Езиды. Стать езидом нельзя, им можно только родиться.

– Диана!

Я остановилась.

– Я понимаю, что у тебя могут быть симпатии. Нельзя спрятать человека от общества. Но это все временное. Мы, родители, заботимся о детях, хотим лучшего. Я пообещала отцу не рассказывать о том, за кого отдадим тебя замуж, но, поверь, это молодой человек из достойной семьи. Всю жизнь проживешь счастливо, как за каменной стеной. Будет достаток.

– Спасибо.

Войдя в комнату, я принялась плакать. Всё было решено. Моего слова никто не спросит…

Мама периодически ходила по коридору, что-то доставала из шкафов. Я боялась, что она войдет и заметит в подавленном состоянии. Таким образом, я не могла даже выплакаться…

Я лежала на диване. Пришло сообщение. Я мечтательно взяла в руки телефон. Первая мысль, которая была в голове – это то, что Витя проявил инициативу к продолжению знакомства. При желании он легко мог достать номер. Однако написала Ксения. Она снова высказывала претензии. Казалось бы, всё обсудили. Но девушка продолжала ненавидеть меня. Она сообщила факт того, что в августе две тысячи четырнадцатого года исламисты убивали езидов в Ираке. Одноклассница смело написала, что сожалеет, что я не попала под раздачу. Я, не теряясь, ответила, что самый счастливый человек. Я – езид. Затем добавила, что родители никогда нас не оставляют и отдают замуж в надежные любимые руки. Ксенька замолчала. Кончились аргументы.

Я понимала, что находилась в какой-то ловушке, из которой рисковала не выбраться. Складывалось ощущение, что везде была чужой. Я любила свой народ, но тяжело быть езидом. Наших людей действительно отовсюду гнали. Преследование езидов продолжается с древних времен. Мы были подвержены гонению со стороны мусульман, включая турок, а также армянского народа и даже британской армии в двадцатом веке. Известны массы случаев, когда людей подвергали пыткам, заставляли принять ислам, насиловали женщин и демонстративно казнили всех езидов.

Мы боремся. Езиды противостояли тем же исламистам в две тысячи четырнадцатом. В бой вступали женщины. Как итог, противник отступил.

В интернете пишут, что езидов уничтожают из-за того, что считают последователями лукавого. Стоит отметить, что наши люди выступают против проявления зла в любом виде. Да, в религии есть падший ангел, который собственными слезами вымолил у Бога прощение за гордыню. Семь тысяч лет он пребывал в аду, видел мучения грешников и затопил ад слезами. Бог простил его, поскольку было покаяние, длинною в тысячелетия.

Надеюсь, когда-то люди станут добрее и перестанут уничтожать целые народы, ввиду иной религии или цвета кожи. Я уснула с мыслями о мире во всем мире.

***

На следующий день весь класс знал о том, что я жила возле кладбища. Ксения, видимо, изложила мысли так, что я жила не по соседству с погостом, а прямо на месте упокоения усопших. Да, по всей видимости, она преподнесла это так, что я обитала на центральной аллее кладбища.

– Ксюха была вчера у тебя? – спросила Галя, когда я заняла место за партой.

– Была. Приходила с тортом. Но разговор не задался.

– Она рассказала всему классу, что ты приглашала ее. Потом заставила молиться на кладбище дереву.

Я рассмеялась, чем привлекла внимание других одноклассников. Несусветная чушь!

– Она приходила с Ваней, – принялась рассказывать я подруге о вчерашнем дне. – Ерунда какая-то получилась. Он резко вывел ее из кухни. Я ничего не поняла…

– То есть, на кладбище вы не ходили?

– А зачем?

– Ну не знаю.

– Ивана сегодня нет, – сказала я, оглядевшись. – Сама хотела бы с ним поговорить. Интересно, почему он увел ее в коридор. Вообще странные какие-то вещи происходили и продолжают случаться.

К парте подошел одноклассник Вова. Он с пренебрежением смотрел на меня.

– Вова, хотя бы ты расскажи, что происходит, – сказала я, обращаясь к нему.

– Такие твари, как ты, уводят мужиков из семей! – выдал он.

– Прости, кого я увела?

– Ты колдуешь!

– Я умею гадать, но колдовать не умею. Да и неинтересно это мне…

В класс вошла учитель русского и литературы Маргарита Викторовна. Школьники за глаза называли ее плаксой, поскольку часто срывалась. Заплакать молодая Маргарита Викторовна могла по любому поводу. С дисциплиной на занятиях была беда. Одноклассники спокойно передвигались по классу, смеялись в голос и разговаривали. Один из парней прямо перед ней играл в игру на планшете и периодически комментировал происходящее в виртуальном мире. Маргарита Викторовна делала вид, что ничего не происходило.

– Доброе утро, – сказала она. – Займите, пожалуйста, места.

Вова не отходил от меня. Наконец, он достал одеколон и выплеснул в голову. Ксения засмеялась.

– Он валялся в гараже около десяти лет, – громким тоном говорила радостная одноклассница об одеколоне, высокомерно глядя на меня. – Мы разбавили спирт тухлыми яйцами. Так тебе и надо!

– За что, Ксюша? – спросила я.

– Ты колдунья! – возмущался Вова.

– Докажи, Вова, – смело сказала я.

– Дети, давайте будем добрее, – сказала мягкая Маргарита Викторовна.

– Простите, Маргарита Викторовна, я отвечу Вове. Не знаю, почему ты так бурно реагируешь, – сказала я, обращаясь к парню. – Но мне не хочется общаться, если ты не готов слушать. Хочешь считать, что я ведьма, пожалуйста.

– Колдунья с тухлой прической, – тихо произнесла Ксения, хихикая.

– Да, Ксень, ты чего вчера как ошпаренная вылетела из дома? Может, кстати, объяснишь, что с тобой произошло?

Маргарита Викторовна с вниманием смотрела на Ксению.

– Мы начнем урок? – спросила высокомерная девушка, обращаясь к учителю русского и литературы.

– Я вижу, что вам нужно поговорить, – ответила Маргарита Викторовна. – Готова дать несколько минут. Учитесь слушать друг друга. Потом приступим к биографии Михаила Александровича Шолохова.

– Я думаю, что есть смысл начать занятие, – твердо заявила Ксения.

Маргарита Викторовна принялась вести урок…

– Ксюшка дрянь какая, – тихо сказала Галя. – Я даже не подозревала.

– Когда-нибудь она поймет, что не права. Но может и не поймет.

– У Вовки колдунья увела отца из семьи, он поэтому злой.

– Жаль.

– Увела! – озлобленно заявил Вовка, сидевший через парту.

Он услышал разговор и не смог воздержаться. Молодой человек выглядел крайне не довольным. Его агрессия не уходила. Вова вел так озлобленно, будто бы новое пассией его отца была я.

– В руки ему падала, сознание теряла! – кричал он о любовнице отца.

Маргарита Викторовна присела, замолчав.

– Отец мать любил, сестру Наташкой в честь матери назвал. А сам ушел к той проститутке!

– Вов, сочувствую, – ответила я на его слова. – Но я не умею воздействовать на людей. Я умею только гадать, но и этим стараюсь не заниматься, – к чему-то заявила я.

Весь класс с вниманием посмотрел на меня…

– Пошла ты! – воскликнул Вова.

Он ударил кулаком по столу и пробил его. Молодой человек покинул класс.

– Дети, владейте собой, пожалуйста, – сказала Маргарита Викторовна, продолжая вести урок.

На физкультуре Вова по-прежнему был агрессивно настроен. Он злобно смотрел на меня. Молодой человек не подходил, однако я волновалась, что набросится с кулаками. Конечно же, боялась этого сильного парня.

– Разминка или двадцать кругов? – спросил у класса появившийся учитель физкультуры.

– Бег! – хором воскликнули одноклассники.

Марат Артемович был строгим. Вся школа ненавидела физические упражнения, с которых он начинал занятие. Для обычных неспортивных школьников задания казались адски мучительными. Так, класс предпочел пробежать двадцать кругов по большому спортивному залу, чем размяться пять минут.

Одноклассники громко разговаривали, задевали рукой сетку, предназначенную для спортивных игр. Учитель физкультуры наказывал виновников, добавляя в наказание по дополнительному кругу всему классу. Мы бежали и бежали…

Одна девочка, которая получила наибольшее количество замечаний, делала разминку до конца занятия. Глядя на нее, вымотанную, хотелось упасть в зале.

Весь день пребывания в школе я чувствовала слабость. После занятий отправилась домой вместе с Галкой. У ворот школы увидела Маргариту Викторовну. Было видно, что она кого-то ждала.

– Диана, можно тебя на минутку? – окликнула она.

Я извинилась перед подругой и подошла к учительнице русского и литературы.

– Я бы хотела обратиться к тебе, – робко сказала она.

Я дала Галке сигнал на языке жестов, чтобы не ждала. Подруга кивнула, уходя.

– Слушаю, Маргарита Викторовна.

– Погадай мне.

От неожиданности я потеряла дар речи.

– Я заплачу, – продолжила она.

– Простите… не могла предположить, что вы захотите… – растерянно говорила я.

– Ну так, поможешь узнать судьбу?

– Да, пойдемте ко мне. Я живу недалеко от кладбища. Не боитесь?

– Диана, я понимаю, что твои проблемы от Ксении, – перевела она тему разговора. – Будь с ней поаккуратнее. Враждовать опасно, но и дружить ни к чему. Попробуй сохранить нейтралитет.

– Спасибо, уже поняла ее подлую натуру.

– Вам обеим нравится Иван?

– Мне не нравится. Но он тянется.

– Хороший парень. Ты ему нравишься.

Я улыбнулась.

– А что вы думаете о Вите Мельникове? – смело спросила я.

– Интересный мальчик, но замкнутый.

– Со мной был разговорчивым. Можно расценивать это как то, что вызвала симпатию?

– Проверь на картах.

– Я гадаю на кофе. На картах не умею, – уточнила я. – Вчера хотела посмотреть его судьбу, но мама пришла домой.

– Она сейчас на работе? – спросила учитель, уточняя.

– Думаю, что да. Я позвоню ей, скажу, что мы с вами к изложению готовимся.

– Хорошо, разберемся.

У здания спортивного центра я заметила Витю. Он стоял с молодыми людьми, разговаривал. Я подумала, что меня выворачивало от любви. Я была слишком увлечена им. Теряла контроль над собой. Так, я пошла на красный свет…

– Диана!

Машина резко затормозила. Я продолжила путь. Маргарита Викторовна догнала меня. Она также увидела Витю, который не заметил нас. Мысленно я была рада этому, поскольку удалось избежать постыдной ситуации.

– Вы все поняли, да? – продолжила я интересоваться мнением учителя, касаемо симпатии к Вите.

– Глубокие чувства прекрасны. Я тоже сильно влюбилась и совершаю глупости…

Вскоре мы пришли домой. Я помогла Маргарите Викторовне снять пальто, затем повесила вещь в шкаф.

– Вот ванная комната, Маргарита Викторовна, – сказала я, указывая на дверь.

– Спасибо.

Помыв руки, мы прошли на кухню.

– Удивительно, что вы верите в гадания, – сказала я.

– Сам Пушкин в них верил.

– Не знала.

– Причем, он неоднократно узнавал судьбу. Сестра Ольга занималась хиромантией, предсказала раннюю смерть, – говорила она, присаживаясь за стол. – Да и Зощенко ходил с колодой карт.

– Интересно.

– Только говори всё, что увидишь, – дала наказ учитель русского языка и литературы.

– Хорошо.

Я принялась искать медную турку. Ни в одном из шкафов ее не было. Я начинала понимать, что мать спрятала ее.

– Я прошу прощения, мама, видимо, убрала турку с глаз долой…

– Понимаю.

– Как раз она вчера застала за гаданием. Ей это не нравится.

– Значит, так должно быть.

– Давайте хотя бы чая попьем?

– Я не против. А потом как в рассказе Валентина Григорьевича Распутина будут уроки, – сказала Маргарита Викторовна, улыбаясь. – Помнишь о каких уроках шла речь?

– Конечно. Захватывающий рассказ о бедном мальчике, который хорошо учился, но ему не давалось произношение во французском языке. Ему помогла учитель. Они стали вместе проводить время. Учитель узнала, что он бедный и стала играть с ним на деньги…

– Молодец, Диана. Продолжай читать, развивайся как личность.

– Маргарита Викторовна, можно, пожалуйста, вопрос? – робко спросила я.

– Спрашивай, дружочек.

– Вы тоже считаете, что факт того, что я не русская бросается в глаза?

Учитель с удивлением посмотрела на меня.

– Нет, Диана. Я вообще считала, что ты русская. Потом увидела фамилию, подумала, что у тебя армянские корни. А если сопоставить происходящее у нас с рассказом Распутина, то напрашивается вывод, что я рискую работой, как Лидия Михайловна. Пришла к ученице, прошу ее погадать. Ужас!

– Всё останется между нами.

– Не сомневаюсь.

Маргарита Викторовна принялась вспоминать школьные годы. Она рассказывала, что очень уважала учителя русского и литературы, которая привила ей любовь к гуманитарным предметам. Маргарита Викторовна решила пойти по стопам любимого учителя и связала жизнь с преподаванием. Я слушала и улыбалась…

Глава 2

Вечером Маргарита Викторовна собралась домой.

– Может быть, вас проводить? Здесь все-таки кладбище…

– Бояться живых нужно.

– Согласна.

У ворот дома я увидела Ивана. Он подходил к моему дому с цветами в руках. Он также нес объемную коробку.

– Красивый мальчик, – сказала учитель. – Может быть, покорит тебя поступками?

– Никогда не говори никогда.

Я смотрела на Ваню, а сама думала о Вите. Пусть он был не таким красивым и популярным, но последний сводил с ума. Только я забыла о нем, как снова вспоминала… Обязательно куплю завтра турку и погадаю на него!

Увидев Маргариту Викторовну, Иван поприветствовал ее. Учитель поздоровалась и улыбнулась. Затем ушла. Мы с молодым человеком остались наедине.

– У меня есть подарок, – сказал он.

Ваня достал из коробки статуэтку павлина. В моей религии эта птица обозначала Бога (падшего ангела, который семь тысяч лет плакал в аду). Думаю, что Иван прочитал в интернете основы езидизма и решил угодить путем вручения столь ценного подарка.

– Малак Тавус для тебя, – сказал он, протягивая павлина.

– Даже запомнил, как называется наш Бог. Спасибо. Я приятно удивлена.

Ваня смело обнял. Затем не давал возможности вырваться из объятий. Примерно на половину минуты держал в таком положении.

– Я читал, что женщин выдают замуж только за своих. А я могу стать езидом?

– Увы, езидом стать нельзя, им можно родиться, – процитировала я слова нашего Священного Писания.

– Про это тоже читал.

– Мой отец езид, и я тоже. Если бы мама была езидом, а папа русским, то я смогла выйти замуж за человека не только другой касты, но и возможно другой религии.

Иван с грустью смотрел на меня.

– Но я стараюсь пока не думать об этом, – продолжила я речь.

На самом деле во всем бывают исключения. Даже в моей семье отец женился на русской женщине. Но я знала, что мне не повезет, как получилось у родителей. Мне будет не просто. С того же детства понимала, что позитивный интеллигентный парень в деловом костюме с серьезными намерениями будет судьбой другой девушки. Вряд ли мне достанутся небесные глаза…

Впрочем, не хочу расстраиваться раньше времени. Оставлю долю надежды, что Витя наберет в весе, возмужает, и именно он окажется тем крепким парнем из чашки кофе.

– А если я тебя украду?

– Вань, это мило.

– Не хочешь?

Я посмотрела на Ивана. Он имел серьезные планы. Об этом свидетельствовали как поступки, так и взгляд. Ваня мне нравился. Ни для кого не секрет, что он очаровывал всех девушек вокруг. Но я встретила Витю, кроме которого не могла ни о ком думать. К нему были глубокие чувства.

В настоящем я тянулась к Вите и была бессильна над собственными чувствами. Он побуждал к безумствам, которые совершались по зову влюбленной души. Он вызвал такие чувства, которые заставляли бежать к нему. Я будто бы спасалась от стихийного бедствия, мчалась в его сторону. Вокруг все было оползнями, снежными лавинами и землетрясениями. Он же был спасением от гибели, ввиду серьезной угрозы жизни. Пока я сдерживалась, чтобы не заявить о себе, но не знала, сколько смогу продержаться. Вероятно, скоро взорвусь как воздушный шар в этих романтических чувствах…

– Затрудняюсь ответить. Мне льстит твое внимание, – призналась я.

Ваня поцеловал меня. Цветы упали из рук. Я вырвалась из объятий и убежала в сторону калитки дома.

– Ты будешь моей! Я люблю тебя!

Я остановилась.

– Я не буду есть свинину и вместе с тобой буду молиться Малак Тавусу! – продолжал он пытаться покорить меня.

– Ваня, мы не молимся павлину.

– Как?

– У нас нет икон. Вань, езидизм легкая, но в то же время непростая религия. Не вникай. И свинину мы едим!

– Забери подарок.

– Хорошо, спасибо.

Утром в школе я услышала новые сплетни. Оказывается, позавчера Ксения пришла ко мне домой с ножом. Она хотела расправиться, но Иван остановил ее. Он выхватил нож и увел одноклассницу за пределы дома.

Слух был похож на правду. Ваня узнал от мужской половины класса о том, что Вова унижал меня и вылил одеколон на волосы. Молодой человек, проявлявший симпатию, набросился на недоброжелателя. Ваня нанес три удара. Изо рта Вовы полилась кровь. Он потерял два зуба.

Ваня подошел к Ксении и приказал держаться подальше от меня.

– А то что? – с вызовом спросила она. – Тоже побьешь?

– Я девушек не бью.

– Ну и что ты мне сделаешь в итоге? – с вызовом спросила она.

– Узнаешь!

Девушка замолчала.

– Пошли в столовую, – тихо сказала Галина.

– Страшно как-то. Ваня устроил ненужную потасовку…

– Любит он тебя.

– А я бы хотела, чтобы меня любил другой человек.

– Кто?

Я посмотрела на Галю.

– Пошли, – сказала я. – По пути в столовую расскажу.

Мы спускались по лестнице. Глазами я искала Витю. Однако он не встречался. В столовой мы с Галей купили по булочке и стаканчику чая. Расположившись, мы принялись секретничать. Прозвенел звонок на урок. Мы не торопились отправляться в класс, ведь обсуждали сокровенное. Один раз в год можно опоздать на урок, если требует ситуация. К счастью, повод опоздания был приятным. Я с удовольствием рассказывала подруге о любви к Вите.

– Дамы, а вы чего не идете на урок?! – возмущенно воскликнула работник буфета. – Марш, в класс!

В столовой появился Витя в компании приятелей.

– Молодые люди, столовая не работает, – сообщила командная женщина. – Урок уже как пять минут идет!

Витя улыбнулся. Он кивнул мне.

– У нас нет урока, – вступил его приятель в разговор с работником буфета.

– Как это, нет?!

– Елена Константиновна болеет, – отвечал парень. – Сейчас придет весь наш класс.

– А замена?!

Витя не подходил к нам. Ему ничего не стоило присесть рядом и спросить банальное «Как дела?». Он поглядывал, но не решался на смелый шаг. А я ждала красивых поступков, хотелось его романтичной смелости. Понимая, что Витя не подойдет, я выбежала из столовой.

Я бежала по лестнице на второй этаж, где проходил урок химии. В класс не торопилась, поскольку была слишком тревожна. Я осела на пол у двери кабинета.

– Дианка, дай ему время, – сказала Галя, догоняя.

Подруга не знала Витю, однако поняла, что это тот самый парень. В столовой я встретила своего Витю, только он держался отчужденно.

– Поздоровался, на том спасибо, – ответила я на слова Галки. – Он просто вежливый парень, и ничего больше.

– Я думаю, ты ему нравишься.

– Почему?

– Он украдкой смотрел. На тебя, не на меня!

– А знаешь почему? Ваня увлекся мной, вот и он разглядывает. Видимо, пытается понять, чем езидка зацепила звезду школы!

– Успокойся. Пошли на урок.

– Пошли.

Постучавшись, мы открыли дверь кабинета. Учитель химии Любовь Николаевна обаятельно улыбнулась, разрешила войти.

– Что ела, Диана? – с издевкой спросила Ксения на публику. – Вкусные ли булки в столовой?

Любовь Николаевна не поняла насмешек ученицы. Она улыбалась, молчала. Позволила мне ответить. Однако я была не в том настроении, чтобы ответить что-то мудрое. В душе была обида на Витю. Да еще и Галя говорила, что ему нужно время. Какое время? На что?

Симпатия или есть, или нет. Второй вариант меня также устроил бы. Однако Витя будто бы метался. Видом он показывал, что нравлюсь, но красивых поступков не совершал. Не Витя, а собака на сене!

Мы с подругой заняли места на последней парте.

– По-видимому, не досталась тебе выпечка! – восклицала Ксения с наигранным видом.

– Заткнись! – возмущенно заявил Иван, ударяя по столу.

В этот раз его удар был значительно слабее, чем на уроке Маргариты Викторовны. К счастью, Ваня не пробил кулаком стол.

– Иван, что происходит? – спросила Любовь Николаевна, желая разъяснений.

– Эта ненормальная достает всех вокруг.

– Почему ты так говоришь? – вступаясь за Ксению, риторически спросила учитель химии. – У нас нет ненормальных.

– Есть!

– Ребята, давайте продолжим урок…

Любовь Николаевна идеально выглядела в свои немолодые годы. Она была блондинкой с зелеными глазами и аккуратным макияжем. На губах всегда красная помада. Любовь Николаевна разговаривала спокойным тоном, улыбалась. Стоит отметить, что ученики ценили уважительное отношение и отвечали тем же. На занятиях стояла тишина.

Глядя на Любовь Николаевну, я чувствовала легкость. Негативные эмоции не вылазили, соответственно, я наслаждалась не только атмосферой, но и жизнью в целом. На учителя химии было приятно смотреть, и мысленно я хотела стать похожей на нее. Красивая женщина, счастливая.

На перемене Ксения рассказывала о том, как мечтала вернуться в Китай, где училась год. Она говорила, что там больше ценят учеников, чем в России. Она приводила пример того, как педагог в Пекине спросил ее разрешения, чтобы рядом присел другой ученик. Она акцентировала внимание на данном факте. Я улыбалась: как мало нужно людям для счастья.

– А тебе здесь не хватает внимания? – иронизировал Иван, будто бы читая мои мысли.

– Там всё другое!

– Ну и вали туда! – вмешался в разговор Вова, поддерживая Ивана.

Я заметила, что после инцидента парни подружились. Бывает же! Один выбил другому два зуба, после чего они стали лучшими друзьями.

– Не могу, маман не отпускает! – возмущалась Ксения.

Я вышла из класса, желая случайно встретить Витю. Однако в коридоре увидела плачущую Маргариту Викторовну. Она разговаривала по телефону. Молодая учитель (не люблю слово учительница, будто бы отдает неуважением по типу «езидка») начинала нервничать. На другом конце коридора я заметила маму Ксении Елену Юрьевну, которую недолюбливала за постоянное самолюбование. В этом качестве первого заместителя директора школы проявлялось собственное превосходство перед другими людьми. Однако в отличие от дочери она была обаятельной. Большинство школьников любили Елену Юрьевну за чувство юмора. Она могла пошутить в стиле «Сережа, твои сочинения не разобрать без рюмки водки» или же «детей не люблю. Родила для галочки, чтобы в старости было кому принести стакан воды». Мне же был чужд подобный юмор.

При всей, казалось бы, беззаботности Елена Юрьевна часто устраивала выговоры учителям, поэтому ее побаивались. Волнуясь за эмоциональную Маргариту Викторовну, я предупредила о том, что поблизости находился завуч. Кто знает, вдруг Елена Юрьевна нашла бы повод отчитать учителя русского и литературы?

– Елена Юрьевна…

Маргарита Викторовна моментально отреагировала на мои слова, закончив телефонный разговор.

– Диана, пошли в мой кабинет, – пригласила она.

Я кивнула. В кабинете Маргарита Викторовна протянула черный пакет.

– Там турка, – сказала она. – Сможешь погадать сегодня?

– Не поверите, сама хотела посмотреть сегодня на вас. В смысле, на вашу судьбу…

– У тебя есть мой номер?

– Да, Маргарита Викторовна.

– Ко мне пойдем, может быть?

– Смогу дома погадать, мама до вечера работает. Я вам сразу позвоню.

– Спасибо.

В классе я застала странную картину. Ксюша, которую вызвал к доске учитель математики Денис Петрович, упала в обморок возле парты. В классе творилась паника. Кто-то из одноклассников отправился в кабинет медсестры, кто-то побежал к Елене Юрьевне. Учитель математики тревожно принялся вызывать скорую помощь…

***

Ксюша пришла в себя в течение нескольких минут. Первым делом она принялась обвинять меня в случившемся.

– Это всё она! – кричала одноклассница.

– Ксюша, это перебор, – сказала я, возмущаясь.

Учитель математики был растерян. С вниманием смотрел на меня.

– Ты выходила из класса, – возмущалась Ксения. – Колдовала!

– А может быть у тебя проблемы со здоровьем? – задала я встречный вопрос.

– Ксюха три дня ничего не ела, – сказал Вова. – Она рассказывала Тоньке, я слышал…

– Какой Тоньке? – спросил учитель.

– Из восьмого класса, которую все боятся!

Да, была в школе интересная девушка. Тоня появилась в прошлом году. У нее были свои порядки. Она часто скандалила со школьницами в женском туалете. Конфликты традиционно заканчивались тем, что она топила девочек в унитазе. Казалось, вся школа знала о Тоне, но руководство школы закрывало глаза на поступки восьмиклассницы.