Дикарка в академии драконьих всадников

Глава 1

Правило 25: Что чувствует дракон – то чувствует всадник. “Основы связи человека и дракона”

С тех пор как мне удалось приручить дракона, я боялась, что это случится.

– Келс, он же её сейчас… того! – Разинув рот, Роб с нескрываемым азартом наблюдал за брачным танцем двух крылатых ящеров. Одной из них была моя Бригс, а вторым… я прищурилась, наблюдая за хищными, рваными движениями громадного, чёрного дракона. Ну и необъятная махина! Хаос меня поглоти, если на нём не седло всадника!

– Откуда он взялся вообще?! М-м-м… – возмущение перешло в сдавленный стон. Я от неожиданности даже за дерево схватилась, низ живота свело судорогой томительного желания. С силой зажмурившись, я попыталась выровнять дыхание и заблокировать нашу связь с Бригс.

– О, он уже… – продолжал радостно комментировать Роб, сын нашего конюха и мой лучший друг. – Ого…

Что там такого “огошного” смотреть было не нужно. Я чувствовала, пусть и обрывочно, отголосками, стыдной пульсацией между плотно стиснутых ног и чужими, не моими, но от этого не менее яркими ощущениями. Я впервые пыталась разорвать со своей драконицей связь. Выходило отвратительно. А ведь отец предупреждал, что мы слишком ментально близки и когда-нибудь это сыграет со мной злую шутку! Вариант того, что спариваться к ней прилетит дракон из Тейрана была равна нулю, диких она отгоняла… и я лишь фыркала, что Бригс слишком переборчивая, а в полёте и охоте чересчур аккуратна, поэтому не позволит себя ранить, чтоб я ощутила агонию боли, а оно вот чего… прилетело… оттуда, откуда не ждали! Прислонившись к стволу дерева, я тяжело задышала, послабляя шнуровку блузы на груди. Кожа горела, хотелось раздеться до гола и… не знаю чего еще… вернее, знаю и от этого становилось еще более не по себе.

– Келс, смотри… они к скалам летят, неужели Бригс приняла пару… – наконец-то Роберт перестал наблюдать за драконами и развернулся ко мне, продолжая тыкать пальцем в небо. – Эй, что с тобой? У тебя глаза… страшные, звериные и зрачок… и… что ты делаешь?!

– А на что похоже?! – зарычала я, сползая по стволу дерева. – Мне надо… – слова застряли в горле, взор устремился к лесу. – Он идёт, – с придыханием выдавила я, резво поднимаясь. Глаза прилипли к окраине лесной чащи.

– К-кто? – Роб, сложив козырьком ладони над глазами, тоже попытался хоть что-то разглядеть. – Не вижу никого.

– Всадник, – не отрывая взгляд, ответила я.

– Того самого дракона, что сейчас покрывает Бригс? Быть не может. Они на земли Тахеи не ходоки. Хотя и их драконы сюда раньше не залетали…

– Вот именно, а этого нелёгкая принесла!

Во мне горел дикий, животный огонь. Как Бригс в небе, мне хотелось одного – станцевать с драконьим всадником здесь, на земле. Почувствовать его руки на своём теле, увидеть… Колючий, острый взгляд. Даже не рассмотрев лица незнакомца, я в полной мере ощутила, как он прошёлся им по моему телу, заставляя дрожать в предвкушении! Он меня разглядывал!

– Я… сейчас, – выдала сдавленно Роберту. – Не ходи за мной! – Ноги сами понесли к всаднику навстречу, а слияние драконов, победный рык его самца и вовсе творили нечто невообразимое!

Короткая стрижка, рубленные высокие скулы, по которым отчётливо ходили желваки, не тёплые совсем, чёрные, с затопленной мраком радужкой глаза, лёгкая щетина и красивые, с чётким контуром губы.

Незнакомец следил за моими торопливыми шагами, и на мгновение даже показалось, что вот-вот готов сорваться навстречу, но нет. Всадник шёл, не меняя темпа, плотно сжав кулаки. Продолжал бороться.

Я же… врезалась в него со всей силы, руки обвили шею, ладони прошлись по коротко стриженому ёжику волос на затылке, а губы… ох, губы вжались в его. Язык нетерпеливо, дразняще обвёл нижнюю, зубы тут же куснули и я втянула её в себя, заставляя незнакомца сдаться. Его руки стальными обручами легли на мои бёдра, с силой притянули ближе, высекая из меня довольный подчинённый стон, точно такой, как рык моей Бригс на скалах!

Хаос меня раздери, я же никогда! Никогда до этого не целовалась даже! А тут веду себя словно распутная девка! Мысль вяло проскользнула на задворках хмельного сознания, но когда язык всадника скользнул в рот, сплёлся с моим, точно так же, как совсем недавно сплелись в древнем танце единения наши драконы, я вообще перестала о чём-либо думать.

– Эм, я, конечно, извиняюсь, – прокашлявшись, Роберт нарушил магию момента и, нагло обвив мою талию своими лапищами, буквально оторвал от всадника. Продолжая удерживать меня на весу, он строго произнёс: – Келси, ты будешь об этом жалеть, поверь. Продержись совсем чуть-чуть, а потом мы найдём тебе артефакт-блокиратор. – Друг повернулся к всаднику, – Простите, эрр, наша госпожа немного не в своём уме. Она не хотела вас оскорбить, дискредитировать или поставить в положение, в котором вам пришлось бы взять на себя ответственность.

– Не в своём уме? – ошалело произнёс всадник, вычленив, естественно, главное.

– Да, – кивнул Роб, задвигая меня себе за спину. – Полоумная она. С детства.

И ведь не соврал. Это чистая правда. Для большей части королевства так точно.

Койты – бракованная ветвь монархической династии Варден. Нас именно потому и сослали на задворки королевства, вместо столичной психиатрической лечебницы. Чтоб глаза не мозолили ни королю, ни аристократии, ни охочим на скандалы сплетникам. Для всех мы – мертвы. Нас не существует… вернее, не существовало. Пока дракон всадника не нашёл Бригс.

– Внешне похоже, конечно. – Лениво протянул незнакомец, хмуро оценивая, как Роб переплёл свои пальцы с моими. – Я бы даже поверил, но… дракон никогда бы не соединился с ментально нездоровым человеком. Вы лжёте, тарнас.

Глава 2

Тео

Услышав пренебрежительное “тарнас”, девка выскочила из-за спины своего защитника. Глаза дикие, звериные, зрачок сузился, как будто драконий. Руки сжаты в кулаки, дрожат. Маленькие, изящные и не натруженные тяжёлой работой.

Неужели кинется на меня с кулаками? На всадника? При свидетелях?

Правда, что ли, безумная? Да не может быть! Здоровый зверь умалишённого скорее в клочья раздерёт, чем подпустит к своему сознанию.

Обе они неполноценные, что ли? И девка, и драконица?

Довольный рык Рурха шёл по телу вибрацией. Выругавшись, я, наконец, выдворил сознание зверя из своей головы. Его желания всё ещё бурлили в наполненной магией крови, но без прямой подпитки утихали, вернув мне контроль над чувствами и реакциями тела.

Ровное дыхание.

Трезвость мысли.

Больше никаких воспоминаний о том, как наглый, горячий язык таранит мой рот. Меня-то эта дикарка не интересовала. Тощая, щуплая, как некормленая курица. Глазищи на половину лица. Безумные. Видимо, никак не справится с драконицей.

Убил бы! И её, и эту тварь крылатую!

Я подошёл ближе, игнорируя длинного оборванца рядом с моей новой проблемой. Замер напротив, глядя в глаза. Мелкие вкрапления голубизны в серой радужке делали их похожими на кристаллы Суу. Красивые, бестолковые и непредсказуемые. Я медленно поймал пальцами гладкий, чёрный локон не вплетённый в косу, а заправленный за ухо. Девчонка хватанула воздух, облизнув губы. Я склонился чуть ниже. Глаза её стали ещё шире. Чёрный зрачок теперь напоминал пропасть.

Поверила, что я тоже ещё в связке с Рурхом и покрою ее прямо тут, как корову в гон? Размечталась, дурочка…

– Так бездарно контролируешь связь или у тебя тоже течка, как у твоей ящерицы? – Как только насмешка жарким дыханием коснулась ее уже открытых в приветствии губ, смысл явно дошёл и до мозга (удивительное дело, он всё же есть?). Дикарка сморгнула, и синие брызги в радужке вспыхнули золотом злости, меняя цвет.

Когда дракон и Всадник соединяют сознание, цвет глаз человека меняется на цвет его зверя. Побочный эффект магии стихий. Значит, ящерица у неё голубая с золотом. Водница? Воздушница? На глаз не определишь ведь.

Я отошёл на шаг назад и рассмеялся, наслаждаясь бешенством в золотистом теперь зрачке. Не нравится, да? А мне как всё это не нравится! Ты, жаба твоя чешуйчатая, и то, что пять лет учёбы могут пойти дракону под хвост!

– Эрре, хочу заметить… – кем бы ни был этот слуга, лезть в НАШИ дела ему не по статусу, так что я тут же поднял ладонь, заставив придержать его не ценное замечание за пазухой перелатанной сотню раз куртки.

– Вашими желаниями я не интересовался, тарнас, – оборванец сжал кулаки и скрипнул зубами, но сделать мне ничего не мог. Нападение на Всадника карается казнью. На месте. Оскорбление – лишением языка.

– Она на всех мужиков так вешается? Или только мне не повезло?

Девка аж крякнула от злости:

– Да как ты смеешь! – легко остановив её выпад, схватил обтянутое кожей куртки плечо. Послышался скрип поношенной ткани и хруст костей. Я поморщился. Обычно с женщинами я так себя не веду. Но раз уж у этой Дикарки есть дракон, то она не женщина, а всадница. Получается, имею право не церемониться.

– Можем поступить просто. Ты отказываешься от связи со своей безродной ящерицей и мы трое исчезнем из этого захолустья сразу же. Ещё успеешь покувыркаться со своим конюхом на сеновале, пока течешь. Все будут довольны.

– Роб, не того ты полоумным назвал, – фыркнула она, вскинув голову. – Ввалился на НАШИ земли, пробираясь сквозь лес, как преступник, а не эрре. Позволяет себе распускать руки на герцогскую дочь, сыпет оскорблениями, как селяне зерно на посевной… Если этому обучают в Академии всадников, что даже местный конюх воспитаннее, то мы можем предложить ответную сделку. Пусть сам отказывается от связи со своим драконом, очевидно, что тому лучше здесь. Бедный, теперь понятно, почему он, бросив всё, – она презрительно оглядела меня с ног до головы, – улетел.

– Я как-то привык, что герцогские дочери, обычно, достойного поведения. На незнакомцев в целях случки в моём окружении только гетеры бросаются, – эта тварь пыталась меня задеть. Насмехалась перед своим безродным прихлебателем. Надо же, до чего дошла… С конюхом возится. Ни одна знакомая мне девица не опустилась бы до такого. Где уж герцогской дочери. – Мой дракон покрыл твою ящерицу, необразованная. Ты теперь полностью в моей власти. Стоит мне пожелать и будешь греть мою койку, как твоя чешуйчатая – гнездо.

Она знала, что это правда. Не могла не знать, в какой бы глуши ни выросла. Могла не догадаться, конечно, что перед ней не зелёный первак, ведь я вылетел без формы, и знаков отличия на полевой куртке не имелось. Хаос! Все мои планы рушатся на глазах! Маленькая, длинноязыкая тварь.

– Нашелся мечтатель! В твоих снах!

Я осклабился, задрал рукав и стал медленно расстёгивать манжеты рубашки. Девчонка смотрела с вызовом, но уже, видимо, догадывалась, к чему всё идёт и спесь в зрачке сменялась паникой. Не нужно быть подключенным к дракону, чтобы понять, что сейчас в ее голове. Чёрный рукав форменной рубашки пополз вверх, обнажая четкие, графитовые руны.

– Так что? Будешь сотрудничать, или пишу Их величеству, что мне срочно нужно продолжение рода, с целью успеть передать силу, пока не сгинул в землях Хаоса? Я вот даже нашёл инкубатор… На большее не подходишь, в приличном обществе тебя не представить с такими-то замашками, но хотя бы не ниже меня положением. Герцогская дочка. Хоть родословной не попортишь. А как родишь мне наследника, вернём обратно в эту глушь. Ты же, очевидно, тут в ссылке. Не привыкать, да?

От выражения ее лица аж потеплело на душе. Всадники, чьи драконы были в случке, часто шли по пути зверей, тоже делили койку. Судя по тому, что я ощущал, Рурх нашёл не просто самку для спаривания, мой дракон обрёл пару. Хорошо для него. Плохо для меня. Для нас с этой Герцогиней Дикаркой. Однажды мы всё равно окажемся в постели. Причем, она первая придёт, судя по сегодняшнему опыту.

Хуже того, если эта тварь не откажется от драконихи, то ее придётся забрать в академию и включить в квадру. Нашедший пару дракон не примет другого в боевую связку. Верные твари.

Это же надо, так не повезло! Разбивать слаженную годами вылетов квадру в такой неподходящий момент. Эта ведь явно не умеет ничего, а у нас на носу выпускные игры, и я должен стать лучшим. Обойти Стэфа и получить наряд за Стену! Я угробил шесть лет жизни ради этого, а какая-то слабая на передок девка теперь встала между мной и этой победой.

– Дар речи потеряла? – Дикарка молчала. То ли переваривала сказанное, то ли просто недалёкая. – Что ж, пойду поищу кого-то более толкового для разговора. Раз герцогская дочь не способна отвечать за себя и зверя. Эй, тарнас, где я найду хозяина этого бардака?

Глава 3

Келси

– Потеряла, да. От вопиющей наглости незваного гостя, – я уж было собралась выдать очередную колкость, но Роб незаметно сжал мою ладонь, явно понимая, что у меня на уме.

Сам же назвал меня чокнутой, а значит, могу себе позволить! Иногда быть не такой, как все имеет ряд очевидных преимуществ. Например, говорить то, что думаю.

– Роб, ты как мой слуга, не обязан его слушать и выполнять поручения. Мы не знаем, кто этот человек, а он, между прочим, успел оскорбить меня раз десять словесно и причинить, кроме прочего, физический вред, – все же, не удержавшись, я фыркнула и ткнула в свое плечо. – Уверена там уже синяк размером с Тейран… и… – я сцепила зубы, мысленно воздвигая ещё один барьер между собой и Бригс. Обычно это давалось легко, но подобные эмоции для нас двоих были в новинку. Бригс была открытой, не желала или вообще забыла отстраниться от меня.

– Королю прошение, – повторила слова этого нахала его же тоном, правда, едва сдерживая смех. Это позабавило больше всего, – что ж, раз так желает всадник, – развернувшись, я потянула Роба за руку, шагая к дому. Захочет, пусть плетется за нами сам. Краем глаза заметила, как дернулись желваки этого гада. Ну да. Герцогиням не по статусу держаться за руки с конюхом.

– Это ж надо настолько одичала в глуши, что только с конюхом и может говорить, – гость с большой земли уверенно догнал нас с Робом, очевидно, не привык плестись в хвосте. По таким сразу видно: хозяин жизни. Любит получать все и сразу. Что ж, не со мной, не уважаемый господин всадник.

– А вам хочется поговорить? Зачем? Как будто намерения ясны без слов: инкубатор и прошение королю. – Я бросила на него презрительный взгляд прищурившись. – Отказываться от дракона не собираюсь.

– Всегда можно ее убить, – предложил он так спокойно и ровно, как будто говорил о насекомом! Сам ведь в связке, как можно вот так бездушно, холодно и расчетливо отзываться о друге? – От этого всадник, конечно, может того, – он покрутил у виска пальцем, – так по официальной версии ты уже. Так что ничего не теряешь по сути.

– О, отличное, взрослое решение! О своём драконе ты не подумал, умник? – я оглянулась, ухнув в опасный, наполненный тьмой взгляд. Как будто в кипящий смоляной раствор окунулась, которым отец Роберта обрабатывал фундамент конюшен.

– Потоскует и забудет, – всадник, очевидно, так со своими пассиями и делал. Брал, бросал, брал новую. Пункт “тосковать” едва ли имел шанс вклиниться в эту цепочку узколобых взглядов. – Даже лучше. Станет злее. Можно, например, подстроить, чтобы ее бестии задрали. Тогда уничтожение Хаоса станет для дракона главной целью жизни.

– Ах да, у вас же право сильного в почёте? Куда там, до уважения? Дракон – лишь средство, инструмент? Расширил резерв и ладушки, да? Какие же вы мерзкие, всадники…

Он остановился и дернулся в мою сторону так резко, что Роб кинулся наперерез, но был мгновенно отброшен в сторону как прилипшая к брючине колючка. Глаза всадника (я до сих пор не знала его имени) вспыхнули огнем. Казалось, он готов сжечь меня вместе с Бригс на месте.

– Да что ты в своем солнечном захолустье знаешь о жизни, дура беззаботная?! Там люди гибнут. Каждый день, чтобы ты тут спокойно со своим конюхом на сеновале кувыркалась. Всадники, которых ты так презираешь, закрывают пробоины и держат стену. Если для того, чтобы сберечь этот мир надо пожертвовать одной ящерицей – невелика потеря. Тем более твоя лягушка совершенно бесполезная, а ты дезертирщица. Или тебе забыли рассказать о долге?

Я с силой сжала кулаки. Хотелось вмазать по этой смазливой, наглой роже! Вмазать, как учил Роб, грубо и без лишних расшаркиваний. Только всадник не городские мальчишки, решившие проучить хозяйскую дочку-дурочку, эффект неожиданности, доказывающий, что в хрупком теле есть ещё и стальной дух да поставленный удар не сработает. Этот, их ведь наверняка учили, сможет блокировать удар и мой выпад только усугубит ситуацию… Безразличие, с которым он говорил о своем драконе, холодным ознобом ложилось на кожу. Совершенно не такая связь, как у нас с Бригс. Именно потому я воспротивилась заявить и о дикой драконице появившейся во владениях отца, и о нашей внезапной связи. Ведь все так хорошо шло, пока этот не появился… а кстати!

– Почему твой дракон в период гона оказался не на Драконьем пике? Разве вы не связываете их с подходящими самками? Покидать пик, насколько знаю, в период гона запрещено.

– Много ты знаешь… – По его лицу вообще было неясно, что думает это чужак. А знать хотелось, потому что даже таких изгоев, как мы с отцом, за скрытие связи с драконом не похвалят. – Если разлом, и не хватает людей, не до драконьей течки, знаешь ли. – Всадник звучал уверенно. Даже если врал, то делал это мастерски. – Куда более важный вопрос, почему ты здесь? При наличии дракона. Может, заявить на твоего опекуна? За такое положено обвинение в госизмене. А вот и он, видимо, а, тарнас?

Незваный гость уставился на Роба, ожидая от того подтверждения. Роберт перевел на меня растерянный взгляд. Услышав угрозу, он теперь, похоже, не знал, как поступить и боялся сделать нам с отцом хуже.

– Он не обязан тебе отвечать, чужак. Хочешь услышать отца, услышишь, хочешь получить ответы на свои вопросы – спрашивай, – я пожала плечами, – может быть и отвечу. Или у вас, в академии, принято спрашивать с мелких за проступки старшего? Ищите на ком сорваться? А может, тебя мое безумство остановило? Привыкай, всадник… Почему я здесь? – хищная улыбка расцвела на моем лице сама по себе. – Я там, где должна быть, а вот ты – нет. Иногда можно пожертвовать одним бойцом, чтобы сотня была спокойна. Ты, кажется, нечто похожее буквально только что озвучил, да? – Говорить правду я ему сразу не собиралась. Скрывать, впрочем, вряд ли теперь выйдет долго, но на блюдечке выкладывать кто я, кто мой отец и почему нас спрятали на землях Тейрана, не собиралась.

– Какая ты болтливая, – он поморщился, как если бы уже заработал от моего присутствия головную боль. – Так, с тобой все ясно, какой с безумной спрос… Никогда не можешь быть уверен, что слышишь факты, а не бред сумасшедшей. Этот, – он кивнул на Роба, – хоть звучит как понимающий. А ты вообще нарушила закон. Третью и вторую поправку к основному закону, если точно. За третью тебя положено насильственно разделить с драконом. За вторую твою драконицу можно пустить на сапоги и ремни.

От такой наглости и открытых угроз, с перекручиванием основного закона Вардена, я уж было собралась высказать все, что думаю, на народном тейранском, но мы как раз дошли к дому. Незнакомец, не дожидаясь быть представленным, первый вышел к ожидавшему нас отцу. Он, вероятно, возвращался с конюшен, заприметил меня с чужаком в компании и ждал объяснений.

Дождался.

Всадник, распрямив плечи, враз стал внешне солиднее, серьезнее и старше. Чуть кивнул, не будучи уверенным, что говорит с равным, видно, не желал рисковать и унизить свое достоинство, расшаркиваться перед каким-то опальным аристократишкой.

– Теодор Эзера Венто, всадник на службе Его Императорского Величества. Добрый вечер, эрре. Могу ли я поговорить с опекуном этой леди?

Ух ты. Я теперь, вдруг, леди.

Глава 4

Тео

В узком, длинном окне отведённых мне для отдыха покоев виднелся кусок старого дерева оливы и серая заплатка неба. Драконы сновали над скалами, как будто ничего, кроме них двоих не существовало в природе.

– Предатель! – я сжал кулак и с силой ударил в стену. В Академии учили, что сознание зверя надо подавить, что дракон должен подчиняться воле всадника, в точности и мгновенно исполняя любой приказ. Теперь понятно, почему.

Я дал Рурху слишком много свободы. И вот мы здесь, на задворках империи. Вернее, я здесь, а эта ящерица крутит свой бронированный хвост перед самкой.

Отец, вероятно, прав, стать таким же сильным всадником, как брат, у меня не выйдет. Хуже того, из-за этой дикарки мой секрет очень скоро может перестать быть секретом. Дружить с драконом… Неуд за первый курс по слиянию разума.

– Дружить? Какой же ты ещё ребёнок, Тео! Дракон – это животное, оружие. Он должен подчиняться тебе, как более сильному.

Адам тогда вернулся домой на первые каникулы. Загорелый, довольный собой. Его красный рубин улетел в горы, едва брат стянул седло всадника.

– А почему нельзя всё это, если дружить? – у меня в то время дракона ещё не было, естественно. Но был пёс – Омут. Мой лучший друг, между прочим. И я не мог понять. Дракон ведь не глупее собаки. Почему с собакой можно дружить, а с драконом только повелевать.

А теперь-то все ясно. Омут никогда бы не бросил меня в трудный момент из-за суки.

Самое обидное, что и попал я в эту ситуацию тоже по дружбе.

Язвительный вопрос Дикарки так и вертелся шилом в сознании. Какого хаоса мы здесь в гон…

За несколько часов до этого

– Солт! Харнут! – амулет связи пульсирует так, как будто сейчас прожжет грудину и проломит рёбра. Сминаю его в руке, стиснув зубы от боли – обратная сторона использования такого сильного артефакта. Мутная картинка плывёт размытым изображением рожи Тархана. За ним Мадина с какими-то сопляками на её драконе.

– Тхар! – над головой у Солта мелькает нечёткая тень. Бестии. – Какого хаоса вас занесло в прорыв?!

Даже не хочу знать ответ, только убить этого идиота! Голыми руками. Злость и беспомощность накатывают удушьем. Рурх на гоне, в изоляторе считай…

Я не могу его забрать… И не могу вот так сидеть, ничего не сделав…

– Тео, мы в драконьей жопе! – хрипит Тархан, поднимая земляной магический щит. И держит с трудом, я ж вижу.

– Беру координаты, тхар! – зубы едва не крошатся от моего рыка.

Ну какого хаоса, а! Почему именно мне в квадру достался этот идиот?! Добытчик, харнут! Такого добытчика разве что за проблемами посылать.

Срываю со спинки стула куртку и, перепрыгивая через ступени, несусь на вышку.

К тхару правила!

У нас с Солтом всегда были сложные отношения, с первой встречи он бесит своей бестолковостью. Вот есть же думающие задницей? Так вот, Солт их предводитель.

Вышка встречает меня тяжёлыми тучами предстоящего ливня.

Стою.

Ветер продувает насквозь.

Открываю разум. Рурх напряжён и недоволен. Придирчивый, он всегда перебирает самок, как золотоискатель – пески. Лететь он тоже, конечно, не хочет. Но у него, как и у меня там друзья. С бурчанием соглашается встать на крыло.

Адам говорил, нельзя дружить с драконом… А драконы, вот, друг с другом дружат…

– Эрр Венто? – подключение всегда ненадолго выбивает из реальности, и я пропускаю момент, когда слева появляется егерь. Ну хоть Сэм. Он свой. Нормальный.

– Насколько я знаю, Рурх на гоне. – Серо-голубые глаза внимательно следят за моим лицом. Читает.

– У нас экстренная! Разлом.

– И, кроме тебя, вояк нету? – я знаю этот прищур. Тоже слежу. Тоже читаю. Сэм сам прошёл всю эту кухню. Он должен понять. Стискиваю зубы, принимая решение. Сдать причины моего решения сорвать Рурха с Драконьего пика – подставить ребят. А если будет так, как есть, видели только меня. И получу выговор только я. Не облезу, поди… С меня ректор шкуру не спустит, а Солт и Мадина… Мадишке отец голову оторвёт.

– Очень рискуешь, Тео, – Сэм вздыхает, и это читается, как “понимаю”.

Мы киваем друг другу, а в небе растёт чёрное пятно.

Сэм подаёт мне седло:

– Меня здесь не было.

Пожимаю ему руку и отступаю, чтобы Рурх сел на взлетку.

– Удачи вам, – креплю седло, оборачиваюсь. Конечно, он всё понял. Чуть заметно качает головой. Не сдаст. Я знаю, что Сэм поступил бы так же. Он когда-то тоже был командиром квадры. Чуть не погиб сам, в прорыв прыгнул, но свою четвёрку прикрыл и вывел. Приплёлся едва живой, кровоточащий кусок мяса…

Я тогда ещё под стол пешком ходил, не видел сам. Но Академия всё помнит. Каждого своего выпускника. На первом этаже есть зал памяти. Портреты погибших и героев. Аллея смерти и тоски. Зал мести и гнева. Адам тоже там. Третий ряд, девятый слева. Улыбчивый, взъерошенный. Каким его помню.