Владимир Путин: третьего срока не будет?

Затянувшееся престолонаследие

Уже первые месяцы 2004 года были наполнены в России значительными событиями и переменами, которые не всегда становились, однако, переменами к лучшему. И обстановка в стране, и расстановка политических сил существенно изменились, в том числе и в связи с усилением террористических атак и давления на Россию. Новый политический цикл, который завершится лишь в 2008 году, будет, несомненно, в большинстве случаев продолжением политического цикла 1999–2003 годов. Однако появились и важные новые факторы и обстоятельства, которые требуют оценки и анализа. Историки знают, что многие важные политические события происходят не на открытой сцене, а в таких сферах влияния и власти, о которых можно говорить лишь по прошествии времени, опираясь при этом не только на ясные факты и адекватные свидетельства участников событий, но и на предположения.

Усиление внешних угроз и осложнение международного положения России совпали с рядом важных изменений в положении самого В. В. Путина как Президента Российской Федерации. Речь идет не только о том, что он выиграл вторые президентские выборы с гораздо лучшим результатом, чем первые. Главная перемена состоит, по моему убеждению, в том, что Владимир Путин освободился в 2004 году от тех политических, моральных, кадровых и иных обязательств, которые он, несомненно, должен был давать в 1999 году по отношению к первому президенту России Борису Ельцину, и которые В. Путин как преемник и как офицер не мог не выполнять.

В. Путин пришел к власти не в результате революции, военного заговора или переворота и не после открытой и длительной политической борьбы, как это происходит при появлении новых президентов в США или во Франции. Владимир Путин вступил на поприще публичной политики только после того, как Борис Ельцин назначил его новым премьер-министром российского правительства и провозгласил своим преемником на посту президента страны. Еще весной 1999 года, когда к должности директора ФСБ В. Путин прибавил и пост секретаря Совета безопасности РФ, мало кто знал этого человека и никто не пытался оценивать его «президентские рейтинги»; наибольшие возможности на этот счет имелись тогда у Е. Примакова, Ю. Лужкова и Г. Зюганова. Владимир Путин не был в то время публичным политиком, он не думал о постах премьера, а тем более президента страны. Даже если бы у него были тогда серьезные политические амбиции, он не имел никаких шансов для победы на выборах национального уровня и должен был бы начинать с более низких ступеней. Путин стал «избираемым» только тогда, когда Б. Ельцин, оказавшись в критической ситуации, назначил его главой правительства, наделив его при этом особыми полномочиями. Только теперь Путин получил возможность отличиться. Борис Ельцин давал такие возможности Борису Немцову и Анатолию Чубайсу в 1997 году, Сергею Кириенко в 1998 году, Сергею Степашину в 1999 году. Но эти деятели не оправдали надежд Ельцина и, находясь на самых высоких государственных постах, не увеличили, а уронили уровень своей популярности. Напротив, В. Путин выполнил возложенные на него обязанности в высшей степени успешно и эффективно, что быстро сделало его самым популярным политиком в России. При этом он продолжал выступать как фаворит Ельцина и не конфликтовал ни с кем из ближайшего окружения президента. Осенью 1998 года Евгений Примаков также отличился на посту премьера и завоевал немалую популярность. Он действовал очень эффективно, но в делах, а не в отношениях с «семьей» или с самим Ельциным. Решительно отклонил он и попытку Ельцина поговорить с ним о возможности занять в будущем пост президента. «Я к этому разговору не готов и не хочу вести его», – заявил Евгений Максимович.

В августе 1999 года Владимир Путин не возражал против предложения Б. Ельцина стать его преемником, но и не отнесся к этим заявлениям вполне серьезно. Очередные выборы президента Российской Федерации должны были состояться только в июне 2000 года. Вопрос о досрочном сложении Ельциным полномочий Президента России и о назначении и. о. Президента В. Путина стал предметом многочасовой беседы между ними 14 декабря 1999 года. Когда согласие Путина было не без труда получено, оба лидера оговорили взаимные условия и обязательства и друг перед другом и по отношению к тем, кто составлял главную часть окружения Ельцина, а также судьбу всех первых лиц в российской власти. То, что Борис Ельцин добровольно передавал преемнику не только огромные полномочия и почти необъятную власть, но и огромное имущество, а также штабы и штаты всех главных учреждений страны, нельзя назвать сделкой, но это было важное государственное соглашение, которое требовало переговоров. Такой акт не мог быть простой импровизацией. Некоторые наблюдатели писали и говорили еще в начале года, что результатом переговоров между Б. Ельциным и В. Путиным мог стать письменный документ, который был подписан как все еще занимающим свой пост Президентом, так и его преемником и затем передан на хранение Патриарху Алексию П.

Я считаю подобного рода предположение вполне правдоподобным, и оно подтверждается всем последующим поведением и действиями как Ельцина, так и Путина. Даже Михаил Горбачев не ушел в конце декабря 1991 года со своего поста, пока не заключил с Ельциным подробного с оглашения, разнообразные пункты которого эти два лидера обсуждали в Кремле девять часов. Это соглашение было одобрено главами государств СНГ в Алма-Ате. Несомненна и значительная роль Патриарха в соглашении Ельцина и Путина. Все близкие Ельцину люди признавали, что Алексий II единственный человек в стране, перед нравственным авторитетом которого Ельцин готов был склонить голову. С таким же почитанием относился к Алексию II и Владимир Путин, который в отличие от первого президента России является верующим.

Известно, что 31 декабря 1999 года, после сложения Ельциным полномочий, Патриарх Алексий II благословил его. Позднее, уже после инаугурации в мае 2000 года в Благовещенском соборе Кремля, Алексий II благословил на президентство Владимира Путина.

В мемуарах Борис Ельцин утверждал, что он принимал решение о своей добровольной и досрочной отставке и о передаче всех полномочий президента Владимиру Путину самостоятельно и единолично, и что даже самые близкие к нему люди и члены его семьи узнали об этом лишь 29–30 декабря 1999 года. Но это маловероятно, хотя бы потому, что для такой передачи власти надо было грамотно подготовить множество документов. Вопрос о преемнике волновал всех людей в ближайшем окружении Ельцина, и поиски как преемника, так и формы и времени передачи власти велись коллективно и интенсивно. Важно было найти не просто сильного и вменяемого человека, который мог согласиться с какими-то компромиссными условиями, но, главное, человека, который будет держать данное им слово, т. е. человека чести. В политике таких людей найти не так просто, особенно в окружении Ельцина, который сам человеком чести никогда не был. Очевидно также, что кандидатура В. Путина была тогда одобрена всеми главными лицами в окружении Ельцина, и поэтому все процедуры, связанные с передачей власти, прошли так спокойно. Все главные лица из последней команды Ельцина, включая М. Волошина, М. Касьянова, А. Чубайса, оставались на своих постах.

Что могло входить в соглашение Ельцина и Путина, которое окончательно оформлено при их встрече и беседе 29 декабря 1999 года, когда были оговорены день и час передачи власти? Об этом можно судить по дальнейшим событиям и решениям В. Путина. Нет никаких сомнений в том, что в первом пункте соглашения речь шла о предоставлении Борису Ельцину полного иммунитета от всякого судебного преследования. Были оговорены и материальные условия жизни первого президента России, штаты его охраны, секретариата, службы протокола, пресс-службы.

За Ельциным закреплялась одна из его главных подмосковных резиденций – «Горки-9», а также часть кабинетов и помещений в Кремле, где он мог бы работать и принимать гостей. С Ельциным остались работать такие близкие ему люди, как заведующий канцелярией Валерий Семенченко, пресс-секретарь Дмитрий Якушкин, шеф протокола Владимир Шевченко. Его охрану возглавил руководитель Федеральной службы охраны генерал Юрий Крапивин. Даже официальный статус Ельцина определялся не как «бывший президент» или «экс-президент», а как «первый президент России». Указ на этот счет был первым важным решением Владимира Путина после 12 часов дня 31 декабря 1999 года. Сам характер этого Указа № 1 и его подробности свидетельствовали о тщательной проработке этого документа.

Другим пунктом соглашения Ельцина и Путина было, как об этом можно судить по всем последующим событиям, сохранение на постах всех главных лиц в администрации президента Ельцина. Это было важно и даже необходимо для самого В. Путина, который не имел еще своей команды и своего кадрового резерва. Путин сам в течение нескольких лет работал в составе президентской администрации, знал ее главных чиновников и нуждался в их помощи и поддержке. Как известно, В. Путин включил в состав администрации нескольких близких ему людей: Дмитрия Медведева, Дмитрия Козака, Виктора Иванова, Игоря Сечина, которым надо было получить здесь необходимый опыт и знания. Из состава администрации вышло несколько человек, особенно близких к Ельцину, включая его дочь Татьяну Дьяченко и Валентина Юмашева. Но главные фигуры остались: Александр Волошин, Владислав Сурков, Сергей Приходько, Джахан Поллыева и другие. Ушел руководитель Управления делами Президента РФ Павел Бородин, главный завхоз Кремля. Он был переведен на формально более высокий пост Государственного секретаря Союза России и Белоруссии. Всеми делами «кремлевского сектора» Владимир Путин поручил заниматься Владимиру Кожину, с которым работал еще в питерской мэрии.

Было решено сохранить почти неизменным и весь состав правительства, с которым В. Путин работал уже с 9 августа 1999 года. За счет перераспределения обязанностей в состав правительства включены близкие В. Путину «питерские либералы» – Герман Греф и Алексей Кудрин. Кандидатура Михаила Касьянова на пост премьера, конечно же, предложена Б. Ельциным. Касьянов был человеком, близким «семье», и после отставки Е. Примакова именно Ельцин настоял весной 1999 года на назначении М. Касьянова новым министром финансов. Но у Путина не было на этот счет никаких возражений и никакой кандидатуры. «Питерские юристы», которых новый президент брал в свой аппарат, еще не имели опыта работы в высших эшелонах власти. Что касается «питерских либералов», то это были вполне заурядные экономисты из второго эшелона либерал-реформаторов, которые ничем особенным пока не отличились. Поэтому Владимир Путин должен был за небольшими исключениями опираться на людей из сложившегося к концу 1999 года аппарата власти. Но это было неизбежно и необходимо для обеспечения плавной и спокойной преемственности в управлении обществом, экономикой и государством.

Очевидно, что и Борис Ельцин брал на себя ряд обязательств. Он обещал не подвергать публичной критике деятельность своего преемника. Но и Путин не должен был публично критиковать первого президента России и созданный им режим. Ельцин мог уходить на отдых спокойно, не опасаясь чего-то похожего на секретный доклад Н. Хрущева, который был сделан на XX съезде КПСС в 1956 году с осуждением культа личности и преступлений Сталина. Не хотел Ельцин оказаться и в таком положении, в каком оказался сам Никита Хрущев после вынужденной отставки в октябре 1964 года.

Несомненно и то, что Путин обязался сохранять в неизменности Конституцию Российской Федерации. В данном контексте это, видимо, предполагало, что новый президент будет оставаться на своем посту не более двух сроков, если, конечно, он сумеет обеспечить себе второй срок. В области экономики и во внутренней политике не было необходимости фиксировать какие-то обязательства, так как сам В. Путин считал недопустимым проводить пересмотр основных итогов проведенной в 90-е годы приватизации, при всей ее несомненной несправедливости. Никто из близких к Путину либеральных экономистов даже не поднимал этот вопрос. Многие из этих экономистов и управленцев работали ранее в мэрии Санкт-Петербурга вместе с Анатолием Собчаком и В. Путиным и проводили приватизацию в этом городе по схемам Анатолия Чубайса. И в аппарате правительства, и в аппарате президента продолжали работать на важных постах экономисты, выдвинувшиеся еще во времена Егора Гайдара и Виктора Черномырдина. Ушли лишь самые одиозные или претенциозные фигуры. Сохранение А. Чубайса на его новом посту председателя правления РАО «ЕЭС» также, вероятнее всего, было частью соглашения Ельцина и Путина.

По отношению к Борису Березовскому Ельцин никаких льгот и привилегий не оговаривал. Судя по всем признакам, претензии этого «олигарха» давно уже тяготили и самого Ельцина. Ельцин сказал об этом и в одном из своих первых больших интервью для российской прессы: «В конце концов от Березовского было больше вреда, чем пользы. Он не работал, а мешал. Поэтому Путин правильно сделал, что занял по отношению к Березовскому и другим так называемым олигархам жесткую позицию. Я поддержал в этом Владимира Владимировича»[1]. К числу «так называемых олигархов» Ельцин безусловно относил и Владимира Гусинского, который всегда был скорее противником, чем союзником первого президента России.

Борис Ельцин покинул Кремль 31 декабря около часа дня со словами «Берегите Россию», обращенными к провожавшему его В. Путину. Еще по дороге на дачу в машине раздался первый звонок. Это был президент США Билл Клинтон, весьма обеспокоенный неожиданными для всех переменами в Кремле. В Вашингтоне была еще ночь, но Клинтон не хотел ждать рассвета. Однако Ельцин не стал говорить и попросил американского президента перезвонить ему позже – в 17 часов. Никогда раньше он себе этого позволить не мог. Звонков было много и по приезде в «Горки-9». Но Ельцин ни с кем не стал разговаривать. Он лег спать и попросил не будить его по крайней мере часа два.

Как известно, новогоднюю ночь Владимир Путин провел в Чечне – в Гудермесе. Но уже вечером 1 января 2000 года Ельцин пригласил Путина и его супругу Людмилу к себе в резиденцию – на пельмени. На эту несколько запоздавшую встречу Нового года и нового тысячелетия Борис Ельцин пригласил также министра обороны маршала Игоря Сергеева и главу своей администрации Александра Волошина с женами. Говорили и поднимали тосты здесь не только по случаю праздника. Гости разошлись после полуночи.

Еще через день Борис Ельцин полетел в Израиль, в Вифлеем, на празднование 2000-летия христианства. Его принимали по протоколу, предусмотренному для действующих глав государств. Вернувшись в Москву, Ельцин вместе с супругой и дочерью Татьяной пошел в Большой театр на вручение ежегодной премии «Триумф». Он волновался, опасался негативной реакции собравшейся здесь публики. Но его появление в ложе театра было встречено аплодисментами. Ельцин был ошеломлен, хотя большинство людей искренне радовалось, что он наконец ушел, и большая часть из них приветствовала его отставку.

Борис Ельцин не скрывает в своих мемуарах, что в первые недели после отставки он испытывал чувство пустоты, одиночества и даже тоски. Его письменный стол опустел, и он не должен был подписывать никаких документов. Он вспоминал и позднее утро 10 января 2000 года, когда он подошел к столу в своем кабинете и взял с пульта трубку телефона специальной связи. Но гудков не было. Президентские телефоны не работали. Ельцин был раздражен и обеспокоен. В кабинете делать ему было нечего, и он вышел в гостиную. Возможно, он подумал в этот момент о М. Горбачеве, оставшемся без связи в Форосе. В данном случае это была техническая пауза в системе спецсвязи, ее переналаживали на нового главу государства. Были такие линии связи и шифры, которые мог использовать только один человек в России – ее действующий президент.

Перед своим 69-летием в самом конце января Борис Ельцин в первый раз после отставки решил поехать в Кремль; была назначена его встреча с журналистами из президентского «пула». После взаимных подарков и поздравлений Ельцин зашел и в кабинет к Владимиру Путину. «Можно ли присесть в президентское кресло?» – обратился первый президент к своему преемнику. В нем еще не заглох слишком мощный инстинкт власти[2].

1 февраля 2000 года в день рождения Ельцина Владимир Путин и его супруга уже утром поздравили первого президента и провели у него около часа. Жизнь Ельцина постепенно налаживалась: он стал получать регулярные отчеты разных кремлевских служб, данные социологических опросов, информационные сводки и дайджесты прессы. Он решил уйти из публичной политики и отказался от всех предложений насчет лекций или создания каких-то фондов наподобие «Горбачев-фонда». Но он не хотел и не мог вести жизнь простого пенсионера, копаться в саду и вести беседы с внуками.

Свою позицию и свою роль Ельцин определил следующим образом: «Я отвечаю за всех, кого вырастил, с кем работал, я отвечаю по-прежнему за все, что происходит. Да, не как президент, а как человек, несущий ответственность за тот политический процесс, за тот путь, которым прошла Россия». Каждый, включая нового президента, может сегодня прийти ко мне, спросить мое мнение, задать свой наболевший вопрос. И я обязан на него ответить, вовсе не претендуя на истину в последней инстанции! Я обязан смирить в себе многолетний рефлекс руководителя и стать для всех этих людей просто собеседником – важным, ценным, мнением которого они дорожат. Но просто собеседником! И это – огромная, серьезная миссия»[3].

К Ельцину приезжали многие: Михаил Касьянов, Игорь Сергеев, Владимир Рушайло, Сергей Шойгу, Анатолий Квашнин, Константин Тоцкий. Из представителей интеллигенции – Галина Волчек, Эрнст Неизвестный. Владимир Путин приезжал к Ельцину по утрам два раза в месяц; их загородные дома стояли не так уж далеко друг от друга. Еще чаще они разговаривали по телефону.

В конце марта 2000 года Владимир Путин выиграл президентские выборы уже в первом туре. Это был большой успех и для Путина, и для Ельцина, который искренне поздравил с этим успехом своего преемника. Да, конечно, Ельцин поднял Путина на большую высоту, и это давало тому немалое преимущество перед соперниками. В. Путин пришел во власть по воле или с согласия «семьи», но это было не только преимуществом, но и тяжелой ношей. Нужно было обладать большим умом, волей, талантом, а также немалым мужеством, чтобы с первых шагов пребывания в Кремле не потерять лицо, а уже через несколько месяцев и вовсе избавиться от имиджа ставленника «семьи» и добиться одобрения и поддержки большинства граждан страны. Борис Ельцин принимал участие в разработке сценария инаугурации, назначенной на 7 мая 2000 года. Было решено провести ее не в Кремлевском дворце съездов, где проводились прежние инаугурации Горбачева и Ельцина, а в Андреевском зале большого Кремлевского дворца, который был совсем недавно полностью реставрирован. Здесь, в Георгиевском, Андреевском и Александровском залах, короновали на царство российских императоров. Пришлось провести даже репетицию, заменив будущих гостей солдатами, которые встали вдоль ковровой дорожки.

Борис Ельцин не только присутствовал 7 мая 2000 года на торжественной процедуре вступления Владимира Путина на пост Президента и не только произнес речь по этому поводу. Он лично передал Путину особый Знак президента, который придуман, разработан и создан по предложению самого Ельцина и под его наблюдением – как некий аналог королевской или царской короны.

Полномочия Президента Российской Федерации очень велики, они превышают полномочия американского или французского президентов, и Ельцина не без оснований называли «царем», «одиноким царем в Кремле», «кремлевским монархом», причем и оппоненты, и приверженцы. Борис Немцов часто говорил и писал о Ельцине как о «добром русском царе». Несомненная авторитарность, российской президентской системы власти заложена в Конституции 1993 года, которая существенно ограничивает права и возможности других ветвей власти. Борис Ельцин хотел как-то обозначить этот высочайший статус главы российского государства. Знак президента в России – это массивная золотая цепь, которая соединяет около 40 золотых, инкрустированных драгоценными камнями пластинок, на обратной стороне которых выгравировано имя действующего президента. На первых двух пластинках это было имя Ельцина, но на третьей теперь выгравировано и имя Путина. Таких золотых пластинок на Знаке президента хватит еще на 150 лет.

Первые разногласия

В своих мемуарах, говоря о победе Владимира Путина на выборах в марте 2000 года, Борис Ельцин отметил, что теперь-то новый президент мог быть «абсолютно свободен во всем»: и в выборе приоритетов, и в определении экономической концепции, и в выборе людей для новой команды. Но это не совсем так: многие обязательства второго президента перед первым продолжали действовать. Это было в некотором отношении справедливо. Вести избирательную кампанию, находясь на посту премьера и исполняющего обязанности президента, много легче, чем на иных позициях. «Надо прямо сказать, – признавал Путин, – что Ельцин дает мне фору в президентской кампании».

Как известно, после инаугурации высшие должностные лица государства должны подать заявление об отставке и ждать переназначения. В мае 2000 года это была спокойная процедура. Перемены в составе власти после инаугурации были невелики, но и они требовали участия Ельцина. Мы это наблюдали при назначении Генерального прокурора РФ. После инаугурации Владимир Устинов подал в «протокольную» отставку. Путин хотел принять отставку и назначить на этот пост Дмитрия Козака, которого был готов утвердить и Совет Федерации. Но Ельцин настоял на сохранении Генеральным прокурором Устинова.

Летом и осенью 2000 года Борис Ельцин работал над мемуарами. Он встречался с отставными политиками – Гельмутом Колем, Рютаро Хасимото, а также с лидерами некоторых стран СНГ. Во время визита в Москву в мае 2000 года президент США Билл Клинтон посетил Ельцина в «Горках-9» вместе со своей делегацией.

Презентация мемуаров Ельцина «Президентский марафон» была весьма многолюдной. В ней участвовали Виктор Черномырдин, Анатолий Чубайс, Борис Немцов, многие из бывших глав администрации, а также бывшие помощники и советники Ельцина.

Борис Ельцин был крайне обеспокоен гибелью подводной лодки «Курск» и масштабами откликов на эту трагедию. Бедственное состояние армии и флота России в очень большой степени было вызвано деятельностью и политикой самого Ельцина.

Вскоре после гибели подводной лодки «Курск» Ельцин пригласил к себе Владимира Путина. В беседе первый президент упрекнул преемника: Путин должен был, по мнению Ельцина, узнав о катастрофе, сразу прибыть в Видяево или в Североморск. По крайней мере уехать из Сочи не на встречу лидеров СНГ в Ялту, а в Москву, чтобы выйти к народу со словами сочувствия и сострадания. Владимир Путин принял это замечание к сведению, но вряд ли согласился с ним. Мы все помним, что говорил и делал сам Ельцин в дни тяжелых аварий или таких террористических актов, как в Буденновске или Кизляре.

Осенью 2000 года в России обсуждался вопрос о российском Гимне, который из всех символов нового государства вызвал наибольшие разногласия. Владимир Путин выступил за сохранение музыки советского гимна. Слова нового гимна предложил тот же Сергей Михалков, незначительно переделав прежний текст. Не только Чубайс и Немцов, но и большинство либеральных политиков и деятелей СМИ были против. Борис Ельцин публично их поддержал: «Я категорически против возвращения Гимна СССР в качестве государственного. Такими вещами не шутят. У меня со старым гимном ассоциация только одна – власть партийных чиновников. Президент страны не должен слепо следовать за настроением людей, он напротив должен активно влиять на них»[4]. Но на этот раз Путин не последовал совету Ельцина.

Разногласия между первым и вторым президентами вызвали много комментариев в прессе, и Ельцин решил рассказать о своих отношениях с Путиным в большом специальном интервью. На вопрос об их встречах Ельцин сказал: «С Путиным я встречаюсь один-два раза в месяц. Нет никаких тайных свиданий. Проводятся наши беседы не по плану и не по какому-то заранее намеченному расписанию, а по мере необходимости. Порой инициатором выступаю я, порой он…». – «Когда виделись в последний раз? О чем говорите?» – «Неделю тому назад. Обычно Владимир Владимирович заезжает ко мне с утра, перед работой, ему так удобнее. Мы живем по соседству. Принцип беседы такой: Путин рассказывает мне о поездках по стране и миру, о результатах встреч и переговоров. Я внимательно слушаю, затем высказываю свое мнение, оценку». – «Даете ему советы?» – «Да, даю, поскольку считаю, что новый президент периодически обязан выслушивать мнение предыдущего. Это полезно. Правда, я знаю, что Путин всегда будет поступать по-своему. Собственно, именно это качество Владимира Владимировича – абсолютная внутренняя самостоятельность и независимость – и заставило меня в свое время сделать выбор в его пользу». – «Не разочаровались в избраннике?» – «Нет, мои ожидания полностью оправдались. Хотя я прямо говорю Путину о его ошибках, но главное, что он оправдал надежды людей». – «А за что критикуете?» – «За разное… Хотите поссорить нас с Владимиром Владимировичем… Ничего достойного упоминания в газете на ум не приходит. Какие-то частности. Впрочем, у нас с Путиным нет принципиальных разногласий»[5]. Борис Ельцин очень внимательно прочел подготовленный в газете текст интервью. Вполне возможно, что его прочел и Путин.