Каникулы с вампиром

Глава 5

Наступившее утро было таким погожим и светлым, что невольно верилось, что если рай и существует, то он находится здесь, на земле.

Морис посмотрел на Мирославу, которая стояла у окна и смотрела в сад, откуда доносились восторженные трели птиц, очарованных весной.

Миндаугасу захотелось поделиться с ней своим сегодняшним радужным ощущение бытия. Но он вовремя спохватился, что делать этого, пожалуй, не стоит, так как он не раз слышал от Волгиной, что если ад и существует, то именно на земле.

И когда он спросил почему, ответила не раздумывая:

– Потому что именно на земле людей подвергают самым изощрённым пыткам, которые ни одному чёрту в голову рогатую не придут, сжигают, травят, убивают всех подряд: грешных и безгрешных, детей, мужчин, женщин, стариков. Плюс ещё всякие катастрофы, аварии, болезни и личная безалаберность и глупость.

Он хотел тогда ей возразить, но решил, что его слова она расценит как слабость, и поэтому промолчал.

– Мы сегодня куда-то поедем? – решился он оторвать её от созерцания пейзажа за окном.

– Да, сейчас вот и поедем.

Но никуда поехать они не успели, так как зазвонил стационарный телефон, и Морис, сняв трубку, заученно произнес:

– Детективное агентство «Мирослава» слушает.

– Здравствуйте, – проговорил взволнованный женский голос на другом конце провода, – меня зовут Елена Львовна Яковлева, и мне нужно срочно поговорить с Мирославой Волгиной.

– По какому вопросу?

Морис включил громкую связь, и ответ звонившей они уже услышали вдвоём:

– У меня с особой жестокостью убили отца. И я хочу, чтобы вы нашли, кто это сделал.

У Мориса промелькнула мысль, что если они заключат договор с клиентом, то не смогут продолжить поиск вампира. Ему стало грустно, но он всё-таки спросил:

– Кто вам нас рекомендовал?

– Усольцев Павел Трофимович.

И так как Морис замедлился с ответом, женщина быстро проговорила:

– Павла Трофимовича обвинили в убийстве собственной жены, и его адвокат обратился к вам.

Морис посмотрел на Мирославу и вздохнул:

– Да, мы помним это дело.

– Усольцев близкий знакомый друга моего отца, Игоря Валентиновича Павловского, – заторопилась женщина, – я у него работаю, и он посоветовал…

– Работаете у Усольцева? – переспросил запутавшийся в её пояснениях Морис.

– Нет, у Павловского.

Мирослава взяла у Мориса трубку и сказала:

– Здравствуйте, Елена Львовна, это Мирослава.

– Здравствуйте… – Чувствовалось, что женщина растерялась.

Вероятно, она не ожидала, что её так быстро соединят с Мирославой.

– Как убили вашего отца? – спросила Волгина.

– Я не знаю точно, как его убили. Но его разрубленное на куски тело подбросили Ирине Михайловне Валентовой.

– Кто это?

– Женщина моего отца.

– Любовница?

– Я бы так не сказала, – отозвалась Яковлева.

Понимая, что выяснить нюансы возможно только при личной встрече, Мирослава сказала:

– Когда вы можете к нам подъехать?

– Сейчас, – быстро ответила женщина и тут же поправилась: – Точнее, через час или чуть больше. Мне потребуется время, чтобы доехать до вас.

– Приезжайте, – сказала Мирослава и опустила трубку на рычаг.

– Значит, мы остаёмся дома, – скорее констатировал, чем спросил, Морис.

– Значит, – ответила она и добавила: – Кажется, небо услышало твои молитвы.

– Мои молитвы? – не сразу понял он.

– Ну ты же хотел, чтобы по этому делу у нас появился клиент и мы могли бы рыть землю на законных основаниях.

– Мы оба этого хотели, – поправил он.

– Ой ли? – Её правая бровь взлетела вверх.

– У вас этот номер не пройдёт, – заявил он ей серьёзно.

– Какой номер? – спросила она, изобразив полное недоумение.

– Убедить меня в своей святой невинности.

Мирослава весело расхохоталась.

– Я что-то не так сказал? – озадачился он.

– Да нет, для человека, которому русский язык не является родным, ты выражаешься прекрасно. И даже более того.

– Великолепно! – заявил он.

– Можно принять и этот эпитет.

– Кстати, от этих ваших «да нет» и «нет да» любой иностранец может просто свихнуться.

– Но ты же не свихнулся, – улыбнулась она.

– Это только потому, что я с раннего детства слышал рядом с собой русскую речь и сам говорил на русском со своими многочисленными русскоязычными друзьями.

– С русскими? – уточнила она.

– Почему же это именно с русскими? – повёл он своими широкими плечами. – Вы думаете, что для того, чтобы говорить с украинцами, узбеками, грузинами, киргизами, евреями, молдаванами, я учил украинский, узбекский, грузинский, киргизский, идиш, молдаванский и прочее, прочее, прочее?

– А! Вот с прочего-прочего-прочего и надо было начинать! – проговорила она голосом «Чуда-Юда беззаконного» в исполнении Георгия Милляра из сказки «Варвара-краса, длинная коса».

Морис, глядя на неё, не смог удержаться от смеха.

– С вами не соскучишься, – проговорил он, вытирая слёзы.

Будущая клиентка появилась возле их ворот только через полтора часа. Её «Опель» въехал на подъездную дорожку и сразу остановился.

Морис стоял рядом и ждал, пока женщина выберется из салона, потом представился:

– Детектив Морис Миндаугас.

– Елена Яковлева. Простите, я попала в пробку.

– Мы понимаем, Елена Львовна.

– Просто Елена, – сказала она и подумала: «Это он брал трубку. И отчество моё запомнил».

Даже находясь в подавленном состоянии и будучи влюблённой в другого мужчину, она не могла не заметить, как он красив. Но восхищение, всего на миг промелькнувшее в её глазах, тотчас сменилось печалью.

– Проходите в дом. Мирослава ждёт вас, – мягко произнёс Миндаугас.

Он провёл молодую женщину в кабинет детектива и, оставив их наедине, вышел в приёмную. Связь, специально установленная на его столе, позволяла ему слышать всё, о чём говорили люди, находящиеся в кабинете.

– Проходите, садитесь, – прозвучал голос Мирославы, – насколько я понимаю, вы Елена Львовна Яковлева.

– Да, – кивнула женщина и села на стул.

– А я Мирослава Волгина.

– Да, – снова повторила Яковлева.

– Я вас слушаю, – сказала Мирослава, вглядываясь в тёмно-карие глубокие глаза клиентки. Потом взгляд детектива скользнул по небольшому прямому носу, пухлым губам и упрямому подбородку.

Мирослава прикинула, что девушке не меньше двадцати пяти и не больше двадцати восьми лет. И скорее всего, она пока не замужем…

– Моего отца, Льва Сергеевича Яковлева, зверски убили, – начала с самого главного для себя Елена.

– Когда?

– Я не знаю.

– То есть?

– Понимаете, мы с моим молодым человеком Русланом Мищенковым уехали отдыхать в Крым.

– В мае?!

– Да, мы улетели на майские праздники. Так получилось, что у Руслана было десять свободных дней. И меня отпустило начальство. Мы, конечно, не собирались купаться в море, загорать, просто хотелось посмотреть Крым.

– Понимаю. Ваш отец был в курсе?

– Конечно! Он отвёз нас в аэропорт на своей машине и обещал встретить по прилёте назад. – Елена неожиданно смолкла.

Мирослава догадалась, что у девушки перехватило дыхание, и не торопила её.

– Я сейчас, – выдохнула Елена, – просто папа… Мама умерла, когда мне было три года. И меня растил отец. Он и не женился во второй раз из-за меня. Не хотел приводить в дом мачеху. Потом я выросла, – она смахнула слезинку тыльной стороной правой руки, – а папа так и не женился.

– В этом нет вашей вины, – тихо обронила Мирослава.

– Есть, – тряхнула гривой смоляных кудрей Елена, – я ведь не хотела, чтобы он женился! Нет, я никогда не говорила ему об этом. Но папа всё чувствовал сам. – Она тихо всхлипнула, но быстро взяла себя в руки и продолжила свой рассказ: – Короче, мы с Русланом улетели, а папа остался. Мы договорились созваниваться. Я позвонила ему по прилёте в Симферополь, мы мило поболтали и поехали с Русланом в Ялту. Вечером я позвонила отцу из гостиницы, и мы проговорили около получаса. Потом он позвонил мне утром и спросил, как наши дела. Я ответила, что всё отлично. Последний раз я дозвонилась до него в середине следующего дня. А потом его телефон замолчал. Но я не сразу встревожилась.

– Почему?

– Понимаете, у папы есть, – она осеклась, – то есть была женщина, постоянная женщина, они общались несколько лет. Я не могу сказать, что у них была большая любовь. Они никогда и не жили вместе, просто встречались время от времени. Обоих устраивали такие отношения. Они оба были вдовыми, и каждый из них имел дочь.

– Как зовут женщину?

– Ирина Михайловна Валентова.

– Так почему же вы не забеспокоились, когда ваш отец перестал отвечать на звонки?

– Понимаете, Ирина Михайловна как раз незадолго перед нашим отлётом легла в больницу, и отец собирался её навещать. Я и подумала, может быть, ей стало не очень хорошо, и отец остался подежурить, а телефон отключил.

– Он уже делал так раньше?

– Нет. Но Ирина Михайловна раньше и не ложилась в больницу. И потом… – Елена смущенно замолчала.

Подождав с минуту, Мирослава спросила:

– И что потом?

– Если вы были когда-нибудь влюблены, то должны понять меня, время с Русланом пролетало незаметно. И я опомнилась только спустя два дня. Позвонила, но телефон отца не отвечал. Тогда я уже забеспокоилась всерьёз и позвонила нашей соседке.

– Почему именно соседке?

– У бабы Сони есть ключи от нашей квартиры, она поливает цветы, если мы с отцом одновременно уезжаем из города.

– В этот раз вы тоже наказывали ей поливать цветы?

– В том-то и дело, что нет, ведь отец никуда не уезжал. Но я подумала, что, может, что-то изменилось и он сказал об этом бабе Соне.

– Не сказал?

– Нет, – печально покачала головой Елена, – но я всё-таки попросила бабу Соню сходить в нашу квартиру и посмотреть, что там и как. Она сходила и сказала, что цветы высохли, она их полила. Отца дома нет, и последние три дня она его не видела.

– А вы не пробовали позвонить Валентовой?

– Пробовала, но её телефон тоже молчал. Тогда я решилась и позвонила Насте.

– Кто это?

– Настя – дочь Ирины Михайловны Валентовой. Мы с ней не очень ладим.

– Почему?

– Так получилось, – неопределённо отозвалась Елена.

– Итак, вы позвонили Насте – и что?

– Она обозвала моего отца свиньёй и отключилась.

– Почему?

– Тогда я не знала причины её агрессивного поведения. Но позднее выяснилось, что Ирина Михайловна всё время спрашивала свою дочь, почему её не навещает мой отец. Настя набирала его номер, а абонент не отвечал. Вот она и разозлилась, что её мать расстраивается из-за моего отца.

– То есть ваш отец ни разу не навестил Валентову в больнице?

– Нет, он был у неё однажды вечером и обещал прийти снова. Но потом как в воду канул, а Настя разозлилась и подумала про моего отца бог весть что, – Елена бессильно уронила руки на колени.

– Что же именно она подумала? – решила уточнить Мирослава.

– Что папа нарочно отключил телефон, чтобы не ходить к Ирине Михайловне в больницу.

– Как я поняла, Настя и до этого не была в восторге от вашего отца?

– Вы правильно поняли.

– Почему?

– Скорее всего, потому, что, встречаясь с Ириной долгое время, мой отец тем не менее не делал ей предложения.

– И ваш отец, и мать Насти – взрослые люди, и они сами могли решить, как им строить свои отношения.

– Это с вашей точки зрения, – возразила Елена, – а Настя считала, что мой отец таким образом оскорбляет её мать.

– Пожалуй, вы правы, – согласилась Мирослава, – сколько людей, столько и мнений. От кого же вы узнали о том, что случилось с вашим отцом?

– От Насти и узнала.

– Вот как?

– Да, она пошла в квартиру матери, чтобы прибраться там, и открыла балкон. А на балконе она увидела незнакомый ей мешок, открыла его из любопытства и увидела там моего отца.

– Как она узнала, что это он?

– По его голове.

– Она что, рассматривала всё это? – изумилась Мирослава.

– Да.

– Ну и нервы у неё!

– Но это не всё, – тяжело вздохнула Елена. – Она сразу набрала мой номер и сообщила, что над моим отцом поработал мясник и забросил его на балкон её матери.

– Почему она позвонила вам, а не в полицию?

– В полицию она тоже позвонила, но потом. А мне первой, как она потом объяснила, чтобы я не волновалась за отца.

– То есть?!

– Нашёлся он! – Елена закрыла лицо руками и зарыдала.

Мирослава не стала её утешать и предлагать ей воду, просто ждала, когда стихнут рыдания. Она не верила в то, что стакан воды помогает от отчаяния и безысходности, хотя, чего греха таить, порой и сама его предлагала, но слабым и внушаемым натурам. Елене Яковлевой вода не поможет.

И точно, через некоторое время девушка перестала плакать и сказала:

– Наверное, скоро я выплачу все слёзы. Я хочу, чтобы вы нашли его!

Волгина не стала спрашивать, кого нужно найти. Это и так ясно.

– Ради этого, – проговорила она решительно, – я готова продать не только машину, но и квартиру.

– Глупости, – сказала Мирослава, – гонорар, который вы заплатите нам, не пустит вас по миру.

– Спасибо.

– Пока не за что. Вы сказали, что вы работаете в фирме друга своего отца.

– Да, в рекламном агентстве.

– Как, вы сказали, зовут вашего начальника?

– Игорь Валентинович Павловский.

– Мне нужен его телефон и, если знаете, домашний адрес.

– Да, конечно.

– Так же адрес Ирины Михайловны Валентовой. А её дочь Настя живёт с ней?

– Нет, она живёт отдельно.

– Она замужем?

– Нет. Но у неё есть мужчина.

– Который живёт с ней?

– Я не знаю.

– Но где живёт Настя, знаете?

– Знаю.

– Так напишите мне её имя-отчество-фамилию.

– Анастасия Александровна Валентова.

– Прекрасно. – Мирослава придвинула Елене лист бумаги и ручку. – Пишите и адрес.

– А телефон?

– И телефон.

Елена старательно выводила адреса и телефоны, а Мирославе даже через стол было видно, какой у Яковлевой чёткий и аккуратный почерк.

– А ваш молодой человек не захотел приехать с вами? – спросила детектив, как бы мимоходом, когда Елена поставила последнюю точку на листе бумаги.

Девушка подняла голову, внимательно посмотрела на Мирославу, словно что-то мысленно взвешивая, прежде чем дать ответ, прижала на миг верхними зубами нижнюю губу, а потом ответила:

– Я не знаю, права я или нет, но я ещё не говорила Руслану, что обратилась к частному детективу.

– Вот как?

– Да. Ведь это мой отец и это мои проблемы, значит, я должна их решать сама, а не перекладывать на плечи моего молодого человека.

– Вам виднее, – сухо ответила Мирослава.

А Елена неожиданно спросила:

– А как бы вы поступили на моём месте?

– На вашем месте, не знаю, – честно ответила Мирослава, – но на своём, если бы у меня был любимый человек, я бы с ним посоветовалась.

Яковлева чуть было не спросила: «А разве тот красавец, что встретил меня, не ваш любимый мужчина?» Но вовремя прикусила язык.

Однако Мирослава догадалась, о чём подумала клиентка, и, стараясь скрыть улыбку, ответила:

– Я с ним советуюсь.

– С кем, с ним? – вырвалось у Елены.

– С тем, о ком вы подумали.

– Простите.

– Не за что. Пока у меня больше нет к вам вопросов. Если появятся, я вам позвоню. А сейчас идите в приёмную, заключите с агентством договор и внесёте задаток.

– Хорошо. До свиданья.

– До свиданья.

Мирослава смотрела в спину уходящей Елены, которую та держала прямой, но было видно, или скорее чувствовалось, что плечам девушки очень хочется опуститься, и только усилием воли она оставляла их расправленными.

«Ей бы сейчас очень пригодилась поддержка близкого человека. Жаль, что у них с Русланом не столь доверительные отношения».

И невольно ей пришло на ум: «Может быть, в этом есть и вина её отца. Ведь он не дал ей увидеть, что мужчина и женщина могут не только встречаться ради секса, но и поддерживать близкие эмоциональные и духовные отношения».

Она с благодарностью вспомнила бабушку и дедушку, которые заменили ей рано погибших родителей. Уж они-то умели любить друг друга и не прятали нежности и заботы друг о друге ни от детей, ни от внуков.

– Ну что, твоя душенька довольна? – спросила Мирослава вошедшего в кабинет Мориса.

– А ваша? – ответил он вопросом на вопрос.

– Появление у нас клиентки позволяет нам действовать, не особо оглядываясь на официальных лиц, расследующих дело о вампире… – проговорила она задумчиво.

– Но вас что-то тревожит?

– Тревожит меня растущее число жертв.

– Ваши информаторы назвали вам новые имена?

– Увы. И без прохождения по всей цепочке нам не разгадать загадку одного звена, то есть убийства отца нашей клиентки.

– Вы уверены, что это серия?

– На девяносто девять и девять десятых процента.

– Я тоже так думаю, – признался он.

– Хотелось бы мне знать наверняка, привлечён ли Шура к расследованию этого дела.

– Он не признается.

– Не признается, – согласилась Мирослава и добавила: – До поры до времени.

Глава 6

Уже с вечера они решили, что начнут с опроса лиц, так или иначе связанных с отцом Елены Яковлевой.

Первым на очереди, по мнению Мирославы, стоял друг Льва Сергеевича Яковлева Игорь Валентинович Павловский, он же владелец рекламного агентства, в котором работала Елена.

В том, что отец пристроил дочку под крылышко друга, не было ничего удивительного. Большая часть россиян именно так и искали работу, с помощью родных и знакомых, проще говоря – по блату.

Мирослава позвонила Павловскому вечером.

Игорь Валентинович нисколько не удивился её звонку. Скорее всего, он ждал его. Ведь в отличие от парня Елены Руслана, он знал о том, что она обратилась в детективное агентство, более того, сам его и посоветовал дочери убитого друга.

Вот только Игорь Валентинович оказался очень занятым человеком и сказал, что утром он никак не может с ней встретиться, так как не в силах отменить большую часть уже заранее запланированных дел и назначенных встреч. Но после двух дня, если детектива это устраивает, они могли бы встретиться в любом кафе или даже у него дома.

Мирослава выбрала кофейню «Старая мельница». И не потому, что кофейня умудрялась уже много лет удерживать демократические цены на хороший кофе и выпечку. Но и потому, что столики там располагались не близко друг к другу, плюс к этому в кофейне не было яркого света, а только туманные плывущие огни и свечи на столиках, зажигаемые по желанию клиентов.

К чести Павловского, спорить он не стал и твёрдо пообещал, что подъедет к кофейне в десять минут третьего.

– Только как мы узнаем друг друга? – озадачился Игорь Валентинович.

– На какой машине вы подъедете? – спросила Мирослава.

– На чёрном джипе «Тойота».

– Прекрасно. А я на серой «Волге».

– Но…

– Если к десяти минутам третьего мы не опознаем друг друга, – сказала Мирослава с улыбкой, которую Павловский, естественно, видеть не мог, – то созвонимся.

– Дело! – одобрил Павловский и добавил: – Отбой.

«Отбой так отбой», – подумала Мирослава.

Поэтому утром они неспешно занимались текущими делами, то есть Морис выуживал из интернета всё, что можно было найти связанного с вампирами, а Мирослава вычленяла из всего добытого ту информацию, которая действительно могла пригодиться.

Сама себе в это время она представлялась петухом, который роется в куче мусора, надеясь отыскать жемчужину. В результате, жемчужина так и не нашлась, зато некоторые найденные материалы, по мнению детективов, наводили на размышления, которые могли оказаться полезными.

На встречу с Павловским они поехали вместе, заранее договорившись, что Морис останется в машине.

Без десяти два их «Волга» остановилась на стоянке перед «Старой мельницей». Ровно в десять минут третьего на стоянку въехала чёрная «Тойота». Из неё тотчас выбрался высокий подтянутый мужчина и стал оглядываться вокруг в поисках серой «Волги».

Мирослава выбралась из салона и пошла к нему.

– Здравствуйте, вы Игорь Валентинович Павловский?

– Точно. – Его серые глаза внимательно на неё посмотрели. – А вы, как я понимаю, детектив Мирослава Волгина?

– Правильно понимаете, – улыбнулась Мирослава дружелюбно и пригласила: – Зайдём в кофейню?

– Да-да, конечно.

Они заняли столик возле колонны, сделали заказ. Глядя на языки пламени, нарисованные на стенах, коим иллюзию движения придавала искусно сделанная подсветка, Павловский спросил:

– Вы любите кофе?

– Терпеть не могу! – искренне призналась Мирослава.

– Тогда почему… – даже при сумрачном свете Мирослава заметила его вытаращенные глаза.

– Потому, – объяснила она, – что встретились мы вовсе не для того, чтобы пить кофе, а обсудить стороны жизни вашего друга, которые могли привести его к трагедии.

– Понятно, – упавшим голосом произнёс Павловский, а потом добавил: – А я, с вашего позволения, и кофе попью. Я, между нами, кофеман.

– Отлично, – отозвалась Мирослава, – значит, я не прокололась с местом встречи.

Уголок его рта с левой стороны дрогнул. Наверное, это должно было обозначать улыбку.

– Насколько мне известно, вы в курсе того, что Елена Яковлева обратилась в наше агентство.

Павловский кивнул.

– И инициатором этого обращения были именно вы?

– Я, – подтвердил Павловский.

– Поэтому я надеюсь на вашу всестороннюю помощь.

– Всё, что в моих силах, – заверил её он.

– Игорь Валентинович, нам предстоит выяснить, какие действия или поступки вашего друга могли завести его в ловушку.

– Не только его, – обронил Павловский.

– Что?!

– В полиции сказали, что это серия.

– Возможно. Но мы будем прежде всего заниматься убийством вашего друга.

– Конечно, конечно, – закивал Павловский.

– Как давно вы знаете Льва Сергеевича Яковлева?

– С институтской скамьи.

– Из этого следует, что вы знали и его жену?

– Машу? Конечно. Я был свидетелем у них на свадьбе. Потом стал крёстным отцом Леночки.

– Ваш друг любил свою супругу?

– Не то слово! Он души в ней не чаял! Когда Машуня заболела и истаяла буквально за какой-то год, Лёва чуть не свихнулся. Мы боялись, что он руки на себя наложит. И жить он тогда остался только благодаря Леночке. Ей он посвятил всю свою жизнь.

– А Маша?

– Что Маша? – удивился Павловский. – Я же вам сказал, что она умерла.

– Это я понимаю. Мне нужно узнать, отпустила ли она его, вернее, он отпустил свою жену?

– Вы хотите знать, перестал ли Лёва любить Машу?

– Примерно это.

– Так я со всей уверенностью могу сказать, что не переставал он любить её все эти годы.

– А как же Ирина Михайловна Валентова?

– Ирочка? – переспросил Павловский и пожал плечами. – Не знаю, что и сказать вам…

– Правду.

– Они познакомились с Ирой чисто случайно на бенефисе ныне покойной актрисы. Девчонки их тогда ещё в школу ходили. Разговорились в фойе два одиночества, и как-то так получилось, что им показалось, будто угольки в их сердцах, спрятанные под серым пеплом печали, начали слегка разгораться.

«Да Игорь Валентинович у нас поэт», – подумала про себя Мирослава, а вслух спросила:

– И между ними разгорелось взаимное чувство?

– Разгорелось? – задумчиво переспросил Павловский. – Я бы скорее сказал, начало тлеть…

– Интересно. А почему вы так решили?

– Со слов самого Лёвы.

– В тот вечер они вышли из театра вместе?

– Да. Лёва проводил Ирочку до дома. Но ничего такого больше в тот вечер не произошло. Просто они обменялись телефонами. И Лёва спустя месяц пригласил Валю на новый спектакль.

– Спустя месяц?

– Представьте себе! – Павловский тихо рассмеялся. – Как мне потом говорила сама Ира, она к этому времени и думать о нём забыла.

– То есть ваш друг ей в первую встречу не понравился?

– Почему не понравился? – удивился Павловский. – Очень даже понравился. Она первые дни ждала его звонка, бежала к телефону, как только он зазвонит. Но потом решила, что Лёва просто продинамил её. И махнула на него рукой.

– А почему ваш друг так долго ей не звонил?

– Не поверите! Лёва мучился сомнениями.