- -
- 100%
- +
Марк кивнул, запоминая каждый перекресток, каждую возможную точку для снайпера. Эта «простая» задача пахла западней. Но они были солдатами. И их работа была не в том, чтобы задавать вопросы, а в том, чтобы выполнить приказ и сохранить своих людей.
Завтра был бой. А сегодня была тихая, сосредоточенная готовность в шумном ангаре, где смех был лишь маской для страха, а настоящая работа кипела в углу, над пикселями карты, от которой зависели жизни.
***
Было время отдохнуть, Марк рухнул на кровать. Его поглотили мысли такие вязкие, что он медленно тонул.
Перед внутренним взором Марка, словно отражение в треснувшем зеркале, возник тот Марк. Восемнадцатилетний, с горящими от восторга и трепета глазами, впервые стоящий на площади Величия в сердце Атриума.
Он помнил тот головокружительный восторг, смешанный со страхом. Столица не была просто городом. Она была будущим, высеченным из хрома и неона. Небоскрёбы, пронзающие био-купола, голографические рекламные щиты, мерцающие как живые, воздух, пахнущий зеленью и энергией. После тихого южного городка это был шок, восхитительный и оглушающий. Он чувствовал себя песчинкой, но песчинкой, которая вот-вот станет частью чего-то грандиозного.
Поступление в Университет Когорт было для него не экзаменом, а посвящением. Он помнил, как дрожали его руки, как сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда старый преподаватель с седыми бакенбардами по прозвищу «Тот самый Мазур» кивнул и пробормотал: «Сырой, но потенциал есть».
Учёба была счастливым, напряжённым хаосом. Дни, наполненные лекциями по тактике, истории магии, теории энергопотоков. Вечера в библиотеке, заваленной старыми книгами. И бесконечные тренировки. Он учился чувствовать магию не как грубую силу, а как продолжение воли. Как направлять энергию так, чтобы не сжечь себя изнутри. Он был хорошим студентом, прилежным, жаждущим знаний, верившим, что сила дана ему, чтобы служить и защищать.
И однокашники… Они были его первым братством. Не таким, как «Декстра», скреплённым кровью, а братством юности и общих надежд.
Люк, дерзкий и амбициозный, мечтавший попасть в «Золотых Драконов» и вертеть судьбами Империи. Где он сейчас? Наверное, в столичном штабе, в чистом мундире, пьёт кофе и строит козни.
Элира, тихая девушка с невероятным даром к целительной магии. Она хотела в медицинский корпус, чтобы спасать, а не убивать. Узнала ли она, сколько раненых Марк отправил к таким, как она?
Каэл, упрямый, как бык, парень с Севера, чья магия была связана с землёй. Он рвался в «Железных Псов» или в пограничные части, «где пахнет настоящим делом». Возможно, он тоже где-то здесь, на этом фронте, в другой когорте. Или уже мёртв.
Сайлас, блестящий тактик, но слабый маг. Он шутил, что будет генералом и будет командовать ими всеми. Где его блестящий ум теперь? В штабе, разрабатывает ли он планы, которые отправляют их на убой?
Они были разбросаны по пятидесяти когортам Империи, как семена по ветру. Одни служили в элитных «Стражах Трона», другие – в забытых богом пограничных частях. Некоторые, как и он, уже стали лишь именами в списках «потерь». И сейчас он думал о том, как не встретить своих братьев в рядах восставших.
Тот юный, восторженный Марк верил, что они все идут к одной цели – величию Империи. Теперь он понимал, что они стали винтиками в гигантской, бездушной машине, которая перемалывала их жизни в угоду чьим-то амбициям и тайным играм у трона.
Он с горькой усмешкой представил, что бы сказал тот, юный Марк, увидев его сегодня – уставшего, лежащего в грязи перед новой битвой и вспоминающего их с тоской. Тот мальчик мечтал о славе. Этот мужчина мечтал лишь о том, чтобы его люди выжили. И в этой разнице заключалась вся пропасть между миром и войной, между иллюзией и правдой. Марк устал, хотя война только начиналась.
Глава 6. Стальные Гробы
Утро на базе «Молот» началось без пафоса. Ни громких речей, ни парада. Только сдержанные команды, лязг затворов и ровный гул десятков двигателей. Воздух был холодным и колючим, выдыхаемый пар клубился над рядами бойцов.
Солдаты армейских частей, молчаливые и подтянутые, первыми начали погрузку в свои громоздкие бронетранспортеры «Бураны». Их лица были скрыты шлемами, превращающими их в безликих винтиков большой военной машины.
За ними принялись за работу когорты. Здесь было меньше строевой чопорности, но больше сосредоточенной эффективности. Бойцы «Детей Огня» проверяли не только прицелы и магазины. Они проводили руками по своим талисманам, тихо настраиваясь на погодные паттерны, ощущая малейшие изменения атмосферного давления. Бойцы «Железных Псов» обходили свои штурмовые бронемашины, слушая едва уловимый звон металла, сверяясь с его «ощущением» – их магия делала их одним целым со сталью. Когорты будут разделены бойцы «Декстры» во втором корпусе, бойцы четвертой когорты в первом корпусе, сегодня мы прощаемся.
Марк, наблюдая за своими парнями, ловил себя на мысли, что они похожи на оркестр, настраивающий инструменты перед смертельной симфонией.
– Рота «Декстра», на посадку! – раздалась команда.
Они вошли в утробу десантного транспорта. Не в комфортабельную «Медузу», а в угловатый, без окон, транспортный «Гриф». Металлические сиденья вдоль бортов, ремни, впивающиеся в плечи, и тусклый красный свет. Он был похож на стальной гроб.
Двигатели взревели, и «Гриф» оторвался от земли, войдя в строй с другими такими же кораблями. Они летели низко, почти цепляя днищами заснеженные вершины гор. Из иллюминатора пилота, транслировавшегося на экраны в салоне, было видно, как проплывают бесконечные хребты, ущелья, скованные льдом. Красота, полная смертельной опасности.
– Группа «Альфа», начинайте высадку в порту, – раздался в шлемофонах голос командования.
Часть транспортов, резко изменила курс и устремилась вперед, к наметившимся вдали очертаниям города Терминус и его замерзшему порту.
– Группа «Браво», на подходе к точке высадки «Вихрь».
Их «Гриф» и еще с десяток таких же кораблей плавно пошли на снижение, приземлившись на заснеженном плато в десяти километрах от города. Защелкнулись замки, распахнулись рампы, и в лицо ударил ледяной ветер.
– По машинам! Быстро, быстро!
Из чрева транспортов, глухо урча, выползли армейские БТРы. Бойцы «Декстры» забрались в их тесные, пропахшие соляркой и потом десантные отделения. Люки с грохотом захлопнулись, погрузив их в полумрак, нарушаемый только мерцанием приборных панелей и прерывистым дыханием.
С колонной лязгнули, и БТРы тронулись, медленно, но неумолимо, как стальные тараканы, поползли по заснеженной дороге в сторону города.
Внутри было душно. Новобранцы пытались шутить, но шутки застревали в горле. Ветераны молчали, проверяя оружие в сотый раз. Новак пристроил свою «Саванну» между колен и что-то тихо бормотал, проверяя соединения.
Марк сидел, прислонившись к броне, и чувствовал сквозь сталь вибрацию гусениц. Каждый метр приближал их не к «демонстрации силы», а к стенам города, за которыми их ждали не испуганные горожане, а такие же солдаты, как они. Со своей магией, своей правдой и готовностью умирать за нее.
Он посмотрел на лица своих бойцов в тусклом свете. Через несколько минут эта стальная коробка могла превратиться в их общую могилу. И все, что от них теперь зависело – это не подвести друг друга.
Глава 7. Первая Кровь Терминуса
Терминус встретил их гробовой тишиной, нарушаемой лишь скрежетом гусениц их БТРа и завыванием ветра в узких проулках между обшарпанными бетонными бараками. Это был типичный шахтерский город-призрак: облупленные фасады, заледеневшие трубы, брошенные вагонетки. Ни души. Казалось, сама пустота взирала на них из-за зашторенных окон.
– Группа «Альфа» вошла в порт. Сопротивления нет, – доложили по рации. Потом добавили: – Раздались предупредительные выстрелы. Одиночные.
Напряжение в десантном отделении немного спало. «Стреляют в воздух, значит, боятся», – пронеслось, наверное, в головах у многих.
Но по мере продвижения к центру безлюдные улицы начали оживать. Сначала это были редкие фигуры, прячущиеся в подъездах. Потом небольшие группки. А на центральной площади, у памятника какому-то древнему шахтеру, покрытому инеем, их ждала уже толпа. Человек четыреста. Мужики в телогрейках, женщины с испуганными, но решительными лицами. Никакого оружия на вид.
Колонна остановилась. Армейские офицеры, прикрываясь дверцами бронетехники, через громкоговорители приказали всем выстроиться для проверки документов и разойтись по домам. Процедура пошла своим чередом. Людей сортировали, оттесняя от центра площади. Все было спокойно, почти буднично. Слишком спокойно. Мысль, неужели ошибка и ожидания мяса, обманули обостренные чувства Марка.
Именно в этот момент, когда военные уже начали терять бдительность, и прозвучал тот самый, первый по-настоящему предательский выстрел. Не в воздух. Он прозвучал сухо и прицельно, и один из лейтенантов, всего пару минут назад отдававший приказ, грузно рухнул на серый, утоптанный снег. Алая кровь растеклась по белизне.
На секунду все замерли. А потом площадь взорвалась.
Выстрелы затрещали уже не одиночные, а очередями. Из-за парапетов крыш, из подвалов и окон захлопали винтовки. В воздух взмыли десятки бутылок с зажигательной смесью, оставляя за собой жирные черные шлейфы. Одна из них разбилась о броню ближайшего БТРа, окатив его бензиновым морем.
– К бою! Рота, прикрытие! – скомандовал Марк, выскакивая из люка.
Хаос был абсолютным. Толпа, еще минуту назад пассивная, превратилась в разъяренную массу. «Декстра» действовала почти на автомате. Ветераны занимали позиции, новобранцы, побледнев, но подчиняясь муштре, открывали ответный огонь.
– Огненный фронт, сектор пять! – крикнул Марк, и несколько его бойцов, чья магия была связана с теплом и плазмой, выбросили вперед руки.
Воздух заколебался, и перед наступающей толпой взметнулась стена ослепительного жара, не обжигающая, но отсекающая и деморализующая. Еще один залп – и кирпичная стена, из-за которой велся огонь, превратилась в раскаленную груду.
Подавляющее преимущество в выучке и вооружении сделало свое дело. Уличные бойцы, не имея единого командования и тяжелого оружия, не смогли долго противостоять слаженным действиям роты «Декства» и военных. Через пятнадцать минут стрельба стихла, сменившись криками «Сдаемся!» и звоном брошенного на мостовую оружия.
Когда дым рассеялся, картина предстала безрадостная. Пять тел в армейской форме. Пятнадцать раненых. На площади, среди растоптанного снега, лежали четырнадцать жителей города. Четырнадцать человек, которые еще утром были просто шахтерами.
Город перешел под контроль армии. В здании горсовета организовали временный штаб. Марк, отдышавшись, связался со своими контактами в других группах. Новости были одинаковые: «Зачистка прошла успешно. Город под нашим контролем».
Всего сегодня Империя вернула себе четыре города. Быстро, эффективно, с минимальными потерями.
Но, глядя на зарева пожаров на улицах Терминуса и на лица местных, в которых читалась уже не испуг, а ненависть, Марк понимал: это не победа. Они не вернули четыре города. Они залили кровью и страхом порох, на котором эти города стояли. И следующая искра приведет к взрыву, по сравнению с которым сегодняшний бой покажется лишь легкой разминкой.
Глава 8. Шепот и сталь
В городе был объявлен комендантский час, выставлены посты. За окнами временного штаба, расположенного в мрачном здании горсовета, изредка доносились окрики патрулей и далекие, прерывистые очереди – добирали последние очаги сопротивления. Воздух внутри был густым от запаха кофе, пота и напряжения.
Начальник корпуса, генерал со стальным взглядом, поздравил всех с «успешным проведением первой фазы операции» и «восстановлением суверенитета Империи». Слова звучали пусто и гулко, как выстрелы в тире. Затем последовала бодрая, без эмоциональная постановка задачи на завтра: продвижение к следующему опорному пункту, зачистка прилегающих поселков. Конвейер войны начинал работать, без остановки.
Марк, стоя в задних рядах, ловил на себе взгляды других офицеров. В некоторых из них не было поздравлений. Было понимание. Понимание того, что сегодняшний «успех» – лишь первая капля из огромной чаши крови, которую им предстояло выпить. Эти взгляды оставляли призрачную надежду, что война будет короткой.
После совещания он и капитан Лианн молча шли по темным, неосвещенным улицам к своей казарме. Под нее выделили старый склад на окраине. Здание было огромным, полупустым и промозглым. В воздухе висела стойкая пыль, смешанная с запахом машинного масла, угля и чего-то затхлого. Высокие потолки терялись в темноте, с которых свисали ржавые цепи и крюки, напоминая о прошлом назначении этого места. По стенам были разбросаны ящики со снаряжением, а в центре стояли походные койки, сдвинутые в небольшие островки – так бойцы инстинктивно старались быть ближе друг к другу.
Именно здесь, в этом мрачном ангаре, кипела сейчас своя, военная жизнь. Новобранцы, еще не остывшие от адреналина, сгрудились в одном из таких «островков». Они громко, с надрывным смехом, травили байки, перебивая друг друга.
– А я ему – бах! Прямо в ногу! Он так ошалел! – хвастался один, размахивая руками.
–А с крыши эти бутылки… я думал, сгорю нахрен!
–Ничего, ребята, мы их размочили! За Империю!
Их бравада была хрупкой, как лед на луже. Глаза блестели неестественным блеском, голоса срывались. Они пытались убедить самих себя, что все в порядке, что они – герои, а не участники расстрела на площади.
У входа Марка и Лианна встретил оружейник Салим, седой, как лунь, ветеран с руками, исчерченными шрамами и следами машинного масла. Он ладно чинил разобранный пулемет.
–Лейтенант, – кивнул он Марку, его взгляд был умным и проницательным. – Поздравляю с возвращением целым. Слушаю их, – он мотком головы указал на группу новичков. – И особенно – того, вон, беловолосого. Сидит, как чёрт из табакерки, и молчит. С ним что-то не так, проверить бы.
Марк последовал его взгляду. В стороне от всех, прислонившись к куче ящиков с пайками, сидел тот самый боец. Молодой парень с белыми, почти серебряными волосами, резко контрастировавшими с его загорелой кожей. Он не участвовал в общем веселье. Он просто сидел, уставившись в пол, и чистил свой штурмовой нож медленными, отточенными движениями. Его поза была напряжена, а во всей фигуре читалась такая глубокая, леденящая угрюмость, что вокруг него будто образовалась зона отчуждения.
Марк снял шлем и медленно направился к нему.
–Есть проблемы, боец? – спросил он, садясь на ящик напротив.
***
Глава 9. Белые волосы и черные мысли
Боец медленно поднял голову. Его темные глаза, казалось, поглощали тусклый свет казармы.
–Давид Бочкарев, – представился он коротко, снова опуская взгляд на клинок. – Снайпер. Специализация – АСВ-2.
Марк почувствовал легкий холодок. АСВ-2, «Атомная Снайперская Винтовка, модель 2». Не просто мощное оружие. Это «атомка», как ее называли в войсках, особое оружие седьмой когорты. Ее заряды, подкрепленные магией оператора, могли на микроуровне нарушать структурные связи в цели. Броня становилась хрупкой, как стекло, а живые ткани… Марк предпочитал не думать. Оружие для уничтожения приоритетных, сильно укрепленных целей. Или для деморализации, когда от врага остается лишь дымящаяся масса.
– Сегодня не день для радости, товарищ лейтенант, – продолжил Давид, его голос был ровным и бесстрастным, как доклад о погоде. – Сегодня день, чтобы задуматься. О четырнадцати, что лежат на площади. И о том, что ждет нас дальше.
Он наконец перестал точить нож и посмотрел прямо на Марка.
–Эти города были почти нейтральны. Шахтеры, инженеры. Не фанатики. И даже они подняли против нас оружие. Что будет, когда мы дойдем до городов, где гарнизоны «Когтей»? До тех, кто уже сделал свой выбор и готов за него умирать?
Марк молча кивнул. Этот парень, только что из академии, видел суть яснее иных штабных стратегов.
–Ты прав, – тихо сказал Марк. – Легких путей не будет. Ты откуда? Какой университет?
– Иркутский филиал Имперского Университета Когорт. Выпуск этого года.
– Преподаватель по магии когорт? Старый Дэн Коганов? С седыми бакенбардами и вечно с сигарой?
На мгновение в глазах Давида мелькнуло что-то похожее на тепло.
–Дэн Коганов, да. Он говорил, что наша магия – не просто инструмент. Она – продолжение воли. А воля должна быть чистой, иначе она сожжет тебя изнутри.
«Продолжение воли». Марк смотрел на этого юношу с белыми волосами и старыми глазами и видел в нем себя четыре года назад. Такого же идеалистичного, такого же задающегося вопросами. Только у него, Марка, еще оставалась наивная вера в систему. У Давида же, судя по всему, ее не было с самого начала. Разница в четыре года сейчас казалась пропастью. Он, Марк, был вымотанным ветераном. Давид – старым душой новобранцем, который уже понял всю грязь предстоящего пути. Хотя Марк мог и ошибаться.
– Коганов мудрый человек, – Марк тяжело поднялся.
– Держись его слов. И береги себя. Завтра будет тяжелый день.
Он похлопал Давида по плечу. Плечо было напряжено, как стальная пружина.
Направляясь к своей койке в дальнем углу склада, Марк ловил на себе взгляды других бойцов. Смех новичков уже поутих, сменившись усталым шепотом. Он слышал обрывки фраз: «…а ты видел, как тот парень…», «…говорит, снайпер с атомкой…».
Давид стал той точкой, мрачной, молчаливой, предвестником той цены, которую им всем предстояло заплатить. И глядя на его одинокую фигуру в полумраке, Марк понимал: этот беловолосый парень со своей атомной винтовкой и черными мыслями был не просто бойцом. Он был совестью их роты. Совестью, которая с первого дня знала, что они обречены.
Глава 10. Тени прошлого
Сон Марка был беспокойным, разорванным на куски, как клочья дыма.
Он снова был на том полигоне, несколько лет назад. Его первая настоящая зачистка. Не мутанты, а банда мародеров, укрепившаяся в старом элеваторе. Он помнил, как рука дрожала, когда он впервые нажимал на спуск. Помнил пустое, стеклянное выражение глаз первого человека, которого он убил. Помнил тошнотворный запах гари и крови, который въелся в одежду и, казалось, в саму кожу. Во сне этот запах был таким же ярким, как и тогда.
Потом картина резко сменилась. Теплый, солнечный день в столице. Он стоит на балконе общежития Университета Когорт, залитый золотым светом. Внизу, во внутреннем дворике, шумит вечеринка. Смех, музыка, из открытых окон. Он сжимает в руке стакан с каким-то ярко-синим синтетическим коктейлем, и девушка с огненно-рыжими волосами что-то говорит ему, заливаясь смехом. Ее имя он почти забыл ее имя. Лира? Лиана? Неважно. Важно было это чувство – легкости, беспечности, ощущения, что весь мир лежит у его ног, а будущее – это бесконечная череда побед и вечеринок.
Потом снова вспышка. Ночь. Шумный клуб где-то в престижном районе Атриума. Голографические проекторы рисуют в воздухе сложные узоры, бит пульсирует так, что дрожит пол. Он танцует в толпе, окруженный друзьями-однокурсниками. Они кричат друг другу что-то, но слов не разобрать, только смех, всепоглощающий, беззаботный смех. Никакой ответственности. Никаких приказов. Никаких мертвых тел на заснеженной площади.
Резкий, металлический скрежет заставил его вздрогнуть во сне. Это не музыка. Это лязг гусениц БТРа.
Теплый воздух вечеринки сменился ледяным дыханием Терминуса. Яркие огни клуба погасли, и остались только тусклые фонари на стенах мрачного склада-казармы. Веселые крики растворились в тишине, нарушаемой лишь храпом и тяжелым дыханием спящих солдат.
Марк резко сел на своей койке, сердце бешено колотилось. Он провел рукой по лицу, смахивая несуществующую влагу. На губах еще стоял привкус того синтетического коктейля, но в ноздрях уже был стойкий запах пыли, металла и страха.
Он оглядел спящих бойцов. Эти лица, молодые и не очень, теперь были его реальностью. Вечеринки, друзья, беззаботная жизнь все это принадлежало другому Марку. Призраку из прошлого.
Тот Марк был мертв. Его похоронили в огне первого боя, в пыли Восточной пустоши, в крови на площади этого проклятого шахтерского города.
Он тяжело вздохнул и снова улегся, уставившись в темноту под потолком. Завтра снова в путь. И единственные сны, которые ему теперь были доступны, – это кошмары. А единственная реальность – это война.
Глава 11. Каменный Мешок
Утро было таким же серым и безрадостным, как и предыдущее. Рутина погрузки, лязг затворов, монотонный гул двигателей. Сегодня их целью была «Опорная База №17» – первый по-настоящему военный объект на пути, небольшой укрепленный городок, зажатый в узком горном ущелье. Место, которое по всем канонам тактики следовало бы штурмовать с высот, но приказ был ясен: стремительный бросок по главному и единственному шоссе.
Марк на этот раз ехал в медицинском БТРе рядом с доктором Димитром Селесским. Доктор, мужчина с живыми глазами и вечной легкой ухмылкой, казался странно взволнованным. Он потирал руки и поглядывал на свой чемоданчик с хирургическими инструментами, отполированными до зеркального блеска.
– Чёрт, Марк, у меня скверное предчувствие, – говорил он, но при этом его глаза смеялись. – Ущелье. Идеальное место для засады. Но, с другой стороны, я пока ни разу не доставал по-настоящему свои игрушки. Легкие ранения, царапины. Скучно! Лечить представителя когорты – это вам не солдатика – срочника зашивать. Это высшая математика медицины, искусство!
Марк молча кивнул. Он разделял предчувствие доктора, но не его восторг. Лечить бойца когорты, чей организм был усилен и изменен магией, действительно было сложнейшей задачей. Их метаболизм, реакция на препараты, сама структура тканей – всё было иным. Обычный морфий мог не подействовать, а простая рана – начать вести себя непредсказуемо.
Впереди показались горы. Не пологие холмы, а настоящие исполины, вздымающиеся к свинцовому небу каменными пиками. Дорога сузилась, уходя в мрачное, темное ущелье. Скалы нависали с обеих сторон, словно гигантские каменные гробницы. Колонна замедлила ход, БТРы и машины когорт медленно ползли вперед, как муравьи в расщелине.
И вот, когда голова колонны уже почти выбралась на открытое пространство, где виднелись стены и вышки базы, мир взорвался.
Сначала с грохотом обрушилась часть скалы, полностью заблокировав путь вперед. Почти одновременно такой же завал с грохотом рухнул позади них, отрезав путь к отступлению. Они оказались в гигантском каменном мешке.
На секунду воцарилась оглушительная тишина. И её нарушил свист.
– Мины! – кто-то успел крикнуть.
С обеих сторон ущелья, с вершин, из скрытых пещер, ударили десятки пулеметов. Не хаотичный огонь повстанцев, а прицельный, сокрушительный шквал. Пули со звоном отскакивали от брони, но находили слабые места – колеса, люки, смотровые щели.
– Из транспортов! – заорал Марк, выскакивая из БТРа и прижимаясь к колесу.
Но это было только начало. Скалы по обеим сторонам ущелья вдруг зашевелились. Каменные глыбы откололись и, подхваченные невидимой силой, с грохотом покатились вниз, на колонну. Это была магия «Серых Камней» – одна из малых когорт, примкнувших к мятежникам. Они не просто стреляли из укрытий – они превратили само ущелье в оружие.
– Рота «Декстра»! Ответный огонь! Создать огневой вал по гребням! – это был голос капитана Лианна, уже занявший позицию.
Бойцы седьмой когорты открыли шквальный огонь, но их магия была бесполезна против камня. Они пытались вызвать ветер, чтобы сбивать гранаты, или локальные плазма разряды, чтобы ослепить снайперов, но ущелье было слишком узким, слишком тесным.
Марк видел, как один из БТРов, пытавшийся развернуть башню, был накрыт градом камней размером с с машину. Броня треснула, послышались крики. С другого фланга донесся взрыв – военный спецназ пытался штурмовать склон, но их встретили коктейли Молотова и плотный огонь.
Это была не засада. Это была ловушка. И они в нее попали, как слепые котята.
Доктор Селесский, пригнувшись, бежал от машины к машине, таща свой чемоданчик. Его легкомысленная улыбка исчезла, сменившись сосредоточенной яростью хирурга, вступившего в бой со смертью.
– Марк! Прикрой! – крикнул он, видя раненого бойца, пытавшегося доползти до укрытия.
Марк дал очередь по гребню, откуда летели камни, и кивнул. Бой только начался, а ад был уже здесь. И они сидели в его самой горячей точке.
Глава 12. Стальные Когти
Бой перешел в новую, ужасающую фазу. Когда казалось, что давление «защитников» ослабло, из-за груды щебня и искорёженной техники, заблокировавшей выход из ущелья, поднялись они. Бойцы четырнадцатой когорты. «Стальные Когти».