Город грехов: Желание.

– Фу, может сходим на другом этаже? – с отвращением скривилась одна из них, высокая блондинка с татуировкой на плече, бросив на нас презрительный взгляд, полный брезгливости. Её подруги захихикали, переглядываясь.

Я сжала зубы, отпустила Эмили, и та с лёгким "ой"стукнулась о пол.

– Какие-то проблемы?

– Или нарываетесь? – тут же подключилась лежащая Эмили на полу, зло фыркнув. Её щеки покраснели, а волосы разметались по плечам.

Девушки удивленно переглянулись, их уверенность дала трещину, и, не найдя, что сказать, быстро вышли, хлопнув дверью так, что эхо разнеслось по коридору. Воздух наполнился тишиной, прерываемой только нашим тяжёлым дыханием.

– Вот же стервы, – пробурчала я, повернув голову к Эмили.

– Но мы действительно выглядим странно, – ответила она, её голос дрожал от смеха, который вот-вот прорвётся.

Мы встретились взглядами и одновременно расхохотались. Смех эхом разнёсся по кафельным стенам, и в помещении стало неожиданно дружелюбно.

– Да какая уже разница, – сказала я, хватая её за талию, ощущая под пальцами тёплую ткань её блузки. Собравшись, я сделала ещё один мощный рывок, мышцы заныли, но она наконец поддалась вперёд, и я вытащила её окончательно. Эмили пошатнулась, выпрямилась и начала массировать плечи, морщась от лёгкой боли.

– Спасибо тебе! Не думала, что первый день будет таким, – она улыбнулась, её глаза блестели от благодарности.

– А я вот знала, – протянула я, подбирая бумажки с пола, – что на меня выльют напиток, а потом я кого-то буду вытаскивать из туалета.

– Да ладно тебе! – Эмили рассмеялась снова.

Мы привели себя в порядок, поправляя одежду перед зеркалом и покинули уборную. Эмили предложила пойти в аудиторию вместе, на что я решила не отказываться.

– У меня есть салфетки от пятен, – она кивнула на мою блузку, где пятно уже подсыхало, оставляя жёлтый след. – Они в сумке, отдам, когда займём места.

Мы шли по коридору, и я бросала взгляды на пятно, которое теперь казалось ерундой на фоне произошедшего. Эта встреча определённо сделала день интереснее, добавив остроты в рутину университетской жизни.

Собрание, как и ожидалось, оказалось скучным: декан монотонно бубнил о правилах, а стулья скрипели под нами, пока мы ерзали на них. После собрания мы пошли в кафетерий. На этот раз без происшествий.

Мы взяли лимонад, и я уже полезла в сумку за кошельком, когда Эмили выхватила стакан из моей руки, её пальцы слегка коснулись моих.

– Позволь мне. За спасение, – улыбнулась она и направилась к кассе, её шаги были лёгкими и уверенными.

Мы устроились подальше от общей толпы за свободным столиком, усаживаясь на слегка протёртые кожаные диваны. Эмили оказалась довольно общительной и интересной, так что наш разговор начал быстро развиваться, перескакивая от темы к теме.

– Папа архитектор, я живу с ним, а мама ездит по миру и тратит его деньги на благотворительность, – она обхватила губами трубочку, делая глоток. – Что насчёт тебя?

– Я живу с родной сестрой своей мамы. С детства жила в Неваде, но не так давно перебралась в Лас-Вегас, – я покручивала стакан в руке, слушая звук стука льда о стекло.

– Значит, ты ещё не освоилась здесь? – голос Эмили стал заинтересованнее, она отставила стакан в сторону, подаваясь вперёд на локтях, её глаза загорелись. – Тебе повезло, потому что я могла бы подрабатывать гидом, устраивая туры по лучшим местам. Представь: казино, шоу, скрытые оазисы в пустыне…

Эмили хотела что-то добавить, но её взгляд внезапно упал за мою спину, и лицо озарилось счастьем. Я едва заметно повернула голову, чтобы увидеть причину, как мой взгляд невольно поднялся – и перед нами, словно из воздуха, возник парень. Высокий, тёмноволосый, с внушительной фигурой, которая, казалось, заполнила всё пространство вокруг, отбрасывая тень на столик. Его взгляд едва скользнул по мне, оценивающе и без задержки. Потом он перевёл глаза на Эмили, и я заметила, как его лицо расслабляется, а взгляд становится тёплым, почти интимным.

Эмили, не теряя ни секунды, вскочила и обняла его, её руки обвили его шею. Парень наклонился и коснулся её щеки лёгким, почти нежным поцелуем.

– Это Моника, – произнесла она, кивая в мою сторону. – Мы познакомились прямо на входе в университет, – добавила она, усмехаясь и многозначительно глядя на меня, как будто намекая на нашу общую тайну.

Он стоял неподвижно, тело расслабленное, излучающее уверенность. Прошло пару секунд, прежде чем он сказал:

– Привет, приятно познакомиться. – он протянул руку, и я пожала её; его ладонь была тёплой и крепкой.

– Взаимно.

– Как прошёл ваш вводный день?

– Скучно, как и у тебя, наверняка. А ты чего пришёл? Что-то случилось?

– Я думал подбросить тебя до дома, прежде чем заехать к родителям. Если у тебя, конечно, не появилось планов, – его голос звучал ровно, а взгляд незаметно упал на меня, – мы можем подбросить и тебя, если хочешь.

– О нет, спасибо, мне ещё нужно заехать в магазин.

– Уверена? – Эмили потянулась за своей сумкой, подхватила её и продела лямку через плечо, её движения были быстрыми и решительными.

Я слабо кивнула, и она, обхватив под руку Тёрнера, помахала мне на прощание. Я смотрела им вслед, потом нахмурилась и перевела взгляд на столик. Тишина прервалась звуком уведомления телефона – мелодичным звуком, но не моим. Я протянула руку, откидывая старые журналы в сторону, их страницы зашелестели, и заметила лежащий телефон Эмили, чёрный с блестящим чехлом. Чёрт! Я подхватила его, схватила свою сумку и быстро поднялась, надеясь догнать их, пока они не уехали. Но когда я подошла к парковке, Эмили и Тёрнера уже не было видно, только пустые ряды машин под палящим солнцем. Я сунула телефон в сумку, решив отдать ей в следующий раз – или подождать, пока она сама заметит пропажу и позвонит.

Заехав в гипермаркет, я закупилась продуктами, чувствуя, как пакеты оттягивают руки, а вернувшись домой, разобрала пару коробок и успела приготовить ужин. Зайдя в спальню и откинувшись на кровать, я блаженно прикрыла глаза, чувствуя лёгкую усталость от дня, как приятную тяжесть в мышцах. Но не успев насладиться тишиной и спокойствием, я услышала звонок телефона Эмили, лежащего на тумбочке. Я протянула руку, схватила его и открыла глаза, чтобы увидеть, от кого звонок. Тёрнер. Я сняла трубку, прикладывая телефон к уху.

– Да?

– Моника? – голос Тёрнера прорывался сквозь шум, низкий и уверенный, и я услышала, как Эмили говорит, чтобы он отдал трубку ей. В следующую секунду раздалось:

– Моника?

– Нет, Пэрис Хилтон, – улыбнувшись, произнесла я, услышав смешок на той стороне линии.

– Ты забыла телефон в кафетерии, но когда я заметила и подошла к парковке, вас уже не было.

– Я так и думала, что забыла его там. Хорошо, что ты заметила и забрала, а то это был бы третий за последний год, – нервно ответила она, её голос звучал с ноткой облегчения и смущения.

– Я свободна, поэтому можешь заехать и забрать его, или же могу передать завтра в университете.

– Ах да, забрать… – стушевавшись произнесла она, и я услышала, как она вздохнула. – Слушай, я понимаю, что это может быть нагло, но…

– Не могла бы я завести его тебе самостоятельно? Да, это весьма нагло. – усмехнулась я, представляя её лицо.

– Моника, прошу, я никак не могу приехать и забрать его лично. У меня катастрофически мало времени, а нужно успеть ещё собраться.

Голос Эмили прозвучал действительно сожалеюще, с ноткой усталости, которая просачивалась сквозь шум на фоне. Я громко и протяженно выдохнула, бросая взгляд на часы.

– Ладно, хорошо. Я привезу твой телефон.

– Спасибо! – голос на той стороне вмиг изменил тональность, став более радостным и лёгким. Я закатила глаза, неохотно поднимаясь с кровати.

– У тебя какие-то планы? – вкрадчиво поинтересовалась я, направляясь к шкафу, где одежда висела в беспорядке, пропитанная лёгким ароматом стирального порошка.

– Да… планы можно и так сказать. У Тёрнера родители празднуют юбилей, поэтому я в спешке собираюсь сейчас на ужин.

– Понятно. Тогда я жду адрес, как только соберусь, то вызову себе такси.

– Да, я сейчас попрошу Тёрнера отправить тебе.

Отключившись, я бросила телефон на кровать, где он утонул в мягком покрывале. Доставая джинсы с рваными коленками и объёмную толстовку, я не теряла времени. Скинув домашнюю одежду, я переоделась, застёгивая молнию на казаках. В ту же секунду раздался звук уведомления телефона.

«7423 Desert Mirage Avenue, Summerlin South, Las Vegas, NV 89135.»

Я удивлённо прочитала адрес проживания Эмили, чувствуя, как брови ползут вверх. Похоже, она жила в довольно известном районе Лас-Вегаса. Этот район славился знаменитым гольф-полем, где часто проходят крупные турниры и соревнования, и далеко не каждый мог позволить себе жить там – только те, у кого деньги не вызывали проблем. Вызвав такси, я спустилась по лестнице на первый этаж, проверив ещё раз, что не забыла положить телефон Эмили в сумку.

Приехавшее такси остановилось рядом с моим домом с мягким гудком, и я вышла на улицу, закрыв дом торопливо и залезая в салон, приветствуя водителя – пожилого мужчину с седыми усами и усталым взглядом в зеркале заднего вида.

Дорога заняла довольно длинный путь, учитывая, что этот район располагается подальше от центра. Я рассматривала открывающийся вид передо мной: величественные холмы, поросшие колючим кустарником, дорогие особняки, все более выделяющиеся своими стеклянными фасадами и ухоженными лужайками, чуть ли не назойливо кричащие о том, насколько много денег у их владельцев. Воздух в салоне был пропитан запахом искусственной хвои от освежителя, а радио тихо бормотало новости о погоде. По мере того как мы приближались к точке назначения, я все больше сомневалась, что ехала по верному адресу.

– Мы на месте, – произнёс водитель, останавливаясь у ворот, его голос был низким и спокойным.

– Чего? – я недоуменно оглядела стоящий напротив особняк.

Он выделялся среди тех не только своим масштабом и архитектурой – современными линиями и панорамными окнами, но и тем, что из него настолько громко доносилась музыка и весёлые крики, что это можно было бы услышать и на моей улице. Биты басов вибрировали в воздухе, смешиваясь с запахом барбекю и хлорированной воды из бассейна. Мой взгляд бегал по особняку, не зная, за что зацепиться. Водитель, похоже, терял терпение, но всё же сдержанно добавил:

– Девушка, вы будете выходить?

– Да-да, простите, – спохватившись, я дёрнула ручку двери, вылезая из салона. Как только я захлопнула дверь, водитель развернул машину и уехал в неизвестном мне направлении, оставив меня одну в этом шуме. Я всё ещё рассматривала особняк, пытаясь понять, что здесь происходит. Адресная табличка, висящая на воротах, не давала сомнений, что я действительно приехала по тому адресу – золотые буквы блестели под тусклым светом фонарей.

Не так далеко стояли припаркованные машины в ряд разных марок – от блестящих спорткаров до роскошных седанов. Гул голосов становился с каждой минутой всё громче. К сожалению, я не могла рассмотреть, что там происходит, потому что дорожка, ведущая к особняку, была скрыта деревьями и тусклым светом, очевидно, что самая оживлённая часть находилась за особняком – там, где плескалась вода и раздавался смех.

– Только этого мне не хватало, – промычала я себе под нос, аккуратно распахивая калитку ворот и входя на территорию. Телефон Эмили как не кстати оказался заблокирован паролем, а номера Тёрнера у меня не было, что делало ситуацию ещё труднее. Не теряя времени, я шла на звуки шума, встречая всё больше молодых ребят. Девушки в едва скрывающих интимные части тела бикини выходили из особняка, держа различные бокалы с коктейлями, от которых поднимался пар и сладкий аромат алкоголя; в то время как парни без верха или наспех распахнув рубашки обвивали свои руки на их талиях, их кожа блестела от пота под неоновыми огнями.

Немного необычное празднование юбилея, и гости довольно тоже необычные.

– Гектор, сделай погромче!

В ту же секунду я поморщилась от сильных битов песни What Goes Around – Justin Timberlake, а толпа взревела одобряющим возгласом, от которого земля под ногами слегка задрожала. Я пробиралась сквозь эту толпу, чувствуя, как чужие тела случайно касаются меня, оставляя лёгкий запах духов и пота.

И стоило мне сделать пару шагов дальше, как передо мной раскрылся огромный сад – заполненный гудящей толпой. Воздух был густым от ароматов жареного мяса, сладкого дыма сигар и хлорки из бассейна, где вода искрилась под мигающими огнями. Гирлянды лампочек, свисающие с пальм, переливались тёплым золотом, а подвесные фонари отбрасывали мягкие тени на лица гостей; светомузыка пульсировала в ритме баса, окрашивая всё в неоновые вспышки – синий, розовый, фиолетовый. В центре раскинулся бассейн, огромный и манящий, усыпанный надувными матрасами и ярко-розовыми фламинго, которые покачивались на волнах от прыжков. Рядом – ряды лежаков с мягкими подушками, и импровизированный бар, где бармен ловко жонглировал бутылками.

– Моника! – голос Эмили прорвался сквозь гул, как солнечный луч сквозь листву, и в следующую секунду я почувствовала, как она навалилась на меня сзади, обнимая крепко, её руки тёплые и чуть влажные от вечерней духоты. Её волосы, пахнущие кокосовым шампунем, коснулись моей щеки. – Наконец-то!

– По-моему, я начинаю догадываться, что здесь происходит, – уклончиво ответила я, когда её объятия ослабли, и передо мной возникло её лицо – раскрасневшееся, с искрящимися глазами, полными детской радости.

– Да-а, – протянула она уверенно, с лукавой улыбкой, которая тут же растаяла под моим взглядом. – Родители Тёрнера любят отдохнуть на славу.

– Эмили, – предупреждающе произнесла я, скрестив руки, чувствуя, как внутри закипает смесь раздражения и усталости от этой внезапной авантюры.

– Ладно-ладно, – её руки взметнулись вверх в жесте капитуляции, пальцы слегка дрожали от возбуждения. – Ну а что мне оставалось делать? Ты бы не приехала, если бы я сказала про вечеринку. Я была вынуждена соврать. Слышала про ложь во благо?

– С меня хватит. Вот твой телефон, а я поехала домой, – я рывком открыла сумку, доставая её мобильник и сунула ей в руки, уже разворачиваясь к выходу.

Но она мгновенно обхватила меня за плечи, останавливая, её пальцы вцепились в ткань моей толстовки с неожиданной силой.

– Не злись, прошу. Я правда хотела провести с тобой время, тем более здесь. Просто отпусти себя и повеселись, я обещаю, что тебе понравится. А если нет – то я с Тёрнером отвезу тебя домой.

Я подняла взгляд, встречаясь с её глазами – большими, умоляющими, с той искренней теплотой. Во мне всё ещё бурлило раздражение от её обмана, и я не хотела поддаваться.

– Пожалуйста, – прошептала она.

– Возьми свой телефон, – вздохнула я, протягивая гаджет заново, и заметила, как её плечи поникли, а лицо омрачилось разочарованием. Но я не удержалась и добавила, – и пойдём, что ли, выпьем.

Её глаза мгновенно вспыхнули, она уставилась на меня, будто проверяя, не ослышалась ли. А стоило мне расплыться в настоящей улыбке, как она радостно взвизгнула, хватая меня за руку и потащила вниз по ступенькам, ведущим в самое сердце сада. Каменные ступени были гладкими под ногами, а воздух становился гуще, пропитанный смехом и плеском воды.

– Я так рада, что ты приехала! – не выпуская моей ладони, Эмили ловко огибала людей: кто-то хлопал её по плечу, кто-то кричал приветствия, и она отвечала взмахами руки.

– В честь чего ты устроила вечеринку? О, прости, родители Тёрнера поблизости? Хочу поздравить их с годовщиной, – подмигнула я, стараясь звучать игриво, чтобы разрядить остатки напряжения.

Она остановилась у барной стойки, закатывая глаза с притворным вздохом, и повернулась ко мне, опираясь на деревянную поверхность, которая была тёплой от прикосновений толпы. – До сих пор злишься?

– Нет, но мне действительно интересно. Здесь столько людей, что в голове не укладывается, как у тебя столько знакомых, – я окинула взглядом толпу: кто-то уже целовался в бассейне, проливая коктейли в воду с громким плеском и смехом; другие собирались группами, делая пьяные селфи под вспышками телефонов, их лица искажались в гримасах веселья.

– Здесь не совсем мои знакомые, – призналась она, понижая голос, и в её тоне мелькнула нотка вины.

Я перевела на неё взгляд, выжидающе приподняв бровь. Учитывая, как я здесь оказалась, меня бы не удивило, если бы вечеринка проходила в совершенно чужом месте.

– Мой старый школьный друг вернулся в Лас-Вегас, и всё это, – она обвела рукой пространство, жест широкий и драматичный, – в честь него.

Я кивнула, выдыхая с облегчением, и снова бросила взгляд на особняк – величественный, словно реликвия из эпохи голливудских магнатов, с колоннами и балконами, увитыми плющом. Всё в нём кричало о старой, винтажной роскоши: тяжёлые шторы за окнами, блеск хрустальных люстр. Внезапно мой взгляд зацепился за фигуру на одном из балконов – кто-то стоял, опираясь на перила, наблюдая за толпой сверху вниз. Мигающий свет ламп не позволял разглядеть детали, но силуэт был чётким: высокий, неподвижный, как статуя, с лёгким дымком от сигареты, улетающим в ночь.

– Почему уезжал? – спросила я, отрываясь от вида.

– Он, Николас, такой придурок, я сочувствую его отцу, – она усмехнулась, кривя губы в ироничной гримасе, и повернулась к бармену – молодому парню с татуировками на предплечьях. – Два мохито, пожалуйста! – Он кивнул, начиная готовить. – Лучше тебе, конечно, узнать историю от него, но сомневаюсь, что он расскажет. У него не очень хорошие отношения с отцом – тот отправил его в Сиэтл ещё в старшей школе, так и не дождавшись последнего года выпуска. Серьёзно, я бы отказалась от него ещё при рождении. Но не знаю, что могло его смягчить и позволить вернуться обратно.

– Да, – хмыкнула я, чувствуя, как перед нами появляются большие стеклянные бокалы: с трубочками, зонтиками и ломтиками лайма, от которых веяло свежестью. – Действительно придурок.

Мы рассмеялись, чокаясь бокалами с тихим звоном стекла. Жидкость была прохладной, с шипением газировки и мятным привкусом, который скользнул по языку, расслабляя плечи. Разговор перетекал из одной темы в другую: от глупых историй из школы к сплетням о знаменитостях, и я почувствовала, как алкоголь слабо ударил в голову – тёплая волна, размывающая края раздражения, заставляющая тело покачиваться в ритме музыки.

– Эмили, не знал, что у тебя есть сестрёнка, – вдруг раздался сзади хриплый, слегка заплетающийся голос парня, пропитанный перегаром и дешёвым одеколоном. Его дыхание обожгло мою шею, тяжёлое и горячее. – Такая красотка и совсем одна. Не хочешь составить мне компанию? Или может, уединиться? – И в тот же миг я почувствовала его ладонь на ягодицах – грубую, сжимающую через ткань джинсов, как будто это было его право.

Внутри меня мгновенно вскипела ярость – жгучая, ослепляющая, как удар тока. Без раздумий я со звоном поставила бокал на стойку, жидкость плеснулась, оставив мокрое пятно, я развернулась и толкнула его в грудь ладонью, чувствуя под пальцами твёрдость мышц. Он отшатнулся от неожиданности, глаза расширились в удивлении, и моя рука взмыла вверх, отвешивая пощёчину, не самую сильную, но отрезвляющую, с резким шлепком, который разнёсся сквозь музыку и гул голосов, приковывая взгляды.

Его лицо дёрнулось в сторону, щека мгновенно покраснела, и на смену похоти пришла злость – глаза сузились, губы искривились в оскале.

– Ублюдок, – прошипела я, не чувствуя ни страха, ни стеснения, лишь горячее желание поставить его на место, адреналин пульсировал в венах.

Он поморщился, разминая челюсть с хрустом, и сделал шаг ко мне, бормоча: – Какая строптивая, – с мрачной ухмылкой, которая обещала неприятности, – но это не проблема.

Я шагнула ближе, сжимая кулаки, готовая дать отпор снова. Но в этот момент передо мной выросла широкая спина Тёрнера: он возник из ниоткуда, загораживая меня от этого идиота. Его рука сомкнулась на локте Теда железной хваткой, и он холодно, без тени эмоций, произнёс:

– Убирайся, Тед. Пока всё не стало серьёзно. Я провожу тебя.

Он повёл его прочь, как мешок с дерьмом – Тед спотыкался, бормоча что-то под нос, но не сопротивлялся под этой хваткой. Я смотрела им вслед, всё ещё дрожа от гнева, кулаки сжимались и разжимались, а сердце колотилось в ушах громче музыки. Обернувшись, я увидела обеспокоенное лицо Эмили – брови сдвинуты, губы приоткрыты.

– Моника, ты как? – с явным волнением она мягко взяла меня за руку, внимательно осматривая мою ладонь. Кожа уже начала краснеть, но внутри меня переполняла гордость.

– Как я ему врезала, м? – я попыталась улыбнуться, сдерживая остатки напряжения, голос всё ещё слегка дрожал.

– О, ты была горяча, – хихикнула она, хотя в её взгляде сквозила тревога, как тень на воде. – Настоящая фурия.

– Всё хорошо, Эмили, правда. Надеюсь, у него на лице теперь красуется знатный синяк. Будет помнить, как его отделала девчонка, – я наклонилась ближе и тихо спросила: – Где здесь туалет?

– На втором этаже должно быть легче пробраться. Пойдём, я покажу, – она потянула меня за руку, но я мягко остановила её, сжав ладонь в ответ.

– Нет, не надо. Справлюсь сама. Лучше побудь со своим парнем, – я кивнула в сторону, где Тёрнер возвращался, отряхивая руки.

В этот момент он подошёл к нам, его шаги были уверенными, но в глазах была злость. Он окинул меня взглядом с ног до головы.

– Ты в порядке?

– Всё отлично. Спасибо, что вмешался.

– Да ты и сама справилась неплохо, – усмехнулся он, уголки губ приподнялись в одобрительной улыбке, и я заметила, как его плечи расслабились.

Я кивнула, бросив Эмили быстрый взгляд с обещанием скоро вернуться. Нырнув в толпу, я ощутила, как всеобщее внимание после перепалки не смущает меня, а наоборот, придаёт уверенности. Поднимаясь по лестнице, я чуть не выругалась, увидев пару, которая целовалась так страстно, что казалось, они забыли о мире вокруг. Их руки блуждали по телам с жадностью, пальцы впивались в кожу, а губы издавали тихие, влажные звуки поцелуев, смешанные с прерывистым дыханием. Заставляя меня ускорить шаг, сердце заколотилось от неловкости, как будто я вторглась в чужую постель.

Быстро проскочив мимо, я старалась не смотреть на их интимные моменты, чувствуя, как лицо заливается румянцем. Второй этаж встречал полумраком и тишиной, которая казалась гробовой после гула внизу. Людей здесь было ощутимо меньше, лишь отдалённые отголоски музыки доносились снизу, как приглушённый пульс, а воздух был прохладнее, пропитанный запахом старой древесины. Тёмные стены поглощали свет, создавая уединение и тень, которая будто сама нашептывала остаться здесь, укрыться от хаоса.

Толкнув первую дверь, я мгновенно захлопнула её, увидев пару, запечатлённую в поцелуе на огромной кровати, обитой бархатом. Господи, в этом огромном доме есть хотя бы одно укромное место?! Я дёрнула ручку следующей двери, осторожно просунув голову, готовясь к худшему. К моему удивлению, комната оказалась пустой, лишь мягкий свет от настольной лампы отбрасывал золотистые блики на стены, а воздух был свежим, с лёгким ароматом лаванды из диффузора.

На кровати валялись какие-то вещи: смятая рубашка, ремень; дверь в ванную была приоткрыта, и пар от душа ещё витал в воздухе, влажный и тёплый. Прислушавшись и не услышав ни звука, я с облегчением вошла и закрыла за собой дверь. Комната была просторной и оформленной в тёмных тонах, что придавало ей роскоши; тяжёлые шторы на окнах, бархатные подушки на кресле, всё это создавало ощущение тайного убежища, где время замедляется. Проходя мимо огромной кровати, я недоумённо оценила её размеры: она была почти как половина моей комнаты. Мягкие текстуры и богатые оттенки завораживали, но в то же время казались излишеством, как будто кто-то нарочно собирал здесь всё, что символизировало достаток, не задумываясь, удобно ли это вообще человеку – слишком много, слишком роскошно, чтобы быть уютным.

Подтянув рукава кофты, я не заметила, как врезалась в крепкое тело, когда подошла к уборной.

Передо мной стоял высокий парень. Его силуэт был обрамлён мягким светом из ванной, отчего черты лица казались резче: высокие скулы, карие глаза, полные дерзкой искры. Тёмные, влажные пряди спадали на лоб, а пронзительный взгляд смотрел сквозь меня. Он был без рубашки, и в тусклом освещении его широкие плечи и рельефный торс выглядели почти нереально – кожа блестела от влаги, мышцы перекатывались под ней. Брюки были расстёгнуты и небрежно держались на талии, придавая его облику опасную уверенность, которая заставила моё дыхание сбиться.

Я поймала себя на том, что разглядываю его, и тут же попыталась оправиться, чувствуя, как жар поднимается по шее. Я открыла рот, чтобы извиниться за вмешательство, но он опередил меня:

– А я уже думал, ты не придёшь, – голос у него был низкий, с лёгкой хрипотцой, звучал дерзко, почти вызывающе.