Второй шанс для сгоревшего феникса

Глава 9

Впрочем, теперь уже я сделала вид, что меня укачивает, а потому никаких разговоров в машине. Если кузина, конечно, не хочет, чтобы меня стошнило прямо на ее новую юбку. Жюли надулась, но отстала.

Автомобиль плавно покачивался на неровностях дороги, а я делала вид, что разглядываю улицы за окном. На самом деле – вспоминала.

В прошлой жизни меня, беспомощную куклу в кресле, возили повсюду – на светские приемы, к нотариусам, в суды. Предъявляли всем, кто высказывал хоть тень сомнения в том, что дорогие родственники имеют право распоряжаться моим состоянием. Дядя и кузены болтали при мне не стесняясь. Они были уверены, что парализованная все равно ничего не понимает. А я узнавала много нового и запоминала.

Особенно хорошо, например, запомнила историю Ялиса. А также имя человека, сыгравшего в этой судьбе немалую роль. Зеленый Рил не был надзирателем, он оставался таким же заключенным, но был «в авторитете», как рассказывал дядя. Этот человек мастерски устраивал подставы – за соответствующую плату, разумеется.

В прошлой жизни он планомерно травил Ялиса. То «случайно» ронял свой паек у него под ногами, чтобы обвинить в краже. То шептал надзирателям, будто видел, как тот что-то прячет. Каждый раз – карцер. Каждый раз – кнут.

Ялис сломался не сразу. Он отбивался и боролся. Но потом пришло известие о смерти бабушки и брата. Маленький мальчик, лет десяти, бледный, с книжкой под мышкой, – я помнила, как он робко кланялся мне в коридорах особняка.

«Обещаем позаботиться», – говорил дядя Бойд судьям. А после приговора отдал приказ убрать лишних свидетелей. Бабушку выгнали из больницы, где она подрабатывала после ареста Ялиса. Брата исключили из приличной из школы, за которую тоже некому стало платить. Старая да малый переехали из нормальной квартиры в какие-то трущобы и умерли следующей зимой от нелеченного воспаления легких.

Ялис это узнал и перестал бороться.

– Ари? Ты так задумалась… – Жюли положила руку мне на запястье. Ее пальцы были холодными, как всегда.

Я вздрогнула, будто только сейчас заметив ее присутствие.

– Прости, кузина. Все еще слабость после… того вечера.

– Не думай об этом. – Она сжала мою руку чуть сильнее. – Скоро храм. Ты ведь хочешь поблагодарить богиню за спасение?

Я кивнула, уже зная, кого на самом деле собираюсь встретить возле огненного алтаря – одного из четырех, освященных богиней. Бабушку Ялиса. Ту самую, которую в прошлый раз обрекли на смерть.

Автомобиль замедлил ход, подъезжая к белоснежным ступеням храма, ведущим к зеркальному коридору, по которому, как считается, не сможет пройти истинное зло – испугается собственного отражения.

Я достала из клатча мешочек с заранее припасенными мелкими монетами, прикинула, что если раздавать аккуратно, то хватит на всех, кто этим утром просит.

– Молюсь за вас, леди!

– Храни вас богиня! – тут же послышались голоса.

Жюли презрительно фыркнула и, кажется, хотела высказаться, но я не только проигнорировала ее, но и ускорила шаг.

Перед самым входом в зеркальную галерею была установлена каменная чаша с негасимым огнем. Следовало провести через огонь ладони, а затем сделать движение, будто умываешься. Странно, но вместо жара, как в других храмах, я ощутила лишь приятное тепло. Или же дело не в храме, а в том, что я переродилась в огне? Думать времени не было. Я шагнула в галерею.

Мое отражение заиграло слева, справа, впереди, то ли дразня, то ли высмеивая, то ли по-доброму подшучивая. Где-то я приобретала сходство с веревкой: становилась длинной, тощей и неестественно извивающейся; где-то, наоборот, растягивалась в шарик; где-то менялись пропорции шеи, рук или ног… Я улыбнулась, а вот Жюли скривилась:

– Ужасно видеть себя в подобном образе, и еще ужаснее, когда смотрят посторонние.

– Как можно жаловаться на храм? – неискренне удивилась я.

Зеркальная галерея закончилась, и мы вступили под своды главного зала. Белые стены уходили ввысь, из витражных окон сыпались разноцветные солнечные зайчики, а впереди сиял алтарь. Я огляделась внимательнее. Храм открыт круглый год в любое время дня и ночи, вознести молитву или сделать подношение можно, когда душа просит, не нужно ждать особого дня, однако церемонии и ритуалы проходят в соответствии с лунным календарем. Например, сегодня жрец будет просить богиню о благословении для людей, чьи имена участники церемонии запишут на листе.

У меня не было полной уверенности, что бабушка Ялиса появится в храме именно сегодня, однако, основываясь на том, что я о ней слышала, это было бы логично. Она ходила возносить молитву каждый день с тех пор, как арестовали Ялиса.

Людей пока было немного, и почти все они жгли ритуальные свечи – разноцветные, в обсыпке из сушеных трав. К нам с Жюли подскочила бойкая девочка в простой рубашке до пола, на подносе у нее лежали те самые свечи. Я без колебаний положила золотую монету и выбрала черную свечу. Платить так много было необязательно, но… мне хотелось.

– Богиня любит золото, – невнятно процедила Жюли и тоже взяла свечу.

– Мне нужно в уборную, – тихо сказала я.

Жюли закатила глаза, зато девочка доброжелательно улыбнулась и пригласила меня спуститься на нижний служебный этаж.

– Я вас раньше не видела, – щебетала она, ведя меня по коридору. – Я бы вас запомнила! Вы выглядите такой… светлой! Хотите, я провожу вас во внутренний двор, где стоит статуя богини? Во двор без приглашения не попасть. – Она хитро улыбнулась.

О том, что в храме есть закрытые для посещения помещения и частично закрытые, я знала. Однако нужно ли мне туда? Я уже хотела поблагодарить и мягко отказаться, когда поняла, что спешить не стоит.

В уборную я попросилась, чтобы стряхнуть Жюли и получить хоть какую-то свободу маневра. Не при ней же мне с бабушкой Ялиса разговаривать.

– Я хочу попросить об услуге.

– Конечно, леди. Ваша щедрость была красноречива.

– Мне нужно с глазу на глаз увидеться с одной дамой. Вероятно, ты слышала о скандальном покушении на наследницу дома Нияр?

– Так я имею честь видеть перед собой наследницу Нияр? – Девочка поклонилась.

– Я хочу поговорить с госпожой Иглори.

– Я все устрою, леди Нияр, в лучшем виде. Также я передам вашей спутнице, что старший жрец, заметив вашу болезненную слабость, распорядился подать вам благословленный отвар из храмовых целебных трав.

Девочка упорхнула, оставив меня в небольшой, но приятной комнате, больше похожей на переговорную в деловой конторе, чем на храмовое помещение. О том, что место посвящено богине, напоминала только полка с книгами. Трогать их я не стала, села в кресло, и потекли минуты ожидания.

Не факт, что леди Иглори сегодня в храме, не факт, что женщина захочет увидеть ту, что громко и во всеуслышание обвинила ее внука, из-за чего он теперь в тюрьме…

Я могла бы еще долго в мыслях перебирать все «не факты». Дверь открылась, и на пороге появилась моложавая дама, приятно полноватая, строго одетая. На плечах, точь-в-точь как у меня, палантин. Волосы с проседью собраны в низкий пучок и заколоты простым деревянным гребнем, глаза ясные, в пальцах нервно стиснут уголок того самого палантина, а лицо предобморочно бледное.

– Леди Нияр, – прошептала она и попыталась поклониться в пол.

Глава 10

– Где ты была так долго? – Жюли брюзжала всю обратную дорогу. – Из-за тебя мы задержались в храме до начала ритуала, и пришлось три часа простоять на ногах, потому что уйти было нельзя!

Я только пожала плечами и спрятала улыбку. Ничего, кузине полезно послушание. Сама я провела все это время во внутреннем дворе. Так что не принимала участия в общем ритуале благодарности четырех стихий верховной богине. А вот кузине, рыскавшей по всему храму в поисках меня, пришлось в какой-то момент проявить должное смирение, раз уж оказалась в центральном зале во время церемонии.

То, что произошло со мной во время и сразу после встречи с госпожой Иглори, несколько поколебало мою решимость в дальнейших действиях. Не ожидала, что все так обернется…

Нет, я не стала обещать бабушке Ялиса, что отзову обвинение и поверю ее внуку на слово. Но убедилась: его родня в любом случае не виновата и не заслуживает той участи, что уготовили им дядя с кузенами. Без разницы, ради чего так быстро уморили парня, был он виновен и мог выдать сообщников, или чтобы он не пытался доказать свою невиновность. Его бабушке и брату я помогу. А если все получится так, как я хочу, то и эта благотворительность обернется на пользу.

Я вздохнула и поплотнее укуталась в шаль. Странно было чувствовать себя настолько холодной и расчетливой, в прежней жизни я такой не была. Но долгий паралич и смерть меняют людей. И господину Иглори придется либо помочь мне, либо умереть.

– Ари, ты выглядишь больной. – Даже кузина заметила лихорадочный румянец и небольшой жар. Произошедшее в храме после встречи с пожилой женщиной не осталось без последствий. Но сейчас я не хотела даже думать об этом. Ни о магии, ради которой мне предложили отказаться от мести, ни о дороге, пойдя по которой я изменю свою жизнь так сильно, что прошлое и будущее перестанут иметь значение.

Нет, я не готова отпустить обиды. И я хочу жить, а не гореть, пусть даже ярким пламенем, для богини.

– Я всего лишь устала, не беспокойся. Лучше скажи: когда предварительное слушание по делу Ялиса?

– Ох, да какая разница! – разом всполошилась кузина. – Ты же не собираешься присутствовать?

– Почему это? Очень даже собираюсь. – Я посмотрела на Жюли подчеркнуто внимательно. – Это ведь напрямую касается меня. Ты же не думаешь, что я должна пустить дело о своей безопасности на самотек?

Жюли нахмурилась и быстро нашлась с ответом:

– Ари, я за тебя беспокоюсь. Мы все за тебя беспокоимся. Вот скажи: зачем ты пойдешь? Ты пряталась в комнате неделю! Едва разговор касался вечеринки, тебе становилось дурно. Прямо сейчас ты бледная как полотно. Отец гораздо лучше понимает в подобного рода мужских делах, и он будет представлять твои интересы. Я не хочу, чтобы ты себя мучила! К тому же леди Николь устраивает в это время небольшое чаепитие для самого узкого круга.

Дорогая кузина бросила мне безотказную приманку, но в этот раз я лишь головой покачала.

– Спасибо тебе за заботу, но я уже совершеннолетняя, и если я спрячусь за дядину спину, то плохо будут говорить не только обо мне, но и обо всей нашей семье! Что род измельчал, что наследница трусливая дурочка и, возможно, вовсе врушка, раз не осмелилась явиться в суд. К тому же я должна встретиться со своим страхом лицом к лицу, чтобы перестать бояться. Ты ведь меня поддерживаешь? Спасибо тебе, сестренка!

Я крепко пожала ее холодные пальцы, даже приобняла, а внутри потешалась над ее реакцией: Жюли старательно натягивала улыбку, стараясь скрыть, как ее от моих слов перекосило.

Собственно, чужие подсказки мне были не нужны. Я взяла привычку тоже следить за прессой и прекрасно знала, когда именно состоится первое заседание.

Забавные! Если я не явлюсь, как я дам показания?

Когда мы вернулись, я хотела привычно проскользнуть в свою комнату, но дядя караулил в холле, и Жюли мигом сориентировалась – вцепилась мне в локоть и чуть ли не повисла, чтобы я остановилась.

– Ари, как ты себя чувствуешь? – спросил он с фальшивой заботой. – Стоило ли совершать такую долгую поездку именно сегодня? Зажечь свечу дома достаточно. Богиня бы приняла твою благодарность.

– Ари лучше! – нарочито радостно вклинилась Жюли. – Сестренка даже настаивает, что завтра поедет на заседание.

– Ари?!

– Вы правы, дядя, поездка была слишком утомительной, и мне стоит отдохнуть.

Я кожей почувствовала, что в этот раз дядя так легко меня не отпустит. Он насупился как грозовая туча, помрачнел и чуть подался вперед, чтобы нависнуть надо мной с высоты своего роста, скрестил руки на груди.

– Юная леди, раз вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы ехать завтра на суд, то вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы уделить мне время сейчас. Мне нужно с тобой очень серьезно поговорить, и откладывать этот разговор больше нет времени.

Мне на самом деле ничего не стоило отказать. Я совершеннолетняя, к тому же владелица всего состояния, в том числе этого дома. Спокойно можно было развернуться и уйти. Но зачем накалять обстановку раньше времени? Дорогие родственники нужны мне расслабленными и ничего не подозревающими.

– Арисоль, тебе незачем ехать на судебное заседание. – Голос дяди Бойда прозвучал как удар бронзового гонга, означающего конец дискуссии. – Это как минимум неприлично, а как максимум…

– Но, дядя… – Я моментально надула губы, моргнула несколько раз, нагоняя слезу, и шмыгнула носом. – Мне же прислали эту бумагу! Как я могу отказаться?!

– Что за бумагу? – запнулся Бойд.

– Как что за бумагу? Повестку же.

Я торопливо пошарила в сумке и вытащила немного мятый конверт. Честно говоря, чтобы получить его, пришлось лично явиться в жандармерию и напроситься на прием к Дэмиану Фарроу. Потому что, как я и подозревала, все бумаги, что были высланы мне обычным порядком, сгинули в неизвестность, так и не дойдя до адресата. Родственнички постарались, воспользовавшись моим «недомоганием».

Я даже не пыталась перехватить кого-то из официальных курьеров. Зачем? Посещение жандармерии все равно входило в мои планы.

– Где ты это взяла?!

– Я возвращалась от доктора, когда возле ворот меня встретил посыльный. – Сделать недоумевающе-невинное лицо было тем легче, чем отчетливее на физиономии старшего родственника проступала досада. Угу, слишком явно запереть меня или отгонять с улицы курьеров они не могли. Пока не могли, но все еще не теряли надежды на подобный исход.

Глава 11

Не оставив дяде выбора, на заседание суда я поехала. С нами был Арчи, а вот кузина, разумеется, отправилась на чаепитие для узкого круга. Всю дорогу дядя объяснял мне, как себя вести. Я покорно слушала, кивала. Зачем спорить, когда достаточно сделать по-своему?

Под его бубнеж я думала о том, когда именно мне нанять юриста. С одной стороны, мне очень нужен надежный человек, который разбирается в законах и будет представлять действительно мои интересы. Чем раньше, тем лучше. С другой стороны, дядя встанет на дыбы.

Так и не придя к решению, я поправила шейный платок, заколотый простой, но элегантной брошью и позволила водителю помочь мне выйти из автомобиля. В другое время руку мне протянул бы дядя, но он был зол и взволнован.

Едва мы вошли в здание суда, Арчи, извинившись, отлучился и скрылся за поворотом коридора. Куда и зачем он пошел, я могла только догадываться. Пройдя вперед, я остановилась перед огромной фреской с аллегорическим изображением справедливости.

Из прошлой жизни я знала, что судья, получивший свой скипетр из рук короля, был из неподкупных, однако на суде прозвучат ложные показания, которые в прошлый раз Ялис опровергать не стал. Насколько я помню разговоры дяди и Арчи, Ялис даже от последнего слова перед вынесением приговора отказался. Как он поступит в этот раз?

– Ари, тебе нехорошо? – Видимо, дядя еще надеялся отправить меня подальше под благовидным предлогом.

– Все в порядке, – улыбнулась я.

Зал, где пройдет первое заседание, уже был открыт. За судейской кафедрой с очень важным видом сидел молоденький секретарь, и перед ним лежали узнаваемые желтовато-розовые бланки протоколов. Офицера Фарроу еще не было, а вот газетчики были тут как тут, некоторые даже порывались задавать мне вопросы, но дядя так глянул на них, что они предпочли отступить. Хоть что-то хорошее дядя для меня сделал…

Арчи все не было, хотя до начала оставалось минут пятнадцать, не больше.

Послышался шум, и, оглянувшись, я увидела, что в зал ведут Ялиса. С момента нашей встречи в жандармерии он еще больше осунулся, черты лица заострились, добавились новые ссадины. Когда его проводили мимо нас и за все те же кольца на кандалах пристегивали к скамье подсудимых, я встретилась с ним взглядом, и снова меня обожгла буря эмоций: и гнев, и надежда пополам с обреченностью, и воля. Рассматривая Ялиса, я пропустила появление офицера Фарроу.

Встрепенулась, когда дядя выразительно кашлянул.

– Арчи до сих пор не вернулся? – с легким беспокойством спросила я, но тут же заметила мелькнувшего в дверях зала кузена.

Дядя не ответил, потому что входные двери закрылись, а со стороны кафедры, наоборот, открылась узкая дверца, и на возвышение вышла женщина в судейской мантии и со скипетром в руках.

Я, как и все, встала.

Почему женщина?!

В прошлый раз судьей был Гарт Кертан.

– Судья Камэлла Рубис, – объявил тем временем секретарь.

– Можете садиться. – Выглядела она лет на пятьдесят, с сединой в некогда каштановых волосах и с морщинками на круглом лице, а вот голос звучал по-девичьи звонко.

Слышала ли я что-нибудь об этой Рубис?

Вероятно, она, как и большинство судей столицы, тоже получила скипетр от короля. Но что она собой представляет?

Да уж… События меняются. Моими стараниями дело получил другой следователь, а изменения потянули и смену судьи. Зато свидетель, потопивший Ялиса в прошлый раз, остался прежний. Официант, якобы своими глазами видевший, как лорд Иглори принес бокал с коктейлем откуда-то из другого зала, а вовсе не взял со стойки бара. Мол, на первом допросе он не мог этого вспомнить от волнения, но сегодня его память прояснилась.

Я видела, как побледнел Ялис, переводя взгляд с моего кузена на этого алчного лгуна. Мне даже гадать не нужно было, что произошло и что обещали синеглазому козлу отпущения. Дорогой Арчи тоже ходил с ним на свидание и наплел, что отыскал свидетеля невиновности друга, тому стоит просто довериться, все будет хорошо… даже не надо искать дорогого адвоката, бесплатный государственный сгодится. Все равно у Ялиса нет денег, и Арчи ему не может одолжить, ведь все состояние Нияр пока в руках неразумной провинциалки…

С моего места было хорошо видно, как хмурился Дэмиан Фарроу. Он действительно хороший сыскарь и нюхом чуял, что что-то не так. Вот и сверлил официанта взглядом, будто пытался прочесть его мысли.

Что ж, оставалось дождаться перерыва, поймать лейтенанта и оттащить чуть в сторону.

– Устройте мне встречу с Ялисом! Вы же чувствуете, что происходит что-то странное?

Мои слова легли на благодатную почву и тут же проросли обоснованными подозрениями. А я поспешила их подтвердить:

– Этот человек врет! Я собственными глазами видела, как он подавал пирожные графской чете в другом конце зала. Как он мог видеть лорда Иглори, чтобы теперь так уверенно свидетельствовать против него?!

Дэмиан смерил меня изучающим взглядом и хотел что-то сказать, но я перебила:

– Я хочу знать правду! Если сейчас приговорят невиновного, я снова окажусь в опасности, понимаете? Помогите мне!

И сделала «янтарные глаза нежного птенчика», как называли этот взгляд мои подружки из пансиона. Мы все репетировали перед зеркалом, и соперниц в умении растопить любую арктическую глыбу умоляющими глазками у меня не было.

– Хорошо, – коротко кивнул лейтенант. – Я дам вам пять минут, не больше. Возможно, что-то и удастся прояснить. Идемте!

– Ари? Ты куда? – Арчи опоздал всего на полсекунды, но опоздал. Фарроу уже подхватил меня под руку и быстро увлек за собой в боковую дверь, куда посторонним вход был воспрещен. Кузен и хотел бы меня догнать, но жандармы в коридоре его не пустили.