителя. Он подошёл к Лин Мэй, всё так же неподвижной, как изваяние.
– Нужно проверить отклик Проклятия на энергию ритуала, – бесстрастно произнёс он и, не дожидаясь согласия, приложил к её лбу один из Камней Сердца.
Тело Лин Мэй затряслось в немом спазме. Она закусила губу, из уголков глаз брызнули слёзы, но она не издала ни звука. От её тела потянулись чёрные, зыбкие тени.
– Энергия поглощается, – констатировал старейшина, глядя на мерцающий кристалл в руке.
Он повернулся к Ши Фэну.
– Видишь? Твоя последняя задача – в момент кульминации принять в себя удар, если камень даст сбой.
Когда они ушли, Лин Мэй медленно поднялась. Она пошатнулась, и Ши Фэн инстинктивно сделал шаг вперёд, чтобы поддержать её, но она выпрямилась сама и, проходя мимо него, она остановилась, не глядя на него, тихо, так, что он с трудом разобрал слова, она прошептала:
– Не помогай мне.
И скрылась в своих покоях.
Эти три слова прозвучали не как просьба, а как приговор. Ши Фэн остался стоять, чувствуя, как ледяная скорлупа его обиды и гнева окончательно рассыпается, а изнутри выглянуло что-то острое и болезненное – осознание того, что через три дня он станет либо палачом, либо предателем. И третьего не дано.
День 7:
Семь Кристаллов Сердца были установлены вокруг базальтового постамента, образуя немое созвездие. Они не горели, лишь изредка вспыхивали изнутри тусклым алым светом, словно затухающие угли.
Ши Фэн наблюдал за ними. Его собственное сердце отзывалось на эти вспышки сжавшимся, болезненным стуком. Его первоначальная ярость выгорела, оставив после себя тягостное, выматывающее напряжение. Он ловил себя на том, что его взгляд теперь сам ищет её с тревожными вопросами: «Что сейчас в её глазах? Отчаяние? Принятие»?
Лин Мэй в этот день не вышла вовсе.
День 8:
К ним пришла мать Лин Мэй. Она вошла, окутанная аурой дорогих благовоний. Её визит длился недолго. Ши Фэн, стоя в отдалении, видел, как она говорила с дочерью, гладила её по волосам. Голос госпожи Лин был тихим, но несколько фраз долетели до него: «…будь сильной… долг перед кланом… это твоя судьба, дитя…»
Лин Мэй слушала, не поднимая головы. Когда мать ушла, она подняла взгляд. Там была глухая, беспросветная обида на весь мир.
Вечером Ши Фэну принесли его церемониальные одежды – тёмно-серое ханьфу с вышитым на спине знаком Алых Облаков. Он бросил одеяние на каменную скамью, словно оно жгло ему руки.
День 9:
Лин Мэй вышла в полдень. Она подошла к пруду и долго смотрела на своё отражение в тёмной воде. Затем её рука поднялась, и она резким движением сорвала с волос нефритовые шпильки, подарок матери, и швырнула их в воду. Круги разошлись по гладкой поверхности и утихли.
Этот маленький, яростный жест стал для Ши Фэна последней каплей.
Он не мог надеть эти ритуальные одежды.
Он не мог стоять и «принимать на себя удар».
Он не мог смотреть, как её душу стирают в порошок.
Ши Фэн дождался, когда в Садах не останется никого, кроме них двоих и безмолвных Кристаллов Сердца. Он не думал о последствиях, подошёл к её двери толкнул, створки подались внутрь.
Лин Мэй сидела на полу, спиной к нему, но её плечи вздрогнули от неожиданности. Она обернулась. В её широко раскрытых глазах застыло недоумение.
– Бежим, сейчас, – коротко сказал Ши Фэн.
Лин Мэй вскочила и попятилась.
– Ты, ты понимаешь, что делаешь?
Она сделала ещё несколько шагов назад.
– Меня будут искать всеми силами клана, поднимут на уши все окрестные земли, охотников за головами, соседние кланы… Наши с тобой головы оценят в целое состояние.
Она смотрела на него, пытаясь разглядеть в его неподвижном лице тень сомнения.
– Ты готов стать изгоем? Вечным беглецом? Жить в грязи, дрожа от каждого шороха? И всё это ради чего? Ты же сам меня ненавидишь!
Ши Фэн сделал шаг вперёд.
– Да, – сказал он, глядя ей прямо в глаза. – Будут искать. Станем изгоями.
Он сделал ещё шаг, медленно нарушая дистанцию.
– И да, я ненавидел каждый день за то, что ты – моя тюрьма, а я – твоя, но есть вещи, которые ненавижу сильнее: свой долг, если он значит быть тюремщиком, а затем и палачом.
Его глаза, всегда скрывавшие эмоции, теперь горели холодным, ясным огнём неотвратимой решимости.
– Так что выбирай: остаться и дать им разрушить твоё «я», твою душу, или пойти со мной, своим тюремщиком.
Всё существо Лин Мэй сопротивлялось. Годы страха, недоверия и одиночества кричали, что это ловушка, что он ведёт её прямиком в западню старейшин.
«Но его глаза…»
– Я… ненавижу тебя за это, – сказала она. – Ненавижу, что ты заставляешь меня надеяться.
Ши Фэн жестом указал в противоположную от выхода сторону, туда, где её покои примыкали к скале. Здесь скрывалась решётка старого воздуховода, оставшаяся от древней системы вентиляции, которую сменили массивные формации.
– Отойди, – Ши Фэн обхватили прутья, на секунду закрыл глаза, и погасил ци защитной формации. Раздался щелчок, а решётка с глухим лязгом отошла в сторону, открыв чёрный провал, от которого пахло пылью и сыростью.
– За мной. Не оглядывайся.
Ши Фэн вполз первым. Она, подоткнув платье, последовала за ним, сердце колотилось где-то в горле. Через несколько минут извилистый канал вывел их к другой решётке – на внешней стороне горы, за пределами формаций «Садов Забвения». Они висели высоко над землёй. Внизу простирался город клана, усыпанный огоньками.
Ши Фэн снова использовал свой дар, на этот раз чтобы бесшумно вывалить решётку в пропасть, выпрыгнул из тоннеля и завис над пропастью. Затем он обернулся к ней.
– Прыгай, – сказал он. – Я тебя поймаю.
Она посмотрела в чёрную бездну, потом на его вытянутые руки. И прыгнула. Ветер свистнул в ушах. Падение длилось всего секунду. Ши Фэн, держа её одной рукой, плавно опустился вниз. Его ботинки коснулись земли почти бесшумно. Как только он отпустил Лин Мэй, её ноги на мгновение подкосились, ступни ощутили жёсткую, холодную землю. Не вытоптанный камень садов, а дикую, покрытую хвоей почву.
– В лес, – твёрдо сказал Ши Фэн, с силой стряхивая с рукава осколки рассыпавшейся решётки. – Я знаю дорогу до Лояна.
Лин Мэй с удивлением посмотрела на него. Откуда он, вечный страж, знал дорогу до города?
Он, поймав её взгляд, коротко пояснил:
– Старейшины отправляли караваны на север. Я много раз видел карту. Это в двух неделях пути. Там мы сможем скрыться.
Ши Фэн сделал первый шаг в сторону тёмного провала между соснами, даже не оглянувшись, проверяя, идёт ли она. Лин Мэй на мгновение задержала взгляд на огнях, потом резко развернулась и шагнула вслед за Ши Фэном в смыкающуюся чащу. Её пальцы инстинктивно сжали шершавую кору сосны у края тропы, оставляя последнее, невидимое прикосновение к старой жизни.
***
В это время в центре зала Совета клана Алых Облаков, склонив головы, стояли двое стражей, дежуривших у «Садов Забвения». Сообщение о бегстве было доставлено минуту назад.
Старейшина Лин Кань сидел в своём кресле.
– Как?
– Ф…формация на вентиляционном ходе сломана, – запинаясь, доложил один из стражей. – Следы ведут к обрыву.
– Ши Фэн, да как он мог, – сказал Лин Вэй, стоявший по правую руку.
– Он всегда был верен, как пёс, – скрипнул зубами Лин Кань. – Что могло заставить его…
– Отчаяние, – произнёс Лин Вэй. – Или… жалость. Глупость, присущая юности. Неважно. Важно лишь то, что случилось.
Лин Кань медленно поднялся.
– Объявить их предателями клана. Лин Мэй – опаснейший носитель Проклятия, вырвавшийся на свободу. Ши Фэн – её сообщник, изменник. Разослать гонцов во все гильдии охотников за головами. Голову каждого из них оценить в десять тысяч духовных камней.
Он посмотрел на Лин Вэя.
– Используй всё: следопытов, артефакты3 выслеживания. Я не позволю, чтобы насмешка над волей клана осталась безнаказанной. И чтобы древнее Проклятие, которое мы столько лет сдерживали, гуляло на свободе.
Глава вторая. Бегство
Холодный ветер хлестал по лицу, обжигая щеки слезами, которые Лин Мэй даже не успевала ощутить. Она бежала, не разбирая дороги, спотыкаясь о невидимые корни, которые, казалось, цеплялись за её ноги с той же злобой, что и стены Садов Забвения. В ушах стоял оглушительный гул – смесь собственного прерывистого дыхания, бешеного стука сердца и зловещего шепота, что нарастал где-то глубоко внутри, в ответ на панику, сжимавшую её горло.
«Я на свободе. Я на свободе».
Мысль была пустой, лишенной радости. Её заменял животный, всепоглощающий страх.
Ветка больно хлестнула её по лицу, и Лин Мэй вскрикнула. Ши Фэн, бежавший на полшага впереди, резко обернулся.
– Я не могу… – выдохнула она, спотыкаясь о камень. – Я не могу дышать!
В этот момент из чащи донесся далекий, но отчетливый звук рога. Сигнал тревоги. Их хватились.
– Нет… – прошептала она, чувствуя, как тьма на краю сознания начинает шевелиться, просачиваться наружу.
Волна черной демонической энергии вырвалась из неё, листья на ближайших кустах почернели и рассыпались в прах. Ши Фэн шагнул к ней, а Лин Мэй почувствовала, как знакомое, сдерживающее присутствие обволокло её. Это длилось всего несколько вдохов. Когда волна схлынула, Ши Фэн отошёл.
– Прости… – выдавила Лин Мэй.
Они побежали дальше, глубже в ночь, оставляя за собой лишь клочок выжженной, мертвой земли – первый шрам, который она нанесла этому миру. Они бежали так долго, как только могли, пока ноги не стали подкашиваться от изнеможения, а в легких не застревал колючий, холодный воздух. Рассвет застал их в глубине леса, где кроны деревьев сомкнулись так плотно, что утренний свет едва пробивался сквозь них. Бег перешел в медленный, спотыкающийся шаг, а потом и вовсе прекратился. Лин Мэй прислонилась к стволу старого кедра.
Ши Фэн стоял в нескольких шагах, опершись руками о колени, его плечи тяжело вздымались. Он первый выпрямился и прислушался к звукам. Ни криков, ни звуков погони. Только щебет птиц и шелест листьев.
– Они… не догнали? – Лин Мэй с трудом выговаривала слова. Её горло пересохло.
Ши Фэн покачал головой и жестом показал вниз, в небольшую лощину, поросшую папоротником и окруженную валунами.
– Там? – спросила Лин Мэй.
Он кивнул.
Они спустились в небольшой грот, образованный двумя накренившимися друг на друга скалами и корнями поваленного бурей дерева. Вход был узким, почти незаметным.
Ши Фэн первым протиснулся внутрь, и Лин Мэй замерла снаружи, слушая, как в темноте раздаются его осторожные шаги. Он высунул голову и снова кивнул, она сползла внутрь. Пещера оказалась маленькой, но сухой. Луч солнца, пробивавшийся сквозь щель меж камней, освещал пыль, танцующую в воздухе. Здесь пахло землей, мхом и старой древесиной. Лин Мэй сразу же рухнула на каменный пол у дальней стены. Адреналин отступал, и на его место приходила тяжелая, свинцовая усталость.
Стоя у входа, застывший в проеме из корней и камня, Ши Фэн снова слушал, выискивая в щебете птиц и шелесте листьев звук шагов, лязг оружия, но снаружи был лишь лес. И тогда осознание накрыло его, такое же тяжелое и свинцовое, как и усталость.
«Что я натворил»!
***
Лин Мэй проснулась от того, что камень впился ей в бок. Она лежала, не двигаясь, несколько сердцебиений, пытаясь понять, где она. Не резные своды её комнаты, а скалы, не шёлк под щекой, а жёсткий камень, пахнущий пылью и землей.
Она приподнялась. Ши Фэн стоял у входа в пещеру, спиной к ней, неподвижный, как один из валунов у входа, казалось, он не шелохнулся всю ночь. Услышав шорох, он обернулся. Его лицо было бледным от усталости, но взгляд – все таким же острым, настороженным. Он молча подошел, вытащил из-за пазухи небольшой сверток из грубой ткани, развернул. Внутри лежали две лепешки. Он протянул одну ей.
– Есть вода? – Лин Мэй сделала первый укус.
Ши Фэн кивнул, доставая из-за пояса небольшую флягу. Они молча разломили свои лепешки на крошечные кусочки и стали есть, запивая глотками ледяной воды. Еда была безвкусной и жесткой, но утоляла пустоту в желудке.
– Днем… – начала Лин Мэй. – Нас легче заметить.
– Ночью опаснее, – Ши Фэн покачал головой. – Духи, звери, а ещё можно заблудиться.
Лин Мэй нахмурилась.
– Но днём они точно будут искать. Легче выследить.
Он задумался.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Идём ночью.
Они ждали, пока солнце окончательно скроется за вершинами деревьев, окрашивая небо в багровые и лиловые тона. В пещере стало совсем темно, и это молчаливое ожидание было, пожалуй, тяжелее самого бегства. Никто не произнёс ни слова. Каждый был погружён в свои мысли, в свой страх, в сомнения в правильности принятого решения.
Как только последний луч света угас, Ши Фэн жестом показал: «Пошли».
Они двинулись в ночь. Идти было невероятно трудно. Тени искажали очертания корней и камней, каждый шаг мог стать последним. Ши Фэн шёл впереди, его шаги были бесшумными, будто он был частью этой тьмы. Лин Мэй следовала за ним, цепляясь взглядом за его тёмный силуэт, её сердце колотилось где-то в горле.
Они успели пройти не менее десяти ли4, медленно углубляясь в чащу, когда Ши Фэн услышал высокий звон, похожий на вибрацию стекла, он замер, резко вскинув руку, и Лин Мэй едва не наткнулась на него. Она хотела спросить, что случилось, но слова застряли в горле. Из темноты между стволами деревьев медленно выплыли десятки огоньков. Они были холодными, мерцающими. По мере приближения стали видны их очертания – небольшие, полупрозрачные существа с вытянутыми лицами и длинными тонкими пальцами. Их глаза были такими же пустыми и светящимися, как и их тела. Духи-поисковики. Одна из многих вспомогательных форм, созданных кланом для выслеживания. Быстрые, незаметные и безжалостные.
Ши Фэн молча загородил Лин Мэй, заставляя её прижаться к толстому стволу старого дуба.
– Ши Фэн… – прошептала Лин Мэй, чувствуя, как знакомый ледяной ужас начинает подниматься по спине.
Он не ответил. Вместо этого он сделал резкий шаг навстречу призрачным огонькам, и его тело сгруппировалось, готовое к удару. Первый из духов ринулся на него с вытянутые пальцами-лезвиями. Рука Ши Фэна, обёрнутая сдерживающей ци, метнулась вперёд, чтобы схватить духа. Пальцы впились в полупрозрачную форму, и тут же тело духа затрепетало, существо испустило вой и рассыпалось мириадами тускнеющих искр.
Но их было слишком много. Они атаковали с разных сторон, и Ши Фэн метался в центре этого мерцающего круга, его движения были резкими, точными и смертоносными. Но один из духов, проскользнув мимо его удара, ринулся к Лин Мэй. Ледяное прикосновение обожгло её руку, и она отшатнулась с криком.
Этот крик, пропитанный болью и страхом, отвлёк Ши Фэн на долю секунды. В этот миг двое других призраков ухватились за него, их пальцы впились в плечо и спину, пытаясь опутать.
– ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ! – впервые крикнул он ей.
Лин Мэй почувствовала вспышку гнева и страха, и тьма ответила. Эмоции воплотились силой, резким выбросом искажённой энергии. Чёрная волна, не имеющая формы, но пожирающая свет и звук, вырвалась из неё. Духи, вившиеся вокруг Ши Фэна, просто растаяли.
Лин Мэй рухнула на колени, её тело сотрясала мелкая дрожь. Она с трудом перевела взгляд на Ши Фэна. Он медленно подошёл и присел рядом на корточки, сохраняя дистанцию, и мягко, едва заметно, окутал её своей успокаивающей ци.
– Дыши, – его слова впервые прозвучали как приказ. – Нам нельзя здесь оставаться. Идём, прямо сейчас же.
Лин Мэй судорожно глотнула воздух, и её взгляд, безумный и потерянный, медленно сфокусировался на нём. Дрожь в её плечах не утихла, но стала чуть менее хаотичной. Она кивнула, с трудом поднимаясь на ноги. Её ноги подкашивались, но мысль о том, что может прийти что-то пострашнее духов, заставляла их слушаться.
И они снова исчезли во тьме.
Ещё три дня они пробирались сквозь лес ночами, и запасы еды закончились. Слабость давала о себе знать навязчивым гулом в висках и тяжестью в ногах. Они остановились на привал у ручья.
– Нужно найти еду. Я знаю, какие грибы можно есть, – сказала Мэй, всматриваясь в подлесок. – В библиотеке были трактаты по лесным растениям. Там, где растёт ковёр из зелёного мха, часто встречаются лисички.
Ши Фэн, сидевший на корточках и осматривавший землю, кивнул. Он провёл рукой по влажной почве у воды.
– Здесь есть следы. Небольшие зверьки, – он поднял на неё взгляд. – Можно поставить силки.
– Смотри! – через некоторое время позвала Лин Мэй, указывая на гибкие побеги, обвивавшие старую сосну.
Ши Фэн подошёл, срезал ножом несколько прочных плетей и унёс их вглубь леса. Пока он возился с ловушками, Лин Мэй, вооружившись его ножом (он отдал его ей без слов, простым протягиванием рукояткой вперёд), аккуратно срезала несколько групп оранжевых грибов, тщательно сверяясь с образом из памяти.
Вечером, у того же ручья, их ждал первый скромный ужин, добытый собственными руками. На плоском камне тлел маленький, почти бездымный костёр, на котором он пек нанизанного на прутик небольшого зверька, пойманного в силок. Рядом, на больших листьях, лежали запечённые на углях лисички, которые разделала и приготовила Мэй.
Они ели. Еда была простой, но она была их собственной общей победой.
– Вкусно, – констатировал Ши Фэн, доедая свой кусок.
Лин Мэй лишь кивнула. Они потушили костёр и уже были готовы двинуться дальше, но Ши Фэн вдруг рывком оттолкнул Лин Мэй за спину, одновременно уворачиваясь. Стрела прочертила полосу по его предплечью, но разорвала лишь рукав.
Из чащи вышли двое наёмников. Один, высокий, с арбалетом, уже перезаряжал оружие. Второй, коренастый, с двумя изогнутыми тесаками у пояса, медленно двигался в их сторону.
– Живыми! – крикнул арбалетчик. – Особенно девчонку!
Коренастый охотник с рёвом выхватил тесаки и ринулся вперёд. Ши Фэн встретил его без единого звука. Его меч – дао 5 схлестнулся с клинками врага. Каждый парирующий удар сопровождался коротким, точным выпадом – не чтобы убить, а чтобы ранить, замедлить. Лезвие скользнуло по бедру охотника, оставив глубокую кровоточащую рану, но арбалетчик искал момент для выстрела. Лин Мэй, прижавшись к дереву понимала, что нужно что-то делать, тогда она увидела валявшийся у её ног толстый сук. Пока Ши Фэн парировал двойной удар тесаков, она резко наступила на один конец сука, второй конец, с зажатым на нём булыжником, резко взметнулся вверх. Камень не попал в арбалетчика, но швырнул комья земли и щебня прямо ему в лицо. Тот инстинктивно отпрянул, и его выстрел ушёл в кроны деревьев.
Ши Фэн сделал молниеносный выпад. Его клинок блеснул, и тесаки с грохотом полетели на землю, а его хозяин сдавленно застонал, хватаясь за глубоко порезанное запястье. В следующее мгновение остриё меча уже прижалось к горлу поверженного наёмника. Из темноты доносилось тяжёлое дыхание арбалетчика, но тот не решался сделать шаг.
– Уходите, – произнёс Ши Фэн.
Арбалетчик, не спуская с них глаз, жестом подозвал напарника, и двое быстро растворились в лесной чаще, оставив лишь тёмные пятна крови.
Когда звуки их бегства затихли, Ши Фэн плавно вложил меч в ножны и повернулся к Лин Мэй.
– Хорошо придумала.
***
– ОНИ СНОВА УШЛИ! – гневный возглас Старейшины Лин Каня прокатился по залу, он с силой ударил кулаком по столу. – Сколько ещё дней эти щенки будут водить нас за нос по этим проклятым лесам!
– Успокойся, Кань, – холодно произнес Лин Вэй, но его пальцы бешено барабанили по столу. – Каждый их шаг лишь подтверждает их путь. Смотри.
Он провёл пальцем по карте.
– Они идут к Лояну. В лесу, как мы видим, взять их сложно. Лес их скрывает, а её Проклятие делает любую погоню непредсказуемой.
– В городе… – медленно начал старейшина Лин Жуй. – Там не спрячешься в чаще. Там на каждую тень можно поставить своего человека.
– Именно, – хлопнул ладонью по столу Лин Вэй. – Они думают, что затеряются в толпе, но мы не позволим им этого сделать.
– Отправляем гонца в Лоян, – приказал Лин Жуй, его голос вновь обрёл стальную твёрдость. – Пора положить конец этому фарсу.
***
Остаток пути был спокоен. Последние дни они не встречали ни духов-поисковиков, ни охотников. В ночь, когда до Лояна оставалось не более четырёх ли, они остановились на привал в глухой расщелине, хотя до рассвета оставалось ещё несколько часов.
– Что теперь? – Лин Мэй не скрывала раздражения. Её ноги горели от усталости, но в груди пылала надежда. Настоящая кровать. Крыша над головой. Еда, которую не нужно добывать с риском для жизни. – Мы можем быть там уже на рассвете! Почему мы останавливаемся?
Ши Фэн стоял спиной к ней, всматриваясь в темноту.
– Слишком тихо. Слишком легко.
– Легко? – Лин Мэй фыркнула. – Голод, холод, погони… это ты называешь легко? Может, тебе просто разонравилась свобода? Скучаешь по своим стенам и приказам?
Он резко обернулся. В его глазах, обычно таких невозмутимых, вспыхнули искры.
– Я говорю об охоте. Преследование резко прекратилось. Почему?
– Потому что мы их обогнали, потому что мы выжили! – и все старые обиды Лин Мэй, копившиеся годами, хлынули наружу, подпитанные усталостью и страхом. – Ты – камень, а я человек, я устала! А ты, хоть бы раз поддержал! Ни единой эмоции, ничего.
– Ты думаешь, это игра? – Ши Фэн начал злиться.
Она хотела что-то выкрикнуть в ответ, но он внезапно сорвался:
– Они отпустили поводок. Поняла? Они перестали давить, чтобы ты побежала туда, куда им нужно. Прямиком в пасть. И ты… – он смерил её взглядом, полным презрения, – ты так отчаянно хочешь в мягкую постель и тёплый суп, что готова проигнорировать любую опасность. Как избалованный ребёнок, который не видит дальше своего носа.
Лин Мэй отшатнулась.
– Я… избалованный ребёнок? – её голос дрогнул от ярости. – Да как ты вообще мог такое сказать! Я всю жизнь провела в заточении! Я….
– Ты, которая выжила, потому что я был рядом! – он перебил её. – Ты думаешь, это так легко? Это как пытаться остановить лавину голыми руками! Я не просто "гашу" твою силу, Лин Мэй. Я пропускаю её через себя. Она выжигает меня изнутри! После каждого всплеска я почти падаю без сил, но должен делать вид, что всё в порядке
– А ты… – в Лин Мэй всплывала давняя обида. – А ты думал, каково было мне? Все эти годы… Ты был единственным, кто был рядом. Единственным человеком, которого я видела каждый день. И ты… ты смотрел сквозь меня. Ни слова, ни улыбки. Как будто я была пустым местом. Как будто моё существование – это лишь досадная обязанность. Это было больнее, чем любое заточение!
– Я лишь исполнял приказ. И не мог иначе! – крикнул Ши Фэн.
– Почему же ты тогда нарушил приказ? – Лин Мэй сверлила его взглядом.
– Почему? – Ши Фэн чувствовал, что гнев отступает. – Потому что однажды я понял, что больше не могу этого выносить. Приказ был простым: охранять сосуд Проклятия. Но сосуд не плачет по ночам. Сосуд не рисует углём на стенах птиц, вылетающих из клетки. Я нарушил приказ не ради тебя. Я нарушил его ради того ребёнка с птицами. Потому что, если бы они стёрли его… это значило бы, что все эти годы я охранял пустоту.
Ши Фэн выдохнул, и казалось, будто он сбросил с плеч тяжёлый груз.
Лин Мэй смотрела на него, и её обида медленно отступала.
«Всё это время он видел не просто Проклятие, он видел меня».
– Прости, я правда просто устала и наговорила лишнего. Что ты предлагаешь? – сказала она вслух.
Ши Фэн на мгновение задумался.
– Мы не идём в город сломя голову. Сначала – разведка. Я проберусь к окраинам, попробую почувствовать сети, расставленные кланом. Узнаю, что именно она замышляют.
– Один? – Лин Мэй нахмурилась. – Это слишком опасно.
– Одному проще остаться невидимым, – возразил он.