Любовь на бейсбольном поле
Maren Moore
Homerun Proposal: A Brother’s Best Friend Baseball Romance
Печатается с разрешения Literary Agency and Synopsis Literary Agency
Перевод с английского Н. В. Вишневецкой
The Home Run Proposal © 2023 by Maren Moore, Originally self-published by the author.
© И. Маркова, иллюстрация на обложке В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com
© ООО “Издательство АСТ”, 2025
Глава 1
Халли
– Ты глянь, он как будто смотрит, – возмущается Вивьен, прищурив один глаз. Она наклоняется ко мне и переходит на шепот, как будто в комнате толпа людей. – Это же… пенис… а таращится так, будто я ему денег должна!
Меня аж передергивает от слова «пенис».
Не отрывая глаз от ноутбука, я напоминаю, что это, вообще-то, была ее идея. На экране мужчина входит в женщину, а та противно и громко стонет. На всю комнату раздаются шлепки и вздохи. И что, вот на этом все так помешаны?
Секс. Половой акт. Перепихон.
Об этом всем я почти ничего не знаю, только почерпнула основы на уроках полового воспитания и еще кое-чего из объяснений родителей о пестиках и тычинках. До сих пор травма.
Я Халли Джо Эдвардс, и я никогда не занималась сексом, хотя я учусь на первом курсе Университета Орлеана. А ведь обычно все теряют девственность как раз в универе.
Мне стукнуло восемнадцать, а я даже не целовалась ни разу. Думаете, это невозможно?
Еще как возможно, нужно просто быть мной.
Я ухожу с тусовок раньше всех, вышиваю крестиком что-нибудь жуткое, а в моем браузере открыты сразу три десятка фанфиков о Драмионе[1]. Я не воспринимаю другие цвета, кроме черного и фиолетового. Я обожаю теории заговора, кислые мармеладки Sour Patch и альтернативный рок девяностых. Старомодно, да?
Да уж, не самый сексуальный набор.
В целом я не жалуюсь. Я в своей зоне комфорта, плыву по жизни под собственную мелодию в такт собственным ударным.
Да, я просто отпад.
Нецелованная и нетронутая первокурсница – говорю же, отпад.
– Да я целую кучу порнухи пересмотрела, но тут она какая-то необузданная. Ему бы поводок для этой… тигрицы, – кривится Вив.
Я пожимаю плечами:
– Да, какая-то… дикая.
Мы переглядываемся, и нам становится жутко смешно. Мы так хохочем, что падаем на кровать, заливаясь слезами от смеха.
Моя лучшая подруга – мастер чудных идей, но эта – самая безумная. Одно дело смотреть порно в одиночестве, и совсем другое – с подружкой, уровень зрелости которой находится на уровне четырнадцатилетнего мальчика.
– Хал? – раздается низкий голос. Это Илай, еще один мой близкий друг, распахивает дверь и бесцеремонно врывается в комнату.
Чтобы он не понял, чем мы тут занимаемся, я резко тянусь к ноутбуку и захлопываю крышку, нечаянно спихнув Вив с кровати. В спешке я прищемила палец крышкой ноутбука.
– Черт, вот дерьмо!
Выругавшись и засунув в рот кончик пальца, чтобы заглушить боль, я вскакиваю с кровати и отодвигаю компьютер подальше.
Он с глухим стуком падает на пол.
В замешательстве нахмурившись, Илай переводит взгляд с меня на Вивьен, которая пытается встать с пола, потом на отброшенный ноутбук, и снова на меня.
– Эм… а что тут у вас такое? Что это вы смотрели и чего так всполошились?
Мы молча таращимся на него и, наконец, Вив не выдерживает. Из нее вырывается дикий хохот, как будто лопнула нить, его сдерживавшая. Сквозь смех она с трудом произносит:
– Мы смотрели порнушку. Просто отвратную.
Не понимаю, как из ее хрипов получилось что-то внятное. Я охаю, глядя на дьявольскую ухмылку Илая.
Супер. Теперь у нас групповой просмотр порно. Я откидываюсь на кровать, и на мгновение мне хочется в ней утонуть и спрятаться от унижения. Без лишних слов друг вальсирует в комнату, захлопывает дверь ногой и, перешагнув через Вив, направляется прямиком к кровати.
Он потирает ладони в предвкушении, плюхается ко мне и закидывает руки за голову.
– Так-так, на чем вы остановились? Девочка с девочкой? Двойное проникновение?
Я таращусь на него и переспрашиваю:
– Как… в каком смысле двойное?
– Не пугай ее, Илай. Боже ж ты мой, – сетует подруга, подняв с пола ноутбук. Она открывает его, и дерьмовое домашнее видео продолжается с того места, где мы остановились.
– Вау, – Илай прищуривается. – Да этот парень неутомим.
– Вот-вот! Посмотрите, какая у него накачанная задница. О его булки яйцо можно разбить, – Вив пихает Илая локтем, тот двигается, и подруга втискивается на кровать, закинув ногу на ногу. – Было бы все так в реальной жизни.
Илай хмыкает:
– Если у тебя был неудачный секс, Вивьен, это не значит, что у всех так.
Ну, среди всех моих подруг ни разу не занималась сексом только я, и мне чертовски больно это осознавать. Вив показывает ему язык, а потом еще и средний палец.
– У тебя хоть плохой был. У меня вообще никакого не было, это еще хуже.
Илай переводит взгляд на меня:
– Тут нет ничего страшного, Хал. Очень многие ждут подходящего человека.
Я люблю своего друга и ценю его слова, но… он не понимает.
Я тяжело вздыхаю:
– Я просто… не хочу так. Меня воспринимают как дополнение к нормальным девушкам, говорят: «А она ничего», и на этом все. Не хочу быть застенчивой, жалкой и вечно одинокой Халли Джо.
– И именно для этого у меня есть идеальный план! – подруга встает с кровати и поворачивается ко мне. – Хал, мы же студентки. Мы поступили в один из лучших университетов на юге США. Вместе. Но нельзя забывать про настоящую жизнь. Тусоваться, напиваться дешевым бухлом. Целоваться с красавчиками. Делать дурацкие татуировки, о которых не пожалеем в старости, и забить на мнение всяких бумеров. Мы молоды, и нельзя упускать время, пока не настала взрослая жизнь.
Звучит заманчиво и как будто бы просто. Технически, тусовку в кампусе с дешевой выпивкой в красном пластиковом стаканчике и горячего красавчика, который с удовольствием просунет тебе язык в рот, организовать проще простого.
Проблема не в этом.
Проблема во мне.
Я просто… такая. И я понимаю, что не всем нравлюсь.
Примерно как чайный гриб. Сначала горчит, но потом привыкаешь. Правда, нужно осилить и проглотить его, зажав нос. Вообще-то он полезный. Отвратительно, а потом ничего.
Но Вив права.
Это лучшее время. Нужно разобраться в себе, побежать навстречу ветру, жить полной жизнью, пока на нас не навалились навязанные обществом взрослые обязанности.
– Она права, Хал. По крайней мере в том, что нужно жить на полную катушку. Выйди на улицу и посмотри, что там тебя ждет. Я тоже пойду и присмотрю за вами. Нужно убедиться, что вы веселитесь по-настоящему. И без жертв.
Я прикусываю губу и раздумываю над их словами. Конечно, с ними не поспоришь, просто… легче сказать, чем сделать. Дать себе волю, не сдерживаться, притвориться, что тебе не страшно быть отвергнутой за то, какая ты есть.
Наконец, я поднимаю взгляд и смотрю на друзей.
– Вы правы. Момент настал, – я делаю глубокий вдох для успокоения. – Пойдем на тусовку завтра же.
В глазах Вив появляется огонек, будто я только что пообещала ей встречу с восставшими из мертвых Эдом и Лоррейн Уоррен[2].
– Правда?
Я киваю.
– Тогда пойдем на вечеринку братства, и ты не уйдешь оттуда без поцелуя. Добро пожаловать в первый день твоей новой жизни, Халли Джо Эдвардс!
– Звучит обнадеживающе, но как-то зловеще.
– Привезли пиццу! – доносится голос из коридора. Наконец-то ужин. Мы вскакиваем с кровати, забыв про ноутбук. Я восклицаю:
– А теперь мы можем, пожалуйста, пойти и набить желудки пиццей? Умираю от голода, а нам еще искать материалы для подкаста.
Илай смеется, обнимая меня за шею и прижав к себе. Мы идем за Вив на кухню. Иногда я забываю, как сильно мне нужны его объятия. После этого мне всегда лучше, а этот разговор дался мне нелегко, что я, конечно, не хочу показывать. Личностный рост – всегда непросто.
Вив достает из холодильника «Фанту» – мы ее просто обожаем.
– На этой неделе начала слушать одну книгу. Науч-поп. Чуть-чуть законспектировала. Нас распиарили в соцсетях, так что, думаю, у нового эпизода слушателей будет больше. Кстати, после записи мне нужно будет сразу уйти. У меня очередное занятие по математике, и препод – конченный извращенец, – заявляет подруга и садится за стол. Открыв коробку, она достает большущий кусок пиццы и протягивает мне.
Я от души откусываю, закрываю глаза и постанываю от сырно-масляного наслаждения.
– Что на этой неделе, Снежный человек? – раздается у меня за спиной голос Лейна Коллинза, известив о его присутствии и напугавший до такой степени, что я начинаю кашлять и давиться пиццей.
Вив испуганно таращится на мои попытки ее выплюнуть. Твою же мать, я умру, подавившись пиццей с оливками!
И еще я умру девственницей!
– Хал, ты как? – Илай, так и не успев взять кусочек пиццы, кидается ко мне и стаскивает меня со стула. Он обхватывает меня за талию и делает прием Геймлиха.
Кусочек пиццы в конце концов вылетает у меня из горла и отвратительно шмякается на пол. Надо же, во время еды он казался куда меньше.
Легкие снова наполняются воздухом, и я с облегчением обмякаю в объятиях Илая. Я в порядке, я в безопасности, со мной Илай. Все хорошо.
Я вижу Лейна, прислонившегося к стойке, и дыхание перехватывает снова – а я ведь еще даже толком не отдышалась после того, как чуть не умерла.
С ним всегда так – он входит в комнату, перетягивает на себя всеобщее внимание и лишает воздуха. Может, это только на меня он так действует, но судя по количеству девушек, крадущихся среди ночи из его комнаты, это маловероятно.
Видите ли, сколько я себя помню, я была… немножечко влюблена в старшего брата Илая. И эту тайну я унесу с собой в могилу.
Потому что Лейн Коллинз никогда не посмотрит в мою сторону.
Я всегда была для него подружкой его братца, которая с самого детства ходила за ним хвостом. Я для него надоедливая соседская девчонка, от которой он никак не мог избавиться. А когда мы подросли, то родители заставили его брать нас с собой в кино, в торговый центр и даже на тренировки по бейсболу.
Я дорожила этими моментами – так я хоть ненадолго была рядом с ним. Я такая же, как те девушки, что бросаются к его ногам.
– В чем дело, Хал? – Лейн ухмыляется, и на его лице появляются чертовы ямочки. Он тянется к шкафу и достает свой любимый шейкер. Я стараюсь отвлечься от его голого торса.
Ключевое слово – стараюсь.
Он без рубашки, и невозможно не заметить, насколько идеальна его широкая грудь и как напрягаются при каждом движении мышцы на его руках.
– Она чуть не подавилась пиццей, – Илай качает головой и гладит меня по спине. Он не понаслышке знаком с тем, насколько я неуклюжа.
Лейн приподнимает слишком идеальную бровь.
– То есть, ничего необычного?
– Ага.
Вот козлы.
Вот чем я расплачиваюсь за жизнь с ними под одной крышей. Ну, выбора у меня особо не было: я совершенно не горела желанием жить с чужим человеком в крошечной комнатке в общежитии, поэтому мои родители вместе с родителями Илая и Лейна, решили, что мне нужно переехать в их дом недалеко от университета. Так мне не пришлось бы делить комнату с незнакомкой, и они бы присматривали за мной – я ведь впервые съехала от родителей.
В теории звучало замечательно.
В теории.
Целыми днями я изо всех отгоняю фантазии о Лейне, а остальное время поспеваю за возмутительной нагрузкой, которую я на себя взвалила. Кстати, я учусь по специальности «кинопроизводство». В Нью-Йорский университет я не поступила, но я у них в листе ожидания, так что я зачислилась в запасной и надеюсь перевестись в университет мечты на втором курсе. А это значит, что мне приходится работать вдвое усерднее, чтобы наработать портфолио и получить высокие баллы.
Я плюхаюсь на стул и сдуваю челку с лица. Мой взгляд падает на Лейна. Он стоит у плиты и готовит протеиновый коктейль. Его серые спортивные штаны спущены на талии и демонстрируют косые мышцы пресса.
Что-то подсказывает мне, что в сексе он совершенно не похож на парня из сегодняшнего порно-фиаско. Я думаю, что он из тех, кто говорит непристойности, одновременно воплощая их в жизнь. Я представляю нас героями того видео, и мое лицо заливается краской.
Я представляю, как его руки сжимают мои бедра, он входит в меня, пожирает меня глазами и…
– Ну что, Хал, пятничный киновечер в силе? – спрашивает Илай с набитым пиццей ртом, чем отвлекает меня от грязных фантазий о его братце. Пятничный киновечер – наша десятилетняя традиция.
Господи боже. Мне на секунду показалось, что все в комнате прочитали мои мысли. Сердце уходит в пятки.
За то время, что я здесь живу, мы впервые собрались поесть за одним столом – наши расписания совершенно не совпадают. Тем более, что сейчас идут предсезонные матчи, а Лейн – лучший питчер[3] команды Орлеанского университета.
Ну а если он не тренируется, не учится или не делает домашку, он тусит с друзьями или с очередной пассией на одну ночь.
– Ага. Мы с Вив как раз закончили обсуждать тему для следующего подкаста, так что я в боевой готовности.
Я открываю апельсиновую «Фанту», которую передала мне подруга, и откусываю еще один кусочек этой жирнющей пиццы, но на этот раз гораздо меньший. В университете многие тащатся от рамена, ну а я выживаю благодаря несгибаемой воле и пицце Jack’s.
Илай отправляет в рот еще один кусочек, наспех жует и продолжает:
– Круто. Вышла какая-то новая документалка, называется «Фантастические грибы». Тебе понравится.
Да уж, вот ему такое нравится, а я засну через полчаса. Серьезно, кто в здравом уме и на полном серьезе в пятницу вечером предпочтет посмотреть фильм о том, как растут грибы?
Ясно, кто – Илай Коллинз.
– Жду не дождусь, – я натягиваю широкую улыбку, скрыв свои настоящие чувства. В конце концов, я люблю проводить с ним время. Он мой лучший друг с самого детства, и, если он хочет, чтобы я заскучала до смерти во время просмотра фильма – так тому и быть.
– А у тебя какие планы на выходные? – интересуется Илай у брата.
Лейн пожимает загорелыми плечами:
– Тренер хочет, чтобы я подлечил руку. Так что я, наверное, приду пораньше и завалюсь спать. Может, закачу вечеринку и улизну с нее с какой-нибудь фанаткой, – он бросает на меня многозначительный взгляд, и его губы растягиваются в улыбке.
Леди и джентльмены, перед вами любимец Америки.
Ради шанса на встречу с ним каждая девушка в университете лезет из кожи вон.
Обаятельный, даже если ведет себя как подонок. Это какой-то особый навык, который обладают только такие парни, как Лейн.
– А ты не хочешь поучиться или заняться чем-то… ну… продуктивным? – любопытствует Вив.
С самодовольной ухмылкой он стучит пальцем по виску:
– Мне не нужно учиться, Вив, когда у меня такой развитый мозг!
– О, это у нас семейное! – самодовольно добавляет Илай.
И правда, Лейн не только красавчик, но еще и жутко умный. Это несправедливо по отношению к нам, обычным людям, которым приходится прилагать усилия, чтобы набрать хотя бы проходной балл.
У братьев Коллинз одинаковые непослушные темно-русые волосы и похожие глаза изумрудного цвета. У обоих выразительная нижняя челюсть и смуглая от природы кожа. Но на этом сходства заканчиваются. Сложно представить более непохожих людей.
Илай более сдержанный и правильный, а его брат – душа компании, дерзкий и общительный. Они оба – умные красавчики, хотя Лейн и любит притворяться безмозглым спортсменом ради репутации в кампусе.
Я их хорошо знаю, потому что выросла по соседству и видела ту сторону Лейна, которую он предпочитает скрывать от других. Мы с Илаем – не разлей вода, так что в их доме я проводила столько же времени, сколько в собственном. Я погружаюсь в свои мысли, теребя браслеты на запястье. Лейн поворачивается ко мне:
– Классные браслеты, Халли Джо, – хвалит он, затем выпивает глоток воды, и я вижу, как двигается его кадык. Мои щеки тут же вспыхивают. Он поддразнивает меня из-за браслетов из бисера, которые мы с Вив плетем за запойным просмотром сериалов на Netflix. Может быть это детский сад, но нам нравится. Мы даже соревнуемся, кто сплетет наиболее странный рисунок.
Угадайте, кто в последний раз победил. Моя безумная подруга, то есть Вивьен.
– Эм… спасибо, – тихо благодарю я, бросая взгляд на Вив, которая щурится, глядя на него. – Это… просто глупости, мы так развлекаемся.
– Да нет, очень милые. Теперь он расплывается в улыбке, и у меня снова перехватывает дыхание.
Милые. Лейн Коллинз назвал что-то на моем теле «милым».
Я не успеваю обдумать его комментарий, как Вив натягивает озорную улыбку.
– Идешь на вечеринку братства Каппы на выходных? Мы с Халли и Илаем идем.
– Вы идете на вечеринку братства? – он так удивляется, что у него чуть глаза из орбит не выкатываются.
Я закатываю глаза:
– Не удивляйся так. У нас тоже есть жизнь вне учебы, Лейн.
Он поднимает руки в знак капитуляции и качает головой:
– Просто интересно. Не совсем твоя стихия, да?
Я пожимаю плечами и опускаю взгляд:
– Просто хочется чего-то новенького.
– Например, потусить с горячими парнями, – Вив хихикает и многозначительно вскидывает брови. Она встает со стула и направляется с тарелкой к мусорке. – Пора бежать, а то опоздаю на занятие. Посылайте мне лучи добра.
Мы прощаемся, и я сбегаю к себе в комнату, захлопываю дверь и подхожу к окну. Я осторожно вылезаю из него, поставив ногу сначала на навес, а потом на плоский скат крыши.
С момента переезда это место – мое любимейшее в мире. Достаточно высоко, чтобы лицезреть весь кампус, а ночью надо мной ярким покрывалом раскидываются звезды.
Я не знаю, как долго я здесь просидела, прижав колени к груди и наблюдая, как наступают сумерки и солнце скрывается за облаками. Достаточно долго, чтобы у меня онемела задница, и я скрутила маленький кулончик с инопланетянином в узел. Нервная привычка.
От мыслей меня отвлекает звук. Я оборачиваюсь. Илай выбирается из окна, садится рядом и любуется огнями кампуса, уперев локти в колени.
С минуту мы оба молчим. Звук проезжающих по шоссе машин заглушает мои мысли. В нашей дружбе с Илаем мне нравится эта душевная и естественная тишина. Как будто так и должно быть. И так было всегда. Вот так просто.
– Хал?
Я оборачиваюсь на друга. Его пронзительные зеленые глаза смотрят прямо в душу. Мне частенько так кажется.
Он толкает меня плечом:
– Тебе неуютно после того разговора?
Пожав плечами, я начинаю теребить браслеты, но не отвечаю.
– Вив просто пошутила. Ты же ее знаешь. Тебе совершенно не обязательно искать себе парня. Быть девственницей не так уж плохо, понимаешь, о чем я? Это твоя жизнь, и что-то ты в этой жизни ценишь. Изменения должны случаться, когда к ним готова ты, а не потому, что тебе нужно что-то кому-то доказать или стать кем-то другим, кем ты на самом деле не являешься.
– Знаю. Просто… может, я так ни с кем и не переспала, потому что я странная? Неужели я правда такая неуклюжая?
– Халли, – друг краснеет. – Конечно нет! Ты одна из самых невероятных девушек, кого я знаю. Ты умная, веселая и красивая. Ну просто… полный набор.
Одарив меня игривой ухмылкой, он берет меня за руку. По-дружески, чтобы успокоить. Это так… по-нашему. Он рано усвоил, что мой язык любви – прикосновения.
– Я просто устала быть тихоней, которую совсем не слышно. Устала, Илай, понимаешь? Я хочу испытать все, чего никогда не делала, и я чувствую внутри такое… желание чего-то большего. И это не только про… – я понижаю голос, в нерешительности прочистив горло, – про девственность. Я вообще про жизнь. Хочу быть не просто белой вороной. Хочу расправить крылья и полететь. Дорасти до такого человека, которым я хочу быть. Понять, кто я такая. В общем, важные философские вопросы.
Илай сжимает мои пальцы и кивает:
– Знаю, и поддержу любое твое решение, Халли. Я всегда так делал и всегда буду. Просто будь честна с собой, вот и все.
– Знаю. И я не думаю, что смогла бы поступить в университет без тебя.
– Тот, кому повезет стать частью твоей вселенной, тут же поймет, какое сокровище ему досталось.
И тут до меня дошло, почему Илай Коллинз всегда был для меня опорой – с ним я становлюсь лучшей версией себя.
Глава 2
Халли
Когда огненная жидкость попадает мне в горло, и легкие сжимаются, в тщетной попытке вдохнуть я кое-как выдавливаю:
– О боже! Какой кошмар!
Да, это жуть. Ноль звезд из десяти, не рекомендую. И люди это пьют ради удовольствия?
Ощущение такое, будто огнедышащий дракон впивается когтями мне в горло.
– Ах! Единственный приятный вид ожога, – воодушевляется Вив, посасывая кусочек лайма.
Мерзость.
Я следую ее примеру и отправляю лайм в рот, но его горький вкус лишь слегка утоляет жжение в горле.
Напоминание на следующий раз: если Вив спросит: «Ну что, пан или пропал?», я скажу: «Пропал». Буквально. Пропаду с вечеринки, сбежав в свой безопасный дом.
Вив совсем из ума выжила! Подруга ухмыляется:
– Брось, Хал, все неплохо!
– Вот-вот! Все еще хуже!
Я издаю стон и провожу тыльной стороной ладони по губам, чтобы стереть остатки текилы:
– Не думаю, что смогу переварить еще один.
Она запрокидывает голову и громко хохочет:
– Да все ты можешь! После четвертого вообще перестаешь что-либо ощущать. Я тебе говорю – тебе сегодня нужно именно это. Зелье храбрости. Это же твоя первая тусовка, первая текила, первый поцелуй.
Я зажимаю ей рот рукой, а мой взгляд мечется по комнате и по людям в ней. Последнее, что мне нужно – чтобы весь универ знал, что я такая… неопытная.
Я чувствую ладонью, как она что-то пытается сказать, но разобрать это невозможно. И тут я ощущаю что-то мокрое. Она лизнула мне ладошку!
– Фу, Вив, какая гадость! – я отдергиваю руку и вытираю ее о платье. – Ты зачем мне руку облизала?
Подруга пожимает плечами:
– Зато доходчиво! Но сначала давай-ка еще по одной.
Пару секунд спустя она сует мне в руку рюмку. Мы чокаемся и опрокидываем шоты. Я снова погружаюсь и огненные бездны ада, разверзнувшиеся у меня в желудке.
– Боже мой. Лучше не становится. Ты соврала.
– Я же сказала – после четвертого. Так что еще два! – нахально заявляет Вив. – Так, и какой у нас план? С чего начнем операцию «Первый поцелуй Халли»? Подожди, а где Илай? Куда он исчез?
– Не знаю. Вроде болтал с какой-то девчонкой у дивана, – припоминаю я.
Достаю из сумочки припрятанные шоколадные конфетки с арахисовым маслом и тут же их съедаю. Все, что угодно, лишь бы избавиться от вкуса текилы с лаймом. Поверьте, я слишком беспокоилась о том, чтобы не воспламениться изнутри от выпитого чистого огня, чтобы думать о том, куда делся Илай. Даже если он согласился помочь с нашей затеей.
Внезапно кто-то врезается в меня сзади и отбрасывает вперед. Я пытаюсь за что-нибудь ухватиться, и конфеты вылетают из рук. Все происходит как в очень замедленной съемке.
Помните моменты в фильмах, когда мир как будто останавливается и все взгляды обращены к человеку в самый неловкий момент его жизни?
Вот это я. Прямо сейчас.
Но упасть я не успеваю – чьи-то сильные руки хватают меня за плечи и удерживают в вертикальном положении.
– Вот дерьмо, ты как? – раздается глубокий голос. Я поднимаю взгляд и вижу своего спасителя от падения лицом вниз на глазах у толпы. Возмутительно красивый парень до сих пор держит меня в своих сильных, больших, теплых руках.
– Отлично. Хорошо. Да, – я тушуюсь, но пытаюсь взять в себя в руки. – Я в порядке. Спасибо, ты просто герой.
Покрепче встав на ноги, я наконец могу его рассмотреть. Светло-русые волосы, ярко-голубые глаза, идеально ровные зубы. Он очень привлекательный, из-за чего мой мозг отказывается работать. Уверена, что как только я открою рот, начну нести какую-то чушь. Я сама не своя, и не только из-за того, что чуть не упала.
– О, отлично. А тут тесновато. Хорошо, что я тут оказался и спас тебя, да? – мой спаситель улыбается, и на его щеках показываются ямочки. – Такая красивая девушка не должна оставаться в одиночестве.
Подождите, это он… он что, флиртует со мной?
Одна мысль об этом приводит меня в такое волнение, что дальше некуда, и я ощущаю приливший к щекам жар. Держи себя в руках, Халли. Я нервно тереблю пальцами браслеты на запястьях, и я произнесла, очевидно нервничая:
– Ага. Как там говорят? Не все герои носят плащи?
Белокурый брат-близнец Генри Кавилла смеется и протягивает мне руку:
– Я Флетчер. Рад быть к вашим услугам.
Он замолкает в ожидании, что я представлюсь в ответ. Мои губы растягиваются в застенчивой улыбке:
– Халли. Халли Джо Эдвардс. Для спасателей от падения в грязь лицом можно Хал.
Я прокашливаюсь, отрываю от него взгляд и быстро отдергиваю руку, вспомнив, что Вив все еще здесь. И… теперь здесь еще и Илай.
– Да-да, я все еще здесь. Хотя ты знаешь, мне же нужно есть каждые два часа, иначе у меня упадет сахар, так что я пойду поищу, что можно перекусить. Пиши, если понадоблюсь, ладно? – произносит подруга, подняв брови и странно на меня посмотрев. Наверное, она пытается до меня этим взглядом что-то донести, но больше похоже на нервный тик.
– М-мм… ладно, увидимся позже?
– Что? Да я же только подошел, – возражает Илай. Вив протягивает руку и щипает его за бок. Он вскрикивает:
– Боже мой, Вив, это что сейчас было?
Если бы можно было убить взглядом, то взгляд Вив на Илая вбил бы последний гвоздь в крышку его гроба. Схватив Илая за руку, она оттащила его, оборачиваясь и посылая мне через плечо те же нервные тики, которые, по задумке, были подмигиваниями. Они теряются в толпе, оставив меня наедине с новым знакомым.
– Ну что ж… – начинает он с легкой улыбкой на губах и засовывает руки в карманы брюк цвета хаки. – Тут людно. Может, выйдем на улицу, подышим воздухом?
Мои глаза широко раскрываются от удивления. Боже правый, это сейчас на самом деле происходит? Он что… флиртует со мной? Или это какое-то другое социальное взаимодействие, мне пока незнакомое?
– Д-давай. Было… было бы здорово.
Теперь мы наедине, мне некому помочь с разговором, и я точно все испорчу.
Хе-хей, это и есть причина, по которой я так ни разу ни с кем не целовалась!
Мне нельзя доверять в таких вещах, а уж особенно когда стоит такой важный вопрос, как поиск парня. Черта с два я открою рот, чтобы заговорить.
Пока мы с Вив пили, а потом Флетчер меня спасал, я пропустила, как разогналась вечеринка. Теперь тут кошмарная толкучка – Флетчер берет меня за руку, и пока мы продвигаемся к двери на задний двор, мы и нескольких шагов не можем сделать, ни на кого не натолкнувшись.
Кто-то случайно пихает меня локтем в ребра так, что я морщусь от боли. Он останавливается и с беспокойством на лице интересуется, все ли хорошо. Я киваю:
– Дааа! Все отли-и-и-ично!
Я практически кричу, чтобы он услышал хоть что-то сквозь музыку и орущую толпу. Я благодарна ему, что он вывел меня в бодрящую ночную прохладу. Впервые за вечер я вдыхаю полной грудью.
– Вау. Не ожидал сегодня такого ажиотажа, – сетует он, рассмеявшись и покачав головой.
– Ты из братства?
– Ага. И учусь на третьем курсе. А ты?
– На первом.
– А, свежачок. Значит, нужно показать тебе кампус, – его губы растягиваются в лукавой усмешке. Он приглаживает и без того идеальные светлые волосы. Если честно, он полная противоположность типажа парней, которые мне нравятся.
Хотя… кто мне на самом деле нравится? Что у меня за типаж? Ну, кроме Лейна Коллинза. Качка, любимца женщин. У него до смешного привлекательное лицо, а уж ум какой! Тот самый, что он от всех так тщательно скрывает.
В общем, идеал.
– Ага.
Я сажусь на асфальт, прислонившись спиной к высокой белой колонне, благодарная нескольким минутам тишины, которые мне подарил наш побег.
Через пару секунд он садится рядом, я чувствую касание его плеча.
– Ну, расскажи о себе. Вижу, ты любишь черный цвет, – он кивает на мое платье, затем медленно скользит глазами и изучает мое тело, после чего мы снова встречаемся взглядами.
Да, в этом вся я.
Почти всегда в черном. Ну ладно, не почти, а всегда. Он же со всем сочетается: мои волосы, платья, ногти – все черное. А потертые кеды Vans в красно-розовую клетку, как всегда, дополняют образ. Черное даже это атласное платье, обтягивающее изгибы, о которых я до сих пор и не подозревала.
– Да, точно. Честно говоря, и рассказывать-то нечего. Я довольно скучная. Учусь на специальности «кинопроизводство», живу недалеко от кампуса со своим лучшим другом и его старшим братом. И веду подкаст.
Услышав последнее, он заинтересованно вскидывает бровь:
– О, подкаст? У меня сестра слушает что-то про папочку[4], кажется. Ну а я про финансы и фондовые рынки. Обычно слушаю пока бегаю – очень бодрит.
Я тут же задумываюсь, стоит ли с ним откровенничать. Он не похож на человека, которого бы хоть немного заинтересовали мои чудаковатые увлечения.
– Хм, ну, мой подкаст «Вне реальности» о заговорах, инопланетянах и всяком таком. Питаю слабость к йети, – я рассмеялась, пожалуй, слишком громко и неловко. Теперь я еще больше нервничаю из-за того, как он его воспримет.
– М-мм, мило. Очень классно.
Я с облегчением выдыхаю.
– Да, это прикольно. Мы его ведем вместе с моей подругой Вив. Начали еще в старших классах. Сейчас у нас несколько сотен преданных слушателей, но мы надеемся, что это не предел.
Спустя час тусовка в доме разогналась еще сильнее, но я потеряла счет времени в разговоре в Флетчером. Я узнала, что он не только третьекурсник и член братства, но еще и подрабатывает ассистентом преподавателя, любит читать и учится на бухгалтера, что меня, конечно, не удивило. В свободное время он играет в гольф и не реже трех раз в год волонтерит в благотворительной столовой. Его родители – политики в Джорджии.
Похоже, он отличный парень. И хотя я не чувствую сиюминутной искры, никакого разряда по моему телу не пробегает, мне это не мешает. Его взгляд опускается к моим губам, я наклоняюсь к нему.
Сердце ускоряется при мысли о том, что мои губы вот-вот коснутся губ другого человека, и что в этот самый момент происходит мой первый поцелуй.
Время не останавливается, жизнь не перевернулась, душа не уходит в пятки, но вот он – момент я буду вспоминать всю жизнь.
Он зарывается пальцами в мои волосы на затылке, наши взгляды встречаются, я протягиваю дрожащую руку и провожу большим пальцем по уголку его губ, по его острому подбородку, подстраиваюсь под его движения.
И вот сейчас…
Я это чувствую. Я знаю, что это сейчас случится. Он наклоняется еще ниже, наши губы вот-вот встретятся… Я закрываю глаза и выдыхаю. Хоть бы от меня не пахло текилой.
– Эм… Халли? – спрашивает он низким и хриплым голосом, прервавшись. Я резко распахиваю глаза. Он отстраняется и убирает руку от моего лица.
– Что?
Я наблюдаю, как у него двигается кадык и в глазах появляется странное выражение. Я сбита с толку. Мне казалось, что все отлично, но теперь я уже не так уверена…
– А ты в последнее время случайно не ела ничего с арахисом?
Я в замешательстве поднимаю брови: