Пробуждение – 3. Книги 7 и 8

Часть 2

* * *

День был ясным – погода разыгралась, и солнце согревало округу яркими лучами, позволяя наслаждаться дорогой. Лошади шли ровно и упруго, неся на своих спинах воинов Асгарда, их поклажу и одного очень напряженного мужчину, который так и не смог стряхнуть с себя тяжелые мысли, поселившиеся в его голове после рассказов Валькирии об ужасах, воцарившихся в мире.

Ехали они неторопливо, а крылатый спутник Марьяны приглядывал за их дорогой с небес, снижаясь лишь в те мгновения, когда ему хотелось посидеть на плече женщины и получить порцию ласки.

И хотя Валькирия по-прежнему была задумчивой и молчаливой, порой она бросала взгляд на одну из своих седельных сумок, где лежала копия записей Фогеля. За годы, проведенные в Асгарде, она не раз надеялась повстречать какого-нибудь ученого, который мог бы помочь ей разобраться с этим.

Но ее надежды были напрасными.

Марьяна бросила на Коннора взгляд и подумала о том, есть ли в Великобритании кто-то, способный понять все то, что содержали блокноты. Она не хотела поднимать тему раньше времени, но знала, что когда англичанин свяжется со своими людьми, чтобы его забрали, она отдаст ему записи.

Остальное ее уже не волновало.

Мир изменился, и она привыкла видеть его таким, каким он был. Безжалостным, полным опасностей в дороге, лишенным достижений человечества.

Новая жизнь ее вполне устраивала. Верный меч не требовал боеприпасов; навыки, приобретенные ею за долгие годы, позволяли сражаться не только за свою жизнь, но и за жизни прочих; силы, которые она получила неведомым образом – спасали; Андрей и Клаус стали ее семьей; Бьорн и прочие из их отряда – верными товарищами.

– О чем задумалась, Валькирия? – Андрей подъехал к ней ближе, чуть нахмурившись от выражения ее лица.

– О том, что я привыкла к этой жизни. К мечу под рукой, к бродячим бандитам, которых убиваю… – дернула плечом женщина, опустив взгляд на шею своего коня.

Мужчина понимал, что она сказала далеко не все.

– Скажи правду… – пару мгновений спустя, произнес он очень тихо. – Ты думаешь направиться в Дувр с Коннором, да?

– Это будет нечестно по отношению к Клаусу. – призналась Марьяна. – Мы обещали вернуться.

– Обещали… – задумчиво вздохнул Андрей в ответ.

Подняв взгляд, женщина вдруг заметила странный взгляд Коннора, обращенный в ее сторону. Нахмурившись, она поддала Грому пятками, приблизившись к англичанину:

– Коннор, ты каждый раз смотришь так, словно хочешь что-то сказать. – сказала она, внезапно разозлившись. – Если есть что сказать – говори. А нет – перестань смотреть на меня так, словно что-то не так!

Мужчина кашлянул и сгорбился:

– Прости. Я просто… – он покачал головой, понимая, что больше не стоило молчать. – Скажи… у вас с Андреем есть братья и сестры?

Валькирия переглянулась с подъехавшим к ней Ньордом и оба нахмурились.

– С чего такой вопрос? – дернул бровью Андрей.

– Дело в том, что ты, Марьяна, невероятно похожа на женщину из моего родного городка. Она старше, но если вас поставить рядом, то вас вполне можно было бы спутать за сестер…

– У меня нет ни сестер, ни братьев. – отозвалась Валькирия.

– Да и у меня никого нет. Единственная сестра, которая у меня была, умерла уже много лет назад, еще до катаклизма.

Коннор задумчиво кивнул и отвернулся, погрузившись в размышления.

– Простите… – тихо сказал он несколько мгновений спустя.

Андрей хотел что-то сказать Марьяне, но та дернула головой, скрипнув зубами, и направила своего коня в галоп:

– Я осмотрюсь. – кратко бросила она.

Коджин покачал головой, переглянувшись с Андреем, и мужчина понял, что дергать супругу пока не стоило.

* * *

Дорога тянулась ровно и спокойно – казалось бы, ничто не могло омрачить их поездки.

Ни бандитов, ни каннибалов они не встречали. Пару путешественников, которых они видели вдалеке, за опасность отряд не посчитал – к тому же, те двигались в совершенно другую сторону.

Следуя желанию Коннора заглянуть в Гамбург, где, по его словам, должен был быть пункт встречи их команды в случае провала, отряд направился сначала в северо-западном направлении, устремляясь мимо Берлина и опасаясь возможных засад на окраине крупного города. Им повезло, и проехали они без единой проблемы, так никого и не увидев.

Пользуясь заросшими, но хоть какими-то дорогами, отряд добрался до Виттенбурга, недалеко от Гамбурга, и заночевал, не успев добраться до города засветло.

Первым на страже был Андрей, и пока все спали, мужчина спокойно наблюдал за их покоем. Благо, место для лагеря они выбрали удачное, и вокруг явно не было людей, чтобы потревожить их отдыха.

Как только он разбудил Хайнриха, чтобы тот сменил сержанта на посту, немец поежился из-за царившей прохлады, но встал на дозор.

Несколько часов спустя Андрей очнулся от того, что замерз. Не понимая, что произошло, он осмотрелся и понял, что Марьяны нигде не было, хотя до этого он уснул, обнимая женщину. Подскочив на ноги, он обвел лагерь взглядом и заметил заснувшего на страже Хайнриха.

Стараясь не разбудить остальных, мужчина подошел к товарищу и пнул его по носку сапога. Хайнрих подскочил, ошарашенный грубым пробуждением, но не стал ничего говорить, увидев яростное лицо Андрея перед собой.

– Какого черта, Хайнрих? – прошипел шепотом Ньорд. – Ты уснул!

Его товарищ потер лицо и осмотрелся:

– Твою мать! – ругнулся он едва слышно. – Где Валькирия?

– Это я у тебя хотел спросить! Я проснулся, а ее нет, и ты спишь.

– Прости, я… должно быть, пригрелся у костра и заснул… – Хайнрих посмотрел в сторону лошадей. – Черт, она забрала Грома…

Андрей не сдержался, отвесив товарищу несильный, но обидный подзатыльник. Тот хоть и скривился, но ни слова не сказал против – он на самом деле допустил ошибку, уснув на страже.

– Твою мать! – ругнулся под нос Андрей. – И какого черта нам теперь делать?!

Он вдруг напрягся и быстрым шагом дошел до своего коня. Покопавшись в седельной сумке, мужчина извлек карту и вернулся к костру, в тусклом свете пытаясь рассмотреть детали окружающих их земель.

– Что у тебя на уме? – Хайнрих опустился на колено рядом.

– Смотрю, где мы сейчас… – задумчиво отозвался Андрей.

Его товарищ ткнул в точку на карте, и Ньорда осенило, что они оказались совсем рядом с Шверином, о котором им говорила спасенная девочка, когда они еще были в Асгарде. На лошади до города вполне можно было добраться за пару часов максимум. Правда, это если не учитывать того, что Марьяна выехала ночью.

– Блядь… – шепотом выдохнул Андрей.

Он оглянулся на остальных, и подумал – стоило ли поднимать всех ото сна, или Марьяна не была настолько безрассудной, чтобы отправиться разбираться с бессмертным бандитом в одиночку.

За его спиной с тихим стоном поднялся Коджин. Потерев глаза, он приглушенно заворчал:

– Какого хрена вы тут развели? Спать не даете…

Хайнрих глянул на друга:

– Я уснул на страже. Валькирия взяла своего коня и исчезла…

Пару мгновений Коджин сидел на месте, словно пытался осознать, что именно ему сказали, потом вздохнул, поднялся и подошел к ним, заглянув на карту, над которой навис Андрей.

– Мысли есть, куда она могла направиться? – спросил японец.

– Есть. – отозвался Андрей. – И если я прав, то…

Он очень тяжело вздохнул.

* * *

Марьяна спешилась и оставила Грома вместе с Вигге скрытыми в одном из зданий, направляясь дальше пешком, чтобы ее не заметили раньше времени. Вдалеке она уже видела ярко освещенные кострами и факелами окружавшие подъезд к Шверинскому замку улицы.

Кто-то явно постарался, обустраиваясь в этом местечке.

Передвигаясь осторожно и бесшумно, женщина подкралась к самому краю освещенной территории, осматриваясь и разглядывая мост, украшенный какими-то не то идолами, не то орудиями пыток – издали она не особо разбирала все это смешение ветвей, кольев и темных кусков материи. С ее ракурса это могли быть как трупы, развешанные для устрашения путешественников, так и странные творения безумцев, которые так украсили свой дом.

Еще более странным казалось то, что патрулирующие люди находились за мостом – у замка, тогда как окружающие освещенные улицы пустовали. Было ли это сделано исключительно ради их спокойствия ночью, или для удобства других патрулей – Марьяна не могла знать.

Решив немного понаблюдать, она затаилась в тенях, но по истечению пары часов, она так и не увидела патрулирующих окружающие улицы бандитов.

Наконец, Валькирия направилась ближе, по-прежнему скрываясь во тьме и стараясь не выходить на освещенные факелами места. Умудрившись прокрасться совсем близко, она недолго наблюдала за окружающим подход к мосту местом, но так и не увидела ни единого патруля с внешней стороны.

Зато она заметила надпись на одном из пьедесталов, где располагалась статуя вздыбившегося жеребца, сдерживаемого мужчиной. Видно надпись было исключительно из-за света расположенного рядом костра.

Вы во владениях Герцога Змея. Каждый может вызвать меня на бой! Кто понравится мне – будет взят в мою команду. Прочие же станут мне развлечением.

Марьяна нахмурилась, вспоминая рассказ девочки.

Задумавшись, женщина поняла, что долго медлить не стоило – за ней вполне могли выехать ее товарищи, если ее пропажу уже обнаружили.

Валькирия вздохнула и вышла в свет факелов, медленно приближаясь к мосту и понимая, чем это могло грозить ей.

Заметили ее не сразу, но стоило паре патрульных с той стороны разглядеть женщину, как ее окликнули. Марьяна молча указала в сторону надписи и кивнула стражникам. Те переглянулись, рассмеялись, но отправили одного из своих внутрь здания. Подходя к мосту, Марьяна сглотнула ком, рассматривая эту дорогу, ведущую к Шверинскому замку.

Уже на самом подходе, по обе стороны от дороги, были расположены грубо сколоченные кресты, на которых разлагались трупы убитых бандитами людей.

Самая ближайшая к Валькирии пара выглядела так, словно висели они там не меньше недели – вокруг витали мухи, плоть облюбовали опарыши, но, тем не менее, взгляду воительницы предстала картина людей, которых явно пытали перед смертью.

Она опустила взгляд, посмотрев на ошметки плоти у основания одного из крестов. Пленника вскрыли, как тушу какого-то животного, извлекая внутренности…

Разум Марьяны скользнул в далекое прошлое, когда она оказалась в подобном состоянии, благодаря выходцам из бункера.

* * *

– Если мы бросимся туда, то можем разминуться. – прошипел Андрей. – Чертова женщина!

Хайнрих уже устал пытаться предложить что-то – и направиться следом, и выждать, но ничего из этого Андрею не нравилось.

– Я могу отправиться один… – вздохнул Коджин.

– А что, если разминетесь во тьме? – огрызнулся Андрей на японца. – Ты понимаешь, чем это грозит?

– Ну, ты-то ничего не предлагаешь! – нахмурился Коджин.

– Потому что я не знаю, что делать! И не понимаю, почему она вообще решила туда направиться!

– Слушай, с ней Вигге. – сказал Хайнрих. – Если что-то случится, она отправит ворона к нам с вестью.

– И это я тоже понимаю… – Андрей откровенно злился на супругу и, одновременно с этим, нервничал за нее.

– Ты хоть знаешь, почему она могла направиться туда?

– Знаю. Шверинский замок.

– Тоже мне, время для осмотра достопримечательностей! – фыркнул Коджин.

– А вам Бьорн ничего не рассказал? – Андрей скрипнул зубами. – Девчушка, которую мы спасли тогда. Она видела, как в Марьяну стреляли и что она поднялась. Эта девчонка рассказала нам о бессмертном, живущем в Шверинском замке.

Ханрих оглянулся на спящих. Хоть они и разговаривали шепотом и поодаль от прочих, он первым делом подумал о том, не услышит ли их Коннор. Но тот спал, похрапывая, словно жизни его ничего не угрожало.

– Бессмертный в Шверине? – переспросил японец.

– Герцог Змей. Так он зовет себя. Девчонка рассказала, что он убил ее брата. А она сбежала. – Андрей сжал руки в кулаки. – Черт возьми, ну почему Марьяна такая? Почему не могла хотя бы с нами поговорить обо всем этом? Что за…

Он замолчал, когда на его плечо легла ладонь Хайнриха, и тот тихо сказал:

– В последнее время она часто искала повода не сидеть, сложа руки. А тут такая возможность – посмотреть, правду ли говорила та девчонка, или нет…

– Дело не в этом! Она сорвалась не столько, чтобы посмотреть на этого герцога Змея… Она явно решила сразиться с ним, а к чему это приведет – еще неизвестно!

– Это не говорит о том, что Вигге не принесет нам весть, если вдруг с ней что-то случится… – резонно отметил Коджин.

Оба мужчины понимали, почему Андрей был на взводе – им и самим было не по себе. Но в данный момент они ничего не могли сделать.

* * *

Она не сразу расслышала шаги, раздающиеся по брусчатке моста. Переведя взгляд, она увидела высокого, немного тощего, но вполне ухоженного мужчину с растрепанными волосами, выкрашенными в темно-зеленый цвет, зелеными кожаными штанами и накинутой на голое тело безрукавкой из кожи, напоминавшей шкуру крокодила. На бедре мужчины висело некое подобие мачете – по крайней мере, выглядело невероятно похожим на оное.

За мужчиной спокойно шли шестеро крепких парней – каждый из них был вооружен. Двое несли винтовки, еще трое – луки, а один сжимал в руке крепкий топор, явно взятый из пожарной части.

– Добро пожаловать в мои владения! – с широким жестом и улыбаясь, поприветствовал Марьяну шедший впереди мужчина. – Ты явилась искать убежище, или…

Он замолк, увидев, как Марьяна обнажила меч и указала на надпись на пьедестале.

Сопровождающие герцога Змея рассмеялись, но замолчали, едва их главарь поднял руку. Некоторое время мужчина изучал Валькирию взглядом, словно оценивал ее уверенную позу и спокойный взгляд.

– А ты ничего… – усмехнулся он, медленно приближаясь. – Красотка. Не хочешь быть моей личной шлюхой?

Марьяна хмыкнула с кривой усмешкой и покачала головой.

– Может, ну ее, в Алый Угол? – кто-то хохотнул позади бандита.

– Нет. – почти промурлыкал герцог Змей. – Алый Угол не для таких красоток. Пусть там гниют менее красивые женщины. Эту я хочу себе…

– Значит, врешь, что любой может вызвать тебя на бой. – ухмыльнулась Марьяна.

– Отчего же… не вру. – мужчина наклонил голову на бок, дернув бровью. – Но, может, мы все-таки договоримся без боя?

– И каждому ты предлагаешь такое?

– О, нет… Лишь избранным. Тебе я готов предложить одну из лучших комнат замка, личную рабыню, еды и выпивки вдоволь.

– Рабыню… – глаза Марьяны сузились.

– Одну из тех, кто мне наскучил. – покривился герцог Змей.

Валькирия рассмеялась:

– И ты хочешь, чтобы я стала твоей, только чтобы ты выбросил меня какой-то новой шлюхе?

– Удержишь мое внимание достаточно долго, станешь первой в гареме. У меня не так уж и много женщин. – мужчина сладко улыбнулся.

– Перережу весь гарем, и тебя в придачу. – хмыкнула Марьяна. – Доставай оружие, коли ты хорош. Я хочу сразиться с тобой на мечах… или с чем ты горазд управиться.

Герцог Змей медленно достал из ножен чуть изогнутое лезвие мачете типа кукри – этот клинок был явно хорош в ближнем бою, и часто использовался – об этом говорили царапины на лезвии, покрытом черной краской.

– Я бессмертен, детка. – улыбнулся мужчина. – Меня не убить.

Валькирия рассмеялась снова и подмигнула ему:

– Останется только один. Слышал когда-нибудь?

На пару мгновений на лице мужчины возникло удивление и легкий шок, а затем он рассмеялся, покачав головой:

– Горец. Хорошее кино. Жаль, сейчас нельзя посмотреть его снова.

Марьяна дернула бровью, улыбаясь, и наклонила голову в бок:

– Ну, так что? Будем драться?

– Я не шучу, детка. Я бессмертен. Меня убить нельзя.

– Всех можно убить. Даже тебя. – Валькирия коснулась лезвием меча своей щеки, сделав надрез, не отрывая взгляда от глаз мужчины, пока он смотрел на нее.

Она заметила, как его глаза округлились, когда рана на щеке Марьяны начала затягиваться, оставляя лишь пару капель крови на коже. Герцог Змей чуть дернул головой, на мгновение отведя взгляд в сторону, словно обдумывал что-то, потом встретился с ней взглядом снова, нахмурившись:

– Заинтриговала, тварь. – промурлыкал он. – Давай потанцуем… и я проверю, такая же ты, или нет.

На губах мужчины возникла усмешка, но в его глазах Марьяна видела откровенный страх. Она прекрасно понимала, почему он мог испугаться. Столько времени он был один – уникальный, устрашающий, неспособный умереть…

А теперь перед ним стояла такая же бессмертная, как и он.

Именно страх сыграл с мужчиной плохую шутку – он прыгнул вперед, совершенно не думая о последствиях. Марьяна ухмыльнулась, делая шаг в сторону, и единственным взмахом меча обезглавила бандита.

– Даже не потанцевали. – хмыкнула она, подхватывая упавшую под ноги голову Герцога Змея.

Глянув на ошарашенных подельников мужчины, она бросилась прочь, прекрасно понимая, что у тех было огнестрельное оружие.

Выстрелы зазвучали не сразу, но лишь когда бандиты стряхнули с себя оцепенение.

Бежала Валькирия со всех ног, не выпуская из руки голову поверженного ею бессмертного – даже если тот и не умер в том понимании, котором можно было бы это назвать, то без головы он уж точно встать не сможет.

Добравшись до Грома, женщина вскочила в седло и рванула прочь – в темноту ночи, которая была еще достаточно густой.

Удача отвернулась от нее, и в спину полетели пули и стрелы. Лавируя из стороны в сторону, и стараясь не попасть под обстрел, женщина ощутила, как в спину ей что-то вонзилось, но Гром упорно скакал вперед, не позволяя преследователям догнать их.

Как долго они неслись по едва освещенным лунным светом тропам – женщина не знала. Но в какой-то момент Гром замедлил шаг, спотыкнулся, и рухнул.

Марьяна, покатившаяся по листьям и траве, ощутила, как что-то в спине больно хрустнуло, но стоило ей остановиться, как она поднялась и поторопилась к коню, который лежал на земле, хрипло дыша и дергая ногами. Проходя мимо оброненной головы Герцога Змей, женщина подхватила ее.

Но стоило ей оказаться у лошади, как она увидела широко распахнутые глаза Грома, и текущую из грудины струйку крови – во время их скачки, один из снарядов, таки, задел жеребца.

– Нет-нет-нет-нет! – запаниковав, прошептала Марьяна, прижимая ладонь к ране лошади. – Гром…

Конь дернул ногами, словно пытаясь встать, но вяло лег обратно, стремительно теряя силы.

Валькирия погладила верного друга по щеке, чувствуя, как из глаз брызнули слезы. Ругая себя за произошедшее, она долгое время сидела с лошадью, пока, наконец, тот не сделал последнего вдоха, навеки замерев.

Марьяна обняла Грома, не в силах успокоить льющиеся слезы.

– Прости меня, друг мой… – шептала она.

Вигге молча сидел на ветви дерева неподалеку, смотря на это, но не решаясь подлететь к хозяйке, словно боялся, что она не позволит ему быть рядом.

Прошел час, прежде чем ворон не слетел к погибшему другу и Марьяне, сидевшей над погибшим скакуном и все еще поглаживающей его по гриве и плечу. Вигге тихо каркнул, привлекая внимание, но Валькирия по-прежнему оставалась безутешной. Слезы перестали литься из ее глаз, но чувство опустошенности поселилось в сердце, а вместе с ним – и понимание того, что она потеряла очень хорошего друга.

Она знала, что ей стоило двигаться дальше. Но бросить Грома она не могла. Только не так…

Женщина с трудом поднялась на подкашивающиеся ноги. Прежде чем она продолжит путь, она отдаст дань своему боевому товарищу, столько лет бывшему ей верным другом. Из всего, что было на коне, она сняла только седельные сумки, в которых хранились кое-какие припасы. Остальное она оставила на Громе.

Собирая камни, которых оказалось поблизости достаточное количество, она не переставала думать о том, что теперь ее больше не встретит утром с тихим похрапыванием бархатный нос, требуя ласки и угощения. Не будет больше ни улыбок, которые дарил ей Гром, ни объятий к его крепкому плечу, ни тепла его тела в морозное утро на патруле…

Один за другим, камни образовывали овал вокруг лошади, которую Марьяна с трудом уложила так, словно конь попросту заснул – с поджатыми под живот ногами и свернув голову на бок. Сколько часов она укладывала над погибшим товарищем этот небольшой каменный курган, она не знала. Но даже когда ее работа была завершена, она еще очень долгое время не могла заставить себя уйти.

Однако первые лучи рассвета подталкивали ее в дорогу. И, как бы ей ни хотелось остаться, ей пришлось проститься с четвероногим другом и направиться в сторону давно ждущих ее спутников…