Хранители Севера

Наёмник этого не заметил, или решил, что всё уже под контролем. С ленцой, с показным пренебрежением он разжал пальцы, и окровавленный булыжник с глухим, мягким грохотом рухнул в снег у его ног.

– Сегодня не твой день, дружище, – хрипло, сдавленно бросила она, и её голос прозвучал чужим, полным обещания мести.

И в тот же миг её свободная рука метнулась вниз. Пальцы сжались, вырвали из-под ног пригоршню сырого, слежавшегося снега, перемешанного с комьями мёрзлой земли. Всё случилось молниеносно. Талли метнула грязную, слепляющуюся массу ему прямо в лицо резким, хлёстким движением запястья. Он дёрнулся назад, но не успел увернуться. Снег с землёй и гравием с хлопком ударили по глазам, забились под веки, ослепив его. Наёмник громко, похабно выругался, захлопал веками, в панике попятился, пытаясь стереть липкую грязь с лица тыльной стороной руки. Она только этого и ждала. Девушка бросилась вперёд. Её тело превратилось в размытое, быстрое пятно в темноте. Она резко нырнула под его занесённую для удара руку, клинок чиркнул по воздуху у самых его рёбер, разрезая ткань одежды. И вот она уже у него за спиной, развернувшись на каблуке, готовая к следующему движению.

Замах.

Сталь вошла в плоть с противной, влажной податливостью. Не дав опомниться, почти не прерывая движения, она сделала новый замах. Острый металл, будто и не встречая на своем пути ни мышц, ни сухожилий, с мерзким хрупким звуком рассёк подколенное сухожилие. Все произошло быстрее, чем успевает дважды качнуться стрелка на часах. Он не сумел даже как следует вскрикнуть, только коротко, рвано выдохнул. Его тело, ещё секунду назад могучее и непоколебимое, вдруг дрогнуло, потеряв всякую опору. Колени предательски подкосились, и он тяжело, с глухим стуком рухнул в рыхлый, цепкий снег. И тут же холодное лезвие, от которого шёл легкий пар на морозе, легло ему на горло, неприятно царапая загрубевшую кожу.

– Кто тебя послал?

Ответом ей стал лишь низкий, хриплый смех, больше похожий на предсмертный хрип.

– Вы все умре… – начал он, но это были его последние слова.

В воздухе блеснуло лезвие – одно точное, отточенное до автоматизма движение. Клинок без усилия скользнул по горлу. Изначально белый, искрящийся на утреннем солнце снег вокруг мгновенно окрасился в густой, ужасающий алый цвет. Голова наемника беспомощно откинулась назад, а его глаза, еще секунду назад пылающие ненавистью и злостью, вдруг стали пустыми и стеклянными. Его тело резко обмякло, стало невероятно тяжелым и безжизненным.

Скорчив гримасу отвращения, Талли с силой оттолкнула его от себя, и он с глухим шлепком рухнул на землю. Машинально, почти не глядя, она вытерла окровавленный клинок о толстую кожу своего бедра, оставляя на ней ржавую, неопрятную полосу. Она стояла, тяжело дыша, и смотрела, как алая лужа медленно, но, верно, расползается по снегу, впитываясь в него. Ее грудь судорожно вздымалась, сердце бешено колотилось где-то в горле, не желая успокаиваться.