Внутри меня Солнце. Путь к счастью после тьмы

Несколько недель меня преследовал один и тот же вопрос: «О чем бы ты написала письмо, если бы тебя попросили рассказать о пережитом и о том, как ты справляешься с последствиями?»

Этот вопрос въелся в сознание, не давая покоя, словно назойливая муха, неотступно жужжащая над ухом.

«Что было самым ужасным?»

«Как ты сумела пережить это?»

«Зачем тебе вообще об этом говорить?»

«Беги, спрячься, прости его и себя, забудь и двигайся вперед», – настойчиво шептал мой испуганный внутренний голос. Но именно в этот момент, когда я услышала эту последнюю мысль, я наконец осознала истинную причину, по которой мне необходимо об этом рассказать. Пока внутри меня будет храниться эта невыносимая боль, пронизывающий ужас и липкий страх, пока они отравляют мой измученный тревогой разум, я никогда не смогу по-настоящему забыть и начать жить дальше.

Так родилась идея создания этой книги. Я буду делиться своей историей, чтобы освободиться от груза прошлого и найти путь к исцелению.

И если это поможет хотя бы одному человеку, вся боль, прожитая мной не будет напрасной

Когда ты тонешь в кошмаре, реальность искажается. Тебе кажется, что все еще можно исправить, что достаточно лишь немного потерпеть, переждать бурю, и жизнь наладится. Но нет, надежды на самоисцеление часто оказываются иллюзией.

С каждым новым витком бесконечного колеса отчаяния я погружалась все глубже, и шансы на спасение таяли. Но даже в кромешной тьме выход всегда есть, хотя порой он скрыт за стеной страхов, боли и обид. В моменты отчаянной борьбы с этими разрушительными чувствами смерть кажется единственным избавлением.

За минувший год эта мысль не раз посещала меня. Трижды я предпринимала попытки уйти из жизни, одна из которых едва не стала последней. Но я здесь, и причина моего выживания проста: осознание того, что самоубийство не облегчит мою боль, а станет трагедией для моих близких. Не мне предстоит оплакивать утрату, не мне расплачиваться с долгами, не мне расти без матери, ища утешение в случайных людях. Мне уже не будет больно, а им – вечно. Стоит ли мимолетное избавление вечной муки для тех, кто любит, тех, кого безумно люблю я?

Оказавшись на грани гибели по собственной воле, я осознала, что достигла дна. Эмоционального, духовного, материального.

Полный крах.

Но вместо того, чтобы сдаться, я оттолкнулась.

Сейчас, всего полгода спустя, прошлое кажется смутным и искаженным, но я помню ту адскую боль. Никакие вещества не способны заглушить чувство бесполезности, нелюбви, ненужности. Они лишь превращаются в оружие в руках самого страшного судьи – меня самой. Ведь я знаю о себе все, все понимаю и осознаю. Лишь поняв, что я сама себя разрушаю, не люблю, ненавижу себя и свою жизнь, сводящуюся к мимолетным «встречам» с тем, кого люблю больше всего на свете, приправленным отвращением к себе и болезненной зависимостью, я начала медленно, по крупицам вытаскивать себя из болота зависимости, созависимости и боли.

Зная своего главного врага, ты можешь ему противостоять. Если твой главный враг – ты сам, ты можешь превратить себя в лучшего друга, который знает тебя как облупленного, понимает и всегда будет на твоей стороне. Но дай ему власть уничтожить тебя – и он с удовольствием воспользуется любой возможностью.

Мое письмо – это призыв к самой себе не бросать себя. Призыв беречь себя для себя, как сказал мой некогда любимый человек.

Для меня не будет большей награды, чем помочь тем, кто пережил или сейчас переживает подобное. Знайте, выход есть!

Давайте найдем его вместе?

Одним из самых сложных и болезненных этапов построения внутренней опоры является разрушение иллюзий. Признаюсь, мне свойственно создавать «иллюзорные» миры, которые с детства служили защитой от трудностей и трагедий.

Например, столкнувшись со смертью близкого человека, я уходила в иллюзию, где он жив, но уехал далеко и навсегда. Я избегала похорон, поскольку сама мысль о них была невыносима. Принять смертность и неизбежность утраты казалось невозможным, ведь трагедия пришла слишком рано, чтобы прожить и оплакать её осознанно.

Другой пример – абьюзивные отношения, полные насилия и контроля. В них я создала иллюзию, что партнёр просто ошибается, а если я буду вести себя «правильно» и докажу свою правоту, он изменится и станет уважать меня и любить так, как я мечтаю.

Но нет, этого не произойдёт.

Осознание иллюзорности этой надежды стало болезненным ударом, и я долго оттягивала выход из отношений, хотя понимала, что каждый возврат в иллюзию причиняет мне новую боль. Это похоже на натянутую резинку: резкий и окончательный разрыв рвёт её и оставляет болезненный шлепок на уязвимом месте, но затем рана начинает заживать. Когда же я намеренно вхожу и выхожу из этого круга, резинка ослабевает, и вход в виток кажется безболезненным. Но насилие вновь натягивает резинку, и она снова бьёт по больному месту, не давая ему зажить, превращая его в огромный незарубцевавшийся кусок мяса на месте души.

Важно понять, сколько ещё времени мне нужно на этот бесконечный бег по кругу. Сколько лжи, насилия, побоев, ненависти и унижения я готова вынести, прежде чем осознаю, что это замкнутый цикл?

Мнимое счастье, которым манипулятор пытается подкупить меня, играет на самых светлых чувствах, которых он сам не испытывает. И вот, чтобы очистить эксперимент, я принимаю решение прекратить взаимодействие с ним, чтобы позволить ранам на душе зажить.

Время вышло. С меня хватит.

Но именно в этот момент, когда мне казалось, что я вырвалась из порочного круга, всё только начиналось.

В своих размышлениях я рассматриваю зависимость и созависимость как два неразрывно связанных понятия. Как женщина, пережившая оба этих явления одновременно, я поначалу видела только зависимость партнера. Однако вскоре осознала, что, играя роль спасателя для своего мучителя, я и сама попала в зависимость – от его эмоций, его чувств, от него как личности. В конечном итоге, пытаясь вытащить его из бездны пагубной зависимости, я оказалась в прочном плену химических веществ, выбраться из которого смогла лишь самостоятельно, оставшись наедине с собой.

После болезненного разрыва с мужем, после восьми лет отношений, я решила кардинально изменить свою жизнь.

«Если не получилось так, буду действовать совершенно иначе», – подумала я и превратилась из преданной и спокойной жены в «свободного человека».

Моя свобода выражалась в открытом общении со всеми, частых встречах с друзьями под алкоголь, тусовках, новых знакомствах, путешествиях и, как я это называла, «самосовершенствовании». Однако это было лишь внешней оболочкой. Развивая социальную, профессиональную и физическую сферы, я совершенно потеряла себя, словно губка, впитывая все: новые знания, людей, возможности, не строя планов и живя одним днем.

В моей жизни на тот момент не было запрещенных веществ, зато было много алкоголя. Он служил и утешением в горе, и поводом для радости, «социальной смазкой» для знакомств, способом убить время, стимулом для творчества и топливом для жизни.

В моей жизни не было настоящей любви. Воспитанная на детских сказках о прекрасных принцах, спасенных любовью доброй девушки, я выбирала самых сложных и неподходящих мужчин и буквально завоевывала их внимание. Я отдавала все: внимательно слушала их истории, смеялась над шутками, помогала, становилась ближе родной матери. Но это была не я. Я вкладывалась в людей, многим жертвовала, отдавала последнее, а когда отношения достигали серьезной стадии, начинала требовать взаимности, что становилось для них неприятным сюрпризом. Удобная девочка вдруг превращалась в капризную и требовательную.

«Мы так не договаривались», – словно говорили они.

Мне было непонятно, почему люди не понимают, что должны вести себя взаимно! Почему мне не отдают столько, сколько отдаю я?

Ответ оказался прост: меня просто никогда не любили. Ко мне испытывали страсть, привязанность, чувство ответственности и вины, но не любовь.

Что такое любовь? Я до сих пор не знаю, но верю, что ещё смогу разгадать эту загадку. Может быть, ещё до конца этого рассказа.

Последние отношения стали апогеем насилия в моей жизни, и начались они с сильного очарования. Я была влюблена. Зная о зависимости партнера, я вновь захотела стать спасателем, вытащить его, показать, что есть другой мир. Тот факт, что мужчина за 30 с лишним лет не справился с зависимостью самостоятельно или с помощью близких, меня не смутил.

«Ведь я особенная, а они ничего не понимают», – думала я.

В этих отношениях он был и жертвой, и тираном. Мы полностью отыграли треугольник Карпмана. Начали со «спасателя – жертвы», закончили «тираном – жертвой», при этом роли менялись кардинально. И я была тираном, и он спасателем, но в конце концов все переплелось настолько, что стало невозможно разобрать, кто какую маску надел.

В отношениях такого рода играют все, без исключения. Ложь становится неотъемлемой частью каждого участника, пронизывая их действия и мысли. Даже если один из партнеров осознает губительность этого порочного круга и захочет вырваться, второй, убежденный в своей правоте и справедливости, будет всеми силами удерживать его.

Встает вопрос: продолжать ли носить маску жертвы, или начать жить по-настоящему? Осознать, что такие отношения разрушают тебя, и вырваться из замкнутого круга, или оставаться в нем, пока партнер не уничтожит тебя, или пока ты не сделаешь это сама?

Этот выбор – личное дело каждого. Мое решение было принято давно и оставалось неизменным. Но когда моей жизни нависла смертельная угроза, когда на чаше весов оказалась моя жизнь и пропитанная ложью иллюзия, выбор стал очевиден.

Я выбрала себя

Всё началось с неприкрытой физики, редких встреч и горизонтальных свиданий. Но постепенно между нами стало зарождаться нечто большее, чем просто влечение. Меня поражало, насколько этот человек мне подходит. Его взгляды, интересы, принципы – всё находило во мне отклик и вызывало всё большую симпатию.

Он представлял меня своим друзьям как «подругу», поддерживал меня во всём и подчеркивал мои достоинства в компании. Я чувствовала себя значимой, замеченной, признанной – ощущение, которого мне так не хватало в детстве. Эта потребность во внимании и сформировала сильную привязанность.

Но меня сразу предупредили: любви не будет. Только дружба с редкими интимными моментами, и никаких обязательств.

И что я сделала, когда поняла, что меня отвергают?

Правильно, начала прогибаться и подстраиваться, чтобы заслужить любовь этого недоступного героя. Я не понимала, что, когда человек говорит: «Не связывайся со мной, я плохой», нужно бежать, а не доказывать, что он ошибается. Мой «спасатель» нашёл себе жертву для спасения.

Быть рядом в любое время суток? Отвезти и привезти куда угодно без вопросов? Одолжить денег или купить всё, что нужно?

Легко!

Его исчезновения на недели и внезапные появления посреди ночи с равнодушным «привет» стали привычным сценарием. Он учил меня, как жить: диктовал стиль, манеру речи, образ мыслей, а затем снова растворялся в небытие.

Чем больше я проникалась им, тем острее чувствовала боль от его отсутствия. Жестокая игра в «горячо-холодно» превратила мою привязанность в нерушимую зависимость. Я бросала свидания, встречи с друзьями, важные дела, чтобы оказаться рядом с ним, с тем, кто вызывал во мне целую гамму чувств. Пытаясь заглушить пустоту, я искала утешение в других людях, но всё меркло перед мимолётным сообщением от него. Он казался идеальным, недостижимым, а потому – таким пленительным.

Масштаб манипуляций, которым подверглась моя психика, я осознала гораздо позже, когда путь назад, как мне казалось, был отрезан.

После одного из особенно длительных исчезновений он познакомил меня с веществом, которое до предела обостряло мои чувства. Близость с ним казалась неземным восторгом, каждое его слово – божественной мелодией. Желание вновь испытать это заставляло меня искать любой возможности быть рядом. Это произошло как раз тогда, когда я всерьёз задумалась о разрыве, но после этого все мысли об уходе рассеялись.

Позже я терзалась вопросом: была ли моя любовь настоящей или это просто химическая зависимость? Вещество вызывает сильную привязанность, неотличимую от любви, но без него она исчезает. Однако в моём случае оно, скорее, было катализатором. Мои чувства сформировались задолго до этого. Иначе я бы тосковала по новой дозе, а не по нему. Мне было безразлично, где и как мы встретимся. Мне просто нужно было быть рядом, и эта мысль преследовала меня, пока он пропадал.

В эти периоды мучительных ожиданий я размышляла о том, чтобы прекратить эти отношения, которые он упорно называл дружескими. Я же считала, и, как мне кажется, небезосновательно, что отношения между двумя людьми, имеющими физическую и духовную связь, испытывающими взаимную симпатию и привязанность, вполне можно назвать романтическими. Но, видимо, это было так только для меня, а он продолжал твердить: «Я никогда тебя не полюблю».

Чтобы понять, что мной движет – вещество или всё же любовь, – я решилась на эксперимент: употребила это вещество с другим человеком. Эффект оказался нулевым. Мне было неинтересно, скучно и безразлично. Мне нужен был не наркотик, а человек, который сам стал для меня главным наркотиком.

Впоследствии я больше никогда не употребляла это вещество ни с кем, кроме него. Осознание того, что мне нужен именно он, а не то, что он приносит с собой в зип-пакете, помогло мне сохранить остатки достоинства и чести даже в этой дикой ситуации. Поэтому этот эксперимент, каким бы жалким и глупым он ни казался, я считаю успешным. Он доказал мне, что я не шлюха, которая спит со всеми подряд ради кайфа, а женщина, которая любит человека, который любит только кайф.

И я приняла его условия игры.

Наши отношения, всё ещё называемые им «дружескими», становились всё более тесными. Дошло до того, что, когда у него возникли проблемы с родителями, он переехал ко мне и моим детям в мою квартиру, взятую в ипотеку незадолго до этого. На тот момент я была самодостаточной женщиной: у меня была хорошая работа, собственная квартира и машина, я хорошо выглядела.