На Другой стороне. Восхождение

Дизайнер обложки Самира Джендубаева

© Джанет Нортон, 2018

© Самира Джендубаева, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4485-9711-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Солнце только поднялось над горизонтом, и небеса у двух океанов позолотились его первыми лучами. На чистом небе еще виднелся диск прекрасной полной луны, но с появлением дневного светила источник света минувшей ночи уступил солнцу в своем великолепии во всем, что мог рассмотреть Шамир. Он неторопливо собирался на рынок, глядя в раскрытое нараспашку окно, сквозь которое в комнату проникал утренний бриз. Шамир невольно улыбался своим мыслям. Перебирая талисманы и аккуратно укладывая их в сумку, он старался не шуметь, чтобы не разбудить еще спящую возлюбленную, и тихо вздыхал, предвкушая грядущий день.

Перекинув сумку через плечо, Шамир тихо покинул дом, оглянувшись на бунгало, как на нехотя оставляемое позади сокровище. Лишь при мысли, что непременно должен был вернуться домой вечером, Шамир находил покой и утешение. Ему нравились простая покатая крыша, аккуратная роспись на двери и на стенах, увенчанный цветами порог и даже вечно оказывающийся в гостиной песок. Жизнь на побережье у Великой Воды располагала к покою и пониманию всего, что давал Свет в виде подобных приятных и не очень мелочей. Шамиру не на что было жаловаться, казалось, лишь песок был самой большой проблемой, с которой он сталкивался.

Остановившись на берегу, Шамир взглянул на Великую Воду – западный и восточный океан, что подобно воде в чашах, были отделены друг от друга скалистой расщелиной, насколько хватало дальности взора. Расщелина пролегала не только между океанами, она также отделяла от Великой Воды южные земли арья, где все ветра, тропы и дороги вели в прекрасный город Динео, на окраине которого и поселился Шамир. Чтобы соединить берег Великой Воды и берег земли арья в один, между пластами земли построили деревянные настилы, скрывшие под собой виднеющийся далеко внизу темный барьер между мирами эна и теней. Не видя барьера, дети частенько беззаботно бегали из своих домов к двум океанам, балуясь в воде и на мокром песке. Их веселый смех донесся до Шамира издали с порывом ветра. Повернув голову в сторону, он увидел соседей, живущих неподалеку. Ему помахали рукой, и Шамир помахал в ответ. Все торопились в Динео на рынок. Осознав, что засмотрелся на золотой восход, Шамир поспешил в город.

Расправив за спиной белые крылья, он взмыл в воздух и полетел над зелеными лугами и расположившимися подальше от берега разноцветными деревянными и каменными домами к центру Динео, где среди пальм и мелких голубых озер виднелись сотни рыночных шатров. Динео постепенно пробуждался. Когда солнце прогрело землю, повсюду зазвучали радостные голоса и смех, ставшие давно привычными выкрики торговцев и музыка бродячих бардов. Лавка Шамира была скромной как по размеру, так и по убранству. Он не мог позволить себе крупный ларек, как, например, тот, рядом с которым продавал свои волшебные талисманы, и потому довольствовался столом с навесом, на котором принялся раскладывать свой товар.

Талисманы были самых разных размеров и форм, но преимущественно из ракушек, интересных камней, металлических завитушек и цветного стекла. Некоторые изделия Шамир старался сделать особенными, добавляя яркие бусины, перышки и прочие мелочи, способные придать талисману новый, необычный вид. Он разделял их по назначению: одни помогали найти свою вторую половину, другие должны были привлечь саму удачу, третьи предназначались для сражений, чтобы придавать владельцу сил в нужный час, четвертые якобы отгоняли Мглу, пятые предназначались для того, чтобы изгнать из кристалла эна мрак. При этом талисман обязательно надо было носить так, чтобы кристалл касался оберега. Со временем эна стали все чаще покупать талисманы, что защищали от Мглы и ее порождений, таких как темные твари, и Шамир старался придать им нужный серьезный вид.

– Талисманы! Талисманы! На все случаи жизни! – с широкой улыбкой на лице зазывал Шамир к своему столу прохожих в цветастых платьях и стражников, дежуривших на улицах города.

К его удивлению, прошедшие мимо его стола стражники вместо привычных улыбок в ответ отреагировали на предложение Шамира с хмурыми лицами, недовольно взглянув не столько на едва ли волшебный товар Шамира, сколько на него самого. Светло-русый со светло-карими глазами, Шамир ничем не отличался от прочих жителей Динео, в котором смешались арья и эферья, но поведение стражей заставило его призадуматься и прислушаться к прохожим.

В Динео редко случались бедствия, требующие внимания властей, хоть и не утихали разногласия и споры между коренными арья и прибывшими когда-то с севера эферья. В основном эферья селились как раз на самых южных землях арья, поэтому здесь чаще встречались светлолицые и светловолосые эна, нежели в самом крупном городе арья, Эмоюнге, что располагался намного севернее. Переселенцев недолюбливали, но не трогали, а со времен войны арья старались вовсе не касаться вопросов перелетов из одного королевства в другое, ведь арья совсем не хотели быть похожими на эферья и, напротив, старались быть миролюбивее к тем эна, что хотели жить среди них как равные. Но, несмотря на все слова и попытки сказанное претворить в жизнь, потомки эферья должны были следовать ряду строгих правил, из-за которых невозможно было забыть о своем происхождении, живя среди арья. Самым главным правилом было то, по которому переселенцы из Басилеи и члены их семей не могли посещать церемонию Дня Дара, пока эферья не отрекутся от своего света и не пройдут обряд становления арья. Никто из них даже не знал, где находилось Черное Сердце – камень, благодаря которому в День Дара эна могли получить свои кристаллы и нити жизни с тенями из другого мира. С незапамятных времен эферья хотели найти и уничтожить Черное Сердце, но им так и не удалось это сделать. Шамир слышал, что Черное Сердце перемещали по землям арья, чтобы даже ассасины-разведчики эферья не могли обнаружить его местоположение. Приближался День Дара, но жителей Динео больше волновали новости с севера.

Делая вид, что перекладывает свои талисманы, Шамир прислушался к беседе торговца тканями и его клиента напротив.

– Неужто правду говорят? – спросил пухлый торговец в тюрбане у глазеющего на ткани покупателя.

– Да, лучезарный! – кивая, отвечал арья в длинном темно-зеленом балахоне. – В Эмоюнг созвали всех вождей! Просто так клич не кинут, вождь Абаур что-то задумал!

– Но что могло случиться, светлейший? – спросил торговец, пока покупатель выбирал ткани.

– Кто знает, шаманы не всем говорят о своих видениях, – важно произнес арья в балахоне. – Абаур собрал много шаманов в Эмоюнге, быть может, кто-то из них что-то увидел в мире теней.

– А что делает этот талисман? – вдруг раздался женский голос, и задумавшийся над услышанным Шамир невольно вздрогнул, оторвавшись от разглядывания своих талисманов. Перед лавкой стояла совсем юная темнокожая эна, указывая на понравившееся ей украшение.

– О-о-о! Это очень хороший талисман, у вас зоркий глаз, – улыбнувшись юной покупательнице, сказал Шамир, взял талисман и подставил его лучам солнца. – Этот талисман защитит от самых свирепых темных тварей! Видите, здесь есть зеленый камушек?

– Вижу, – кивнула арья, с интересом рассматривая безделицу в руках Шамира.

– Он притягивает саму силу Света, – важно заявил Шамир. – Вы будете чувствовать себя легче, бодрее и выносливее…

– Это не для меня, – с улыбкой сказала юная арья. – Это для моего папы. Говорят, скоро снова война с Басилеей… Ему он пригодится. Можно я дам вам за него свою заколку, если этого будет достаточно? – сняв с волос заколку в виде белого перламутрового цветка, украшенного янтарем, девушка протянула ее Шамиру.

– Квези, вот ты где! – вдруг из-за угла вышла высокая темнокожая арья в ярко-рыжем платье. Подойдя к девушке, которую окликнула этим именем, седовласая арья тяжело вздохнула при виде талисмана в ее руках.

– Милая, эти штуки просто для красоты, – заявила она, на что Шамир незамедлительно возмутился.

– Что вы, лучезарная! – обиженно сказал он. – Мои талисманы не подделки! Пускай вашему отцу не придется сталкиваться с темными тварями, но если вдруг случится беда, талисман ему поможет, – вкрадчиво сказал Шамир юной арья по имени Квези, вложив побрякушку в ее ладонь. Спрятав полученную в обмен заколку, Шамир проводил покупательницу со взрослой арья взглядом и вновь начал зазывать к своему столу других покупателей.

К концу дня почти все талисманы были распроданы. Остались лишь те, которые приносили счастье и любовь, а предназначавшиеся для войны и сражений раскупили за несколько часов. Кто-то покупал несколько, чтобы подарить друзьям и близким, а часть, по словам перекупщика, и вовсе должна была уйти в Эмоюнг. Шамир не ожидал такого ажиотажа и возвращался домой с приподнятым настроением, хоть и чувствовал легкую тревогу, поселившуюся где-то внутри. Но тревога растаяла, стоило ему приземлиться около своего дома и увидеть на берегу у воды смуглую эна с темными вьющимися волосами в желто-красном платье. Она улыбалась тому, как упрямо ветер старался разметать ее волосы, несмотря на все ее старания отвернуться от бриза, и вдруг рассмеялась, когда волна обрызгала ее с головы до ног, разбившись о ближайшие скалы. Шамир наблюдал за ней, не заметив, как и сам заулыбался, ведь раздавшийся смех был ему дороже всех выменянных на рынке товаров.

– Алия! – позвал Шамир, и девушка, подобрав с песка в сумку еще несколько ракушек, подняла на него взгляд.

Подойдя ближе, Шамир скинул сумку и обнял возлюбленную.

– Как хорошо, что ты уже вернулся! – воскликнула Алия, обняв Шамира в ответ и поцеловав. В янтарного цвета глазах Алии заплясали искры радости. – Как дела на рынке?

– Целый мешок притащил, смотри! – сказал с ноткой гордости Шамир, уложив сумку на песок. Вдвоем они сели на берегу западного океана и принялись рассматривать товары, что Шамир получил в обмен на свои талисманы.

– Тебе подойдет, – улыбнулся с нежностью Шамир, достав из кармана заколку в виде белого цветка.

Взяв в руки заколку, Алия обомлела от красоты вещицы и заколола сбоку свои волосы. Залюбовавшись, Шамир снова заулыбался.

– Спасибо, – поблагодарила Алия, взяв Шамира за руку. – А я набрала еще много красивых ракушек для талисманов, они сами по себе волшебные, но в твоих руках станут настоящими магическими оберегами!

– Это всего лишь ракушки, – с умиленной улыбкой сказал Шамир, рассматривая вместе с Алией ее находки на берегу. – Мало кто из моих покупателей всерьез верит в их магические свойства…

– А я верю, – с напускным важным видом произнесла Алия. Взяв в руки один из талисманов Шамира в виде ракушки, что тот не смог продать на рынке, она загадочно улыбнулась.

– Это талисман Алии, – поднеся талисман к губам, Алия зашептала в свои сложенные лодочкой руки, в которых лежала подвеска. – Он будет оберегать меня и напоминать о любви Шамира… Но у меня вряд ли получится сделать его настоящим талисманом. Зачаруй его для меня! – отдав талисман, попросила Алия.

Шамир взял в руки талисман, сложив ладони, и шепнул, глядя неотрывно на Алию:

– Это талисман Алии. И он будет оберегать тебя и напоминать о моей любви до конца Света и даже после…

Засмотревшись на Алию, Шамир надел на ее шею талисман, уложив подвеску рядом с ее кристаллом, который лучился чистым, нетронутым мраком светом, и подсел поближе. В едином порыве Алия тоже придвинулась к Шамиру, засияв от счастья, когда он ласково ее поцеловал. Положив ладонь поверх кристалла Шамира, Алия нисколько не смутилась оттого, что в камне темнела червоточина. Казалось, она вовсе не замечала мрака, и ответила на поцелуй со всей нежностью, на которую была способна.

– Видишь, он волшебный, – улыбнулась Алия, прижавшись к Шамиру. Шамир ничего не ответил, приобняв Алию, чтобы в тишине посмотреть на золотой закат, а про себя подумал, что волшебным был каждый день его жизни, и талисманы тут были совсем ни при чем.

***

Офир ждал этого дня с того самого момента, как поступил в столичную гильдию лучников, – он ждал, когда сможет отправиться на границу Басилеи и служить Правителям, как когда-то его отец и мать. Со своим старым луком на плече, в новеньких форменных латах новобранца темноволосый Офир чувствовал себя самым счастливым эна в мире. Перед ним открывалась дорога в новую жизнь, полную приключений, сражений, веселых праздников с сослуживцами, овеянную славой и почетом…

– Держать строй! – в очередной раз прикрикнул на него уставший за долгий полет старший по званию солдат.

– Простите, господин! – извинился Офир с виноватым видом. Опомнившись, что совсем замечтался, Офир убавил скорость своих белых крыльев, чтобы выровняться в полете с другими новобранцами.

Старший по званию солдат покачал головой, пробурчав себе под нос что-то про неоперившихся птенцов, и оторвался вперед от отряда, чтобы выбрать, как им лучше лететь дальше, а Офир остался на положенном ему в строю месте. Он искренне радовался, что летел в первом ряду среди новобранцев-лучников, поскольку заслужил небольшие преференции, закончив с отличием первые курсы своей гильдии. Другие отчасти завидовали Офиру, и он с легкой гордостью оглянулся на летящих следом новобранцев, будто даже замечание старшего по званию солдата не сильно его беспокоило, хоть это и было неправдой: Офир очень переживал за начало своей военной карьеры и совсем не хотел начинать ее с выговоров. Но куда сильнее страха оказалось чувство восторга, ведь вскоре полет должен был завершиться, и Офир принялся старательно высматривать вдали очертания Закатного форта, в котором должен был продолжить обучение и начать свою настоящую службу.

Но чем ближе они были к западной границе королевства эферья, летя среди белесых облаков меж парящих пластов земли, над зелеными лугами и полями фермеров, тем чаще Офир слышал встревоженный шепот. Летящие в стороне от новобранцев-лучников новички из гильдии воинов выглядели взволнованно и испуганно переглядывались друг с другом. Не понимая, что случилось, Офир невольно разделил охватившую весь отряд тревогу и стал пристальней всматриваться в горизонт. Вдруг он увидел, что смущало других молодых новобранцев: горизонт на западе темнел, будто там уже наступила беспросветная ночь. Темная полоса земли, столь непохожая на привычные эна пейзажи, выглядела невероятно устрашающей. Тогда Офир понял, что смотрел на Мглу, ту самую темную силу, что захватывала мир эна, постепенно продвигаясь все ближе к границе Басилеи. В светло-карих глазах Офира впервые поселился страх. Он не мог представить, что что-то настолько темное могло быть в их светлом мире и уничтожать все живое, все сущее, что знал и видел Офир. Он уже потерял из-за Мглы родителей, оставшись на попечении у бабушки в Сердце Басилеи, и теперь видел своими глазами ту силу, что оставила его сиротой. Приближение к Темным землям почти сковало крылья Офира, но очередной приказ старшего по званию заставил его очнуться от тягостных мыслей.

– Снижаемся, впереди Закатный форт! – крикнул солдат так, чтобы его услышали все новобранцы.

Обогнув парящий склон гор, отряд вылетел над открытой областью, и Офир увидел совершенно серый и безжизненный пейзаж, от которого его сердце сжалось от тоски. Крепость Закатного форта и прилегающее к ней поселение располагались на высоком холме, с которого открывался вид на Темные земли. Сам форт выглядел неприступным и неуютным – совсем не таким, каким воображал его Офир, читая письма родителей, служивших в этом форте не один век. Казалось, ни в одном окне монолитного сооружения не горел свет, да и в деревне Закатного форта жизни словно тоже не было. Пролетев над деревней вслед за старшим солдатом, Офир присмотрелся к темным улицам, но не обнаружил ни факелов, ни волшебных огней, ни спифов, которыми освещали столицу эферья. Сами жители деревни тоже были достаточно безрадостными, что отразилось на их одеждах. Привыкший к пестрым одеяниям Офир не заметил ни одного яркого пятна в массе скопившихся на улицах эна. Снова посмотрев на других новобранцев, Офир заметил такое же, как и у него самого, разочарование и смятение. Замедлившись перед главным крепостным зданием, новобранцы плавно приземлились на площади перед ним вслед за старшим солдатом.

Оказавшись на земле, Офир оглянулся на часовых, стоящих на крепостных стенах вокруг форта со стороны Темных земель, и заметил, что в основном они были лучниками и магами. Часть из них смотрела в сторону черного леса, держа наготове оружие и колдуя заранее магические эссенции, а другая с интересом рассматривала новоприбывших. Во взглядах уже давно служащих солдат Офир заметил как жалость к новобранцам, так и странное веселье, будто они знали, что ждет новичков дальше, и отчасти злорадствовали по поводу их незавидной участи. Почему она была незавидной, стало ясно уже совсем скоро, и Офир подпрыгнул от громкого голоса солдата, что довел новичков до Закатного форта:

– Командир прибыл! Построиться!

Новобранцы тут же вернулись в построение, в котором летели к крепости, и застыли на месте, увидев перед собой седого эна в командирских латах. Он снял с головы шлем и с хмурым видом осмотрел новобранцев, кивком головы отпустив приведшего новичков солдата с площади.

– Меня зовут командир Гебхард! – заговорил седой эна так, чтобы его услышал каждый присутствующий на площади. – Добро пожаловать в Закатный форт, птенцы! Я надеюсь, вы уже поняли, что вся роскошь столичной жизни осталась в прошлом и здесь вас ждет настоящая служба!..

Командир Гебхард зашагал вдоль первой шеренги новобранцев, продолжая свою невеселую приветственную речь. С каждым шагом командира в его сторону Офир все больше волновался, будто приближение Гебхарда сулило ему какую-то беду.

– …Потому что я не хочу уже сегодня вечером писать новое прошение о пополнении гарнизона!..

Когда Гебхард оказался совсем рядом, Офир с любопытством осмотрел его латы. Броня командира выглядела опрятной, но достаточно старой и повидавшей немало сражений, отчего воображение Офира унесло его далеко в Темные земли, к самым страшным и опасным темным тварям, каких он, будучи еще совсем молодым эна, никогда не видел.

– И поверьте мне на слово, мне приходится писать эти прошения довольно часто! – словно с упреком обратившись к новобранцам, добавил Гебхард, остановившись на месте.

Тревожно вздохнув, Офир попытался представить те ужасы, что таились за воротами форта, из-за которых он мог не вернуться назад в крепость. Но стоило поймать на себе пристальный взгляд Гебхарда, как Офир не удержался и поднял взгляд в ответ, ужаснувшись тому, что увидел: исполосованное шрамами лицо Гебхарда не могло не внушить ужас. Офир не представлял, что могло оставить такие страшные следы и как после подобных ран можно было остаться в живых. Осознав, что едва ли не дрожит от страха, Офир вытянулся по струнке сильнее прежнего и уставился прямо перед собой.

– Закатный форт считается, смешно сказать, учебным! – тем временем продолжал свою речь Гебхард, шагая вдоль выстроившихся перед ним солдат дальше. Внутренний двор форта вмещал весь гарнизон и даже зевак, пришедших из деревни посмотреть на новобранцев, а речь командира разносилась по всему периметру площади, подхваченная легким ветром, поэтому все прекрасно слышали его слова.

– Но это не значит, что здесь с вами будут нянчиться как с детьми! – заявил грозно Гебхард, замедлив шаг. – Ваше обучение будет проходить наравне со службой. Ваши учителя – это мастера-наставники, которые будут помогать вам осваивать новые умения. Я же – ваш командир, моя задача сделать так, чтобы даже самый слабый солдат нашел свое место на поле боя и принес пользу Басилее! Но во многом это зависит от вас и вашего желания жить и служить Правителям!

Услышав последние слова Гебхарда, Офир почувствовал себя немного уверенней. Уж в чем, а в своем желании служить Правителям Офир никогда не сомневался. Он должен был доказать, что достоин светлой памяти погибших родителей, и готов был ради этого сносить любые тяготы службы.

– Здесь вы научитесь командной работе! – сказал Гебхард, остановившись в центре площади перед новобранцами. – Забудьте о личной славе! Закатный форт не место для амбиций, вы должны работать сообща, остальное не важно! Мастера-наставники, – указав на молча ожидающих на краю площади пожилых эна, Гебхард сделал многозначительную паузу, чтобы все новички увидели своих наставников, – запишут ваши имена и отправят в казарму на размещение. Советую отдохнуть! Завтра утром у вас смотр, на котором определится, с кем вы будете в команде. Проявите себя перед капитанами, и они, бывалые солдаты, помогут вам выпрямить крылья, чтобы, когда настанет время, вы бы не упали в грязь лицом! Свободны!

Командир Гебхард направился в единственный стоящий подле крепости дом, расположенный на краю площади на возвышении, и Офир провожал его взглядом, не шелохнувшись, как и все другие новобранцы, пока их не стали подгонять те самые мастера-наставники.

– Что уставились, будто только вылупились? Сюда! – раздался голос сбоку. Мастер-наставник воинов начал созывать новичков к себе, подгоняя самых неторопливых тростью. Другие новобранцы тоже начали идти на зов своих учителей, ожидающих их чуть поодаль друг от друга, чтобы никто не толпился.

– Лучники! Сюда! По одному! – вдруг раздался женский, но жесткий командный голос. К своему удивлению, Офир обнаружил, что наставляла лучников пожилая статная эна с копной белых волос в длинной косе. Рядом с мастером стоял солдат высокого ранга, судя по доспехам и довольной ухмылке, один из капитанов среди лучников Закатного форта.

– Ваше имя и уровень подготовки? – сказала наставница, и все новобранцы-лучники начали по очереди представляться. Офир тем временем снова взглянул на часовых, явно потерявших к новобранцам интерес. По их виду стало ясно, что они увидели что-то в лесу в Темных землях. Чувствуя неудержимое любопытство, Офир осмотрел толпу, собравшуюся вокруг мастера-наставницы, и осторожно отдалился от всех, чтобы оказаться на лестнице, ведущей к парапетам. Поднявшись повыше, Офир увидел темный лес, который почти боялся разглядывать с высоты полета. Но теперь Офир не мог отвести глаз от пропитавшейся Мглой земли, от черных, словно выжженных, деревьев и иссохших черных кустов, стебли которых едва заметно шевелились, будто тяготея к живому свету, который, вопреки безрадостному настроению, все же был в Закатном форте. Никогда прежде Офир не видел столь безжизненного, устрашающего места. Подувший холодный ветер пробрал до нутра, и Офир вздрогнул от вдруг раздавшегося сбоку голоса:

– Эй, юнец! Тебе разве не надо записаться у мастера Шилы? – произнес незнакомец веселым голосом, обратившись к Офиру. Обернувшись, Офир увидел того самого лучника в солидных латах. Темно-русый, с бирюзово-зелеными глазами, незнакомец выглядел на удивление жизнерадостным, хотя что-то казалось Офиру до боли неестественным в той улыбке, с которой с ним заговорили.

– Простите, господин, я просто… Впервые вижу Мглу, – неуверенно ответил Офир, снова взглянув на Темные земли.

– Еще насмотришься, уж поверь мне, – усмехнулся невесело лучник. – Спускайся, я жду всех новичков, чтобы показать крепость, а потом отвести в казарму.

– Есть, господин! – ответил Офир, направившись вслед за старшим лучником вниз с парапетов на площадь. Испуганно оглянувшись на часовых, которые принялись стрелять во что-то у кромки леса волшебными стрелами и магическими эссенциями, Офир побежал к мастеру-наставнице.

– Меня зовут Офир, госпожа, – поспешил представиться последним Офир, когда мастер-лучница уже подсчитывала количество новых лучников в форте. Присмотревшись к наставнице, Офир обомлел: мастер Шила была слепой. Страшные шрамы, даже хуже тех, что были у командира Гебхарда, шли через все лицо наставницы по глазам и щекам. И все же, несмотря на слепоту, Шила отлично ориентировалась в пространстве, прекрасно зная, где стоит Офир.

– Уровень? – снисходительно мягким тоном напомнила Шила.

– Т-третий уровень подготовки… – спохватившись, ответил Офир.

– Тре-етий, значит, – протянула мастер Шила, без проблем дописывая имя Офира в конец списка. – Талантливый, но неприлежный?.. Ничего, пройдет, – хмыкнула Шила. – Всем следовать за Моланом! Жду вас завтра на смотре! Для тех, кто не знает: опаздывать запрещено. Встаем на рассвете!

– Наставница, – поклонившись мастеру Шиле, Молан повел новобранцев за собой к воротам в основании крепости, а Офир снова задержался последним, чтобы посмотреть вслед мастеру Шиле. Несмотря на отсутствие зрения, Шила без проблем дошла до дома командира Гебхарда, пользуясь своим длинным луком как тростью, поднялась по лестнице и прошла в здание вместе с другими мастерами-наставниками, подсчитавшими новобранцев в гильдиях. Перед тем как зайти в дом, Шила обернулась, словно почувствовав взгляд Офира, и Офир испуганно побежал за другими молодыми лучниками в крепость.